Kitobni o'qish: «Три Закона. Закон второй – Конкуренция. ч.1»
Глава 1
– …Вы прошли значительный этап своей жизни, достигли первой высокой цели! Вы – люди будущего, и именно вам его строить! А мы – просто счастливы, что имели честь быть вашими наставниками…
Думал ли Президент школы так же красиво, как говорил – неизвестно. Да и какая разница, если его слова в любом случае связывали нас с нашими настоящими учителями. Рядом с пухлым Президентом стояли лидеры выпускающихся групп – среди них и наш наставник Демен. Все они выглядели немного не в своей тарелке. Обычная подтянутость не поддерживала сейчас их плечи, лица потеряли учительскую нейтральность. Они казались готовыми растрогаться окончательно. Остальной преподавательский состав поглядывал на них сочувственно. Спустя тринадцать лет расстаться навсегда с группой, проблемами которой ты жил – это тяжело.
Я понимала, что момент, наверное, грустный. Но всё равно мы не могли не радоваться, ведь всего несколько дней отделяли нас от настоящей взрослой жизни! Почти всем уже исполнилось семнадцать лет (мне – три недели назад), все уже прошли детерминацию – поэтому являлись совершеннолетними! Никакого контроля, самостоятельность, своя работа, свои деньги, свои личные цели! Мы все были счастливы, стоя сейчас напротив Президента и учителей.
Я переглянулась с Гелло и Мирои – они стояли рядом, одетые так же, как и я, в тёмно-синюю торжественную форму, и нетерпеливо улыбались. Гелло был уже мальчиком, а Мирои – девочкой. И хоть их детерминация прошла чуть меньше месяца назад, сомнений кто есть кто уже не возникало.
Гелло вскоре принимал обязанности помощника одного из лучших инженеров Ассоциации инженерных разработок. А Мирои нанималась стажёром в музыкальный сектор Глобального Сообщества Искусств! С перспективой в самое ближайшее время определить её будущую должность и направление работы.
Ну а я… А я-то становилась помощником начальника инженерного отдела Ведомства Семантики, входящего в Ассоциацию ведомств преобразования человеческого самоопределения в условиях нового времени. Вот так-то!
Да! Эта трясина меня всё-таки затянула. Но я была тому очень рада.
Месяц назад, когда после очередного неудавшегося собеседования я уже собралась звонить Геру Мичлаву и сдаваться на его волю, небо послало мне моего будущего начальника, пришедшего поговорить со мной в неофициальном порядке, ведь встречи между нами назначено не было. Этот человек сказал:
– К сожалению, вас не заинтересовало наше прежнее предложение, но мы прекрасно понимаем почему – вы весьма чётко представляете себе область, в которой хотели бы работать. По стечению обстоятельств у нас образовалось вакантное место как раз в этой области.
Разумеется, в области инженерии. Помня слова Мичлава о том, что Ассоциация преобразования пытается стать конкурентом Ассоциации охоты, я сразу насторожилась. Но увиденное и услышанное впоследствии поменяло моё прежнее решение никогда с ними не связываться. Во-первых, господин Нео́лан конкретизировал сразу, что они и не скрывают – их организация крайне отрицательно относится к квазиантропной охоте. Именно поэтому, узнав о моём отказе работать на этом поприще, его руководитель, Директор Ведомства Семантики, хотел бы предложить мне вакантное место. Ибо он предполагает, что мои воззрения на охоту совпадают с идеологией Ассоциации преобразования.
На такие слова я заявила вежливо, но чётко, что работать против Ассоциации охоты не буду. На что господин Неолан покачал головой и посетовал:
– Мы, конечно, ожидали, что вы воспримете наше приглашение именно так. Но поверьте, у нас нет времени работать против Ассоциации охоты, когда впереди стоит множество собственных задач.
Он рассказал мне о приоритетных направлениях работы их организации. Они имели целью «Преобразовать Настоящее в Будущее» – таков был девиз каждого их ведомства. Рост человечества над самим собой, трансформация воззрений – начатое эволюцией уже продвинуло нас далеко вперёд от того, чем люди являлись когда-то. Но высокоорганизованное общество, цельное и неделимое, живущее по здоровым принципам, способно развиваться и дальше – таковое мнение имело руководство Ассоциации преобразования и всесторонне занималось этим вопросом при поддержке Высшего Правительства. Как и Ведомство Семантики, входящее в его состав. В настоящее время они вышли на новые задачи, касающиеся промышленности и ресурсов. Обойти эту важнейшую для жизни сферу они не имеют права. Да, их инженерный отдел пока немногочислен, он открылся совсем недавно. Занимаются они принципиально новыми разработками, которые могли бы послужить дальнейшему развитию здоровых взаимоотношений человека с природой и самим собой. Пока что отдел находится в ведении Директора именно Ведомства Семантики. Потому как он является одним из самых деятельных руководителей Ассоциации, не раз проявившим свои незаурядные способности и приверженность принципам.
Его звали Анре Севолий.
И начальник Неолан прибыл сюда по его поручению, чтобы сказать:
– Мы и ранее предполагали, что ученик с вашими показателями будет нам полезен – поэтому вы и получили от нас предложение. И сейчас нам жаль упускать возможность сделать его повторно.
Но, разумеется, мне предлагалось пока только пройти дополнительное собеседование.
Набравшись мрачной решимости после предыдущей неудачной беседы, где черновик моей идеи фикс вежливо приговорили к смерти, я сказала, что ищу площадку для воплощения одного инженерного проекта. Если он не заинтересует Ведомство Семантики, тогда я буду вынуждена отклонить их вакансию. И, произнося такие дерзкие речи, подумала, что, если уж идти к конкурентам, то только ради воплощения моего замысла – и ничуть не меньше!
Господин начальник спросил, готова ли я прямо сейчас представить ему свой проект. Я была готова. И представила – «Бескровная охота. Разработка излучателя модулирующих волн для коррекции поведения квазиантропов». Начальник был весьма удивлён. На него моё короткое выступление произвело впечатление. Беседа закончилась парой вопросов и взаимными благодарностями.
Я не была уверена, что после вовсе неученического поведения и конкретно поставленных условий, со мной захотят иметь дело. Но терять было нечего. Идти туда работать просто так? Нет, предать рабочую этику я готова только ради бескровной охоты…
А на следующий день мне позвонили и сообщили, что, если первое собеседование меня устроило, то предлагается пройти второе. С самим Анре Севолием, Директором Ведомства Семантики, куда меня и приглашают. Необычность ситуации (второе собеседование, с высшим руководителем, вне школы!) объясняется ничем иным, как моим проектом. Подобные заявления должны быть представлены ему лично.
Надежда тогда вспыхнула во мне с новой силой! Я почти забыла предупреждения Мичлава о том, что «преобразованцы не позволят заниматься ничем, кроме спекуляций против Ассоциации охоты». Да и не верила я его циничным взглядам! Ведь Ассоциация преобразования и Семантика столько всего сделали для людей!
Наставник Демен, которого я посвятила в сделанное мне предложение, одобрил его! Правда, подробностей о конкуренции он не знал… Но ведь и так ясно, что организация, которая возьмётся за мой проект, станет конкурентом моего прошлого работодателя!
День своего визита в Ведомство Семантики я никогда не забуду. Его центральный офис занимал один из великолепных небоскрёбов Вехемы! Опять я была там! Совсем как взрослая (да ещё и весьма успешная взрослая)! И всё увиденное настолько выгодно отличалось от уже имевшегося опыта, что сомнения пропали окончательно – я захотела тут работать. Первое – вежливый секретарь в холле первого этажа. Второе – и все остальные, с кем пришлось столкнуться, общались со мной тоже вежливо. Здание равномерно наполняли работающие люди, никаких истерических всплесков затишья или активности не происходило, на меня никто не пялился. С господином Неоланом, вышедшим подбодрить меня парой слов, все здоровались самым обычным образом. Здесь всё выглядело НОРМАЛЬНЫМ. Никто не сторонился моего будущего начальника, не звучало ни единого громкого слова, ни единой фамильярности. Ни единого удивлённого, неприязненного, подозрительного, прицельного, анатомирующего взгляда в мою сторону! Ведомство Семантики не было похоже на Ассоциацию охоты – этот сумасшедший дом во главе с…
Впрочем, с местным главой мне только предстояло встретиться. И эту встречу лучше описать во всех подробностях. От воспоминания о ней у меня до сих пор мурашки бегали по коже.
Итак, пройдя через холл, через беседу с секретарём, с Неоланом, через неизбежные толпы сотрудников, я наконец достигла босса. И памятуя первую свою встречу с Мичлавом и старым Главой охоты, я немного боялась…
Кабинет Директора представлял собой огромный вытянутый зал на одном из высотных этажей здания. Ты заходил с одного конца и шествовал через это пространство к далёкому рабочему столу начальства. Это производило немного гнетущее впечатление. Посередине протянулся язык стола для совещаний, который Директор мог возглавить, не поднимаясь со своего места. Все поверхности были выполнены в холодном сером цвете, ничего лишнего не наблюдалось. А по обеим сторонам вдоль пути твоего движения светились прозрачные стены из оргстекла, открывая вид на город, на соседние небоскрёбы.
Когда я вошла, меня сразу прижало и масштабом, и цветом. Дверь за мной закрылась. Внутри царила тишина. Поняв, что идти надо прямо, я поспешила навстречу с неизвестностью. Плотное покрытие на полу поглощало мои шаги, мне показалось, что я нахожусь в вакууме. Робость поползла по позвоночнику.
Но… Никого за широким столом начальства не оказалось. В меру высокое кресло пустовало, от мониторов виднелись отсветы, тут же лежали планшет и сенсафон, мигающие новыми сообщениями. А хозяин рабочего места отсутствовал. Нам рассказывали в школе, что в некоторых организациях за кандидатом могут и подсмотреть, пока он находится наедине с собой в приёмной или где-то ещё. Вспомнив об этом, я остановилась напротив стола руководства на положенном расстоянии и, скромно заложив руки за спину, стала ждать.
Пустое кресло молча смотрело на меня.
Фото Анре Севолия я никогда не видела. Его имя иногда появлялось в газетах в связи с обширной деятельностью Ассоциации преобразования в целом, и Ведомства Семантики в частности. Это была довольно значительная фигура! И, кстати, самая молодая среди директоров Ассоциации – ему было всего тридцать три года – я успела заправиться информацией из статей, восхваляющих успехи Ведомства под его руководством. Меня одновременно и смущало и радовало, что он пожелал лично со мной побеседовать. Конечно, мой проект – штука взрывная. Но всё-таки я понимала, что это моя популярность, слепленная Мичлавом, притягивает такое высокое внимание.
Тишина начинала усыплять. Я переминалась на пятках, нервозность щекотала внутренности. Но ведь ничего дурного не случится, если я пошевелюсь? Решив так, сдержанным шагом направилась к панорамному окну, чтобы скоротать время за рассматриванием вида. А по пути мне попался декоративный столик, которого не было заметно с прежнего места. На нём стоял небольших размеров модуль синхронности – интерьерное украшение, которое можно использовать и для медитации, если ничто более лёгкое тебя не берёт. Этот модуль представлял собой матовый куб, из верхней грани которого плавно выдвигались столбики, перекидывая друг на друга блестящие чёрные пластинки. В центре куба прокручивался черный же диск с округлыми отверстиями, и эти пластинки успевали мгновенье в мгновенье проходить сквозь них, подталкиваемые столбиками. А падая на соседний, они надевались на золотистые оси, издавая при этом едва слышный мелодичный звон. И вновь двигались по периметру, повинуясь толчкам механизма, соскальзывая с осей, попадая в идеально подходящие для них отверстия.
На какое-то время я зависла… Мозг человека любит упорядоченность, а, доведённая до такого уровня, она может загипнотизировать кого угодно.
– Вам нравятся такие игрушки? – прозвучало за спиной.
Крупно вздрогнув, я обернулась. Передо мной стоял хозяин кабинета. Молодой мужчина ростом немного выше среднего, в сером костюме с блеском. Уже в том, как он стоял, виднелась холодная хлёсткая элегантность, и этот костюм выгодно её подчёркивал.
– Добрый день, господин Севолий, – спохватившись, я поклонилась.
– Добрый день, госпожа Алисар, – ответил он голосом ровным, как сама тишина вокруг. – Леокади, верно? Рад вас видеть здесь, в Ведомстве Семантики.
Я поклонилась вновь. Он же подошёл ближе и с прохладной улыбкой взглянул на модуль синхронности, продолжающий свою завораживающую игру.
– Так что же, вам нравятся такие вещи? – повторил свой вопрос.
– Не то чтобы, господин Севолий, просто эта логика не может не притягивать внимания, – ответствовала в меру почтительным тоном.
На меня смотрели сверху вниз.
– И мне не особо нравятся, – просто сказал он, но из-за малой эмоциональности голос его звучал несколько официально. – Сам я бы его не приобрёл, но это подарок. Видимо, у людей даривших я вызываю ассоциации с подобными вещами. Присаживайтесь, Леокади, прошу.
И лёгким жестом пригласив меня покинуть зону гипноза, он прошёл за свой стол.
Глядя на этого человека, я бы согласилась, что он напоминает безупречно синхронизированный модуль! Сказать, что он улыбался мне, было бы неверным. Тонкие, не выделяющиеся цветом губы, почти не меняли своей ровной линии – может быть, лишь в самых-самых уголках! Но лицо его, узкое с острым подбородком, каким-то образом выражало спокойное одобрение. Именно одобрение, а не доброжелательность – мне показалось, будто он уже мой начальник. Цвет его коротких, чуть волнящихся, волос был скорее светлым, чем тёмным. Цвет кожи почти белым. Цвет глаз, наверное, серым, но больше он напоминал цвет прозрачного льда. Движения его были полны спокойной уверенностью, как и взгляд. В прямоте спины и угле плеч виднелась уже описанная мною элегантность – она явно была присуща господину Севолию естественным образом, по природе. Руководитель Семантики заворожил меня так же, как минуту назад модуль в углу его кабинета! Он был немного нереальным и бестелесным. Вот только кисти рук, которые он положил сейчас перед собой на рабочий стол, напоминали о его человеческом происхождении – довольно крупные для его телосложения, мужские, с изящными узловатыми пальцами.
Я постаралась незаметно встряхнуться. Да уж, он, похоже, знает не хуже Мичлава, как давить людям на психику.
– Что ж, Леокади, – он разглядывал меня с налётом интереса, – несмотря на ваш нежный возраст, о вас многие уже наслышаны.
Показывая, что это не имеет для меня значения, я сдержанно пожала плечами.
– Не нужно ложной скромности. То, что вы прошли – вы действительно прошли. Но для нас с вами, здесь, это уже завершённый этап, верно? Верно.
Спокойный ровный взгляд его ледяных глаз прочно остановился на моём лице. Но он не был тяжёлым, как в случае охотников. Наоборот, он был таким лёгким, что в ответ я не могла сосредоточиться на лице его обладателя.
– Итак… Вы – ученица Гера Мичлава.
– Бывшая ученица, – уточнила я. – Эксперимент с командной охотой не завершился удачно, так как я бесконтрольно приобрела женский пол и по ряду прочих причин.
– По ряду прочих причин… – задумчиво повторил Директор Севолий и легко потёр костяшкой пальца острый подбородок. – Каких же причин, Леокади?
– Современные методы охоты не вполне подходят моим этическим принципам. Но, благодаря знакомству с ними, возникла идея совершенно нового метода. Который я хотела бы представить Ассоциации преобразования.
– По какой же причине вы не представили вашу идею Ассоциации охоты?
– Их не интересуют подобные варианты.
– Так вы пытались?
Помедлила перед ответом.
– Нет, я не пыталась.
– Что ж… – Директор отреагировал неопределённо. – Должно быть, вы знаете, Леокади, что с некоторых пор Ассоциация преобразования и Ассоциация охоты часто сталкиваются как конкуренты. Особенно это касается моего Ведомства, так как мне было поручено организовать работу нового инженерного отдела.
Сердце моё беспокойно застучало.
– Некоторые наши проекты пересекают линии их поведения. И, даже не спрашивая подробностей о вашем проекте, я могу сделать выводы, что и он будет относиться к подобным неприятным пересечениям. Это так?
– Боюсь, что вы правы, господин Севолий, – голос мой чуть дрогнул.
– Зачем же вам бояться? Не стоит, – он чуть улыбнулся, прохладно и невесомо. – Поговорим о вашем наставнике. Вы продолжаете общение с ним?
– Нет, господин Севолий, – поспешно мотнула я головой.
– Вы имеете какие-либо договорённости?
– Нет, что вы, господин Севолий!
– И в каких же отношениях вы находитесь с этим человеком?
– Ни в каких, коммуникация между нами прекращена окончательно, – говорить я старалась убедительно, чтобы он не подумал будто я лгу. – Те несколько месяцев совместной работы были лишь экспериментом, я имела временный договор. По окончании рейда обе стороны должны были принять решение быть ли мне помощником Гера Мичлава или нет. Моя бесконтрольная детерминация уже стала главным препятствием.
Директор едва заметно покивал.
– С господином Мичлавом мы знакомы, – произнёс он немного скучающе, – он, вероятно, не упоминал об этом?
Я удивилась абсолютно искренне и покачала головой.
– Но так как мы являемся конкурентами в работе, знакомство соответствует этому факту. Какого вы мнения об этом человеке, Леокади?
Такого вопроса я совсем не ожидала! О моём обучении – да. О нашем с ним совместном опыте – да. Но не о моём личном мнении о персоне охотника!
– Вам не стоит смущаться, меня действительно интересует ваше мнение, здесь нет подвоха, – в тоне Севолия мелькнула снисходительность.
А я всё равно находилась в неловком положении. Солгать уже не могла – из-за промедления это было бы слишком заметно. Сказать правду тоже нельзя. Как говорится, хочешь узнать человека – послушай, что он говорит о других…
– Господин Мичлав… – взяв себя в руки крепче, чем прежде, я стала подбирать слова, – вне всякого сомнения, специалист высокого класса в своей области и в некоторых смежных… За три месяца работы он передал мне многие знания – всё это было неоценимым опытом, за который я бесконечно благодарна ему и Ассоциации охоты… Но… во взглядах я и он, пожалуй, не сходимся.
– Во взглядах на что? – уточнил Севолий почти равнодушно, но глядя на меня в упор.
Боже, пусть я угадаю правильный ответ!
– На методы действий.
Это было и правдой и звучало обтекаемо, уголком касаясь и моей идеи.
Директор, кажется, усмехнулся – я это скорее почувствовала, чем увидела.
– Вам покажется это забавным, Леокади, но ваше мнение совпадает с моим. Что ж. Прошу вас изложить суть той идеи, которую вы хотите нам предложить.
Я воодушевлённо вздохнула…
…Мы всей толпой окружили наставника Демена, шум стоял такой, что барабанные перепонки могли лопнуть! Вот уже несколько минут мы не являлись учениками нашей школы пятого типа района Квета! Демен, улыбаясь бессильно и так по-доброму, пожимал тянущиеся к нему ладони одну за другой. И, пытаясь переорать общий гомон, говорил, что для любого вопроса он всегда остаётся на связи. Каждого из нас он знал с четырёхлетнего возраста. И нам сейчас было трудно представить себе свою жизнь без его в ней участия.
Вечером намечался первый крупный для нас сабантуй! Многие намеревались впервые опробовать алкоголь – ведь теперь, после детерминации, начали вырабатываться нужные ферменты. Сейчас нам следовало разбежаться по домам и как следует к этому подготовиться!
Расставшись с наставником, мы с Гелло и Мирои уже направлялись к выходу. Дневное солнце наполняло коридоры, младшие ученики смотрели на нас с завистью! Кто-то даже пытался здороваться – чаще со мной – моя охотничья слава пока продолжала работать.
Пока что я выглядела постарше своих друзей, благодаря детерминации, прошедшей на четыре месяца раньше. Но о разных нюансах женской (да и мужской) жизни Мирои уже знала гораздо больше меня. Гелло предпочитал испаряться или затыкать уши музыкой, когда её пробивало на откровенную болтовню. Но вопросы переходного периода объединяли всех троих. Они двое уже успели хлебнуть некоторых его прелестей вроде обострившегося обоняния, приступов агрессии, счастья и прочей эмоциональной нестабильности. И поражались, как я в таком состоянии могла заниматься работой, доучиванием и даже выбором профессии! Как-как?.. Тяжело и плохо! Чего стоят бесконечные разборки с…
– Гелло, а тебе кто-нибудь из девчонок уже нравится?!
– О, Боже… Ты мне нравишься!
– Ну я серьёзно!
– Нет, не нравится… Неужели тебе кто-то из наших может понравиться?! Мы же с самого детства друг друга знаем! И вообще… рано ещё об этом говорить.
– Ну-у! Рано или не рано – это у всех по-разному. О! Леока, а ты чего молчишь?
– А я-то что?..
– Ты уже несколько месяцев как детерминировалась! Что-нибудь чувствуешь на эту тему?
– Мирои, угомонись…
– Нет, ну должно же быть хоть что-то! Тебе тоже никто не нравится?! Да почему вы такие странные?! А-а-а, я догадываюсь, в чём дело! Конечно, тебе никто не может нравиться, потому что тут одни хилые, только после детерминации, а ты уже видела ТАКОЙ мужской эталон!
– Мирои, чёрт, тьфу, ты рехнулась?!!
Она расхохоталась и на всякий случай отскочила подальше от возможного наказания. В глазах её теперь постоянно плясали черти, а прошлый застенчивый и нервный аген совсем пропал и возвращался крайне редко.
Она смеялась, Гелло изобразил, что его сейчас стошнит, а я не могла разозлиться сегодня, даже если очень хотела.
– Да брось! Ну ты же не будешь отрицать, что видела! – продолжала балаганить подруга, держась от нас на некотором расстоянии.
– ЧТО видела?!
– Фигуру, мускулатуру! Слушай, и не отрицай, что по форме…
– Я ничего не буду отрицать, лишь бы ты замолчала.
– Хватит, меня действительно мутит! – подал голос Гелло.
А вот его вечная уверенность и деятельная энергия как-то притухли после детерминации. Он выглядел бледным и слишком задумчивым.
– Да перестань, на лекциях по анатомии и взаимоотношениям полов не мутило же!
– Там мы анатомию конкретных людей не обсуждали…
– А теперь пора!
– Мирои, знаешь, как это называется?
– Знаю! Но это нормально!
За их пререканиями я сперва не увидела сигнала о входящем звонке, выскочившем на экране часов. А взглянув на определившийся номер, замерла посередине шумного коридора и побледнела до уровня Гелло. Друзья притормозили.
– Он…
– Кто?
– Твой мужской эталон!
Звонил бывший начальник и наставник. Я не слышала его уже два месяца и не ожидала услышать в будущем… На последней личной встрече он вопреки здравому смыслу предложил мне работу, а при последнем звонке подтвердил это предложение. Несмотря даже на то, что я в сердцах и нецензурных выражениях высказала ему своё нелестное мнение о нём самом. Зачем он звонит теперь? Что ещё ему может быть от меня нужно? Вся радость дня улетучилась, ладони вспотели, похолодело внизу живота…
– Не отвечай! – выпалила Мирои, и в глазах её вдруг мелькнул прежний испуганный аген.
– Вы оба взрослые люди – надо ответить, – и Гелло тоже нахмурился как-то по-старому.
Леока, возьми себя в руки! Не сделаешь этого, не ответишь – считай, встанешь в ряд со всеми теми, кто его боится и уступает ему дорогу в коридорах.
Часы продолжали настойчиво сигналить о звонке. Он знает, что я не отвечаю неслучайно. Ладно, глубокий-глубокий вдох…
– Я вас слушаю.
– Здравствуй, детка! Рад тебя слышать, – низкий, с хрипотцой, голос охотника звучал как обычно расслабленно и насмешливо с самых первых слов. – Ну? Можно тебя поздравить? Вступила сегодня во взрослую жизнь? Как тебе тут, у нас, нравится?
Боже, разговаривает так, будто мы созванивались всего пару дней назад!
– Простите, господин Мичлав, – как можно холоднее отвечала я, расправив плечи перед глазами друзей, – к сожалению, мне неудобно сейчас разговаривать. Могли бы вы сразу назвать причину своего звонка?
– Не понимаю, что ты там говоришь! Связь, наверное, поганая, а? Давай-ка выходи наружу – тогда мы точно друг друга поймём. Хочу на тебя посмотреть.
Сердце рухнуло куда-то под желудок и там забилось в конвульсиях.
– Выходи, я тебя тут жду, – сказал он с деловитым равнодушием, но меня этот тон сильнее прижал к земле.
Он здесь?! Нет-нет, спокойно, что же ты так пугаешься? Не позволяй себе…
– Господин Мичлав, – стараясь унять дрожь в голосе, выговорила я, – с какой целью вы приехали?
Фраза в большей степени предназначалась друзьям. Мирои в страхе округлила глаза, Гелло нахмурился ещё сильнее. Они были полностью накачаны моим мнением о знаменитом охотнике и никаких иллюзий на его счёт не питали. В своих рассказах я нарисовала его таким монстром, что сейчас они прекрасно понимали, почему любой его звонок – это событие, по опасности сравнимое с укусом ядовитой змеи. А уж личный визит!..
– С целью поздравить тебя, птенчик! – наушник рассмеялся в моём ухе. – И перемолвиться парой слов. Как понимаю, моё предложение о работе окончательно в топке? Ну! Твоё право.
Схватив меня за плечо, Гелло кивнул в другой конец коридора. От души отлегло – там находился выход во внутренний двор школы. Пересечём двор и слиняем через въездные ворота на параллельную улицу!
– Но всё-таки тема для разговора у нас с тобой есть. Давай-давай, выходи! Прокатимся тут недалеко, поболтаем полчасика и выпущу тебя на свободу.
Ох… Есть тема для разговора – уж не узнал ли он, где я теперь буду работать?..
– Я не могу никуда выйти, господин Мичлав, – врала в микрофон, пока мы поспешно чесали к заветной двери, – сегодня день нашего выпуска! Торжественная часть!
– У тебя всё закончилось ровно двадцать семь минут назад. Смотрю, ты не идёшь – вот и решил позвонить. Что ты там делаешь столько времени, а? Вижу, ваши уже вываливают.
Мы всё ускорялись, но приходилось проламываться сквозь толпу младшеклассников, у которых сегодня как раз был последний день занятий. Имея для размышлений лишь доли секунды, я поняла, что завершать разговор не стоит, лучше потянуть время, отвлекая бывшего начальника пустой беседой. Он, видимо, ждёт меня у центрального входа.
– Господин Мичлав, разве между нами остались какие-либо неразрешённые вопросы? Свой долг перед вами и Ассоциацией я полностью выполнила. Вы свой – тоже. А неформальные отношения я имею право не продолжать.
– Имеешь, чего уж там.
– Моё отношение к вам вы знаете. Поэтому, для общего удовольствия, предлагаю ограничить решение любых вопросов обычной официальной перепиской, без личных встреч.
– Мне нравится, как ты говоришь – заслушаешься! Но всё-таки приятно будет увидеть моего помощничка вживую. Да и спорить со мной бесполезно, ты же знаешь. Выходи, малыш, выходи – белый свет тебя заждался.
Как раз в этот момент мы высыпали в пустой внутренний двор. И белый свет солнца пролился на наши головы, торопя скорей бежать от тёмной перспективы встречи с Мичлавом. Спасительные ворота замаячили прямо по курсу. Гелло вырвался вперёд и сделал нам знак подождать, пока он разберётся с электронным замком.
– Простите, но я не понимаю, зачем нам видеться, – продолжала я развивать бесполезную тему. – Вы же прекрасно знаете, что я не хочу иметь с вами никаких дел. И знаете почему.
Мирои на ходу одобрила мои резкие слова суровым выражением лица. А Гелло уже подключился к школьной системе и что-то быстро тыкал на своём устройстве. Напоследок, в наш финальный день в школе, мы совершим небольшое преступление – впрочем, есть у нас ученики, которые его совершают периодически, чтобы слинять с занятий.
– Как обидно звучит. Но, ты знаешь, те, кто хотят иметь со мной дело – меня мало интересуют. Меня интересуют те, с кем хочу иметь дело я. Да ты зря волнуешься, детка, расслабься, перестань нагонять на себя страх – я же тебе неопасен! Чего ты меня постоянно боишься? Я всего лишь хочу тебя повидать.
– Ценю ваше расположение. Однако в данный момент не имею возможности.
– Когда же ты её заимеешь, ясная моя?
– Возможно, в конце недели…
– Чёрт, вот засада – в конце недели я стартую на новое место… Ты же знаешь, каково это – быть охотником – сегодня здесь, а завтра не пойми где. Уж заимей, пожалуйста, ради меня эту свою возможность прямо сейчас.
Гелло всё ковырялся в голограммах, а Мирои озиралась, не появится ли кто из взрослых. Всего одна лишняя секунда растерянного молчания – и ворота, щёлкнув, медленно разъехались, открывая проход буквально в один локоть шириной.
– Вам не кажется, что это уже не вполне прилично? Я отказываюсь, как могу, а вы продолжаете настаивать.
– Так, ну хватит мне зубы заговаривать, – вдруг насмешливо прозвучало на том конце. – Либо ты выходишь, либо я сам выхожу на поиски.
Друзья прижали меня с обеих сторон, прикрывая собой, и бочком мы протиснулись в открытый проём – осторожно, ведь враг находился метрах в ста, у главного входа.
– Господин Мичлав, это уже слишком! Не понимаю, чего вы добиваетесь?
– Поймать тебя хочу, мелкая.
Мирои вздрогнула всем телом – она не ожидала услышать ответ на последний вопрос своими собственными ушами.
