Kitobni o'qish: «Поспешная женитьба»

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.

Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Глава 1

Беспристрастного наблюдателя можно было бы и простить за утверждение, что в тот прекрасный весенний вечер в залах клуба «Олмак» собралось исключительно светское общество, единое в желании повеселиться от души. Юные леди, одетые с притворной застенчивостью в шелковые платья пастельных тонов, фланировали в окружении денди, облаченных в пышные одеяния. Озабоченные мамаши шептались, собравшись группками, каждая уверенная в том, что ее чадо затмевает всех остальных красотой и элегантностью. В общем, сцена представляла собой некоторый интерес для всякого, кто изучает человеческую натуру.

Молодой светловолосый джентльмен, однако, стоял в стороне. Хотя одет он был подобающим образом и с большим вкусом, казалось, что чувствовал он себя в этом окружении несколько стесненным. Он вежливо отвечал на приветствия многих знакомых, на лицах которых читалось удивление, что они видят его в таком месте.

Так или иначе, но почтенный Джордж Кастер пребывал в глубочайшей задумчивости, а в его голубых глазах плескалось беспокойство. С угасающей надеждой и ожиданием смотрел он на входную дверь зала. Было без десяти одиннадцать.

«Если Питер в ближайшие минуты не прибудет, то его сюда уже не пустят, – думал Джордж. – Эти надменные дамы не смягчили своих правил даже для героя Англии, его светлости герцога Веллингтонского, и конечно же не сделают исключения для Питера Огастеса Фробишера, седьмого графа Дарлстонского. Нет, не пустят, несмотря на его красоту и бесспорное обаяние. – Но тут же в голову ему пришло нечто более оптимистичное. – Если он не приедет, то и мне здесь делать нечего, и надо будет поискать развлечений где-нибудь в другом месте и в более дружеской компании. Патронессы вольны деспотично придерживаться правила, что никто не может войти сюда после одиннадцати часов, но у них нет такого правила, чтобы удерживать джентльмена, когда бы он ни захотел уйти».

Мистер Кастер искренне надеялся, что ни одной из шести возвышенных дам, опекающих «Олмак», такая мысль в голову не пришла. Иначе, и Джордж в этом почти не сомневался, они заставили бы светское общество подчиниться такому правилу и только потом отбросили бы его как неуместное.

Слегка удивленный мелодичный голос отвлек его от этих гнетущих раздумий.

– И ты здесь, Джордж! Почему?! Только не говори, что Дарлстон принес нас в жертву этому вечеру!

Кастер обернулся, – мрачное выражение лица уступило место более привычной для него веселой улыбке.

– Боже мой! Каррингтон! Питер и тебя пригласил? Какого черта?! Что он задумал?!

– Похоже, разыграл нас, – ответил виконт Каррингтон. – Не беда. Минут через десять мы сможем пойти и подождать его на улице. Еще пять минут, и не спеша отправимся отсюда на пастбище, более привлекательное.

– Как раз об этом я и думал, – ухмыльнулся Кастер, поправляя светлые локоны. – Ты не знаешь, зачем он нас позвал сюда?

– Не имею ни малейшего понятия… А ты знаешь?

Кастер задумчиво почесал нос.

– Подозреваю кое-что. Видишь ли, я был с ним, когда он услышал о смерти Николаса Фробишера прошлой зимой. Несчастный случай на охоте.

Каррингтон выглядел более чем недоумевающим.

– Ну, знаю. Питер очень страдал тогда. Он любил этого парня. В конце концов, он был его наследником. Но тут не из-за чего сходить с ума… – И тут же произнес вежливым тоном: – Добрый вечер, леди Сефтон. Как приятно видеть вас здесь.

Миловидная дама спокойно улыбнулась ему в ответ и сказала без тени сарказма:

– Вас же, лорд Каррингтон и мистер Кастер, видеть здесь непривычно. А между тем вам следует приходить к нам. Юные леди не должны скучать у входных дверей в надежде обрести партнера по танцам. Я окажу вам услугу и познакомлю с самыми хорошенькими из них. – Ни один мускул на ее лице не дрогнул, выдавая внутреннее веселье, которое, как понимал Джордж, она испытывала, глядя на выражение ужаса на лице виконта. Свой заключительный выпад она сделала с абсолютно бесстрастным лицом: – И конечно же, милорд, я надеюсь, что вы составите мне компанию на ужине. – Она удалилась, смешавшись с толпой, не ожидая ответа на то, что было равносильно королевскому приказу.

– Как я боялся, что хоть одна из них, да додумается! – простонал Кастер.

– До чего додумается? – поинтересовался Каррингтон.

– А, не обращай внимания. Из нас сделали коровьих ухажеров. Давай, поделись своей теорией, а потом мы бросим монету, кому выпадет честь вызвать Питера на дуэль.

Кастер собрался с мыслями и продолжил:

– Итак, Николас умер. Полагаю, ты не знаешь, кто теперь наследник Питера?

– Естественно, не знаю. Я не слежу за дальними родственниками моих друзей. – И, немного помедлив, тоном человека, потрясенного самой такой возможностью, воскликнул: – Боже! Не может быть! Неужели Джек Фробишер?

Джордж кивнул. Каррингтон немного подумал.

– Питер такого не перенесет… Он непременно должен опять жениться. Как бы затруднительно это ни было ему после неудачи с Мелиссой, теперь он должен сделать правильный выбор.

– Будем надеяться, – хмыкнул Джордж. – Думаю, потому мы и здесь. Помочь ему подобрать жену! Или, по крайней мере, оказать моральную поддержку, когда он сам будет выбирать. И моли Господа, если Он наблюдает за нами, чтобы Питер не надумал жениться на Каролине Давентри!

В этот момент шум удивления прошелестел над толпой, и они увидели, что почти все уставились на входную дверь. Вошел высокий статный джентльмен. Вьющиеся черные волосы были зачесаны по моде, а темно-карие глаза, казалось, обыскивали зал. Через минуту его прямой взгляд остановился на лорде Каррингтоне и мистере Кастере. Улыбка осветила лицо джентльмена, когда он пошел к ним. Это был Питер Огастес Фробишер, граф Дарлстонский, ветеран Пиренейской войны и герой Ватерлоо собственной персоной. Он подошел к друзьям и незаметно подмигнул:

– Как великодушно с вашей стороны, что вы не сбежали! Наверняка и не надеялись, что я объявлюсь?!

– Если бы ты не появился, то у тебя было бы на двоих друзей меньше, – колко ответил Каррингтон.

– Какая крайность! – развеселился граф. – Вы же могли уйти. В самом деле, когда я всовывал свою неустрашимость в карету, мне пришло в голову, что надо просто подождать и вы оба вскоре появитесь. Нет же такого правила, чтобы задержать вас.

Пока его возмущенные друзья пытались набраться храбрости, чтобы спросить, что именно он имел в виду, к ним подошла привлекательная дама лет пятидесяти и похлопала Дарлстона по руке:

– Питер, негодник! Ты-то что делаешь здесь, на ярмарке невест? – В голосе ее слышались глубокая привязанность и любовь, и граф повернулся к ней с радостной улыбкой:

– Тетя Луиза! – Он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку. – Приехал ради удовольствия видеть вас разодетой, как рождественская елка. Не верите?!

– Охотно верю. Как я рада видеть тебя. Вас тоже, Джордж, Майкл. Как же давно это было – вы мальчишками носились по усадьбе, и спасения не было от вашего шума и грязной обуви. – Она улыбнулась своим воспоминаниям.

– Только вчера, леди Иденхоуп, если судить по тому, как хорошо вы помните все наши грехи, – со смехом ответил Кастер.

Леди Иденхоуп не доводилась родственницей Дарлстону, а была лучшей подругой его матери, но любила его и заботилась о нем. И конечно же имела совершенно ясные представления, почему он появился здесь после многих лет.

В свои тридцать два вдовствующий граф был брачным призом первой величины. Чрезвычайно богатый, древнего благородного рода, он к тому же был красив и очарователен, что и легло роковой печатью на его судьбе. Сознавая это, он несколько последних лет избегал респектабельных развлечений, доступных в столицах, и предпочитал проводить время в делах, которые не могли завести его в круг ищущих замужества юных девиц и их мамаш.

– Что ж, приятно видеть вас здесь, – сказала леди Иденхоуп. – Мне надо идти. Я здесь – дуэнья дочери одной подруги и не должна отвлекаться от своих обязанностей. Милая девочка. Она тут нарасхват.

Она растворилась в толпе, а три джентльмена задумчиво смотрели друг на друга. Молчание нарушил Дарлстон, беспечно заявив:

– Что ж, еще раз головой в омут, дорогие друзья! Никаких сомнений – нас здесь без внимания не оставят.

Раз за разом их представляли юным леди, и все как одна казались льстиво угодливыми в стремлении произвести на них впечатление. Большая часть знакомств пришлась на долю Джорджа Кастера и лорда Каррингтона, и им это нравилось. Что касается лорда Дарлстона – все складывалось иначе. Несмотря на то что его представили самой очаровательной мисс Фолиот, он оставался рассеянным. Здесь, в «Олмаке», двенадцать лет назад, он встретил свою первую жену и влюбился до безумия в ее красивое лицо и очаровательные манеры. Теперь он с горечью корил себя за то, что был тогда слишком наивным и не понимал, насколько привлекательны титул, обладателем которого вскоре он должен был стать, и богатство. С усилием он вернулся мыслями из прошлого к своей партнерше по танцу:

– Прошу прощения, мисс Фолиот, я задумался. Так что вы сказали?

– Ничего значимого, – приятно улыбнувшись, ответила ему мисс Фолиот. – Просто вежливые банальности. Не присесть ли нам?

– Конечно. – И он повел ее к креслам.

В самом деле, мисс Фолиот была прелестной девочкой – он это видел. Недоброжелательные матроны сказали бы, что у нее рыжие волосы, хотя они были насыщенно-каштановыми. Тонкие черты лица прекрасно гармонировали с волосами. Широко поставленные серые глаза смотрели на него с наивным удовольствием, а улыбка была восхитительной. Ее фигура была такой, какие ему нравились: стройная, но при этом женственная.

Пока они танцевали, Дарлстон пытался вызвать ее на откровенность, но она мало что сказала о себе, лишь учтиво поддакивала его комментариям. Когда он спросил, нравится ли ей посещать «Олмак», она ответила с энтузиазмом:

– О да, милорд! Очень нравится. Так приятно видеть много новых лиц… И можно танцевать всю ночь!

Из этих слов лорд Дарлстон поспешно заключил, что эта юная леди – не совсем то, что ему надо. Хотя он не хотел жениться на болтушке, но предпочел бы найти леди, которая может добавить в разговор немного больше. Вовсе не желая быть недобрым, он счел, что мисс Фолиот глуповата. Очаровательна, мила, но не в его вкусе!

Закончив танец, он вернул мисс Фолиот ее матери, к которой к этому времени присоединился ее супруг – добродушный джентльмен среднего роста, как и следующий партнер мисс Фолиот. Его Дарлстону представили как мистера Ричарда Уинтона, в котором он сразу распознал консерватора. Мужчины перекинулись парой фраз, потом мистер Уинтон извинился и пошел танцевать с мисс Фолиот.

Дарлстон заметил, что с этим партнером мисс Фолиот болтала весело и без малейшего намека на застенчивость. Наблюдая за парой, ее отец пояснил:

– Мистер Уинтон наш сосед по поместью. Всегда легче общаться со старыми знакомыми.

В ответ Дарлстон улыбнулся, попрощался и пошел искать Кастера и Каррингтона. Джорджа найти оказалось легко – он танцевал там же, где и мистер Уинтон с мисс Фолиот. А через несколько минут Дарлстон нашел и Каррингтона, вежливо слушавшего леди Джерси, еще одну патронессу.

– Дарлстон, драгоценный мой! Поверить не могла, когда Мария Сефтон сказала мне, что ты здесь. Это ты там стоял с мисс Фолиот? Очаровательное дитя. Чуть застенчива! Родители – душки, а вот братец!.. О! Драгоценный мой! Он только наполовину брат. Первая миссис Фолиот умерла совсем молодой, как я полагаю, а через несколько лет Джон Фолиот снова женился. Такое бывает, как ты знаешь, Дарлстон. Ну, я должна бежать. Заглядывайте к нам.

И она запорхала дальше, чтобы скорее информировать все и вся о том, о чем только догадывалась. Дарлстон снова собирается жениться! И очень вовремя! В конце концов, должен же он продолжить свой род. Иначе когда-нибудь придется за графа Дарлстонского принимать отвратительного Джека Фробишера! Кроме того, прошло достаточно времени, чтобы пережить страшную боль из-за того, как с ним обошлась эта нахалка Мелисса. Сбежать с Бартоном! Таким вульгарным образом! Таким же вульгарным, как тот несчастный случай, при котором она сломала себе шею. Хоть избавила его от скандального развода!

Каррингтон и Дарлстон смотрели ей вслед, отчетливо понимая, что она сейчас всем наговорит.

Дарлстон скривился:

– У меня отчетливое впечатление, что леди Джерси знает обо мне все. Вплоть до того, что сегодня привело меня сюда.

– Кого тут обманешь, дорогой мой, – изумился Каррингтон. – Каждый, кто тебя знает, сразу решил эту задачку. Особенно когда увидел тебя с той рыжей чаровницей.

– Какая скукотища! – посетовал Дарлстон. – Это только на словах все так почтенно.

– Но ты этого хочешь или нет? – прямо спросил Каррингтон.

Дарлстон снова вздохнул:

– Только Господь знает, за что я тебя терплю, Майкл. У тебя отвратительная привычка все время быть омерзительно правым. Ладно, вон идет Джордж. Ну как, получил удовольствие?

– Еще какое! – рассмеялся Джордж. – Моя партнерша, мисс Блэкберн, – очаровательная штучка. Если дальше так пойдет, к утру у меня голова закружится от танцев с ней или я останусь с пустыми карманами.

– Ты и с пустыми карманами окажешься, и мертвецки пьяным, если позволишь впечатлительности сбить тебя с пути истинного и завести в пасторскую мышеловку, – съязвил Дарлстон.

Кастер ошарашенно на него посмотрел:

– Меня? В пасторскую мышеловку? Кому я нужен? Я – младший сын, как ты знаешь! Это твой удел, Питер! Мы скоро увидим, как ты влюбишься и шагнешь к алтарю.

– Влюбишься! – взвился Дарлстон. – Ты это серьезно?! Я же говорил вам, что покончил с такой чепухой! Этот брак будет для дела. Если девочка правильно воспитана, чтобы знать свои обязанности, и если нет выраженного противоядия…. – Он замолчал не договорив.

Кастер с лордом Каррингтоном озабоченно переглянулись. Дело, оказывается, обстояло худо: какие надежды мог лелеять этот несчастный на счастливый брак, если так ожесточен? И что тут говорить о бедной девушке, которая примет его предложение!

– Тогда тебе вначале надо бы удостовериться, что избранница безразлична к тебе, – после минутного молчания задумчиво произнес Кастер. – В конце концов, не хочешь же ты обходиться с бедным ребенком так грязно, как когда-то обошлись с тобой. О боже! Леди Сефтон идет сюда. Могу поспорить, она и Питера собирается взнуздать.

Приближение леди Сефтон оборвало их разговор, но замечание Кастера достигло цели. Мысль, что он может ранить невинного человека точно так же, как когда-то ранили его, заставила Питера крепко задуматься. До сих пор его будущая невеста была некоей гипотетической, нереальной фигурой. Теперь вдруг она стала личностью, с мыслями, чувствами и, возможно, сердцем, которое можно разбить, хотя лицо и фигура все еще представлялись смутными контурами. Да, Джордж прав: лучше сначала убедиться, что избранница равнодушна к тебе, кем бы она ни была.

* * *

Двумя днями позже леди Каролина Давентри сидела в своей розовой гостиной, уставившись на дверь, которая только что закрылась за пятым утренним посетителем. Обычно томные голубые глаза ее сверкали бешенством, а каждый изгиб женственной фигуры был напряжен от негодования. Ее без снисхождения поставили в положение, когда она была вынуждена сдерживать дикую ярость, пока другая дама, мило улыбаясь, с полной уверенностью говорила ей, что «дорогой Питер» опять намерен жениться.

Ничто не было упущено в рассказе о его появлении в «Олмаке» и танце с мисс Фолиот, а тот факт, что он задержался на несколько минут, беседуя с ее родителями, породил необузданный полет фантазии. И уже пошли слухи, что мистеру Ричарду Уинтону, до сих пор наиболее вероятному кандидату на руку мисс Фолиот, дают от ворот поворот.

Каролина Давентри была неглупа! Она хорошо понимала, что надо делать скидку на фантастические преувеличения, но даже то, что оставалось, ее встревожило. В обществе знали, что последние годы она была любовницей Дарлстона. Ей и в голову не приходило, что он может надумать снова жениться. Казалось, он был вполне удовлетворен ее благосклонностью, и она довольствовалась своим положением. Но если он женится, то, понятно, ситуация изменится.

Пока – все нормально! Во всяком случае, не мог он сразу влюбиться в маленькую жеманную дебютантку. Такое обстоятельство делало задачу Каролины проще. Но действовать надо быстро. Если Дарлстон снова решил жениться, то она не упустит возможности стать новой графиней!

* * *

В то же самое утро лорд Дарлстон решил прокатиться на кобыле, которую купил на прошлой неделе. Каждый раз, когда он собирался на ней прокатиться, что-нибудь отвлекало его. В это утро он устроил все так, чтобы ничто не смогло помешать ему. И в восемь часов утра (неприлично раннее время) уже покачивался в седле ретивой гнедой кобылы.

Подъезжая к парку, Дарлстон с облегчением отметил, что аллеи практически пусты. Никаких экипажей, никаких других признаков, что тут кто-то может узнать его. Ничего удивительного: в такое время большинство аристократов еще нежились в постели после развлечений минувшего вечера.

Кобыла Гризельда нетерпеливо вытанцовывала, желая побегать. В целях воспитания Дарлстон сотню ярдов провел ее спокойным шагом, а потом пустил легким галопом. Он уверенно сидел в седле, отпустив повод, и, как он оценивал, ход ее был впечатляющим: ровным, легким. Единственным недостатком кобылы, если это можно назвать недостатком, была игривость.

«О да! Все мы когда-то были молодыми», – снисходительно подумал он и тут заметил, что к ним стремительно приближается фаэтон, рядом с которым бежит огромная серая собака.

– Господи! – воскликнул он. – Кого это несет в такой-то час?!

Дарлстон пустил кобылу шагом, чтобы не напугать пару, впряженную в фаэтон. Когда экипаж приблизился, он понял, что знает его седоков. Джентльмен, управлявший фаэтоном, вежливо кивнул и проехал бы мимо, если бы Дарлстон не осадил лошадь и не сказал:

– Как поживаете, мистер Фолиот? И вы, мисс Фолиот. Хотя нет нужды спрашивать, выглядите вы прелестно.

– Лорд Дарлстон! Очень приятно! Я не знал, что вы знакомы с…. – Мистер Фолиот резко прервал фразу.

– Конечно, я знаком с мисс Фолиот! – ответил слегка недоумевающий Дарлстон. – Она оказала честь танцевать со мной в «Олмаке» два дня назад.

– О! Как же! Конечно, конечно. – Мистер Фолиот окончательно смутился. – Прошу прощения, лорд Дарлстон!

– Не беспокойтесь об этом, сэр. Миссис Фолиот предупредила меня, что у вас дырявая память, – засмеялся Дарлстон. Ему понравился этот простой господин с добрыми глазами. Он повернулся к его дочери: – Надеюсь, в вашей памяти наш танец занял более прочное место. Или у вас столько партнеров по танцам, что ни вы, ни ваши родители всех запомнить не можете?

Она рассмеялась:

– О нет! Лорд Дарлстон, этот танец остался в моей памяти.

Дарлстон заговорил не сразу. Этим утром она была совсем другой. Было что-то в ее глазах… Хотя девушка мило улыбалась ему, создавалось впечатление, что эти большие серые глаза смотрят сквозь него. Стараясь собраться с мыслями, он спросил:

– Смею ли я поинтересоваться, что заставило вас выйти из дому в такой ранний час? Это, должно быть, стоило вам больших усилий после званого вечера, который вы удостоили своим присутствием.

Она засмеялась:

– Но в парке намного приятнее, когда нет посетителей! И еще более приятно, чем в переполненном бальном зале. Кроме того, – она пока зала пальцем на собаку, которая сидела рядом с фаэтоном, – бедняжке Гелерту нужно больше физических упражнений, чем она сможет получить позже, когда надо будет часто останавливаться из вежливости.

– Понимаю, мисс Фолиот. Я в такой час вывел эту безрассудную кобылу по этой же при чине.

– Она красавица! Молоденькая еще, – заметил мистер Фолиот. – Как ее кличка?

– Да, она еще молодая. Трехлетка. Купил на прошлой неделе. А кличка – Гризельда. Немного раздражительна.

– Значит, ее неправильно назвали, – улыбнулась мисс Фолиот. – Разве Гризельде не положено быть терпеливой?

– Вы имеете в виду то слезливое создание – из Чосера? – удивленно спросил Дарлстон. Многие молодые леди зачитывались Байроном, но тут он столкнулся с девушкой, которая была знакома со средневековой литературой.

– То есть женщину. Она появляется и в «Декамероне», как вы знаете, – ответила мисс Фолиот. – Приятно встретить единомышленника, который тоже считает ее глупой за то, что она терпела такого отвратительного мужа. Ей следовало прямо сказать ему, что он идиот!

– Пожалуй, мисс Фолиот, – согласился Дарлстон. – Легко могу себе представить, что вы так и сделали бы.

– Я, возможно, натравила бы на него Гелерта, – ответила она.

– Это, пожалуй, быстрее привело бы его в чувство, – усмехнулся Дарлстон. – Ирландский волкодав, да? Никогда не видел такой великолепной особи этой породы.

– Все правильно, – снова мило улыбнулась мисс Фолиот. – А многие люди расспрашивают о его родословной в высокомерной манере, – меня это очень злит.

– Могу себе представить…

Но тут же подумал, что, несомненно, мисс Фолиот сильно отличалась от других девиц. Но не она ли говорила той ночью, что ей нравится танцевать и встречать новых людей?

Он потихоньку надавил на нее:

– Я думаю, той ночью вы покривили душой, мисс Фолиот. Я отчетливо помню, как вы мне говорили, что вам нравится танцевать и встречать новых людей.

И снова он услышал взрыв смеха.

– Боже мой! Неужели вы ожидали, что девушка скажет джентльмену, которого ей только что представили, до чего не любит новых знакомств? Кроме того, как я уже сказала, тот танец был очень приятным.

– Всего лишь вежливая формальность, мисс Фолиот.

– Ничуть, милорд. Вы правда хорошо танцуете, – добавила она тоном великодушной щедрости.

Теперь расхохотался он:

– Это равносильно лести, мисс Фолиот, – и добавил, поскольку Гризельда все время двигалась бочком в сторону: – Мне не следует больше сдерживать нетерпеливую Гризельду. Сэр! Ваш покорный слуга. Мисс Фолиот! Ваш самый смиренный слуга.

Они пожелали ему всего хорошего. Дарлстон приподнял шляпу, прощаясь с мисс Фолиот, и пустил лошадь шагом, продолжив свой путь. Но его не покидали мысли, что ему доставило бы удовольствие снова встретиться с мисс Фолиот. Она была в высшей степени привлекательной молодой леди.