«Злодей не моего романа» kitobidan iqtiboslar

— Ну-у, — нетерпеливо протянула всем известная сплетница.

— Что? — я продолжала изучать документ.

— Как "что"? Где ты его взяла?

Я его не брала. Он сам меня взял. Причем во всех смыслах.

Ревность — странное чувство, дикое. Оно может усилить любовь или влечение, а может и отравить их.

– «Сейчас с другой стороны к тебе подсядет юная жертва. Вот ей мозги и промывай. У вас все срастется». Твои слова.

– Хорошая память, – присвистнула я. – А дедушка постоянно все забывает.

– Ты второй раз сравниваешь меня со своим дедушкой, зачем?

– Ну, ты же старый?

– Я бессмертный.

– Без разницы.

— Ты всегда кусаешься во время секса? — возмутилась моя, наконец, пришедшая в себя персона. Я попыталась отодвинуться и нащупать в темноте джинсы.

— Только когда меня называют чужим именем.

Слушай, чего-то ты на мировое зло не тянешь. Ты же Эрик, правильно?

Мужчина кивнул.

– Мировое зло? – Он слегка улыбнулся, и улыбка эта была отнюдь не доброй. – Если я пока тебя не убил, это еще ни о чем не говорит. Мне интересно.

– Намек поняла. Шут – отныне мне имя второе.

– Почему? Что в этих женщинах? – Гриша вдруг выпрямился и снова зарычал. – Каково это, Эрик?

Теперь ты понял, каково это! Ты убивал их, одну за другой! Все эти годы!

– Он у тебя чего, не герой? – поразилась мне в ухо Катеринка.

– Для меня – герой, – шепнула я тихо.

– А по книжке?

Я поджала губы.

– Ого! Лен, уважаю.

— Закричу, — буркнула я.

— Загрызу, — послышалось так же тихо в ответ.

– Ты могла бы попробовать сбежать.

– Не хочу, – буркнула я. – Куда мне бежать? Кроме тебя, никого не знаю.

– Георг.

– Я тебя умоляю! Мелодрама ходячая! «Тропиканка-2».

– Что это?

– Сериал такой, длинный, нудный и слезливый.

– Я не собираюсь отказываться от мысли убить тебя.

Пока ведь не убил.

– Хоть предупреждаешь, другие просто кидаются.

– Он же убьет тебя. Неужели ты не понимаешь? Он и Марианну убил. Ты думаешь, ты ему нужна? Эрик не умеет любить.

Я пожала плечами и воткнула нос на место. При чем тут любовь Рика? Я разве просила меня любить? И какое мне дело до какой-то там Марианны? Может, она, как жена Кентервильского привидения, «была глупа и совершенно не умела готовить»? Говорила же, мелодрама ходячая, а не мужик.

Я повернулась на глубокий завораживающий голос. Справа от меня восседал бледный гот-гурман.

Ничего, кстати, мужик. Дохловат маленько и слащав как-то, но в остальном на главного героя потянет.