Kitobni o'qish: «Истории для внучки Настеньки»

По законам добра и справедливости

Говорят, что стремительное интеллектуальное и творческое развитие человечества стало возможным лишь потому, что однажды в нём появились дедушки и бабушки. До этого тяжёлая борьба за существование – опасная охота на мамонтов, болезни в холодных пещерах, где обитали люди, а также прочие тягости каменного века, к сожалению, рано обрывали человеческую жизнь.

Однако наступившая позднее более сытая и спокойная жизнь создала условия для выживания старшего поколения людей. Тех самых бабушек и дедушек, которые по возрасту и здоровью освобождённые от тяжкого первобытного труда, своё свободное время и энергию обратили на воспитание самого маленького поколения. На своих внуков, которым они, любя, торопились передать не только опыт изготовления капканов и стрел для охотничьих луков, но и приобретённую ими мудрость в соседстве с природой и другими людьми.

Именно так родилась СКАЗКА, и сказка сделала человека ЧЕЛОВЕКОМ. Именно сказка неизмеримо раздвинула горизонты обыденной жизни и населила её персонажами, в которых страх перед грозными и необъяснимыми явлениями природы отныне – и уже навсегда – соседствовал с мечтой, с чудесами, с жаждой познания и жаждой любви.

Именно в этом свойстве любых бабушек и дедушек на свете заключается их никем и ничем незаменимая роль в передаче новым поколениям самых важных сведений о мире. Надо прожить жизнь, чтобы убедиться в том, что обыкновенные, знакомые каждому её реалии – учёба, работа, карьера и т.п. – на самом деле сочетаются с необъяснимыми на первый взгляд чудесами, когда на смену несчастьям обязательно приходит радость, а доброму человеку, в конечном счёте, всегда повезёт куда больше, чем злому.

Возможно, именно мыслью передать увиденное и пережитое были созданы Евгением Кубышкиным его сказочные истории «для внучки Настеньки». Поначалу это был, скорее, долг кровного родства, который вскоре, в творческой своей высоте, преобразил домашние сказки в настоящее, талантливое в своей самодостаточности творчество.

Впрочем, чудесное перевоплощение кадрового офицера в писателя-сказочника не случайно. Офицерская судьба полковника Евгения Кубышкина совсем не берегла его от опасностей. В истории российской военной фотографии есть снимок, запечатлевший Евгения Кубышкина, тогда ещё майором, в одном из жестоких боёв. Он единственный там стоит в полный рост под неприятельским огнём, олицетворяя собой стойкость русского солдата, каким мы видели его во все наполненные запахом пороха и свистом пуль времена.

Но, верно, и в жизни следует совершать только такие поступки, которые впоследствии могут дать сказочнику право наделять своих героев смелостью, благородством и чистотой помыслов. Поэтому сказочный мир Евгения Кубышкина соткан только из тёплого света и живёт исключительно по законам добра и справедливости.

Однажды рождённые им «для внучки Настеньки» эти необыкновенные истории вырастут вместе с Настей. И вместе с ней, и с другими детьми (и взрослыми), которым посчастливиться взять в руки эту книжку, отправятся в большой мир, чтобы сделать его сказочнее, то есть лучше и краше.

А. ЭДОКОВ

Член Союза писателей России

Предисловие 

Книга сказок Джанни Родари

У каждого человека в жизни есть моменты, которые он запоминает навсегда, и может быть, именно они определяют всю его жизнь.

Когда мы с тобой встречаемся, ты просишь рассказать волшебные истории, некоторые мы сочиняем вместе, прямо на ходу придумывая героев, выстраивая сюжетные линии. И таких историй набралось уже немало. Я стал их не только записывать, но и наговаривать на диктофон, чтобы ты могла послушать, пока сама читаешь не слишком быстро.

Сегодня я расскажу тебе главную историю, ведь именно её мне и следовало рассказать самой первой. Ты помнишь сказку про светофор, неожиданно засветившийся голубым светом и, как потом оказалось, показывавший, что путь в небо открыт и люди могут лететь? А рассказал я, вернее пересказал, как запомнил, ведь у нее есть автор – итальянский писатель-сказочник Джанни Родари. С этого все и началось.

Дело было еще в прошлом веке в 1969 году. Мы с моей мамой – твоей прабабушкой Марией Тихоновной, жили в небольшой коммунальной квартире, на три семьи в военном городке на окраине города Санкт-Петербург, тогда он еще назывался Ленинград.

Однажды в пустующую комнату вселилась семья молодого офицера – он, его жена и их маленькая, лет пяти, дочка. Мы с ними быстро подружились, и за то, что я иногда присматривал за девочкой, они разрешали мне брать книги из их походной библиотеки.

Так впервые мне в руки попала книга сказок Джанни Родари, и я просто влюбился в его итальянских героев Чиполлино, Джельсомино, Джипа и многих других. Вместе с ними я защищал домик Тыквы от сеньора Помидора и принца Лимона, путешествовал на игрушечном поезде Голубая Стрела, мечтал оказаться в телевизоре или поесть Небесного торта, который был размером с огромный дом.

Особенно мне понравились короткие сказки, которые автор от имени своего героя, рассказывал дочурке каждый вечер по телефону. Вот так и я стал записывать на телефон небольшие истории для тебя.

Но самое главное – книгу тогда я быстро прочитал, вернул хозяевам, но через некоторое время попросил дать почитать снова. И так продолжалось много-много-много раз. А однажды случилось настоящее чудо, которое я запомнил очень хорошо.

Узнав, что в день рождения мне исполняется 10 лет, они рано утром всей семьей пришли поздравить и подарили так понравившуюся книгу Джанни Родари навсегда. Поверь, счастью не было предела!

С тех пор эта книга всегда со мной. Она немного потертая, потому что не стояла вечно на полке никому не нужная. Я читал ее много раз сам, потом твоему папе, теперь иногда тебе. А еще я на всю жизнь сохранил чувство глубокой благодарности нашим соседям, которые были так внимательны и отзывчивы, подарив мне не только книгу, а настоящую сказку и целую волшебную книжную страну.

Сегодня, когда этой книге более 50 лет, я дарю ее тебе. Обращайся с ней аккуратно, береги. Пройдет 50 лет, тогда передай книгу уже своим внукам, чтобы и через 100 лет сказка не заканчивалась. Никогда.

Как мы сочиняли про Цветок и Бабочку

Посвящается Ирине-Русе-Сясе

Дедась – так меня на свой лад называет внучка Настенька. Своего второго дедушку она называет деда-Витя, да и вообще она особенно не церемонится и часто без разбору всех зовет просто по имени – Федя и Оля – это папа и мама, Надя и Витя – это бабушка и дедушка по линии мамы. Ну а мы с Ириной для нее – Сяся и Дедась.

Откуда это? Да из первых слов этой маленькой девочки. Услышав, что как-то я ласково назвал Ирину Руся, она не умея произносить букву «Р», подхватила – Сяся да Сяся. Ну а про меня еще проще – я дедушка, который живет вместе с Сяся, то есть Дедась. Все просто. Также просто, как и мы придумываем различные истории.

– Дедась, расскажи мне про одинокий цветочек, – как-то вечером просит меня Настя. Это меня, конечно, озадачило, но чего я только для нее ни придумывал прямо на ходу во время наших прогулок.

– Про одинокий цветочек? – переспросил я ее. – Я не знаю эту сказку, но давай сейчас будем придумывать вместе.

– Вместе? – Настя сделала удивленное лицо, округлив свои черные глазки, хотя удивляться нужно было мне. – Ну давай.

– А цветочек где рос? – деловито стал уточнять я.

– Где-где? В земле, – принимая условия игры, начинает умничать Настя, и, чуть подумав, добавляет: – В лесу.

– Аааа, вот как, в лесу, – делая тоже умный вид, подыгрываю ей уже я. – А в какое время?

– Когда вырос? – не поняла суть моего вопроса Настя.

– Рос когда, – настаиваю на ее ответе.

– Когда рос? – переспрашивает Настя, и тут же подумав философски отвечает: – Он всегда рос.

Причем непроизвольно делает ударение на слове «всегда». И это наречие (всегда) сейчас для нее означает «постоянно, каждый раз, непрерывно».

– Настя, про какое время нужно рассказывать: про весну, осень, зиму или лето? – спрашиваю уже без наводящих вопросов, понимая, что наш разговор не закончится никогда.

Она так раздумчиво и мечтательно:

– Про весну.

Ну конечно, про весну. Дело было в самом конце апреля, и, хотя вечерами было еще прохладно, шаги весны становились все слышнее.

– Про одинокий цветочек, выросший в лесу весной, – еще раз уточняю я героя, место и время действия. А когда все сошлось, поморщив лоб, начинаю свое повествование.

Настенька садится поближе, я, приобняв ее, чтобы было потеплее и уютнее, глубоко вздохнув, неспешно импровизирую.

В одном лесу жил да был Цветочек. И был он очень одинок, потому что самым первым после зимы весной появился на свет. И было ему от этого грустно-грустно, ведь кругом вокруг еще лежал снег, не было ни травки на земле, ни листвы на деревьях. Ничего не было. И небо было такое хмурое-хмурое.

Но когда Цветок появился на свет он радостно воскликнул:

– Ой, как прекрасно, какой большой мир. В нем есть солнышко, наверное, где-то, я это слышал.

В тот же миг тучи расступились, солнечный луч попал на Цветок, и он распустился прекрасным голубым цветом.

– Как здорово! – воскликнул Цветок.

– Но это было только начало. «В это мгновение к нему подлетела кто?» – спрашиваю я Настю, стараясь вернуть ее в повествование, потому что она стала играться своей куклой.

– Пчела, – весело предложила, включившись снова в повествование, Настя.

– Пчелка, – продолжаю я, – она взяла нектар, взяла пыльцу и полетела в свой улей, чтобы сделать прекрасный первый весенний мед. А потом полюбоваться Цветком прилетела…

Настя как-то неуверенно и вопросительно:

– Эээ, Бабочка?

«Бабочка так Бабочка», – внутренне соглашаюсь я. Хотя откуда? Вроде еще вокруг снег лежит, но значит растаял, ведь уже и пчелка прилетала.

– Ах какой красивый Цветок! – воскликнула Бабочка, – Как бы я хотела, чтобы у меня был домик в таком же красивом цветке!

И Цветок радостно согласился, ведь он был очень одинокий, а кому хочется жить одному, да еще и в лесу.

– Ты мне тоже нравишься, Бабочка! Давай, правда, вместе жить! На ночь ты спрячешься у меня в теплом бутоне, а каждое утро я буду распускаться и выпускать тебя на белый свет.

– Так они вдвоем и стали жить – Бабочка и Цветок, – вроде закончил я эту историю. Ведь всякая история, даже волшебная, должна заканчиваться, да и на улице становилось прохладно, можно уйти в домик и почаевничать в тепле у камина.

Но не тут-то было. Потому что не пойми откуда объявился новый герой, причем шустрый и колючий. Кто?

– Посмотри кто там? – я прошу Настю рассмотреть темный силуэт в сумерках. – Ежик! Большой! Бежим за ним.

Ну конечно же, все побежали, ежик был изловлен, напоен молочком и отпущен по своим делам. По каким делам? Ежиным, но это уже совсем другая история…

А что же наши герои Цветок и Бабочка? Они жили вместе очень долго и очень счастливо. Цветочек каждое утро распускался и на завтрак кормил Бабочку самым ароматным нектаром, который приберегал специально для нее. Потом целый день они принимали гостей – всяких мотыльков, пчелок, букашек, которые толпами сбегались и слетались на ароматную пыльцу и нектар.

– Как здорово, как вкусно, какая гостеприимная и хлебосольная семья, – говорили все вокруг.

– Ой, как повезло нашей Бабочке, – говорили одни, – ей достался такой Цветок, такой Цветок!

– Ой, как повезло нашему Цветку, – неожиданно вступает…. Настя, – ему  досталась такая красивая и заботливая Бабочка, такая Бабочка!

Вот, отлично, радуюсь я тому, что Настя подсказала мне развитие истории, и продолжаю.

Так проходили день за днем. Когда летом в сильную жару наступила засуха, Бабочка каждое утро летала к ручейку, окуналась в его холодные струйки и на своих крылышках приносила капельки воды, которые стряхивала к корням Цветка, чтобы он не засох. В полуденный зной она махала своими крылышками как вентилятор, чтобы хоть немного охладить изнывающего от жары друга.

Потом, когда пришли дожди и прохлада, Цветок нежно укрывал Бабочку своими лепестками, чтобы ей было хорошо, тепло и уютно внутри. Но прошло горячее лето, потом промозглая осень, совсем близко к нашим героям подобралась зима. Цветок уговаривал Бабочку вместе с подружками лететь в теплые страны. А она ни за что не хотела оставлять его и, хотя понимала, что их ждет очень длинная и трудная зима, ласково, но твердо отвечала:

– Я никогда не оставлю свой Цветок и всегда буду с тобой. Всегда!

Прерывая повествование, Настя грустно спрашивает:

– А как же настоящие, а не сказочные бабочки, где они зимуют?

Ответ нам быстро находит интернет-знаток Алиса – бабочки либо окукливаются, либо прячутся в коре деревьев, других укромных теплых местах, либо, как перелетные птицы, улетают в дальние края с теплой зимой.

– Окукливаются или улетают, – Настя, осознав, начинает заваливать меня своими вопросами. – А наша, наша тоже улетит? А как же Цветочек? Он опять будет одиноким?

Я, конечно, знаю ответ, но как настоящий сказочник начинаю нагнетать страх. Ведь дети, да и я сам в детстве, почему-то любят страшные истории, от которых мурашки по телу.

– Наступили настоящие холода, – продолжаю я грозно, поеживаясь, – Цветок уже не мог ни кормить, ни укрывать свою подругу и начал потихоньку замерзать сам. Бабочка всеми силами пыталась согреть его, крепко обнимая своими тонкими крылышками, но это не помогало.

Тогда она несмотря на то, что была такой воздушно-нежной и никогда не сталкивалась с тяжелым трудом, прикладывая неимоверные усилия, смогла пригнуть стебель Цветка к самой земле и потом присыпала его сухими травинками. Когда начал выпадать снег, Бабочка сделала все, чтобы укрытие было надежным. Потом, замерзая, она прижалась к своему Цветку и так обнявшись они…

– Уснули навсегда? – обеспокоенно перебивает меня Настя.

– Навсегда? Да нет, – успокаиваю я ее, – уснули на всю зиму.

История вроде закончена, ведь мы оба понимаем, что весной самым первым из-под снега появится наш Цветок, и самой первой на солнечный свет вылетит наша Бабочка. Потому что и в жизни, и, особенно в сказке, такая любящая и заботливая пара должна дружно и счастливо жить вместе долгие-долгие-долгие годы.

Они никогда уже не будут больше одинокими и теперь вместе всегда. А ведь это наречие (всегда) еще означает – во всякое время, вечно, бесконечно. Бабочка и Цветок, Цветок и Бабочка.

Воздушный поцелуй

Эта история про воздушный поцелуй будет совсем короткая, потому что она еще не закончена.

Я послал его тебе на прощание, когда ты вместе с родителями уезжала домой на машине. И так случилось, что ты его не увидела, сразу уткнувшись в свой планшет, а окно закрылось еще до того момента, как он мог залететь в салон отъезжавшего автомобиля.

Воздушный поцелуй полетел вдогонку, ведь ему было нужно обязательно попасть к своему адресату. Но куда там, за рулем был твой папа, и вы все быстрей и быстрей удалялась от нашего домика. И скоро, выкатив на шоссе, влилась в бесконечный поток машин, возвращающихся после выходных в город.

Он искал тебя на шоссе, потом на улицах и площадях Москвы. Время шло, наступила темнота, и воздушный поцелуй уже хотел вернуться к нашему домику, чтобы дождаться там твоего приезда. Но понял, что залетел куда-то очень далеко и обратной дороги уже не найдет.

Воздушный поцелуй был очень ответственным, и решил, что найдет тебя во что бы то ни стало. Подхваченный ветерком он полетел на запад. Так начались его приключения.

Сороки-тараторки, которые прилетают к нашему домику чем-нибудь поживиться, чуть не каждый день стрекотали о новых историях про нашего скитальца. Они их узнавали от своих знающих все и про всех зарубежных сородичей.

Сначала воздушный поцелуй полетел в огромной стае таких же потерявшихся. Это были приветственные послания артистов, политиков и других знаменитостей, которые они раздают направо и налево. Правда они быстро отстали и упали на землю без сил, потому что появились на свет случайно и раздавались без адреса и любви, просто по привычке.

Потом наш воздушный поцелуй оказался в Санкт-Петербурге на Поцелуевом мосту. Но оказалось, что к поцелуям его название не имеет никакого отношения. Мост назвали по фамилии купца Поцелуева, который еще в 19 веке построил его через реку Мойку.

Полетев в теплые страны на Балканском полуострове, он узнал, что давным-давно в древней Греции поцелуй мог служить вместо подписи. Человек, который не умел читать и писать, вместо того чтобы ставить крестик в конце документа, написанного писцом, мог оставить отпечаток губ. Документ после этого считался действительным.

Наш путешественник побывал в Италии, на фестивале поцелуев, на площади Сан-Марко в Венеции и катался по каналам на гондоле, так там называются лодки. Его видели во Франции, в Париже, сидящим в компании таких же потеряшек на вершине Эйфелевой башни, где он отдыхал, чтобы полететь дальше.

В испанской Севилье он еле протиснулся по самой узкой улице города, улице Поцелуев. Там он не нашел своих сородичей, так как улица была настолько узкой, что живущие с разных сторон могли поцеловать друг друга, просто высунувшись в окно.

Сороки стрекотали, что на Северном полюсе он чуть не замерз в арктических льдах, где ему некому было показать дорогу, так как эскимосы из-за холода не делают воздушных поцелуев, а просто трутся носиками друг о друга.

Зато в такой же холодной Антарктиде, но расположенной на южном полюсе Земли, нашему искателю приключений необычный способ обогрева показали императорские пингвины. Для того чтобы согреться, они собираются в плотные группы, внутри которых температура может достигать +35 градусов по Цельсию при температуре окружающего воздуха −20. При этом пингвины постоянно перемещаются от края группы в центр и обратно, чтобы все находились в равных условиях.

Побывав в Австралии, наш воздушный поцелуй узнал о поцелуйных традициях местных жителей – аборигенов. К слову сказать для них – это даже и не поцелуй в обычном понимании, а нежное и долгое касание друг друга лбами, и символизирует оно преклонение перед матерью-землей. Австралийцы, у которых до сих пор очень сильна связь с природой, этот ритуал позаимствовали у птиц киви.

Шло время, после Австралии его следы затерялись. Даже вездесущим сорокам неизвестно, где сейчас воздушный поцелуй странствует. Но я уверен, что когда-нибудь он вернется к нашему домику, ведь Земля-то круглая. И он обязательно дождется тебя.

А впредь мы с тобой договоримся, что, отпуская при расставании воздушный поцелуй всегда убедимся, что он долетел, обязательно его поймаем, крепко прижмем к сердцу, положим в нагрудный или потайной кармашек, чтобы больше не терялся.

Лесные спасатели

Эту необыкновенную историю мне помогла создать Анюта Руденко. Спасибо за умные мысли и такие милые подробности, которые дали возможность раскрыть характер многих героев.

Ранним утром в самый разгар зимы наш лес оглушило не прекращающееся стрекотание Сороки, которая на все голоса беспокойно верещала:

– Спасайтесь! Глобальное потепление! Вымрут все! Если повезёт, то может быть вымрут только все не приспособленные! Без смеха, все кто без меха спасутся, все кто в мехах пускай вытрясут из них пыль.

Обеспокоенные звери и зверюшки, птицы и пташки быстро собрались у поваленного огромного дерева, на котором расположилась Сорока и как из радиорупора продолжала непрерывно стрекотать о грядущих бедах.

Следует сказать, что по негласному правилу, установленному в лесу Медведем, который сейчас мирно спал в своей берлоге, на общем сборе обитателей этого леса все имеют одинаковое право слова, и главное, никто друг на друга не охотится. А охотится тут было кому и на кого. Потому что в это утро на одной полянке собрались Волк, Лисица, зайцы, Белка, Ежик, мышки и даже Ондатра с Бобром из ближайшего водоема. Прилетели Филин, Орлан белохвостый, вороны, синички, залетные снегири и даже местные голуби. И вот эта вся разношерстная и разноперая толпа на разные голоса спрашивали у Сороки, что случилось.

Сорока осознав, что ненароком устроила настоящий переполох, с важным видом опять протрещала о глобальном потеплении, а потом показала на материальное подтверждение своей теории.

Внизу у поваленного дуба торчала веточка, выросшая за лето от корней поверженного великана, и наверху у нее за время оттепели из набухшей почки пророс маленький зеленый листок. Он был такой нежный и так неожиданно по-весеннему яркий, хотя до нее (весны) было еще долгих четыре месяца, и так вызывающе красовался на фоне белых шапок снега и сугробов.