Kitobni o'qish: «Из 18 в 120»

Глава 1

Веки казались свинцовыми, да и все тело как будто застряло в желе. Видимо, это последствия переломов. Раньше у меня их не было, но все когда-то бывает в первый раз. А уж если попадаешь под электричку, то радуйся тому, что ты выжила.

Не открывая глаз, я попыталась пошевелить сначала пальцами ног, потом рук. Давалось это тяжело, но препятствий не было. Странно, может я долго пролежала в коме и все уже срослось.

Через веки пробивался совсем слабый отсвет. Открыв глаза с немалым усилием, я смогла сфокусировать взгляд на балдахине. В больничной палате не место балдахину. Повернув голову вправо, я увидела скрюченную фигуру, спящую в кресле, а рядом на столике кучу склянок и мерцающий язычок свечи, который вскоре готов был потухнуть.

Ничего не понятно. Я вновь закрыла глаза и воспроизвела все сегодняшние события в голове.

Я помню, как встала в пять утра, сварила себе рисовую кашу, ополоснулась и закинула в рюкзак все необходимое. Сначала побежала на маршрутку, потом на электричку. Не дай бог не успеть, следующая будет только через час, и тогда я опоздаю на лекцию на целых десять минут, а с нашими принципиальными преподавателями ничего не объяснишь. Не успел вовремя, считай, что не был. И ладно бы только пропуск, который пришлось бы отработать дополнительным рефератом. Ведь и из аудитории выставят, не дав законспектировать материал.

Я отучилась всего один семестр и пару месяцев, но четко усвоила все реалии жизни студента бюджетника из области. Будь ты хоть пядей во лбу, гением от природы, но никому до этого и дела не будет. Не хочешь вылететь, крутись, никто не будет принимать во внимание никакие обстоятельства. Ответ один: «Много вас таких, чтобы входить в ваше положение. Это не школа, за вами никто бегать не будет. Вам надо, вы и бегайте». С одной стороны все правильно, хочешь учиться – учись. А с другой, что такого в том, чтобы опоздавший немного студент сел тихонечко на заднюю парту и записал лекцию? Но я отвлеклась.

Я успела купить билетик и вбежала на платформу, когда нос электрички подходил к ее концу. Чего не ожидала, так это ледовой дорожки. Еще и маятниковая дверь как назло поддала мне сзади пинка, и покатилась я по льду прямиком к железнодорожному пути. Толпа, которую обычно и ломом не разгонишь, как-то неожиданно расступилась и последние воспоминание – это только ощущение падения и все…

Теперь я тут, не знаю где, под балдахином, в темной комнате. Я тяжело вздохнула и натужно закашлялась.

– Госпожа, вы очнулись, сейчас, сейчас, – нечто, подпрыгнувшее из кресла, оказалось нескладной худенькой девочкой-подростком. Она попыталась поднять меня и подложить подушки под спину, но ей это давалось очень тяжело. Я и сама пыталась привстать, однако это было чем-то неимоверным. Мое тело еле двигалось, как будто все суставы закрепили на заржавевших шарнирах.

– Включите, пожалуйста, свет, – произнесла я хриплым голосом. Что ж такое? Звучит так, как будто слегла с ангиной.

– Свет? Ах, свет, – девчонка скрылась где-то в темноте, и я услышала щелчок выключателя. Комната сразу приобрела очертания. Я полулежала на кровати поистине царских размеров. Шелковое белье фиолетового цвета резало мне глаза, но сиреневый балдахин немного смягчал общий вид. Несколько зашторенных окон, огромный шкаф, резное трюмо с зеркалом, у стенки ютилось кресло и столик, откуда-то принесенные и не вписывающиеся в общую картину спальни.

Под потолком была люстра, если можно так сказать, больше напоминающая какое-то кристаллическое изваяние в форме лотоса и испускающая мягкое сияние в розовых оттенках.

– Госпожа, я сейчас отправлю за доктором, – девчонка застыла на пороге. Видимо, ждала моего дозволения, и я еле махнула рукой. Она убежала, а вот я замерла.

Моя рука была вся сморщенная, как изюм, тонкая и сухая как пергамент кожа выглядела ужасно.

Как? Как? Я, Петрова Мария Аркадьевна, только недавно отпраздновала восемнадцатилетие, это не может быть моей рукой.

Я ощупала лицо и почувствовала морщины, как борозды, испещрившие его.

Это сон, это все страшный сон….

Я читала книги фэнтези. Попаданки, магия, молодость и сила, шикарные мужчины, а это что?! Не знаю, сколько я провела в таком состоянии. В голове царила пустота, из которой меня вывел голос врача.

– Здравствуйте, мистрес Эдельвейз. Мы уже отчаялись, – он сделал, многозначительную паузу, – но ваша искра сохраняет вас.

Искра? Возможно, магия. Это конечно хорошая новость, но она не перекрывает того, что я теперь старее египетских пирамид.

– Мы можем приступить к осмотру?

Я кивнула и предпочла помалкивать. Молчание это золото и так далее по списку… Но главное пока понять, что происходит. Это реальность или бред отбитой рельсами головы.

В комнату зашли две женщины. На вид крепкими, с толстыми косами, перекинутыми через плечи, глаза горят. Они шустро подняли меня под подмышки и поставили на ноги.

Перед глазами заплясали темные точки, голова стала тяжелой, и тело как будто притягивалось к полу. Но женщины держали меня и не давали мне позорно свалиться.

И вот это моя сказка? Может, меня заколдовала злая мачеха, и как только я встречу своего принца, то превращусь обратно в молодую девушку?!

Но врач разбил все мои мечты:

– Для ста двадцати лет с такой слабой искрой вы неплохо держитесь. Ничего, я оставлю Вам лечебных настоек, от болезни и следов не останется. – Врач водил напротив меня каким-то кристаллом, при этом защелкнул у меня на запястье браслет, и на тонкой пластине, которую он рассматривал, появились непонятные символы и ЭКГ….

Странно было бы ее не узнать, учась на первом курсе медицинского университета, когда видишь эту кривую по пять дней в неделю. Похоже браслет и кристалл аналоги нашей техники, но более продвинутые, так как помимо ЭКГ на пластине светились еще данные, но язык казался незнакомым.

Все, конечно, очень интересно, но сто двадцать лет? Как я еще не развалилась, хотя по ощущениям близка к этому. То, что я попала в альтернативную реальность, сомнений не оставалось. Мое состояние можно описать лишь одним словом – шок. Мне досталось немощное тело старухи со слабой искрой, вокруг меня слуги и ни одного родственника, побеспокоившегося обо мне, мне не от кого ждать помощи, а мои дни сочтены. Кажется, скоро шок сменится на истерику.

После всех манипуляций, врач ушел, оставив на столике мензурки. Женщины аккуратно усадили меня обратно на кровать, и встали у двери, склонив головы. Это что же они тут со мной постоянно будут?

– Выйдите, пожалуйста, – произнесла я. Мне не хотелось признавать действительность происходящего и только это не давало мне впасть в крайность. Пока я переваривала все свалившееся на меня, заприметила за шкафом еще одну дверь и очень надеялась, что это то, о чем я подумала. Не хотелось бы мне пользоваться ночными горшками. Если есть свет и даже какие-то кристаллические медицинские устройства, то и до обыденных удобств должны были дойти в этом мире.

Самостоятельно встать с кровати оказалось трудно. Держась за стойку, я кое-как спустила свои новые ноги на пол и медленно меняла положение, помня о мушках перед глазами. Старушка слаба, не хватало еще получить какой-нибудь удар и лежать овощем. Нет уж, может это тело и дряхлое, но на своих двоих ходит, что уже приятно. Держась за кровать, я шаркающими движениями обошла ее по кругу и, когда почувствовала, что могу более менее сносно передвигаться без опоры, то аккуратно попыталась добраться до двери. Надо бы заказать себе какую-нибудь трость для передвижения. В книгах старые леди обычно имеют такие, и, желательно, с увесистым набалдашником, чтобы в случае чего было чем за себя заступиться. С этим мыслями я открыла дверь и возрадовалась. Это была ванная комната с небольшим мраморным бассейном в полу. У одной из стен я приметила небольшой тропический душ, а также несколько ручек на стене и на полу рядом с бассейном. Это все конечно замечательно, но не хватало самого главного. Не могла же пройти цивилизация мимо белого друга. Я решила осмотреться получше, двигаясь по стеночке. Все было выполнено в черно-белом цвете. Одна из стен была полностью сделана зеркальной, но я старательно игнорировала ее, и пыталась на себя не смотреть. Не готова моя психика к такому. По бокам от зеркал стояли два белых шкафа, стены и потолок то ли имитировали мрамор, то ли им и являлись. Обилие слуг, личный врач, мраморная ванная комната. Да я богата! Хоть какой-то плюс. Ни молодости, ни здоровья, ни сильной магии, но деньги это тоже неплохо. Нащупав рукой какую-то выемку в стене, на которую опиралась, я потянула ее посильнее и стена сдвинулась. То, что я увидела, скорее, напоминало трон. Тут даже имелось что-то типа подушечки для сидения на нем. Все-таки да, сидеть на холодном камне не хотелось, с потолка свисала ниточка с хрусталиком на конце. «Дерни за веревочку и ….». Нет, продолжение не из сказки. А жизнь-то налаживается.

Со всем этим осмотром я чувствовала, как силы меня покидают, и обратно в кровать я практически ползла. Последнее, что я помнила, – это то, как моя голова касалась подушки.

Глава 2

Проснулась я все в той же комнате, все с тем же освещением. Никто из слуг меня не беспокоил. Странно, а как же завтрак, переодевание, умывание и так далее.

Я пощипала себя за морщинистую руку и поняла, что это все-таки не сон. А раз так, то неизвестно, сколько мне осталось, поэтому надо начинать жить эту самую жизнь…

Не помня, сколько сказал пить врач снадобья, я глотнула совсем чуток и стала ждать какого-нибудь волшебства. Но чувствовала только, как мой желудок требовал чего-то более существенного. Неужели мне придется идти искать слуг или кухню? Похоже они решили меня тут голодом морить.

Подождав эффекта от снадобья еще минут пять, я начала свой подъем и заметила у столбика кровати шнурок с фиолетовым хрусталиком на конце. Если я правильно поняла…

Через несколько минут дверь открылась, и забежала девчонка, которая была со мной, когда я очнулась.

–Доброго дня, госпожа. Чего изволите?

– Доброго дня, а завтрак будет? – Несколько поспешно спросила я. Уже после этой фразы лицо у девчонки вытянулось, глаза округлились, а брови затерялись где-то в косой челке. Чтобы исправить ситуацию, я постаралась повысить голос и сделать его более суровым. – Который сейчас час?

– Дык полдень, госпожа, – голос девчонки стал дрожащим, а в глазах заблестели слезы.

Да что ж такое? Как мне себя вести? Так девочку до истерики доведу.

– Открой, пожалуйста, шторы и попроси мне принести завтрак в комнату. – Кто их знает, еще заставят идти в столовую и соблюдать этикет при обслуживающем персонале, я пока к такому не готова.

На завтрак мне принесли овсянку на воде и чай с бутербродом с сыром, даже без масла…. А может я и не богата. Этот дом, например, все, что у меня осталось, а слуги какие-нибудь крепостные, которые не могут сбежать. Но врач-то есть. Хотя он может быть из какого-нибудь благотворительного фонда.

Молчание, конечно, золото, но как же я все узнаю? Девчонка сбежала, как только все принесла, видимо крепко ее запугала старушка. Мне-то теперь как быть…

Голову посетила светлая мысль, и я вновь дернула за шнурочек, и дверка открылась.

– Позови-ка мне управляющего. Хочу знать, что тут было, пока я болела, так ему и передай. Пусть отчеты захватит, – девчонка кивнула и убежала. А я ведь даже имени ее не знаю, и управляющего не знаю. Надеюсь, у меня все получится.

В дверь постучались, и после разрешения войти, у двери появился худощавый пожилой мужчина. Волосы его были седы и уложены каким-то гелем. Высокий лоб, острый нос, тонкая линия губ, цепкий взгляд голубых глаз за округлыми очками… Мужчина произвел хорошее впечатление. Он не нервничал, не юлил, глаза не бегали. Такие спокойствие, и даже некоторая недоступная пока мне чопорность сквозили во всех его движениях. Не утруждая себя приветствием, он лишь склонил голову и положил несколько папок с документами на тумбочку у кровати.

– Госпожа, все дела в порядке. Никаких происшествий не было. Все расходы вписываются в смету, несмотря на некоторое увеличение цен в округе из-за проблем с передвижениями грузов. Все слуги здоровы, поместье находится в отличном состоянии. Отчеты по поместью находятся в красной папке, отчеты по землям в синей, также заходил мистер Перегрин и оставил вам папки с отчётами по производствам и вложениям. Желаете ли, чтобы я что-нибудь еще уточнил? – Его взгляд пробирал меня до костей, я абсолютно ничего не смыслила в том, что это должны быть за бумаги, а старушка, видимо, все это знала и контролировала. Надо представить, что на экзамене. Может, я и не знаю всего, но чем увереннее вид, тем лучше.

– Я решила пересмотреть все свои расходы. Поэтому составьте, пожалуйста, к завтрашнему утру отчет, где будут указаны все служащие поместья, с полными именами, датами рождения, сколько лет работают, какую должность занимают, сколько получают и что именно входит в их обязанности. Также пригласите человека, который оценит все поместье и сделает его детальные чертежи в кратчайшие сроки. – Чем больше я говорила, тем больше глаза за очками округлялись. Беднягу того гляди инфаркт хватит, и ведь даже не объяснишь для чего мне это нужно.

– Вы хотите продать поместье? – Еле выдавил из себя управляющий. А казался таким невозмутимым мужчиной.

– Может быть. Зачем мне на старости лет все это? Хочу дожить свои дни спокойно. – Я практически не соврала. Если дела действительно плохи, то можно все продать и купить какой-нибудь небольшой домик, цепляться за этот дом я не намерена. – И, пожалуй, мистера Перегрина, я бы хотела видеть завтра после обеда.

– Я все сделаю, госпожа, – убитым голосом сообщил управляющий и медленно пошел к выходу, как будто желал, чтобы я его остановила и сказала, что все это было шуткой. Мне стало жаль его. Он как-то сразу сгорбился, постарел. Я не хотела никого расстраивать, но как еще мне узнать все их имена, кто тут живет, и чем собственно они занимаются. Да и свои отчеты пусть мистер Перегрин сам мне объясняет, а я постараюсь делать умный вид и кивать в нужных местах. Не осилю я всего этого быстро.

К документам я решила приступить позже, решив столкнуться с неизбежным и познакомиться со своим отражением. Мне было морально тяжело принять, что теперь стара, а вся моя молодость прошла мимо меня. Я решила рассмотреть себя в ванной у большого зеркала в полный рост, так сказать. Моя реальная внешность не была совершенством, но многие считали меня вполне милой. Среднего роста, с округлостями в нужных местах, талия, конечно, не модели, но она была. Русые слегка вьющиеся волосы, голубые глаза и аккуратный носик с пухлыми губками придавали детского очарования. Меня частенько называли ангелочком. И что же я имею теперь?

Ростом старушка была высоким, но возраст брал свое, и, несмотря на то, что у нее была идеальная осанка, я в ее теле горбилась с непривычки. Нужно будет порепетировать, тело помнит одно, а я ему не соответствую. Лицо хоть и было морщинистым, но для 120 лет внешне я выглядела всего лет на 70. На лице выделялись глаза ярко зеленого цвета и длинноватый орлиный нос. Губы может когда-то и отличались припухлостью, но с годами потеряли свою форму и выглядели двумя бесцветными ниточками. Волосы были собраны в растрепавшуюся косу и среди седых даже проглядывались черные волосинки. Старушка либо предпочитала естественный вид, либо болезнь постаралась, но та искра, о которой говорил врач, действительно ее молодила, если можно так сказать. Особое внимание уделила зубам. Я уже ощупывала их языком и не могла поверить в том, что все они на месте. Пролетала даже мысль о вставной челюсти, и сейчас я, тщательно осмотрев свое богатство, была крайне изумлена. Потрясающая генетика! Действительно, все свои. Ни кариеса, ни желтизны, обзавидоваться можно. Я может быть и стара, но еще поживу, а с такими зубками и порадоваться вкусной еде успею. Где мои лобстеры?!

Чувствовала я себя лучше, правда все также шаркала ногами. Идея с покупкой трости меня так и не отпускала. Возможно, на снадобьях я окрепну, но третья нога в моем возрасте лишней не будет.

Я хотела принять ванну, но боялась где-нибудь свалиться в немощном состоянии. А после переломов в таком возрасте многие в нашем мире уже не встают. Хотя о чем это я? В нашем мире до такого возраста практически не доживают, я бы была сенсацией.

Вернувшись в кровать, взяла документы по поместью и землям. Не знаю точно, сколько я их крутила в руках и так и сяк, пытаясь разобраться, но с языком наблюдались явные проблемы. Я его не знала, но вот этот мозг в старушкиной голове знал. Если получалось расслабиться, то мне становились понятны какие-то обрывки фраз, но картина целиком пока никак не хотела складываться. Одно радовало, цифры в доходах превышали цифры в расходах, значит есть шанс, что я все-таки богата. Это намного лучше, чем старая никому не нужная старушка без денег, еще, возможно, и с долгами.

Пока пыталась разглядеть что-либо в бумагах, уже завечерело. Света от окон перестало хватать. Я встала и подошла к выключателю. Если в ванной свет включался привычной для меня клавишей, то здесь было что-то похожее на барашек. Покрутив его в разных направлениях, я поняла, что у данной люстры помимо корректировки яркости есть еще и возможность регулировки теплого и холодного света. Аналог наших Led, удобно. Установив нужную яркость, я подошла к окну, чтобы задернуть шторы и засмотрелась. Хоть дневной свет уже погас, но под моими окнами было видно сад. Я бы даже сказала парк, насколько обширной являлась территория. Местами горела подсветка. Если я правильно поняла из документов, то в этом парке выращивались редкие травы, деревья, была оранжерея с цветами, и все это шло на продажу. То есть эта красота еще и доход приносила. Дельная была старушка, имела связи и с аптекарями города, и с цветочными магазинами, ото всего получала доход.

Вид парка складывался в спираль, разбитую на секторы тропами, теплицами и клумбами. Практически в центре располагался то ли пруд, то ли небольшое озеро. В его глади отражалось небо со звездами и месяцем. Я никогда не видела такого количества звезд. Они мерцали, заполняя весь небосвод. Вокруг месяца были еще какие-то крупные тела, возможно, дополнительные спутники. Если бы не утекавшее сквозь пальцы время, я бы обязательно изучила и мир куда попала, и, возможно, даже самолично проверила бы каждый цветок в парке. Но я чувствовала, что чего у меня нет так это как раз времени. Как будто мне сообщили смертельный диагноз, и я хочу надышаться жизнью в последний раз. Бездарно провожу второй день взаперти. Даю себе обещание, что завтра разберусь со всеми знаниями на первое время и начну действовать, а пока поужинать бы. Я дернула за веревочку и прибежала все та же девчонка, похоже она здесь как посыльный работает. Ничего, завтра уже все узнаю.

– Передай, чтобы подали ужин. – Девчонка убежала. А через 10 минут мне уже принесли поднос. На нем были чашка чая, один сухарик (то ли с цукатами, то ли с изюмом) и тарелка с чем-то похожим на рататуй. Мда, питание меня не радует, а самое главное, что никто не интересуется, что мне подать. Возможно, здесь меню сразу расписано по дням недели, но оно меня точно не устраивает.

Как ни странно, я наелась, но удовольствия от еды не получила. И ведь старушка вроде не бедна. Может это какая-то специальная диета и у меня есть заболевания, о которых я должна знать.

Глава 3

Спала на удивление хорошо. После выпитого на ночь укрепляющего отвара, я чувствовала себя уже куда лучше, насколько это возможно в этом теле. Ноги окрепли, но походка так и оставалась шаркающей. Кости перестало ломить, да и слабость ушла. На завтрак мне подали очередную порцию овсянки.

Сразу же после завтрака ко мне явился управляющий и передал теперь уже фиолетовую папку. Мне кажется, у него каждый тип документа по определенным цветным папкам разложен. Интересная система.

Я постаралась максимально расслабить мозг и не думать ни о чем лишнем, и язык действительно стал мне понятен.

В поместье имелось всего девять слуг. Управляющий – Герарх Оприн. Он следил за слугами, вел все расходные и доходные книги, согласовывал все действия, происходящие в поместье. Герарху помогала экономка Маргарет Оприн. Подозреваю, что жена. Она также ведала слугами и следила за исполнением ими обязанностей. Принимала и увольняла персонал, занималась закупками продуктов, канцелярии, расходных материалов. Далее шли кухарка Любава Лишвиц и ее помощница Асиль Коверж. Помимо готовки, составления списка необходимых продуктов, разработки меню, они ведали частью парка (своего рода огородом). А также помогали садовнику в выращивание некоторых трав и отвечали за питание животных на территории поместья. Соответственно, сам садовник Милан Ришлих заведовал парком. Хоть ему и помогали женщины, но я не представляла, как он мог следить и ухаживать за всеми этими богатствами. Конюх Максимилиан Энлиц числился еще и извозчиком, и следил за остальными животными. Было еще две служанки Анья и Олия Лавины. Видимо, это те две женщины, что помогали мне при враче. Судя по их внешности, сестрами они не были. Возможно, дальние родственницы или золовка и невестка. Моя личная служанка – Навина Лавина. Скорее всего, дочь или младшая сестра одной из служанок. Женщины следили за чистотой поместья и помогали всем остальным по хозяйству, смотря где и что требовалось, на рынок сходить, гряди прополоть и многое другое. Список их обязанностей был настолько обширным, что они вряд ли могли выполнять всё это на постоянной основе. В графе обязанностей у Навины стояла лишь одна формулировка «Выполнять указания госпожи».

Напротив каждого человека была графа с указанной оплатой в месяц, и вторая графа со средней оплатой в месяц по городу. Выходило, что зарплаты у моих сотрудников были в полтора раза выше средних. На слугах тут не экономили, хотя учитывая их список обязанностей, это и понятно. Мне так и не удалось представить, как с этим всем справляются всего девять человек.

Был лист, где также шло перечисление всех животных поместья и расходов на них. И животных было куда больше людей. Тройка лошадей, пять собак, семь кошек, две совы, двадцать кроликов, тридцать куриц, две коровы, одна коза и даже верблюд. Я вполне допускаю, что это нечто похожее на верблюда, потому что именно на этом слове мне пришлось долго фокусировать взгляд. Видимо, мое сознание и мозг никак не могли сопоставить то, что было написано.

Вчера обед был пропущен, но сегодня я решила выяснить готовят ли в этом доме мясо или старушка была вегетарианкой. Содержание кроликов и кур давало надежду на хороший обед.

В итоге мне принесли вермишелевый овощной суп и кусочек рыбной запеканки с мятой картошкой, а также компот. Жить, конечно, можно, да и на вкус это очень даже приятно, но чего-то мне все-таки не хватает. Неужели с такими богатствами я не заслуживаю чего-то более дорогого и аппетитного. Черной икры не требую, но мясо-то и пироженку с кремом можно было бы принести.

После обеда ко мне постучались служанки. Я уж и забыла, что просила с утра Навину их позвать, чтобы помочь мне помыться. Могла бы сама, но с утра умывшись и проверив шкафы, увидела кучу баночек и даже не поняла, что для чего. Ополоснулась под душем без всего, но чистой себя все равно не ощущала. Да и не знаю я, сколько болела, но вчера распущенные волосы уже начали сбиваться в колтуны, еле удалось прочесать. В огромном шкафу мною было найдено несколько чистых халатов и сорочек, но не буду же я в таком виде встречаться с мистером Перегрином, которого пригласила на сегодня. Да и принимать его, лежа в постели, не имею никакого желания.

Женщины уже потянули руки, чтобы вытащить меня из кровати, но я их остановила. Не хватало, чтобы меня тягали как мешок с картошкой. Я попросила их наполнить ванну, и предложить на выбор средства для нее. Мне было указано на три разных флакончика. Они оказались почти полными, то ли их не использовали, то ли старушка очень редко принимала ванну, обходясь душем. С трудом, но мне поддались названия на этикетках «Райское молочко», «Воздушное облако» и «Фруктовый бриз». Я взяла первую и отдала женщинам, чтобы добавили в воду, а остальные запомнила и поставила на место.

В общем, от служанок больше требовалась помощь с разбором всех баночек, так как мой мозг пока напрочь отказывался инфицировать что-либо в таком количестве. Также следовало понять, как принято одеваться в этом мире. Я разу попросила подготовить наряд к встрече с мистером Перегрином, пока наливалась ванна. И служанки споро стали доставать из шкафа платья, корсеты, сорочки, панталоны, чулки, а также комплекты обуви. Наличие корсетов меня огорчило, но на первое время они мне помогут держать спину правильно. Все платья были достаточно простого кроя, но красивых насыщенных цветов. Подозреваю, что старушка не любила рюши, воланы и другие украшения, а вот разнообразие оттенков радовало. Темно-синее платье на первый взгляд казалось черным, но было как ночное небо. Чем больше всматриваешься, тем больше погружаешься в синеву. Два других наряда насыщенно бордового и изумрудного цветов, сразу были отклонены. Рукава у платья были прямыми. Вырез лодочкой выглядел достаточно скромным. Уже не молода, чтобы было что оголять. От ворота до груди шла дорожка черных круглых пуговок. Корсет черного цвета затягивали поверх платья. Юбка колокольчик до пят также выглядела вполне обыденно. Ничего лишнего, но и бедным это платье нельзя было назвать. К нему служанки сразу подставили туфли лодочки и подготовили черные плотные чулки, панталоны и сорочку. Старомодненько, но если так принято, то деваться некуда.

Служанок я попросила подождать за дверью, пока позову, чтобы не смущаться перед ними, раздеваясь. Я не могла смириться с постоянным надзором. Если ты много лет обслуживаешь себя сама, то мыться при свидетелях кажется диким. Я вздохнула и, быстро сняв все с себя, залезла в пенную ванну. Тяжело смотреть на старческое отражение и понимать, что это теперь твое, когда еще пару дней назад ты была обладательницей упругой кожи и по-юношески стройного тела.

Пришедшие на мой зов служанки, подавали мне все то, что я просила. А также все-таки пришлось принять их помощь в промывке и расчесывании волос. Попросив подождать их за дверью, я ополоснулась и, завернувшись в полотенце, вышла. Женщины уже разложили на туалетном столике шпильки, заколки, расчески и какие-то средства, а также в комнате появилась Навина. Сейчас рассматривая их всех вместе, я точно могла сказать, что все они были родственницами. Женщины хоть и были обе высокие и крепко сложенные, при фигуре, одетые в одинаковые платья до пола серого цвета, полностью закрытые и с передником поверх, но и цвет волос и разрез карих глаз сильно отличались. Одна была белокожа и темноволоса, другая рыженькой и с веснушками по всему лицу. И казалось бы, где связь. А она была в Навине. Девчонка была по-детски угловата, ее тело еще не приобрело полагающихся форм. Я бы даже сказала, что она худощава. Из представленных сведений я знала, что ей исполнилось 13 лет, а работает Навина у меня всего месяц. Она была белокожа и имела разрез глаз как у темноволосой женщины, а вот волосы были рыжими, да и рот был по-лягушачьи крупноват, как у второй служанки. Видимо, одна – мама, а вторая – тетя по отцу. Служанки мало говорили, и я пока не понимала, кто из них Анья, а кто Олия.

– Госпожа, Навину наняли за несколько дней до вашей болезни, и она пока мало чему обучена. Позвольте, мы ей все покажем, – сказала черноволосая женщина, я лишь кивнула и села к зеркалу.

– Смотри внимательно, да запоминай. Берешь расческу, вкладываешь в нее активирующий камень, прижимаешь его пальцем и аккуратно проводишь по волосам госпожи. Если вдруг где-то встречается препятствие, то расческу откладываешь и обязательно вынимаешь активирующий камень. Берешь вот эту зеленую баночку, наносишь на руки и аккуратно прядь за прядью распределяешь жидкость по волосам. После вновь берешь расческу, вставляешь активирующий камень, и прочесываешь пряди. Расческу не ронять, на стол не бросать, если что с ней случится, пять лет будешь работать без жалованья, – мне аж неловко стало.

У Навины было самое маленькое жалование из всех, но по городу для личной служанки даже оно было больше среднего. Однако пять лет…

– Олия, она будет аккуратна. – Ответила рыженькая.

Отлично, значит это Анья. Олия закончила просушивать мои волосы. Расческа оказалась аналогом фена, и от нее шло тепло. После нанесенной сыворотки волосы стали гладкими и блестящими, и ни один волосок не топорщился.

– Волосы после подколешь, и займешься лицом. Сначала намочишь вот этот кусочек ткани вот этой жидкостью из темного флакона. Потом кисть, вставишь в нее активирующий камень, и сделаешь ее массаж лица, как я.

Олия провела сверху вниз по переносице несколько раз. Затем от переносицы по надбровным дугам, и от носа к скулам. Ощущения были очень приятными, и я прикрыла глаза.

Теперь наносишь вот этот крем под глаза, подушечками пальцев вбиваешь очень легкими движениями, далее берешь вот эту губочку, макаешь в синюю баночку и аккуратно промакиваешь губкой лицо, – я специально приоткрыла глаза и увидела баночку с кремообразной жидкостью бежевого цвета. – Анья, покажи дочери, как правильно уложить волосы госпоже.

Женщина скрутила мне волосы сверху по типу пучка, потом вытянула несколько прядей, и надела черную сеточку на волосы, закрепив округлой заколкой с синими камнями. Сама прическа выглядела хорошо. Но по отражению в зеркале мне показалось, что она прибавляет мне лет, несмотря на то, что после всех процедур, проведенных Олией с лицом, морщины местами разгладились, синяки под глазами ушли, а кожа стала ровной и как будто светилась изнутри. Неплохо так для ста двадцати. После того как на меня надели платье, спина приняла должное положение, грудь приподнялась за счет платья и корсета, я бы и сама не дала этой даме в зеркале больше шестидесяти. Походка с правильной осанкой и на каблуках немного изменилась. Ходить стало тяжеловато, но вид был достойным. Не хватало косметики. И волосы бы покрасить. Вечно нам женщинам что-то да не так…