Kitobni o'qish: «Месье Путин: Взгляд из Франции»

Когда люди любят или ненавидят одного человека, надо непременно узнать почему.

Конфуций

Предисловие

2000–2014 годы: после двух президентских сроков во главе Российской Федерации по четыре года каждый (2000–2004 и потом 2004–2008), затем четыре года в качестве премьер-министра при президенте Дмитрии Медведеве (2008–2012), Владимир Путин в 2012 году стал президентом в третий раз. После поправок, внесенных в Конституцию в 2010 году, срок пребывания на посту президента России теперь равен шести годам. Путин уверен, что останется у власти до марта 2018 года. Если он снова выставит свою кандидатуру и выиграет на выборах – а сейчас это вполне вероятно, – он сможет оставаться во главе России до 2024 года. То есть находиться у власти двадцать четыре года! Тогда можно будет говорить о самом длинном «царствовании» главы российского государства после смерти Сталина в 1953 году.

Любят ли его или ненавидят, но Владимир Путин у власти уже долго и останется надолго. Этот президентский срок – исключительное явление, также как политическое и социальное содержание «путинской революции» и его влияние на отношения России со всем остальным миром. Все это достойно серьезного анализа без всяких медийных фильтров, которые часто выявляют лишь вещи, лежащие на поверхности. Правда состоит в том, что уже много лет на Западе большинство статей или документов, касающихся Путина, являются заказными.

Необходимо выйти за рамки интеллектуального конформизма, окружающего этого противоречивого человека и его идеи, неприемлемые для многих. Нужно добиться понимания и личности лидера, и страны, приведшей его к власти, но не впасть в характерный для Запада евроцентризм, использующий Европу как референтную модель в любых вопросах. В международных отношениях «страусиная политика» никогда не приводила ни к чему хорошему. Она является синонимом катастрофы.

Для того чтобы оставаться понятной и полезной, эта политическая биография хозяина Кремля должна быть здравомыслящей и избежать таких подводных камней, как аналогия между идеологией советской эпохи и консервативной политикой Путина, а также излишнее упрощение, связанное с симпатией или антипатией, которую президент России и его политика могут вызывать в Европе. Главной задачей этой книги является попытка понять, что собой представляет современная Россия и ее лидер, не сводя все к перечислению соответствующих претензий или не в меру энергичных похвал. «Я не проклинаю и не восхваляю, я веду рассказ», – говорил великолепный Бомарше.

Владимир Путин никого не оставляет равнодушным. И прошедшие годы ничего не изменили. Напротив. Многие его обожают. Особенно в России и славянских странах. Многие его ненавидят. В основном на Западе и в интеллектуальных кругах. По правде говоря, Путин никогда не прикладывал усилий, чтобы нравится кому-то, за исключением своих сограждан. Большинство из них поддерживают его. Эта поддержка пополам с восхищением – а иногда и обожанием – подтверждается результатами голосования российского электората.

На каждых выборах, начиная с 2000 года, этот факт был зафиксирован. Процент голосов был различен, но постоянен. Эта поддержка не так видна среди населения самых крупных городов, где сосредоточено большинство противников политики Путина, но она остается массовой в российской глубинке.

Это молчаливое большинство, голосующее за Путина, несмотря ни на что, не скрывает своей ностальгии по порядку, безопасности и величию, которые неразрывно связаны в коллективной памяти народа с двумя сильными автократическими режимами – предшественниками Российской Федерации. Это монархия Российской империи и тоталитарное советское государство, характеризующиеся жесткой централизацией власти. Император из Санкт-Петербурга – так же как потом лидер советского государства из Москвы, – железной рукой наводил порядок в стране. Император – с помощью политической полиции Российской империи в лице Охранного отделения, глава советского правительства – с помощью Комитета госбезопасности. Эта традиция имеет место и сейчас, и Путин является ее наследником. Из-за внушительных стен Кремля он управляет страной железной рукой, опираясь на Федеральную службу безопасности, подчиняющуюся его прямым приказам.

Ни физические данные, ни походка, ни отношение к внешнему миру не играют на руку Владимиру Путину. Невысокого роста, с гладко зачесанными волосами, холодным взглядом голубых глаз и редкой улыбкой, он не наделен той особой харизмой, столь часто встречающейся у западных лидеров, которые более раскованы, улыбчивы и обаятельны и отлично чувствуют себя, общаясь с избирателями, избалованными современными средствами массовой информации.

Путин – коренастый, плотный и настолько физически крепкий, что это производит впечатление на собеседников. Его постоянные занятия дзюдо и плаванием вылепили идеальную мускулатуру, которую он иногда демонстрирует на популярных «мужественных» фотографиях, сделанных на лоне природы. Занятия боевыми искусствами делают Путина настолько собранным, что экономная и даже скупая жестикуляция, так не характерная для западных политиков, обескураживает зрителя. При ходьбе он слегка раскачивается, двигается только его левая рука, тогда как правая, атакующая, словно всегда готова сделать выпад в сторону противника. В его фигуре нет ничего, что напоминало бы о раскованной и обаятельной медийной личности в современном обществе. Во время международных саммитов забавно видеть Путина рядом с его коллегами: баскетболистом Бараком Обамой, словно состоящим из одних рук, ног и улыбки, похожим на куклу со сгибающимися конечностями; словно наделенным электрическим моторчиком подвижным и энергичным Николя Саркози, одного роста с Путиным и веселым и позитивным Франсуа Олландом.

Путин никогда не демонстрирует эмоций, как это видно по многочисленным примерам, показанным в следующих главах. Скромный юноша превратился в сдержанного мужчину, который постоянно следит за тем, чтобы не выдать своих чувств. Боевые искусства, в которых он достиг действительно высокого уровня, и любовь к игре в шахматы, одному из самых популярных видов спорта в России, помогли Путину научиться идеально контролировать свое поведение. И он использует это умение в своей политической деятельности, в частности во время переговоров. Путин применяет подобную тактику ко всем своим собеседникам – и иностранцам, и соотечественникам. Эта тактика заключается в следующем – скрыть свои чувства и застать собеседника врасплох. Или терпеливо выждать, а потом нанести удар. Как в борьбе дзюдо, Путин старается не выдавать страха или раздражения, никак не раскрывает свои намерения и старается застать врасплох противника, ударив тогда, когда тот ожидает этого меньше всего.

Все, кто вел с ним переговоры, отмечают, что он очень сдержан в начале разговора – такая сдержанность помогает ему наблюдать и оценивать слабости своего противника, – а потом резко перехватывает инициативу. Эта стратегия часто застает врасплох тех, кто не разгадал его игру или не предусмотрел удары, тех, кто его недооценивал, обманувшись его сдержанностью и застенчивой улыбкой. Путин использовал эту тактику против русских олигархов – от Березовского до Ходорковского, которых вынудил отказаться от всех привилегий, против губернаторов областей, которых он призвал к порядку, а также в международных кризисах с Грузией, Украиной, Крымом, Сирией и Ираном.

Можно подумать, что нынешний хозяин Кремля сохранил старые методы, характерные для КГБ, что его манеры и походка напоминают о его прошлом секретного сотрудника политической разведки. Однако соблюдение секретности, искусство лавирования и нанесения мгновенного ответного удара были присущи ему с самого детства, задолго до работы в спецслужбах. Профессиональное образование, полученное в школе КГБ, конечно, развило эти качества, но не настолько, насколько можно подумать. Хотя работа в спецслужбах серьезно испортила имидж Путина на Западе. Без сомнения, она сильно искажает взгляд Запада на его личность и его политику.

Путин провел пятнадцать лет на секретной службе. Его карьера не была блестящей, скорее скромной. Исходя из всех доступных на сегодня источников и собранных свидетельств, Путин вовсе не был супер шпионом, преследуемым разведками всех западных стран. Он никогда не был опасным Джеймсом Бондом, пришедшим с Востока, чтобы вербовать западных агентов.

Он совершенно не напоминал агента 007 советского образца, действовавшего на фронтах «холодной войны» с пистолетом ТТ в руке, извлекающего выгоду из своего обаяния, в окружении роковых красоток. Его карьера – это серьезная карьера офицера, вдумчивого, но не блестящего. Продвижение по карьерной лестнице было обычным для службы в КГБ. Никаких взлетов и падений. Новые назначения и награды были получены за выслугу лет и не связаны с чем-то выдающимся.

Словно добросовестный офисный работник, Владимир Путин собирал досье на людей, вращавшихся в основном в религиозных и культурных диссидентских кругах. Ему придется ждать десять лет, чтобы претендовать на пост за границей. Он надеялся на командировку на Запад, и его отправили в Восточную Германию – страну, входящую в соцлагерь. И это было, конечно, менее заманчиво, чем командировка в ФРГ, Францию или Соединенные Штаты. Он хотел поехать в Берлин – один из центров разведывательной деятельности во время «холодной войны». Но его послали в Дрезден, небольшой второстепенный городок. Он мечтал проводить шпионские операции против Запада, нанести удары по НАТО и США. А вместо этого собирал информацию о немцах, живущих в ГДР. Становится более понятным его желание прекратить работу в КГБ в 1990 году после пятнадцати лет службы. Когда Путин вернулся в органы госбезопасности, чтобы в 1998 году стать главой ФСБ, он сделал это не спеша. И даже находил смешным, что его повысили в звании до генерала, для того, чтобы он мог официально возглавить ФСБ.

Служба в разведке, в той структуре, которая много лет занималась преследованием диссидентов, до сих пор негативно влияет на его имидж. Пренебрежительный ярлык «бывшего гэбиста» прочно приклеился к Путину. Об этом так часто говорят, что создалось впечатление о существовании масштабного заговора, тайно плетущегося спецслужбами с целью привести Путина к власти и позволить находиться во главе государства как можно дольше.

Частично это выдумка, повторяющаяся из книги в книгу, где авторы увлекаются теорией заговоров. В эту теорию еще можно было бы поверить в начале 2000-х годов, но сейчас это не выдерживает критики. Если вначале Путин в самых лучших традициях правителей России и СССР опирался на КГБ и силовиков, то в конечном счете скорее он использовал их для достижения своих целей, нежели наоборот. Осторожный и прагматичный, Путин рассматривал многие варианты и возможности, опираясь на своих друзей и знакомых, оставшихся верными ему еще со времени работы в Санкт-Петербурге, или губернаторов областей.

Его служба в КГБ, равно как и любовь к секретности, а также жесткий реализм, пронизывающие его политику, не добавляют Путину симпатии на Западе, где общение должно быть постоянным, открытым и по возможности раскованным и где, за исключением Великобритании, от секретных служб отчетливо «попахивает серой». Путин «не вписывается в формат». Так ли это важно? Проблема не в том, чтобы любить его или ненавидеть, а в попытке понять, почему голос России в международных отношениях сейчас более весом, чем десять лет назад, и что ни одна острая международная проблема не может быть решена без участия России, которую невозможно больше игнорировать или подвергать остракизму.

Если продолжать вести себя с Россией по-старому, то западные страны неминуемо загонят себя в ловушку. Такое поведение приведет к параличу международной политики, а потом и к отстранению западных демократий от действий на арене мировой политики. Со временем западные страны будут вынуждены уступить дорогу другим, более прагматичным или более зависимым от «русского медведя» государствам. Юбер Ведрин, бывший министр иностранных дел при президенте Франции Франсуа Миттеране, когда-то дал миру несколько уроков «реальной политики», которые большинство его последователей часто забывают.

Верно то, что Путин не предпринимает серьезных усилий для улучшения своего имиджа на Западе. Но повторюсь еще раз: он в большей степени работает для своих сограждан, довольных тем, что в их стране нашелся суровый, но справедливый лидер. С 2000 года россияне голосуют за Путина, резко контрастирующего с теми дряхлыми и больными, ни на что неспособными правителями, стоявшими у власти в 1970–1980-х годах. Опросы общественного мнения показывают, что российские граждане весьма негативно оценивают эпоху сменявших друг друга старых и больных аппаратчиков – Леонида Брежнева, Юрия Андропова, Константина Черненко. Мало кто сожалеет о мягком и потерпевшем крах Михаиле Горбачеве, руководившем СССР с 1985 года, в эпоху «перестройки». Немного симпатий вызывает сегодня и тяжело больной президент Борис Ельцин, известный несдержанным нравом и склонностью поддаваться чужому влиянию, стоявший у власти с 1991 по 2000 год.

Пережившая унижение во время резкого экономического спада 1991 года, возмущенная разграблением национальных богатств и ощущающая себя в окружении более сильных и враждебно настроенных государств Россия стала узнавать себя в амбициозном проекте по восстановлению былого величия, предложенном ей президентом.

Чего хочет Владимир Путин? Куда он идет? Он ответил на эти вопросы несколько раз, начиная с 2000 года. Подчас эти ответы игнорировались на Западе, неправильно переводились или намеренно искажались, а ведь в них содержится ключ к пониманию прошлых и будущих действий российского президента, его отношения к Западу и к Азии. Если жесткость и является видимой чертой его характера, то она полностью оправдана той тяжелой ситуацией, в которой Россия находилась с 2000 года и из которой она с трудом выходит.

Время работает на него. Путин это знает и об этом говорит. Определенный цинизм и пренебрежение правами человека, в которых его упрекают, позволяют ему идти к главной цели. Он хочет идти вперед, не позволяя себя задерживать или связывать себе руки никаким обстоятельствам. Стагнация – проблема многих глав государств после прихода к власти. Они не желают предпринимать ничего нового, чтобы сохранить существующее положение вещей и не создать хаоса в государстве. Подобная политическая неподвижность сегодня ставится в вину таким лидерам, как Барак Обама в США или Франсуа Олланд во Франции. Их политика представляет собой разительный контраст с решительностью Путина, которая выбивается из общепринятого поведения и раздражает. Путин сознает, что Россия не соответствует международным стандартам в сфере соблюдения прав человека. Он это уже признал. Но он ратует за сохранение культурных традиций российского общества. Он напоминает о необходимости вывести Россию из старой колеи и сделать ее одной из великих держав XXI века. Этим он и занимается на протяжении четырнадцати лет, не опасаясь «побить посуду». За десять следующих лет он планирует стабилизировать Россию, оставить будущим поколениям общество, живущее по законам и в мире, способное принять стандарты западного образа жизни. Час истины для Путина пробьет в 2024 году.

Как в России, так и на международной арене хозяин Кремля меньше всего похож на консерватора. Это настоящий революционер, спешащий воплотить свои замыслы. Он без колебаний меняет госструктуры и людей и даже ставит под сомнение существующий международный порядок, когда считает, что это служит высшим интересам России. Иногда гибкий, иногда жесткий, редко обаятельный, часто сдержанный и холодный, Путин использует весь спектр имеющихся в его распоряжении возможностей. Его окружают такие же люди, которые помогают ему и дают советы, начиная с министра иностранных дел России, обаятельного Сергея Лаврова, без сомнения одного из самых талантливых дипломатов своего поколения.

Российский президент не колеблется, если нужно использовать армию. Это было видно по боевым операциям в Чечне и в Грузии. Он прекрасно знает все рычаги и возможности пропаганды и способы манипулирования общественным мнением, оставшиеся в наследство от КГБ. Украина и Крым стали примером способностей Путина в этой области.

Владимир Путин далеко не глуп. Он несколько раз пытался вести с Западом свою игру – о чем многие западные политики предпочитают забыть. Он неоднократно заявлял в разных интервью, что не хочет отделять Россию от Европы, поскольку он знает, что здесь интересы Росси и европейских стран во многом совпадают. В частности, европейцам он предложил построить «Европу от Лиссабона до Владивостока», с запуском программы «взаимного развития, с зоной свободной торговли». По его мнению, такая зона станет «единым пространством для развития будущих проектов, от здравоохранения до космической обороны». Это предложение не вызвало большого количества откликов. Переживающая экономический кризис и кризис самоопределения Европа еще не готова к такому стратегическому движению вперед. Путин как автор этой идеи не вызывает у европейцев доверия, поскольку в глазах многих из них он циничен и имеет множество тайных намерений и целей. Как и в других случаях, россияне усматривают в этом неприятии идеи Путина американское влияние, об этом прямо заявил Сергей Глазьев, один из главных экономических советников Кремля, в своем телевизионном интервью¹ от 24 июля 2014 года: «Вместо зоны свободной торговли от Лиссабона до Владивостока, которую предлагает президент Путин, Соединенные Штаты хотят развязать войну во всей Европе, обесценить европейский капитал, ликвидировать огромные долги, давящие на Соединенные Штаты, покорить их европейское экономическое пространство и взять под контроль ресурсы гигантской евразийской территории».

Глазьев подчеркнул, что в этой новой европейской войне, которую стремятся раздуть США, «оружием против России служит Украина, народ которой является пушечным мясом».

Не найдя консенсуса с Западом, Путин повернулся лицом к Востоку, предложив идею масштабного евразийского союза – от Центральной Азии до Китая. Первым этапом стал таможенный союз, созданный внутри общего экономического пространства совместно с Белоруссией и Казахстаном, а вскоре к нему присоединятся Армения и Киргизстан. По его расчетам Россия должна стать основой и лидером этого союза, предназначенного для противостояния американской сверхдержаве, и создать в XXI веке новый многополярный мировой порядок.

В этом проекте не хватает еще одного звена – Украины. Для россиян она является важным элементом построения того союза, который предлагает Москва. «Украина является частью нашего экономического пространства на протяжении многих веков, – отмечает Сергей Глазьев. – Наш научно-промышленный комплекс был задуман как единый с Украиной. Как следствие, участие Украины в евразийской интеграции является естественным и насущным. Восточное партнерство было придумано США, чтобы помешать Украине принять участие в проекте евразийской интеграции, заставив ее подписать договор об ассоциации с Евросоюзом». Российские аналитики высказываются категорично: целью Америки на Украине является «спровоцировать Россию и вовлечь всю Европу в войну». Эта глубоко пессимистичная точка зрения Москвы представляет украинского президента Петра Порошенко марионеткой США и Европы: «Именно по этой причине он отвергает все предложения о переговорах и блокирует все мирные соглашения. Мы подсчитали, что Европейский союз потеряет около триллиона евро из-за санкций против России, наложенных американцами».

Владимир Путин хочет прежде всего вывести Россию из замкнутого круга экономического спада и потери влияния на международной арене, в котором она оказалась в последние тридцать лет. Он хочет восстановить престиж российской державы, исправить все негативные последствия многочисленных кризисов, произошедших с середины 1970-х до 1990-х годов. С 1975 по 1990 год длилась агония советской модели общества, с которой вначале конкурировала, потом превзошла и наконец задушила либеральная демократия, основанная на свободной рыночной экономике. С 1990 по 2000 год было время экономического упадка и морального унижения для России. Она была вынуждена оставить десятки тысяч квадратных километров, завоеванных предыдущими поколениями, а также покинуть миллионы людей, бывших советскими гражданами. Государственная власть потеряла авторитет, уступив свои полномочия местным «князькам» и дельцам всех мастей. Политика была продана тем, кто больше платил. Разграбление национальных богатств продолжалось более десяти лет. Экономика планомерно уничтожалась.

Этот болезненный период в прошлом России объясняет цели и устремления Путина, его решительность и популярность среди избирателей. По своим масштабам процесс возрождения России напоминает период в истории Франции после Французской революции 1789 года, когда к власти пришел Наполеон. Генерал, ставший императором, добился стабильности в стране и установил порядок при помощи «диктатуры закона». Он восстановил мощь и блеск Франции, но ценой огромных страданий, связанных с Наполеоновскими войнами.

Путин также предпринял усилия для восстановления авторитета государства и законов. Регионы, вкусившие слишком большой самостоятельности, были возвращены твердой рукой под надзор президентской администрации и федерального законодательства.

Самые крупные предприятия, составляющие главные богатства страны, были также поставлены на службу политики Кремля. Таким примером является «Газпром», первый экспортер газа в мире ($118 млрд годового оборота), и «Роснефть» ($90 млрд годового оборота в производстве и экспорте нефти). Возглавляемые близкими к Путину людьми – «Газпром» – Алексей Миллер, «Роснефть» – Игорь Сечин, занимающие первые места среди самых мощных мировых компаний, эти корпорации являются такими же козырями на службе российской дипломатии, как и армия. И Кремль этого не скрывает. В украинском кризисе и в медлительности Европейского союза в этом деле не последнюю роль сыграло «газовое давление» России на Киев и Европу.

Владимир Путин проводит в жизнь свой проект глобального возрождения России с помощью кнута. Это можно констатировать по его решимости ликвидировать демографический спад в России, приближающийся к катастрофе на протяжении уже сорока лет. В этой огромной стране каждый год производилось куда больше гробов, чем колыбелей. Демографы сравнивали крах русской нации с коллективным самоубийством. Деморализованная неудачами, потерей идеалов и надежд, славянская Россия могла в скором времени исчезнуть. Возврат к порядку и доверию к власти сегодня проявляется и в увеличении рождаемости. Но этого пока недостаточно и бой за жизнь не выигран.

Становится ясно, почему Путин придает такое огромное значение этой проблеме, проводя решительную политику поддержки молодых семей решительными методами, которые вызывают резкую критику в определенных кругах. Пользуясь поддержкой Православной церкви, вовлеченной Кремлем в кампанию по защите семьи и семейных ценностей, Путин подписал закон о запрете «гомосексуальной пропаганды», за который россияне проголосовали в 2013 году.

Подобный закон можно объяснить боязнью видеть, как исчезают исконные русские ценности, та модель общества, которую поддерживает большинство населения страны. И Церковь, и правительство опасаются, как бы страну не захлестнули нравы, пришедшие с «декадентского Запада». Некоторые даже видят в этом заговор, имеющий целью ослабить русскую нацию. Это стало своего рода актом сопротивления американизации общества. Как и Путин, многие люди считают, что демографический рост жизненно необходим для страны. А это возможно при двух условиях: внедрение настоящей политики поддержки семьи для увеличения рождаемости и стабильность в российском обществе. Следовательно, необходимо искоренить все то, что подвергает опасности семью, первую естественную ячейку общества, наиболее подготовленную и безопасную для роста ребенка и обеспечения его лучшего развития.

Способы, которыми Путин призвал олигархов к порядку, опять же демонстрируют его решимость убрать все препятствия на своем пути. Привыкшие за последние пятнадцать лет к полной безнаказанности, самые крупные российские олигархи были мягко отстранены от политики, ставшей прерогативой Кремля. Их попросили сосредоточиться на своих делах, не забывая «служить национальным российским интересам». Правила игры по-путински всегда были ясными. Неподчинившиеся были наказаны. Большинство из них выбрали постоянное или временное проживание за пределами России, как Борис Березовский или Владимир Гусинский.

Несколько подозрительных смертей немного сократили список опальных олигархов. Такой была смерть Березовского 23 марта 2013 года в Лондоне при обстоятельствах, вынудивших британское правосудие открыть дело, которое продолжается до сих пор. Другие непокорные олигархи получили удары от российской юстиции, несомненно одобренные в Кремле. Некоторые были наказаны тюремным заключением за свое сомнительное обогащение и демонстративное сопротивление власти. Для Запада символом такого ожесточенного сопротивления Кремлю стал Михаил Ходорковский. Освобожденный из тюрьмы, лишенный сегодня своего имущества, он уехал в Швейцарию.

Такая жесткость Кремля удивляет и шокирует западные страны. Но нужно ли напоминать, что она укладывается в традицию российских правителей и что Россия еще далека от демократических стандартов, действующих на протяжении более двух веков в либеральных странах Европы? Расположенная в одиннадцати часовых поясах, от Европы до Дальнего Востока, эта самая большая страна в мире мало похожа на европейские либеральные демократии. Желание судить ее развитие при помощи тех политических и социальных критериев, принятых на данный момент в западных странах, является претенциозным и небезопасным. Столь часто убежденные в том, что воплощают собой «добро» и что необходимо навязывать свое «добро» миру, западные страны выставляют себя чересчур самонадеянными. Они забыли свои долгие годы проб и ошибок, иногда через жестокость и насилие, приведшие сегодня к зрелой демократии.

Такое нравоучительное отношение часто искажает взгляд европейских аналитиков на Россию при Путине и провоцирует ее неприятие Запада, внимательно подмеченное и на Востоке, и на Юге.

Требовать от россиян, чтобы они маршировали с нами в ногу уже сейчас, чтобы без промедления приняли наши ценности и наши вкусы, имеет смысл только в том случае, если мы попытаемся понять их недавнюю драматичную историю.

Менее чем за один век Россия испытала три больших политических и моральных потрясения: большевистская революция 1917 года, последовавший за ней уход большей части элиты общества на Запад и катастрофический экономический спад; затем распад советской империи и крах коммунистического строя в 1991 году, сопровождавшийся новой потерей моральных ценностей для нескольких поколений; наконец, период нестабильности в 1991–2000 годах, способствовавшей разграблению страны, административному хаосу, потере военного и дипломатического авторитета, демографическому спаду.

Россияне пережили такие национальные трагедии, равных которым нет в других странах Северного полушария. Миллионы смертей «кроваво-красного века» заполнили историческую память народа. Русские не забыли ни страшного голода, ни массовых репрессий, организованных Сталиным для укрепления своей власти. Они одновременно с гордостью и болью вспоминают Великую Отечественную войну против нацистов 1941–1945 годах, которая оставила в России больше жертв, чем во всех других союзнических странах вместе взятых. Они стыдятся огромной системы советских концлагерей, мрачные секреты которых еще не до конца раскрыты. Эти революции и преступления против человечности, столь быстрый прогресс и такой же быстрый спад выковали и ожесточили российское общество. Эти славные и постыдные, волнующие и страшные события сформировали мощную коллективную память страны, ставшую питательной средой для тех ожиданий, которые принес во власть Владимир Путин в 2000 году. И это объясняет сегодня его выдающуюся жизнеспособность в качестве лидера России.