Kitobni o'qish: «ЧОП «ЗАРЯ». Книга четвертая»
"Торговый листокъ"
"Уроки на скрипкѣ. Даетъ концертмейстеръ оперы Позовскiй. Адресъ: музык. маг. Е. И. Иванова"
***
"ТОРГОВАЯ БАНЯ продается на Болдыревской улицѣ. Дходность ея 6000 руб. въ годъ. О иѣнѣ спросить тамъ-же у владѣльца бани.
***
ЧОП "ЗАРЯ" – Частное охотничье предприятие предлагаетъ следующiе услуги. Изгнание фобосов. Отловъ деймосов. Поиск пропавших людей, вещей и кладовъ. Сеансы спиритизма. Вернемъ гонораръ в случае провала.
Акция! Предъявителю купона при заказе двухъ деймосов, изгнание третьего в подарок. Спросить Захара.
ГЛАВА 1
– Что, прямо так и отпустил? – недоверчиво скривилась Банши.
– Конечно! Это же Исаев! Похвалил, по головке погладил, к императору еще сводил чаю попить. – Я попытался протиснуться через чоповцев, встречавших меня в коридоре нашего дома и устроивших допрос, где я так долго был и что случилось.
– Опять ты шутишь, Матвей, – вздохнул Гидеон. – Серьезно давай.
Я молча прошел в зал, заваленный ящиками и строительными материалами, обвел взглядом процессию, идущую за мной, и улыбнулся. – Или ты не шутишь? – Гидеон приподнял одну бровь и прищурился вторым глазом.
– Ну да, – пожал плечами я, вспоминая впечатления от императора. – Нормальный, кстати, мужик. Хотя мы без свидетелей по-свойски разговаривали. Или как у вас тут говорят, без чинов.
– Хорош заливать! – Банши швырнула в меня куском засохшей штукатурки, но я увернулся. – Китаец нормально зашел?
– Если вкратце, то никаких претензий у императора ко мне нет, – сказал я и опять дернул плечом. – Я там немного вскипел, но вовремя остановился. Помогли. Ну а потом меня Исаев у стражи забрал.
– И прям действительно. просто так отпустил? – повторила вопрос Банши.
– Ну… не просто так, а за услугу.
– Какую? – вмешался Гидеон.
– А какие могут у царей быть потребности? Поди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что. Очевидно же! – Я понял, что все-таки перенервничал, тянет на дурацкие хохотушки.
– На, выпей, – велел святоша. Он протянул мне фляжку, внутри которой оказалась крепкая, но сладкая клюквенная настойка.
– Призрак бабки хочет допросить, узнать, где она клад зарыла.
Я развел руками и скривился, как бы говоря: «Ну а что? Императорам ничто человеческое не чуждо».
– Надеюсь, не в Енисейской губернии? – напрягся Захар.
– Нет. Туда Крестовый поход только летом объявят, – нахмурился я. – Вроде это не секрет? Точно, не секрет, кстати, нас приглашают присоединиться.
– Ага, уже бежим и падаем, – фыркнула Банши, – Так где клад?
– В Новгороде на озере Ильмень, – ответил я. Сделал еще глоток Гедеоновой настойки, покатал горячий напиток на языке, давая возможность чоповцам отреагировать.
– Там же все затоплено и куча разрывов! – первым не выдержал Гидеон.
– Поговаривают, что она любила рыбалку, и до сих пор ее призрак там, где-то бродит. – Мне захотелось еще и завыть, типа страшилку рассказываю, но я одернул себя, а то смешливость как-то слишком быстро перехошла в легкое опьянение. – Гидеон, сколько в этой штуке градусов?
– Достаточно, – буркнул он и выхватил у меня фляжку. – Что по нашим делам? Ты нашел их?
Я сморщился, как от зубной боли.
– Да. Это Арсеньев и Львов.
Повисла пауза. На лице каждого сейчас читалась очень разная гамма эмоций. От задумчивости у Стечи до напряжения и страха у Захара.
– Арсеньев? Это который глава Мраколовов, а Львов – тот, что Прайд? Верно? – елейным голоском уточнила Банши.
– Ага, – я кивнул. – Вы со мной? Если что, я все пойму и не обижусь.
– Понятно, что с тобой, – ответила блондинка, а остальные закивали. – Но, может, поход в Енисейскую губернию – не такая уж и плохая идея, а?
– Подожди, – махнул на нее Гидеон. – А что император? Что Исаев? Ты же им рассказал?
– Матвей, ты классный парень… Это я цитирую. – Я чуть изменил голос, изображая императора. – Но пока это твои слова против их слов. Против слов очень уважаемых людей, много сделавших для страны. Принеси доказательства, и обсудим еще раз.
– То есть их теперь не завалить без одобрения свыше? – не то обрадовался, не то возмутился Захар.
– Да подождите вы все! – Гидеон выставил указательные пальцы, типа «всем молчать». – А Исаев что? Он-то должен понимать, что ты не врешь?
– Исаев сказал, мол, будут доказательства – приходи, поможем. Устроишь вендетту и спалишься, или пострадает кто-то посторонний – пойдешь под суд по всей строгости, – ответил я и посмотрел на Захара. – Вмешиваться он не будет. Но и ему тоже надо будет помочь.
– Тоже клад? – хихикнула Банши.
– Нет, там что-то детективно-шпионское. Проверить ресторан «Яр», допросить местных призраков и крышануть какую-то встречу.
– Когда выдвигаемся? – спросил Стеча. – Я там был один раз, лучшая кухня в городе, между прочим. Или сначала за бабкиным кладом?
– От Исаева ждем отмашки, а бабкин клад – сразу, как лед сойдет, – ответил я и выдохнул, готовясь ко второй части разговора. – Кстати, о бабках. Гидеон, мне тут весточку передали, пойдем наедине обсудим.
Народу это не понравилось, все стали бухтеть, но ничего – это совсем уж личное. Захар, моментально все понял и прогнал Банши со Стечей в соседнюю комнату. Но мы все равно вышли с Гидеоном на улицу.
Было зябко еще, снег подтаивал потихоньку, но земля еще не прогрелась. Тянул холодный ветерок, забираясь под куртку и щекоча лысину. Но так даже лучше: мысли в кучку собираются.
Настя смылась, как только на меня обратили внимание стражники. Уж очень истерично дама по соседству отреагировала на мою подготовку к выбросу силы. Но прежде чем сбежать, заговорщически подмигнула и бросила фразу: «Привет тебе от бабушки Маши…»
Я нечасто вспоминал бабушку, а как сюда попал – тем более. Было сложно. Не хотелось делать выводы, винить или понимать. Я оказался, так сказать, в тусовке деда, правда, опоздав и не застав его, узнал новый мир, получил силу. По сути, бабушка всего этого меня лишила, не дав мне выбора. А с другой стороны, дала время подготовиться.
И вот сейчас, после чаепития с императором, после встречи с поездом-призраком, Черной Барыней, демонами, разрывами, фобосами и прочей неведомой фигней, я совершенно не собирался удивляться тому, что бабушка никуда не пропала, уйдя в холодную московскую ночь. И вообще, придумала себе легенду, чтобы скрывать свои странности.
Надеюсь, у нее была веская причина, чтобы бросить меня таким образом.
Я попросил Гидеона сосредоточиться и вспомнить все, что знает про мою бабушку по материнской линии. А также все про эту самую линию.
Мы даже замерзнуть не успели – так мало смог сообщить священник.
Мария Георгиевна Лунева была вдовой довольно сильного одаренного, погибшего в одном из разрывов задолго до моего рождения. Зато тот одаренный успел прилично обеспечить семью – на тот момент в наследство от мужа бабушка получила три смоляных шахты. Из родственников был младший брат моей матери – Петр, про которого Гидеон ничего не знал – вроде он уехал учиться за границу, там обзавелся семьей и осел.
После известных событий Мария Георгиевна исчезла, прихватив меня с собой.
А лет пять назад ходили слухи, что шахты сменили хозяина. Причем это была не продажа, а рейдерский захват (не знаю, правильную ли я провел аналогию с «арбатским» миром, но именно так я понял путаные объяснения Гидеон). И был еще слух, что Мария Георгиевна объявилась, кто-то видел ее на разборках возле шахты.
Дед тогда чуть с ума не сошел! Он рвал и метал! Нашел ее все-таки. Какой-то жесткий у них разговор произошел, чуть не поубивали друг друга. Как раз после него Гордей и начал предпринимать попытки вернуть меня.
– Гидеон, а девочки по имени Настя, примерно моей ровесницы, не было по той линии?
– Не помню, – задумался священник, – но вокруг Марии всегда пара девчонок была на воспитании. То сиротку подбирала, то детей из ближнего круга брала. Школа у нее своя была. Она много кому помогала, на ноги ставила.
– Ладно, пошли, – вздохнул я и потер подмерзшую с непривычки лысину. – Стечу попрошу справки навести, явки, пароли и адреса собрать.
***
Нашего частного сыщика я попросил работать сразу в трех направлениях. Сбор данных про Прайд, Мраколовов и Луневых. В первую очередь следует проверить столичные адреса, а дальше – по обстоятельствам, только без ненужного риска.
В том, что Львов с Арсеньевым меня заметили, я не сомневался. Может, не поняли пока, что я их вычислил, но точно будут считать меня опасным. А значит, могут и сами прийти. Как ни крути, будет война.
А если будет война, то нам нужны ресурсы. Поэтому идею Захара открыть частную практику все приняли на ура.
Начали с базы, то есть с офиса и дома.
Выскребли все заначки, распродали излишки, чтобы вложиться в ремонт дома и «буханки». Первоначальный проект пришлось пересмотреть: на первом этаже решили организовать приемную с большой и заметной вывеской, стойкой регистрации и оружейной. На втором – «общежитие» с дополнительными спальнями. На чердаке совместили штаб, комнату отдыха и пулеметное гнездо. Мы строили небольшую, но уютную крепость.
Точнее, я строил, сводя строителей с ума своими способностями. Ларс-стремянка, он же Ларс-шуруповерт, он же Ларс-ворчун работал за пятерых. Харми помогала с материалами, добавляя в них чуточку магии – краска сохла быстрее и становилась огнеупорной, клей держал крепче, а деревянные доски приобретали какую-то фантастическую прочность. По крайней мере, сломать их не смог даже Стеча. Вывеска так вообще начала светиться в темноте, после пропитки каким-то магическим варевом из грибов.
Все были при делах.
Белка шарилась на крыше, выступая в роли дозорного. Захар следил, чтобы ничего не сперли, и доканывал строителей. Банши немного повозила по стенам кисточкой, сразу же запачкалась в краске и, плюнув на все, свалила в мастерскую химичить свои бомбы. Стеча искал информацию, а Гидеон работал над следующим вопросом нашего бизнес-плана – нам требовалась команда.
И он тоже искал информацию, поднимая старые связи из Белого Яра. Надежда на это была слабая, но если хотя бы сестры Кравец к нам присоединятся, то уже будет классно. Искру втягивать в мою личную войну я не планировал, но в рамках ЧОПа привлекать, как наемника, собирался.
А еще нужен человек, чтобы встречать гостей и принимать заказы. А то веры в клиентоориентированность Захара нет совсем, а серьезным охотникам нужна своя мисс Манипенни. Еще неплохо было бы заиметь своего техника-механика и чудо-изобретателя. Банши, конечно, что-то может, но слишком у нее специализация узкая, а надо и с оружием работать, и «буханку» тюнинговать.
В общем, я немного размечтался. Но для всего этого надо не просто ЧОП открыть, но и начать на нем зарабатывать.
Рекламных мероприятий в честь открытия мы не устраивали, воздушных шариков с логотипом прохожим детям не раздавали (хотя нашивки на плечо с логотипом в виде зари и «морды» уазика я набросал, и визитные карточки мы тоже заказали).
Разместили объявления в местных газетах и отметили в узком кругу, практически по-семейному: гостей все равно негде было принимать. Денег хватило только на то, чтобы подкрасить фасады, заменить окна и привести в идеальный порядок (почти) три комнаты: входную зону, мастерскую и гостиную, выполняющую роль переговорной.
А с другой стороны, вывеска есть, «буханка» на ходу, а больше-то и не надо ничего. Так что прорвемся! Как говорится, город большой, а деймос не мамонт, он не вымрет. Но и сидеть без дела в ожидании заказов, я не собирался.
***
Поместье графа Львова легчайшим образом нашлось и без участия частного детектива: любого встречного спроси, и каждый указажет дорогу. Приметный замок, уступающий в размерах только Кремлю, стоял на слиянии Москва-реки и Яузы, на Котельнической набережной. Аккурат на том месте, где в прошлом мире построили одну из «сталинских высоток».
В высоту замок Львова, конечно, сильно не дотягивал до высотки. Там все-таки тридцать два этажа, а здесь всего пять. Но и шпиль был, словно громоотвод, и крепостная башенка с бойницами – тоже.
Зато по общей площади не уступал. Если там «город в городе», то и здесь целый комплекс, дополнительно обнесенный забором. Личные покои в центральном здании, штаб-квартира Прайда, учебный центр, ангары с техникой, склады, пристань, и везде охрана, охрана и еще раз охрана.
По сводкам «Орденского листка», одаренных в отряде было почти полсотни, плюс техники, «оруженосцы», кадеты и прочая мелкоуровневая братия.
Я насчитал как минимум три входа на территорию комплекса: два блокпоста на суше и калитка с охранкой на воде. Что происходило за двухметровым забором, видно было плохо, но два бронекатера на пристани как бы намекали, что с техникой и вооружением там везде все отлично.
Местность искрилась силой – «чистым» потоком энергии. Ой, не зря говорят, что «сталинские высотки» построили на магических местах. Аура здесь дичайшая, без единой примеси скверны. Так что мой след – либо оказался каплей в море яркого света, либо Львова попросту не было дома.
Я побродил вокруг, проплыл мимо на туристической лодочке, порыбачил с Балалаем на противоположном берегу, меня даже начали узнавать в трактире напротив, но я так и не нашел очевидно слабых мест.
Белка тоже не помогла. Безрезультатно шарилась то вдоль забора, то по канализации вокруг. Дальше просто пройти не могла: горностай упирался в какую-то невидимую защиту.
Как назло, охрана работала четко по инструкции. Часовые не спали, не мерзли, и даже в туалет ни разу никто не отлучился. А здоровенные овчарки больше походили на баргестов, исходящих слюной при виде прохожих.
Молочники, почтальоны и прочие курьеры каждый день были одни и те же (я их уже узнавать начал), но и это их не спасало от тройной проверки: обыск, собаки, «святой» свет. И внутрь их не пускали – после проверки появлялась пожилая одаренная женщина и устраивала «контрольную закупку».
«Харми, сможем этот детектор облапошить?» – спросил я и задумался. У нас бы так проверяли доставщиков! Никто бы просрочку не подкидывал и картошку-фри по дороге не тырил.
«Сомневаюсь, – нехотя ответила египтянка. – По ядам я ее, конечно, обману, но она в корень продуктов смотрит, просто инородное сечет…»
«Я слышал, есть такая рыбка в японских морях, – решил блеснуть эрудицией Ларс. – Фуфу называется…»
«Не совсем, конечно, так, улыбнулся я. – Но мысль твою я уловил, осталось только два вопроса решить. Где ее взять и гурман ли Львов? Еще есть идеи?»
Идей оказалось немного. Одна совсем безумная: раздобыть черногнили и подкинуть ее в замок. Вторая банальная, в духе: если гора не идет к Магомету, то понятно, что надо выманивать. Бить по бизнесу, ломать и тырить накопления или ждать, когда Львов сам в рейд соберется или еще куда. Вот только если кто и выезжал за пределы «крепости», то как минимум на трех абсолютно одинаковых тонированных моторках, страхующих друг друга.
Но не валить же весь кортеж в городе? Банши идея понравится, но Исаев не оценит.
«Нужно поймать бухгал…тьфу, счетовода, короче, — высказался Муха. – Я тут у тебя в закромах подглядел, так все делают. Главное, чтобы черного, у него будет книга со списком всех темных делишек Львова, и там мы уже развернемся, классно я придумал?»
Я не стал поправлять Муху и объяснять ему про черную бухгалтерию. Идея, может, и не так плоха, но не для человека, у которого вывеска ночью светится и чей адрес во всех газетах написан. Не будет у меня нескольких попыток и времени реализовывать многоходовки.
«Вот-вот! Не надо будить спящего льва, – кивнул Ларс – Лучше его прямо спящим и прибить…»
«Мудрые слова, – ответила Харми, а Ларс чуть ли не замурчал от радости. – Но он и так проснется, когда мы со вторым расправимся. Может, их поссорить? А еще лучше: устроить им встречу в ресторане и подать рыбу эту вашу – фуфу. А я уж добавлю туда нужных специй!»
Звучит, конечно, коварно и вполне интересно. Только вот рыба фугу в Москва-реке не водится (Балалай подтвердил). Надо думать, надо больше информации. Доказательства, причины и следствия, а там, глядишь, и добро дадут на подрыв кортежа.
И если ко Львову с наскока не подобраться, то я решил переключиться сперва на Арсеньева.
С ним все обстояло чуточку проще. Особняк в центре для жизни, кутежа и приема гостей. Небольшой офис с усатым приказчиком и красивой секретаршей, типа по статусу положено (и нам тоже нужно), неподалеку от здания Ордена. А основную базу «Мраколовы» устроили в недалеком Подмосковье, в деревне с говорящим для них названием – Мрачково.
Насчет Мрачково я собрал чуть больше информации. Что-то сам, сидя в лесу на дереве, подглядел, что-то Белка разведала. Но именно что чуть. Количество людей, которые мелькали то в карауле, то на тренировках, а то и просто на перекурах, не совпадало с метражами жилплощади. Только если они там как в плацкарте живут. Но должно быть, все важное находится под землей.
Дома, сараи, конюшня с гаражом, тренировочный полигон со стрельбищем, маршруты часовых, график выгула собак (какая-то фишка у топовых охотников, надо будет уточнить, может, нам тоже надо) – все, что было на поверхности, я наизусть заучил сам и фобосов заставил. Хоть ночью, хоть с закрытыми глазами, но попасть на территорию я смогу.
Что я и собирался сделать, выйдя на дело вместе со Стечей. Без шума, без напряга – невидимка, который откроет двери, и маленький лохматый призрак с дистанционным управлением. По крайней мере, план был такой, ровно до того момента, как затрезвонили наши жетоны, срочно отзывая домой. Что могло означать одно из двух. Либо нас уже пришли убивать, либо появился первый заказчик.
ГЛАВА 2
– Опа, вечер в хату! – как-то само вырвалось при взгляде на посетителей, которые оккупировали наш офис.
Шестеро, с виду обычные сутулые щеглы. Фуражки и кепки на лысинах, полушубки и короткие шинели, под ними красные (одинаковые у всех) рубахи – все нараспашку. Толстые кресты на груди, за поясом – рукоятки наганов и маузеров. Брюки то в полоску, то в клетку, высокие нечищеные сапоги с торчащими из голенищ засапожниками.
Морды наглые, небритые. Кто с прищуром смотрит, а кто лыбится, блестя золотым зубом. Двое нервно крутят четки в татуированных руках, третий мусолит бычок папиросы. Один, видимо, главный, выделяется на фоне остальных осанкой и ростом, плюс шрам на щеке и массивные золотые печатки на пальцах, складывающиеся в граненый кастет.
Запах перегара, пороха и крови, въевшейся черными пятнами в рукава доброй половины гостей, перебил даже резкую вонь свежей краски на стенах и морилки, которой мы полировали стойку ресепшена. Аура мерзкая, но одаренных среди них нет. Она не от них идет, а как бы вокруг витает.
Понятней не стало. Заказ это или нападение? Да еще Стеча повел себя странно: замер у меня за спиной и скрылся в инвизе, как только разглядел гостей. Мое приветствие проигнорировали. Мужик со шрамом, не сводя взгляда с Захара и Гидеона за стойкой, лишь вскинул руку, тормознув дернувшихся в мою сторону помощников.
– Мы договорились? – прозвучал хриплый, уверенный голос.
– Да, – кивнул Гидеон. – аванс тысяча, после результата – еще две. Найти чемодан, потерянный посыльным, которого ошибочно приняли за бандита и вчера повесили. Ничего не упустил?
– Все верно, – кивнул главарь и катнул по стойке пачку купюр, скрученных в рулон и перевязанных красной лентой. – Сколько вам нужно времени?
– Зависит от вашего посыльного, если он решил здесь задержаться и не творит дичи… – Гидеон покосился на особо дерганных бойцов за спиной у главаря. – То мы его найдем. Если же фобос не появится, то вызвать его мы не сможем…
– Появится, —перебил святошу хриплый. – Уже появился. К бабе своей являлся, жути нагнал. Но он не буйный, Орден им не должен заинтересоваться.
– Добро, оттуда и начнем.
Я посторонился, пропуская гостей на выход. Проводил, так сказать, отметив, что в конце улицы осталась одна моторка, припаркованная под единственным неработающим фонарем. Закрыл дверь, повесив табличку «Закрыто», и пошел к нашим, расположившимся в гостиной.
– Это что за сказка про посыльного? – спросил Стеча. – Вы вообще знаете, кто это?
– Те, кто дает нам три тысячи, – отмахнулся Захар. – Один фобос, а по цене, как пять приличных заказов Ордена!
– Это банда Червонных валетов, они же Краснорубашечники! – схватился за голову Стеча. – Мужик со шрамом – это Клепа, он после Савана держит второй по численности отряд в городе. И никакой ошибки здесь не было. В новостях недавно писали, что кто-то грохнул ювелирку Блюмхейна. Исполнителя поймали, но награбленное так и не нашли.
– Ну и что это меняет? – лениво протянула Банши.
– Только то, что теперь за этот чемодан спросят с нас, – усмехнулся Стеча, но потом погрустнел. – И не найти его, вариантов уже нет. Деньги-то вы взяли, провинциалы жадные. Хоть за расклад бы столичный спросили.
Не знаю, какой он ждал реакции от нас. Напугать хотел? Пристыдить? Задуматься о чем-то? Вспомнить прошлый опыт?
Но всем было не до этого. Захар пересчитывал деньги, Гидеон похрапывал в кресле, из которого его, скорее всего, и подняли заказчики. На столике рядом с ним стоял почти пустой графинчик, и какой-то особой реакции (и вообще хоть какой-то реакции) можно было уже не ждать.
– Матвей, когда выступаем? Ночь на дворе, – спросила Банши.
– Дело, вроде, не сложное, так что сейчас и поехали, – предложил я. – К утру управимся. Да и фобосы, глядишь, поактивнее сейчас. Столичный, ты с нами?
– А-а-а-а, нахрен! – махнул рукой Стеча. – Подстрахую, если что, но сам не полезу. Я нескольких подручных Клепы за решетку отправить помог, не любят они меня.
Выкатили «Буханку» из гаража, дали по газам, всполошив соседских собак, и помчали в темноту. Подозрительная моторка двинулась за нами на приличном отдалении, но и нам все было понятно, и они нас все равно не потеряют – дорога была пустая.
«Город засыпает, просыпается ЧОП… – Муха опять что-то выудил из моей памяти и запел – …посмотри на звезды, посмотри на это небо, взглядом…»
«Муха, тише, пока Харми нам малину не зашухарила, – послышался встревоженный голос Ларса, а потом тихое бормотание под призрачный нос – …Об это каменное сердце кхм подколодной…»
Не так я себе представлял наше первое дело. Но три куска – это как минимум два пулемета, ремонт наших спален и протекающей крыши, а также обновленный весенне-летний гардероб, напоминания про который стали сыпаться с подсвеченных фонарями витрин ночного города.
Мы выехали на проспект, обогнав несколько колясок с пьяно гудящими купцами. Догнали на светофоре моторку молодых мажоров, этаких гусарчиков, распивающих шампанское и горланящих песенные куплеты в открытые окна. С бутылками все – и водитель, и пассажиры, зажавшие между собой целый ящик с бутылками.
Периодически звучали призывы ехать к Яру – в тот самый ресторан, где нужно будет подстраховать Исаева. Ну, если там всегда такая публика, то страшно представить, что нас ожидает.
Соседи начали ржать, комментируя наш уазик, и демонстративно перегазовывать, приглашая погоняться. Эх! Москва, ночь, мажоры – ничего не меняется ни в одном из миров.
Я тоже поддал газу, взбрыкивая двигателем и проверяя, не заскучал ли там дед. Отозвалось так, что мажоры вздрогнули и переглянулись. Я повторил, добавляя еще больше сомнения в их глазах.
Помню, что многие деда бешеным считали, но это даже не Гордей, а «Гордедваген» какой-то в версии «Брабус эдишен» под капотом. Ладонь Стечи, которую он положил мне на плечо, моментально вспотела и соскользнула с куртки. Правильно, лучше за что-нибудь другое держаться.
Я посмотрел на чугунный электрический светофор, установленный в городе совсем недавно. На тощую лошадку, тянущую мимо нас телегу с дровами. Животина только-только поравнялась с нами и тряслась крупной дрожью, подскакивая во время рыков моторок. Косилась на меня из-под кожаной потертой шторы и как бы говорила: «Ну не надо, барин!»
Телега наконец пересекла дорогу. Над головой что-то щелкнуло, и будто с тяжелым вздохом (как старая фотовспышка) зажегся зеленый свет.
Моторка мажоров заревела. Пробуксовала по заснеженной брусчатке и, виляя задом, рванула вперед. Я даже не тронулся. Пожал плечами и не спеша повернул налево, краем глаза заметив, что в салоне у мажоров что-то рвануло.
Разом бахнуло несколько «выстрелов», спугнувших прохожих, а потом из открытых окон во все стороны брызнуло шампанское. Завизжали тормоза, моторку занесло и впечатало в столб. Мокрые, все в пузырьках и пене, мажоры, отплевываясь и матерясь вывалились наружу.
«Матвей, ну ты что? Если бы я шампусик не открыл, ушли бы балбесы», – хмыкнул Ларс.
Я не стал ворчать на фобоса за очередное самоуправство. Все-таки весело получилось. Бодаться с ними я все равно не собирался – деда проверил, убедился и достаточно.
Больше приключений на дороге не случилось.
Пьяный мужик, перегородивший дорогу, парочка робких студентов, торгующихся с девицей легкого поведения, и ждущие скорую помощь охотники, ликвидировавшие какую-то лохматую мелкую нечисть – все это пролетело отдельными отрывками. Неудобств доставил только пьяный: мы трижды пытались его объехать, а он лез обниматься с бампером. Пришлось Стече вылезти и настойчиво проводить его к ближайшей лавочке.
Сверились с выданным адресом – обычный деревенский дом, старый и бедный, на окраине криминально известного района, в который даже Орденские не любят захаживать, а стражу сюда порой неделями после вызова ждут.
Краска на резных наличниках облезла, забор подгнил и покосился. Сквозь корку грязного снега пробивались засохшие сорняки, а двор вокруг дома был завален всевозможным мусором: от ржавых бочек до сломанной мебели. И только вдоль одной стены организованно росли кусты малины, гнущиеся под тяжестью растаявших за день и опять замерзших ночью сосулек.
«…и на луну не голоси, а лучше вспомни ту малину», – вернулось тихое пение, но уже на два голоса: от Ларса и Мухи.
К крыльцу вела протоптанная тропинка со втоптанными в грязь бычками и желтыми неровными лунками вдоль краев. С одной стороны, какой-то «снайпер» даже умудрился вывести свое отношение к этой жизни. И пусть силенок хватило только на две первые буквы, зато сразу было понятно, что приехали мы не в дом высокой культуры и быта.
В окне горел свет, звенели стопарики и матерком хрипели мужчины, поверх женского пения – что-то грустно-тоскливое из плейлиста с русским блатным романсом. Пела женщина хорошо, уж точно лучше, чем мои фобосы.
– Стеча, как нашего курьера зовут? – спросил я и вышел из «буханки», понимая, что больше желающих нет.
– Лёнька Воробей, – Стеча достал блокнот. – То есть Леонид Воробьев, уроженец села Бобровское Тульской Губернии, где неоднократно привлекался…
– Спасибо, я понял, – перебил сыщика я. – А кралю его? Только без подробностей, пожалуйста.
– Сонька, – нехотя, будто обидевшись ответил Стеча, перелистнул страницу и как не бывало, продолжил: – Это она поет, красивая, чернявая. Они оба у меня по делу одному проходили, но улик не нашлось тогда. Он форточник и медвежатник, она притон держит и скупкой занимается.
Я тихонько захлопнул дверь, чтобы раньше времени не привлекать внимания. Покосился на моторку, едущую за нами от дома и снова остановшуюся под неработающим фонарем. Перебежал дорогу и подошел к калитке.
Ну и как тебя искать, воробей? Цыпа-цыпа, гули-гули, кис-кис – это все не то, но, похоже, для других зверей-то не придумали, как их подманивать. Хм, задачка из разряда: а как выглядит птенец голубя? Вроде очевидная вещь, а мало кто видел, или вообще задумывался.
– Ленька, выходи! – крикнул я. Чуть было не ляпнул «подлый трус», но вовремя приглушил шепот. Урок про обидчивость фобосов мы уже проходили, знаем, как оно может случиться. – Леонид Воробьяныч, разговорчик к вам имеется…
Я всмотрелся в дом, окинул взглядом участок, переключился на ауру – тишина. Есть в доме негатив, но тут и одаренным не надо быть, чтобы догадаться: несет чем-то желтоватым, как от следов на сугробах. Опа! Есть контакт! Слабенький еще, но уже пропитанный злобой сигнал шел откуда-то из погреба.
Я скрипнул калиткой и стал тихонько пробираться к дому. Заглянул в окошко, разглядывая пьющую компанию. Четверо за столом под водочку и разносолы рубятся в карты, вместо фишек – золотые украшения и смятые купюры.
Один игрок сидел уже практически голым, в одной только замызганной майке-алкоголичке, семейных трусах до колен и огромных валенках. Худой, жилистый и явно невезучий. Как раз, под пьяный гогот напарников, снимал с шеи толстую серебряную цепь, чтобы сделать ставку.
В углу на кровати обнимала гитару Сонька, перебирала струны и пела. Рядом с ней, ловя каждое слово и раздевая похотливым взглядом, сидел здоровенный лысый амбал. Чуть ли не слюни текли, при том, что он умудрялся зыркать как на игроков, так и на сдвоенную кобуру, висевшую на спинке кровати.
«Если я что-то понимаю в отношениях, то либо эти поминки зашли куда-то не туда, либо у Сонечки появился новый ухажер», – игриво прокомментировала Харми.
Я разглядел дверцу в полу, закрытую на засов. Почувствовал, что фобос проявляется чуть отчетливее, но на контакт пока не идет.
Крадучись, я обошел дом, но сигнал становился только слабее. Значит, надо идти внутрь.
Нашел в мусоре сломанный черенок от лопаты, припрятал его и, выбрав самый сухой хлам, подпалил его. Отошел в тень за угол и завопил: «Пожар! Пожар! Спасайтесь!»
– Шухер! Облава! Легавые! Врешь сучара, живым не дамся! – раздалось в ответ в доме и после суетливой беготни, Сонькиного визга, разбитых бутылок и грохота перевернутой мебели, раздалось несколько выстрелов.
– Что? Съел, паскуда? Я на этот трюк больше не куплю… – последнее слово смазалось в грохоте новых выстрелов, зазвенело разбитое окно, а в двери появилась огромная дыра от выстрела дуплетом.
Не по плану диалог получился! Я еще глубже отступил за угол дома, радуясь, что хватило ума не стоять перед дверью. Сквозь выстрелы услышал, как хрустнул снег. Дернулся, понимая, что не подо мной, и на развороте получил удар чем-то тяжелым по голове. От неожиданности даже Муха не успел среагировать. Сквозь резкую боль и рухнувшее на меня ночное небо, только услышал: «…попался, шпынь легавый…»
Очнулся я уже в доме. На полу. С привязанными к спинке кровати руками над головой. Вязали наспех, чуть ли не рваной простыней, но крепко. Надо мной стоял бугай и целился куда-то вниз живота из обреза. Картежники облепили окна, тыча стволами и высматривая в темноте не иначе как отряд ОМОНа.
Рядом с дверью стоял еще бандитского вида мужик в телогрейке и шапке-ушанке. Нервно потирал руки, полируя пудовый кастет, и лыбился, растягивая тонкие губы и демонстрируя пару черных провалов в верхней челюсти. Сонька все еще сидела на кровати, забившись в дальний угол и прячась за гитарой, как за каким-то щитом.
