Пехота вермахта на Восточном фронте. 31-я пехотная дивизия в боях от Бреста до Москвы. 1941—1942

Седльце

В Седльце ротам пришлось основательно потрудиться, чтобы создать себе человеческие условия жизни, так как местные казармы находились в ужасающем состоянии. Едва были закончены работы по приведению жилья хотя бы в более или менее сносный вид, как комендант авиационной базы приказал освободить часть помещений – причем лучших – для прибывающей истребительной авиационной эскадры Мельдера. Так как у коменданта был приказ по-новому обустроить все внутренние помещения, он приказал нам немедленно очистить казармы. Понятно, что такое унизительное требование было встречено нами без всякого восторга! Потом он попытался дружески увещевать нас, говоря о «лучшей авиационной эскадре люфтваффе», не преминув добавить, что эту эскадру лично опекает фельдмаршал Кессельринг. На все эти увещевания коменданту отвечали, что он имеет дело с командиром пехотного полка, который считается лучшим в сухопутных силах. Передав привет знакомому ему фельдмаршалу, командир 82-го полка наотрез отказался освобождать помещения. На том этот конфликт и закончился. Несколько месяцев спустя военная судьба свела в боях на Днепре эту авиационную эскадру и наш пехотный полк. В серьезном деле мы действовали сплоченно и слаженно – без конфликтов.

18 апреля 82-й пехотный полк вместе с 3-м дивизионом 31-го артполка 31-й дивизии и 31-м саперным батальоном 31-й дивизии уже снова был на марше. Новым пунктом назначения был Демблин, прежнее название (до 1915 г.) Ивангород^[46]. Здесь полк должен был присоединиться к 31-й пехотной дивизии, которая окончательно формировалась в Пулавы. Путь в 120 километров был преодолен за 48 часов. Этот переход мы совместили с учебным марш-броском, испытав подготовленность наших солдат к большим пешим переходам.

Демблин

Основную массу солдат 82-го полка разместили в крепости Демблин на правом берегу Вислы, а 1-й батальон полка разместили в бараках на левом берегу Вислы. Прошло 27 лет с тех пор, как 82-й пехотный полк атаковал Ивангород с запада в составе армии Гинденбурга в 1914 году^[47]. Хорошо сохранились могилы павших в то время солдат и офицеров 82-го полка. Мы заботливо привели их в порядок. В составе полка нашлось довольно много сыновей участников сражения за Ивангород во время Первой мировой войны. Старые могилы стали символом традиции.

Связь между обоими берегами Вислы была в то время затруднена, так как через реку был только один железнодорожный мост, перемещения по которому в каждом случае требовали особого согласования с железнодорожным начальством. Переброска людей и транспортных средств через реку осуществлялась паромами до тех пор, пока не был реконструирован большой мост, находившийся ниже крепости. Полк находился в Демблине месяц, который мы использовали для повышения боеспособности личного состава. Кроме того, в 82-м пехотном полку были организованы курсы подготовки по противотанковой обороне, на которые направляли военнослужащих разных дивизий. Нам сразу стала ясна ошибочность отсутствия танков и самоходных орудий в пехотных частях.

В Демблине закончился последний период перед вторжением в Россию, когда еще были возможны обучение и боевая подготовка солдат и офицеров. Правда, нам удалось добиться достаточно высокого уровня практической и теоретической подготовки офицеров, унтер-офицеров и солдат. В том, что касается материально-технического обеспечения – обмундированием, снаряжением и вооружением, положение тоже было вполне удовлетворительным. Автомобили, напротив, были устаревшими: они годились для западноевропейских дорог, но совершенно не подходили для условий восточного театра военных действий. Хотя войскам до сих пор не объявили, что решение о войне против России уже принято высшим командованием, в частях были предприняты все возможные меры для увеличения мобильности войск на случай вторжения в Россию. По опыту Первой мировой войны было ясно, что обеспечение войск гужевым транспортом и лошадьми было явно недостаточно для ведения там маневренной войны. В полку были даны указания заменить упряжки по две лошади на четверки, а четверки на шестерки, а также иметь в каждом подразделении утвержденное число резервных лошадей. Речь при этом шла не о произвольной реквизиции, а об утверждении нового штатного расписания и проведении санкционированной командованием реквизиции лошадей у населения. Повышению мобильности способствовала также организация второй гужевой колонны. Эта колонна должна была перевозить предметы снаряжения, не нужные непосредственно в бою, а также предметы материально-технического снабжения, например слесарные и столярные инструменты, материалы для ремонта автомобильных шин и т. д. Правильность этих мероприятий подтвердилась еще до начала русской кампании, когда у полка отняли все обозные автомобили и направили их на другие нужды. На этих грузовиках перевозили теплое нательное белье, столь необходимое в России. Только 21 декабря 1941 года, когда 82-й пехотный полк начал отступать к Калуге, ему были возвращены эти грузовики. До этого они пол год а использовались для тылового снабжения войск.

Важнейшими факторами успеха предстоявшей войны были высокий моральный дух и дисциплина в войсках. Закон о воинском долге, применявшийся без учета званий, заслуг и возраста, объединил всех военнослужащих в стремлении как можно лучше служить Германии. Не делалось никаких различий в связи с происхождением или партийной принадлежностью; решающее значение имели лишь характер каждого отдельного человека и его заслуги. Беспримерная готовность, с какой солдаты следовали за своими командирами, возлагала величайшую ответственность на офицеров и унтер-офицеров. Воспитание и обучение личного состава полка было направлено на то, чтобы добиваться в боях максимальных успехов за счет минимального числа жертв. Всех учили, что тщательная подготовка является лучшей гарантией военных успехов. Этот лейтмотив создал обстановку высокого доверия, связывавшего солдат и офицеров, доверия, выдержавшего тяжелейшие испытания зимы 1941/42 года.

Буг

В конце мая началось выдвижение немецких войск к русской границе. 31-я пехотная дивизия была передислоцирована с Вислы в район Брест-Литовска (Бреста). Вечером 24 мая 82-й пехотный полк покинул Демблин вместе с запасным батальоном 31-й дивизии^[48], конным обозом батальона связи 31-й дивизии, 9-й конной колонной 31-й дивизии и за пять ночных переходов (180 км) вышел к Бугу через Коцк, Радзынь-Подлянски, Мендзыжец-Полянски и Бяла-Подлянска. 29 мая 82-й полк сменил здесь охранявшие участок между Тересполем и Кричевом три эскадрона 1-го кавалерийского полка. Полоса будущего наступления 82-го пехотного полка соответствовала лишь южной половине этого участка, а северную его половину, вплоть до середины июня, покрывал 17-й пехотный полк. Сужение фронта и соответствующие перемещения создавали помехи в подготовке, но в плане будущего наступления предоставляли несомненные выгоды, позволяя сконцентрировать силы на направлениях главных ударов.

Помимо подготовки к отражению возможного русского наступления с 30 мая на первый план выдвинулась подготовка к нашему наступлению через Буг. В разговорах с командирами полков командир 31-й пехотной дивизии неоднократно подчеркивал – так же как и в предыдущие месяцы, – что решение о войне или мире с Россией высшим руководством страны пока не принято и поэтому подготовка к наступлению носит лишь упреждающий характер.

Круг лиц, посвященных в планы подготовки к наступлению, постепенно расширялся согласно решениям командира дивизии и предложениям командиров полков, а также в соответствии с изменениями положения. К 15 июня все офицеры, командиры взводов и командиры отделений, а также командиры вспомогательных подразделений были ознакомлены с задачами на случай начала наступления.

Сохранение тайны в отношении оперативных планов высшего руководства имело огромное значение для достижения стратегического успеха кампании и было, таким образом, в интересах каждого отдельного солдата на передовой. С другой стороны, чрезмерная секретность создавала опасность того, что отдельные подразделения могли слишком поздно выполнить действия, необходимые для успеха наступления, или не выполнить их вовсе. Любая военная тайна вредит достижению стратегической цели, если она угрожает боеспособности частей на поле боя или заставляет покупать успех ценой большой крови. Исходя из этой точки зрения офицеры, унтер-офицеры и солдаты 82-го пехотного полка были перед началом наступления и в ходе его развертывания в достаточной степени информированы о его перспективах. Старшие и младшие командиры могли действовать тем более осмысленно, чем лучше знали они положение дел у противника и намерения собственного командования. Неопределенность, самая главная отличительная черта войны, всегда остается такой большой, что требует от каждого военнослужащего высочайшего напряжения всех душевных и нравственных сил.

Мнение, согласно которому «20 мая, то есть за месяц до начала восточной кампании, почва высыхает практически во всей Европе»^[49], в районе Брест-Литовска (Бреста) весной 1941 года не подтвердилось. Почва оставалась сырой, и ввиду этого наступление против России не могло начаться ранее намеченного срока. В долине Буга в мае и в первой половине июня 1941 года вода стояла на уровне весеннего половодья. Районы, предназначенные для развертывания сил вторжения, все еще были залиты водой. Рекогносцировка исходных районов для наступления пешком, на конных повозках или на автомобилях в первой половине июня была почти полностью исключена. Приходилось переплывать от острова к острову на надувных или деревянных лодках для того, чтобы хотя бы приблизительно оценить ситуацию на обоих берегах Буга. Было совершенно неясно, удастся ли в обозримом будущем выдвинуться в районы, затопленные половодьем. Но затем вода за короткий промежуток времени отступила, и почва высохла. Теперь можно было основательно и тщательно рассчитать выход на исходные позиции и оценить их, несмотря на то что постоянные изменения намерений Верховного командования сильно мешали подготовке к наступлению на полковом уровне. В окончательном виде в приказе о наступлении предусматривалось, что усиленный 82-й пехотный полк форсирует Буг в районе Жечицы и прорвет вражеские позиции с обеих сторон этой деревни. Сосед справа (45-я пехотная дивизия) имел задачу атаковать Брест-Литовок (Брест) южнее участка железной дороги Брест – Тересполь, а сосед слева (17-й пехотный полк) форсировать Буг у Непле.

12-й пехотный полк (без приданного 82-му полку 3-го батальона) вошел в состав резерва 31-й дивизии, подчиненной XII армейскому корпусу. Этот корпус входил в танковую группу Гудериана и имел задачу совместно с 45-й пехотной дивизией взять Брест-Литовск (Брест), а оттуда совместно с 31-й пехотной дивизией прорываться на север между Тересполем и Непле в направлении на Жабинку. XII армейский корпус^[50] обеспечивал внутренние фланги (а также захватывал территорию) танковых соединений (XXIV танкового корпуса южнее и XXXXVII танкового корпуса севернее Бреста). XXIV танковый корпус должен был наступать от села Кодень на Буге к шоссейной дороге Брест – Кобрин – Пинск, a XXXXVII танковый корпус от Лети и Пратулина на Буге через Пружаны на Слоним.

Для форсирования реки и дальнейшего наступления усиленный 82-й пехотный полк был разделен на боевые группы – 3-й батальон (командир – майор Ценкер), 1-й батальон (командир – майор Бантье) и разведывательный батальон 31-й дивизии (командир – ротмистр Бринкман). 2-й батальон (командир – майор Берг) был оставлен в резерве, во втором эшелоне, и должен был следовать за первыми боевыми группами. 3-й и 1-й батальоны 82-го пехотного полка расположились эшелонами на узком плацдарме. Они должны были нанести удар своими внутренними флангами – форсировать Буг, нанести удар в направлении Жечицы и прорвать оборону противника с обеих сторон этого населенного пункта. Разведбатальон 31-й пехотной дивизии, усиленный частью 12-го пехотного полка, должен был обеспечить вспомогательный удар, наступая на русские позиции в районе Козловичей, чтобы прикрыть северный фланг 82-го полка. После захвата Козловичей разведбатальон 31-й дивизии должен был вернуться под командование дивизии, выйдя из подчинения продолжавшего наступление за Буг 82-го полка.

Распределение войск на направлении наступления 82-го пехотного полка

Главный удар

а) 3-й батальон 82-го полка в первой линии справа

3 взвода 8-й (пулеметной) роты 82-го полка

2 взвода легких полевых орудий 13-й роты 82-го полка

3-я рота ПТО 31-й дивизии

1 ударный взвод и 3 группы огнеметчиков 1-го саперного батальона 31-й дивизии

3-я рота саперного батальона 31-й дивизии (для обеспечения переправы и наведения понтонных мостов)

1-я рота 192-го дивизиона штурмовых орудий

1 88-мм зенитное орудие

б) 1-й батальон 82-го полка в первой линии слева

1 взвод легких полевых орудий 82-го полка

1 взвод тяжелой полевой артиллерии 13-й роты 82-го полка

1 взвод тяжелых пулеметов и 1 группа минометчиков (из 8-й пулеметной роты 82-го полка)

14-я рота истребителей танков 82-го полка

4 отделения разминирования саперного взвода 82-го полка

2 отделения огнеметчиков 1-го саперного батальона 31-й дивизии

Основной состав саперного взвода 82-го полка и 1-й саперный батальон 31-й дивизии (для обеспечения переправы и наведения понтонных мостов)

3-я рота (батарея) 192-го дивизиона штурмовых орудий

в) Резерв – 2-й батальон 82-го полка

Вспомогательный удар

Штаб разведбатальона 31-й дивизии

2-я (велосипедная) рота разведбатальона 31-й дивизии

3-я (тяжелая) рота разведбатальона 31-й дивизии 12-я пулеметная рота 12-го пехотного полка

1 взвод 31-го саперного батальона 31-й дивизии

Для форсирования реки в нашем распоряжении было 8 штурмовых лодок, 90 мелких и 40 больших надувных лодок.

Артиллерийская поддержка наступления 82-го пехотного полка осуществлялась под руководством командира артиллерийского полка 31-й дивизии. В его распоряжении находились:

1-й дивизион артполка 31-й дивизии (легких полевых гаубиц)

3-й дивизион артполка 31-й дивизии (легких полевых гаубиц)

2-й дивизион артполка 66-й дивизии (тяжелых полевых гаубиц)

1-й дивизион артполка 67-й дивизии (тяжелых полевых гаубиц)

854-й отдельный дивизион мортир

6-й дивизион реактивных минометов

Батарея 833-го дивизиона сверхтяжелых орудий^[51]

Систематическое наблюдение за событиями, происходившими по ту сторону Буга, выявило, что вплоть до 21 июня никаких существенных изменений в поведении противника на участке фронта 82-го пехотного полка не происходило. Русские выставили лишь слабые охранения непосредственно на восточном берегу реки. В глубине русской территории, насколько она просматривалась нами, не было никаких связанных в единую систему укреплений, но лишь отдельные полевые позиции и небольшое число бетонированных укреплений старой постройки. Их гарнизоны не производили впечатления большой мощи. Мы не знали, способен ли противник быстро усилить оборону реки. Для этого нам не хватало тактической авиационной разведки. Кроме того, нам не было известно, существуют ли русские укрепления за пределами зоны видимости. В целом к 21 июня на участке 82-го пехотного полка у нас сложилось впечатление, что русские не готовились к решительной борьбе вблизи Буга. Если бы противник на самом деле имел намерение вступить на границе в решающее сражение, то едва ли бы он упустил возможности, предоставляемые слабостью нападающей стороны в период подготовки к вторжению. В момент этой подготовки немецкая сторона была слаба и уязвима. Подготовка к наступлению, если она затягивается на несколько недель, проходит буквально на глазах у противника. Ровная, лишенная естественных укрытий местность на западном берегу Буга, который к тому же ниже восточного, не могла надолго скрыть от русских наши приготовления. Во всяком случае, рассчитывать на это не приходилось. Опасность преждевременного раскрытия противником наших приготовлений к нападению требовала тщательной маскировки и скрытности всех подготовительных мероприятий как важнейшей предпосылки успеха и обеспечения эффекта неожиданности. Для проведения земляных работ и рытья укрытий для людей и техники (на случай перехода к обороне), для строительства мостов и гатей, для ремонта дорог в этой бездорожной заболоченной местности приходилось использовать темное время суток. Конечно, это неизбежно нарушало ночной отдых офицеров и солдат^[52].

Естественно, на быстрый и, самое главное, бескровный успех можно было рассчитывать только при внезапном переходе от практически мирного состояния к военному положению. Все мероприятия, проведенные в 82-м пехотном полку, были подчинены этой первоочередной задаче. Поэтому мы не предусматривали просто переждать сорок минут уничтожающего огня артиллерийской подготовки и только после этого начать переправу через Буг. Напротив, начало артиллерийской подготовки было сигналом к началу наступления пехоты. Соответственно, передовые порядки пехоты вместе с оружием, надувными и деревянными лодками должны были выдвинуться как можно ближе к берегу и быть в любой момент готовыми к началу переправы.

Наши войска не участвовали в боевых действиях уже в течение целого года. Значительная часть военнослужащих вообще не имели никакого военного опыта. Для сохранения боевого и морального духа и для поддержания веры в командование было, таким образом, очень важно, чтобы боевое крещение прошло не только успешно, но и с малыми жертвами. Ход первого дня войны часто оказывает сильное и долговременное влияние на дальнейшую боеспособность войск и их воинский дух. В случае если успеха добиться не удается, солдаты и офицеры должны сознавать, что командование сделало все, что было в человеческих силах, чтобы избежать неудачи. Учитывая это требование, мы в 82-м пехотном полку теоретически и практически (на местности, у ящиков с песком и в классах) готовили личный состав к решению грядущих тяжелых задач. Однако обстановка в Тересполе и осуществлявшееся до последних часов железнодорожное сообщение между Германией и Россией вселяло в офицеров и солдат надежду, что войны все же удастся избежать. Каких-либо нарушений границы, которые могли бы привести к обострению обстановки, мы – на участке 82-го пехотного полка – не видели ни разу. В то время как русские уже задолго до начала войны эвакуировали из приграничной полосы гражданское население, на нашей стороне оно оставалось в своих деревнях, даже в тех, что находились у самой реки, вплоть до начала боевых действий.

Начиная с 16 июня все мероприятия стали выполняться согласно конкретному плану, в соответствии с которым войска, оружие, снаряжение и оборудование выдвигались на исходные рубежи, а обозы направлялись в места сбора в ближайшем тылу. На заранее подготовленные позиции тяжелая артиллерия прибыла в ночь с 20 на 21 июня, а пехота первого эшелона выдвинулась на исходные позиции вечером 21 июня.

В 13.15 21 июня командир полка собрал офицеров полка в Лехуты-Малы для того, чтобы в последний раз довести до их сведения всю серьезность предстоящих задач, и проинструктировал о поведении войск на территории России. В соответствии с инструкциями командира дивизии, офицерам 82-го полка было сказано, что победа над Англией оказалась невозможной без победы над Россией и что вермахт будет вести войну против армии и партизан, но не против русского гражданского населения^[53]. Далее, командир полка сказал, что высшее германское командование – после начальных тяжелых боев – рассчитывает на быстрое продвижение в глубь вражеской территории. Свое личное мнение о том, что армии предстоит тяжелая, длительная и изнурительная военная кампания, командир полка высказывать офицерам не стал.

Таким образом, речь шла об очень скором начале боевых действий. Казалось, что Верховное командование собрало достаточные силы для выполнения задач первых дней войны; было ли оно в состоянии обеспечить боеспособность и жизнедеятельность войск в течение длительной кампании, фронтовым частям знать было не дано. Нехватка горючего была уже явной; не приходилось рассчитывать и на поставку сочного корма для лошадей. Ощущался дефицит кожаных материалов. Автомобили были изъяты из полковых обозов и использованы по усмотрению высшего командования. О надежном прикрытии с воздуха нечего было и думать, так как командование надеялось в первые же дни войны вывести из строя русскую авиацию, а прикрытие танковых колонн от воздушных налетов командование считало более важной задачей, чем защиту наступающей пехоты. Эти недостатки красноречиво свидетельствовали о том, что в восточную кампанию мы вступили, не имея удовлетворительного материально-технического снабжения.