Kitobni o'qish: «Обворожительна. Мертва»

ПРОЛОГ

Голодные сумерки, словно чернильные пятна, расползались по вечернему небу, пожирая алую полосу заката. Во влажном воздухе витал слабый аромат багульника, цветки которого виднелись на мшистом ковре, покрывающем берег. Белые лепестки, подсвеченные болотными огоньками, меняли оттенок от золотисто-рыжего до сине-зеленого, превращаясь из обычных растений в нечто мистическое.

Окутанные туманом деревья, чьи корни тонули в стоячей воде, скрипели ветвями и шелестели кронами, нехотя отзываясь на провокации ветра. Из колючих кустов доносилось хриплое карканье воронья, слетевшегося поживиться свежей плотью, но ни одна из птиц не смела приблизиться к добыче без позволения хозяина. Лес и его обитатели жили своей жизнью: привычной, размеренной, вечной… и мертвую девушку воспринимали как корм, дарованный странными людьми.

Однако так считали не все.

– Признал? – сиплый старческий голос звучал тихо и безжизненно, идеально вписываясь в атмосферу гиблого места. Да и живым болотный дух, сотканный из сизой дымки, давно уже не был.

– А должен? – задумчиво изучая лицо покойницы, спросил мужчина, присевший на корточки возле ее тела.

В черных волосах его отливали зеленью тонкие серебряные пряди, которые ярко вспыхивали при приближении магических огней. Чуть прищуренные глаза светились изумрудным светом, выдавая ведьмака.

Полуголая блондинка лежала неподвижной куклой в мутной воде. Частично прикрытая слоем ряски, с потемневшими от влаги волосами, разметавшимися по кочке, на которой, как на подушке, покоилась ее голова, незнакомка казалась спящей. Юное лицо с идеальной кожей, тонкими чертами и губами, синеватый оттенок которых девушке не шел, выглядело безмятежным. Длинные ресницы отбрасывали тени на бледные щеки, украшенные росчерком болотного ила, а на лбу, точно кровавая звезда, красовалась метка от пулевого отверстия.

– Это она, Джаред! – Возглас болотника наполнился ликованием. – Она!

– Уверен? – Брюнет склонил к плечу голову, продолжая любоваться погибшей блондинкой. Затем протянул руку и осторожно убрал с ее щеки мокрую прядь, переплетенную с прилипшей к коже травой. – Русалка, – пробормотал он, обрисовывая указательным пальцем с черным когтем овал девичьего лица.

– Если бы! – отозвался полупрозрачный старик, туманный шлейф которого расползался над болотом. – Мертва не больше трех часов. Еще остыть не успела бедняжка. Совсем как живая.

– Я ее не узнаю, – немного помолчав, проговорил лесной король. – И проверить не могу. С тех пор как пропал принадлежащий ей амулет…

– Зато я узнаю! – перебил болотник, оборвав размышления друга. – Ты видишь лишь оболочку, я – содержимое. Призрак этой девочки все еще здесь. Мечется, не зная, что происходит. Она жаждет жить…

– Как и все люди. – Губы брюнета тронула снисходительная улыбка, а глаза полыхнули ядовитой зеленью. – Предсказуемы и трусливы.

– Нет, Джаред! Эта душа хочет вернуться в мир живых не из-за себя, а из-за того, кому требуется ее защита. У малышки осталось незаконченное дело, и она достаточно стойкая, чтобы не поддаться на уговоры небесного света, зовущего ее на перерождение. Девчонка – борец! Ты должен дать ей шанс.

– Поэтому ты соврал, сказав, что она и есть та, кого я столько лет ищу? – пристально посмотрев на старика, полюбопытствовал лесной король. Губы его по-прежнему улыбались, но глаза заледенели.

– Это она! – упрямо повторил болотник. – Но если не вернешь ее к жизни, как ты сможешь подтвердить или опровергнуть мои слова? Сделай это! Не упускай возможность узнать правду о том роковом дне. – Седые усы и густая борода на пронизанном морщинами лице шевельнулись, обозначив победную усмешку.

– Возможность, – эхом повторил Джаред, вновь обратив свой взор на незнакомку… которая неожиданно показалась ему знакомой. Где-то он ее уже видел, вопрос – где? Дух уверял, что они встречались раньше: в ее прошлой жизни, но узнать в молоденькой блондинке с невинным личиком брюнетку, что скрывалась от него среди людей четыре долгих века, ведьмак по-прежнему не мог. – Почему бы и нет? – сказал он. Ухмылка его была отнюдь не доброй, а в изумрудных глазах мелькнуло предвкушение. – Чем не лекарство от скуки?

– Ты не пожалеешь! – довольно потирая руки, пообещал болотник. – Сильная личность, яркая! Тебе понравится.

– Не сомневаюсь. Это будет как минимум забавно.

– Упрямая, верная, справедливая… – продолжал сыпать хвалебными эпитетами старик.

– Способная на удар в спину, – саркастически усмехнулся король, но дух, увлеченный своей тирадой, его проигнорировал.

– Невероятная душа! Я узнал бы ее и через тысячу лет! Удивительно упряма. Очаровательно мятежна! – Он восторженно вздохнул, мечтательно глядя куда-то поверх покойницы.

– Обворожительна. Мертва, – добавил Джаред, смотревший, в отличие от старика, на труп.

Склонившись над девушкой, ведьмак запечатлел на ее посиневших губах долгий поцелуй, вдохнув в мертвое тело жизнь. Затем стер с бледного лица грязевые разводы и, словно метку, смыл кровавый след со лба с затянувшейся дырой.

Тишина, повисшая над болотом, была неестественно тревожной. Все замерло, будто божественная рука творца остановила часы мироздания. Птицы смолкли, ветер стих, и даже воздух, казалось, превратился в прозрачное желе, в котором увязало все, что раньше дышало и двигалось. Несколько минут ничего не происходило, а потом ресницы блондинки дрогнули и медленно поднялись, открыв серо-голубые глаза, полные изумления.

– С пробуждением, Марибет.

– Я Кайли, – едва шевеля губами, пробормотала воскресшая девушка и, пару раз нервно моргнув, потеряла сознание.

ГЛАВА 1

– Это сон, просто сон… затяжной кошмар и только! – бормотала я, пока брела по темному лесу, шарахаясь от колючих силуэтов елей, спотыкаясь об трухлявые коряги и древесные корни, торчащие из поросшей мхом земли, увязая в залитой дождем почве, но продолжая упрямо плестись вперед, будто запрограммированный на движение механизм.

Запах гнили преследовал, вызывая тошноту, и я пару раз останавливалась, чтобы прочистить желудок. Хлесткие удары упругих веток походили на пощечины. Они отрезвляли, побуждая идти дальше, и не позволяли забыть, где именно я нахожусь. Гримвуд, чтоб его! Я безошибочно узнала этот лес даже впотьмах. Особенно если учесть, что другого на нашем острове попросту нет. Зато есть лесопарки – его родные «дочки», разрезавшие город на части несколько веков назад.

За прошедшие годы стараниями ландшафтных мастеров некоторые из них превратились в аккуратные сады и скверы, но остались и уголки дикой природы, напоминавшие о близости чащи, пропитанной первородной магией. Сюда я ходила в походы, будучи школьницей, здесь же возглавляемая мной экспедиция собирала редкие виды растений, необходимых для нашего проекта. Но как… КАК меня угораздило очутиться тут сейчас?

Одной… Среди хмурой дождливой ночи… К тому же босой, в неглиже и грязной, будто я какая-то нечисть, которая только что выползла из болота. Мне что-то подлили в чай, выпитый в кафе? Или… Нет! Так не бывает! Это сон, выверт разбушевавшейся фантазии, игры разума – что угодно, но только не реальность!

– Или все-таки реальность? – прошептала я искусанными в кровь губами.

А может, этой липкой влагой была падающая с неба вода, которую я никак не могла распробовать, но продолжала лихорадочно слизывать и судорожно сглатывать. Просто жидкость – склизкая, ледяная, безвкусная. Да, наверняка вода! На лице, на волосах, на теле, облепленном тонкой сорочкой с оборванной лямкой. На онемевших и оттого не чувствующих боли ногах, состояние которых в ночном полумраке я разглядеть не могла. На дрожащих пальцах с обломанными ногтями, на ледяных руках, которыми я обнимала себя за плечи в бессмысленной попытке согреться.

Холод… он пробирал до костей и сковывал мышцы, вызывая болезненный озноб. Зубы стучали, мешая говорить, но я все равно не замолкала, потому что, слыша собственный голос, было проще справляться с подступающей паникой. Сколько времени я блуждала по Гримвуду в поисках дороги, не знаю. За стеной вековых деревьев разглядеть силуэты городских башен не представлялось возможным. Секунды сливались в минуты, минуты – в часы, а однообразный пейзаж, от которого стыла в жилах кровь, не менялся.

Днем бы я сориентировалась по солнцу, но сейчас была ночь. Промозглая, противная, глухая, несмотря на начало лета. Или я просто слишком замерзла, чтобы трезво оценивать погоду? Призывая себя к спокойствию, я продолжала идти, уклоняясь от колючих веток и стараясь как можно меньше падать. Если не сдаваться, рано или поздно обязательно набреду на какую-нибудь деревушку или выйду к проезжей части. Так и никак иначе! Надо просто двигаться дальше. Удача любит целеустремленных! А я, черт побери, именно такая!

Не знаю, сколько времени я, будто слепой котенок, блуждала по негостеприимному лесу: спотыкалась, поднималась и, как заведенная, устремлялась вперед, не чувствуя ничего, кроме внутреннего холода и жажды, от которой не спасала живительная влага на онемевших губах. Мне постоянно чудилось, что за мной следят, и память услужливо воскрешала легенды о таинственных обитателях Гримвуда и четырех других лесов, расположенных на островах Дарилии.

Одни называли их природными духами, другие – оборотнями, третьи – и вовсе гостями из иной вселенной. В лицо тех созданий никто, естественно, не видел, но необычность флоры, странные исторические факты и невероятные свойства целебных трав, произраставших только на этих территориях, навевали мысли о не совсем надуманных персонажах местного фольклора.

Сейчас, слыша шаги и треск кустов, карканье ворон, в котором чудился зловещий смех и чей-то далекий вой, я невольно думала о лесном хозяине, мысленно моля его если не помочь, то хотя бы не мешать. И чем дальше шла, тем больше казалось, что меня направляют. Потому что стоило свернуть с выбранного пути, как все эти жуткие звуки за спиной становились громче, четче… ближе.

– Удача любит смелых! – В смешке, вырвавшемся из пересохшего горла, наряду с облегчением проскользнули истерические нотки.

В моей жизни бывало всякое, но в такой ситуации я очутилась впервые и, невзирая на жизненное кредо – никогда не пасовать перед трудностями, сейчас чувствовала себя жалкой. А еще счастливой… потому что упорство мое себя оправдало.

Продолжая глупо улыбаться, я едва ли не ползком выбралась на возвышенность, помеченную придорожными столбиками со светящимися макушками. Разметка на дорожном покрытии фосфоресцировала зеленым, я чуть не расплакалась от радости при виде этих спасительных линий, даже второе дыхание открылось на фоне первой победы.

Покрутившись на месте, приложила ко лбу ладонь на манер козырька, прикрывающего от косых струй дождя, и принялась вглядываться в даль, пытаясь рассмотреть ориентиры Гримуршира – главного города одноименного графства, в состав которого входил наш огромный остров, наполовину заросший лесом, и несколько мелких островов-спутников. Там размещались поселения рыбаков и экспериментальные полигоны самых отчаянных мастеров, выдворенных мэрией за пределы жилых районов вместе с опасными для окружающих изобретениями.

Вспышка молнии, как по заказу, высветила темный силуэт вышки, озарив и серебристый бок дирижабля. Воодушевившись ориентиром, я уверенно зашагала к ближайшему повороту… Ладно, пошатываясь, точно пьяный матрос, заковыляла по обочине, втайне надеясь на сумасшедшего экстремала, разъезжающего дождливыми ночами по лесным дорогам и подбирающего попутчиков, похожих на несвежих зомби.

– Удача любит оптимистов, – пробормотала я, когда яркий свет фар вырулившего навстречу автомобиля ослепил, вынудив зажмуриться.

Машина из-за плохой видимости плелась, как черепаха, поэтому визга тормозов я не услышала. Старенький пикап с огромными колесами, отделанной громоздким декором «мордой» в стиле ретро и грузовой платформой, забитой технохламом, мог принадлежать только кому-то из мастеровых, что радовало, ибо эти ребята были куда проще, общительней и, что важно, бесстрашней осторожных служащих, высокомерной знати, расчетливых дельцов и витающих в облаках творцов. Таким оказать помощь странной девице в непотребном виде – раз плюнуть.

Останавливался механический гость из прошлого столетия медленно, будто водитель оценивал меня сквозь темные стекла, решая, стою ли я его внимания. Былая радость сменилась настороженностью, а за ней пришел и страх влипнуть в очередную историю, сев в автомобиль к незнакомцу. Однако все эти мысли не шли ни в какое сравнение с перспективой топать пешком до города, в близости которого я сильно сомневалась.

Из приоткрывшейся оконной щели на меня пыхнули едким дымом, выпущенным из небольшой трубки с изогнутым мундштуком, после чего сиплый голос спросил:

– Медиков, полицию вызывать… мисс-с-с? – Последнее слово потонуло в очередном сизом облачке с запахом крепкого табака.

Водителя я не видела из-за темноты, царившей в салоне, сама же была частично освещена фарами и примерно представляла, как жутко выгляжу со стороны. Счастье, что мужик не предложил подкинуть до психушки, обнаружив меня посреди ночи на обочине практически без одежды. Или не решил воспользоваться ситуацией и прикопать потом хладный труп под кустом, будто так оно и было.

– Или лучше экзорцистов? – Ехидный смешок сопровождался все тем же сизым дымом.

– Не надо экзорцистов, я в порядке… почти. А можно… – Я запнулась, нервно облизав мокрые от дождя губы, после чего вновь сглотнула. В горле постоянно появлялась неприятная сухость, и мне очень хотелось пить, но сейчас это была меньшая из моих проблем. – Можно обойтись без полиции, мистер? Подвезите меня до города, пожалуйста! – рискнула попросить то, что вертелось на языке. Видя отсутствие какой-либо реакции на ситуацию «дева в беде», прибегла к беспроигрышному варианту: – Я хорошо заплачу!

– Натурой, что ли? – По ту сторону темного стекла в сверкающих дождевых разводах хрипло рассмеялись.

– У меня есть деньги! – Я гордо вскинула голову и расправила плечи, стараясь сохранять достоинство даже в столь плачевном состоянии. – Просто они… дома.

– Дура ты, девка, – беззлобно «обласкал» меня незнакомец. – Нечего стыдиться. Не тебя первую оприходовали, не тебя последнюю, – с тяжелым вздохом проворчал курильщик, опуская до упора стекло. Когда из сероватой дымки вынырнула морщинистая физиономия с седыми патлами, я осознала свою ошибку.

– Вы мне поможете, миссис? – Растирая продрогшие плечи, спросила я старуху в черной бандане с веселым Роджером на лбу, поверх которого были нацеплены громоздкие очки с отливающими синим стеклами. Ну точно повезло на мастера нарваться! Вернее, на мастерицу. И ведь… правда, повезло.

– Мисс, – ответила она. – Все еще мисс. А лучше просто Рокси. Ну, или, на худой конец, Роксана.

– Кайли, – представилась я, охотно отринув формальности, но женщина меня уже не слушала.

Она отвернулась и завозилась, что-то выискивая за креслом, а я продолжала стоять столбом и ждать, мысленно прокручивая наш короткий диалог. Оприходовали… гм. Очевидно, она имела в виду изнасилование. Мне очень не хотелось думать о таком раскладе раньше, но мастерица права: после версии со сном это было самым логичным объяснением моего пребывания в Гримвуде в полуголом виде. Какие-то уроды подсыпали дурманящее зелье в мой чай, надругались над бессознательным телом и… выбросили меня в болото, надеясь, что в скором времени я сдохну. Только я выжила! И оставлять безнаказанным это преступление не собиралась. Тогда почему отказалась от помощи полиции и медиков?

От противоречивости собственных решений заломило в висках. Тряхнув мокрыми волосами, я запустила в них руку и тут же с омерзением ее отдернула, ощутив пальцами склизкий ил.

– Не переживай, чучелко! – старуха выудила, наконец, из глубин своего железного монстра какой-то сверток и протянула мне. – На вот… закутайся. – Рулон на деле оказался теплым пледом, который я с удовольствием накинула на плечи. – А то еще изгваздаешь сидение, кто за чистку платить будет?

– Я заплачу, – пообещала снова.

Рокси меня настораживала, но не пугала. Реши она причинить мне вред, я бы отбилась, даже будучи не в форме. Да и чутье подсказывало, что при всей напускной грубости и старческой ворчливости у этой заядлой курильщицы доброе сердце. В противном случае она бы просто проехала мимо и уж точно не стала бы делиться со мной покрывалом, пахнущим лесными ягодами.

– Костоломам заплатишь, – пыхнула зажатой в зубах трубкой моя новая знакомая. – Ты это верно решила… ну ее, полицию, в пень. «Грязное белье» перетряхнут, перед журналюгами ославят, а виноватых, как всегда, не найдут. Лучше уладить щекотливую ситуацию самой, по-тихому. Проучить обидчиков так, чтобы на всю жизнь запомнили. – Старуха многозначительно на меня посмотрела. – Но придется раскошелиться. Дам тебе адресок одного приятеля…

– Спасибо, – искренне поблагодарила я, хотя и не планировала пользоваться услугами ее знакомого. Денег у меня хватало, так что проблем с обращением в частную лечебницу, чтящую тайну клиентов, как святую святых, не было. Да и сыщик знакомый имелся, которому я могла поручить поиск преступников, если таковые, действительно, были. Однако посвящать в эти планы Рокси не хотелось – несмотря на зародившуюся к ней симпатию, доверять чудаковатой бабуле я не торопилась.

Спустя пару минут мы, врубив желтые противотуманки и хард-рок, ехали по скользкой дороге в деревню, где за пожилой мисс, как выяснилось, числилась небольшая хибара, гордо именуемая загородным домом. Судя по нежеланию обсуждать причину ночной поездки, Роксана под покровом темноты вывозила туда добытые незаконным путем вещи.

Выяснять подробности я не стала. Меня мало интересовал хлам, дребезжащий в кузове. Все, чего я хотела, – это отдохнуть, ощутив себя в относительной безопасности, и подумать о том, что со мной сегодня произошло и как действовать дальше. Пока блуждала по лесу, мысли были сосредоточены на поиске дороги или какого-нибудь поселения, куда хотелось добраться живой и относительно невредимой. Тогда я чувствовала себя человеком, которым руководило стремление выжить. Теперь же, оказавшись в тепле пропахшего табаком салона и глядя на приборную панель, подсвеченную успокаивающим зеленым, я могла позволить себе немного расслабиться и разложить по полочкам все, что помнила о недавних событиях.

В Гримуршир, где прошли мои детские годы, юность и часть взрослой жизни, я приехала три дня назад из столицы, узнав о неприятностях сестры. Элайза во время сеансов видеосвязи тщательно скрывала, что ей угрожают, но излишняя нервозность сестренки меня все больше смущала. Поначалу я списывала ее поведение на стресс из-за частых концертов (Элла невероятно талантливая скрипачка), однако тревога не отпускала, и, решив выяснить, в чем дело, я связалась с Грэйс – нашей экономкой, которая работала в фамильном особняке О’Коннелл, еще когда были живы наши родители. А после их смерти стала для нас практически семьей.

Она-то все мне и выложила, рассказав, что Элке не только пишет письма с витиеватыми угрозами какой-то неизвестный маньяк, но и продюсер мутит воду, загоняя девочку в творческую кабалу. Еще и дядя наш, в очередной раз проигравшись, повадился просить у племянницы деньги, чтобы погасить карточные долги. Одним словом, круг неприятностей все сильнее сжимался вокруг Элайзы, а она продолжала улыбаться мне с экрана, уверяя, что у нее все хорошо.

Только когда я в лоб спросила про послания, выдержка младшей О’Коннелл дала трещину, и девушка созналась, что жутко боится за свою жизнь и карьеру. Правда, явных угроз в письмах не было, скорее, прослеживалось фанатичное обожание Эллы душевнобольным человеком, мечтавшим разделить с объектом своей нездоровой привязанности не только жизнь, но и смерть. Причем второе предпочтительней, ибо красота не должна увядать с годами.

По моему мнению, такой поклонник был не менее опасен, чем наемный убийца. Естественно, я решила приехать и во всем разобраться! Мне было столько же, сколько ей сейчас, когда родители погибли в автокатастрофе, где чудом выжила семилетняя Элайза. Первое совершеннолетие в нашем графстве отмечали в шестнадцать, так что проблем с опекой в семнадцать с половиной лет у меня не возникло. Я отбила сестру у дяди, который мечтал вместе с заботой о малышке получить половину нашего наследства, и вырастила ее сама. У нас все было замечательно, и только в последние годы теплые родственные отношения перенесли череду испытаний, а пути разошлись.

Сестра полностью посвятила себя музыке, под присмотром Грейс живя в родительском доме на проценты от отцовских инвестиций и гонорары от концертов. А я плотно занялась развитием любимого дела, которое стремительно пошло в гору после того, как моя мастерская запатентовала состав нового омолаживающего средства.

Полтора года назад мы вместе с двумя женщинами-добровольцами согласились на роль подопытных кроликов для тестирования этого чудодейственного эликсира, в основе которого были выжимки из трав, собранных в Гримвуде. Благодаря этому эксперименту в свои двадцать семь я выглядела немногим старше сестры. Не то чтобы раньше было сильно хуже – за собой я ухаживала, компенсируя воздействие стрессов на кожу косметическими средствами, но семнадцать мне точно никто не мог дать, а вот двадцать пять – вполне.

Признаться, эксперимент не совсем удался, ибо омолаживаться настолько в мои планы не входило, но об этом никто, кроме близких не знал. Несоответствие возраста занимаемой должности я легко компенсировала с помощью макияжа, придавая лицу более взрослый и строгий вид. А порой вернувшаяся юность даже играла мне на руку, сбивая с толку мошенников, незнакомых с хозяйкой салонов красоты «О’Коннелл».

Эти глупцы считали, что молоденькую дурочку можно легко обвести вокруг пальца, и сполна получали за свою самонадеянность. Обидчики Элайзы тоже должны были поплатиться, для этого я и вернулась в Гримуршир. Но… что-то пошло не так. Все не так! Я попалась в чью-то искусно расставленную ловушку, даже не заметив этого. Где была моя хваленая интуиция? А опыт, осторожность, в конце-то концов?!

От злости на саму себя я с остервенением стиснула промокший плед, ткань которого неприятно скрипнула в пальцах.

– Водички? – предложила Рокси, мельком взглянув на меня, так как все ее внимание занимала подсвеченная зеленым дорога.

– А есть? – обрадовалась я.

Ничего не изменилось: мне по-прежнему очень хотелось пить, да и холод, завладевший телом, все никак не желал отпускать. Тепло, исходящее от пышущей жаром печки, не помогало. Вода в бутылке, протянутой мне, тоже оказалась бесполезной. Едва сделав глоток, я выплюнула ее, будто яд.

– Что это? – воскликнула возмущенно. – Вы хотите меня отравить?!

– Деточка, я же при тебе распечатала бутылку, – невозмутимо парировала Рокси. Достав из бардачка мятую тряпку, она сунула ее мне со словами: – Вытри консоль, болезная.

Я машинально взяла темный лоскут и бездумно провела по стилизованной под дерево панели, которую забрызгала. Часы с циферблатом в центре латунной шестерни показывали четыре утра.

Свет всемогущий, что же со мной происходило в последние пятнадцать часов?

– Простите, – пробормотала я, чувствуя себя не в своей тарелке, и принялась вертеть в руках бутылку, всматриваясь в этикетку с эмблемой Большой Земли.

Ну надо же, воду и ту с материка возят, будто у нас своей мало!

– Высший сорт, лучшая очистка, – глядя на дорогу, прокомментировала старуха. – Но тебе, думаю, надо что-то попроще.

Уголок ее тонких губ изогнулся, и лицо приобрело какое-то таинственное выражение. Будто Роксана знала то, что было неведомо мне. Или это моя паранойя продолжала искать двойное дно там, где его нет?

– А есть попроще? – спросила я, комкая в руках тряпку.

– Колодец на участке, – не поворачивая головы, отозвалась хозяйка монструозного пикапа и забрала у меня несчастный лоскут.

Странная она… Седые лохмы торчат из-под пиратской банданы, очки съехали набок, и вообще неясно, зачем они ей. Поверх рубахи с закатанными рукавами накинут приталенный жилет, изобилующий карманами и всякими металлическими штучками в лучших традициях моды, популярной в среде мастеровых. На запястье кожаный браслет с бронзовыми вставками, в ухе целый набор сережек в виде разноразмерных шестеренок, которые поблескивают в темноте. А коротко остриженные ногти окрашены черным.

И кто эта женщина? Изобретательница со стажем, опытный наемник или просто член одной из безумных семеек мастеровых? А может, она ангел-хранитель, посланный мне небесным светом?

Зловещий полумрак и искаженное нервной встряской восприятие мешали разглядеть соседку получше. Жажда обжигала горло, но других напитков в салоне не было. Промокший плед, впитавший, точно полотенце, влагу с моего тела, стал доставлять дискомфорт. Продолжая на нем сидеть и укрывать ноги, я стянула холодную ткань со спины и плеч, после чего откинулась на спинку жесткого кресла и, смежив веки, попробовала восстановить цепочку недавних событий.

Свой день до обеда я помнила до мелочей. Завтрак с сестрой, обсуждение очередного послания от ее психически неуравновешенного поклонника, к поиску которого мы решили подключить частного сыщика. В полиции сочли записки глупой шуткой, после того, как сходу не смогли установить личность неуловимого «воздыхателя», если, вообще, пытались это сделать. Поэтому я и уговорила Элайзу обратиться к человеку, который отнесется к ее проблеме с должной серьезностью.

У нас с мистером Блэйком когда-то давно уже было одно общее дело, и работой этого человека я осталась довольна. Так что без лишних раздумий обналичила банковский жетон, дабы по правилам найма выплатить ему половину гонорара. Встреча была назначена на время вечернего чаепития, но, судя по моему пробуждению в лесу, так и не состоялась. После разговора с сестрой я отправилась к Мэг – замечательному адвокату, которая не раз помогала мне искать законные лазейки в безвыходных, казалось бы, ситуациях, способствуя развитию сети салонов «О’Коннелл».

Потом был звонок в мою первую и главную мастерскую, беседа с моей подругой Изольдой, которая ее возглавляла, и недолгая прогулка по местным лавкам – собиралась в Гримуршир я в спешке, не проверив прогноз, так что вещи, привезенные из столицы, оказались слишком теплыми для изменчивой погоды. Ну и последним, что запомнилось, был визит в уютное кафе, где мы раньше частенько бывали с Эллой, там я заказала ланч и выпила чай, показавшийся слишком сладким.

На этом все!

Дальше только туман, похожий на клубы дыма от украшенной латунным орнаментом трубки Рокси, да набор неясных образов, стремление понять которые приводило к дикой головной боли. Но я не сдавалась. Зажмурившись, попыталась вспомнить то, что скрывала память. Если надо мной надругались, я хотела знать, кто и почему! Иначе как искать этих подонков, чтобы наказать?

Сначала ничего не получалось, но спустя несколько долгих минут мое упорство было вознаграждено. Перед внутренним взором один за другим стали мелькать какие-то темные силуэты, затем послышались обрывки фраз, смысл которых пока что ускользал от меня, раздался чей-то мерзкий смех, звон ключей… или это были цепи? Меня передернуло, ногти впились в плечи и почему-то обожгло лоб, будто от укуса ядовитого насекомого. Машинально вскинув руку, я провела дрожащими пальцами по гладкой коже переносицы и нахмурилась.

– Не мучайся, Кайли. – Хриплый голос Рокси вывел меня из задумчивости. – Скоро приедем. Напьешься вдоволь, отдохнешь, переоденешься в сухое и… все вспомнишь. А заяву в полицию и правда подавать бестолку: дождь смыл следы – хрен теперь что докажешь!

Недоверие старухи к органам правопорядка я полностью разделяла, особенно после недавнего общения на тему преследователя моей сестры, но развивать тему не стала. В салоне вновь пахнуло табаком, и я невольно поморщилась. Язык чесался напомнить курильщице о здоровье, которое она активно гробит… пришлось его прикусить. Не мое это дело – ее вредные привычки. Тем более, судя по внешности и энергичности, с самочувствием у пожилой мастерицы все отлично.

Роксана не солгала – мы, действительно, вскоре свернули на размытую дождем лесную дорогу, перед началом которой возвышался светящийся указатель с названием населенного пункта. Вот только вместо обещанной деревни нас встретили одинокий домишко с покосившейся крышей, пара сараев и гнилой забор в окружении древнего леса. Идиллическая картинка, угу… для фильма ужасов!

– А где соседи? – Я боролась с новым приступом тревоги, глядя на эту «красоту» сквозь лобовое стекло, очищенное от потеков скрипучими дворниками.

– За деревьями, – спокойно проговорила моя спутница. Она заглушила мотор, взяла из бардачка громоздкий фонарик с довольно мощным лучом и, ободряюще мне улыбнувшись, сунула ключи от машины за солнцезащитный козырек с эмблемой нашей горячо любимой Дарилии. – Идем, чучелко. Найду, во что тебя переодеть – глядишь, похожей на человека станешь, а не на бордельную девку после грязевой вечеринки, – сомнительно сыронизировала Рокси, но я промолчала. Она вышла из пикапа и поманила меня за собой. Когда я тоже выбралась из машины и, ступив босыми ногами на холодную землю, начала неуверенно переминаться, мастерица одобрительно кивнула, развернулась и побрела к темному крыльцу. – Колодец там! – махнула она рукой в сторону каменного кольца, прикрытого листом железа. Постояв еще немного в нерешительности, я бросилась к вожделенной воде, надеясь, что желудок ее примет так же, как капли дождя.