Kitobni o'qish: «Записки Макса Невского. «Гремучий ручей»»

ГЛАВА 1

Эта история произошла три года назад. Именно с нее начались мои исследования загадочного и необъяснимого, которые потом вошли в сборник коротких повестей под названием «Записки Макса Невского». Но об этом позже, а сейчас пришло время представиться: меня зовут Михаил Цыплаков. Прошу, не удивляйтесь. Сейчас объясню все по порядку. Я выпускник факультета журналистики, в настоящее время блогер. Но так как моя страничка на Дзене пока не приносит ожидаемого дохода, я подрабатываю в газете «Вечерний Н-ск», где веду ежемесячную рубрику «Загадочные истории». Тираж нашей газеты не велик, это скорее развлекательное чтиво, чем серьезное информационное издание. Однако публикации там приносят мне доход, который вместе со средствами, присылаемыми матушкой (мои родители состоятельные люди), позволяют жить если не на широкую ногу, то вполне сносно. Переехав в другой город к матери отца, которая в силу преклонного возраста стала нуждаться в уходе, родители оставили мне свою двухкомнатную квартиру с ремонтом и место в подземном паркинге. Вещи я покупаю в дорогих магазинах, правда редко, но зато они отличного качества и долго носятся. Стригусь у друга в барбершопе. Девушки считают меня интересным собеседником, с хорошим чувством юмора, что, впрочем, неудивительно. Мне с детства нравился собственный голос, так что рассказывать я люблю и делаю это весьма неплохо, к тому же профессия обязывает.

А теперь, собственно, почему «Записки Макса Невского», а не Михаила Цыплакова. Когда я стал работать в газете и писать рассказы, то в первую очередь задумался о псевдониме. Я решил, что фамилия «Цыплаков» для этой цели не подходит. Нет, я не в обиде на своих родителей, уважаю их и люблю, но для работы нужно было придумать что-то яркое, вызывающее у большинства подписчиков положительные эмоции. Я изменил свое имя, придав ему европейское звучание. А вот фамилия… Я выбрал ту, что ассоциируется в нашей стране с воинской славой и ратным подвигом. Так и родился Макс Невский – симпатичный парень с аккуратной бородкой и спортивной фигурой, умеющий поддержать любую беседу, амбициозный (куда ж без этого), любитель женщин, обладатель двушки в центре Н-ска и старенького «Форда», который мне пока никак не удается поменять на более современный автомобиль.

История, которую я хочу вам рассказать, началась вполне прозаично. Меня вызвал редактор и поручил написать историю о странных происшествиях, происходящих в заброшенных зданиях. Да-да, не удивляйтесь. Именно так он и сказал:

– Езжай, Макс, сделай несколько фотографий какого-нибудь полуразрушенного здания, поспрашивай местных и дней через десять, – шеф взглянул на висевший за спиной календарь, – возвращайся с материалом. Поезжай туда, куда посчитаешь нужным, разумеется, с учетом обозначенного времени и средств, отпущенных нашей бухгалтерией на командировки. Если решишь ехать на своей машине – бензин оплатим.

Я вышел из кабинета начальника, испытывая двойственные чувства. С одной стороны – я не люблю ездить в командировки поздней осенью, главным образом из-за погоды, а той осенью она была промозглой и дождливой. С другой стороны – у меня появилась возможность отличиться. Конечно, история о привидениях в заброшках меня не прославит, но при правильной подаче материала привлечет внимание к моей персоне, а это именно то, что нужно. Засев за комп, я углубился в изучение вопроса и спустя несколько часов определился с местом предстоящей командировки.

В двухстах километрах от нас находился небольшой провинциальный городок с говорящим названием Злобинск. В нем, судя по фотографиям в интернете, находилась заброшенная гостиница, носившая название «Гремучий Ручей». Может, там и прям где-то рядом находился ручей, я не знаю, но истории про это место ходили странные, вполне в духе идеи, озвученной шефом. К тому же весьма противоречивые, а это как раз то, что нужно мне. Можно будет оформить материал как журналистское расследование с детективной линией: загадки, тайны и я, Макс Невский, проливающий свет истины на всю эту историю.

Оформив командировку, я отправился домой под предлогом, что мне завтра рано выезжать. По пути заехал в спортивный магазин, купил пару фонариков и спальный мешок. Травмат, второй телефон и дополнительные зарядники у меня были. Заправил машину, так как ехать решил на ней, поужинал и стал собирать вещи. Я планировал потратить на все путешествие дней пять-шесть, день в пути, еще пару на написание статьи… Как раз и закончится время, обозначенное шефом.

Мне ничего не снилось. Я вообще редко вижу сны. К тому же ночью пошел дождик, монотонный и грустный, как все осенние дожди. Ходить под ним приятного мало, а вот дремать самое то. Я так расслабился, что чуть не проспал. На работу не идти, это понятно, но и сильно отклоняться от намеченного графика я не хотел. Позавтракал, оделся, подхватил сумку и спустился в подземный паркинг. Другие, громоздкие вещи, такие, как спальный мешок и чемодан с вещами, я сложил в багажник еще вечером.

Я ехал по городу, заполненному вереницами мокрых машин, лениво обмахивающихся дворниками, отражающимися в лужах светофорами и деловито спешащими гражданами, скрывающими лица под разноцветными зонтами. Через час я, наконец, выбрался из Н-ска и помчался в сторону Злобинска, утешая себя тем, что начинать дело в дождь – к удаче. Так моя матушка всегда говорила, примета такая есть.

В Злобинске дождя не было. Плутая по городу, я ругал себя за то, что изменил присущей мне предусмотрительности, не изучил хотя бы центральную его часть и не определился заранее с гостиницей. Неожиданно я выехал на совершенно пустую ровную улицу, упирающуюся в высокую бело-голубую колокольню. Небо над колокольней клубилось тучами самых разных оттенков, и я, притормозив на обочине, полез в стоящую на соседнем сиденье суму за фотоаппаратом. Снимки получатся, что надо.

Порыв ветра рванул полы не застёгнутой куртки и забрался за воротник. Я ощутил влажный холод, словно кто-то большой и невидимый с силой подул на меня. Держа фотоаппарат, я присел на корточки, фотографируя колокольню, которая при таком ракурсе казалась указующим перстом, нацеленным в графитово-серое небо.

Сделав несколько снимков, я встал, и отступил в сторону, не отрывая глаз от здания. Я искал еще более удачный ракурс для съемки, хотя удачнее, кажется, было уже некуда. Шаг, еще один и тишину намокшего города прорезал громкий крик:

– Цыпа!

Я вздрогнул, наступил в лужу, чертыхнулся и, наконец, увидел того, кто так громко кричал. Передо мной стоял Иван Тихоходов собственной персоной. Учитывая, что он назвал меня не Максом Невским и даже не Михаилом Цыплаковым, а прозвищем, которое, кстати, я всегда терпеть не мог, вы уже догадались, что Иван мой старый знакомый, а если еще точнее – бывший одноклассник. Честно скажу: за последние десять с лишним лет он не сильно изменился: те же торчащие уши, из-за которых в школе его дразнили Слоном, голубые навыкате глаза и светло-рыжая шевелюра, из-за ветра еще более лохматая, чем обычно.

– Рад видеть тебя здесь я! – радостно произнес он красивым, чуть надтреснутым баритоном и протянул руку для приветствия.

Выбравшись из лужи на бордюр и чувствуя, что вода попала внутрь ботинка, я огорчился, но тут же вспомнил, что у меня есть запасная пара обуви. Это воспоминание настолько меня окрылило, что я сжал Ванькину ладонь и радостно воскликнул:

– Привет, Слон! Какими судьбами?

– Долго рассказывать, – ответил тот и резко втянул голову в плечи, потому что небо, похожее на плохо взбитый коктейль, заплакало дождем.

– Садись в машину, – тут же сориентировался я, подталкивая Ивана к «Форду». Тот воспользовался моим предложением, и уже через минуту мы сидели в машине, с пренебрежением поглядывая на текущие по стеклу струйки воды. Сумку с фотоаппаратом и документами я натренированным движением ловко бросил на заднее сидение. Иван пригладил рукой волосы и, не дожидаясь моих вопросов, произнес:

– Прибыл в Злобинск за наследством я, бабуля умерла полгода назад, да так и остался. Место здесь тихое и спокойное… Фрилансер я, – вдруг объявил он. – А как здесь оказался ты?

– Приехал в командировку. Вот, думаю, где бы остановиться.

Я было испугался, что Иван предложит пожить у него, в бывшей бабушкиной квартире, а мне этого не хотелось. Не люблю зависеть от кого бы ни было, может, и не женился поэтому до сих пор, но неожиданно для себя услышал:

– Тут недалеко есть неплохая гостиница. Впрочем, чего это преувеличиваю я. Она здесь единственная. Называется – «Центральная».

– Ладно, веди, Йода, – подколол я, удивляясь, что Слон разговаривает совсем как маленький зеленокожий джедай из фильма «Звездные войны». Вроде в школе за ним такого не водилось.

Тихоходов дернул вниз ворот не слишком чистой футболки и показал рукой в сторону, на улицу, перпендикулярную той, на которой стояла машина. Я обратил внимание на то, что клетчатая байковая рубашка, которую он носил, как куртку, была совершенно мокрой. Выходит, дождь в Злобинске шел и до моего приезда. Странно то, что Иван ходил по городу под дождем в не очень подходящей для поздней осени одежде. Поворачивая, я посмотрел в зеркало заднего вида. На центральной, ведущей к колокольне улице, было пусто. Неужели наша встреча со Слоном была не случайной? Хотя нет, бред все это. Нельзя быть таким подозрительным, даже если профессия тебя к этому обязывает.

– Поверни направо, – раздался Ванин голос. – Еще двадцать метров и будет гостиница. Да вот же она, тормози!

Я нажал на педаль и наклонился вперед, вглядываясь в потускневшее от времени и солнца название: «Гостиница «Центральная».

ГЛАВА 2

Схватив лежащую на заднем сиденье сумку с фотоаппаратом и документами, я выбрался из машины. Ветер швырнул мне в лицо пригоршню воды и застучал вывеской гостиницы. Тихоходов уже стоял возле двери под небольшим кованым козырьком. Я поспешил к нему, мысленно ругая разбушевавшуюся погоду. Дверь вела в небольшой тамбур, в котором одиноко стояла рогатая вешалка. Я распахнул следующую дверь, пропуская вперед Ивана. Шагнул следом и замер на пороге, увидев стоявшего на задних лапах огромного бурого медведя. Спустя секунду я понял, что это чучело, и перевел дух. Интерьер небольшой провинциальной гостиницы был выдержан в красно-коричневых тонах с добавлением золота. На стенах картины, почему-то с ценниками, кроме чучела медведя полно других, в основном мелких животных и птиц, словно это не гостиница, а загородный охотничий дом.

Ваня маялся у двери, не решаясь пройти дальше. Над стойкой виднелись темные волосы. Нацепив на лицо улыбку, я решительно шагнул вперед.

– Добрый день, красавица! – громко произнес я, еще не зная, кого увижу за стойкой. К моему удовольствию, обращение попало в цель. За стойкой сидела молоденькая черноволосая девушка и смотрела на меня снизу-вверх глазами испуганной лани.

– Макс Невский, журналист из Н-ска, – представился я и тут же добавил, взглянув на бэйдж. – Я бы проехал еще двести километров, если бы знал, что встречу такую очаровательную девушку! Мариночка, надеюсь, у вас найдется комната для такого бродяги, как я? На улице жуткий дождь и холодно, – я поправил воротник куртки.

– С какой целью прибыли в наш город? – спросило это ангельское создание, потупив прекрасные глазки.

– В командировку. Шеф поручил написать статью про вашу известную заброшку, гостиницу «Гремучий Ручей». Слышали о такой?

Девушка отрицательно покачала головой.

– Ваш паспорт.

Я полез в сумку. Мой взгляд снова упал на медведя, точнее, на его протянутую ко мне когтистую лапу. Жуткая вещь, эти чучела. И зачем только ими украшают холлы гостиниц?

– Пожалуйста, – я протянул паспорт, про себя отметив отсутствие обручального кольца у нее на руке. Пока Марина заполняла ведомость, я наблюдал за ней, не переставая улыбаться. Уверен, девушка чувствовала мой взгляд. Ее гладкие щечки покрылись нежным румянцем, который добрался до изящного ушка, украшенного жемчужиной и тоже окрасил его в розовый цвет. Мой взгляд опустился ниже и остановился на вырезе белой рубашки, на мой взгляд застегнутой слишком высоко, хотя там определенно было на что взглянуть. Я вздохнул и продолжил изучать девушку, которая подняла глаза и протянула мне распечатанный листок:

– Распишитесь!

Я поставил подпись и поинтересовался:

– А вы сегодня до какого времени работаете?

– До одиннадцати, – бросив на меня внимательный взгляд тихо ответила Марина. Я хотел озвучить свой следующий вопрос, точнее, предложение, как вдруг позади меня раздался грохот. Я обернулся. Иван поднимал с пола стул с высокой спинкой, ранее стоявший у двери. Вид у Слона был испуганный, лопоухие уши порозовели от смущения. Что он топчется у порога? Я вернулся к двери, поставил на место стул, который этот недотепа все еще продолжал держать в руках, и, приобняв Ваньку за плечо, потащил к стойке. Иван отчаянно буксовал, и я, кажется, начал догадываться о причине его столь странного поведения.

– Познакомьтесь, Мариночка, это мой одноклассник – Иван Тихоходов. Не смотрите, что он такой… – я замялся в поисках подходящего слова. Не нашел, но тем не менее уверенно продолжил, – просто пока он ждал меня, попал под дождь и сильно промок. У вас горячего чайку не найдется? Я понимаю, что моя просьба выходит за рамки ваших обязанностей, но мой друг ведь заболеть может! Уверен, такая приятная девушка не откажет в помощи … несчастному… человеку.

На лице девушки появилась улыбка.

– Я все понимаю, и, конечно же, принесу чай, только у меня к нему ничего нет.

– Пустяки. Лишь бы он был горячий, – ответил я, ткнув Слона в спину кулаком. Тот оказался понятливым и с благодарностью выдохнул:

– Спасибо…

Марина вышла, а я, погасив улыбку, взглянул в глаза Ивану:

– Она тебе нравится?

– Да, – откровенно ответил мой когда-то очень решительный одноклассник.

– Почему тогда мямлишь? Пригласи девушку куда-нибудь. Наверняка в Злобинске есть какое-нибудь приличное кафе.

– Она не пойдет. Откажется.

– Почему ты так решил? Хочешь, я приглашу эту Марину, и ты убедишься, что она не против куда-нибудь сходить.

– С тобой она пойдет. Со мной – нет.

– Нельзя себя так недооценивать. Хотя вид у тебя, честно говоря, тот еще, – я вздохнул. – Что, фрилансерам мало платят? Ну ладно, не злись, – поспешил продолжить я, заметив, как Ванины уши пунцовеют. Так происходило всегда, когда он злился или обижался. Это я еще со школы помню. – Сейчас заберу из багажника чемодан, зайдем ко мне, и ты переоденешься, совсем ведь мокрый…

Появилась Марина. Я забрал у нее дышащую паром кружку и вручил ее Ивану.

– Пей, не спеши, тебе надо согреться, а я пока вещи из машины заберу. Какой у меня номер, Мариночка?

– Двадцать второй, – ответила девушка, протягивая мне ключ. – Это на втором этаже.

– Замечательно! – я поцеловал кончики ее пальцев и покинул холл. Провести ночь с такой красавицей – милое дело. Скорее всего, я именно так бы и поступил, но тут вмешался Слон со своей любовью. Эх… Придется отказаться от своих планов. Мама говорила, что нехорошо отбивать девушек у друзей. И пусть Ванька мне не друг, а всего лишь одноклассник, но что-то мешало мне и дальше флиртовать с Мариной. Глупо, конечно, все это и старомодно, но иначе я не могу. Так воспитали меня родители. Черт бы побрал этого Тихоходова с его чувствами и жуткой мокрой одеждой. Словно это не он меня случайно встретил, а я его, как котенка на улице подобрал.

Дождь перестал, но стало холоднее. Открыв багажник, я вытащил чемодан и пошел назад. Обернувшись на пороге, пискнул сигнализацией и решительно вошел внутрь, чуть не столкнувшись с вешалкой, охранником застывшей в узком проходе. Выругавшись под нос, я открыл дверь в холл, с раздражением взглянул на медведя и бросил Ивану:

– Жду тебя в своей комнате.

Во взгляде Марины было удивление и непонимание. Ваня смущенно улыбнулся. Эх, Слон ты ушастый, откуда ты взялся по мою душу? Решительно поднявшись по лестнице, я практически вылетел в коридор и столкнулся с невысокой хрупкой девушкой. Она была такой маленькой, что ее макушка не доставала мне до плеча. В первую минуту мне даже показалось, что это ребенок.

– Осторожно! – на автомате произнес я, отодвигая незнакомку. Девушка подняла лицо. Если к сидящей на ресепшене Марине природа была щедра, то эту малышку она явно обделила. Темные прямые волосы выбивались из-под блеклого платка. Нос был слишком длинным, с явной горбинкой и подошёл бы какому-нибудь геройского вида кавказскому джигиту, чем этой худенькой девчушке. Кожа болезненного желтоватого оттенка, узкие бледные губы… А глаза! Вот здесь природа явно не поскупилась. Большие и травянисто-зеленые, как бериллы, они были прекрасны, хоть и не сочетались с немного восточной внешностью девушки.

– Извините! – уже намного тише и без недавнего возмущения произнес я. – Не ушиблись?

Девушка мотнула головой и шмыгнула в сторону. Через секунду я услышал ее шаги на лестнице у себя за спиной. Покачав головой, я поудобнее перехватил чемодан и пошел по коридору, вглядываясь в номера. Вот и двадцать второй. Я открыл дверь, еще раз зачем-то посмотрел по сторонам, бросил взгляд на висевшую на стене картину, изображающую сцену охоты на оленя, и перешагнул порог.

Тихоходов пришел минут через пятнадцать-двадцать с восторженной улыбкой на губах и застывшим взглядом.

– Раздевайся, – скомандовал я, доставая из сумки чистую футболку. – На вот, надень. Должна тебе подойти.

Тело Ивана было худым и бледным, как у человека, годами не бывавшего на открытом воздухе под лучами солнца. Да уж… Таким торсом он точно не заинтересует ни одну девушку… Может, и правильно, что ходит в широкой байковой рубахе, скрывающей его хилую фигуру.

– Вот еще свитер…

– Миша, не нужно… – произнес Слон, дергая мою футболку, которая ему была явно велика.

– Сейчас вообще-то ноябрь на дворе. Ты собрался в футболке по улицам разгуливать? Тогда уж точно без меня.

Иван нехотя натянул свитер.

– А что? Очень даже не плохо, – обрадовался я, поправляя на Тихоходове крупной вязки свитер мшистого цвета. – Тебе идет, и футболку под ним не видно. А эти вещи нужно постирать, – я сложил клетчатую рубашку и замызганную футболку в пакет, который протянул Ване. – Справишься?

Тот кивнул.

– Слушай, а где здесь можно поесть? В гостинице явно не кормят.

– Тут недалеко есть кафе…

– Пошли, отметим нашу встречу, – сказал я, вытаскивая из сумки зонт.

– Ты предусмотрительный, – то ли с уважением, то ли с завистью протянул Иван.

– Просто в окно посмотрел, когда из дома выходил. У нас в Н-ске тоже дождь. Я когда приехал – удивился, что здесь его нет, а он меня выходит, все-таки догнал. Ну что, ты поговорил с Мариной? Пригласил ее куда-нибудь?