Kitobni o'qish: «(Не) случайная ночь – 2, или Свадьбы не будет, дракон!»

Глава 1

Слегка отойдя от свалившегося на меня шока, я наконец поднялась на второй этаж. Там посреди разгромленной гостиной на диване сидели Эстель и Джори – оба весьма удручённые. Увидев меня, брат сразу кинулся навстречу, а затем только заметил месье Шеваля, который ни на шаг не отставал и, похоже, был твёрдо намерен разобраться в ситуации вместе со мной. Мальчишеский порыв Джори сразу стих, и он постарался придать себе более стойкий и серьёзный вид.

– Наконец-то ты вернулась! – вздохнула было Эстель, но затем бросила быстрый взгляд на Арно и вспомнила, что при нём нельзя говорить обо всём, что она знала. – Не волнуйся, с Джори всё в порядке! Только немного напуган. Да все мы тут, так сказать, напугались. Домохозяйка визжала так, что штукатурка на голову сыпалась.

– Я не знаю, как так вышло, – позволив себе небольшую слабость, всё-таки заканючил брат. – Что мы теперь будем делать? Где жить?

Я погладила его по растрёпанной макушке. Сейчас я сама немного успокоилась и решила, что паниковать раньше времени не стоит. Доходный дом мадам Джиджи не единственный в городе.

– Ваша домохозяйка наверняка блефует, – подтвердил мои мысли Арно. – Ну не сможет она устроить всё так, чтобы вас больше нигде не приняли.

– Разбираться с этим я буду чуть позже. Пока что нам нужно съехать отсюда. После таких заявлений мадам Джиджи оставаться тут больше нельзя! – гордо вскинула я подбородок. – Джори! Собирай свои вещи!

На самом деле больше я волновалась за то, что домохозяйка потребует с меня компенсацию за разорение одной из её квартир. Вряд ли она простит мне подобное происшествие, значит, скоро следует ждать от неё счёт, а это не только лишние расходы, но и удар по репутации.

– Пойдём, приятель! – предложил Арно Джори. – Я помогу тебе уложить всё компактно! У меня большой опыт путешествий!

– А ваши вещи для путешествий разве не камердинер складывает? – справедливо удивился брат.

Мне тоже показалось, что месье Шеваль лукавит, но разрушать иллюзию не поторопилась. Если эта болтовня поможет успокоить Джори, то и пускай.

– Случалось по-разному! – серьёзно возразил Арно. – Не всегда же таскать с собой камердинера.

– Кстати! Ваш подарок уцелел, месье Шеваль, – внезапно вспомнил Джори. – Я убрал его под кровать, и он не пострадал.

– Это было очень предусмотрительно! – похвалил его делец. – Хотя, если бы он пострадал, я подарил бы тебе новый.

А вот это уже, надо сказать, запрещённый приём! Месье Шеваль явно пытается втереться к ребёнку в доверие. Я строго переглянулась с Джори, и он, к счастью, сразу всё понял. Он давно был научен не рассказывать лишнее при посторонних людях, и его благоразумие не вызывало у меня сомнений. Хотя, надо сказать, к Арно он испытывал некоторую симпатию, а тот явно обладал талантом разбалтывать кого угодно. Считав безмолвный приказ в моём взгляде, брат кивнул – мол, не волнуйся, я ничего не расскажу!

– Хорошо, месье Шеваль, помогите ему, – только тогда согласилась я. – А мы пока соберём мои вещи. Выносите всё в гостиную.

И как только Джори с Арно скрылись в соседней комнате, налетела на Эстель.

– Как это всё случилось?! Это снова его магия?

Компаньонка только вздохнула.

– Да я сама не знаю, – развела она руками. – Я проснулась утром первой. Смотрю: тебя ещё нет, а Джори спит. Я заволновалась, конечно, ведь ты обещала вернуться до утра, но решила, что ребёнка надо хотя бы накормить, а уж потом пускаться на твои поиски.

На этом моменте мне стало совестно: из-за своей неосторожности я и правда пробыла в комнате с драконом дольше запланированного. Напугала и заставила беспокоиться всех, да ещё и себя чуть не подставила.

– И? – поторопила рассказ компаньонки.

– Когда я была на кухне, Джори проснулся, спустился ко мне и спросил, где ты. Я ответила, что ты ещё не приехала, но скоро обязательно вернёшься. – Эстель помолчала. – Он сразу расстроился, но кивнул и ушёл умываться. А потом случилось это!

Она взмахом руки обвела вокруг себя.

– Не было ни пожара, ни…

– Ничего. Просто как будто вспышка. Стены обуглились, мебель и шторы рассыпались в прах. До первого этажа удар не добрался, поэтому там почти всё уцелело.

Голова ощутимо закружилась – то ли оттого, что я переволновалась, то ли во мне взбунтовались остатки снотворного. Вообще, моё состояние стремительно ухудшалось: меня мутило, а в ногах словно бы размягчились кости. Возможно, мне просто нужно позавтракать, но даже на это времени нет.

– Главное, что уцелела ты. – Я без сил села на подвернувшееся кресло. – Что же это такое? Разве пробуждение магии всегда происходит так?

– Если бы я знала! Может, месье Шеваль разъяснит хоть что-то? Он всё-таки маг.

– Нет, лучше я отвезу Джори к доктору Шонтре. У нас как раз назначен приём на сегодняшний вечер.

– Тоже хороший вариант, – согласилась Эстель.

– А пока мне нужно найти нам какой-то временный угол. Искать квартиру некогда. Меньше чем через два часа у меня назначена процедура проверки магии! Вот бывает же всё одно к одному!

Главное, к концу дня не свихнуться.

– О! Кстати! Надеюсь, сегодня ночью всё прошло как надо? – шёпотом уточнила компаньонка, присев рядом.

– Да как тебе сказать… – Я коснулась метки на запястье. – Кажется, всё прошло совсем не так, как мне хотелось. Но обратного пути уже нет.

– А если она, – Эстель указала взглядом на мою руку, – всё-таки не пробудится? Что ты будешь делать?

Я подумала, покусав губу. Да сколько ни ворочай мысли в голове, выход всё равно не находился.

– Понятия не имею. Может, попрошу отсрочку ввиду всего произошедшего с Джори. Пусть он и ребёнок, но в нём пробудилась магия! Самая настоящая. Должна же комиссия принять это во внимание!

Я говорила и сама себе не верила. Как бы не вышло так, что при содействии графа де Лафарга комиссия не отнеслась ко мне с огромным предубеждением.

Но делать было нечего, я собрала свои вещи, которые только чудом не обуглились от вспышки магии Джори, и вместе с Эстель мы всё вынесли в прихожую. Вскоре туда же спустились и месье Шеваль с братом.

– Мы тут кое-что обсудили с Джори, – важно заявил Арно, и я слегка похолодела от испуга. Да неужто тот всё-таки не сдержался и рассказал ему о том, что меня ночью не было дома! – Моему младшему брату недавно приобрели квартиру в новой части Флавиалля. Это не совсем в центре, но добраться до самых важных точек можно довольно быстро. Вы могли бы побыть там, пока не решите вопрос с жильём. Можно даже не слишком торопиться: брат уехал на учёбу и вряд ли появится дома до середины осени.

Я терпеливо выслушала месье Шеваля, хоть уже в середине этого прочувствованного монолога мне захотелось треснуть его по лбу. Похоже, он уже возомнил меня своей содержанкой. Известная схема! Сначала поживи в квартире, потом возьми, дорогая, немного денег, купишь себе что-нибудь приятное, потом – найм горничных и камеристок, и вот ты уже в ловушке, из которой не выбраться.

Нет уж!

– Месье Шеваль, – дребезжа гневом в голосе, начала я. – Возможно, вы не догадываетесь, но это очень плохая идея. Очень. Ни в каких квартирах ничьих братьев-сестёр или бабушек-дедушек я жить не буду. Мы с Джори заселимся в гостиницу, пока я не разрешу кое-какие дела. Но спасибо вам за заботу.

– Ну Селин! – взмолился брат.

Можно только представить, чего успел напеть ему в уши Арно. Да чтобы я ещё раз подпустила его так близко!

– Не нужно спорить с сестрой, она несёт за тебя ответственность, – с внезапной холодностью бросил месье Шеваль. – Это ваше решение, но, если вдруг вы передумаете, всегда можете ко мне обратиться.

– Я помню. И не буду против, если вы поможете доставить наши вещи до отеля.

От мелкой услуги с его стороны я не откажусь, ведь она точно ни к чему меня не обяжет.

– Непременно, – кивнул Арно.

Позже нам удалось отхватить неплохой номер в ближайшей гостинице – при содействии Эстель, конечно: она-то прекрасно знала, где можно удобно расположиться и не быть при этом разорённым или покусанным клопами. В итоге разобиженный на меня Джори приободрился, я даже успела умыться, переодеться и сбрызнуться любимыми духами, перебивая приевшийся запах благовоний Аморетт. И наконец, кое-как бросив вещи и распрощавшись с Арно, мы выдвинулись к Регистрационной Палате.

Времени до начала оставалось впритык. Внутри меня уже поджидал мой куратор, Мирвиан Дюбро, – он взволнованно топтался в холле, вытягивал шею каждый раз, как открывалась дверь. Увидев меня, заметно обрадовался и сразу пошёл навстречу.

– Мадемуазель Моретт! Я уж подумал, вы не придёте, – страдая, закатил он глаза.

– Как я могла не прийти, – буркнула я, ёжась. – Это было бы странно.

Хотя странным было скорее то, что я не померла ещё до начала процедуры. Всю дорогу до Палаты меня знобило, а Эстель, приложив к моему лбу ладонь, констатировала, что у меня определённо начинается жар.

– Да, но поверьте, на моей памяти случалось всякое. Идёмте!

Мирвиан Дюбро повёл нас узковатым коридором в другую часть здания – и там людей было, конечно, гораздо меньше. В небольшом вестибюле собралось всего с полдесятка мужчин во главе с начальником конторы, которого я уже встречала раньше.

И всё было бы ничего, если бы напротив него, весь холёный и блестящий, не стоял Гилберт де Лафарг. Да, он предупреждал меня о том, что не пропустит момент моей проверки. Но при виде него у меня всё равно дёрнулся глаз. Признаться, я надеялась, что граф просто хочет меня поддеть и слегка деморализовать, но он действительно приехал!

– К сожалению, вашим спутникам придётся дождаться окончания процедуры здесь, – предупредил меня Мирвиан. – Посторонним находиться в зале запрещено.

– Тогда что он тут делает? – взмахом руки я указала на месье де Лафарга. – Человека постороннее даже придумать сложно!

Мой возглас не прошёл мимо его ушей. Он сразу прекратил разговор с начальником Палаты и улыбнулся, глядя на меня в упор. Как будто догадался…

– Я тоже очень рад вас видеть, мадемуазель Моретт, – ответил беспечно, затем покосился на начальника и, кивнув в мою сторону, добавил: – Обожаем друг друга!

Некоторое время я мерилась с ним взглядами, но так и не поняла, осталось ли моё ночное инкогнито до сих пор таковым. Только порезанная ранее ладонь начала зудеть от воспоминаний.

Я еле удержалась от того, чтобы её коснуться.

– Месье де Лафарг – давний партнёр нашей Палаты, – возмутился моим невежеством начальник. – Ему позволено находиться на всех интересующих его процедурах проверки. Решение будет принимать не он, если вам угодно, а беспристрастное устройство, настроенное воспринимать самые тонкие магические эманации в организме.

О-хо-хо… Договориться с бездушной железякой, конечно, не удастся, и мои доводы она вряд ли выслушает.

– Надеюсь, это устройство было создано без содействия месье де Лафарга и не в его интересах, – воткнула я ещё одну шпильку в самодовольную тушу дракона и отвернулась.

Украдкой вытерла пот со лба под полями шляпки, подумала о том, чтобы достать веер, но решила, что показывать слабость перед всеми этими скептически настроенными мужланами не стоит. Но здесь было ужасно, просто катастрофически душно! Ни одной самой маленькой струйки свежего воздуха сюда не проникало. Или мне просто так казалось?

– Как бы то ни было, – не остался в долгу Гилберт, – даже самая тонкая настройка прибора не сумеет уловить в вас ни капли магии. Ведь нельзя увидеть то, чего нет, верно?

Я скрипнула зубами: он как будто знает наверняка! А мне прямо сейчас нечего было ему противопоставить, ведь на фоне уверений в том, что магия у меня точно есть, я буду выглядеть ещё глупее, когда всё вскроется.

– Пройдёмте, господа! – позвал нас строгий господин в крохотном, сдвинутом почти на самый кончик носа пенсне. – Мадемуазель, прошу вас…

Он галантным жестом пригласил меня зайти первой.

Кабинет, в котором я оказалась, чем-то напоминал анатомический театр, только не такого значительного размаха. Жалюзи на окнах были наполовину опущены, отчего вокруг царил таинственный полумрак. Зато когда все вошли, на стенах сразу зажглись магические светильники. Такое чудо артефакторной мысли было доступно далеко не всем, так как требовало немалых энергетических затрат. Обычные люди как пользовались, так и продолжали пользоваться обычными свечами и керосиновыми лампами.

В общем, пижонская сущность Регистрационной Палаты стала мне совершенно точно ясна. Не стоит ждать от них снисхождения.

– Проходите! Вот сюда! – слегка засуетился ассистент в пенсне.

Мужчины расселись за длинным, изогнутым дугой столом на небольшом возвышении и пристально на меня уставились, будто я собиралась показывать им фокусы.

Меня усадили в кресло с высокой спинкой прямо перед их глазами, все они смотрели на меня так внимательно, словно просвечивали какими-то особыми лучами. А вот месье де Лафарг расположился в стороне, в тени и наблюдал за мной оттуда, как хищник из засады. Я видела лишь, как посверкивают его глаза, и едкую самодовольную ухмылку на губах.

Что-то мало он улыбался сегодня утром после убойной дозы снотворного!

Когда на моих запястьях сомкнулись холодные клешни каких-то датчиков, я вздрогнула и наконец отвела от дракона завороженный взгляд. Как так ему удалось завладеть моим вниманием? Я таращилась на него, словно под гипнозом!

– Сейчас я включу прибор, будет немного неприятно, но недолго, – начал пояснять ассистент.

– Давайте уже приступим! – поторопила я его.

Перед смертью не надышишься. Будь что будет! Возможно, дальше мне придётся импровизировать.

Ещё некоторое время ушло на то, чтобы настроить прибор именно на мои “волны”, как рассказал мне заботливый лаборант, который явно был единственным, кто действительно разбирался во всём этом сложном магическом механизме. Поначалу я вообще ничего не чувствовала, кроме пристальных взглядов наблюдающих за мной мужчин.

Они молчали – возможно, всё так и должно было происходить, я не знаю. Но вскоре тишина в зале начала меня угнетать.

– Скажите, а зачем нужен прибор? – начала нервно болтать я. – Разве нельзя попросить человека просто показать свои магические способности?

Мой вопрос явно озадачил комиссию.

– Просто случались эпизоды, когда люди прибегали к хитростям ради выгоды, – высказался за всех месье де Лафарг. Как будто я его спрашивала! – Если проявить упорство и осведомлённость, где-нибудь в подполье можно купить незамысловатую, так скажем, “шкатулку” с заклинанием, открыть её в нужный момент и получить кучу красивых визуальных эффектов.

– Но когда такие хитрости начали раскрывать, было принято решение устраивать проверки иным способом, – добавил начальник Палаты. – Вы что, зубы нам хотите заговорить, мадемуазель Моретт? Пока что проявления ваших магических сил мы не видим.

– Предлагаю закончить на этом и разойтись по своим делам, – скучающе предложил Гилберт. – Нам ещё документы на участок подписывать.

– Ничего вы подписывать не будете! – разозлилась я.

Вот только его ценных замечаний тут не хватало! Его пригласили сюда нарочно – меня бесить? Я сжала пальцы на подлокотниках кресла, взглядом пытаясь просверлить во лбу де Лафарга дыру побольше. От нарастающей духоты казалось, всё тело раскалилось, а платье вместе с нижней сорочкой прилипло к коже. Особенно горячими были руки – от запястий до локтей, их словно хорошенько отхлестали крапивой – и это ощущение становилось лишь сильнее.

Но я не сразу обратила внимание на то, что мне совсем уж поплохело, а когда заметила, внезапно стало поздно. Определяющее устройство как-то жалобно пискнуло, зажимы на моих руках стали горячими, а затем коробка прибора подпрыгнула и, немного подумав, разлетелась на куски.

Вместе с обломками по залу пронеслась упругая воздушная волна, затем на головы всем присутствующим просыпался целый ворох радужных искр, а ещё через мгновение почему-то – цветочных лепестков.

В распахнутое вспышкой окно влетел порыв ветра и закружил всё это сверкающее пёстрое великолепие по залу.

– Вот об этом я и говорил, – недоверчиво хмыкнул Гилберт.

Похоже, он во всё это “представление” не поверил. А мне было не до смеха: я не могла пошевелить ни руками, ни языком, чтобы сказать, что это всё вообще-то не иллюзия! Это то, что я создаю прямо сейчас, в реальном времени, по какой-то странной причине. Совсем нелогичные, казалось бы, явления возникали прямо из воздуха: розовые лепестки, волшебные блики, птицы, которые стайкой впорхнули в окно и расселись под потолком на резных выступах лепнины, и совсем уж внезапно – роса, которая выпала буквально на всех поверхностях вокруг, включая одежду.

Если честно, теперь тут не хватало только единорога и радуги.

– Прекратите это! – не выдержал кто-то.

А я не могла.

Голова кружилась, я пыталась встать, но тело не слушалось, словно его взяла в плен какая-то посторонняя сущность. Каким-то невероятным усилием я всё-таки стряхнула перегоревшие датчики со своих запястий, схватилась за подлокотники и подняла себя на ноги.

Сейчас я всё объясню!

Но триумф длился недолго: кабинет вокруг меня понёсся куда-то в бешеном водовороте, колени подкосились, и я, стуча зубами он внезапного приступа озноба, повалилась в обморок.

– Похоже, это всё-таки не обманка, – последнее, что я услышала, прежде чем упасть в темноту.

* * *

Гилберт

Мадемуазель Моретт упала словно подкошенная, хотя мгновение назад выглядела весьма бодрой и резво разрушала всё вокруг себя. Я как раз пытался стряхнуть со своих плеч внезапно опавшую на них влагу и одновременно отогнать от лица назойливую птицу, которая чирикала прямо мне в ухо.

Поднял глаза и увидел, как Селин оседает на пол, но в борьбе с внезапно образовавшимся вокруг сияющим хаосом никто, кроме меня, кажется, этого не заметил. Я почти скатился с лестницы вниз и сразу подхватил девушку на руки. Едва коснулся – и меня будто бы тряхнуло неслабым электрическим разрядом. В глазах потемнело. Да она просто переполнена магией! Как её саму до сих пор не разорвало на сотню маленьких мадемуазелей?

– Похоже, это всё-таки не обманка… – пропыхтел кто-то у меня за спиной. – Хотя применение магических тайников может ударить по тому, кто их запускает. Надо бы проверить.

– Сами проверять будете? – ревностно рыкнул я на начальника Регистрационной Палаты.

Тот отшатнулся и замотал головой.

– Я думал, вы скажете… Вы же дракон.

Логика высшего порядка.

– Я дракон, а не сканер магических излучателей, – с этими словами я поднял Селин с мокрого пола и понёс в соседнюю комнату – там хотя бы не шёл дождь. Наверное. – Может, вы как-то уберёте этот бардак кругом? Потом мы всё обсудим.

– Вот! – Дорогу мне преградил местный лаборант. Он торжествующе потрясал в воздухе обломком не пережившего магию Селин прибора. – Посмотрите сюда!

Прижав девушку к себе крепче, я дисциплинированно посмотрел – это оказалась шкала магометра, стрелка которой застыла на максимальной отметке. Видимо, она как раз запечатлела критический момент вспышки, после чего умерла от восторга.

– Впечатляет! – выдал я.

Совершенно без шуток.

– А вы говорили, что у неё нет магии! – укорил меня начальник Палаты. – Мы были уверены, что это так.

– Значит, я ошибался.

Заниматься разглагольствованиями, пока Селин на моих руках рисковала испустить дух, не было никакого желания. Я всё-таки унёс её подальше чужих глаз и уложил на вытянутый кожаный диван в небольшой приёмной. Девушка была абсолютно безвольной, словно шарнирная кукла, и я даже испугался: неужели всё?

Отрезав себя от постороннего шума, что доносился из зала, приложил ухо к её груди: сердце девушки трепыхалось, словно птица, дёргано и панически. Дыхание казалось неровным, оно то пропадало, то становилось быстрым и рваным. Я схватил её запястье и поднял рукав – метка буквально полыхала, пульсировала горячим свечением, а всего пару дней назад она была пустой!

Или нет? Сейчас я уже не был в этом уверен. Знал только одно: в нынешнем состоянии Селин есть и моя вина. Я сделал многое, чтобы вывести её из равновесия, вот и вывел. В буквальном смысле на свою голову. Не хотелось проверять, но было ощущение, что какая-то из летающих под потолком птичек успела нагадить мне на темечко.

Так, чему нас учили на занятиях по безопасности магических процессов? Честное слово, не думал, что эти знания когда-то мне пригодятся.

Прежде всего нужно освободить человеку дыхание. При поступлении дополнительного воздуха в лёгкие тело лучше стабилизирует магический шторм. Смирившись с этим, я принялся расстёгивать ворот на платье Селин. Это оказалось непросто! Зачем женщины так истязают себя: все эти неудобные платья, корсеты… Я ворчал, отсчитывая выскакивающие из петелек пуговицы.

Когда они закончились, я распахнул ткань и закатил глаза. Что ж, грудь у мадемуазель Моретт гораздо лучше характера – это не признал бы разве что слепой. К счастью, столь сомнительная с точки зрения морали процедура и правда дала свои плоды: девушка глубоко вздохнула и как будто немного расслабилась.

Я вновь послушал её сердцебиение, прильнул щекой. Тёплая кожа, бархатистая, мягкая… Ах да, сердце! Кажется, и его ритм выровнялся – ещё лучше! Теперь надо отвезти её к врачу – всё остальное подождёт. Сейчас вопрос утраты мной участка не казался таким уж важным. Главное, чтобы состояние Селин не ухудшилось.

И всё-таки… почему случилась эта вспышка? Неужели девушка настолько разозлилась от моих почти невинных подначиваний?

Кажется, я слегка забылся, прислонившись ухом к открытому декольте мадемуазель Моретт. На какие-то пару мгновений! Не нарочно! Но этого хватило, чтобы вновь довести ситуацию до точки кипения.

– Ч-что. Вы. Делаете? – прошипела Селин мне в затылок.

Я поднял голову и сразу схватил пощёчину.

* * *

Селин

Да как он посмел вообще?!

Пока что я не понимала толком, что именно посмел сделать нахальный дракон, но возмущение уже хлестало через край. Потому что очевидно: месье де Лафарг не может делать ничего приличного с бесчувственной девушкой, особенно если уже успел расстегнуть на ней платье!

Да он даже с куртизанкой Жаннет вёл себя приличнее. А тут – посмотрите-ка! – руки распустил.

– Вообще-то я пытался вам помочь, – хмурясь, потёр он пострадавшую щёку.

Чем, интересно? Стимуляцией грудной клетки и всего, что находится в том районе?

– Да так я и поверила! – Я принялась застёгивать пуговицы на вороте. Странно, но после вчерашней ночи, когда на мне был более откровенный наряд, всё равно было страшно неловко оттого, что Гилберт видит то, что видеть ему не положено. – Наверное, устранить меня хотели по-тихому, пока никто не видит, и списать на то, что я сама протянула ноги.

– Если бы я хотел так поступить, то устроил бы вашу трагическую гибель гораздо раньше! – внезапно обиделся дракон.

– Ой, да что вы! Вы же были уверены, что я не опасна, раз у меня нет магии, – зачем меня устранять. Эксперт доморощенный! – Наконец я добралась до самого верха высокого воротника и торжествующе уставилась на месье де Лафарга. – Ну, каковы же теперь ваши измышления на сей счёт?

– Полагаю, мои измышления вас не касаются. Ведь вы всё равно перевернёте их так, что я окажусь чудовищем, только и мечтающим сжить вас со свету, – Гилберт пожал плечами, сложив руки на груди. – Могу только пообещать вам, что на вашем светопреставлении ничего не закончилось. Так вышло, что мои дела имеют немалый вес в масштабах всего города и региона в целом, но вступают с вашими в прямой конфликт. И я намерен прийти к какому-то его разрешению.

– Как жаль, что я не намерена делать то же. Шен-Сур нужен мне до последнего клочка земли. – Я встала и поправила помятую юбку.

Меня слегка качнуло в сторону на слабых ногах, а метка на запястье вспыхнула невыносимым огнём – боль моментально вышибла слёзы из глаз. Пришлось отворачиваться, чтобы Гилберт не заметил, как по щеке соскользнула прозрачная капля. Кто бы знал, что магия, а особенно её пробуждение – это такая мука! Как Джори с этим справился, ведь я не видела, чтобы он хоть раз заплакал?

Наверное, у него и у меня процессы протекают по-разному.

– Сложно вам, наверное, – вдруг произнёс месье де Лафарг.

– Почему? – Я тихо шмыгнула носом. – У меня всё прекрасно!

Как бы невзначай вынула платок из кармана юбки и обмахнула лицо, стирая следы внутренних страданий. Не доставлю ему такой радости – знать, что мне нехорошо.

– Сложно делать вид, что вам всё нипочём, – пояснил Гилберт. – Хотя вы всего лишь девушка.

– Ваши предрассудки – ваши заблуждения, – хмыкнула я. – Вам, наверное, тоже сложно будет идти сейчас по улице. Ведь это от вас так несёт?

Гилберт заметно раздосадовался: он и сам это понимал. Признаться честно, его роскошный костюм выглядел плачевно: весь в пятнах и потёках, с жилета оторвалась одна пуговица.

– Спасибо вашей чудесной магии, – проворчал он. – Что это вообще за хаос среди бела дня?

Сейчас я только заметила, что из соседней комнаты доносились звуки панической суеты, грохот, голоса и оголтелое щебетание птиц.

– Вам понравилось? – улыбнулась я.

– Я в диком восторге, но теперь не мешало бы устранить последствия, – деловито заметил дракон. – Вы в состоянии это сделать? У меня создалось впечатление, что вы сами не ожидали от себя такого фейерверка.

– На что это вы мне намекаете?

– Могу сказать прямо, чтобы не было разночтений. – Гилберт выдержал театральную паузу. – Где вы взяли магию? Как-то перетянули от брата? Это какая-то новая схема?

– Надеюсь, вы сейчас шутите…

Но выяснить, так ли это, мне не довелось. Видимо услышав наш спор, в комнату постучал, а затем заглянул начальник Регистрационной Палаты.

– Как хорошо, что вы пришли в себя, мадемуазель Моретт. Вы не могли бы угомонить свою магию? Она до сих пор продолжает разносить наш зал в щепки. А у нас, между прочим, на сегодня назначены другие проверки!

М-да, неловко вышло. А ещё более неловко мне становилось оттого, что я понятия не имела, как свою магию успокоить.

Другой вопрос, почему она продолжала буйствовать отдельно от меня? Что это за воспитание такое? Мысленно ворча на недисциплинированные силы, я вышла в зал следом за начальником Палаты. Гилберт следовал за мной, как конвоир, дыша буквально в затылок. Как будто ему было мало загаженной одежды.

К счастью, часть мужчин, составляющих комиссию, успела сбежать – меньше будет свидетелей моего позора. Сейчас в кабинете остались только лаборант, который уныло собирал с пола обломки магометра, и один седовласый господин. Тот, видимо, тоже являлся магом и как раз пытался некоторым образом нейтрализовать мою магию, но выходило у него откровенно плохо. Он читал какие-то заклинания, взмахивал руками, но толку от этого было чуть меньше, чем ноль.

– Успокойтесь, месье Нормрен! – окликнул его Гилберт. – Ещё не хватало, чтобы вам стало плохо от перенапряжения. Вас я носить на руках не буду.

Похоже, намёк был нацелен точно на меня, а я, наверное, должна была расчувствоваться от того, как на самом деле рыцарски поступил мой конкурент. Не дождётся!

– Упаси боги, – закатил глаза мужчина и наконец опустил руки, смирившись с тем, что тут он бессилен.

– Сейчас виновница всего этого торжества всё тут исправит, – продолжил глумиться месье де Лафарг и испытующе на меня уставился.

– А можно сделать так, чтобы он вышел? – спросила я у начальника. – Он меня нервирует и не даёт сосредоточиться.

– Месье Нормен, будьте добры, выйдите!

– Да не он! – вмешалась я. – А месье де Лафарг.

Тут руководитель слегка смешался, но всё-таки повернулся к Гилберту и с сожалением развёл руками. Ничего, мол, не поделаешь. Дракон не сдвинулся с места, будто не заметил направленного на него взгляда с безмолвной мольбой уступить и уйти.

Но длилось это недолго. Птички самых разных цветов и размеров, игнорируя возможность вылететь в открытое окно, всей стайкой вдруг кинулись на месье де Лафарга. Ещё миг, и вся эта верещащая гурьба упала ему на голову, пытаясь клюнуть посильнее.

Я даже испугалась, потому что сама ничего такого напрямую не задумывала. Но, видимо, птицы каким-то образом чувствовали моё настроение и решили устранить того, кто был в нём виноват. Своим, птичьим, образом. Но я ещё не успела вмешаться в этот пернатый беспредел, как вдруг случилось странное: все птахи, едва только коснулись лапками головы и плеч месье де Лафарга, тут же разлетелись в стороны, будто их сдуло, а по залу пронёсся тихий угрожающий рокот при том, что Гилберт даже с места не сдвинулся и не раскрыл рта.

Мелкий дождь продолжал сыпать из невидимых облаков прямо на деревянные панели и мебель, ветер, приправленный лепестками и дивными ароматами, продолжал гулять по кабинету. Всё это вместе со стоящим посреди этого хаоса непоколебимым драконом складывалось в слегка сюрреалистичную картину.

– Я тоже умею в некоторой степени влиять на живых существ, – пояснил Гилберт быструю капитуляцию моих пернатых заступниц. – Но я понял – ухожу. Дабы не смущать своим строгим видом нашу очаровательную мадемуазель.

На этом он и правда покинул зал – какое облегчение! – а вместо него вошли напуганные Эстель и Джори.

– Что у вас тут творится? – ахнула компаньонка и сразу пригнулась под сыплющимся на голову дождём.

– Это всё ты сделала? – изумился брат, озираясь по сторонам.

На его лице читалось такое восхищение, что я готова была повторить представление только ради него. Правда, толком не знала, как у меня это получилось.

– Выйдите! – рявкнул на них начальник Палаты. – Вам не положено…

– Пусть останутся, – настояла я.

Обхватила пальцами запястье с полыхающей на нём меткой – кажется, кожа стала уже не такой раскалённой, а сияние запульсировало. Так… что дальше? Помню, после того, как мы узнали, что мои силы заблокированы, и выяснили, что никто не может мне с этим помочь, мать запретила тешить себя напрасными надеждами и изучать книги по теории управления магией. Её контроль был довольно суровым, но кое-что я всё-таки успела ухватить.

Прежде всего нужно успокоиться. Сейчас из кабинета вышел главный раздражитель и появились самые близкие мне люди. Это уже сказалось благоприятно. Птички наконец начали одна за другой вылетать на улицу, и, провожая их взглядом, я внезапно заметила сидящего на подоконнике ворона. Кажется, того самого, которого встретила в Шен-Суре.

Он посмотрел на меня круглым чёрным глазом, склонив голову набок, и громко раскатисто каркнул. Я моргнула, а ворон просто растворился, будто его и не было. Более того – кажется, его присутствие тут, кроме меня, больше никто не заметил.

На этом прекратился дождь, а ветер начал стихать. Лепестки, листики и какие-то мелкие щепки плавно осели на пол.

– Всё будет хорошо! – раздался шёпот сбоку.

Я опустила взгляд на Джори, который тихонько подобрался ко мне и взял меня за руку. Как только его ладонь коснулась моей, напряжение в метке стало стремительно снижаться. Сначала я обрадовалась, а потом мне стало слегка страшно, потому что следом за успокоением и прохладой по моей коже от Джори начал расползаться колючий мороз.