Kitobni o'qish: «Убить Маргарет Митчелл», sahifa 2
Он отрицал то, что Маргарет могла так с ним поступить. Волновался и сходил с ума от неизвестности, атаковал ее ассистентку и социальные сети, но его лишь блокировали или игнорировали.
Эти дни были настолько отупляюще тяжелыми, что даже сейчас, когда я только вспоминаю их и пишу эти строки, руки становятся ватными, а голова начинает болеть.
Как только он понял, что с ней ничего страшного не случилось, что она добровольно и без объективных причин разорвала с ним отношения, даже не потрудившись обсудить их или разрыв, это повергло его в такую пропасть самобичевания, какой я не видела еще ни у кого. Он искал миллион причин, которые могли повлиять на нее, и неизменно их находил. Джей Си мог часами рассказывать, как и когда он поступил не так и сказал не то, хотя любому здравомыслящему человеку все еще не показалось бы это поводом для расставания. И, найдя в себе очередной недостаток, очередной повод для претензии со стороны идеальной женщины Маргарет Митчелл, он мечтал только о том, чтобы она дала ему возможность все исправить.
Мне было тяжело видеть, как им хорошо вместе, но если бы я знала, насколько ужасно он будет переживать разрыв с ней, согласилась бы сама делать все миллионы их совместных фотографий, чтобы вернуть все назад и снова сделать его счастливым.
Отчаявшись получить ответ на свои сообщения, он стал выслеживать ее на мероприятиях, фотографии с которых она продолжала публиковать. Несколько таких подкарауливаний после вечеринок Маргарет удавалось избегать долгих разговоров с ним. Она просила его не усугублять ситуацию, убеждала его, что все кончено и им нечего обсуждать. Но все это она говорила в такой несчастной извиняющейся манере, что Джей Си только сильнее заводился, не веря, что инициатором разрыва по-прежнему оставалась только она и никто ее к этому не принуждал, а он сам – не виноват.
Неделями он изводил себя, Маргарет и, не буду скрывать, меня тоже, пытаясь добиться от нее ответов, но это все не имело никакого успеха. И я сломалась. Я написала ей сама. Если бы Джей Си был таким же эгоистом, как она, он бы и сам попросил меня об этом, но он и так уже чувствовал, что его безотказная жилетка Мад была на грани, наблюдая, что происходит с лучшим другом.
– Маделин, привет! – прощебетала она в телефонную трубку, словно не разрывала каждый день сердце Джей Си на кусочки.
– Привет… – я даже растерялась в первый момент.
– Как ты? Все хорошо?
“Она социопатка, – догадалась я. – Она попросту не может, не умеет адекватно реагировать”. В это верилось с трудом, но и этот безоблачный голос тоже невозможно было принять.
– Я? Да… Я не очень хорошо. Из-за Джей Си. Мы можем немного поговорить о нем?
Мне показалось, что с другой стороны вздохнули, не грустно, а скорее нетерпеливо и раздраженно. Но она произнесла все тем же медовым голосом, который так любили ее подписчики:
– Конечно, если ты хочешь. Что-то случилось?
– Маргарет, ты же знаешь, что случилось, – я теряла терпение. – Мне кажется, он заслуживает того, чтобы ему объяснили, почему решили выбросить, как ненужную вещь.
Теперь она вздохнула даже немного обиженно.
– Не стоит так драматизировать, – Маргарет сделала небольшую паузу и спросила совсем по-детски: – Он злится?
– Он не понимает, что происходит. Но точно не злится на тебя.
– А ты понимаешь? – произнесла она тихо.
– Я? Нет, откуда?
Она еще немного помолчала, пока я пыталась нафантазировать себе со скоростью света, что Маргарет имела в виду.
– Ладно, – выдохнула она наконец. – Мы поговорим.
Она назвала мне адрес кафе и удобное ей время. Джей Си попросил подбросить его туда, и я подождала в машине, пока они разговаривали. Конечно, мне хотелось кошкой проскользнуть внутрь и подслушать каждое слово или хотя бы посмотреть на беззвучную реакцию их обоих, но оставалось только пытаться отвлекать себя в телефоне, пока он не вернулся.
Хотя сообщение, чтобы я уезжала, означало бы, что все прошло отлично, его грустное возвращение внутренне воодушевило меня. Они не помирились, не сошлись снова. Она не тратила лишних слов и не нуждалась в его предложениях исправить что-то, потому что исправлять было нечего.
– Я просто проснулась однажды и поняла, что мы не подходим друг другу. Прозрела. Не потому что что-то не так в тебе или во мне, а мы не сочетаемся, как фигурки из разных настольных игр. Ими можно играть, но это же нелепо…
Джей Си произносил эти слова монотонно, глядя невидящими глазами сквозь лобовое стекло. Он повернулся ко мне и выдавил безжизненным голосом:
– Что это было, Мад? Как это могло произойти? Как такое вообще может происходить?
Я могла бы многое ответить на это. Сказать, что она неуравновешенная психопатка, которую он обязательно со временем забудет. Что то, что сейчас причиняет такую боль, со временем станет только воспоминанием. Что она не стоила его и минуты и никогда не будет стоить. Что все, что я видела в нем все эти годы, ей не рассмотреть и за всю ее жизнь.
Но я нашла в своей голове только это:
– Маргарет Митчелл – злобная бездушная сука. Но мы это преодолеем.
Следующие дни были менее ужасными, чем предыдущие, но все еще оставались тяжелыми. Джей Си бросало в гнев (это было моей любимой стадией, когда он признавал, что она действительно жестока, хотя и не переходил на что-то личное, не мог себе этого позволить), иногда он уходил в депрессию, что виделось мне пусть грустным, но необходимым этапом, свидетельствующим о скором проживании ситуации, но вот его возвраты в торги с самим собой доводили меня до белого каления, и в какой-то момент я даже бывала жестока в своих реакциях.
Хуже всего было то, что Маргарет Митчелл не давала возможности от себя скрыться. Даже перестав общаться с Джей Си, она преследовала его на всех возможных экранах. Я предлагала ему уехать в путешествие, но он вернулся через четыре дня, потому что даже на удаленном азиатском курорте интернет все равно оставался, а там, где был недоступен, становился необходим. И ему нужна была я. Больше, чем просто в телефонной трубке. Внезапная конфета с привкусом горечи, которую я не заслужила, но от которой не отказывалась.
Она сломала Джей Си, сломала человека, которого я любила больше всех на свете, и было неясно, станет ли он когда-нибудь прежним. Неделями за мной носилась его бледная безликая тень, а все эмоции словно высосал какой-то этнический дух. Иногда он оживал и публиковал что-то по-детски трогательное и романтичное в своих затухающих социальных сетях, но это только подтверждало, что до излечения еще далеко.
И когда счет бесконечного, казалось, страдания пошел на месяцы, я вошла в судейский комитет той литературной премии.
Дневник Николаса Ямина
5 декабря 2023 года
Я поеду к ней, чтобы между нами больше не оставалось недомолвок. Чтобы она не пряталась за фасадом своего неистребимого обаяния и не заговаривала мне зубы. Она посмела бросить мне такой вызов, который просто невозможно замолчать. Невозможно притвориться, что ничего не было.
Рукопись ее нового романа лежит рядом с бокалом виски, который я наполнял уже дважды. Стопка листов, скрепленных огромным зажимом. "Маргарет Митчелл", "До первой искры", "Роман". Еще на этапе печати этого названия на первом листе у нее должна была дрогнуть рука, она должна была остановиться, одуматься. Вспомнить все то, что нас связывало, все то хорошее, что мы дали ей, что отец дал ей, и перестать набирать этот текст буква за буквой.
В каком кошмарном бреду она решила, что это хорошая идея?
Задумала ли она это в ту же минуту, когда я рассказал ей все? Идиот, как я мог это допустить! Но держать это в себе было уже невыносимо, а она была такая милая, такая понимающая, такая… Проклятье, даже сейчас, оглядываясь назад, я вспоминаю ту симпатию, которую она вызывала во мне тогда. Казалось, что человек, который был так открыт сам по отношению к тебе, заслуживает откровения в ответ. И я открылся. Распахнул перед ней всю свою истерзанную душу и прямо показал, какая точка в ней самая болевая. Не просто шрам, а рак. И она не нашла ничего лучше, как добить меня.
Сразу ли она решила искромсать меня на кусочки или что-то в ней вызвало это желание? Может, в какой-то момент ей показалось, что я к ней несправедлив, что я недооцениваю ее, и решила поднять ставки.
Конечно, все это время я думаю о шантаже. Даже на следующий день после того, как я ей открылся, мысль о том, что я отдал в ее руки слишком серьезное оружие против себя самого, закралась в мои мысли. Но она вела себя как обычно, ничего не изменилось, и я расслабился, очевидно, зря.
Может, пока я думал, к чему могла привести моя излишняя откровенность, она уже стучала своими ноготками по клавиатуре, набирая это название, которое, возможно, придумала еще тогда, на яхте, когда меня тошнило словами, которые нельзя было больше сдерживать. Она написала ее так быстро, что я не мог поверить своим глазам, когда читал. Целые десятки страниц убеждал себя, что слишком эгоистичен, предполагая, что это обо мне. Не мог поверить, что она буквально раскрасила своим языком мою боль, расписала ее на необходимый объем слов и подала, как ни в чем не бывало.
Она хорошо понимала, какую бомбу принесла и подложила в мой кабинет. Это я видел по ее глазам: они не бегали, она их не прятала, но была полна решимости отстаивать необходимость существования этой книги. Она оправдывала свое предательство коммерческими выгодами. Деньгами. Популярностью. Предлагая подвесить меня за ноги на веревке на растерзание диким птицам и зверям, она говорила о том, что эта книга сможет многим помочь. А я в тот момент еще не понимал, о чем она говорит. Потому что даже в кошмарном сне не мог представить, что смогу увидеть то, что мучает меня уже больше года, написанным отличным языком М-литературы.
Маргарет оставила меня наедине с моим кошмаром и сбежала на остров. Кажется, если бы могла, она улетела бы в космос. Сложно представить, но, по всей видимости, она считает, что ей абсолютно все может сойти с рук, все дозволено. Не знаю, поняла ли она из нашего сегодняшнего разговора, что это не так. Что только необходимость абсолютной конфиденциальности нашего разговора вынуждает меня приехать к ней завтра же, а не ждать ее возвращения в город.
Присутствие там многочисленных гостей, этой ее прислуги, конечно, не может не мешать. Тем не менее, уверен, что нам удастся остаться наедине. Я не позволю ей считать, что она может манипулировать мной так, как захочет, что она сможет использовать мою откровенность против меня. Эту дурь я из нее выбью.
Конечно, Маргарет использовала мое участие в этом конкурсе, как трубку мира, которую протягивала мне, хотя мы и не ссорились лично. Общее занятие неизбежно сталкивало нас издали, но в итоге столкнуло бы достаточно близко, чтобы нам пришлось определить, какие отношения между нами.
Довольно долго мы общались тесно благодаря Джей Си, и новая встреча после всего случившегося должна была дать однозначный ответ: приятельствуем ли мы дальше или она сумасшедшая стерва, которую я не намерена прощать. Конечно, для меня существовал только второй вариант. Я не была поклонницей Маргарет и до их с Джей Си романа, теперь же она стала для меня настоящей красной тряпкой для быка. Оставалось надеяться, что наши пути могут идти дальше параллельно, а залы на писательских мероприятиях достаточно большие, чтобы мы могли отойти друг от друга подальше.
Когда меня пригласили судействовать на этой премии, я не знала, что она будет там председателем жюри. Мой агент убеждал меня, что любое появление на публике в таком ключе положительно скажется на продажах моих романов, а так как моя активность в социальных сетях практически равнялась нулю, он хватался за подобные приглашения с активностью фокстерьера.
На первой же встрече с организаторами, где присутствовали все члены жюри, все стало очевидно. Маргарет только со мной общалась с явной симпатией, отпускала замысловатые шуточки, комментируя, что понять их смогу только я, и другими способами всячески подчеркивала мой статус и авторитет. Хотя она и не льстила мне напрямую, не могу сказать, что ее старания совсем не имели успеха. Кроме того, что я явно поднялась во внутренней иерархии присутствующих после этой встречи, мне и самой это внимание было, к сожалению, приятно.
Тем не менее, вырвавшись из ее цепких лапок к вечеру, я сразу же поехала к Джей Си и рассказала об этом “случайном” столкновении с причиной его кризиса. Дальнейшие действия казались мне очевидными: всеми правдами и неправдами нужно было избежать продолжения участия в этом фарсе имени Маргарет. Однако Джей Си придерживался другого мнения.
– Мэдди, прошу, не делай этого.
– Что? – я была сбита с толку. – Почему?
– Я могу назвать тебе массу причин. Прежде всего – такие активности явно на пользу тебе как автору. Чем чаще тебя видят в качестве авторитета, тем лучше.
Я неопределенно пожала плечами: в этом был смысл, но для меня присутствие Маргарет все еще перевешивало очевидные плюсы.
– Ну и, во-вторых, я преследую свои эгоистичные цели… – пробормотал он как бы про себя.
Я изобразила мину на лице.
– Я не буду твоим шпионом в армии Маргарет Митчелл, Джей Си, даже и не проси. Мы ее вычеркнули. Она в прошлом. Пошла она. Даже видеть ее снова не хочу.
– Мад…
– Я серьезно! – взорвалась я. – Как вспомню ее слащавую физиономию сегодня, ее искусственную манеру говорить… Фу, даже трясет! Нет, не заставляй меня.
– Не буду. Но попрошу. Если она хочет с тобой дружить, ты могла бы узнать кое-что для меня.
– Ты все уже узнал, Джей Си, – спокойно сказала я, накрыв своей рукой его ладонь.
– Не все. Я уверен, что не все. Но она могла бы рассказать…
– Я и сейчас могу тебе рассказать: она эгоистичное бессердечное животное без капли эмпатии, вот почему она поступила так, как поступила.
– А если нет?
Я столько раз слышала этот вопрос с неуемными нотами надежды, что уже могла воспроизводить их сама с точностью до долей.
– Если ты права, я навсегда выброшу ее из головы, обещаю, Мэдди.
Я закатила глаза в медленном моргании, которое он не увидел.
– Но если нет… – он вздохнул. – Я хотя бы смогу все объяснить себе.
Были ли у меня шансы против этого? Конечно, никаких.
Чат с Маргарет Митчелл, 6 декабря
Кто-нибудь звонил?
Ничего важного.
Личные звонки?
Он звонил шесть раз.
Что ты сказала?
Что и раньше: ты просила не соединять и я не могу сказать, где ты.
У всех точно определены координаты места?
Да, Маделин Стоун уже в пути.
Билл приедет еще раньше.
Николас, видимо, будет позже всех, но я распорядилась, и комната для него готова.
Для Влади лучшая комната?
Да, как ты и сказала, пентхаус.
В трехэтажном доме это нельзя назвать пентхаусом.
Наверное.
Это даже не отдельный этаж.
Да, конечно. Я имела в виду, что она там будет одна.
Хорошо.
Купила ее любимые леденцы?
Да, стоят в вазочке на ее журнальном столике.
И в ванной…
Что?
И в ванной тоже стоят ее конфеты в вазочке.
Только в спальне.
Я четко попросила: на каждом столике.
Они стоят на столике…
И на столике в ванной?
Нет…
Исправь это.
ОК.
Агата, господи, не закатывай истерик, это всего лишь конфеты.
Я ничего не сказала.
В следующий раз сделаешь лучше.
– Если мы говорим обо мне, то я всегда думаю о своем читателе, когда создаю новый роман, – продолжила отвечать Маргарет на вопрос журналиста. – Я думаю о том, что ему важно, что ему будет интересно.
Она прикоснулась на мгновение губами к бокалу шампанского и добавила, пожав плечами и всплеснув руками:
– И просто даю ему это!
Весь кружок вечеринки после писательской премии одобрительно искусственно засмеялся.
– Это все красивые слова, но в чем же механика, Маргарет? – ворвалась я во всеобщее слепое обожание голосом нескольких выпитых за вечер коктейлей.
Все одновременно повернули головы в мою сторону с такими лицами, будто я прилюдно решила справить нужду.
Лицо Маргарет на секунду приняло растерянное выражение, но она тут же собралась и со смехом ответила:
– Рассказать все свои секреты сейчас, Маделин? Наверное, это было бы слишком легкомысленно.
Кружок снова одобрительно заулыбался.
– Если сейчас неудобно, скажи, когда подходящее время, я подъеду, —алкоголь в моей голове продолжал свой праздничный салют.
– Без проблем, – парировала она. – Я начинаю работу над новым романом о Сердцееде, буду рада, если ты проведешь несколько дней со мной, чтобы посмотреть, как писать бестселлеры. Посмотреть, как я это делаю, я имею в виду, – добавила Маргарет, как будто немного извиняясь.
Окружающие были в полном восторге. Она поставила меня на место, показала, что она звезда, а я любитель, которому до сих пор везло. Она умеет писать, а мне еще стоит учиться. Маргарет Митчелл царила на вечеринке. А я попала в капкан, из которого невозможно было выйти с гордо поднятой головой и целыми ногами.
Пост в аккаунте @JC_paints_bar
6 декабря 2023 года
Ничего не кончено, пока мы живы. Пока мы оба живы, есть возможность, есть шанс. Только смерть отбирает надежду. Пока она не наступила, я могу исправить абсолютно все. И я исправлю, сделаю все, что смогу. Мы принадлежим друг другу. Мы встретились, чтобы быть вместе. Маргарет.
Фото: Вид из лобового стекла машины на шоссе в пробке.
Все эти недели совместной работы на премии я не стала ближе к Маргарет. Конечно, я этого и не хотела, но Джей Си очевидно ждал этого от меня. Точнее, в его планах не было нашего с ней родства душ, совместных поездок куда-либо и общих дней рождения, скорее он рассчитывал, что она сблизится со мной настолько, что сможет поговорить о нем и открыть причину их разрыва.
Поначалу Маргарет проявляла открытую симпатию ко мне только в окружении других имеющих отношение к премии людей. В рамках наших обязательств здесь мы пересекались редко и никогда – тет-а-тет, что значительно упрощало мне жизнь, но шло вразрез с представлениями Джей Си о том, каким должно быть наше с ней общение. Он старался расспрашивать меня не чаще чем раз в два дня, но в конце концов понял, что моя карьера шпиона в этой ситуации пошла прахом, не успев даже начаться.
Совместные обсуждения конкурсного процесса были комфортными, даже приятными. Хотя в большинстве решений за Маргарет официально оставалось последнее слово, она не давила своим авторитетом и поддерживала то, что ей предлагали другие члены жюри, в том числе и я. Общение складывалось доброжелательно, а иногда, можно сказать, весело, и мне все чаще вспоминались те дни, когда у них с Джей Си все было хорошо, а я надеялась на обратное, но все равно неизбежно попадала под ее обаяние.
На вечеринке в честь премии она была особенно благодушной и даже несколько раз отводила меня куда-нибудь в уголок посплетничать и посмеяться, как будто мы не испытывали этой одной на двоих неловкости все это время. В конце вечера я уже начала думать, что мы с ней подружки, пока журналисты не принялись заваливать ее неприкрытой лестью, в которой она растекалась, как часы на картине Дали. Когда она снова включила режим примадонны, о котором я почти успела забыть, алкоголь активировал в моем сознании всю ненависть к ней, копившуюся во мне до знакомства, во время их с Джей Си романа и особенно – после него. Мне захотелось стащить ее с трона за волосы и показать всем, что королева голая, хотя, кажется, всех это только вдохновило бы.
Но она не попалась, она пригласила меня к себе в гости. Как котенка, которого приучают к лотку, решила ткнуть меня носом в мою писательскую несостоятельность и ее успех. И насколько эта ситуация раздражала меня, настолько же она воодушевляла Джей Си. Он воспринял это как однозначный признак сближения, возможно, потому что не видел обстоятельств приглашения.
По правде говоря, я была практически уверена, что мое вызывающее поведение, повлекшее ее приглашение, останется только пьяной выходкой, о которой все забудут. Но на следующий день мне пришло письмо от ассистентки Маргарет, которая уточняла, как скоро я смогу приехать и что мне необходимо для комфортной жизни.
Нужно было ехать, как минимум, чтобы сохранить лицо. Теперь мне следовало изображать, что я действительно интересуюсь работой Маргарет над новой книгой, хотя это последнее, что мне на самом деле хотелось делать.
Джей Си всячески поощрял мою поездку и даже порывался отвезти меня, но я доказала неуместность этой затеи.
Через пару дней я отправилась навстречу одному из самых кровавых событий в моей жизни.
Допрос детектива Хелены Влади
8 декабря 2023 года
Допрос ведет детектив Дж. К. Стивенсон.
Детектив Дж. К. Стивенсон: Как вы попали на остров Приют Альбатроса?
Х. Влади: Маргарет Митчелл пригласила меня. Она собиралась писать роман о поимке маньяка, которого журналисты окрестили Сердцеедом, и позвала меня для консультации.
Детектив Дж. К. Стивенсон: Примечание: делом Сердцееда называют серию убийств женщин летом 2023 года, раскрытую детективом Хеленой Влади. Продолжим. Вас пригласили на определенный период?
Х. Влади: Предполагалось, что я проведу там какое-то время. У меня был отпуск, можно было себе это позволить. Кроме того, предлагался гонорар.
Детектив Дж. К. Стивенсон: Она вам платила?
Х. Влади: Не вижу в этом ничего предосудительного: я плачу налоги.
Детектив Дж. К. Стивенсон: Да-да, конечно. Как вам показалось, Маргарет Митчелл действительно собрала всех этих людей на острове в одно время по совпадению? Не было у нее особого умысла оставить их в удаленном от цивилизации месте с какой-либо своей целью?
Х. Влади: Учитывая то, что произошло потом, едва ли это можно назвать совпадением. Но могла ли она предугадать такой исход событий, конечно, остается вопросом…
