Kitobni o'qish: «Варяги. Славяне. Русские»

Shrift:

Посвящаю памяти

студенческой группы 11/41,

воспитавшей из меня историка

Андюсев Борис

Ануфриева Татьяна

Брюханова Ирина

Волкова Валентина

Высотина Ольга

Галенковский Сергей

Герасимов Виктор

Коротеев Николай

Кривулина Тамара

Кутузов Евгений

Лалетина Вера

Левкова Любовь

Лужецкий Александр

Макарова Нина

Маркова Татьяна

Морозова Ольга

Мошкарева Наталья

Николаева Вера

Обмолин Василий

Перевозкина Татьяна

Седельников Валерий

Снопков Валерий

Чащина Татьяна

Шипулина Галина

Шлыкова Елена

Щербачева Евгения

Юрданов Геннадий


От автора

Проблема «откуда есть пошла Русская земля» впервые письменно была поставлена более тысячи лет назад – в конце Х века. Тем не менее она и сейчас еще не разрешена, несмотря на усилия историков разной величины. Теории, гипотезы, концепции выдвинуты в несчетном количестве. Собран огромный фактический материал. Но недоумение историков по этому вопросу как было, так и осталось. Причин для этого две: фактов не хватает, несмотря на вековые плодотворные поиски; имеющиеся факты сильно противоречат друг другу. Никому пока не удалось создать концепцию, в которую бы непротиворечиво уместился весь накопленный исторический материал.

Можно было бы сохранять оптимизм, если бы фактологическая база продолжала обогащаться. Тогда имелась бы надежда, что рано или поздно количественный фактологический рост даст новое теоретическое качество. Но, кажется, возможности исторических дисциплин здесь почти исчерпаны. Последние письменные сведения найдены в первой половине ХХ в. Фундаментальные археологические труды по этой тематике вышли к 70-м годам ХХ в. На мой взгляд, далеко не исчерпаны возможности исторической лингвистики. Но проблема в том, что нет историков, профессионально разбирающихся в языкознании, а языковеды невежественны по части истории. Для успешного прорыва на этом направлении нужно ждать появления историка, который будет основательно ориентироваться в механизме языковых процессов. Пока же констатирую, что историки прошедшего века свое дело сделали: на базе собранного фактического материала от разных исторических дисциплин в 70 – 80-х гг. вышло много исторических трудов, в том числе и капитального характера, с попытками осмыслить накопленный материал и дать вариант ответа на вопрос, поставленный в начале.

Большой прогресс исторической науки в ХХ в. налицо. Но проблема происхождения и начала Руси не решена, противоречия не устранены, что и было признано исследователями отечественной истории.

И еще констатирую: за последнюю треть прошедшего века и начало века нынешнего по вопросу начала Руси не добавилось никаких существенных фактов. В последующих статьях и монографиях «перелопачиваются» одни и те же сведения, добытые к 70-м годам ХХ в. Концептуальная работа, как уже сказано, не увенчалась успехом. Вопрос зашел в тупик и был оставлен на обочине исторической науки, тем более что в 90-е годы появилась необходимость переосмыслить многое в, казалось бы, хорошо известной и более близкой истории.

Свято место, как водится, пусто не осталось. Его заполнили всякого рода теоретики «Гиперборейской Руси», «арийских славяно-россов» и т. д. Важная научная тема была опущена до уровня бульварного чтива, и ныне на ней активно пасутся разного рода шарлатаны и демагоги.

Поскольку в обозримом будущем серьезной прибавки фактического материала ждать не приходится, то решение вопроса о происхождении и начале Руси требует либо отказа от поиска решения вообще, либо смены методики поиска. Предпочтительнее – второе. Попробуем метод, широко применяемый в точных науках, – изменение граничных данных исследуемого объекта, процесса, явления. В гуманитарных науках он тоже применяется, но редко и стихийно.

Проиллюстрирую простым примером. Перед нами ковер, орнамент которого сильно попорчен. Необходимо выяснить, как выглядел некий автономный фрагмент этого орнамента. Сохранившихся элементов фрагмента явно не хватает для однозначного восстановления его узора. Можно перебирать варианты решения, дискутировать, какой вариант более обоснован. А можно расширить границы поиска, взять на ковре заведомо больший, желательно опять же автономный фрагмент орнамента и проанализировать его структуру в поисках закономерностей, позволяющих судить о структуре неясного фрагмента как о частном в контексте общего.

Если и в этом случае решения не находится, так как больший фрагмент тоже плохо сохранился, мы опять расширяем зону исследования, изучаем с той же целью еще больший фрагмент.

Занимаясь в течение десятилетий вопросом происхождения и начала Руси, автор этих строк в какой-то момент понял, что данных для решения вопроса в рамках истории Руси явно недостаточно. Пришлось расширить границы поиска и обратиться к вопросу происхождения и эволюции славянства, для которого вопрос происхождения Руси и русских будет частным случаем.

Довольно скоро выяснилось, что славянский фрагмент «орнамента» на ковре всемирной истории сохранился так плохо, что восстановить его, оставаясь в его же рамках, невозможно. Версии противоречат друг другу, фактических данных (сохранившихся элементов орнамента) не хватает.

Пришлось расширить рамки рассмотрения до еще большего фрагмента и посмотреть на славянскую тему на индоевропейском фоне, опять искать повторяющиеся мотивы «орнамента», логическое завершение оборванных нитей. Это усложнило поиск: в поле зрения попали десятки миллионов квадратных километров территории, десятки археологических культур, тысячи лет времени, сотни звучащих и молчаливых исторических свидетельств. Поскольку на пространстве нашего «ковра» пострадали разные места, то при внимательном рассмотрении на сильно попорченном полотне стали просчитываться контуры всего рисунка, неясные фрагменты стали все лучше и лучше читаться, взаимно дополняя друг друга. Так родилась тема данной работы.1

Разумеется, и раньше вопрос начала Руси рассматривался в контексте истории славян, славянский феномен рассматривался в контексте индоевропейского, но, кажется, еще никто не пытался последовательно разобрать тему в таком ракурсе: большая индоевропейская картина, на которой много человеческих фигур, среди них – славянская группа фигур, а в ней – русская фигура. И все это нужно видеть одновременно. Картина сильно попорчена в разных местах. Но, уловив замысел, манеру письма художника, попорченные места можно восстановить, если не все, то значительную часть. Мы получаем дополнительную информацию исторического характера за счет выявления логики общего и частного. Появляется возможность выдвинуть непротиворечивую версию событий и ответить если не на все спорные вопросы, то на многие из них.

Таким путем двигалась мысль автора данной работы. Само же исследование построено противоположным образом: от общей картины – к ее фрагменту, далее – к части фрагмента. То есть сначала рассматривается индоевропейский вопрос, потом славянский, наконец, вопрос Руси и русских. Отсюда и название книги.

Здесь не поставлена задача исследовать каждый неясный вопрос во всей его полноте. Это невозможно ввиду необъятности темы. Привлечен только тот фактический материал, который необходим. Рассматриваются те концепции и гипотезы, которые нужны. Не рассматривается библиография темы. По мере возможности сделано так, чтобы факты, идеи, версии работали на результат, а не свидетельствовали в пользу широкой осведомленности автора.

Хотелось бы выразить признательность историкам, лингвистам, фольклористам, антропологам прошедшего века, без работ которых не появилось бы данное исследование. Их фамилии дает список литературы в конце. Это оговорено потому, что в дальнейшем многие из них будут деликатно или жестоко критиковаться, даже если их имена и не упомянуты при этом, только историки поймут, кто имеется в виду. Но именно они создали ту постройку, с вершины которой автор, встав на цыпочки, увидел наконец край истины.

Почему никто из них не написал подобную работу? До начала 70-х годов ее вообще невозможно было написать, так как не было необходимого фактического материала (оформленного в статьях и монографиях). Когда же он появился, должно было пройти время, необходимое для его осмысления. На это ушли 70 – 80-е годы. То есть исследование, подобное этому, теоретически могло быть написано не ранее, чем на рубеже 80 – 90-х гг. Задержка не слишком велика, к тому же 90-е годы мало благоприятствовали серьезной аналитической работе о временах весьма отдаленных. Во всяком случае, автор выражает ушедшим и действующим историкам благодарность за то, что они дали возможность именно ему написать это исследование, как говорится, «стоя на плечах гигантов».

Наконец, еще одно замечание. Как было сказано, почти все стόящие факты и идеи по нашей теме введены в оборот около трети века назад и многократно использовались во многих научных трудах. Часть из них стали почти хрестоматийными, и их можно использовать без ссылок. Это резко сокращает библиографию, и может сложиться впечатление, что научная база исследования недостаточно широка. На возможный вопрос знающего историка: «Почему не использована вон та хорошая (капитальная) работа по теме?» – отвечу, что кое-какая литература не упомянута просто потому, что та же информация есть в другой книге. Например, многотомную «Историю СССР» в 60-е годы создавали многие серьезные историки, авторы блестящих статей и монографий. Если они толково изложили суть своей работы в первом томе «Истории СССР», то не всегда имеет смысл добираться до их статей и монографий. Серьезным ученым надо верить в таких случаях. Я это понял из многих проверок. Но и не обязательно делать много ссылок при этом и раздувать библиографию.

И последнее. Писать ли эту работу для специалистов, долженствующих иметь специальные знания и, стало быть, не нуждающихся в том, чтобы им напоминали то, что они и так должны знать, или же рассчитывать также на публику непрофессиональную, но интересующуюся историей? Выбор сделан в пользу второго варианта, поэтому порою сообщаются чисто справочные сведения, которые профессионалы могут пропустить, напоминается о том, что писалось ранее, повторяется цитата. Реалии нашего времени показывают: невежество широких масс населения по части истории – поистине сила демоническая.

Предисловие

Ностратическая языковая общность сложилась на востоке Малой Азии в районе Чатал-Гуюк. Население этого района первым освоило земледелие, чем обеспечило себе «фору» по сравнению с соседями. Результатом перехода к земледелию около 8 тыс. лет назад был мощный демографический взрыв, вызвавший расселение больших масс людей на сопредельные территории.

Расселение вызвало распад ностратического языка на диалекты, превратившиеся в самостоятельные языки: индоевропейский, семито-хамитский, иберо-кавказский, уральский, тюркский, дравидийский, тунгусо-маньчжурский. Индоевропейский язык сложился на территории нынешнего Курдистана 6 тыс. лет назад.

Семито-хамиты заселили Ближний Восток и Северную Африку, дравиды – юг Ирана (Элам) и Индию, иберо-кавказцы заселили Малую Азию, Южную и, частично, Центральную Европу, часть Кавказа. Индоевропейцы продвинулись на Армянское нагорье, заняли западный берег Каспийского моря, вышли в низовья Волги. На Кавказе индоевропейцы чересполосно обитали с иберо-кавказцами. Уральцы заняли Среднюю Азию.

Степи на юге Восточной Европы были очень слабо заселены. Индоевропейцы первыми приручили лошадь и освоили верховую езду. Междуречье Волги и Яика стало районом активного коневодства древнейших индоевропейцев. Себя они называли арья, что значит «говорящие».

В IV тыс. до н. э. индоевропейцы из междуречья Волги и Яика начали активную экспансию на запад, заняв степи до Днестра – Дуная, частично потеснив трипольцев, говоривших на иберо-кавказском языке. На востоке, в районе Яика, границу прочно держали предки уральцев, оставивших кельтиминарскую культуру. Индоевропейцы в степной полосе Восточной Европы образовали древнеямную (ямную) культуру (культурно-историческую общность).

Примерно в XXIV в. до н. э. древнеямная культура внезапно исчезает во всей степи, кроме своей прародины в междуречье Волги и Яика. Предположительно, ее носители вымерли в результате страшной эпидемии. Лошади, потерявшие хозяев, превратились в позднейших тарпанов.

Часть древнеямников, возможно, спасаясь от эпидемии, сменили ландшафт обитания, – бежали в лесную зону, где примерно на стыке границ современной России, Белоруссии, Украины образовали среднеднепровскую культуру (XXIV—XVI вв. до н. э.). Поздний ее этап называют сосницкой культурой. Это были предки народа, известного впоследствии под названием невры.

Так образовались два независимых друг от друга очага индоевропейского языка. Язык обитателей междуречья Волги и Яика стал предком индоиранских языков. Язык населения среднеднепровской культуры стал предком европейских языков группы сатем: славянских, балтских, иллирийских. В данной работе предложено эти языки условно называть «Европа-сатем». Индоиранские языки, как известно, тоже входят в группу сатем.

Индоевропейцы, жившие на Кавказе, избежали участи древнеямников. Под влиянием иберо-кавказских языков и в силу собственной эволюции язык индоевропейцев, живших в Северной Осетии, приобрел черты, сделавшие его праязыком для языков группы кентум.

Когда степь от Волги до Дуная обезлюдела, индоевропейцы, жившие на Верхнем Тереке в Северной Осетии, под давлением демографической ситуации вышли в степь и быстро заселили междуречье Волги и Дона. Себя переселенцы называли асы – «змеи». От них и вся территория получила название Асия (Азия). Скандинавы эпохи викингов еще помнили, что на Дону находится «Асгард» – город богов асов.

Из Асии волны переселенцев хлынули на соседние степные территории. В основном – на запад, но отдельные группы асов проникли даже на исконную землю арьев в междуречье Волги и Яика. На запад экспансия была стремительной. Через 200 лет после выхода из Дарьяльского ущелья потомки кавказских выходцев появились в районе Одессы. При этом они ассимилировали, изгнали, истребили начавшее восстанавливаться древнеямное население. Бежавшие на Средний Днепр древнеямники положили начало легенде, зафиксированной Геродотом, об огромном количестве змей, порожденных родной землей, и бегстве с нее по этой причине. Новые насельники степей создали культуру, названную археологами катакомбной. На Правобережье Днепра волна мигрирующих катакомбников смела или интегрировала поздних трипольцев, оставивших памятники усатовской культуры.

Продвигаясь еще дальше на запад, катакомбники пересекли реку Днестр, являющуюся с древности и до сего дня геополитической границей региона Восточная Европа с регионами Западная Европа и Балканы. Для археологов они стали менее заметны, так как в другом геополитическом пространстве пришельцы сильно изменили свою материальную культуру, причем произошло это довольно быстро – за два-три поколения. Одна волна катакомбников ушла в Западную Европу, другая – на Балканы. На Балканском полуострове они, в свою очередь, разделились на два потока (около 2000 г. до н. э.). Одна волна пошла на юг полуострова и стала предками древних греков (ионийцев и ахейцев), другая волна через проливы ушла в Малую Азию, где образовала группу хетто-лувийских языков, тоже около 2000 г. до н. э. Стремительность расселения катакомбников дает основания предположить, что расселялись они по земле, опустошенной эпидемией, где население не успело восстановить свою численность.

Продвигаясь на восток Малой Азии, потомки катакомбников (предки хетто-лувийцев) достигли территории древнейшей индоевропейской прародины. Здесь они встретили древнейшее индоевропейское население, говорившее на языке группы сатем. Впоследствии ими на древней прародине индоевропейцев было образовано государство Митанни. На территории нынешних Армении и Азербайджана существовали родственные митаннийскому языки группы сатем. Со временем все они, кроме армянского, исчезли. Армянский язык восходит к индоевропейскому праязыку, не имеет родственников и является третьим очагом языков группы сатем. В Северной Месопотамии (Харран), в Северном Ханаане (Галилея) индоевропейцы жили чересполосно с древними семитами.

Около 1800 г. до н. э. пришедшие с запада потомки катакомбников основали первое индоевропейское государство – Хеттскую державу. Восточнее в это же время шло формирование другого индоевропейского государства – Митанни. В XVI в. до н. э. древнейшие эллины основали третье индоевропейское государство – державу Миноса.

Потомки катакомбников, ушедших в Западную Европу, основали там унетицкую, позднее тшинецкую культуры, далее продвинулись в Восточную Прибалтику, там они известны археологам под названием «культура боевых топоров». Оттуда они проникли в Юго-Западную Финляндию, далее, через Аландские острова, – в Швецию, заняли юг Скандинавии. Языки населения унетицкой и тшинецкой культур исчезли еще в бронзовом веке, в Восточной Прибалтике аистии долго сохраняли язык культуры боевых топоров, пока не были ассимилированы финно-уграми и балтами. В Юго-Западной Финляндии индоевропейские пришельцы называли себя словом, производным от корня «сам» – «человек»/«мужчина». Отсюда название страны – Суоми – и название народа – саамы. Единственное место, где сохранился язык потомков унетицкой и тшинецкой культур, – Скандинавия. В дальнейшем из языка скандинавских индоевропейцев возникли германские языки.

Вернемся к потомкам древнеямников, сохранившихся в междуречье Волги и Яика. Их памятники начала бронзового века относят к полтавкинской культуре. В XVIII в. до н. э. у них произошла культурная мутация, сформировалась активная и агрессивная срубная культура. На северных ее рубежах, где-то в Челябинской области, возник еще один активный культурный очаг, его создатели – предки угров, финнов, самодийцев. Население обоих очагов жило чересполосно, поэтому древнейшие уральцы усвоили в свои языки много индоевропейской лексики, а также некоторые религиозно-мифологические представления индоевропейцев вошли в религию и мифологию угров, финнов, самодийцев.

Из родного междуречья (Волги и Яика) носители срубной культуры начали активно наступать на запад и на восток. На востоке они достигли Минусинской котловины. От Яика до верховьев Енисея возникла андроновская культура. Одновременно шло движение в южном направлении, в Среднюю Азию. Там пришельцы зафиксированы в памятниках тазабагьябской культуры. Одряхлевшая кельтиминарская культура исчезла. Из Средней Азии индоевропейское население двинулось в Афганистан, Иран, Северную Индию. Пришельцы назвали себя древним этнонимом – арья. В XV в. до н. э. произошло арийское завоевание Индии. В XI—X вв. до н. э. арья стали господствовать на территории нынешнего Ирана. Но еще несколько веков пришлые индоевропейцы в Иране жили чересполосно с прежним населением, родственным эламитам. Так возникла обширная индоиранская ветвь языков.

Другой поток из междуречья Волги и Яика двинулся на запад. Примерно в течение трех столетий потомки древнеямников, ставшие срубниками, упорно теснили катакомбников, занимая земли, которые считали принадлежащими их предкам. Постепенно между Волгой и Днепром оформилась территория срубной культуры. Есть основания полагать, что между срубниками и катакомбниками отношения были неприязненные. Значит, мирная ассимиляция была исключением, доминировало желание истребить или изгнать. Где-то около 1500 г. до н. э. срубники ворвались в Крым и заняли его степную часть. Катакомбники отступили на крайний юг Крыма и закрепились по линии Крымских гор (Крымского Тавра). Их потомки образовали народ – тавров, откуда древнее название Крыма – Таврия. В XV в. до н. э. срубники в ходе наступления достигли Днепра и в его устье перешли на правую сторону. После этого экспансия на запад срубников резко остановилась. Предположительно, катакомбники, сделав выводы из трехвековых неудач, объединили племена между Днепром и Карпатами, в одной битве или в ряде побоищ доказали срубникам бесперспективность дальнейшей экспансии, и между двумя противостоящими силами было заключено что-то вроде «вечного мира». Видимо, обе стороны на мирной «конференции» поклялись своими богами вечно уважать границу по Днепру.

С XV в. до н. э. для археологов катакомбная культура исчезает, они перестают пользоваться этим термином, словно она бесследно канула. Но катакомбники остались на Правобережье Днепра и во многих других местах. И они имели потомков. Учитывая, что катакомбники говорили на языках группы кентум, для удобства изложения в дальнейшем будет использоваться термин «кентумиты». Этим термином в данной работе обозначаются языковые потомки носителей катакомбной культуры начиная с XV в. до н. э.

События, связанные с экспансией срубной культуры, имели весьма значительные последствия для всех окружающих регионов. Рассмотрим их по очереди. Если уподобить срубников поршню, а катакомбников сжимаемому газу, то историко-этнические процессы в степях Восточной Европы имели сходство с физическими процессами. Катакомбников этот «поршень», во-первых, отбрасывал к окраинам степного ареала, во-вторых, гнал впереди себя, прочь из ареала, на запад. Часть катакомбников уцелела, «прижавшись спиной» к горам Кавказа за рекой Гипанис (Кубань). Другие уцелели, «прижавшись спиной» к восточному берегу Черного моря. Они стали предками меотов и синдов. Катакомбники, оттесненные на север, ушли в лесостепь. Они «прижались спиной» к Лесу. По всему поясу восточноевропейской лесостепи сформировались этносы, говорящие на родственных языках группы кентум. Этот пояс из этносов отделил Лес от Степи, поэтому никакого контакта между индоиранцами срубной культуры и населением Леса не было, вопреки общепринятому ныне в истории и языкознании мнению. Эти кентумитские этносы обитали в лесостепи очень долго, постепенно размываясь. Видимо, последние кентумитские языки исчезли в Восточной Европе в XIII в., после Батыева нашествия.

Кентумиты, оттесненные за Днепр, оставили памятники сабатиновской культуры. В Западном Поднепровье сложилась ситуация перенаселенности, и избыточное население устремилось прочь из Восточной Европы, вытесняя чуждые, а иногда и родственные племена. Часть его устремилась на Балканы. С этим связано переселение некоторых народов с Балкан, через пролив, в Малую Азию (мисийцы), дорийское нашествие на Ахейскую Грецию, экспансия «народов моря». Другая волна избыточного населения ушла на Запад, в Паннонию и далее. С этим переселением связано возникновение курганной культуры в Западной Европе. Кентумитская волна проникла в Северную Италию, откуда около XI в. до н. э. произошло заселение кентумитами большей ее части. Так возникли италики, в том числе латины. Другие, из Северной Италии ушли еще дальше на запад, в Юго-Восточную Францию, где стали предками кельтов. Италийские и кельтские языки имели заметное сходство между собой, что во времена Римской империи облегчало романизацию населения Галлии.

Примерно в это же время из Испании в Западную Европу шла встречная экспансия культуры колоколовидных кубков, ее носители говорили на иберо-кавказских языках. Они достигли Британии, Ирландии, а также Германии, Чехии, Польши, здесь они местами жили чересполосно с индоевропейцами. Победа осталась за индоевропейскими языками. Севернее Альп, в Западной Европе, все еще обитало много племен, потомков неолитического неиндоевропейского населения.

Вернемся в Восточную Европу. Когда шла экспансия срубников на запад – в степи, в лесной зоне «зеркальным отражением» шла на запад экспансия носителей финских языков. Их языковые родственники – угры и самодийцы – заселили регионы Урала и Западной Сибири. В ходе экспансии на запад протофинские племена оставили памятники дьяковской культуры в лесной зоне Европейской России. Носители финских языков достигли Балтийского моря в XII в. до н. э. Движение по Лесу шло медленнее, чем через Степь.

Движение дьяковцев на запад столкнулось со встречным движением на восток племен индоевропейского происхождения. Это были носители фатьяновской культуры – потомки носителей среднеднепровской культуры. В начале бронзового века среднеднепровцы начали экспансию в трех направлениях. Они не пошли на юг, в степь, где их языковые родственники – срубники – сражались с катакомбниками за землю предков. На северном направлении среднеднепровские мигранты заселили Белоруссию, часть Восточной Прибалтики, Псковскую область, достигли на севере реки Невы. Продвигаясь на запад, они поглотили на Западной Украине местное древнее население с развитым культом камня, далее, на запад, они ассимилировали население унетицкой и тшинецкой культур. На базе такого синтеза возникла мощная и яркая лужицкая культура (культура полей погребальных урн). Ее носители говорили на языке Европа-сатем. Экспансия на восток, в нынешнюю Центральную Россию, была менее удачной. Впервые носители индоевропейского языка проникли в Подмосковье и далее – на Среднее Поволжье. Они оставили памятники фатьяновской культуры, судя по которым отношения с окружающим населением у них были враждебные. В течение нескольких веков фатьяновцы жили в центре Восточной Европы и в Поволжье, потом исчезли. Видимо, частично были истреблены, частично слились с финским населением.

Вернемся к носителям срубной культуры. Лишенные возможности вести далее экспансию на запад, они испытывали возрастающее внутреннее демографическое давление. С их стороны усилился натиск на кентумитов, отступивших на север, в лесостепь. Особенно сильным такое давление было в Поволжье. Сюда ушли потомки катакомбного населения из наиболее ранних насельников опустевшей степи. Им не с кем было смешиваться на новом месте, и в их облике сохранились специфические кавказские антропологические черты. Но срубники не оставили в покое ушедших на север кавказоидов. Где-то с XIII в. до н. э. срубники стали так сильно давить с юга, что изгнанникам пришлось уйти еще дальше на север – на территорию нынешних Чувашии, Татарстана, Марийской республики. С их приходом связано появление в Среднем Поволжье абашевской культуры. Срубники продолжали давить с юга, в конце концов абашевцы ушли в район реки Вятки. Дальнейшая их судьба неизвестна, скорее всего, они постепенно слились с предками удмуртов и других племен финского языка.

Интереснее судьба тех, кто не захотел покинуть лесостепь, ставшую для кентумитов за века привычной зоной обитания. Под давлением срубников эти кентумиты, как паста из тюбика, устремились на восток в пределах полосы лесостепи, видимо, в те времена слабозаселенной. Теснимые кентумиты заняли лесостепь Башкирии, Урала, Западной Сибири. С этим расселением связана так называемая «тайна бронзовой цепи Евразии», протянувшейся от Бородинского клада в Молдавии – до стоянки Самусь в Томской области. Вопреки расхожему мнению, вдоль всей линии сеймино-турбинских находок обитали близкородственные по языку племена.

Дальнейшая судьба сибирских кентумитов реконструируется следующим образом. Из Томской области они проникли в Минусинскую котловину, где составили один из компонентов карасукской культуры и сыграли значительную роль в этногенезе кетов. Затем они проникли в Забайкалье и нынешнюю Монголию, где в языке и культуре оставили следы своего пребывания. Наконец, они попали в Центральную Азию, где сыграли ведущую роль в этногенезе ранних скифов. Впоследствии они стали известны под именем тохаров и оставили письменные памятники своего языка, так озадачившего ученых историков и лингвистов в начале ХХ в. своей принадлежностью к языкам группы кентум.

Памятники тохарского языка относятся к VI—VII вв. После этого тохары-индоевропейцы исчезают, но примерно на том же месте в VI—VII вв. впервые фиксируется этноним «татары». Логично предположить, что название тюркского этноса «татары» происходит от этнонима «тохары».

В конце бронзового века носители срубной культуры все же форсируют Днепр. Особенно много памятников поздней срубной культуры на Правобережье найдено на рели днепровской излучины. Между XI—IX вв. до н. э. срубная культура неизвестно куда исчезает. Нет никаких археологических памятников этого времени, которые позволили хотя бы примерно определить, какие процессы происходили в Степи в это время. В археологическом плане мы имеем «белое пятно» продолжительностью около трех столетий. Наиболее вероятное объяснение: степь между Волгой и Днепром была поражена невиданной силы засухой. Население покинуло эти места или вымерло. После исчезновения срубников их место заняли киммерийцы, непонятно когда и откуда пришедшие. В свою очередь, их в Степи сменили пришедшие из Заволжья скифы. Киммерийцы покинули восточноевропейскую степь, рассеялись по Западной Европе, часть ушла в Восточную Прибалтику и сопредельные земли, где на древний змеиный культ они наложили свой культ коня. Спустя более чем 1,5 тыс. лет это наложение отразилось в легенде о смерти Вещего Олега от змеи, выползшей из конского черепа.

Возникшая в Центральной Европе культура полей погребальных урн (лужицкая культура) вела экспансию на запад и на юг. На западе «брызги» этой культуры обнаруживаются в Германии, Франции, Испании. На юге ее носители перешли реку Дунай, что означало уход в другой геополитический регион, а с этим всегда связано сильное изменение материальной культуры и «ускользание» по археологическим критериям от родства с лужицкой культурой. Носители лужицкой культуры, ушедшие за Дунай, стали предками иллирийцев. Одни из них продвинулись на Динарское нагорье и южнее, другие в XII в. до н. э. поселились в Италии. Но уже в XI в. до н. э. в Италию пришли из Паннонии предки италийцев (потомки носителей курганной культуры). Иллирийцы Италии были частью ассимилированы, частью оттеснены на юго-восток полуострова. В таком виде ситуацию застают античные ученые, а современные историки выдвинули неверную и ничем не обоснованную гипотезу о переселении иллирийцев в Италию с севера Балканского полуострова морским путем.

В общей массе переселяющихся в Италию потомков населения лужицкой культуры было и племя венетов. Они поселились и на северных, и на южных склонах Альп. В таких случаях история двух частей одного народа начинает идти по-разному, и они постепенно превращаются в разные народы с разной судьбой, если нет сильных факторов, препятствующих такому естественному процессу. Земли южных венетов стали «проходным двором» для предков италиков и кельтов. Свой язык южные венеты не потеряли, но он настолько модифицировался, что уже античные ученые затруднялись определить его родство с другими языками, современные лингвисты не в силах определить, относится ли язык венетов к группе сатем или к группе кентум. Венеты, жившие между северным склоном Альп и Дунаем, попали в состав римской провинции Норик и были сильно романизированы. Венеты, жившие от северного берега Дуная до гребня Богемского массива, сохранили самобытность. Когда лужицкая культура уступила место поморской, а затем пшеворской и зарубинецкой культурам, венеты в этом регионе сохранились как реликт лужицкой культуры.

1.См.: Кутузов Е.Н. Индоевропейцы, славяне, русские. Казань, 2009.600 с.
13 712,42 s`om
Yosh cheklamasi:
12+
Litresda chiqarilgan sana:
23 sentyabr 2013
Yozilgan sana:
2013
Hajm:
460 Sahifa 1 tasvir
ISBN:
978-5-4438-0356-2
Mualliflik huquqi egasi:
Алисторус
Yuklab olish formati:
Matn, audio format mavjud
O'rtacha reyting 4,6, 9 ta baholash asosida
Matn, audio format mavjud
O'rtacha reyting 3,7, 24 ta baholash asosida
Matn, audio format mavjud
O'rtacha reyting 4,7, 6 ta baholash asosida
Matn, audio format mavjud
O'rtacha reyting 4,7, 7 ta baholash asosida
Matn, audio format mavjud
O'rtacha reyting 4, 4 ta baholash asosida
Matn, audio format mavjud
O'rtacha reyting 3,8, 19 ta baholash asosida
Matn, audio format mavjud
O'rtacha reyting 3,7, 6 ta baholash asosida