Kitobni o'qish: «Додола», sahifa 4
Кто я
Так вот почему я такая бледная и почему у меня светлые волосы! Я похожа на отца! – я как ребенок, бегала за ними хвостом и высказывала свои наблюдения вслух
– Ой, ну почему мне не достались мамины шикарные волосы? Ну почему-почему-почему? Как же я хочу такие густые, роскошные волосы!
– Папа, это ты приходил меня утешить в детстве? Я всегда это знала, всегда-всегда-всегда знала!
– Ахаха! Это я что же? Перуновна что ли?
Мне даже стыдно это вспоминать, если честно. Я как ребенок-переросток, который наконец-то дождался совы из Ходвардса.
Додола, Перун и ландыши
Мы сейчас все поголовно знаем, кто такой Тор, зовем красивых девушек Афродитами, за веселым застольем славим бога Диониса. Почему-то греческая, римская и скандинавская мифология нам с пеленок доносится из фильмов, пословиц и поговорок, многочисленных книг, а своей, славянской, мы пренебрегаем. Но мы ведь живем на русской земле и должны помнить наши корни, а выходит, что мы иваны-родства не помнящие.
Мы перестали благодарить землю матушку за ее дары, мы стали обесценивать ее дары.
К сожалению, боги живут на Земле ровно столько, сколько про них помнят и упоминают люди. Сейчас упоминаний практически нет, да и спроси любого на улице, никто и не ответит даже, кто такая Додола.
Имя Перуна пока сильное и хорошо держит позиции, оно известно не только у нас в Сибири, но и в некоторых странах Европы и вообще по всему миру. Мне страшно подумать, что с нами будет, если и Перуна забудут? Наступит засуха?
Пока Додола живет только благодаря мужу. Если бы вы видели, до чего же она хороша, прекрасная, невероятная, на ней всегда потрясающей красоты венки и платья, похожие на облака, при этом на этих платьях будто бы отражается вся земля и переливается всеми цветами, какие только есть в природе. Рядом с ней находиться одно удовольствие, в наше время таких называют словом ресурсный, но по отношению к Додоле это слово выглядит слишком блекло! Она ведь богиня плодородия, и это ее качество проявляется абсолютно во всем, к чему бы она ни прикоснулась.
Додола мне сказала, что я не богиня, так как родилась значительно позже своих братьев и сестер, которые сейчас в мире нави. Еще она сказала, что они могут оттуда с нами общаться, и я чуть позже смогу с ними познакомиться. И еще физически мои папа и мама, которые меня воспитали, на самом деле мои мама и папа. Но по факту мои родители бог-громовержец и его жена Перуница, то есть Перун и Додола, и этой информацией совсем меня запутали. И еще Додола сказала кое-что очень обидное: они не собирались меня забирать. Детей у них по земле разбросано много, но все они безнадёжно очеловечились. Когда Перун с Додолой приняли решение распространить среди людского рода свою божественную генетику, они надеялись на возрождение былого их величия, но, увы, ничего не вышло. Велес их, они говорят, тогда не поддержал, и теперь занимает очень сильную позицию в славянском пантеоне. И с ним еще придется побороться.
Но все же Додола с Перуном наблюдали за мной несколько недель, пытаясь понять, чем я отличаюсь от остальных, но по сути, я ничем не отличалась, абсолютно ничем, кроме того, что видела и замечала Додолу. Оказалось, что никто из людей, кроме меня, ее не видел.
Они посоветовались и решили выйти на контакт еще раз, как раз под Томском. Но мое странное бегство их удивило и слегка сбило с толку: может, я просто не готова к таким знаниям, может, не стоит обращать внимания на то, что я вижу, ведь мои действия показывают, что лучше оставить меня в покое. На том они и договорились.
И несколько недель они вообще не следили за мной, пока однажды во время дождя я не вышла на улицу и не закричала “Ты меня слышишь? Передай ей, что я ее жду!” Конечно же, он услышал. И передал.
Тогда-то они и пришли ко мне и снова увидели, как я убегаю. Но они уже знали, что я вернусь, и просто решили подождать.
Я же пожаловалась, что никак не могу найти своего предназначения и попросила их помочь, раз они не могут забрать меня к себе, потому что я все-таки человек, как это не обидно. Конечно, они ждали от меня этого откровения и знали точно, что именно мне предложить.
Додола и Перун решили попросить меня попробовать кое-что, чего не получалось у них. Они несколько лет старались как-то воскресить генетическую память о богах в людях, я уже упоминала об этом выше, но все без толку. Я внесла в их сердца каплю надежды на возрождение божественного рода, надежды вытащить из заточения с того света божественных предков и потомков, улучшить экологию, возродить землю, снова дать ей такую силу и мощь, какой обладала она много веков назад.
И я стала проповедником. Сейчас я пишу эту небольшую историю, чтоб как в летописи запечатлеть этот исторический момент, с которого начнется возрождение. Если, конечно, оно начнется. Мне трудно поверить в свою уникальность и особенность, но и очень хочется в нее верить, ведь тогда, возможно, мне удастся предотвратить апокалипсис, возможно, я смогу достучаться до таких же как я детей Додолы и Перуна, рожденных людьми на земле. На сегодня у меня на руках огромный список в пять тысяч человек, с каждым я должна поговорить лично и убедить его присмотреться повнимательнее вокруг и увидеть, наконец, ее: сильную, прекрасную, великолепную, полную жизни и счастья, мать Земли, богиню всего живого на земле Додолу.
Пока я составляю план своих командировок, поделюсь с вами парой историй, которые мне рассказали Додола с Перуном. Одна история про семью славянских оборотней, а вторая об амуре, одном из сынов славянского Леля. А чуть позже я вернусь с новыми летописями, которые будут уже основаны на событиях, пережитых личной мною. До скорых встреч и приятного чтения.
Дед
– Ох уж эта ребятня! Бегают с утра до вечера, дак нет, чтоб вечером-то угомониться, сказку им читай! Дед работал, между прочим, весь день, устал. Понимаете? – это дед внукам своим говорит.
Они сидят, маленькие совсем, погодки: три года, четыре и пять. Родители мальчишек погибли, ушли в лес да не вернулись, вот дед и остался один с тремя сорванцами.
– Понимаем, – сказал самый старший, Семочка. И посмотрел большими черными глазками на деда таким наивным немигающим взглядом, что дед рассмеялся в голос, сел рядом с мальчишками и говорит:
– Ну пять минут, хорошо? Расскажу вам короткую историю, а потом отбой. У нас завтра дел по горло.
Они так уже месяц жили. Ребятишки деду помогали, как могли, но по сути чего с них возьмешь-то еще, мелкие совсем. Семочка несколько раз спрашивал, где мама с папой, Гриша и Илюша не спрашивали, и дед не знал, что лучше… когда спрашивают или когда молчат, будто ничего не произошло. Честно говоря, не хотел он рассказывать детям, что родители погибли, тел их дед на нашел, известия об их смерти не было, а поэтому старик принял решение ждать возвращения сына и невестки.
Они жили в домике в лесу. Странная была семья, а про знакомство невестки с сыном Алешей дед потом отдельно запишет, а то современная молодежь не хочет помнить прошлое, не ценит его, не бережет, а ведь в прошлое – это мы и есть, мы состоим из прошлого, это наш фундамент, наши корни, то, из чего мы растем, и чем крепче мы держится корнями за это прошлое, тем сильнее и здоровее мы сами, тем выше и шире растем, тем дальше отбрасываем тень. Да, конечно, важно не передать тени бразды правления, не позволить себя захватить, но без тени ты ведь никто, обыкновенная пустышка, зависшее в воздухе плоское нечто, детский рисунок цветными, в лучшем случае, карандашами.
– Ну в общем, мне эту историю рассказал мой дед, а ему его дед, это не выдумка, не сказка, а чистая правда.
– Ой, дедушка, а она не скучная? Терпеть не могу чистую правду, – застонал старший
– Ты можешь не слушать и идти спать, я же говорю, что давно пора спать ложиться, уже близко полночь. И полнолуние. В полнолуние вообще нельзя бодрствовать, мало ли, чего насмотреться можно, ни приведи господь.
– А чего, чего можно насмотреться? – оживились мальчишки и вытаращили свои блестящие глазенки на старика.
– Ну в общем, было тогда тоже полнолуние. И один мальчик, его звали Славиком, друг моего пра-пра-прадеда, не хотел ложиться спать, очень уже хотелось ему разузнать, что такого страшного твориться, когда луна полная. Его родители никогда не рассказывали ему, говорили, мал еще, а он вовсе и не мал, ему уже шесть лет, могли бы и сказать, ну а раз они не говорят, то он сам узнает, пойдет ночью в лес и узнает, потому что взрослый уже, потому что ему уже давно все можно знать и видеть. Да что может случиться? Может, в полнолуние папоротник начинает цвести? Или бабочки превращаются в фей и водят всю ночь веселые хороводы? Мальчик так хотел увидеть хотя бы одну фею, а не попадалась ни одна, как назло. Сосед мальчика, ему всего пять с половиной, видел уже трех фей, трех!!! А ему еще и шести нет. Это несправедливо, вот правда, так несчетно. И сегодня ночью наш Славик увидит столько фей, сколько ни один мальчик во всем селе не видел!
Мальчик дождался ночи, аккуратно вышел из дома на цыпочках и с босыми ногами, сандалии предусмотрительно взяв с собой, все-таки он не хотел повредить ноги, да и перед феями будет неудобно босоногим. Про то, что он вышел в пижамке и это тоже было б не очень удобно при встрече с феями, он как-то не подумал.
Дед выдержал много значительную паузу и продолжил.
– Никто не знает, что с ним случилось, но Славик больше не вернулся. Он просто исчез, но в лесу по сей день слышен детский плач в день полнолуния. Все, сказка закончилась, идите спать.
– Дедушка, а мама с папой случайно не там же, где Славик? Они ведь тоже ушли и больше не вернулись?
Это спросил старший внук, который все это время делал вид, будто ничего не произошло. Дед, вроде, даже обрадовался вопросу, но все же сказал:
– Я не знаю, надеюсь, что у них все хорошо. Спите, мальчики, сладких вам снов. Утро вечера мудренее.
