Kitobni o'qish: «Развод. Босс в помощь»

Глава 1

Я бегу по коридору, одной рукой везу чемодан, другой прижимаю к себе малыша. Сумка с детскими вещами норовит соскользнуть с плеча, приходится придерживать и ее. Слезы подступают к глазам, но я заставляю себя не плакать, иначе запнусь и упаду, не видя дороги. Забегаю в лифт, извернувшись, нажимаю кнопку первого этажа и с бешено колотящимся сердцем жду, когда наконец кабинка опустится вниз. А в голове, словно заезженная пластинка, крутится фраза: «Нет, это неправда! Этого не может быть!» И разбивается о реальность. Несколько мгновений назад мир разлетелся на осколки, которые уже не собрать.

Меня не было три дня – короткая командировка, в которую так не хотелось ехать. Но босс настаивал, а муж внезапно поддержал, уверяя, что ничего страшного ни с ним, ни с малышом не случится, ведь рядом няня.

Рядом. Тогда, уезжая, я и представить не могла, что подразумевалось под этим словом. Как не могла представить и то, что увижу, вернувшись раньше. Брошенные в прихожей туфли на высоченных каблуках я не узнаю – няня при мне ходила в балетках, нижнего белья тоже не демонстрировала, поэтому кружевной лифчик на полу в коридоре также остается неопознанным. И лишь она сама выглядит узнаваемой даже без одежды, хоть и смотрит с наглой усмешкой, ничуть не смущаясь того, что лежит голая в обнимку с моим мужем на нашей супружеской постели.

– Как ты мог?! – кричу я, глядя на мужа. – Ты изменил мне… с нашей няней?!

– И что? – усмехается Олег, ничуть не смутившись, словно это нормально – лежать рядом с другой женщиной в доме, который принадлежал только нам двоим. – Не нравится – проваливай. Не держу.

Передо мной совсем не тот человек, которого я знала.

– Проваливай, – подхватывает блондинка, лежащая с ним рядом, и ее улыбочка становится еще более мерзкой.

За стеной, в детской плачет малыш. Наш… нет, теперь уже только мой.

Бросаюсь к нему.

– Клуша, – шипит вслед змея-разлучница. Молчание мужа, словно камень, ударяет в спину.

Малыш Федюшка стоит в кроватке, держась за бортик. Увидев меня, принимается плакать еще сильнее, тянет ручки, ища утешения. Подхватив его на руки, мечусь по комнате, выискивая сумку для прогулки. Наконец нахожу и принимаюсь торопливо складывать вещи: памперсы, сменную одежду, кофточку, шапочку…

Бежать, скорее, пока муж не опомнился.

Федюшка что-то лопочет, крепко держась за меня маленькими цепкими пальчиками.

Бросив в сумку последнюю вещь, выглядываю в коридор, прислушиваюсь – из спальни доносится скрип кровати – бегу на кухню и, достав из шкафа несколько баночек с пюрешками, закидываю в сумку.

К скрипу добавляются еще и стоны, но сейчас мне не до них. Обувшись, выскакиваю из квартиры и бросаюсь прочь, унося с собою самое дорогое, что есть в жизни – моего малыша Федюшку.

Скорее! Пока Олег не опомнился и не понял, что я забрала малыша! Особой любви к сыну он никогда не испытывал, но все время говорил друзьям, что Федор – его наследник, словно это призовой кубок или породистая собака, которой можно похвастаться. Чутье подсказывает мне, что исчезновением ребенка он останется недоволен.

Когда лифт доезжает до первого этажа, в голове созревает план – я уеду к маме. Там, вдвоем, мы сумеем уберечь малыша. О том, что Олег может приехать и туда, в маленький городок, где я выросла, стараюсь не думать, чтобы не убивать последнюю надежду. Он был там всего однажды и вряд ли помнит адрес.

Выскочив на крыльцо, понимаю, что надо вызвать такси, чтобы добраться до автовокзала, а пока оно едет, мы с Федюшкой будем уязвимы… Судьба идет мне навстречу – у подъезда останавливается машина с черно-желтым логотипом, высаживая кого-то из соседей, и я со всех ног бегу к водителю с просьбой отвезти.

– Да без проблем, – отвечает тот, и вскоре дом, где разбилось мое сердце, остается позади.

Я наконец перевожу дух. Федюшка уснул. Водитель молчит, тихонько играет музыка, словно это не бегство, а обычная поездка.

Еще недавно моя жизнь была именно такой – спокойной и размеренной. На работу я выходить не собиралась, но босс уволил очередную секретаршу (пятую за мой непродолжительный декрет) и попросил выйти хотя бы временно. Я не хотела оставлять малыша, но у Олега на работе недавно случился кризис, деньги были совсем не лишними, а для Федюшки удивительно быстро нашлась недорогая и «опытная» няня. Сейчас я понимаю, что все это было неспроста, но тогда…

Вздрагиваю от звонка, возвращаясь в реальность. Достаю телефон из сумки осторожно, словно это граната. Смотрю на экран…

Глава 2

Телефон продолжает звонить – требовательно, сердито. Увидев имя абонента, наконец выдыхаю – босс. Этот человек вызывает у меня трепет, но сейчас я даже рада, что это он. Потому что не Олег.

– Марина, заскочи в офис ненадолго, – слышится властный голос. – Мне нужен договор с «Эдемом».

Соглашаюсь. Все-равно надо предупредить, что уезжаю, заявление написать…

От понимания того, что жизнь больше не будет прежней, тяжесть на сердце становится еще сильней. Делаю глубокий вдох и, попросив водителя сменить маршрут, ненадолго закрываю глаза.

Я справлюсь. Я смогу. У меня нет другого выбора.

Вскоре такси останавливается возле офисного центра. Подхватив сонного малыша и багаж, спешу к дверям. Торопливо пересекаю холл, загружаюсь в лифт и вскоре выхожу на своем этаже.

В коридоре никого – выходной. Дверь приемной открыта, но внутри пусто, босс куда-то вышел.

Бросив сумки, включаю компьютер. Жду, когда загрузится архив. Искать нужный документ с малышом на руках очень неудобно. Усаживаю его в кресло для посетителей, вручаю любимого мишку.

Когда нахожу наконец нужный файл и отправляю на печать, из коридора доносятся шаги. Федюшка тоже их слышит и, развернувшись, пытается слезть, как всегда, вперед головой…

Понимая, что сейчас он свалится и ударится, бросаюсь к нему.

Босс успевает первым – подхватывает на руки, не позволяя упасть.

– Папа! – громко и отчетливо выдает малыш.

В приемной наступает тишина. Я замираю, «папой» Федюшка не называл даже Олега, отчего тот часто был недоволен.

– Это ты брось, парень. У меня с твоей мамой ничего не было, – серьезно заявляет босс. Высокий, огромный, словно скала, с малышом на руках он кажется еще более массивным и грозным.

– Папа! – снова повторяет Федюшка и смеется, пытаясь схватить его за нос.

– Простите, Роман Егорович, давайте, я заберу, – смутившись, спешу к нему, но он останавливает. – Что там с договором?

Я устремляюсь к принтеру. Скрепляю листы степлером и протягиваю ему.

– Вот.

– Отлично. Там папка на моем столе, неси сюда.

Я ухожу в его кабинет. Забрав папку, на мгновение задерживаюсь на пороге, понимая, что вижу все это в последний раз.

Возвращаюсь в приемную. Босс отдает мне Федюшку, забирает папку и направляется к двери.

– Идем, подброшу вас домой.

– Не надо домой, – произношу торопливо. – Мы… Роман Егорович, я увольняюсь.

– Это что еще за новости? – босс оборачивается. Под его взглядом становится очень неуютно. – Увольняешься? Почему?

– Это не из-за вас, это из-за меня, – начинаю тараторить. – Точнее, не совсем из-за меня…

Федюшка, захныкав, ерзает у меня на руках.

– Так, стоп. Сядь, – босс указывает на кресло, дожидается, пока я исполню приказ, – а теперь внятно и четко: что случилось.

Мягкое кресло кажется электрическим стулом. Вспоминаю произошедшее, и на глаза снова набегают слезы. Как Олег мог со мною так поступить? Я его любила, доверяла, а он…

– Я уезжаю, к маме, – говорю негромко. – Мне муж изменил, и я ушла, – выдыхаю совсем тихо, не смея поднять глаза. В приемной воцаряется тишина. – Мне надо, наверное, заявление написать? – робко произношу, первой ее нарушив.

– Позже, – отмахивается босс. Его тон и напряженность, разлитая в воздухе, настораживают, но потом я представляю, что Олег, опомнившись, перехватывает меня возле офисного центра, забирая малыша себе, и я, бросаясь в омут с головой, произношу:

– Тогда… может, вы отвезете нас с сыном на автовокзал?

– Отвезу, – после некоторой паузы отвечает босс. – Идем.