– А почему ты не возьмёшь меня с собой? – Кейт уже не пыталась скрыть слезу, которая побежала вниз по щеке и остановилась возле уголка губ, словно раздумывая, куда катиться дальше. Тут мне показалось, что я вижу ответ на вопрос, который так часто задавал себе. Я закрыл на несколько секунд глаза, а когда открыл, слезы уже не было. Были лишь мокрые щеки и приподнятые тонкие брови – она ждала ответа.
Я протянул руку и погладил её по волосам.
– Если я возьму тебя с собой, это может изменить наше… вернее твоё отношение ко мне.
– Почему ты думаешь, что я… – она запнулась на полуслове, – …ты думаешь, что я перестану любить тебя?
Мне послышалась едва заметная нотка гнева в её голосе.
– Я не говорил, что ты перестанешь любить меня. Я сказал, что твоё отношение ко мне может измениться. Оно может ухудшиться, то есть… то есть ты действительно можешь разлюбить меня… и даже возненавидеть. Или оно может улучшиться, даже… слишком улучшиться.
Девушка сморщила лоб, пытаясь уловить смысл моих слов.
– Хочу сказать… – я запнулся, не зная, как объяснить ей всё. «Какой же ты идиот! – обругал я сам себя. – Ты не имел права делать этого! Полюбил её – твои проблемы. Но ты не должен был позволять ей влюбиться в тебя. Дурак!»
– Что плохого в том, что я буду любить тебя ещё сильнее? – в голосе Кейт прозвучало отчаяние.
– Если будешь любить очень сильно, можешь потерять себя. Любовь – это безвозмездная отдача. Чем сильнее любишь, тем больше отдаёшь себя другому человеку, тем больше теряешь свою личность. Не хочу, чтоб ты исчезла. Я люблю тебя такой, какая ты есть сейчас. Не желаю, чтобы ты поклонялась мне или боготворила меня. Хочу быть с тобой на равных, хочу быть человеком.
– Разве мы не на равных?
– Пока да. В некотором смысле, да.
Мы не заметили, как сумерки перешли в вечер, и в комнате стало темно. Я встал и включил лампу на письменном столе. Девушка задумчиво наблюдала за мной. В тусклом свете настольной лампы её лицо приобрело детскую нежность и некую едва уловимую загадочность. Серые глаза изучали моё лицо, словно она видела меня впервые. Я залюбовался её лодыжкой, которая виднелась из-под отворота брюк. Тонкая, изящная и хрупкая, как она сама. Кожа нежная, словно шёлк.