Kitobni o'qish: «Её Дракон»

Глава 1

Сырой промозглый воздух, в котором как в киселе застревали нити дождя, забирался под одежду и неприятно лип к телу. Хотелось как можно скорее покинуть это удушливое место, где на каждом шагу опытный коп легко разжился бы уликами. То есть, да. Я забрела в неназываемые места, где встретить отморозка с длинной и богатой историей приводов было куда проще, чем студента известного вуза. Но я здесь, и я тот самый студент.

Чёрт возьми.

Это же надо было так проколоться и повестись не на здравый смысл, а на эмоции. Среди высоток старой части города хотелось только материться, чтобы эхо гулким басом отражалось от стен и уносилось в небо. Затянутое тяжёлыми и дородными тучами, к слову.

Что я здесь забыла?

Кто я после того, что случилось?

Ну, с первым разобраться проще простого: поддавшись настроению и не замечая дороги из-за слёз я забрела в какой-то двор-колодец. А вот со вторым сложнее. После того, как этот гадкий червь бросил меня на глазах у всего факультета, по коридорам будет гулять скверный слушок о том, что я сделала. Вернее, не сделала. Не дала себя облизать и продемонстрировать всю благодарность, на какую была способна эта сволочь по имени Никита. Он так долго лил в уши о своих чувствах, что я поддалась и в кои-то веки решилась на отношения. А меня бросили, обозвали фригидной и пообещали ославить на весь универ. И за что? За что, спрашивается, я должна так страдать?! За то, что грязный туалет замшелого корпуса не показался мне достойным местом для лишения девственности.

Мерзость.

Я сжала лямку рюкзака и вскинула голову. Хотелось рыдать и проклинать бесчувственного урода, но вместо слёз появилось стойкое ощущение того, что встреть я Захарова сейчас – обязательно плюну в ехидную рожу. Если Никита решил, что после всего я продолжу помогать ему с учёбой, то он глубоко ошибается. Даже за деньги не стану писать для него курсовые. Пусть катится колобком и ищет другую дуру.

Пиликнул телефон, напоминая о том, что до начала вечерней смены осталось всего несколько минут.

Тьфу.

Я сплюнула в сторону, стараясь избавиться от привкуса металла во рту. Чтобы остановить идиота, пришлось как следует его укусить, за что теперь меня называют Бешеной. Ну не виновата я, что не стремлюсь спариваться на каждом углу. По мне, так подобного рода отношения должны быть сначала проверены временем, дружбой и… И не знаю ещё чем.

Может, я и вправду фригидная.

Да и насрать.

Главное, что я это я. Не нравлюсь такой? Ну и валите на все четыре стороны. Мне и без всяких озабоченных прекрасно всегда жилось. Мда. Но всё-таки обидно. Не за фригидную, нет. За рыбу отмороженную. Я ведь всегда старалась держать отношения с людьми в привычном для меня градусе. Там, где нужна была помощь – помогала, там, где требовалось уйти – уходила. И с Захаровым всё было хорошо, пока он не начал активничать.

Эх.

Я встряхнулась и, перепрыгнув лужу, пошла дальше. Всё-таки прав был папа – отношения с парнями это тема для отдельного разговора, только вот, вопросы мне задавать уже некому. С тех пор, как мы остались с ним вдвоём, тема любви и моей свободной жизни стухла так быстро, что я этого даже не успела заметить. А когда поняла, стало поздно.

За размышлениями о порочности современных парней, я не заметила, как свернула в глухой переулок, коих рядом с универом была тьма тьмущая. Чтобы выбраться из подобной жопы надо было идти тем же путём, что и пришла. Да только я не смотрела.

– Катастрофа этот Захаров, – протянула я, осматривая поросшие мхом и плесенью стены. – Даже на расстоянии умудряется нагадить. – Я вытащила телефон, и тыкнула иконку навигатора. Сеть одиноко моргнула и исчезла. – Да, что за напасть-то такая! Твою-то мать! Как мне из этого мешка выбираться?

Пока я гневно трясла несчастную трубку, где-то рядом послышалось шуршание, и сразу за ним едва различимый стон. Я струхнула. Нечасто попадаешь вот в такие задницы, я так тем более. Учитывая болезненную необходимость контроля у отца.

– Послышалось, – решила я твёрдо. – Мне просто послышалось. Нет здесь никаких раненых, прости господи, бомжей и прочей нечисти. Не-ту. А я ещё и глуховата. Так что двигай-ка Нинка во-он к тому проёму, глядишь и выберешься из этого Мухосранска.

Во время моей тирады снова послышался стон. Сглотнув, я медленно развернулась и всмотрелась в тёмный угол стыка двух домов. В глубокой луже, лицом вниз, лежал человек.

– Ой-ёй, святые бубенцы…

Я отшатнулась и попыталась взять себя в руки. Что сделать проще всего? Правильно. Убежать. Убежать и сделать вид, что ничего не видела и не слышала. Правда же? Ирка, кляча, точно бы сбежала. Да и Захаров наверняка обозвал бы несчастного дерьмом, которому просто не повезло.

Но я не смогла.

Поэтому вскинула голову к небу, сморгнула упавшие на глаза капли и цыкнула. Лучше уж пожалеть о сделанном, чем страдать по невозможному. Если этот парень здесь преставится, то я точно не смогу простить себя за это. А так есть шанс, что он станет ещё одним плюсиком в копилке прохудившейся кармы.

Первым делом я вытянула его из лужи, чтобы не захлебнулся. Потом посветила телефонным фонариком на голову, чтобы исключить тяжёлую травму. Скорее всего его избили, и судя по крепости его задницы, избивающих было больше, чем два, так как с двумя он бы точно справился самостоятельно.

Я ещё раз и весьма основательно осмотрела тело, попробовала на ощупь икры и склонила голову набок. Светлая толстовка была похожа на грязную тряпку школьной уборщицы: пятна крови, грязь, затёртая плесень и даже – судя по запаху – алкоголь.

Этот парнишка знал толк в развлечениях.

Один рукав кофты задрался и я, с непроходящим чувством тошноты, склонилась. Вся рука до локтя была в глубоких порезах, причём не со стороны вен, как обычно у суицидников, а с обратной. Как будто он прикрывался, пока на него с ножом бросались.

Я гуськом подвинулась к голове, стянула мокрый капюшон и приложила два пальца к ярёмной вене. На всякий случай.

Живой.

– Эй. – Я аккуратно тронула его за плечо. – Ты там как?.. – Не дождавшись ответа, я снова его потормошила и задала новый вопрос: – Мне вызвать скорую или полицию?

Во время тряски часть ткани сдвинулась и на глаза попалась татуировка какого-то хищного зверя на шее, точнее его морды. Всё остальное, видимо, находилось ниже.

Я прошлась по голове незнакомца, стараясь не сильно упорствовать в поиске дырок или проломленных костей. Потом, как учил отец, пощупала плечи, торс – под кофтой – и постаралась определить нужна ли срочная помощь. Отвечать этот горемычный не торопился.

– Нгх…

Он всё-таки среагировал, когда мои пальцы застыли на бёдрах. Лезть в карманы не хотелось. Я всё ещё надеялась, что болезный сможет уйти на своих двоих. Потому что разъярённый Вещий уже обрывал телефон, чтобы высказать своё фи и фе на опоздание. А учитывая, что за любую ошибку он списывал кровно заработанные, я не горела желанием торчать здесь дольше необходимого.

– Эй, парень. – Я похлопала избитого по щеке, пытаясь максимально быстро привести его в чувство. – Тебе нельзя здесь валяться, слышишь? Если не хочешь утром патологоанатома радовать, то придётся поднапрячься. В качестве жеста доброй воли могу такси вызвать, и даже заплатить, если ехать недалеко. Эй, ты меня…

Он медленно открыл глаза и моргнул.

Весьма исчерпывающий ответ.

– Алё. – Я прижала визжащий телефон к плечу и попыталась перевернуть находку. – Я сейчас не могу. Нет. Потому что напоролась на человека, которому требуется помощь. Да, я спасаю очередного котика, – фыркнула я Вещему и сглотнула. – А если серьёзно, то я заблудилась и случайно нашла избитого парня. Он пока не очнулся, а вызывать копов не хочется, сам понимаешь. Папенька меня живьём сожрёт за подобное. Если он будет звонить, скажи, что я на месте. Я сейчас трубку выключу, чтобы он меня по геолокации не определил. Да. Ага. Нет, думаю хватит и двадцати минут. Ага. С меня выпивка. Конечно, Женьке! – возмутилась я. – Это она за меня отрабатывает, а не ты. Тебе-то какая разница, кого по залу гонять?! – Парень дёрнулся и вытащил из-под живота левую руку. Я скосила взгляд и поперхнулась. – Мне пора, кажется он приходит в себя.

Капец.

Вот просто капец. Я озадаченно потёрла лоб и спрятала телефон в рюкзак. Надо было бежать. Я перешагнула через ноги парня, чтобы подобраться к левому запястью. Потом осторожно, двумя пальцами взялась за него и слегка повернула.

Клетка.

Печать настолько большая, что её даже браслет из кожи не мог скрыть.

Участник Клетки? Или зритель?

Хотя, судя по его состоянию он всё-таки боец. Неужто этот дрянной клуб где-то рядом?

– Бляха муха. – Я села на корточки и подставила лицо набирающему силу дождю. – Вещему определённо понравится.

И тут он открыл глаза.

Распахнул так быстро, что я не успела среагировать, и уставился на меня странным и очень внимательным взглядом. Учитывая, что фонарик больше не работал, а позвать на помощь я не могла, так как сама, буквально пару минут назад отключила мобильник, дела мои попахивали весьма хреново.

– Кто? – хрипло выплюнул он, морщась из-за боли, а может из-за того, что весь покрылся отменной грязью.

– Сердобольная прохожая. Я ничего не видела, так что если можешь встать, я пойду.

Он снова прикрыл глаза, вдохнул сипло, сквозь зубы, и с большим трудом приподнялся на локтях. Потом снова посмотрел на меня оценивающим и очень внимательным взглядом.

– Я просто шла мимо. – Я поднялась, вытерла воду с лица и закинула рюкзак на плечо. – Могу подкинуть денег на такси. Своими ногами, полагаю, будет сложно добраться до дома. Но если хочешь, могу и скорую вызвать, там тебя подлатают. – Я кивнула на его руки и он тоже на них посмотрел.

– Нельзя. – Голос всё ещё грубоват, но уже не похож на того, кто готов проститься с жизнью.

Что ж, я сделала всё, что могла, поэтому с чистой совестью могу топать на работу.

– Ладно. Мне уже пора, так что…

– Стой.

Рестлер на одном вдохе поднялся, пошатнулся и опёрся рукой о заплесневелую стену. Потом пальцами подвигал челюсть и сплюнул кровь.

Ха. А он ничего так.

Я взглянула на него исподлобья, рассматривая скрытый в полумраке подбородок. Парень явно не просто так пришёл заработать в Клетку. Бокс или дзюдо?.. Сама-то я заниматься ничем не могла из-за запрета папы, но смотреть на таких подкаченных ребят иногда любила.

Мой избитый прислонился к стене спиной и спрятал под рукавами порезанные руки. Он что, столбняка не боится?

Пф. Ну и ладно. Кто я такая, чтобы беспокоиться об этом?.. Я тоскливо посмотрела на выход, переминулась с ноги на ногу и тяжело вздохнула. Ненавижу такие встречи. Они ничем хорошим не заканчиваются. Сейчас он начнёт угрожать, чтобы я заткнулась и никуда не сообщала, потом попросит телефон – для контроля – и отправит покупать какую-нибудь дрянь. По крайней мере, по рассказам отца, именно так всё и должно произойти.

Но он превзошёл все ожидания. После того, как мы долгую минуту сверлили друг друга оценивающими взглядами, он усмехнулся и спросил:

– Есть сигарета?

– А? – Меня озадачил вопрос. Разве спортсмены курят? Пусть и те, кто зарабатывает такими вот боями… – Н-нет. – Голос сорвался и я покраснела. Я ж ведь не трусиха, так чего сейчас переживаю? Он не в том состоянии, чтобы что-то мне сделать. Были бы рёбра целы. – Кхм. Я не курю. Но если н-надо… – Вот чёрт! Опять связки барахлят…

Видимо, он понял, что произвёл неизгладимое впечатление, а иначе, ничем другим следующую реплику объяснить было нельзя.

– Да не трясись ты так. Я женщин не бью.

– Правда?! А… Ммм, пардон. – Я прошлась по губам костяшками пальцем, чтобы скрыть неловкость и уставилась на ноги. Никогда не умела поддерживать диалог с незнакомцами. – В общем, если с тобой всё нормально, то я пойду. Меня ждут.

– Парень?

Незнакомец вытащил из кармана толстовки промокшую насквозь зажигалку и пару раз чиркнул колёсиком.

– Работа, – угрюмо ответила я, вспомнив красную от ярости рожу Захарова и хохот его приблуд.

Рестлер поднял зажигалку к глазам и стал внимательно её осматривать в свете вспыхнувшей на втором этаже люстры. Интересно, а когда его избивали, все живущие в этом доме решили сделать вид, что резко оглохли и ослепли? А потом, когда во дворе-колодце воцарилась долгая тишина, они подумали, что уже можно, да?..

Ненавижу таких.

Гиены трусливые.

Но парня это, казалось, ничуть не волновало. Поболтав жидкостью в зажигалке, он хмыкнул и одним движением закинул её на подоконник той квартиры, где зажёгся свет. Люстра погасла и мы снова оказались в мёртвой тишине забытого всеми переулка и маленького двора-колодца.

Парень оторвался от стены и размял плечи, потом сделала шаг в мою сторону и застыл.

– Ты есть хочешь?

– Есть? – Я округлила глаза. Вау, так ко мне ещё ни один не подкатывал. – Нет. – Как будто желая опротестовать отказ, заурчал желудок. – П-прошу прощения. – Я покраснела, но не стала прижимать ладони к щекам, надеясь, что во тьме будет не сильно заметно. – Мне уже пора. Я и так сильно задержалась.

– Ругать будут?

– Будут. – Я кивнула, прикидывая как буду оправдываться перед Женькой. Она страсть, как не любила перерабатывать.

– Ну иди тогда, – разрешил он, приводя волосы в порядок.

– Ага. – Я развернулась и замерла, кляня себя за топографический кретинизм.

– Тебе в ту сторону, – махнул он рукой вправо. – Когда выйдешь из арки, иди налево и прямо. Не потеряешься.

– Спасибо, – буркнула я под нос и припустила, что есть духу. Уже у самого выхода со двора я обернулась, но никого не увидела.

Рестлер просто испарился.

Я потёрла озябшие руки и нырнула в кишку переулка. Хорошо, что отец сегодня работает, иначе бы уже давно ищеек приставил, чтобы отыскать заблудшую дочь. А Вещий хоть и трепло, но с отцом всегда держался на расстоянии, так что я могла не волноваться. Оставалось только забить, забыть и навсегда выкинуть из головы профиль спасённого красавчика.

Ведь уличные бойцы – это хладнокровные машины для увеселения зажравшегося народа. Они живучи как тараканы и абсолютно лишены морали. Особенно эти… из Клетки.

Откуда я знаю?

Ха. Я рассмеялась во весь голос и едва не врезалась в какого-то мужика, выскочившего из-за угла. Лучше бы не знала, честное слово. Но родителей не выбирают, как говорится. А мой папа… Кхм. Мой папа просто спец по отлову таких вот любителей острых ощущений.

И всё-таки.

Отчего-то мне казалось, что эта встреча с бойцом не последняя. Хотя странное ощущение ничем нельзя было подтвердить. От предложения поглазеть на бой я отказалась. А ведь чёртова Ирка уговаривала, чуть ли не со слезами на глазах. Впаривала билеты на лучшие места, то есть там, где чаще всего можно было испачкаться в крови или схлопотать по башке от излишне разошедшихся противников.

Вот правду про неё говорят – Ворона и есть Ворона. Как скажет блин… Вот и накликала беду своими просьбами.

Я скрипнула зубами, вырываясь из нутра проулка на оживлённую улицу. А ведь сама она пойдёт. Обязательно пойдёт. Из вредности или от бессилия, но пойдёт точно. И даже одна. Чтобы потом ткнуть меня носом в невыполнение дружеских обязанностей.

– Грр.

Я выжала из себя всю скорость, что была способна развить и устроила забег с препятствиями в виде прохожих с зонтами. Вещий сначала поржёт над моим видом, а потом без тени сомнений вычтет всё, что полагается из зарплаты. Потому что, если Женька откажется работать,то ему самому придётся обслуживать посетителей. А для такого бегемота, как он, это тот ещё квест.

– Ха…ха…ха…

Я встала под дверью кафе и согнулась, стараясь отдышаться. По лицу тёк не то пот, не то дождь. Одежда промокла, подмышки воняли, а кроссовки хлюпали, вот-вот грозя развалиться.

– Ху-у-у. Чёрт. Щас сдохну.

Желудок словно приклеился к позвоночнику и меня затошнило. Горький привкус во рту сменился на мятный, когда я быстро сунула в рот жвачку. Так больше не может продолжаться, надо поговорить с отцом. А потом и с Иркой, чтобы заставить её отказаться от похода в клуб. До начала боя ещё несколько часов, так что я успею и поработать, и отговорить дурёху. Я вспомнила её ажиотаж от возможного знакомства с одним из Кошельков и поморщилась. Конечно, в лицо их так никто не называл, но люди, делающие большие ставки, очевидно имели средства. На которые и раззявила рот любительница халявы.

Ирка была моей одногруппницей и подругой. Или хорошей знакомой. Как назвать человека, стабильно списывающего и так же стабильно благодарящего за дармовые отметки?..

Учитывая её неспособность учиться, я закрывала глаза на очевидные попытки снизить и мою успеваемость. Сама-то она не страдала от недостатка средств на оплату универа. А вот мне приходилось крутиться, чтобы потом не краснеть перед отцом.

– Я опоздала!

Я открыла дверь кафе и уставилась на Вещего. На самом деле этого старого любителя философии звали Игнатом Абрамовичем. Но из-за длинного языка и частенько сбывающихся прогнозов работники кафе прозвали его Вещим.

Вещий мог предсказать потерю зарплаты или клиента с вероятностью до сотых долей процента. Потому что за потерю клиента лишали денег, а клиент терялся, обычно, из-за хамства стареньких или неуклюжести новеньких.

Я была середнячком. Поэтому мне Вещий не предсказывал.

До сего дня.

– Ооо, а вот и наша любительница ярких ощущений. – Я споткнулась на последней ступеньке и ухватилась за ближайшую вешалку. – И как, понравилось? – Он хитро ухмыльнулся, а потом погрозил мне толстым пальцем. – Чую, ждёт тебя веселуха, Нинка. Ой, ждёт.

– Не-не…

Я попыталась пройти мимо начальника, но он схватил меня за воротник и приблизил к себе.

– Твой милый котик, которого ты так отчаянно спасала позабыв об обязанностях, действительно этого стоил? – Игнат сверкнул зелёными глазами в обрамлении чёрных ресниц и хохотнул. – Батька твой звонил.

– И? – Я аккуратно освободила ворот куртки и одёрнула её вниз. – Ты сказал?

– Сказал, что ты зарядку в универе похерила, а телефон сдох. Так что он ждёт, когда ты сама отзвонишься.

– Спасибо.

– За спасибо не дам, – съязвил Вещий и ткнул пальцем в раздевалку. – Чтобы мухой туда-обратно. А потом я с тебя не слезу, усекла, красотка?

– Усекла, – вздохнула я.

– И выжми волосы! – крикнул он вдогонку.

Я спрятала под полой куртки фак и скрылась за хлипкой дверью. Про штраф он почему-то не сказал, но я и так знала, что с меня обязательно спишут всё и ещё чуть-чуть. Ведь сменщицы на горизонте не было.

***

Через несколько часов, когда по плану у Ирки был поход в Клетку, у меня зазвонил телефон. На экране высветился незнакомый номер. Я подождала несколько секунд, прежде чем отважиться поднять трубку. Незнакомый номер не сулил ничего хорошего.

– Алло?

– Это я.

За срывающимся шёпотом я с трудом узнала голос подруги и тут же увеличила громкость.

– Ир? У меня не определился твой номер. Ты где?

– Тут, – тем же шёпотом ответила она.

– Тут это где? – Я попросила администратора приглядеть за залом вместо меня и пошла в подсобку. – Что случилось?

– Нинк, ты была права, – она проглотила рыдания и всхлипнула. – Не надо было идти.

– Ты чё в Клетке?! – выкрикнула я и обернулась на дверь. – Чёрт, дура. Зачем попёрлась?!

– Я… ик… х-хотела ув-видеть… ик…

– Увидеть что?! – Я разозлилась. – Там только кровь и отбитые на всю голову зрители.

– Ик… Я з-знаю… Но в-ведь… А-алекс…

– Какой ещё Алекс? – Я нахмурилась.

– Золотарёв, – нормально выговорила она. – Александр Золотарёв. Мне обещали, что сегодня он будет выступать. Я поэтому… Нинк, его тут нет. Тут вообще ник-кого нет, только п-полиция… Забери меня, а? Я слышала голос твоего отца, Нин. Если он меня увидит, то всё, – она разрыдалась.

Ага. В этом она права. Если отец найдёт Нинку на месте преступления, так сказать, то уже через пять минут её родители будут знать о том, где пропадает любимая доча, вместо того, чтобы готовиться к зачётам.

– А что это за номер? – спохватилась я, быстро переодеваясь.

– Н-но-новый. – Ну всё, у неё началась натуральная истерика. – Н-не х-хотела палить п-перед родоками. Ик. Нинк, забери меня, а-а. М-мне н-нельзя… Отец обещал к-карты, если я снова… ик.

– Да иду я, иду. Не реви. Говори адрес.

Через три минуты я уже летела в сторону тех же самых переулков. Вещий, конечно, ни на что не намекал, но смысл его хмыка я поняла: предсказание в силе и грядёт мне полный попадос за саботаж работы.

Глава 2

Возвращаться в ту клоаку не хотелось. Чудилась прямо-таки божественная подстава. Вот откуда, например, там взялась полиция? Я не вызывала. Не дай боже перейти дорогу одному из уличных, потом всю жизнь будешь ходить – оглядываться. Кто-то видел или слышал нас? Или это те, кто его избили, решили добить парня, пока тот не очухался?

Странно всё это.

Клетка – один из самых закрытых и кровавых рингов. Со слов отца, там бьются только отморозки. В ход частенько идут не только кулаки, но и оружие: ножи, кастеты или ещё какая-нибудь дрянь. И мне не посчастливилось наткнуться на одного из них… Да ещё и Ирка со своими вздохами по какому-то там Золотарёву.

Фамилия показалась смутно знакомой, но я решила не акцентировать на этом внимание. Ну мало ли, где я слышала. Может, в рекламе по телеку или в фильме каком. Главное, что она не за Кошельком охотилась, а за действующим лицом, так сказать.

Нырнув в знакомый переулок, я сбавила шаг и прислушалась. Шума, обычного для облавы, не было. Тишина стояла зверская. Либо меня не туда отправили, либо полиция уже закончила и успела уехать. Но ни то, ни другое не могло быть правдой. Просто потому что не могло. Я знала отца. Раз он на кого-то вышел, то всю их братию до самого рассвета будет стращать. А Ирка не стала бы посылать меня в другое место, просто потому что помощь нужна была именно ей.

Я вытащила телефон и набрала тот самый номер.

Один гудок. Два. После третьего включился автоответчик. И голос на нём был не Иркин. То ли эта дура чужой телефон использовала, то ли свой потеряла, то ли вообще…

– Оп-па. – Мобильник из моей руки перекочевал в лапу огромного парня с порванной губой и разбитым носом. – А вот и птичка наша, залётная, нашлась. Ну что, красавица?

Я задрала голову до боли в шее, чтобы как следует рассмотреть воришку. Потом плавно перевела взгляд на его руки. Клетки не было. На месте бывшей татуировки красовался выженный шрам.

Итак.

Судя по всему я нарвалась на те самые приключения, обещанные Вещим. Позвонить отцу не могу, так как телефон забрали. Позвать на помощь тоже. В этих местах люди предпочитают заботиться только о собственной жопе. Все как один.

Ну и ладно.

Буду делать, как умею.

– Где Ира?

– Ммм? – Бугай уставился на меня с удивлением. – Ааа, та цыпочка… Ну так, с Золотарёвым, естесно. С кем же ей ещё быть?

С Золотарёвым.

Понятно.

– Т-то есть как, с Золотарёвым?.. – До меня дошла абсурдность ситуации и разговора. Я вообще не знала, кто такой этот Золотарёв, но эта горилла говорила так, будто я должна была быть в курсе.

– Ты же Нина? – с подозрением спросил бугай, разглядывая меня с ног до головы. – Мне сказали встретить Нину. И описали тебя.

– Встретить… – Я распахнула глаза и поджала губы. Ну, Нинка. Ну, дрянь. – Я правильно понимаю, что никакой полиции здесь не было?

– Полиция? – Он замер, а потом расхохотался. Громко, с надрывом, пугая кошек. – Малышка, они как приедут, так и уедут. Поверь мне, бояться копов не нужно. Особенно, если ты гостья Алекса.

Вот же скотина рыжая.

Обманула. Просто взяла и обманула. Гадина.

Я из-за неё не только на суточный штраф нарвалась, но и дала очередной повод отцу меня контролировать.

– Веди.

– Чё?

– Веди, говорю. И телефон отдай…те. Пожалуйста.

Бугай, а он решил не представляться, молча вернул трубку и пропустил вперёд.

Спокойно идти, когда за спиной конвой, не получалось. Мне всё время казалось, что вот, сейчас меня ударят, запрут, сделают что-нибудь ещё. В общем, представляла всё, что обычно слышал отец, когда записывал очередное признание. Страх понемногу точил решимость надрать зад одной оголтелой студентке, коей мозг был нужен лишь для фиксации красивых парней. Но бросить всё на полдороги и не узнать – действительно ли она посмела так поступить – я не могла. Всё же была небольшая вероятность, что её, как и меня, обманули.

Возможно, Ирка была лишь наживкой, а главной целью был мой отец. Ведь не даром, он всегда требовал не ходить по вечерам одной. Из-за его работы мне вообще частенько приходилось чем-то жертвовать.

Здравомыслием, например.

Путь занял всего несколько минут. Мы нырнули в тот тупичок, где я нашла раненого рестлера и, остановились.

Я сжала в напряжённых пальцах ворот куртки и сглотнула. Мне отчаянно не хотелось признавать, что я ступила. Основательно так. Поверить на слово огромному парню, жизнь которого вертится вокруг нанесения тяжких телесных, ну такая себе идея. Он меня одной рукой раздавит и не заметит. Я сделала шаг в сторону от стены и поёжилась.

– Да не боись так, красавица, – гоготнул проводник. – Гля сюда.

Он утопил руку в тёмной нише, на что-то нажал и отступил. Заскрежетал механизм убитого сыростью замка, тяжёлая металлическая дверь скрипнула и отошла от стены. Теперь я видела, что в том месте, где несколькими часами ранее нашла себе приключений на задницу, таилось полуподвальное помещение.

Бугай приглашающе махнул рукой и усмехнулся.

– Нет. – Я постаралась придать лицу решительное выражение. Хотя при таком стрессе, всё, что я смогу правдиво изобразить – это отключение мозга. – Позовите Иру сюда. Я не буду спускаться.

– Да ты чё, ссышь, что ли? – возмутился он. – Алекс ни в жизни чёрную не устроит!

– И ладно. – Я кивнула. – Но Иру всё-таки позовите. Пожалуйста, – чуть тише добавила я, держа палец на кнопке быстрого набора.

Если он попробует меня похитить или сделать что-то гадкое, то я просто вызову отца. Он уже давно на мой телефон GPS подключил. Поэтому я сильно не волновалась. Наверное. Зубы нечаянно клацнули и я отчаянно сжала челюсть.

Бугай, больше похожий на гоблина из телека, чем на человека, пожал плечами и сильно согнувшись, нырнул в темноту и спёртую вонь подвала.

Я тут же привалилась плечом к стене и выдохнула. Получилось.

– Господи, как страшно-то.

– За пределами этого подвала он и мухи не обидит. – Голос в темноте вывел меня из равновесия. – Без повода, по крайней мере.

То есть, в том месте, куда меня зазывали, руки-ноги переломать он запросто сможет. Был бы повод. Классно, чё.

Я приготовилась бежать.

Ноги потяжелели, тело сжалось, готовое в любой момент устроить спринт.

– Салют. – Фонарик осветил лицо недавно спасённого мною бойца. Он был спокоен и только глаза выдавали нахальную усмешку. Мол, смотри, я жив и здоров. А всё, что было, тебе почудилось. – Пошли. Твоя подруга там.

Свет фонарика коснулся чёрного проёма, выхватывая тянущиеся по потолку трубы.

– Я вызову полицию, – предупредила я, поворачивая телефон экраном в его сторону, где уже высвечивался номер папиного участка. – Позови Иру сюда. И лучше без глупостей. Мой отец полицейский и он уже давно облизывается на вашу Клетку.

– Ммм? – Он сунул руки в карманы спортивных штанов и покачнулся. – Так ты о нас знаешь.

В его голосе звучало превосходство сильного и та расслабленность, с которой он отреагировал на мою угрозу, говорила только о том, что он вообще отбитый. Клетка – незаконный ринг, любого, кого там поймают, упекут за решётку. Пусть ненадолго, но подобное точно испортит портфолио. А он говорил и вёл себя так, будто всё происходящее его не касалось.

Надменный говнюк.

Меня передернуло от отвращения. Захаров был из той же когорты парней, мнящих себя вершителями судеб.

– Знаю. – Я встала так, чтобы было удобнее бежать и предложила: – Поэтому давай не будем ссориться.

– Не будем. – Парень хмыкнул и склонил голову набок, вроде как изучая меня. – Тебя ведь Нина зовут?

– Какая разница. Просто позови сюда Иру и…

– Есть хочешь, Нина?

– Чего? – Я проглотила всё, чем ещё хотела угрожать и уставилась на нечаянного знакомца.

– Пошли, поедим?

– Я не хочу. – И надо же было такому случиться, что желудок уже второй раз подал голос именно в его присутствии.

– Да ладно тебе, – фыркнул он, будто я глупость сморозила. – Я не страшный. Меня, кстати, Алексом зовут.

– Золотарёв? – помимо воли вырвалось у меня.

– Ага. – Он широко улыбнулся. – Вспомнила?

– Неа. Твой друг сказал.

– Понятно. – Улыбка исчезла и Алекс нахмурился. – Ладно. Сейчас она выйдет. – Он сунул голову в проём и свистнул. Через несколько секунд прозвучал приказ вывести гостью.

Пока мы ждали Ирку, я успела перебрать в голове всех возможных Алексов, но Золотарёва так и не нашла. Уточнять у гостеприимного рестлера мне не хотелось. Так что я просто молча сверлила напряжённым взглядом подвал, в надежде, что наши с ним пути больше никогда не пересекутся.

Ира выходить не хотела.

Встала в проходе, сжимая дорогую сумочку в трясущихся руках, и даже головы не подняла. Стыдно было. Наверное. Хотя я сомневалась, что понятие стыда ей вообще было известно. Фетисова не из тех, кого волновали простые человеческие отношения.

Я просто надеялась, что ей станет стыдно. Тогда мне, может быть, и не было бы так обидно. Из свидетелей нашего противостояния был только Золотарёв, но он усиленно прикидывался ветошью и не отсвечивал.

– Пошли. – Я не выдержала и разочарованно вздохнула. – Я с ног валюсь и замёрзла. Так что… пошли, Ирина. Если не хочешь, чтобы я за тобой домашних вызвала.

– Эт-то… – Она неловко поправила платье и едва заметно кивнув Алексу, нырнула в темноту. Ко мне. – Прости, – буркнула она, стараясь идти чуть быстрее меня.

Я скрипнула зубами и решила молчать.

Потому что, если открою рот, то вылью на бессовестную весь запас дерьма, что успел накопиться за сегодняшний день. Мало мне было Захарова с его свитой тупоголовых отбросов, и штрафа за опоздание из-за Алекса. Теперь мне надо было как-то просить прощения у Вещего, за то, что оставила кафе на него, выбрав подругу. Лживую, бессовестную подругу.

Тьфу.

Настроение скатилось к асфальту и поднимать его не хотелось. Наоборот, состояние тихого бешенства подпитывало тщательно скрываемую агрессию. Я вскинула голову к небу и прикрыла глаза, считая до десяти, чтобы тут же не вцепиться ей в волосы.

С меня хватит.

Беспредел Фетисовой и раньше доводил до истерики, но здесь уже совсем отбитая на всю голову девица. Она, заранее зная, как я отреагирую на просьбу, надавила на жалость, сорвала с работы, из-за чего я обязательно получу выговор, да ещё и номер мой какому-то мужику дала. И не просто какому-то. Этот Золотарёв…

Смутная догадка помаячила на краю сознания и скрылась.

– Ира.

Подруга дёрнулась и застыла на границе переулка и улицы. Её огненно-рыжие волосы сверкнули несколько раз в свете автомобильных фар. На тщательно прорисованных глазах не было ни единой слезинки, хотя покраснение и припухлость выдали недавнюю истерику. Всё-таки плакала, но не по озвученной мне причине и в ожидании спасения успела поправить макияж.