Kitobni o'qish: «Ошейники для волков»

Пролог

То, что еще два часа назад было роскошным «мерседесом», сейчас чернело кучей искореженного металла, от которой несло смрадом горелой пластмассы, кожи; ко всему примешивался сладковатый запах паленой плоти.

Водителя кое-как вытащили из машины и увезли. Опознать его, конечно, было невозможно. Труп сильно обуглился. Ни о каких документах не могло быть и речи. Следователь прокуратуры из Наро-Фоминска капитан Александр Жуков и скучающие служивые из Московского областного уголовного розыска угрюмо размышляли о возможной причине трагедии. Собственно говоря, присутствие на месте катастрофы прокурорского следователя и сыскарей было обусловлено лишь наличием трупа.

Некоторые детали происшествия показались Жукову несколько странными, но, взглянув на хмурых мужчин в добротных плащах, своих коллег, которым явно лишняя морока была ни к чему, он решил их не напрягать. Тем более, что каким-то чудом сохранился, пусть и потемневший от огня, номер автомобиля. По нему легко можно было установить владельца «мерседеса» и таким образом быстро прекратить дело.

В конце дня Жуков получил информацию о хозяине машины. Скромная фамилия Иванов в сочетании с именем произвела на него впечатление: это был знаменитый столичный шоумен, которого Жуков много раз видел по телевизору, даже ходили слухи, что этот продюсер пользуется благосклонностью самого Президента. Итак, погибший оказался Юрием Ивановым, руководителем влиятельной телекомпании «Спектр». Это обстоятельство несколько обеспокоило следователя Нарофоминской прокуратуры. Однако наличие в крови погибшего алкоголя давало надежду списать все на несчастный случай.

Останки шоумена перевезли в Москву. Жена погибшего опознала труп, как она сказала, по зубам, и забрала тело для погребения.

Известному продюсеру нашлось место на Ваганьковском кладбище. Там лихого автолюбителя и схоронили в присутствии коллег и завистников. Какая-то женщина на похоронах все прорывалась к закрытому, богато отделанному гробу, но родственники и подруги вдовы ее не подпустили. Зеваки оживленно обсуждали случившееся, но так громко, что их пришлось урезонить.

Когда над могилой вырос холмик земли, а в головах поставили резной крест, зрители последнего шоу «от Юрия Иванова» расселись по иномаркам и поехали на поминки. Вдова шоумена держалась достойно.

Часть первая
Обряд переворачивания покойника

Глава первая

1

Начальник МУРа полковник Грязнов пригласил к себе в кабинет своего зама подполковника милиции Яковлева и оперуполномоченного старшего лейтенанта милиции Бодрова. Сегодня офицеры были в штатском. Войдя, они поприветствовали Грязнова и уселись в кресла напротив шефа. Хозяин кабинета молчал и что-то сосредоточенно чертил ручкой на листе бумаги. То ли унылая казенная атмосфера повлияла на Никиту Бодрова, то ли удручающий вид начальников, но ему вдруг захотелось свалить отсюда, посидеть в каком-нибудь баре, попить холодного пивка в обществе красивых женщин. В этот момент Никита поймал на себе изучающий взгляд Вячеслава Ивановича Грязнова. Ему показалось, что шеф прочитал его мысли, и Никита отвел взгляд в сторону. «Вот взять бы и сказать начальнику о своем желании. Хорошо соблюдать субординацию, когда ничего не хочется», – с досадой подумал Бодров. Он стал перебирать в голове фразы, которые тонко и ненавязчиво намекнули бы его начальникам о том, как быстро и эффективно можно поднять жизненный тонус. Но ситуация в мгновение изменилась. Грязнов бросил ручку на стол, пригладил ладонью свою рыжую шевелюру и мечтательно заметил:

– Да, Бодров, я вот тоже подумал, что лучше бы сейчас сидеть нам где-нибудь на бережку Красного моря…

Никита обрадовался возможности поговорить и живо ответил:

– Нет, Вячеслав Иванович, я свою профессию ни на какое море не променяю. У меня просто мания какая-то в смысле тяги к сыскной работе.

– Что еще за мания? – не понял Яковлев.

– Страсть как за людьми бегать люблю, Владимир Михайлович.

– Ну и шел бы в олимпийские чемпионы, – вставил Грязнов. – Там не так опасно и платят больше.

– Да мне скучно по кругу бегать, товарищ полковник, проходными дворами куда увлекательней, – возразил Никита.

– И много ты преступников наловил по дворам-то? – улыбнулся Грязнов.

– Да нет, тут сам процесс важен, – вновь нашелся что ответить Никита.

– Ну ладно, сынок, язычок, я вижу, у тебя хорошо подвешен, – похвалил Грязнов старлея. – Однако к делу: что у нас с угоном иномарок от «Палас-отеля»?

– На сегодняшний день, Вячеслав Иванович, имеется пять угнанных тачек, – отрапортовал Никита. – Все принадлежат приехавшим из-за рубежа бизнесменам. Это затрудняет розыск. Некоторые из пострадавших иностранцев, правда, относятся к случившемуся с пониманием…

– С пониманием чего? – удивился Яковлев.

– С пониманием временных трудностей переходного периода… – уточнил Никита с улыбкой. – Один даже посмеялся и, провякав что-то по-своему, купил себе новую тачку и помахал нам ручкой.

– Ну и какие у тебя идеи по этому поводу? – перебил опера Грязнов.

Бодров сделал небольшую паузу и продолжал:

– Я полагаю, что в «Паласе» действует устойчивая преступная группировка.

– Скорее всего, – кивнул Грязнов. – А еще?

– Еще, товарищ полковник, у них, возможно, есть наводчик. Он либо работает в этом отеле, либо приходит туда в качестве проститутки и накалывает нужных клиентов.

– Это ты, Бодров, хорошо подметил. Моя подруга Тоня Черная Дыра была бы польщена твоей догадкой, – глубокомысленно заметил Грязнов.

Яковлев не удержался и прыснул со смеху.

– А чего я такого сказал? – недоумевал Никита.

– Ты сказал больше, чем мог, но гораздо меньше, чем хотел, – пояснил Яковлев.

Зазвонил телефон. Грязнов поднял трубку и услышал знакомый басок начальника главка МВД Федорова:

– Это ты, рыжий?

– Так точно! – ответил Грязнов.

– Один?

– Нет, с подполковником Яковлевым и старшим лейтенантом Бодровым.

– У меня к тебе просьба, – продолжал Федоров. – Я пошлю к тебе человека… поговори с ним и попытайся помочь… Это моя просьба…

– Хорошо, товарищ генерал-лейтенант, – буркнул Грязнов.

– Что, тебе моя просьба не очень понравилась? Вячеслав, ну уж сделай милость, – сухо проговорил Федоров и прервал разговор.

– Федоров звонил? – спросил Яковлев.

– Он. Подсовывает мне кого-то своего. Ведь знает же: не люблю. Думает, если я по его просьбе возглавил МУР, то он будет мне теперь этих своих блатных подсовывать. Как был треплом, так и остался, – махнул рукой Грязнов.

– Ну, Слава, позволь с тобой не согласиться, – съязвил Яковлев. – Раньше он был просто треплом, а теперь – важное трепло. Главк – это тебе не шутка.

– Да пошел он… Однако поговорить с этим блатным придется, причем тебе.

– С удовольствием, – вздохнул Яковлев.

В дверях Яковлев и Бодров буквально столкнулись с высоченным крепким мужчиной в кожаном пальто.

– Здравствуйте! Я от Федорова, – четко произнес гость.

– Я в курсе, – сухо ответил Грязнов. – Пройдите, пожалуйста, с подполковником Яковлевым. Он вас выслушает.

Яковлев прошел с гостем в свой кабинет. Подполковник попытался по суровому, но явно не блещущему интеллектом лицу незнакомца определить его профессию. Оказалось, не просто. Такое лицо могло принадлежать и офицеру, и спортсмену, и милиционеру, и бандиту. И человеку, объединившему в себе все эти виды деятельности.

– Я от Федорова, – повторил гость. – Меня зовут Сергей Васильевич Колобов. Я – генеральный директор фирмы «Каскад».

– Очень приятно, – кивнул Яковлев. – Я заместитель начальника МУРа подполковник Владимир Михайлович Яковлев. – Муровец постарался произнести эти слова в доброжелательном тоне. Это подействовало – Колобов расслабился, улыбнулся и сказал:

– Я очень надеялся, что наша беседа будет носить доверительный характер и, кажется, не ошибся. – Он протянул подполковнику свою визитную карточку, переливчатую, как детская переводная картинка.

– Внимательно вас слушаю, Сергей Васильевич, – улыбнулся подполковник.

– У меня недавно пропал брат, Олег, – начал Колобов.

– Родной брат? – поинтересовался Яковлев.

– Не то слово! Мы с Олегом близнецы.

– То есть ваш брат уже вполне самостоятельный человек?

– Намекаете, что искать не будете? – насторожился Колобов.

– Почему же. Искать мы его будем, но только специфика у нас несколько другая. Давно ли он пропал? – спокойно спросил Яковлев вдруг занервничавшего гостя.

– Да уже месяц, как его нет.

– А вообще у вас принято предупреждать друг друга о своем отсутствии?

– Раньше нет. Но это было до того, как он поступил на работу в мою фирму. Пока Олег не работал у меня, он мог заниматься чем угодно. Но когда устроился на работу… ну, в общем, в концерне у нас с дисциплиной очень строго.

– В каком концерне? Вы же сказали, у вас фирма.

– Все верно: у меня фирма «Каскад», но она является дочерним предприятием концерна «Кононг». Учредитель концерна – Союз ветеранов Западной группы войск. Отсюда и дисциплина.

– Понятно. Значит, мы где-то с вами коллеги, – заметил Яковлев.

– Если вы имеете в виду погоны, то мы с вами действительно где-то коллеги, потому что я в отставке, а вы предпочитаете ходить в штатском, – кивнул Колобов на беспогонное плечо подполковника.

– Скучаете по форме? – спросил Яковлев.

– Да как вам сказать… иногда хочется надеть форму, пройтись, – задумчиво ответил Колобов. Вопросы сыскаря успокоили его и даже вызвали ностальгическое чувство. Но он быстро взял себя в руки и еще раз четко повторил цель своего прихода.

Яковлев решил, что подготовка прошла успешно и пора приступать к обычной работе, без всякий эмоций.

– И чем же занимался ваш брат в вашей фирме?

Колобов глянул настороженно:

– Зачем это вам?

– Для дела. Старые связи, то-се. Мало ли в чем раньше ваш брат мог завязнуть, а до разборок дошло только сейчас.

– Мне кажется, это исключено.

– Почему вдруг?

– Любой, кто приходит в «Каскад», тщательно проверяется, не тянется ли за ним хвост неблаговидных поступков и дел. В концерне есть специальная служба.

Наступила пауза.

– Разрешите нескромный вопрос?

– Пожалуйста.

– Возможно, проверяющие были снисходительны, когда изучали биографию родного брата одного из директоров фирмы-концерна.

– Ну что вы! У нас организация совершенно нового типа. Никакого кумовства, карьера делается только по результатам работы.

– Хорошо. Предположим, в прежней трудовой деятельности вашего Олега все в порядке. Чем он занимался в вашей фирме?

– Низшая ступень!

Колобов красноречиво развел руками – никакого, мол, блата.

– Уборщик, значит?

– Ну почему? – обиделся Колобов. – Охрана и сопровождение грузов.

– Он подготовленный человек? В смысле боевых навыков?

– Стреляет как любитель, но прилично. Борец, водитель. Все, что требуется.

– Но не экономист?

– Нет.

– Проживал с вами?

– Нет. Я снимал ему квартиру.

– А что, он сам не в состоянии?

– Почему? Просто в данном случае фирма берет на себя добрую половину расходов.

– Гуманно! – оценил Яковлев.

– Нормально, – уточнил гость. – Если фирма заинтересована в сотруднике, она всегда пойдет на некоторые расходы, чтобы удержать его у себя.

– Все понял, – сказал подполковник.

Он попросил Колобова написать официальное заявление, и тот охотно внес в соответствующий бланк все необходимые сведения о пропавшем брате, а также изложил свою просьбу о его розыске.

Договорились, что на следующий день Яковлев осмотрит квартиру, которую снимал пропавший Олег Колобов.

2

Заместитель Генерального прокурора России государственный советник юстиции первого класса Константин Дмитриевич Меркулов беседовал у себя в кабинете со старшим следователем по особо важным делам Турецким. В это время его секретарша Клавочка всякому входящему в «предбанник» посетителю делала страшные глаза и шепотом сообщала, что шеф занят, идет важное совещание.

– Ну вот, Саша, – смачно прихлебывая чай, заметил Меркулов, – и чай хорош, и служба неплохо идет.

– Да уж, – перебил его Турецкий. – Хорошо нам теперь служится, легко. Лови себе Васю Лапу да Костю Питерского!..

– Не Питерский я! – мрачновато уточнил Меркулов. – А вот ты, если думаешь, что на пенсии будешь отдыхать, преследуя солнцевских и прочих бандитов, ошибаешься. Я пригласил тебя для того, чтобы сообщить, так сказать, пренеприятное известие…

– Какое? У нас будет новый генеральный? – улыбнулся Турецкий.

– А чем тебе старый плох?

– Да ничем. Ты меня не трогай – я тебя не трону.

– Зря так думаешь, – заметил Меркулов, с прищуром взглянув на собеседника. – Нечего тебе было так лихо дела раскрывать. Глядишь, о тебе бы и не вспомнили. Неужели ты думаешь, что я так стосковался по твоей ехидной физиономии, что стал бы тебя вызывать средь бела дня чаи гонять? Я разговариваю с тобой по просьбе генерального.

– И чего он от меня хочет? – посерьезнел Турецкий.

– Генеральный усомнился в том, что гибель продюсера Иванова – нелепая случайность.

– Какого Иванова? Половина России – Ивановы, – съязвил Турецкий.

– Ладно, не ерничай. Телекомпанию «Спектр» знаешь?

– Смотрю иногда из чувства мазохизма. Очень уж они любят все власти дрючить, кроме, разумеется, четвертой, – отмахнулся Турецкий.

– Однако, Саша, они не мазохисты. Так вот, недавно руководитель этой телекомпании Юрий Иванов попал в автокатастрофу и погиб.

– И что же? Генеральный сомневается, что это Божий промысел? – насторожился Турецкий.

– Очень даже сомневается, Саша.

– А кроме генерального в этом кто-нибудь сомневается? Например, родственники, друзья погибшего?

– Представь себе, что больше никто в этом не сомневается.

– Что же смутило нашего патрона? – спросил Турецкий, сменив ироничный тон на деловой.

– Ну, во-первых, погибший пользовался благосклонностью самого Президента, что и подвигло генерального поинтересоваться обстоятельствами гибели знаменитого продюсера. Во-вторых, нарофоминский следователь капитан Жуков, выезжавший на место происшествия, установил, что тело Иванова слишком сильно обуглилось, хотя по характеру аварии автомобиль не должен был сам по себе так сильно гореть.

– Резонно, – кивнул Турецкий. – А экспертиза что показала?

– Наличие в крови погибшего алкоголя, – задумчиво произнес Меркулов.

– И все? – удивился Турецкий.

– В том-то и дело, Саша, – развел руками Меркулов. – Этот капитан Жуков, видимо, хотел поскорее спихнуть это дело и наделал массу ошибок: он не присутствовал в морге на вскрытии, не поинтересовался, сравнивали ли эксперты прежние медицинские документы Иванова с показаниями, которые были получены после исследования трупа. Словом, маху дал этот нарофоминский следователь. А кашу расхлебывать придется тебе, Саша. Кроме того, место аварии выбрано, скажем так, крайне неудачно.

– Не понял? – удивленно взглянул на Меркулова Турецкий.

– Сейчас поймешь. Дело в том, что я по просьбе шефа поднял кое-какую статистику. Оказывается, на этом участке шоссе аварии случаются крайне редко, а если и случаются, то не приводят к таким последствиям.

Турецкий посмотрел на друга с грустью.

– Значит, Костя, ты всучаешь мне это наверняка глухое дело и ты же потом будешь грызть мне холку, если окажется, что все в этом деле пропахло тухлой политикой?

– Вероятно, да.

– Ну что ж, спасибо хотя бы за то, что не пытаешься подсластить пилюлю. А ведь погиб-то представитель средств массовой информации и пропаганды…

– Пропаганду, Саша, отменили, – тихо возразил Меркулов.

– Я так не считаю. Отменили только на словах… все эти журналюги будут стоять над душой, пока не выпотрошат из тебя подробности расследования. Причем не дай Бог нечаянно им нагрубить, когда особенно досаждать начнут!..

– Выкрутишься, Саша. Тебе же не двадцать!

– А я, Костя, как старая дева: с возрастом становлюсь ранимее.

– Не прибедняйся! О твоих кулуарных подвигах легенды в прокуратуре ходят!..

– Какой ты, Костя, стал железный. В жилетку тебе не поплачешься, совета не попросишь!

– Ладно уж, прости.

– Как думаешь, чем это дело больше пахнет – политикой или деньгами?

– Саша, ты и сам прекрасно знаешь, что одно с другим тесно связано. Начнешь с политики, дойдешь до любимого тобой Кости Питерского, у которого, как ни странно, под крышей какой-нибудь высокий чиновник. И наоборот: возьмешь за хобот солнцевского султана Махмуда, а за него какой-нибудь спикер так вступится с высокой трибуны, что устанешь объясниловки писать.

– Что ж, будем выяснять, где покойный больше всего наследил. У тебя нет таких сведений?

– Есть, но весьма туманные. В свое время этот Юрий Иванов и его студия «Спектр» хорошо проявили себя во время выборов Президента.

– А хорошо – это как? – иронично улыбнулся Турецкий.

– Много было шума, много денег ушло на предвыборную кампанию, все прошло, а Президент остался, – в тон ему ответил Меркулов.

3

Колобов предложил Яковлеву поехать для осмотра квартиры пропавшего брата на своем «мерседесе».

– Вообще-то МУР хорошо укомплектован. У меня есть свой «форд», – не без гордости заметил сыскарь, но предложение Колобова принял.

– А с нами разве больше никто не поедет? – поинтересовался Колобов.

– Осмотр носит официальный характер, но пока это материал для проверки, но не для следствия. Если понадобится, то следственное дело по данному случаю будет возбуждено, – уточнил Яковлев.

Перед самой дверью квартиры Колобов неожиданно сказал:

– Извините за возможный беспорядок в квартире, товарищ подполковник. Олег – холостяк.

– О чем вы говорите, Сергей Васильевич, – успокоил его Яковлев. – Только сначала войти надо…

– С этим проблем не будет, – кивнул Колобов и достал ключи.

– Не доверяли братцу? – поинтересовался Яковлев.

– Почему же? Просто такое правило. Квартира же не его. Это, скорей, комфортабельное общежитие.

Владимир Михайлович уважительно кивнул: видно, мол, фирму по полету.

Дверь была обычная: без дополнительной решетки, без брони и сигнализации. «Пожалуй, и в самом деле Олег Колобов не был особо ценной фигурой ни для фирмы «Каскад», ни для концерна «Кононг», ни для возможных недоброжелателей или конкурентов», – отметил про себя Яковлев.

Но все в этом мире относительно. Квартира, которую занимал не самый значительный сотрудник фирмы, была роскошно обставлена и снабжена спутниковой связью. Правда, порядок в ней был как раз такой, о котором предупреждал Колобов. Жилище представляло собой заполненную хламом, пустыми бутылками и аудио-видеоаппаратурой берлогу славянина-холостяка без аристократических привычек и денег на прислугу.

– Вот видите… – заметил вполголоса Сергей.

– Это ничего. В этом бардаке есть утешительный момент.

– То есть?

– Грубо говоря, это означает, что ваш братец не попал в лапы жестокосердных профессионалов, которые после выноса тела оставляют в квартире идеальный порядок. Кстати, вы были здесь после того, как обнаружили исчезновение… э-э… Олега Васильевича?

– Да, конечно. Я должен был узнать, почему он не явился на службу.

– Как у вас с памятью?

– Пока не жалуюсь, а что?

– Посмотрите внимательно, не изменилось ли что-нибудь со времени последнего вашего прихода сюда. Может, что-то лежит не так или вообще пропало…

– А, понял!

Пока Колобов с глубокомысленным видом изучал оставленный в квартире бардак, Яковлев прошелся туда-сюда по квартире, приглядываясь, а иногда даже принюхиваясь. На кухне в мойке из нержавейки стояли два бокала с остатками желтоватого напитка. Хищно раздув ноздри, он втянул носом застарелый запах шампанского. «Значит, – прикинул он, – шерше ля фам. Два мужика не станут оскорблять свои утробы слабенькой шипучкой из хрупких бокалов. Не будут также использовать в качестве закуски шоколад. Вон фольга от него валяется прямо на столе. По всему видать, девица не из домовитых и хозяйственных, которую затем хочется взять в жены. Вот и след от помады на одном из бокалов. Слава Богу, пятен крови нигде нет».

Яковлев вошел в гостиную.

Колобов стоял посреди комнаты и шарил взглядом по мебели, но без энтузиазма.

– Как успехи, Сергей Васильевич?

Тот пожал плечами.

– Знаете, однозначно трудно сказать. У Олежки куча всякого тряпья, шмотки – его слабость. Но, кажется, так все и было, когда я его хватился…

– Ценности? Дорогая одежда? Аппаратура?

– Ценностями он еще на начал увлекаться, – улыбнулся Колобов. – В соболях не ходил, магнитофоны, кажется, на месте.

– Оружие?

– Откуда?

– Его работа, судя по всему, связана с определенным риском. Надеюсь, вы не будете мне рассказывать, что не добились разрешения хотя бы на газовые пистолеты?

– Не буду. Имеем разрешение, и не только на газовые. Но у нас, как и у вас, товарищ подполковник, оружие выдается только на время работы и сдается, когда работник отправляется домой.

– И все честно исполняют приказ руководства?

Колобов помолчал.

– Признаться, об этом не думал.

– Почему?

– Это слишком серьезное нарушение, за которым следует увольнение без всяких поблажек.

– А если человек попал в неприятную ситуацию и хочет выпутаться из нее самостоятельно? Мне кажется, вы не хотите рассказывать об увлечениях брата до того времени, как прибрали его к рукам.

– Да, – мрачно признался Колобов. – Потому что Олег болтался в «быках» у Коли Слизовского, пока я не вытащил его оттуда. Слыхали о таком?

– Отчего же нет? Кличка – Скользкий. Воюет с чеченами за контроль над «Палас-отелем».

– Да, МУР есть МУР! – с неподдельным уважением заметил Колобов и предложил: – Если у вас есть еще немного времени, подскочим в офис, уточним, сдал ли Олег оружие?

– Поехали, – согласился Яковлев.