Kitobni o'qish: «Коварный сон Вечности»

Глава 1

– Так почему такое происходит Ландау?

– Что мой король?

– Подобные несчастья в нашем мире?

Спрашивающий, мужчина в возрасте, глядя на игральную доску, передвинул фигуру. Внешний вид, увядающее благородство, годы безжалостно забирали своё. Хоть и сохранилась горделивая стать, под гнётом прожитых лет, плечи невольно опускались, седина прочно обосновалась на когда-то каштановых волосах, морщины избороздили лицо, как извилистые дороги Каменного Тракта. Пальцы предательски подрагивали, когда не могли удержать фигуру. Ещё принадлежность к высокому роду подчёркивала богатая одежда, меховая накидка небрежно брошенная на спинку кресла, обязательные по статусу украшения. На груди тускло при свете факелов поблёскивала массивная золотая цепь, а на пальце один из символов королевской власти передающийся по наследству, перстень с мерцающим рубином. Уникальный камень, доставшийся предку короля жившему более тысячи лет назад, в эпоху, когда разверзлась война за артефакты оставленные Тёмным Лордом. Собственно, с этого предка род и стал королевским.

– Несчастья всегда происходят, просто счастливые люди замечают их только в том случае, когда они случаются с ними, – маг переместил вырезанного из малахита воина вдоль чёрных клеток.

– Хм, – король неодобрительно хмыкнул на ответ. – Ландау, никак собираешься вновь провернуть прежний фокус? Думаешь застичь им меня врасплох ещё раз?

– И в мыслях не было выставлять вас глупцом, мой король, – не моргнув глазом, прояснил ситуацию маг.

Маг по виду не уступал в возрасте королю, на первый взгляд могло показаться, что они ровесники, но это не так. Ландау, маг высшего круга, куда старше напарника по настольной игре. Он находился при дворе, когда отец короля унаследовал трон, будучи молодым и горячим юношей, уже тогда волосы на голове мага поблёскивали сединой.

Ландау всегда ходил в серой, местами потрепанной мантии, если хотел скрыться от пристальных глаз, накидывал капюшон. Порой невозможно понять в каком тоне общается с собеседником, так как сдерживал эмоции, пряча их в густых усах и бороде. Лишь яркие серые глаза выдавали в нём незаурядный ум, а живой блеск не соответствовал его возрасту. Ландау побаивались, как ни как маг высшего круга, правда мало кто знал, о чём говорит данный статус. Но все знали одно, для сотворения заклинаний, ему в отличие от большинства других колдунов, не требуется ни каких рун, посохов, кругов заклятий, достаточно неслышно шевельнуть губами. Таких как он единицы.

– Опять война, – сокрушённо выдохнул король, перемещая искусно вырезанную башню по светлым клеткам, – мне одному кажется, мир катится в новые тёмные времена, в точно такие же, как после погибели Тёмного Лорда?

Рука мага, потянувшаяся за фигуркой, замерла – Тёмный Лорд не погиб, он покинул наш мир, и всегда есть опасность его возвращения. А что касаемо войн, они были, есть и будут мой король, – каменная гарпия замерла на клетке с замком.

– Сейчас их стало слишком много, – покачал головой король, откинувшись в кресле и сложив руки на груди, игра изначально его не интересовала. – Мой дед участвовал в одной, мой отец за всё время правления был в походах дважды, я вижу уже четвёртую за последние пять лет. Хвала небесам, разрушительные бедствия обходят наши земли стороной, но до каких пор?

Маг перевёл взгляд на пляшущий огонёк факела, создающего причудливые тени на стенах. Король выжидал ответа.

– При всей своей силе, будущего я не в состоянии увидеть, вы это прекрасно знаете мой король.

– Да, да, – торопливо кивнул тот, – но всё же Ландау, как и мои предки, я надеюсь на тебя, на твои знания, на твою помощь, – понизив тон, закончил предложение.

– Я всегда защищал ваши земли.

– Знаю это, но я стар, – печально выдохнул король, проведя по усталым старчески слезящимся глазам, – моя дочь не замужем, других наследников нет, если внезапно умру, кто позаботиться о моём королевстве?

Маг усмехнулся про себя, тайны помыслы короля ему давно известны.

– Судьба не оставит ваш род, уверяю вас, – маг посмотрел на игральную доску, расчерченная разноцветными ромбами, усеянная фигурками, игра уже давно приелась Ландау.

– Но ты сам говорил, мы творцы своей судьбы, – заговорщицки зашептал король.

– Это так, – склонил голову маг, – но когда-нибудь всё рано или поздно заканчивается. Ничто не может быть вечным, как и человеческая жизнь, – жёстким тоном пресёк очередное поползновение короля.

Вот чего желал король, зная как долго живёт маг, хотел не уступать ему в этом. Но всякий раз маг наотрез отказывался объяснять, как это ему удаётся. В глазах короля промелькнуло раздражение.

– Ваша дочь будет достойной правительницей, я готов ей помогать, – миролюбиво закончил маг.

Уголки рта короля выгнулись, но он сдержался, ибо знал, насколько силён сидящий перед ним. Именно поэтому королевство так долго не знало бедствий войны. Все соседние земли в курсе силы Ландау, и ещё оставались в живых свидетели, как маг превратил поле брани в выжженную землю с расплавленным металлом, всё что осталось от доспехов и оружия нападавших.

Король грузно поднялся, набросил накидку, направился к выходу.

– Это происходит оттого, что падения одного, означает возвышение другого.

Король обернулся – Ты о чём?

Маг передвигая фигуру объяснил – Почему происходят войны? Только так, те, кто был лишён славы, богатства, титулов, может приобрести их, отняв у кого всё это есть. Возвышение одного, означает падение другого. И не беспокойтесь, ваша дочь наделена особыми качествами, доставшимися ей по наследству крови, она на многое способна.

Не удовлетворившись разговором с магом, король покинул его в скверном расположении духа. Тот оглядывая игральную доску, усмехнулся. Король в очередной раз попался в ту же самую ловушку.

***

Колона медленно двигалась по разбитой и размытой дождями дороге. Серые рваные облака над головой, грязная вода под ногами, вечно хлюпающая жижа так и норовит втянуть в себя ступни и не отпускать их. Как и следовало ожидать, военная авантюра не удалась, и закончилась очередным провалом. И чего взбрело в голову завладеть Толланом? Так себе городишко, его основное достоинство, уйма народу. И как только они плодятся на довольно скудных землях?

Глен старался обходить лужи, его сапоги не чета тем обноскам на большинстве ног, иные и вовсе шлёпали по земле голыми ногами. В своё время не поскупился на хорошую оплату и ему сделали обувку что надо. Из вываренной бычьей кожи, прошитые жилами оленя. Мастер знал своё дело и золото получил не зря.

Усталое войско брело обратно в Линкор, раздавленное, униженное, в бесславном проигрыше. Эти ублюдки хоть и простые крестьяне, ремесленники да рыбаки, воевать всё же умели, выгодно используя положение родной земли. А принц, высокородный выскочка и ушлёпок, всего то хотел покрасоваться на поле боя, как пафосно говорил, почуять запах крови на своих устах.

Тварь, зло плюнул под ноги Глен.

Колона уныло брела по грязи, её сопровождал шум от доспехов и оружия. Когда солдат уставал нести всё это железо, потихоньку норовил избавиться от него. Видны части лат, ножны, пики и мечи. А ведь за такое и наказать могут.

Принц, в который раз Глен скрипнул зубами. Не то, чтобы ему было жаль проигрыша, стыда также не испытывал. Он наёмник, а наёмник воюет за деньги и не важно, выиграет ли его сторона или нет. Главное, достойная плата золотом. Вот только нет ни достойной платы, ни золота, ничего этого не предвидится. Принц обещал заплатить лишь в том случае, если дело выгорит, а дело прогорело. От собранного наспех войска осталась лишь половина, вторая лежит возле Толлана. Богатая добыча досталась его жителям, помимо славы, как они разбили сына барона Линкора. Папашка вряд ли будет особо переживать, ему тот дрянной городишка не сдался, и причин для войны не было. Это блажь его сынка, а тот не стал ему противиться, считая, так тот постепенно будет усваивать военное дело.

Громкий кашель, один, второй, тяжёлые всхлипы, приглушённые проклятья. Войско устало, да ещё промёрзшее и проголодавшееся. Они ковыляли по месиву из глины, земли и воды пятый день, направляясь в сторону Каменного Тракта, по колено в мутной жиже. Болезни стали выкашивать ряды солдат похлещи стрел противника. То и дело на глаза попадались тела умерших. Раздутые, с выпученными глазами они становились лакомой добычей воронья да дикого зверья. Ещё и червям немало перепадёт. Хоть кто-то в выигрыше.

Бароны, князья, короли. Глен ощущал, как вновь в нём закипает злость. Они кичатся правом рождения, что это даёт им власть над простыми людьми. Не то, чтобы Глен так сильно переживал за простой народ, он видел несправедливость в том, что зачастую среди аристократов, на его взгляд, слишком много никчёмных идиотов, которым всего лишь повезло родиться в нужной семье.

Они управляют городами, устраивают войны. Тут один применил к себе новый титул, назвавшись не королём, а императором. Интересно, это что означает? А ведь поговаривают, платит регулярно, хоть и не много, но честно.

– Командир, я порядком подустал, – послышался сиплый голос.

Глен остановился, повернулся назад. За ним послушно брёл отряд, да его собственный отряд, собранный из таких же как и он сам искателей приключений, наёмники готовые убивать и умирать за деньги. Говоривший, худой высокий мужчина по прозвищу Долговязый с обвисшими под мелким дождём усами. Бледное лицо, воспаленные красные глаза и печать смертельной усталости.

– Согласен с ним, надо отдохнуть, – поддержал товарища коренастый коротышка, опираясь о топор, воткнув тот в землю.

Нестройные слабые голоса остальных членов отряда высказали в том же тоне. Глен молча кивнул, отдых так отдых.

Колона солдат продолжала брести дальше, а отряд наёмников, найдя место посуше на возвышенности поодаль от дороги, разбил лагерь. Они наёмники, к ним не столь строгое отношение, как к регулярному войску. Да и плевать на них теперь хотели, война не удалась, дело не выгорело, каждый сам за себя.

***

Ночь постепенно заявляла о своих правах, серое небо затянуло тёмным покрывалом и робко проступали первые звёзды. Наспех сооруженные шатры не были надёжным укрытием, но всё же лучше, чем просто лежать под открытым небом.

Ветер трепал огонь, выбивая красные искры, которые взметнувшись в темноту, тотчас исчезали в ней. Сложно в такой местности найти дерево для огня, пришлось постараться. Глен вздохнул, жаль, что в его отряде нет мага.

– Командир будешь? – Долговязый протянул кожаную флягу. – Дрянь редкая, но другого не будет.

Глен взяв флягу, отпил. Кислое вино, брезгливо поморщился, но всё же сделал очередной глоток. Выбора нет, необходимо хоть как-то взбодрить кровь. Передал флягу соседу.

Маг отряду наёмников не помешает, он придаёт веса не только боевой силе, но и в глазах тех, кто тебя нанимает. Вот только стоящий маг не станет связываться с ними. А неплохо заиметь колдуна умеющего вызывать огонь, всегда будет свет и тепло, да и разрушением они обладают немалым.

Глен присмотрелся, на единственном на многие километры дереве мерно покачивали тела солдат, их повесили по приказу принца, как дезертиров. Душелов тоже не помешал бы, умеет подчинять своей воли других людей, но с такими нужно держать ухо востро, иначе не заметишь, как станешь его куклой.

Чтецы тоже хороши, распознают мысли других, и также умеют заставить тебя поверить в то, что им нужно. Глен ковырнул ножом заплесневелый кусок хлеба, срезая серо-зелёный нарост. Нет, эти маги придутся ко двору баронов да прочей великосветской швали любящих плести интриги. Ему необходим именно боевой маг. Да только где такого найти? Всё стоящие давно при деле у богатых отрядов или при дворах замков.

Жуя чёрствую корку, Глен наблюдал за тем, как ветер раскачивает трупы. Вина бедолаг заключалась в том, что они оказались впереди принца, а значит, рассуждал тот, они первыми бежали с поля боя. Вот их жизнь и закончилась под давлением грубой верёвки. Принц вообще любил показывать, как умеет поддерживать дисциплину. Повешенным можно сказать повезло, иные умирали в течение нескольких дней от голода, жажды или раздираемые падальщиками.

Порыв ветра раскачал одно из тел, верёвка не выдержала и труп рухнул вниз. Что ж, червям будет проще добраться до мяса. Ветер продолжал завывать, неся прохладу, заставляя неприятно ёжиться. Жизнь наёмника стоит ровно столько, сколько есть золота в его карманах. А сейчас, в карманах Глена тот же ветер.

– Командир, – повернулся к нему коротышка с топором. – Что дальше делать будем?

Глен почувствовал, как в его сторону устремились взгляды.

Берлог, коротышка с густыми рыжими волосами больше похожими на щетину вепря, озвучил вопрос мучавший всех. Все прекрасно понимали, возвращаться за принцем нет необходимости, платы не будет, а вот проблем огрести вполне реально.

Понимая ответственность за отряд, Глен и сам думал о дальнейшей судьбе.

– Сейчас главное добраться до Каменного Тракта, выйдем на стоящую дорогу и путь открыт в любую сторону, – окинув взглядом невысокие холмы встречающиеся на равнине, добавил. – У меня нет желания застрять тут.

– Это да, – закивал Долговязый, – наслушался всяких историй про эти земли.

– Это каких? – подозрительно уставился на него Берлог.

Долговязый покрутил подсохший ус – Всяких.

– А точнее? – не отставал от него коротышка.

На усталых лицах промелькнули слабые улыбки, все в курсе их отношений, вечные споры, подтрунивания друг над другом. Но всё это так, приятельский трёп.

Долговязый скорчив жуткую мину, выдавил – Оборотни к примеру.

– Ха, – презрительно хмыкнул Берлог, – да я тебе с ходу могу с десяток таких историй рассказать. В каждой дыре есть истории про оборотней, перевёртышей и прочую нечисть.

– Вот только не хотелось бы встретиться с ними тут, на открытой местности, – прозвучал хриплый голос.

Его обладатель грузный широкоплечий мужчина со шрамами на лице. Рваными, уродливыми, вдобавок обладал тяжёлым взглядом из-под косматых бровей и голосом, от которого порой мурашки ползли по коже. Грим, так звали его обладателя. Больше походил на медведя чем на человека, казалось грузный, значит неуклюжий. Многие заплатили собственными жизнями удостоверившись в обратном. Грим обладал удивительной лёгкостью и ловкостью. Если оружие Долговязого длинный меч, Берлога широкий топор с двумя лезвиями, Грим таскал на спине здоровенный арбалет. Его мощь и дальнобойность поражала, никакие латы и доспехи не в состоянии выстоять перед его выстрелом. Оружие изготовлено лучшими кузнецами из Винланда, к слову родине Берлога.

Порой Глен задумывался над тем, отчего Грим остаётся в его отряде. Он знал, тому постоянно поступали предложения от более богатых и удачливых конкурентов, но здоровяк всегда отказывал им. Грим был едва ли не единственный, к кому Глен решил прислушаться.

– Думаешь, они вправду тут есть?

Грим медленно кивнул – Да, по пути попадались тела солдат.

Берлог хмыкнул – Они могли сдохнуть от ран или болезни.

– Разорванные.

– Птицы да дикие собаки постарались, – не уступал Берлог.

– Пополам.

После этих слов члены отряда опасливо уставились в темноту.

– И что с того? – не моргнув глазом, стоял на своём коротышка. – Говорю же, дикие собаки растащили.

Грим улыбнулся, в багровом отблеске костра изуродованное лицо с жутким оскалом навеяло ужасом даже на тех, кто так долго был с ним.

– Дикие собаки сжирают всё, а не только сердце и не выпивают кровь.

На это Берлог не нашёл что возразить.

– У меня есть идея, – начал было Глен.

Издалека донёсся вой, слабый, но продирающий до костей. А затем истошный вопль, резко прервавшийся достигнув апогея. Долговязый вцепился в меч, остальные также схватились за оружие. Грим захихикал, странно было услышать бульканье из такого здорового тела.

– Спим по очереди, – жёстким тоном произнёс Глен. – Когда дойдём до Каменного Тракта потихоньку смоемся. Сперва отсидимся в лесу, неподалёку от дороги, а потом отправимся в путь.

– А куда командир? – прозвучал резонный вопрос.

Глен призадумался, и в самом деле, куда?

– Дорван, – обратился к типу в широкополой шляпе кутавшемуся в тёмный плащ, – как зовут того короля, объявившим себя императором?

– Людвиг Великолепный, – тусклым голосом ответил тот.

– Так это переться до Золотого Рога по Каменному тракту не один месяц, – уставился Берлог на Глена. – А что поближе не поискать?

– Тот придурок решил захватить земли соседей, значит, война будет долгой, – коротко ответил Глен.

– А рядом нет войн? – продолжал перечить Берлог.

– Есть, но они для нищих, а мне осточертело довольствоваться парой золотых да жратвой для свиней. Золотой Рог место богатое, только подумай, какие трофеи можно добыть, даже плата будет не нужна.

– Дельная мысль, – одобрительно кивнул Долговязый, – может и местечко себе найдём, надоело шататься по землям.

– Ага, – нестройно поддержали его остальные.

Наконец усталость взяла своё, храпы раздавались в ночи. Глен решил первым остаться в дозоре, несколько из благородства, сколько не доверяя спутникам. Он да Грим. Последний постоянно вскидывал голову, наблюдая за луной. Она приобрела странный оттенок, вроде привычно сияя серебром, но в то же время имела красноватый налёт. Здоровяк бормотал под нос нечто непонятное, и неодобрительно покачивал головой, словно в такт порывам ветра.

Очередные истошные крики, на этот раз куда ближе. Грим стащив арбалет со спины, потянул за рычаг. Глен наблюдал за ним молча. Порой он его опасался, не понимая, что творится в его башке. Грим запустил широкую ладонь за пазуху, доставая свёрток, откуда выудил парочку серебряных болтов.

Ого, постоянно таскает с собой такую драгоценность? Удивился Глен. Грим вставил болт, и положив арбалет на колени, стал пристально вслушиваться и всматриваться в темноту.

– Может погасить костёр? – предложил Глен.

Здоровяк не отреагировал на предложение. Луна отбрасывала на землю непривычную тёмную тень, окрашивая холмы в серебристо-багровые цвета. Такое Глен видел впервые.

– Наследство Тёмного Лорда, – внезапно отчётливо произнёс Грим.

– Чего? – не понял Глен.

– Наследие Тёмного Лорда, оно идёт.

Он что, свихнулся? Тревожно косясь за здоровяка и арбалет, командир отряда наёмников покрепче сжал рукоять меча.

Внезапно стало тихо, даже выматывающий ветер пропал. Тишина повисла тягостной пеленой над холмистой равниной, где видны многочисленные костры войска.

– Думаешь, не вижу? – прорычал Грим.

Звякнул затвор, Глен от неожиданности вздрогнул. Короткий, в пару секунд выкрик больше похожий на звериный скулёж, и вновь тишина. Глен от напряжения выхватив меч, вскочил на ноги. Бросил взгляд на отряд, все дрыхли, вымотались за последние дни настолько, что не слышали происходящего.

Грим засмеялся, это похоже на довольное рычание волка.

– Теперь не сунутся.

Ругая последними словами своё глупое любопытство, Глен взяв из костра пылающий сук, отправился в темноту, в ту сторону, куда стрелял здоровяк.

– Дурак, – вот какого мнение о себе.

Но ему важно знать. Через шагов пятьдесят, Грим всё это время неотступно следовал за ним, обнаружил распластавшееся тело. Осветив огнём, Глен увидел вроде как и человека, а вроде как и зверя. Болт попал прямо в лоб странному существу, и торчал с другой стороны черепа. Клыки, неровный свет выхватил из темноты торчащие клыки с запекшейся жёлтой слюной. Обнаженное, покрытое густыми волосами, больше напоминающее шерсть, и длинные, похожие на крючки когти. И эти глаза, они отливались бледным мерцанием под светом луны.

Глен множество раз слышал истории об оборотнях и даже общался с охотниками на них. Но это существо на оборотня не особо похоже, оно даже не зверь.

Что до Грима, тот перевернув тело, ножом ковырялся в черепе, доставая серебряный болт.

– Наследие Тёмного Лорда, – повторил он, показывая окровавленный болт на своей ладони, он дымился. – Оно придёт.

Глен пожалуй впервые всерьёз задумался над тем, что пора бросать это гиблое войско.

Глава 2

Аристей занимался созерцанием, любимым и основным делом эльфов. Его сознание пребывало в бесконечном путешествии по различным мирам, столь прекрасным и далёким, что подобное невозможно описать другим языком кроме эльфийского. Все краски, все великолепие мироздание открывало для эльфа двери. И заглядывая в каждую из них, Аристей узнавал нечто новое, волнующее и красивое для него.

Больше нечем заняться. Мир эльфов давно отгородился от окружающей действительности, непроницаемой ни для кого Завесой. Лишь сами эльфы сотворившую её, могли проникнуть сквозь пелену, другим вход воспрещён, либо разрешено с позволения эльфа.

Эльфы жили семьями, Домами, изредка выходили на связь друг с другом, и то лишь ради того, чтобы поделиться знаниями или каким-нибудь чудесным открытием, диковиной новинкой.

Аристей приподнялся с ложа, испускающего едва видимое белое сияние, магией пропитано всё вокруг.

– Как давно я не возвращался из Вечности? – задался вопросом, оглядываясь по сторонам.

Голос растворился среди величавых каменных колонн.

– Отец, сёстры, мама? – никто не откликнулся.

Обычно в таких случаях Аристей вызывал бесплотных духов помощников, дабы утолить голод, и вновь погружался в путешествие по бесконечной Вечности. Но в этот раз в его душе зародилось удивительное ощущение. Сердце как-то неровно стукнуло, когда родня не откликнулась на зов.

Стоит пройтись и найти их. Эльф спустился на гранитный пол, тёмно-красный камень с узорчатой поверхностью, отец лично придумал причудливый орнамент и наколдовал изображение.

Гулкие шаги терялись среди колонн и длинных полутёмных коридорах. Аристей недоумённо оглядывался по сторонам, куда все запропастились? Обычно сёстры весело шумели, устраивая перегонки по залам или напропалую колдуя, пока мать не успокаивала их. Сейчас же в величавых каменных палатах с разукрашенными драгоценными камнями царит мрачная тишина.

Быть может, они все отправились созерцать Вечность? Тогда странно, отчего не видел их там. Стоп, Аристей остановил, удивительное дело, вспомнил, давно не видел никого из знакомых путешествуя по Вечности. Обычное дело столкнуться с кем-нибудь из далёкой родни или приятелей другого Дома, но в последние путешествия таких встреч не было. Сердце вновь подало тот странный стук.

Что это? Аристей дотронулся до груди, пытаясь разобраться в непослушании собственного тела, отчего оно себя ведёт столь необычно?

– Отец! – возвысил голос.

– Тец… тец… тец…, – прошелестело под каменными сводами.

Аристей не испытывал беспокойства, просто не знал подобного чувства. Эльфам не знакомы ощущения обуревающие людей.

Сёстры скорее всего в оранжерее, догадался Аристей и быстрым шагом направился туда.

Его путь лежал через залы неиссякаемой славы рода эльфов. Оружейная, склад оружия древних времён. Хоть ни отец, ни сам Аристей, ни разу не пользовались им, те войны были во времена седой древности, когда остатки тьмы пытались утвердиться в мире. Даже дед Аристея не участвовал в битвах, хотя мог подолгу и красочно повествовать о них. Отцу те рассказы быстро наскучили, а вот его брату Ворлиану пришлись по душе. Он всегда говорил, что хотел бы поучаствовать в подобных приключениях.

Кстати, а куда делся он? Наморщил лоб Аристей, в последний раз видел совсем недавно, во время семейного пира. Отец с матерью сидели во главе стола, сёстры как всегда шумели, они обсуждали возможность того, что одна из них должна будет выйти замуж за избранника из соседнего Дома. При этом все смущённо хихикали. Да, Ворлиан точно там был. Он в чём-то убеждал отца. А в чём? Напряг память эльф.

Как и все сородичи, Аристей обладал уникальной возможностью, погружаться в прошлое, извлекая из памяти все, что в ней сохранилось.

Теперь его путь лежал через Залы Просвещения. Тут собраны все известные Аристею книги, толстенные фолианты, полупрозрачные пергаменты, глиняные таблицы, рунные письмена. Всё чем владели эльфы, от магии до простых записей об изменении окружающего мира, будь то погода или появления новых животных. Дубовые шкафы с пыльными полками уходили вглубь зала, теряясь во мраке времён и знаний, упираясь в потолок.

Животные, точно, Ворлиан говорил о новых существах.

– Брат мой, – извлёк Аристей тот разговор, Ворлиан налил себе вина в изящный серебряный кубок, – они не простые животные, это ошибка, относится к ним так беспечно.

– Брось, – отец нежно погладил жену по руке, та одарила его светлой улыбкой, – чем они отличаются от волков или собак?

– Разумом, – Ворлиан отпил из кубка.

– У собак он тоже есть, и им его хватает лишь на то, чтобы собираться стаями. С твоими зверушками будет тоже самое.

– Не думаю, – категорично покачал головой Ворлиан, наблюдая за радостными лицами девушек, – хоть в одном ты всё же прав, что-то звериное в их природе присутствует.

– Выпей вина брат мой, – рассмеялся отец, хлопнув в ладони вызывая бесплотных духов служителей.

Те в покорности возникли перед ним, метнувшись, вернулись, держа на хрустальном подносе кувшин с вином.

– Это из дома Снежных Гор, прислали в подарок и знак, что готовы прислать сватов, – отец с доброй улыбкой посмотрел на дочерей, те засмущались ещё больше. – Не стоит портить чудесный вечер разговорами о животных.

– В самом деле Ворлиан, порадуйся с нами, – поддержала мать.

Но дядя оставался задумчив, взяв кубок с вином, отошёл от стола и встав возле окна, наблюдал за сиянием луны. Аристей подошёл к нему.

– Дядя, может зря воспринимаешь их всерьёз?

Ворлиан улыбнулся племяннику – Может ты и прав. Но всё же, меня одолевает нечто странное, когда наблюдаю за ними, незнакомые ощущения овладевают мной. При этом в них есть что-то волнительное.

– Думаешь, они пришли из той древней тьмы?

Ворлиан категорически отмёл идею – Нет, они совершено новое в том мире, от которого мы эльфы по своей глупости отгородились. А ведь в наших силах сделать его лучше.

– А как же Правила Равновесия? – деликатно напомнил ему Аристей о древнем незыблемом своде существования в мире.

– Правила Равновесия появились сразу после той войны, о которой уже успели позабыть. Есть ли резон в их исполнении? Даже дворфы чураются соблюдать их.

Дворфы, Аристей улыбнулся про себя, вспоминая тот день, когда дядя захватил его с собой в предместье Снежных Гор. До чего они шумные и суматошные создания, вечно копошатся в тоннелях гор и рудниках, громогласные и грубые. А также невежды коих ещё поискать, понятия не имеют, что такое Вечность и как её созерцать. Но дворфы чудесные ремесленники, им под силу обработать драгоценные камни, не прибегая как эльфы к магии. Довольно грязное дело конечно, но как развлечение на раз сойдёт.

– Эти существа, – проговорил Ворлиан, – они называют себя людьми, в них есть какая-то особая сила.

– Новая магия? – живо заинтересовался Аристей.

– Магов среди них мало, да и то больше походят на детские забавы. Нет, это совершено другое, непознанное. Быть может, если их обучить, – в глазах Ворлиана загорелись огоньки, – встать во главе их сообщества, они будут полезны нам.

– Кто может быть нам полезен? – рассмеялся наивности родственника Аристей. – Ты же сам сравниваешь их с животными.

– Но ведь животных можно дрессировать, – в голосе дяди Аристей впервые уловил непонятные нотки.

– Лучше отправляйся погулять по Вечности, созерцать чудесный мир, – предложил он Ворлиану.

Тот пристально взглянул в глаза племяннику, он определённо чего-то опасался.

– Путешествуя по Вечности, мы теряем себя. Аристей, запомни мои слова, это не благо для нас, а ловушка. Пребывая в ней, не осознаём происходящего вокруг, то как всё меняется и в один не прекрасный для нас день, когда поймём это, для рода эльфов будет слишком поздно.

Аристей поспешил свернуть разговор и оставил дядю, отправившись созерцать Вечность.

Да, именно тогда видел его в последний раз. Аристей прошёл по пустому Залу Знаний. Никого.

Дядя ещё не раз появлялся в Доме, но всякий раз Аристей был в Вечности или занимался делами по поручению отца. Ах да, одна из сестёр всё же вышла замуж и покинула семью. Но тогда, куда девались остальные?

Оранжерея, тут собраны множество растений с разных и самых далёких уголков мира. Обычно тут разноцветных ковёр всевозможных цветов, пёстрые, яркие и красивые. Оранжерея гордость матери и радость от трудов сестёр. Они заботливо возделывали каждый клочок земли, бережно ухаживали за каждым лепестком…. А сейчас тут запустение и лишь редкие сухие остатки растений. Аристей дотронулся до коричневого стебля, и тот рассыпался в прах.

Как так могло произойти? Недоумевал он, объяснение одно, сёстры и мама перестали ухаживать за садом. Тогда возникал другой вопрос, почему? Они никогда не бросили бы его по своей воле. Сердце вновь странно дёрнулось.

Что это за ощущения? Аристей начал осознавать очевидное, по всей видимости, в Доме кроме него никого нет. А куда могли все подеваться? И по какой причине оставили его одного?

Может, путешествуют в Вечности? Там недолго потеряться, ведь путешествие не только радовало глаз, оно опьяняло разум, давало наслаждение всем чувствам, именно поэтому эльфы и не желали выходить из Вечности.

Тогда, вздрогнул он. Быстрым шагом поспешил прочь. Невольно остановился возле железной клетки с иссохшими костьми.

Ворлиан всё же приволок одного из людей в Дом. Аристей пропустил тот день, когда дядя объявился с необычным животным. Оно послушно повиновалось ему, немудрено, эльфы обладали даром влиять на умы низших созданий. В клетку пришлось посадить из-за безопасности, когда Ворлиан убрал заклинание, существо набросилось на сестёр и успело покусать их. Оно оказалось злобным и агрессивным, могло подолгу сидеть тихо в углу, но едва ему приносили еду, норовило вцепится в горло кормящего. Хоть и шансов у него не было, эльфы куда выше его. Поразило другое, существо отказывалось брать еду и в конечном счёте умерло с голоду. Сестра рассказывала потом, как Ворлиан стоял в задумчивости, поглаживая подбородок, видимо пытаясь понять натуру существа. А его тело так и осталось лежать в клетке. А дядю с тех пор не видели в Доме.

Аристей буквально влетел в Усыпальницу. Так и есть. Ошеломлённый, уставился на каменные пьедесталы.

По сути, эльфы бессмертны, но и вечными их назвать нельзя. По мере старения, они всё чаще проводили время в Вечности или пребывали в особом состоянии, походившим на сон. Просыпаясь всё реже, они всё больше отдалялись от бренного мира, окончательно перемещаясь в город Аргарти, место, где живут бестелесные эльфы, мир всех эльфов перешедших черту Бытия и Сущего.

Мать и отец держались за руки, лежа лицом друг другу с улыбками влюблённых, а на соседних пьедесталах из золотистого мрамора сёстры со счастливыми лицами.