Kitobni o'qish: «Эверест»
Картинка для иллюстрации взята со страницы сайта https://ex3msport.life/other/pervoe-voshozhdenie-na-everest.html
Автор фотографии – Ian Harrison, источник – «The Book of Firsts», 2003
Я сидел в приёмной доктора Хальцмана, ощущая как кошмарный, выжирающий изнутри монстр снова растёт и ширится.
Доктор Хальцман – он хороший психотерапевт. Пожалуй, лучший в этом сумрачном городе зимнего мёртвого ненастья.
Но даже он, этот доктор, несмотря на все свои упакованные в глянцевитые рамки дипломы и фотографии белозубо улыбающихся выпускников откуда-то там, вряд ли поможет, вряд ли приручит моё страшное чудовище. Я верил, и в то же время нисколько не верил в его магию странной науки, якобы способной удержать на грани безумия. Но попробовать-то можно?
И вот уже его девушка, суетливая, настороженная, бдительно охраняющая отведённое ей пространство безликого ресепшена, подходит, чтобы проводить к дверям кабинета. Хорошая девушка, приятная, миловидная, и в другое время я бы, быть может…
Он возвышается за большим, украшенным всякой мелкой чепухой, столом – большой, бородатый, с отсверкивающими бликами в очках, словно Эверест, подпирающий лазурный тибетский небосклон (о господи, а это что за чудовищные образы рождают сны разума, Янек, приди в себя). Он улыбается, ласково кивает, приглашает присесть напротив. И долго-долго всматривается куда-то внутрь меня, как будто и правда завидев притихшего сейчас зверя…
Потом доктор Хальцман произносит всего несколько слов:
– Расскажите об этом.
И я, глядя на холёные, слегка подтанцовывающие в треморе его пальцы, внезапно тлею надеждой на то, что тут мне помогут.
Поэтому я начинаю:
– Дело в том, что я бог.
Всего лишь одна фраза, и сразу всё разъясняющая. А на его лице лишь тень слегка дрогнувшей, аккуратно подстриженной левой брови, и ни единого проявившего себя ещё как-то иначе мускула. Профессионал, ничего не скажешь. Гранит. Нет, точно Эверест.
– Не подумайте только ничего лишнего, я не преувеличиваю. Мы работаем над проектом Z пятый год, и добились больших успехов. Все подробности под большим секретом, разумеется, поскольку это тянет на несколько сот нобелевских премий… Но кое-что я могу рассказать, в рамках взятых вами на себя обязательств врачебной тайны… Могу ведь, доктор Хальцман?
