Kitobni o'qish: «А что мы будем делать зимой?»
Улыбочку!
Моя улыбка стоит десять центов.
Недорого. Но если кто-то груб,
Я в самые тревожные моменты
Храню ее в футлярчике для губ.
А если ты бедняк и бьешься оземь
Весь день перед закрытыми дверьми -
Моя улыбка может стоить восемь,
А если не имеешь и восьми,
То, пахнущий украденной лавандой,
Фотографом явись ко мне на чай,
Изящно усадив меня, скомандуй:
"Улыбочку!" – и даром получай.
* * *
Вы – как подушка, в Вас хочется плакать.
Слезы не выбрызнуть, выбрызну – тушь.
Я Вам спешу письмецо накалякать,
Вам накалякать про всякую чушь.
В моду вошли шерстяные береты,
Не пощадив и моей головы.
Я не заметила: кончилось лето.
Я постарела немного. А Вы?
Хвалят торговки нарядные астры,
Чайки галдят, осадив парапет.
Я не услышала б Вашего "здравствуй"
В неразберихе осенних примет.
Скоро начнется и холод, и слякоть,
Что бы там ни было – жду Вас на чай.
Вы – как подушка, мне хочется плакать
В Вас, кулаками побив сгоряча.
Сегодняшняя бессонница
Выпито небо из маленьких чашек,
Выжаты сны из нутра кофеварки,
В тоненькой стопке из трех промокашек
Прячется горький подстрочник Петрарки.
Омедальоненный бережно локон
В памяти будит иные трофеи,
Томно Нева призывает из окон
Взглядами влажных и властных Офелий.
Имя согреет, как пенная ванна,
Имя звучит без тоски диссонанса,
Слышишь? Пленительно сходит с экрана
Сон кинолентой ночного сеанса.
* * *
Твои рисунки – мотыльки, и ты единственная дочь,
Твоя иллюзия – любовь, и ты не требуешь другой.
Ты расстаешься навсегда, затем, что все уходит прочь,
Затем, что будет все иным, а ты останешься собой.
И только статуи в саду тебя притягивают так,
Что ты отдашь свои стихи за неподвижность их фигур.
И в воскресенье, и в четверг, во всем ты видишь некий знак,
И на руке твоей кольцо, и в голове твоей сумбур.
А для людей ты – поле битв, ты вышибаешь клином клин,
