Kitobni o'qish: «Паутина и пустота. Книга 1. Фейк»

© Издательский дом «BookBox», 2024

* * *

Посвящается тем, кого никогда не было

Глава 1
Тройничный нерв

Глупец, бегущий от судьбы, стремится в расставленные ею силки. Третьи сутки на чужой экзотической планете со скользким, округлым названием Глок. Третий день блаженной эйфории. За которым неотвратимо последует третья ночь адских мучений. Терри и раньше слышал пёстрые байки о непостоянстве местного светила и его подопечных обитателей. Звезда часто и бессистемно, как ей вздумается, меняет цвет. А это незамедлительно отражается на характерах и судьбах. Мелкую букашку, коей считал себя наш герой, это вполне устраивало. «Я турист с прицелом на эмиграцию», – каждое утро провозглашал Терри и отправлялся на поиски новых впечатлений, знакомств и возможностей.

С ажурного балкона уютного и недорогого номера он приветствовал рассвет. В начале изумрудный, потом аметистовый, и вот уже в нём заиграли гиацинты с сапфирами и авантюринами. Многообещающие салюты будущим победам. Отель пребывает в непостижимых перемещениях. По возвращении Терри снова обнаружит временное пристанище на другом этаже с неповторимым видом на ошеломительный закат. Неизменными останутся лишь пустота в голове и несбыточные грёзы о свежем гражданстве.

Вернувшись с морской экскурсии по фермам доисторических рептилий, путешественник с Земли очередной раз потянулся к терминалу бытовых услуг. И внезапно заметил: следом за строкой «Приготовление напитков» скромно серела графа «Медицинская помощь». Как же он раньше не оценил столь естественного и жизненно необходимого блага! Торжествуя каждой клеточкой обнадёженного организма, вооружился подносом с тремя видами местного кофе, выпечкой и фруктами.

Столик на открытой площадке возвещал о нехватке как минимум двух собеседников. За витой оградкой цвели экзотические сады. Давали благотворительные концерты райские птахи. Нежный рассол Волшебного Залива с озорным бесстыдством ласкал сиреневые пляжи. Праздная панорама настойчиво призывала отметить освобождение от гнёта адских мук. Терри даже не заметил появления двух бокалов и графина с чем-то обворожительно-розовым, благоухающим покоем и романтикой. Вздрогнул от осторожного прикосновения.

– Прошу простить за разногласие традиций. Приветствия у нас не в моде. Зато чуткость и наблюдательность не считаются вторжением в приватность. Когда правая сторона лица даст о себе знать, просто приложите её к экрану и ждите дальнейших указаний, – приземистый портье, динамично жестикулируя, угадывал и разрешал прихоти постояльца. Казалось, в воздухе рядом с ним на полочках и в ящичках томятся не заданные и не найденные никем вопросы и ответы. – Денег с Вас не возьмут и родину предавать не придётся, как бы Вам этого ни хотелось, – матёрый служака улыбчиво подмигнул, даря собеседнику шанс на ответное красноречие.

– Отдаю должное роскошному букету профессиональных качеств. Бьюсь об заклад, ни один робот не смог бы заменить Вас… – Абориген внешне ничем не отличался от уроженца Земли. Разве что определить его расовую и национальную принадлежность мнилось пустой затеей.

– …Особенно за столом, где равных мне нет. Но как гласит пословица, – он подчёркнуто не уточнял чья, – одним Бог даёт плов, а другим аппетит. Разделяю вашу радость. А с кем разделить трапезу, оставляю на Ваш выбор.

Чудаковатое шестикрылое создание, немного покружив, украсило собой блюдо с фруктами. Портье исчез незаметно. Терри, смакуя и цедя, прикончил бокал вина за окончание игр с болью. Всё же решил напоследок самую малость поиграть с ней. Человек применит полный арсенал традиционных средств, имеющийся у него под рукой. Боль сделает вид, будто поддаётся, ослабевает. А сама размажется тусклыми всполохами от нижнего края лба по виску под нижнюю челюсть. Вспыхнет, перемигиваясь, всеми нотами и оттенками боли. Запоёт. Запылает. Обратится в полярное сияние. Заставит щёку стать воспалённым звёздным небом. Вот тогда Терри и нанесёт коварный удар.

И сумерки поймали настроение наблюдателя, то фрагментами оживая вспышками и бликами, то проваливаясь в безнадёжную пустоту. Менялся угол их подсветки. Голосовое сопровождение всевозможных летунов, ползунов и плавунов действовало по тому же сценарию. Пока человек предвкушал, его охотница и хозяйка прицелилась. И так жахнула, что кожа на гладко выбритой щеке лопнула. Кровь осмелела, поползла в атаку на нехитрые планы человека. В едином порыве Терри толкнул дверь и приложился лицом к экрану. С лёгким пощипыванием чужеродная техника зализала рану. Сытым голосом спросила:

– Желаете выяснить причину неудобства?

– Желаю устранить. Но понимаю, для начала надо выяснить. – Терри сгибался и разгибался, изгибался юной травинкой. Но ветер мучительной страсти не внимал страданиям.

– Увы, причина весьма банальная для вашей цивилизации. Не сквозняк, не вирус, не микроб, – ехидная машина растягивала сомнительное удовольствие, подвисая на неуместных паузах. – Вы, вероятно, обидитесь и в гневе попытаетесь отомстить. Напрасно.

– Быстрей рожай, банка консервная! – вскричал мученик.

– Вы, сударь, должник! Ваш отъезд на родине восприняли как попытку уйти от долга. Напоминание хоть и жестоко, но, согласитесь, эффективно. Пока не вернёте пятьдесят тысяч кредитов, боль не простит. Я, конечно, тоже отреагирую на оскорбления, но не так примитивно и радикально, – аппарат и его программа были с характером и принципами.

– Извиняюсь. Мне просто невыносимо. Что можно сделать? Как мне помочь?

– Принимаю! Варианты вывести на экран? Распечатать? Или озвучить?

– Продекламируй, пожалуйста. Я прочитать не смогу, – Терри взял себя в руки и включил шутливые интонации. Если бы кто-то наблюдал со стороны, то наверняка решил бы: жертва-человек пытается умилостивить садиста с искусственным интеллектом.

– Хорошо. Вариант первый – покончить жизнь самоубийством. У нас богатейший ассортимент инструментов и технологий. Денег у Вас хватит на любую причуду. – Терри терпеливо ждал следующие варианты. – Если рискнуть и попытаться лечить медикаментозно, без осложнений не обойдётся. А с учётом слабо изученной нервной системы гуманоида с Терры, не исключается летальный исход. Простой способ: заработай и верни. Анализирую квалификацию, навыки, предпочтения в еде и отдыхе и ситуацию на рынке труда планеты Глок. На благородное искупление вины у тебя, Терри Рейне, уйдёт всего-навсего семьсот пятьдесят два года три месяца и четыре дня. Естественно, по часам нашего времени. Если умеешь хранить тайны и ценить дружбу, подкину нелегальный выход: давай обратимся к нейрохакеру. У меня есть один на примете. Мой наладчик. Девчонка что надо! Обидишь – испепелю. Но уговор: ты из кожи вылезешь, но сделаешь её счастливой. Между нами говоря, она страшненькая. И я за неё молюсь электронным богам.

Наш герой к тому моменту вполне созрел заплатить самую сумасшедшую цену даже за крошечное облегчение:

– Я согласен. Всё что прикажешь… По рукам?

Через пятнадцать минут избавительница была на месте. Для Терри Рейне не оставалось вечности на ожидание. Он не вспомнил лица некрасивых и самых некрасивых женщин, поскольку просто выключился, как перегоревший чайник.

– Обратный сигнал идёт очень долго, с помехами. Возвращение домой состоится раньше. Но, с другой стороны, никаких подозрений. Долги, обиды и прочие неурядицы – выражаясь по-земному, косяки – сотрутся и забудутся. А пока я установлю блокиратор сигналов, чтоб ты дотянул до полного освобождения от грехов.

Терри украдкой разглядывал девушку. Спору нет, эталоны и мерки не навяжешь. То, что в одном краю считается безупречной красотой, покажется страшным уродством за стенами других крепостей и монастырей. У всякого хитреца собственный, персональный аршин, цунь, устав. А новая знакомая не под одну крайность не подходила. Обычная девушка. Просила смириться с именем Акулина. Дескать, есть теория сходства. Мы представители миров-близнецов. Языковые и анатомические подобия при вероятных генетических отличиях. С этой научной гипотезой никто не соглашался, но никто и не возражал против неё. А у Терри вдруг появились аргументы опровержения.

Гиды, официантки, продавщицы и прочие здешние придатки роботов чересчур выделяли пресловутое сходство. Не жалели грима и денег. Косметические и речевые гаджеты имплантировались повсеместно. Сфера обслуживания обучалась с пелёнок ходить, дышать, смотреть, думать аналогично будущим клиентам. Акулину, видимо, сразу определили в технари. И осталась девчонка естественной, без духов и маникюра. Во время физических движений усиливался запах недосушенного грецкого ореха. Чешуйки кожи укрупнялись, наливались бронзой. Мыслительный процесс отражался в радужных оболочках глаз. Способны ли эти два окошка из внутреннего мира во внешнюю среду врать по-нашему, по-человечески? Они, подобно праматери-звезде, меняют цвет и интенсивность света. Напрашивается: либо смотрят звёздами, либо их солнце – чей-то глаз. Но основная масса аборигенов стесняется, скрывает главное отличие от нас. Пора сравнить образы мысли. Но для чего? Ах, это глупое любопытство!

– А поведай мне, Акулина, что осчастливит тебя? Я не так безнадёжен. Да, сбежал от обязательств. Да, испугался боли. И первый, и второй раздражитель подталкивал на предательство. Наши народы были на грани войны. Я готов был перебежать на вашу сторону, лишь бы многоликий кошмар закончился. Знаешь, когда невмоготу…

– Знаю, бывало. Отпустило?

Терри утвердительно кивнул.

– Тогда слушай. Предатели нам не нужны. Их нигде не любят. Твой неоправданный, но жаждущий оправданий эгоизм ослепил тебя. Война закипела с момента твоего прибытия на Глок. Пока ты болел и пытался отвлечься, остановилась галактическая торговля. Колонии обрели независимость, от них моментально отказались и ваши, и наши, и третьи, и четвёртые завоеватели. Современное оружие не сжигает и не разрушает. Оно парализует волю, разум, чувства, амбиции. О симпатиях и антипатиях порассуждаем потом. Сейчас не время. Ты подарил мне замечательную идею. Не передумал? Готов принестись в жертву ради моего счастья?

– Я дал слово, значит, сдержу, – опрометчиво пообещал Терри, ещё не полностью придя в себя.

– Тогда до завтра! – впервые за вечер рассмеялась Акулина.

Глава 2
Обратный сигнал

В эту ночь сон был крепким, а его видения сладкими. Но, разомкнув веки, мы безвозвратно теряем таинства, живущие накануне пробуждений.

Одно Терри понимал отчётливо: нынешней поход по алогичным изнаночным тайникам мироздания был совершенно непохож на предыдущие вылазки. Их влияние на отношение к яви и саму явь всегда загадочно необъяснимы. Теперь нашим героем управляла назойливая мысль: «Слава богу, проблема решена. Но вернуться домой в качестве загулявшего туриста – значит снова обрести её. Путь в пропасть убирается вниз, и только в одну сторону. Раз посчастливилось свернуть, есть окольные переулки».

Он строил планы, как досконально изучить новый мир и непременно найти из него выход. Приятными открытиями баловало обновлённое восприятие. Ощущения заметно очистились, словно прежде их пытались приглушить, подчистить, профильтровать.

«Интересно, а после повторного вмешательства Акулины я снова потеряю себя? Перейду под её контроль? – размышлял Терри. – Может, стоит отказать инопланетянке. Переиграть, перепутать планы так, чтобы встреча не состоялась».

Но свежесть и яркость впечатлений вскружили голову и понесли прочь, в бездумную бездну удовольствий. Воздушный завтрак на крыше отеля. Настоящий живой концерт, устроенный тут же специально обученными пташками. Одни прыгали по клавишам и струнам, тыкали клювами в крошечные колокольчики. Другие пернатые виртуозы выписывали такие трели и партии, что, казалось, сквозь одежду прорастают крылья. В соседи по столику напросились заклинатели самоцветов с легендарного и таинственного Острова Опалов. Они единодушно с Терри наслаждались невесомыми лакомствами души и тела. А улучив момент, продемонстрировали непостижимый фокус. Оба, словно по команде, подбросили вверх по горсти разноцветных кристаллов. Камни в такт музыке замерцали и заплясали в воздухе. Сложились поочерёдно в несколько замысловатых рун. После чего заметались между укротителями, закружились над Терри, осыпаясь в его нагрудный карман.

– Выберите наощупь камень.

Кристалл прыгнул в подставленные пальцы. А его собратья дружной вереницей поспешили к прежним владельцам.

– Что это? – Терри боялся посмотреть на столь неожиданный улов.

– Ваш оберег. Нечто близкое и превосходящее по красоте и силе бриллиант и огненный опал. Отныне он Ваш. Осталось научиться им управлять.

Как после такого маркетингового хода не поддаться на экскурсию. Ковёр-самолёт принял пассажиров. Полёт не занимал время, а щедро дарил его. Остров Опалов лучисто притягивал и завораживал. Его окружало море, полное магического огня, стократно преломлённого и отражённого, сговорившегося с местным тысячеликим солнцем. Песок искрился и мерцал до жгучей рези в глазах. Руки порывались прогнать каждого, кто наступал на него. Сумасшедшие деревья, то ли пальмы, то ли ёлки, бормотали и жестикулировали. Терри переводил их невнятные речи по-своему: «Ты пришёл, чтобы взять нас. Мы рады тебе, о наш новый хозяин!»

– А на что способен ваш подарок? Чувствую, не вздорная безделица. У него и душа есть?

– О проницательный чужестранец, тут уж как поладите. Если духом слабы, скормите сияющему зверю то, что именуете душой. Станете его жалким и ничтожным рабом, джином, заточённым в вечном огне. Если сильны, он принесёт и швырнёт Вам под ноги Вселенную. Вы будете небрежно ссыпать галактики в бездонные сундуки. Где среди истинных богатств звёздные колье и диадемы будут скромнее дешёвой бижутерии. Ваша задача – покорить, подчинить сокровище. Дайте ему имя. Твёрдый огонь оживёт. Чтобы проявление жизни несло благо и покой, пожизненное голосовое клеймо не должно обрекать камень на страдание. Искренняя любовь и полное доверие пусть правят вами. Помните, имя – начало любых отношений. В каменном мире время течёт иначе. То, что для Вас вечность, для него мгновение. Если Ваш миг покажется камню достойной вспышкой, будете отражаться, преломляться, а следовательно, жить в нём вечно. Если нет, умрёте не родившись. А прожитая блажь покажется людям наивным и пустым розыгрышем. Справитесь – удержите такую необузданную мощь. У вас на Земле этого титана заточили бы в золотые оковы. Он способен сдерживать и не такие стихии. Но у нас золото признано опасным, крайне вредным, запрещённым материалом. Вплоть до смертной казни. У Вас, мой друг, есть право выбора. Вам решать – взять или отказаться.

– Вы сказали, это подарок. И всё же, сколько он стоит? Цена?

– Камни денег не считают! – колдун расхохотался. – Вы заплатите за него душой и жизнью, при условии их наличия. Сами понимаете, бездушному мертвецу терять нечего.

– Да, я такой! – вздохнул Терри. – Беру.

Наш герой ничего не почувствовал. Но в его окружении не было никого, кто бы в этот момент не прикрыл глаза ладонью.

В тот роковой день взору Терри открылись сотни, тысячи шкатулок, ларчиков и сундуков. Но их постояльцы не всколыхнули ни мыслей, ни эмоций. Обратный путь переполнился ускользающими бликами об Акулине. В них почему-то мнилось сытое, яркое будущее, неразрывно связанное с хакером одушевлённой, естественно рождённой нейронной сети. Теперь Терри с нетерпением алкал новой встречи. И уже не важно, что тому виной. Хитрый самоцвет? Дура-судьба? Или Великий Хаос? Но новое соприкосновение двух несовместимых бед Терри и Акулины состоялось. В одежде, причёске, парфюме и манерах девушки уже присутствовало некоторое кокетство. А молодого человека сковывала окаменевшая робость. Забегая вперёд, проговорюсь. Это были самые сильные чувства, испытываемые ими на протяжении всей жизни.

– Мой симпатичный подопытный мышонок (полагаю, мелких грызунов мучают в интересах науки повсеместно)… Так вот, должна предупредить. Сейчас я взломаю твою нервную систему. Через неё откроются надёжно запечатанные информационные тайники. Прежде они следили за тобой и управляли. Потихоньку произведём нашу обожаемую перемену мест слагаемых. И проверим, поменяется ли сумма. Сразу о результатах. Нас подкараулила связь покруче интимной. Одно прикосновение, и мы всё друг о друге знаем. Можно обходиться без слов. Хрюкать, квакать, каркать сугубо для выражения эмоций. Кстати, имя оберегу придумал? – мимика барышни могла бы восприниматься как подчёркивание лукавой издёвки, если бы не поправка на происхождение. Поправку в научных кругах назвали бы погрешностью. Погрешность без греха. Смешно.

– Тут и придумывать нечего. Акулина. Ещё не дотронулась. А уже знаешь.

– Глупыш. Я за соседним столиком сидела. А потом и вовсе по следу летела, шла, плыла. Ладно, раз так, назову своё душепожирающее чудовище Терри. Ну что, играем? Или мир у наших ног, или мы у его подножья. Взлетать и разбиваться, взявшись за руки, страшней, чем в одиночку. Готов?

– У нас по данному случаю две прибаутки. Или пан, или пропал, – дыхания не хватило на продолжение. Терри окинул взглядом собеседницу, прикидывая, насколько ей доверяет.

– Первую я уже слышала. А какая вторая? – девушка пыталась измерить искренность.

– Гуртом и батьку налупить можно, – выдохнул землянин. – Готов. Поехали!

– Да! Забавные вы зверушки! Снимаю блокировку. Будет неприятно.

И действительно не было больно. Тянущее, занудное нытьё. Может, это и есть хрестоматийная тоска по Родине.

– Нет, милый мой, домой ты и без долгов не рвёшься. Есть надежда остаться на Глоке?

– Не поверишь, испытываю жгучую потребность начать совершенно новую жизнь.

– Молодец! – по слогам пропела Акулина. – Не противоречишь моим планам. А что, если я сделаю тебя послом Земли на планете Глок? Работа. Связи. Почёт. Командировки. Всё будет новым. О да, я так расширю твои горизонты, новизна прорвёт плотину безнадёги и затопит сознание, подсознание, сны и явь. Ты очень подходишь для этой миссии. Жадный транжира и безответственный модник. А главное, тобой легко и интересно управлять.

– Ничего себе, ты волшебница! Я и в мечтах таких воздушных замков не строил.

– Пора признать, ты не из тех, кто строит. Тебе бы жить во дворце до той поры, пока на голову не рухнет кровля. Пока кровли нет, упадёт небо. Я про ощущения. Загружаю дезинформацию о том, какой ты классный и незаменимый. Четверть века биографии – начисто за одну ночь. Кто ещё способен на столь бесценные подарки?

– Как честный человек, я обязан на тебе…

Продолжение фразы услышала лишь Акулина. Его нещадно заглушали тяжёлые товарняки наглой лжи. Зато от их мелодичного грохота шпалам и рельсам персональной, а затем и галактической, нейронной системы стало легко и отрадно. В приоткрытое окошко неизбалованного машиниста влетел с заплёванной насыпи грязный окурок. Пойман, раскурен до состояния признания в любви.

– А ты, к сожалению, не так глуп! Хорошо, предложение принято. Кандидат в невесты обещает подумать. А сейчас милый, добрый волшебник Морфей проводит тебя в своё сказочное царство. Он покажет тебе комедию абсурда. Заучи фильм, чтоб от зубов отскакивало. Поскольку он и есть героическая прошлая жизнь изворотливого дипломата Терри. И помни, пока ты мне нужен, я тебя не брошу.

Осмелевшая синичка доверчиво вспорхнула на широкий подоконник. Облупившаяся, вздыбленная волнами краска непонятно какого цвета. Нотный лист с портретом прекрасной незнакомки в правом верхнем углу и неуёмной пляской смешных закорючек. Отцовская пепельница с парой мятых окурков. И ни одной крошки. Выходит, птичку привело любопытство. Изучив обстановку, она пристально смотрит в глаза другу: мол, как дела? что новенького? я соскучилась. Терри в ответ берёт скрипку. Инструмент, руки, мысли неожиданно детские.

«Она мне приснилась. Я так её услышал. Оцени, пожалуйста, только не льсти».

Смычок вздрогнул. Наш герой испугался собственного голоса. Неужели он снова ребёнок? Но теперь совершенно другой, разумный, дисциплинированный, тонко чувствующий. Вкусы и характер изменились, точно попал в чужое тело, присвоил чужую жизнь. Заново, на чистовик…