Kitobni o'qish: «Второй шанс. Книга четвертая»

Второй шанс
Четвертая книга

Обняв меня чуть крепче, Каенар сообщил:

– Отец восхищен проделанной тобой работой. И ты была права абсолютно во всем – и в том, что настояла на необходимости приветствовать жителей каждого города, и в необходимости написания отдельного текста для каждой из приветственных речей. Я никогда не думал, что сказанное мной запомнят дословно и опубликуют в печати. Было бы неловко, не прислушайся я к твоему мнению.

– Вы были великолепны, – с нескрываемой гордостью признала я. – И ваша память это нечто невероятное.

– Твой взгляд – нечто невероятное. И я совершенно ясно осознал, что готов горы свернуть, ради того, чтобы ты продолжала смотреть на меня так.

– Разве раньше я смотрела как-то иначе? – поинтересовалась задумчиво.

– Помнится, когда я произносил написанную тобой речь после своей коронации, ты вообще на меня не смотрела.

Справедливо.

– Тогда я еще не знала вас, – и это было правдой.

– Я рад, что твое отношение ко мне изменилось, – прошептал Каенар, касаясь губами моих волос. – Но за интриги с Ксавьеном придется ответить, Асьен.

Да, день переставал быть томным.

Но вспомнив поступок магистра Сайдакора, я решила что ничего не потеряю, если честно признаюсь:

– Это все он!

– Намекаешь на то, что магистру для гармонии и законченности образа не помешает второй синяк? – сдерживая смех, поинтересовался Каенар.

– Совершенно верно! – было бы неплохой местью за полный наглой лжи обвинительный монолог магистра возле гарнизонной лекарни.

– Ночью мне будешь об этом рассказывать, – вполне себе угрожающе прошептал Надежда Империи, – в подробностях. В самых мельчайших подробностях.

Я отогнулась вправо и посмотрела на магистра Ксавьена умоляющим взглядом. Не знаю, был ли мой взгляд виден из-за маски, но магистр, кажется, понял меня совершенно верно, но мольбы его определенно не тронули.

«Тебе конец!» – одними губами произнес он.

Да за что?

«Точно конец, – продолжил выразительное и беззвучное выражение своих мыслей магистр Ксавьен. – И я даже свечку захватил!»

Вернувшись в исходное положение, осторожно поинтересовалась:

– Я буду ночевать в палатках студенток?

– Нет, – мгновенно отрезал Каенар. – Ты официально моя невеста, соответственно будешь спать со мной и только со мной.

– То есть помолвка прямо перед отправлением Императорского Восточного экспресса была частью вашего плана?

Потому что то, что показалось чудным экспромтом и импровизацией, внезапно оказалось… не тем.

– Именно, – подтвердил Каенар. – И есть еще одна особенность твоего нового положения – прикасаться к тебе отныне имею право лишь я, так что… как минимум, тебе больше не придется отмываться от прикосновений Эльтериана.

И все негодование как ветром смело.

Каенар, тот кого я когда-то считала жестоким, деспотичным и безжалостным чудовищем, оказался бесконечно чутким и заботливым.

– Спасибо, – едва слышно прошептала я.

– Это лучшее, что я смог предпринять за столь короткий срок. Ты боялась оставлять Эльтериана в столице, и этот страх ты не скрывала. Скрывала другой – страх вновь остаться с ним наедине.

– И вы это поняли… – прозвучало почти беззвучно.

– Сложно было бы не понять, учитывая, что я видел порозовевшую от твоей крови воду, и окровавленную мочалку, которой ты продолжала и продолжала оттирать прикосновения Эльтериана. И пусть я не понимаю причин твоего иррационального ужаса, но я знаю, что этот ужас есть. Ехать еще около двух часов, поспи, я буду держать тебя крепко.

Но я лишь сделала вид, что последовала совету.

Прижавшись к широкой груди кронпринца, я смотрела на море зеленой травы, мимо которого мы следовали, и думала о том, что там, впереди, нас обоих ждет испытание судьбой. Каенару предстоит сделать все, чтобы победить без потерь, а мне все что в моих силах, чтобы лишить Эльтериана даже призрачной надежды на престол. И помимо этого нужно еще добиться победы в Весенних Учениях, закрепив за Каенаром статус лучшего ученика академии.

Справимся ли?

***

Тут официально будет конец третьей книги, я чуть текст переделала. Ну и подредактировала тот, что будет дальше.

Всегда ваша Елена Звездная

Лагерь был разбит у холма, но мы были вынуждены остановиться не доехав до него, потому как на пути к определенно необходимому отдыху стоял ректор.

Магистр Нуэнта, выждал пока Каенар остановится, и лишь после произнес:

– Мадемуазель Асьен, на пару слов!

– Мы могли бы поговорить в лагере, – мрачно произнес кронпринц.

– Студент Риддан-Эвердан, я не к вам обращаюсь, – не менее мрачно выдал ректор.

– Полагаю, это важно, – примирительно выдала я.

И Каенар помог мне спуститься с коня.

Но вот сам отъехал недалеко, и остановился так, чтобы не выпускать нас с ректором из виду.

Издевательски хмыкнув, магистр Нуэнта призвал Покров Тьмы, отрезав нас от обзора со стороны лагеря, а после, хлопнув меня по плечу так, что мое плечо лишь чудом осталось на месте, восхищенно воскликнул:

– Отличная работа, мадемуазель Асьен! Великолепная! Закупить все необходимое у поставщиков императорской армии, защищающих свои товары родовой магией от любой порчи! Использовать гарнизонных военных для обустройства лагеря до приезда студентов, которые, прости их Небо, и огонь толком развести не могут, не то чтобы палатки поставить! Обеспечить постепенные поставки продовольствия, чтобы у даэтарцев не было возможности посадить студентов на траву и воду как было в прошлые годы! Да вы гений, моя дорогая! Будь вы студенткой ВАДа я присудил бы вам тысячу баллов, не меньше!

О, это было бы замечательно.

– Присудите их его императорскому высочеству, в конце концов все товары были приобретены на его деньги и подготовка велась при его непосредственном участии.

Помрачнев, ректор произнес:

– Пятьсот баллов.

– Девятьсот пятьдесят, – я умела торговаться.

– Пятьсот десять, – магистр Нуэнта тоже умел.

– Девятьсот сорок, – я решила стоять на своем. – И, кстати, магистр, насколько я помню вы не собирались сопровождать нас до лагеря.

– Не хотел лишний раз позориться, – признался он. – Пятьсот двадцать.

– А если мы успешно справимся и победа будет за нашей академией?

– Восемьсот и на этом расходимся.

– Вот и дивно, – обрадовалась я.

И протянула ладонь ректору, магистр Нуэнта протянул свою в ответ, но скрепить сделку не вышло – сухой треск как от разряда молнии и главу Великой Академии Достойных отшвырнуло от меня на несколько шагов.

Следом развеялся Покров Тьмы.

И я как стояла с протянутой рукой, в растерянности оглянулась на кронпринца.

Каенара там не было, судя по всему, он уже находился в лагере, а вот магистры Ксавьен и Сайдакор терпеливо меня ожидали. Один спешившись и стоя возле своего коня, второй удобно устроившись в лекарском возке и с аппетитом хрустя сушеным перцем, которым с ним определенно поделился преподаватель Темной магии.

– Хорошо сработано? – с энтузиазмом поинтересовался магистр Ксавьен.

– Твоя работа значит? – прищурившись то ли от удовольствия, то ли от желания скрыть насколько ужасна поданная ему закуска, поинтересовался магистр Сайдакор.

– Моя, – гордо ответил магистр Ксавьен. – С заклинанием «Копье Судьбы», конечно, ни в какое сравнение не идет, но, согласись, тоже заслуживает внимания.

Эти слова – «Копье Судьбы», заставили спуститься с небес на землю.

Попрощавшись с явно собирающимися продолжить спор магистрами, я направилась в лагерь, мысленно повторяя все пункты реализованного. Несомненно, следовало сделать это еще в поезде, но моей огромной виной стало то, что я забыла о первом выезде наследника империи. Я была не вправе забыть о подобном. Весенние Учения важны, но нет ничего важнее возведения Каенара на престол, а я отвлеклась на бытовые проблемы, и совершенно позабыла о более важных целях и задачах. Будучи идеальной принцессой Эльтериана я подобных промахов не допускала, но находясь рядом с Каенаром… недопустимо расслабилась. Случись подобное в прошлом, я бы дышать не могла от ужаса, но в настоящем не была наказана даже укоризненным взглядом. Надежда Империи брал на себя и вину, и ответственность, мне же доставалась благодарность за помощь и забота о моем состоянии даже тогда, когда он сам с трудом держался на ногах.

Остановившись, издали посмотрела на лагерь.

Все было установлено в точном соответствии с моим планом. В центре лагеря палатки студентов, с юга тренировочное поле¸ на западной стороне, подальше от границы Даэтара полевая кухня и я обошла главное правило Весенних Учений – никакой прислуги для участников учений. Прислуги для студентов и не было, но котлы для приготовления пищи были приобретены у рода Шес, они же предоставляли услуги ухода за кухонным инвентарем. Так что повара у нас теперь были и присутствовали они здесь на вполне законных основаниях. Род Хартас, обеспечивший нас походным снаряжением, обеспечил так же и охраной для этого снаряжения, как магической, так и в количестве двадцати стражей из числа боевых магов. Снаряжение для скалолазания, о котором просил Каенар, было доставлено вместе с десятью боевыми инструкторами, и они тоже не были простыми людьми. Более того – этих магов отбирали те, кто в свое время участвовал в сражениях с Даэтаром.

Таким образом, хоть я не знала, каких пакостей можно ожидать от этих жителей пограничной зоны между Небесной Аркалад и Нижним миром, но об этом точно знали те, кого я наняла.

На подходе к лагерю меня встретила делегация «феек».

Цвет Ментального факультета весьма недобро взирал на меня, вокруг угрожающе порхали бабочки, а леди Ессерин, определенно выступающая вдохновительницей возмущения, начала разговор с недовольного:

– Мадемуазель Асьен, несомненно, я понимаю, что основная задача на Учениях ляжет на плечи Боевого факультета, но не кажется ли вам, что заставлять нас готовить лишь потому, что мы девушки, это как-то слишком?

Остановившись, подставила палец одной из бабочек, и та охотно на него опустилась. Полюбовалась красотой этого создания, и поинтересовалась:

– А кто заставляет вас готовить?

Под моим взглядом леди несколько смутились, но Ессерин мрачно напомнила:

– Вы назначили нас ответственными за полевую кухню!

– Все верно, – я отпустила бабочку летать дальше и повернувшись к леди пояснила: – Вам, как самым талантливым инспираторам из всех присутствующих, поручено вдохновлять обслуживающий кухонную утварь персонал на самые вкусные блюда. Не спорю, это очень ответственная задача, но говоря откровенно – вряд ли вы оцените вкус обычной пресной полевой каши. К слову, на какое меню сегодня вы вдохновили работников нашей кухни?

Девушки переглянулись.

Первыми к палаткам кухни устремились бабочки, следом в темпе марша последовали и инспираторы. Учитывая их энтузиазм, полагаю, сегодня можно было рассчитывать на нечто весьма вкусное.

Обойдя лагерь, я поднялась на холм, и посмотрела в сторону границы с Даэтаром.

Зрелище было невероятным – земля, покрытая изумрудной травой внезапно обрывалась и приходило страшное понимание нахождения на самом краю. Самом-самом краю. Выглядело столь же величественно, сколь и пугающе – падение с края земли равносильно смерти. Потому что до Нижнего мира лететь и лететь, и гибель настигнет еще до падения. Жуткое место.

– Весенние Учения – я не планировал оказаться здесь, – раздавшийся позади голос, заставил вздрогнуть и осознать, что есть вещи куда более жуткие, чем это место.

Принц Эльтериан к примеру.

Не оборачиваясь, сдержанно ответила:

– Весенние Учения – практика, обязательная к прохождению, если вы желаете получить диплом Великой Академии Достойных.

Молчание и тихое:

– Это правило не касается лучших студентов академии.

Да, это было правдой, но:

– Лучшие студенты определяются по количеству баллов, по одному студенту от факультета. А лучший студент Боевого факультета – это его императорское высочество.

– Благодаря тебе и Ильхану! – в голосе Эльтериана отчетливо прозвучал гнев.

Невольно огляделась в поисках Каенара, и вздрогнула, увидев его – кронпринц с несколькими студентами выбирался из обрыва, и никто из них не пользовался специальным оборудованием!

– Надо же, ты за него волнуешься. Даже дыхание задержала, – насмешливо произнес Эльтериан.

Развернувшись, удостоверилась, что он находится в трех шагах от меня, как и следовало по этикету, и подуспокоившись, вновь обратила свое внимание на выбирающегося из пропасти Каенара.

– И все же забавно, ты не находишь? После ситуации с Аскеа отец должен был бы отправить меня во дворец Семи Снегов, но вместо наказания – я здесь. Каенар побоялся оставить меня в столице?

Это я побоялась.

– Держи друзей близко, а врагов еще ближе? – продолжил Эльтериан.

Мне следовало бы промолчать, но, не оборачиваясь, я тихо напомнила:

– Он же ваш брат.

– Брат? – тихий, пробирающий до дрожи смех. – Он бастард, Асьен. Незаконнорожденное ничтожество, недостойное существования и моего внимания.

– И все же все почти пять лет в академии вы были близки если не как братья, то как друзья, – нервно напомнила я.

Понимая чудовищное – Эльтериан еще не знает. Он еще не знает… Сейчас он еще свято верит в то, что является сыном своего отца. Но судорожно пытаясь вспомнить, в какой момент принц узнал о своем происхождении, я никак не могла установить тот самый момент. Определенно, когда он уничтожил весь императорский род он уже знал тайну своего рождения, но до того? Когда он узнал?

Императрицы Ссиль уже нет в живых, как и ее самых преданных сторонников. Вероятно, настоящий отец Эльтериана был казнен в ту же ночь, когда и его мать… И мне стало страшно. Действительно страшно. Принц состоявшийся суммарный манипулятор, в момент, когда раскроется тайна его происхождения, и он осознает, что потерял не только мать, но и отца, как тогда поступит Эльтериан? Я поняла, что боюсь любой реакции. Если Эльтериан испытает горе – он перестанет себя контролировать и тогда лишь Небо ведает, что будет со всеми нами. Но если вместо горя, принц ощутит гнев – тогда он вполне может решить, что тайна его рождения должна быть погребена со всеми теми, кто осведомлен о ней… Со всеми нами! И наш с магистром Ксавьеном план перестал казаться мне не только отличным, но и в принципе нужным. Ведь если все вскроется… В прошлом, после покушения Заклинателей Эльтериан сильно ослаб, навсегда потеряв часть своих сил, но в настоящем границы его могущества остаются скрытыми в тумане неизвестности.

– Наследная принцесса, – я вздрогнула всем телом, услышав это обращение, – ты получила так много, обретя внешность, что я дал тебе…

Повернувшись, я молча смотрела на принца, ожидая продолжения.

О, как же я его ждала, надеясь услышать хоть что-то полезное.

– Мне любопытно, осознаешь ли ты, что то, что я дал, я же могу столь же легко и отнять? – и угрожающе-насмешливый взгляд серебристо-голубых глаз.

Сердце невольно сжалось.

– Вы мне угрожаете, ваше высочество? – стараясь сохранять спокойствие, тихо спросила я.

– Тебе? – столь же тихо переспросил Эльтериан. – Разве что твоему положению, Асьен. Ведь по сути – ты ничтожная сиротка из Суассона с весьма посредственной внешностью… Как думаешь, останешься ли ты любимицей моего отца и любовницей Каенара после того, как они увидят тебя настоящую?

Развернувшись, я молча покинула холм.

Прошлый Эльтериан не смог бы отнять у меня эту внешность, как впрочем и дать ее сразу – у него ушли годы на то, чтобы сотворить из меня ту самую идеальную принцессу, о которой он всегда мечтал. Но нынешний принц сильнее. Что если?..

Что если Эльтериан сорвется на мне, после того, как осуществится план магистра Ксавьена?

Остановившись, я обернулась – принц пристально смотрел мне вслед.

Скрыв улыбку под маской, холодно произнесла:

– Вы не сможете! Каенар сильнее вас, гораздо сильнее. И он любит меня. Как и его величество – император.

– Ммм, так ты знаешь, – Эльтериан медленно сузил глаза.

Знаю что?

– Как я могу не знать? – блеф во дворце дело обычное. – Несомненно, мне все известно. Дивного вечера, ваше высочество.

Спускаясь с холма, я невольно положила ладонь на то место, где под одеждой на цепочке висело второе обручальное кольцо, что Каенар надел на меня со словами: «Ты очень красивая, просто до безумия, но я все же надеюсь однажды вновь увидеть те смышленые глазки, цвета зелени на покрытом туманом болоте». Мне не сравниться с Эльтерианом в плане интриг, но если он решит, что отобрав эту внешность, сможет воздать мне по заслугам, я буду счастлива. Поистине счастлива.

И да – день сегодня дивный.

***

В нашей с Каенаром палатке большую часть занимал своеобразный походный кабинет, а две кровати были скрыты в нишах по обе стороны шатра.

Сняв маску, я прошлась, осматривая карту местности, натянутую в центре палатки, корреспонденцию его императорского высочества, и с удивлением обнаружила стопку писем адресованных «Ее императорскому высочеству принцессе Асьениэль Риддан».

АСЬЕНИЭЛЬ?!

У меня ладони задрожали при виде этого имени!

Развязав шейный платок, села в кресло и достав нож, вскрыла первое письмо – главная фрейлина леди Сейридан в свойственной ей вежливо-надменной манере уведомляла меня об изменениях в моем статусе, а так же приложила к посланию перечень правил поведения которым я, как фактическая кронпринцесса, обязана следовать и дате моей коронации. Протокол предстоящей церемонии коронации так же был приложен к посланию, и представлял собой весьма значительный фолиант по размеру и количеству страниц. И этот фолиант был известен мне до зубовного скрежета.

Дата коронации уже была назначена – третье число третьего месяца весны 1866 года от начала правления династии Эвердан. Осталось чуть менее сорока дней…

Но это все перестанет быть проблемой, если Эльтериан осуществит свою угрозу, и я вновь стану Асьен Элбрант, безродной сироткой из Суассона…

Поэтому писать леди Сейридан о том, что подобный формат моего имени приводит меня если не в бешенство, то в негодование, я не стала, отложив написание ответного послания до, я надеюсь, лучших времен, тех в которых мне вовсе не придется становиться наследной принцессой.

Далее последовали письма с поздравлениями. Их были сотни, и на них следовало бы ответить незамедлительно – со сторонниками Каенара следовало быть более чем обходительной, но… Во мне крепла надежда на то, что вместо благодарности за добрые слова, я смогу заверить лордов и леди в ошибочности поступившей к ним информации, поэтому данную корреспонденцию я так же отложила в нижний ящик стола кронпринца.

Письму от лорда Аскеа я было обрадовалась, но напрасно – все те же поздравления, написанные рукой секретаря Тайного департамента. Интересно, если Эльтериан вернет мне мою внешность, смогу ли я остаться в столице и работать с лордом Аскеа? Пожалуй, это было бы самым замечательным выходом из всей сложившейся ситуации.

– Выглядишь воодушевленной, – Каенар вошел в палатку совершенно неожиданно.

И находу раздеваясь, продолжил:

– Близко к краю земли не подходи, даэтарцы устроили нам несколько «сюрпризов» еще до начала учений.

– Поняла, господин, – ответила, не задумываясь, и распечатала новое письмо.

И вдруг у самого моего уха раздалось вкрадчивое:

– Как ты меня назвала?

Повернувшись на голос, замерла.

Каенар был так близко, что теперь я касалась кончиком носа кончика его властного профиля. И на губах ощущала тепло его дыхания. И Каенар разделся до пояса, и сейчас, когда он был так близко, я чувствовала запах его тела, практически дышала им…

– Асьен, ты покраснела, – Ангел Смерти придвинулся еще ближе, заставляя вжаться в спинку кресла. – Даже кончики ушей пылают.

Затаив дыхание я смотрела в черные глаза кронпринца, но при этом каким-то невероятным образом не могла игнорировать все остальное, что шло в комплекте помимо глаз с весьма проницательным взглядом.

– Ваше императорское высочество, – я старалась придать голосу строгости.

– Да, ваше императорское высочество, я вас внимательно слушаю, – и Ангел Смерти рывком притянул меня к себе.

Полуобнаженный Каенар, бешенное биение моего сердца, ощущающего столь же неистовое биение его сердца того, опаляющее дыхание на губах, его судорожный выдох, мой вдох… и Каенар сорвался.

Листопадом разлетелась корреспонденция, прочитанная и нет, я оказалась сидящей на столе, мир на мгновение замер, а затем резко отдалился, сужаясь до нас двоих в одной палатке, где так красиво падали бумажные листья…

Он прикоснулся к моим губам осторожно, словно пробуя на вкус, но от одного прикосновения, меня опалил жар! И нежный поцелуй показался обжигающим, а притягивающая к напряженному телу рука на моей талии – опаляющей, а кожа Каенара раскаленной.

Мой испуганный вскрик, его хриплый стон и он толкнул меня на стол, придерживая ладонью за затылок, чтобы не ударилась, и мгновенно накрывая собственным телом, чтобы не поднялась.

– Асьен, – в черных глазах разливалось желание, столь же неизмеримое как весь Нижний мир, – останови меня… – его голос становился все более хриплым с каждым словом.

– А я… могу? – мой голос дрожал.

– Ты должна, – приказал Каенар и движением руки отрезал нашу палатку звуковым барьером.

И не позволяя выполнить возложенные на меня обязанности, кронпринц прижался к моим губам. Горячо. Слишком горячо, почти обжигающе, и в ответ на его прикосновение, по венам потекла не кровь, а раскаленная лава. Я задыхалась от его поцелуя, чувствуя себя так, словно стою на самом краю пропасти, а там, внизу бушует пламя и нет никаких мыслей, нет разума, нет необходимости думать, просчитывать наперед, планировать будущее… Есть только здесь и сейчас в огне выжигающем все сомнения дотла.

– Каенар…

Он воспользовался моей попыткой остановить его, скользнув языком по губам, и проникая глубже…Надеюсь, мой стон поглотил звуковой барьер, но его определенно более чем расслышал бывший герцог Риддан, и перехватывая мои запястья, Каенар прошептал:

– Еще…

И теплые пальцы обжигающе скользнули вниз по шее, расстегивая одну пуговицу за другой, ласкающе касаясь обнажаемой кожи, стягивая вниз нижнее белье, срывая с плеч расстегнутую куртку. И в какой-то момент вся моя одежда до пояса оказалась там же, где и корреспонденция – где-то на полу. Но едва ли я это заметила. Кожа к коже, тело к телу, мои руки на его плечах, его крепко обнимают меня… Мы столько ночей провели вместе, но лишь сейчас я ощутила, что все это время от разумности до безумия нас отделяли всего несколько слоев ткани… и теперь, когда я знаю об этом, спать в одной постели плохая, очень плохая идея…

– Растрепанная, раскрасневшаяся, безумно чувственная… Если будешь так громко стонать, мне придется поставить второй звуковой барьер, – прошептал Каенар, спускаясь поцелуями вниз по моей шее.

Чувственная? Эльтериан говорил, что я холодна как бревно в покрытом вечными снегами лесу, но когда губы Ангела Смерти накрывают вершину моей груди – я забываю про Эльтериана…

Отдаленный грохот барабанов мы услышали лишь потому, что для того чтобы поставить двойной звуковой барьер нужно было ликвидировать первый.

И в наше наполненное безумным биением сердец пространство, ворвался внешний мир, по отношению к которому мы в данный момент испытывали лишь одно желание – послать к демонам!

Но, увы, демоны явились к нам.

– Ритм, – срывающимся хриплым голосом с трудом проговорил Каенар, – их барабаны отбивают ритм нападения. Явились… запугивать…

– Значит, нужно достойно встретить, – растерянно отозвалась, прикрываясь рукой.

Каенар посмотрел на мою ладонь, лишившую его доступа к тому, что он полюбил определенно с первого прикосновения, посмотрел мне в глаза и мрачно произнес:

– Пусть подавятся своими боевыми барабанами!

И тот, для кого агрессия была чем-то столь же привычным, как для сиротки из Суассона домик четы Бомари, выплеснул чары, прежде, чем осознал что творит.

Я вздрогнула, ощутив почти неконтролируемое желание разорвать что-нибудь… Неимоверно сильное желание, которое было в корне подавлено другим, тем, что еще не успело угаснуть в разгоряченном теле.

Но дальше было хуже – Каенар давно перестал быть только агрессором. И на смену агрессии пришло желание буквально сожрать барабаны!

Дирхам и многочасовые тренировки Каенара по воздействию на меланхоличных исполинских дашганов возымели свои плоды – кронпринц сейчас если и не был суммарным манипулятором, как Эльтериан, то одним из сильнейших являлся точно!

– Что происходит? – раздался возглас одной из студенток.

– Что вы делаете? – закричала другая.

А это были леди из военных родов, они не относились к тем, что начнут устраивать панику из-за мелочи.

– Господин, – я резко села на столе, прикрываясь еще и волосами, – остановите это!

Каенар, тяжело дыша, поднялся, упираясь могучими руками по обе стороны от меня, и судя по выражению его глаз, туда даэтарцам была и дорога. А там, в лагере, раздался уже визг!

– Каенар! – я в ужасе смотрела на кронпринца.

Он мрачным голодным взглядом на меня.

И тут мы оба ощутили новую волну чар. За основу был использован ментальный посыл кронпринца, но сила принадлежала не ему!

Каенар быстро вышел из палатки, мгновенно одевшись при помощи магии. Я же закутавшись в плащ, саму палатку покинуть не решилась, выглянула из-за края.

И порадовалась тому, что осталась внутри – даэтарцы действительно начали сжирать свои барабаны. Только вот боевые барабаны крепились к телам знаменосцев, и в результате помимо барабанов, от которых оставались лишь ошметки, весь заявившийся незваным отряд буквально пожирал и тех, на чьих телах инструменты были закреплены. Я оказалась права – леди из боевых кланов не поднимают шум из-за мелочей, девушки начали кричать лишь тогда, когда на землю попадали отгрызенные конечности!

– Милое зрелище, не правда ли? – я не заметила ни того когда подошел Эльтериан, ни того как он подошел.

Лишь вздрогнула, услышав его голос так близко.

Нервно отступила на шаг, скрываясь в палатке.

– Смотрю, вам тут было жарко, – Эльтериан, не реагируя ни на что, привалился плечом к балке, удерживающей вход в шатер. – Но твои брюки на месте, значит я снова успел.

И не говоря более ничего, принц неторопливо направился в свою палатку.

А в лагере тем временем начинался хаос, и магистр Сайдакор, не скупясь на ругательства, безуспешно пытался остановить происходящее.

Внезапно, перекрыв шум криков и вопли, раздался приказ Каенара:

– Фейки, ко мне!

Через несколько минут я испытала желание перестать питаться мясом и перейти исключительно на фрукты, овощи, траву, к примеру. И это были не только девушки с ментального факультета, я уже была способна отличить воздействие Каенара от всех прочих, и его воздействие превышало воздействие «фей».

***

Вернувшись в палатку я долго умывалась, пытаясь прийти в себя и нервно размышляя о том, что не могу допускать подобное сейчас, в столь решающий момент, особенно если учесть… что я едва ли контролирую себя в объятиях Каенара, если не сказать точнее – не контролирую вовсе.

После, собирая волосы в строгую прическу на затылке, я стояла перед зеркалом и вспоминала слова Эльтериана. Передо мной принц не скрывал своей причастности к произошедшему. Полагал, что я не стану сообщать об этом Каенару? Самонадеянно даже для принца, слишком самонадеянно…

Но хуже всего оказалось то, что Эльтериан смог усилить чары Каенара, практически перехватив контроль над его силой. И впервые за все истекшие месяцы я с ужасом подумала о том, а только ли Беладонна Белая была причиной неадекватного и чрезмерно агрессивного поведения герцога Риддана? Возможно ли, что Эльтериан был сильным манипулятором всегда? Утверждать точно я не могла, но столько лет пробыв личной марионеткой Великого принца, я знала что у Эльтериана из прошлого если и не было способностей манипулятора, то определенно имелась склонность манипулировать.

Сев за стол, я достала чистый лист бумаги и некоторое время смотрела на него, тяжело дыша и пытаясь сформулировать главные рычаги манипулирования.

Первое – власть. Если план магистра Ксавьена увенчается успехом, власть Эльтериан потеряет.

Но это не значит, что он потеряет все прочее.

Второе – магия. Лишить принца магии будет сложно, очень-очень-очень сложно. Однако вспоминая ситуацию с Гродари, при мысли о котором до сих пор сжималось сердце, а глаза наполнялись слезами, я вспомнила и об ордене Заклинателей. Магистр Ильхан – один из глав ордена Заклинателей. При его поддержке, лишить Эльтериана магии, полагаю, вполне возможно.

Однако, даже тогда Эльтериан останется наследником рода Ашшенар. Репрессии лорда Аскеа сильно потрепали род, взрастивший императрицу Ссиль, но лишив его многих выдающихся представителей, глава Тайного департамента не смог ни на одну медную монету уменьшить состояние этой великой семьи. До сих пор род Ашшенар оставался богатейшим родом в империи Аркалад.

Таким образом, выделяем третий источник силы Эльтериана – деньги.

И на пустой лист бумаги начали ложиться ровные строки:

«Дивного вечера, лорд Аскеа…»

Когда в палатку вернулся Каенар, я уже запечатывала послание.

– Мой господин, – я протянула конверт кронпринцу, – не могли бы вы…

Договаривать не пришлось – Каенар взял конверт и прочел имя адресата.

– Что-нибудь еще, моя наследная принцесса? – не особо скрывая свое недовольство, вопросил он.

– О, да, – я поднялась, и высказала существенную причину своего недовольства: – Меня зовут Асьен. Я никак и ни в чем не возражала по поводу фамилии Риддан, но имя «Асьениэль» вызывает у меня как минимум неприятие.

Пройдя ближе, Каенар обошел стол, и присел на его край рядом со мной.

Несколько мгновений Ангел Смерти пристально смотрел на меня подчеркнуто внимательным взглядом, затем тихо произнес:

– «Ас» – равная весне. «Сье» – верная жена. «Ен» – хранительница. «Иэль» – сияющая. В династии Эвердан испокон веков для наименования выдающихся членов семьи используется древний язык некогда населяющего Небесный город великого народа. Не всем императрицам была дарована честь именования, но для тебя отец сделал исключение.

Я предпочла бы обойтись без подобных исключений, особенно со стороны императора.

– Все что угодно, но только не это имя, – я надеялась сказать это твердо и решительно, но едва ли сумела.

Недолгое молчание, и взяв письмо для лорда Аскеа, Каенар пообещал:

– Я разберусь с этим.

В следующее мгновение Надежда Империи исчез.

А мне пришлось собрать все свое мужество, чтобы покинуть нашу палатку.

***

Вероятно, я оказалась единственным человеком в лагере, кого до такой степени смутило произошедшее, что есть я смогла исключительно овощи. Что касается всех прочих – студенты расселись с подносами еды неподалеку от даэтарцев, отскребающих от изумрудной травы останки своих воинов, и не теряя аппетита, возбужденно обсуждали, какого цвета внутренности у соперников в предстоящих учениях.