Kitobni o'qish: «Город Драконов. Книга вторая»

© Звездная Е., 2020

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

* * *

Я неторопливо шла, просматривая утренние газеты, только что купленные у бойкого мальчишки на углу, и слушая миссис Макстон, пересказывающую последние новости. Новости определенно заслуживали внимания! Как, впрочем, и заголовки газет: «Ученица профессора Стентона, девушка неблагородного происхождения, но выдающихся личных качеств, накануне была официально представлена как невеста лорда Кристиана Давернетти!»; «Кандидатуру мисс Ваерти одобрил сам глава рода лорд Арнел»; «Политический конфликт завершился объявлением о помолвке лорда Кристиана Давернетти и мисс Анабель Ваерти».

– Все только и обсуждают вашу помолвку. – Миссис Макстон шла, отщипывая кусочки румяной булочки, и нервно жевала, пытаясь хоть как-то успокоиться. – В Городе Драконов император! Накануне сам герцог Карио пытался совершить покушение на лорда Арнела, но все, что их волнует, – вы, моя дорогая! Вы и только вы!

Я была вынуждена признать правоту экономки – на нас, не особо скрываясь, смотрели из окон, из-за витрин, леди останавливались прямо на тротуаре, сопровождая заинтересованными взглядами, но не смея приблизиться. И я впервые была искренне рада столь раздражающему ранее явлению, как этикет, – у дам были вопросы и имелось явственное желание задать их мне, но… этикет не позволял – мы не были представлены друг другу. Накануне, после танца, который завершился ничем – лорд Арнел был вынужден вернуть меня родственнику и вновь уделить внимание императору, – лорд Давернетти безапелляционно провел меня до кареты, собственно так и не представив высшему обществу. Таким образом получилось, что ко мне могли подойти лишь леди Арнел – тетушка градоправителя, леди Эссалин – драконица с обилием подушек в гостиной и сама леди Давернетти. И на этом, к счастью, список исчерпывался.

– Меня гораздо больше занимает вопрос, кто же написал то послание, – произнесла я, переворачивая очередную страницу газеты.

– Да уж, – миссис Макстон продолжала терзать булочку, – учитывая «аппетиты» драконов, «сестра» понятие до невозможности растяжимое.

– И не говорите. – Я задела плечом ветку, облепленную снегом, и пришлось ускорить шаг, выбираясь из-за снежного обвала, которому подверглось все дерево.

Отойдя, вернулась к разговору:

– «Я знаю, что вы сделали для моей сестры», – повторила в сотый уже, вероятно, раз.

– И тут непонятно, кто именно сестра, – поддакнула миссис Макстон. – Возможно, речь идет о самой миссис Томпсон, ведь вы спасли ее от смерти.

– Но не от тюремного заключения, – вздохнула я.

– И все же, – экономка дожевала булочку и полезла в корзинку за следующей, – от страшной и безумно мучительной гибели вы ее спасли. Так же к понятию «сестра» можно отнести сестер леди Арнел, приходящейся тетей известным нам лордам, и вместе с тем сестер той леди Арнел, что благодаря вам осталась жива в том последнем безумном жертвоприношении.

– Вопросы, вопросы, вопросы, – подытожила печально.

– И, увы, без ответов, – согласилась миссис Макстон.

К этому моменту мы практически миновали заснеженный городской парк, и теперь впереди виднелась городская площадь с ратушей и рядом здание полицейского управления. Я остановилась, держа газету раскрытой и пристально взирая на здание полиции.

– Мисс Ваерти, что вы опять задумали? – встревожилась миссис Макстон.

Не отвечая, решительно сложила газету.

– Мы же не собираемся навещать вашего «жениха»?! – голос моей экономки прозвучал громче от возмущения и ярости.

– Почему бы и нет? – поинтересовалась я, прикидывая, сколько еще булочек осталось в корзинке миссис Макстон.

– Да потому что вы ни за что не станете его женой, моя дорогая! – возмутилась домоправительница.

– Да, но кому кроме нас с вами это известно? А между тем миссис Томпсон непременно находится в участке, – улыбнулась я.

В глазах миссис Макстон промелькнула искорка поистине детского веселья, и она, перехватив корзинку поудобнее, воскликнула:

– А почему бы нам и не навестить лорда Давернетти? В конце концов, мы обязаны следить за его здоровьем, питанием… полторы булочки ему хватит?

– Непременно, – рассмеялась я.

И мы решительно направились к зданию полицейского управления.

* * *

– К лорду Давернетти! – гордо объявила миссис Макстон, едва мы подошли к дверям полиции.

Стоящий на страже молодой дракон глянул на газету, которую я даже раскрыла, позволяя тому сравнить напечатанное там изображение собственно с моим обликом, и, не посмев возразить, открыл дверь.

Мы вошли с поистине королевским достоинством.

Его хватило ровно до того времени, как стало ясно – администратора на посту нет, и собственно полицейский участок в целом на удивление пуст. Мы с миссис Макстон переглянулись и, не сговариваясь, направились к решетке, ведущей в подвал и тюремные камеры соответственно. По счастью, дверь была открыта, по еще большему счастью, даже ключ оставался в замке, но на этом счастье заканчивалось, потому как и решетка, и сама охрана были абсолютно несущественны в сравнении с магической сигнальной системой, установленной на ведущих вниз ступенях.

– Что-то не так? – встревожилась миссис Макстон, едва я удержала ее от следующего шага.

– Секундочку, – прошептала я, доставая из кармана пудреницу.

Так жестоко с пудрой еще никто не поступал, но я обратила в пыль большую ее часть, раскрошив уголком сложенной газеты, а затем осторожно подула – облако пудры взметнулось и начало медленно опадать вниз, открывая нашему взору три, пять, двенадцать, двадцать девять заклинаний тревоги, плюс ловчую сеть, ну и ко всему несколько сотен попросту сигнальных силовых линий.

– О, мой Бог! – только и сказала миссис Макстон. А следом возмущенно выдохнула: – С такой защитой могли бы и вовсе решетку не ставить!

– И не говорите, одни растраты, – сыронизировала я, напряженно размышляя, как бы все это обойти, не потревожив.

– Если нужно, могу одолжить вам и свою пудреницу, – неожиданно предложила миссис Макстон.

Я с изумлением взглянула на экономку, которая на моей памяти вообще никогда не пользовалась косметикой.

– Она у меня еще со времен моей молодости, держу при себе, на случай появления врагов, – уведомила экономка.

– И как вы собираетесь использовать пудру, появись у вас враги? – удивилась я.

– Подарю, – как-то очень коварно сообщила миссис Макстон.

В свете того, что пудра была только что предложена мне, прозвучало пугающе.

Укоризненно взглянув на меня, миссис Макстон пояснила:

– Дорогая моя, во времена моей молодости одним из компонентов пудры был свинец, а он воздействует на организм не самым лучшим образом, о чем мне некогда поведал профессор Стентон. С тех пор всегда держу при себе несколько баночек, купленных еще тридцать лет назад.

Да уж, вынуждена была признать, что с этого момента я посмотрела на миссис Макстон другими глазами, но это не помешало мне, немного поразмыслив, сказать:

– Давайте.

Экономка открыла ридикюль, передав мне на время корзинку с булочками в количестве полутора штук, и вскоре извлекла упаковку с пудрой, запечатанную воском и, стало быть, еще ни разу не открытую. На пудре значилось название «Бархат персика», и в составе действительно имелся свинец. А кроме пудры этот металл еще нередко использовали при создании зеркал, что тоже не слишком полезно для здоровья, но в нашей ситуации выбирать не приходилось.

Открыв коробочку, я все тем же углом многострадальной газеты растолкла ее, подула на пудру и произнесла:

– Speculari!

Заклинание зеркальности сформировалось на основе имеющегося свинца и приобрело кляксообразный растекающийся вид.

– Curriculum! – сформировала я из него тоннель, и мы с миссис Макстон осторожно двинулись по дрожащему и переливающемуся радугой переходу.

– Никогда бы не подумала, что ее можно так использовать, – в волнении сказала экономка.

– Я тоже, – пришлось сознаться мне.

Дальнейший спуск проходил под внимательно-напряженным взглядом миссис Макстон, в общем и целом сегодня мы обе открыли друг в друге много нового.

Спустившись на тюремный уровень, мы миновали мирно спящего сторожа и на некоторое время в растерянности остановились. Все дело в том, что тюрем фактически имелось две. Одна – вот эта, в которой мне уже доводилось бывать, ныне запертая на ключ и, судя по шуму, полная арестантов, и вторая – неприметным коридором ведущая влево и даже не запертая дополнительной решеткой. И оттуда не доносилось ни звука.

Не сговариваясь, мы с миссис Макстон переглянулись и направились именно туда, ведь только женщины способны вести себя настолько тихо, особенно испуганные женщины, разве нет?

По темному коридору, едва освещенному факелами, расположенными прямо под потолком, мы осторожно шли, нервно заглядывая в совершенно пустые камеры. Здесь на удивление оказалось чисто, сухо и пусто. Совершенно пусто. И лишь в дальней камере, до которой идти пришлось довольно долго, мы сквозь решетку, к слову двойную – и железную и магическую, увидели понуро сидящую на постели женщину. Растрепанные волосы выбились из-под аккуратного чепчика, платье было давно не глажено, взгляд, полубезумный, направлен в никуда.

Но узницу я узнала с первого взгляда.

– Миссис Томпсон, – позвала негромко, и боясь, что нас услышат, и опасаясь, что сама узница может не отреагировать.

Да уж, приходилось поддерживать какой-то запредельный баланс на грани быть и не быть услышанными.

К счастью – я была услышана нужным человеком.

Миссис Томпсон медленно подняла голову, несколько секунд взгляд ее фокусировался на мне, а затем лицо женщины искривилось, и она произнесла:

– Мисс Ваерти, какой сюрприз.

И сказано это было так, что у меня появилось мгновенное и непреодолимое желание, отпрянув от решетки, покинуть это негостеприимное здание с его не менее негостеприимными обитателями. Но тут миссис Макстон неожиданно произнесла:

– О, дорогая миссис Томпсон, вы неважно выглядите. Давайте я подарю вам пудру для лица?

Кровожадность людей, ранее работавших на профессора Стентона, заставила меня невольно улыбнуться и собственно взять себя в руки.

– Миссис Томпсон, у меня к вам несколько вопросов, – сказала я.

– И булочка с пудрой, – с самым добродушным выражением добавила миссис Макстон.

Миссис Томпсон мгновенно оживилась и переспросила:

– Булочка?

– Да-да, – закивала миссис Макстон, откинула салфетку с корзинки, продемонстрировав выпечку и наполнив камеру ее ароматом. А затем, накрыв сдобу, безжалостно добавила: – Вы получите ее, как только ответите на наши вопросы!

Я бы так не смогла.

Я бы действительно так никогда не смогла, но будем откровенны – окажись тут наш повар мистер Оннер, вполне возможно, что дело закончилось бы угрозами отрезания частей тела миссис Томпсон, так что мне оставалось лишь возблагодарить судьбу за сдержанность миссис Макстон и приступить к допросу:

– Вам известно, кто пытался вас убить, миссис Томпсон?

Женщина хотела было сказать что-то явно грубое, но тут миссис Макстон достала половинку от булки и принялась с аппетитом ее есть, намекая, что кому-то очень скоро ничего не останется.

– Нет! – яростно взирая на мою экономку, прошипела миссис Томпсон. – Если бы я знала, Давернетти давно считал бы мои воспоминания, этих драконов мало что может остановить, но Я НЕ ЗНАЮ!

Последние слова прозвучали криком, от которого я содрогнулась, а вот миссис Макстон продолжила с аппетитом поглощать булочку. И это мне прекрасно известно, что она ест, когда нервничает, но миссис Томпсон знать этого не могла, а потому для нее все выглядело хладнокровным издевательством.

– Это кто-то из Арнелов, – с ненавистью глядя на мою жующую домоправительницу, сказала уже бывшая сваха, – видимо одна из многочисленных сестер мэра, как и вся родня, старательно пытающаяся остановить изменения в нем.

Миссис Макстон перестала жевать.

– В нем и в их мужчинах, – криво усмехнулась миссис Томпсон.

Боже, с какого перепуга она мне показалась ранее милой старушкой? Это не женщина, а какое-то исчадие ада с адовой же усмешкой.

– Изменения? – переспросила я, повторно поборов желание развернуться и стремительно покинуть данное место… ну или бежать прочь, второе определение было куда как вернее.

– А вы разве не обратили внимания, мисс Ваерти? Сильнейшие драконы этого проклятого города не женаты.

Миссис Макстон, откусила еще кусок от булки, пожевала, чавкая самым непристойным образом, а после задумчиво произнесла:

– Еще немного, и я заподозрю заговор свах, чьей злостной целью было переженить всех драконов города…

И миссис Томпсон улыбаться перестала. Всего на миг, но то, что она после нацепила на лицо, было гримасой, но никак не улыбкой.

– Это было бы бредом, миссис Макстон, – сказала она.

И мы поняли страшное – это не было бредом! Это было самой что ни на есть жуткой правдой! И тот факт, что ни лорд Давернетти, ни лорд Арнел до сих пор не были женаты, лишь подтверждал данную версию. В том плане, что – они знали. Знали, что с драконами, связавшими себя узами брака, что-то происходит.

– Газетчики назовут это «Делом убежденных холостяков!» – дожевывая, возвестила миссис Макстон.

– Почему убежденных? – не поняла я.

– О, моя дорогая, согласитесь, оба известных нам лорда являются крайне убедительными, так что именно убежденных.

И она, обернув последнюю булочку салфеткой, протянула ее через решетки миссис Томпсон.

– Вот так просто? – не поверила та, но поднялась и подошла к нам.

– Так остывает же, – вздохнула миссис Макстон. – А вы, моя дорогая, вся на нервах, вам не помешает немного сладкого.

Сохраняя выражение крайнего недоверия на лице, миссис Томпсон приблизилась, осторожно взяла булочку, вернув салфетку моей домоправительнице, и с наслаждением вгрызлась в сдобу.

– Итак, – решила подвести итоги миссис Макстон, – у вас был заговор, и целью его являлось переженить всех драконов. О вашем заговоре в пользу демографии узнали и решили пресечь это дело на корню.

Миссис Томпсон подавилась, потрясенно глядя на мою экономку.

– Кастрировать драконов? Нет, до такого мы не додумались! – возмутилась бывшая сваха.

– Я вовсе не это имела в виду! – в свою очередь возмутилась миссис Макстон. – Ко всему прочему, я попросила бы вас не выражаться в присутствии мисс Ваерти!

Несколько покраснев, я присоединилась к разговору:

– Мне известно, что вашей целью было сделать драконов послушными чужой воле. Воле всадников, не так ли?

Сглотнув, миссис Томпсон очень мрачно посмотрела на меня.

– Мне лишь непонятно, чем отличаются женатые драконы от неженатых?

Бывшая сваха промолчала.

Зато миссис Макстон сделала предположение:

– Они становятся мягче и управляемее. Драконы сильны, но ради любимых женщин силу сдерживают, насколько мне известно.

– Даже не буду спрашивать, откуда вам это известно, – ядовито произнесла миссис Томпсон.

– А я все-таки подарю вам пудру, – решила миссис Макстон.

Я же стояла, пытаясь систематизировать все имеющееся, и так как делать это молча в состоянии крайнего нервного напряжения было проблематично, начала озвучивать некоторые итоги:

– В Вестернадане крайне много правил и условностей, которые фактически вынуждают джентльмена сделать предложение девушке, которую он тем или иным образом скомпрометировал. А учитывая тот факт, что для толков и сплетен достаточно просто помочь женщине спуститься по лестнице, – подобных поводов возникает немало, как итог – оставаться не обремененными браком могут позволить себе только самые осторожные и высокопоставленные.

– Неплохо, мисс Ваерти, – мрачно «похвалила» миссис Томпсон.

– Но ведь брак должен делать что-то еще, – продолжила я, – что-то значимое.

– Дети? – предположила миссис Макстон. – Ответственность?

И тут кто-то сказал:

– Регулярные интимные отношения.

Мы резко повернулись на звук и узрели лорда старшего следователя в компании трех полицейских драконов.

– Пошляк! – сделала громкое заявление миссис Макстон.

– Давайте подарим ему вашу пудру, – нервно предложила я.

Лорд Давернетти, скользнув недовольным взглядом по моей экономке, лично мне очаровательно улыбнулся и произнес:

– Доброго дня, дорогая. Я вижу, вы тоже соскучились?

– По миссис Томпсон? О да, тоска моя не ведает границ! – съязвила я, уязвленная его обращением.

– Я заметил, – издевательски уведомил меня лорд Давернетти. – Но, боюсь, вынужден сообщить, что в своем стремлении нанести утренний визит жениху, вы несколько… заплутали и ошиблись маршрутом. Мисс Ваерти, глупышка моя, наверх, это когда ступени ведут вверх, а не вниз.

Подобное стерпеть уже не было никаких сил.

– Лорд Давернетти! – воскликнула я.

– Да-да, дорогая, – елейным тоном отозвался он.

Во всем этом фарсе внезапно решила принять участие миссис Макстон, которая, на правах моей компаньонки, сделала заявление:

– Мне очень жаль огорчать вас, лорд Давернетти, но мисс Ваерти вас не любит. Прекратите весь этот фарс с помолвкой сейчас, дабы в дальнейшем вам не было мучительно больно.

Лорд старший следователь покивал, выслушивая ее, и язвительно уточнил:

– Мучительно больно от пудры со свинцом?

Миссис Томпсон, доедающая булку, закашлялась, с ужасом взирая на сдобу, которую уже практически съела.

– Там пудры не было, – смилостивилась над узницей миссис Макстон и, вновь воззрившись на лорда Давернетти, заявила: – Никто не смеет называть мисс Ваерти глупышкой, между прочим, у девушки ученая степень, а у вас…

– Скоро будет девушка с ученой степенью, что, согласитесь, тоже неплохо, – поддел ее Давернетти.

Но на этом шутки кончились.

– Лорд Гордан, сопроводите мисс Ваерти и ее воинственную экономку в мой кабинет. Немедленно.

Миссис Макстон, понимая, что закон не на нашей стороне, повернулась к миссис Томпсон и сказала:

– Держитесь, дорогая. Мы непременно еще вас навестим. Всего доброго. Берегите себя.

Несколько потрясенная миссис Томпсон ответила:

– Я люблю булочки с сыром… и без пудры, миссис Макстон.

– Я запомню, миссис Томпсон, – ответила та, беря меня под руку и вручая пустую уже корзинку лорду Гордану.

После чего мы гордо покинули отделение «женской» тюрьмы, еще более гордо проследовали вверх по лестнице, которую сейчас пристально изучало около двух десятков полицейских магов, с лупами, магическими увеличителями и переносной лабораторией, видимо пытаясь установить, чем конкретно были экранированы защитные и сигнальные заклинания.

Мы сделали вид, что не имеем никакого отношения ко всему этому, поднялись наверх, а уже там миссис Макстон, наплевав на все распоряжения лорда Давернетти и возглас лорда Гордана, свернула к входной двери и решительно вывела меня из полицейского управления.

– Но, миссис Макстон, лорд Давернетти приказал… – начал было младший следователь.

– Будет он мне приказы отдавать! – возмутилась она. – Статусом не вышел!

Лорд Гордан, в растерянности последовавший за нами, изумленно уточнил:

– А что не так со статусом лорда старшего следователя?

– Он холостяцкий! – многозначительно заявила миссис Макстон.

И мы ушли в сторону ближайшей кофейни.

Лорд Гордан, помявшись на пороге, все же отправился за нами, неловко неся пустую корзинку.

* * *

В кофейне мы устроились за столиком близ окна, попросили по чашке горячего шоколада у подошедшей подавальщицы, миссис Макстон также не отказала себе в сырном пироге, а после мы разом с тоской посмотрели на полицейское управление – лорд Давернетти уверенно шел к нам.

И он не просто шел, он решительно пересек площадь, не обременяя себя плащом и шляпой и игнорируя холод морозного утра, легко взбежал по ступеням, вошел в кофейню, жестом отпустил лорда Гордана, подошел к нашему столику, несколько небрежно подвинув меня, сел на сиденье рядом и поинтересовался:

– Дорогая, почему бы вам не пойти домой?

Скрипнув зубами с досады, я величественно сделала глоток шоколада и произнесла:

– Вероятно потому, что в данный момент у меня как такового дома нет. Видите ли, мой опечатан вашими сотрудниками, а в ваш у меня нет никакого желания отправляться.

– Мой? – переспросил следователь. – Дорогая, но это теперь и ваш дом тоже, и если вас не устраивает гостевой, я совершенно не возражаю против вашего переезда непосредственно в главное здание моего поместья.

Миссис Макстон, выслушав все это, принялась молча рыться в своем ридикюле, явно в поисках очередной убийственной пудры. Я обладала куда как более миролюбивым характером, а потому просто сказала:

– Или ваши сотрудники освобождают мой дом сегодня к вечеру, что они, собственно, обязаны сделать теперь, в силу отсутствия основной для меня угрозы в Вестернадане, либо я заночую в гостинице.

На Давернетти я не смотрела, уделяя все свое внимание чашке с шоколадом, но его усмешку все же заметила, а после лорд старший следователь неожиданно мягко спросил:

– Анабель, что вас расстроило?

Я бы никогда не ответила на данный вопрос, но миссис Макстон молчать не стала, мрачно высказав:

– Вашего пятого ребенка вы назовете Джонатаном, шестого Гансом, седьмого… Мне продолжать?

– Да-да, вы знаете, очень увлекательно, – язвительно ответил Давернетти.

Но на этом с издевательствами было покончено.

Пасс рукой, отрезавший нас тишиной от остальных посетителей кофейни, легкое прикосновение к моей руке и очень тихое:

– Анабель, я действительно считаю для вас крайне небезопасным возвращение в дом профессора Стентона.

Я решительно отдернула ладонь, разрывая прикосновение. Давернетти, если и был задет этим, никак не продемонстрировал свое недовольство и продолжил мягким вкрадчивым тоном:

– Единственное, что угрожает вам и вашим людям на территории моего поместья, это выслушивание давно вынашиваемых планов моей матушки на появление долгожданных внуков и не более того. Что касается дома профессора Стентона – вспомните, с какой легкостью в него проникали посторонние, и вы, будем откровенны, фактически ничего не могли поделать с этим, Анабель.

– Между прочим, я уверенно защищалась! – не согласилась с его доводами.

– О да, никогда не забуду ваше эффектное лишение себя одежды… Впрочем, в защите все средства хороши, не так ли?

Я сидела пунцовая, миссис Макстон мстительно достала из ридикюля еще одну коробочку пудры.

– Анабель, – вновь очень мягко назвал меня по имени полицейский.

– Мисс Ваерти! – непримиримо поправила я.

И если бы речь шла обо мне, я бы осталась ночевать в гостинице невзирая ни на что, но Давернетти крайне ловко использовал упоминание о тех, кто мне служил. Я знала, что они будут защищать меня в любом случае и если опасения за себя были обоснованными, но в то же время лишь относительно – я слабый, но находчивый маг, то вот мои люди… Да, лорд Давернетти знал, на что стоит давить.

– И как долго? – спросила, сдаваясь.

– Мисс Ваерти! – возмутилась миссис Макстон.

– По меньшей мере до отъезда императорского кортежа. – Говорил Давернетти все так же мягко и вкрадчиво, но это не успокаивало, скорее пугало.

– Но фарс с помолвкой вы прекращаете! – потребовала я.

Повернулась и прямо посмотрела на дракона. Дракон улыбнулся, кивнул, принимая мои условия, затем поднялся и произнес:

– Все для вас, дорогая мисс Ваерти.

Выходя, он расплатился за наш заказ и покинул здание кофейни, оставив возле порога двух полицейских.

Говоря откровенно, после его ухода я почувствовала себя крайне… странно. Словно что-то бесконечно тревожило, но я никак не могла понять, что.

В результате после кофейни мы с миссис Макстон еще прошлись по магазинам, зашли также в пекарню и сырную лавку и только после отправились домой. В смысле в гостевой дом лорда Давернетти.

И каково же было наше искренне изумление, когда едва прибывшим нам мистер Уоллан молча подал газету, где имелся снимок крупным планом изображающий меня, сидящую рядом с лордом Давернетти, и его ладонь… обнаженную и не скованную никакими условностями вроде перчаток на моей ладони. Заголовок гласил: «Влюбленные более не скрывают своих чувств».

– Я убью его, – простонала миссис Макстон.

– Мы уезжаем немедленно! – решила я.

– Это будет крайне затруднительно, – сказал выглянувший из кухни мистер Илнер, – лошадей только что отвели на конюшню лорда, а карета несколько пострадала, правда, не могу взять в толк с чего, но на ремонт потребуется время и визит в кузницу. Мне нанять наемный экипаж?

Видимо, мистер Илнер тоже понял, что здесь дело не чисто.

– Как вы себе это представляете? – Я судорожно вздохнула. – Отсюда до города час на лошадях, вы же не отправитесь пешком!

– Но я дойду, вполне даже, – заверил кучер.

Постояв в нерешительности, я мягко призвала «nuntius» и отправила его в ближайшую компанию наемных экипажей.

Ответ мне доставили спустя два часа, в конверте.

Раскрыв, мрачно прочла: «С искренним сожалением вынуждены сообщить, что мы не вправе принимать заказы из поместья лорда Давернетти в связи с введением ужесточенных силовых мер».

– Да на его месте я бы сегодня здесь не появлялся, – глядя на разъяренную меня, сказал мистер Уоллан.

– Как раз в данный момент это практически безопасно, я вчера истратила почти все в доме лорда Арнела, а сегодня последние крохи магии оставила в казематах полицейского участка. Мистер Уоллан, меня ни для кого нет!

– Особенно для леди Давернетти? – уточнил дворецкий.

– Особенно для нее, – кивнула я разъяренно и ушла к себе.

Хотя о каком «к себе» могла идти речь, если даже дом мне не принадлежал.

* * *

Проживание в гостевом домике имело свои некоторые особенности, в частности – здесь не было достойной кухни, что никоим образом не устроило мистера Оннера, а потому вскоре по дому поплыл совершенно потрясающий аромат мяса, приготовленного прямо в камине над огнем.

Тем временем наложенное вчера на мой собственный организм заклинание дало сбой, а потому я пребывала в своих комнатах и, как всякая порядочная леди, не собиралась являться народу до тех пор, пока дни женских недомоганий не завершатся.

Но, увы, надеждам не суждено было сбыться.

Ни надеждам мистера Оннера на достойный ужин, коим он собирался поразить наше воображение, ни моим надеждам отлежаться эти пару дней.

– Мисс Ваерти, мисс Ваерти, это недопустимо! – раздался на весь домик крик вбежавшей Бетси.

Мы все повыглядывали кто откуда, я со второго этажа через перила перегнулась, мистер Оннер отвлекся от жарящегося мяса, мистеры Илнер и Уоллан вышли из кухни, а что касается миссис Макстон, то она и так шла ко мне с очередной чашечкой чая.

– Это, это… – Горничная стояла, тяжело дыша, и щеки ее приобрели пунцовый оттенок.

Мы все заинтересованно внимали.

Бетси, судорожно переведя дыхание, поправила сползший чепчик и возмущенно выпалила:

– Нахождение под одной крышей с неженатым драконом – это верх неприличия, мисс Ваерти, это поистине за гранью норм правил и морали. И пока тут, в поместье, оставалась леди Давернетти, проживание вас в отдельном гостевом домике еще оправдывалось, но теперь!!!

Она похлопала себя по щекам, пытаясь привести в чувства, и сообщила:

– Леди Давернетти самым коварным и тайным образом покинула особняк полчаса назад, помимо прислуги, в поместье лорда Давернетти нет НИКОГО! То есть вы практически находитесь сейчас с ним под одной крышей! Это возмутительно! И возмутителен подлог! Все обо всем знали, но нам не сказали ни единого слова! Про отъезд леди Давернетти я узнала совершенно случайно – повар обмолвился, что хотя бы сегодня ночь пройдет без чашечки горячего шоколада для леди, обычно подаваемой к трем-четырем утра!

Миссис Макстон с шумом выдохнула и посмотрела на мистера Илнера.

– Сам ось починю, – прошипел тот, стремительно направляясь к черному выходу.

Мистер Оннер, сняв со шпажки кусок мяса, подкинул его пальцами, обдувая для более быстрого охлаждения, после попробовал, задумчиво кивнул собственным мыслям и сообщил:

– Схожу устрою отвлекающий маневр.

– Я в возмущении! – высказала миссис Макстон.

Я была не в том состоянии, чтобы сейчас совершать пеший маршрут на значительные расстояния, но раз уж речь зашла о приличиях…

– Пошла собираться, – сказала я.

– Все же попробую нанять экипаж, – решил мистер Уоллан.

* * *

Спустя полчаса мы все шли по заснеженной дороге прочь из поместья Давернетти, навьючив лошадей за неимением кареты, которую мистеру Илнеру починить не удалось. Мы напоминали библейский исход пусть маленького, но очень гордого народа, а потому даже не сразу осознали, что произошло, когда в главном дворце поместья вдруг раздался взрыв, после из каминной трубы полетели искры, а сам дом на миг превратился в феерию ярких росчерков пламени.

– Фейерверк, – сообщил мистер Оннер, ведя под уздцы мою лошадь, – эффектно, но безопасно. Надеюсь, верно рассчитал пороховой заряд.

Мы все тоже на это очень надеялись, но затем застыли, разглядев возле покинутого нами гостевого домика фигуру девушки в темном плаще. Она стояла, вскинув ладонь, над которой сияло красноватым огнем заклинание, и, судя по всему, собиралась устроить «отвлекающий маневр» уже нам…

И я как-то сильно засомневалась в том, что вот она имела целью нас просто отвлечь! Причем не только я – на призываемое незнакомкой заклинание отреагировала вся система защиты поместья, и в единый миг пустынный и довольно редкий лес, покрывающий большую часть поместья Давернетти, перестал быть пустынным. От главного дома, со стороны сторожек, из конюшен – к пытающейся напасть на наш дом леди ринулись охранники лорда.

И ох как же сложно мне далось так необходимое в данный момент заклинание:

– Exitum! – прошептала я, прикрывая всех нас крайне слабой, едва ли достойной иллюзией.

Но это было все, на что у меня хватало сил, а на нашей стороне была ночь, метель и тот факт, что лорд Давернетти с кавалькадой всадников сейчас гнался за девушкой, стремительно бегущей в сторону парка, а потому на нас просто никто не посмотрел.

* * *

За воротами поместья, на наше счастье оставшимися без охраны из-за нападения на гостевой дом, нас ожидал наемный экипаж, на козлах которого с самым невозмутимым видом сидел мистер Уоллан, а потому бегство продолжилось уже на гораздо более приличествующей ситуации скорости и в гораздо более комфортной обстановке.

Спустя час мы прибыли в «Полет дракона», одну из самых известных, а самое главное – охраняемых гостиниц города. И по счастью, нам предоставили трехкомнатный номер, что соответствовало приличиям, но не особо статусу, впрочем, мы были не в той ситуации, чтобы привередничать по этому поводу. Главным для меня сейчас являлось то, что на всех окнах «Полета дракона» имелись решетки и магическая защита, кровать была достаточно внушительной, чтобы вместить меня и миссис Макстон, а Бетси с комфортом устроилась на софе. От ужина мы оказались – стыдно сознаться, но нервный побег привел к тому, что приготовленное мистером Оннером мясо мы съели практически на ходу и переели, как минимум я. Впрочем, в моем состоянии отношение к еде было не самым радужным.