Kitobni o'qish: «Крылья для Ангела»

Глава 1

«Дерьмово выглядишь, Ангел», – глядя в зеркальную дверь лифта, подумала я.

– Впрочем, кто сказал, что избавляться от лишнего груза легко, а? Зато больше не придется врать и мучиться угрызениями совести. Войдёшь в его номер и скажешь прямо в лоб, кто ты и что тебе от него нужно. Ты же так репетировала? – спрашивала я свое отражение.

Черт! Одно дело дома перед зеркалом, а другое – перед парнем, который сводит тебя с ума одним своим присутствием.

В его номере царил полумрак, из ванной тянуло чем-то очень приятным; там только что выключилась вода. На кровати лежали его джинсы, футболка с комичным принтом и кепка Ralph Lauren.

Стоило взять ее в руки, и память тут же подсунула картинку, как я уснула в ней в его «Майбахе», когда он вытащил меня из бара под утро. В тот день он впервые привез меня в свой дом, где я под крепким алкоголем изучала его крепкий пресс.

Думала, свалю, когда высплюсь, но не тут-то было: после убойной вечеринки голова болела так, словно мой череп распиливали пополам.

В итоге я задержалась в его берлоге на несколько дней. Мы рубились в xbox, валялись в кровати от рассвета до рассвета, пялились в телик и складывали в угол коробки из-под пицц.

Дверь ванной открылась, и он вышел из нее в одних тату. Правда, увидев меня, сразу завязал на бедрах белое полотенце.

В последний раз смотрела на безупречное тело, по которому струились капли, падавшие с темных волос, на прокачанный пресс с изображением ангела, держащего в одной руке крест, а в другой – меч.

Что ж, час пробил!

– Нам нужно поговорить! – решительно заявила я.

Он подошел ко мне, одной рукой нежно провел по щеке, второй нажал на выключатель, висевший на стене.

– Мы не глухонемые, нам для разговоров свет не нужен, – шепнул он, и его губы нежно коснулись моей шеи.

Два года назад

Я сидела на подоконнике и смотрела на скамейку, которую оккупировали смеявшиеся парни с девчонками. Для них пару дней назад прозвенел последний звонок. Я представляла, как им здорово, ведь впереди выпускной, университет, взрослая жизнь…

Хотелось бы тоже улыбнуться, порадоваться за них, но, увы, одно упоминание о последнем звонке пробуждало во мне дикую боль…

Я положила закладку на страницу и закрыла книгу «Девушка с татуировкой дракона». Уже прочитала ее на русском языке, теперь же перечитывала на английском. Эта книга – последний подарок от папы…

Когда-то именно он настоял, чтобы я пошла на курсы английского, несмотря на то, что они стоили немалых денег. А их в нашей семье всегда не хватало.

Мамина зарплата в продуктовом магазине, где постоянно были недостачи, и папина зарплата сторожа на стройке составляли наш скромный семейный бюджет. Тем не менее, мы никогда не голодали. Папа подрабатывал в такси, мама по вечерам пекла торты на заказ.

Родители экономили на себе, но покупали мне всё необходимое, в том числе красивую одежду. Я ездила на все экскурсии с классом и никогда ни в чем не нуждалась.

Наша квартира считалась полуторкой: одна большая прямоугольная комната, разделенная гипсокартонной перегородкой на две части. Та половина, что поменьше, была моей, а вторая – комнатой родителей. Маленькая кухня, всего шесть метров. Места в квартире не много, но нам никогда не было тесно. А теперь мне и вовсе слишком много личного пространства.

В комнате родителей почти всё осталось нетронутым: цветастые занавески, угловой диван, комод, маленький телик. Правда, рядом с комодом раньше висело зеркало, но прошлым летом я вынесла его на помойку, как будто оно было виновато в том, что мое лицо отражалось не таким, каким я бы хотела его видеть.

Первое время вообще не могла смотреть на свое отражение: не могла смириться с тем, что в зеркале отражалась всё та же худенькая девушка со светлой кожей, большими серыми глазами, длинными темными волосами.

Но лицо… оно стало чужим. И лишь прикрыв левую половину волосами, я узнавала себя прежнюю – Ангелину Максимову, ту жизнерадостную девушку, у которой было много друзей и классный парень, которая гордилась своей внешностью…

– Смогу ли я когда-нибудь без отвращения смотреть на свое отражение? – тихо проговорила я, рисуя на стекле ничего не значащие иероглифы. – Смогу ли не прятать лицо под капюшоном и волосами?

Навряд ли… Вспомнить только, как однажды, когда я стояла в очереди к кассе в супермаркете, какой-то пьяный парень назвал меня Фредди Крюгером.

Где бы я ни появлялась, везде ловила хмурые взгляды, поэтому решила как можно меньше находиться среди людей и как можно тщательнее скрывать левую половину лица.

Из-за угла соседнего дома резко вырулила моя школьная подруга Дашка и, как назло, сразу подняла взгляд на мое окно и помахала рукой.

«Вот черт, не успела слезть с подоконника! Теперь не смогу сделать вид, что меня нет дома», – подумала я и, спрыгнув на пол, неохотно пошла открывать ей дверь.

– Прекрасно! Пора выходить, а она еще в халате! – с порога проворчала Даша, сняла босоножки и прошла на кухню.

– Выходить? Куда? – нахмурилась я.

– Здрасте! – Дашка запрыгнула на подоконник и уселась, свесив ноги. – Сегодня же встреча выпускников!

– А-а, это… – Я достала из шкафчика две чашки. – Не, не пойду. Год назад школу окончили, а уже встреча. Лично я еще ни по кому не соскучилась.

– Но ведь как раз мы с тобой и придумали традицию встречаться каждый год, забыла, что ли? И все одноклассники поддержали. А теперь получается, что одна из главных зачинщиц не идет? Лин, если это из-за денег, то я заплачу за тебя.

– Спасибо, но я буду благодарна, если ты просто передашь ребятам большой привет от меня. – Я поставила на стол чашки с чаем, вазу с клубничным вареньем и села на табурет.

Дашка спрыгнула с подоконника и села за стол. Примерно минуту на кухне царила тишина. Казалось, подруга не решалась о чем-то заговорить со мной. Она медленно помешивала чай ложкой, смотрела, как кружатся чаинки, хмурила светлые брови и покусывала губы, накрашенные сливовой помадой, подобранной в тон тоненькому ободку на ее пшеничных волосах.

А потом взяла меня за руку.

– Лин, не надо врать, что не хочешь идти на встречу, потому что не успела соскучиться по одноклассникам. – Даша медленно убрала волосы с левой половины моего лица. – Всё дело в этом?

Я ненавидела, когда мое лицо оставалось неприкрытым, и на автомате очень быстро спрятала щеку под волосами.

– Не делай так больше! – огрызнулась я.

– Извини… Просто больно видеть, как ты угасаешь. Прошел почти год. Нужно взять себя в руки, впереди целая жизнь! Ты же не будешь вечно сидеть здесь и прятаться от друзей. Тебе необходимо живое общение, прогулки, походы в кино, новая любовь, в конце концов! Только так ты сможешь оживить свое сердце.

Подруга встала с табурета и обняла меня за плечи.

– Давай начнем менять твою жизнь прямо сегодня? Перешагни через свои страхи и комплексы, поехали со мной. Все одноклассники знают, что с тобой произошло прошлым летом. Никто не станет задавать больных вопросов. Пойми ты, наконец, люди не отвернулись от тебя, они готовы поддержать!

– Не говори за всех, – горько усмехнулась я.

Дашка закатила глаза и громко выдохнула.

– Ты о Князеве? До сих пор думаешь о нем?

– Иногда, – соврала я.

На самом деле моя первая любовь, Богдан Князев, настолько крепко застрял в сердце, что клещами не вытащить. Целый год я пыталась избавиться от воспоминаний о счастливом времени, рыдала, изгоняла из головы его голос и смех, пыталась возненавидеть.

Но все эти попытки были провальными, как стрельба слепого по мишени.

Я не переставала думать о нем. Он не переставал мне сниться.

– Слушай, а может, и правда, Князев бросил тебя не из-за этого. – Подруга кивнула на прикрытую волосами половину лица. – Ведь все говорят, что его родители заставили поступить в московский вуз. Возможно, у парня просто не было выбора?

– Я бы в это поверила, если б лично не была знакома с его семьей. Даш, они исполняли любое желание любимого сыночка. Если бы Богдан пожелал остаться в нашем городе, он бы остался…

Мой голос задрожал, слезы обожгли глаза.

– После того как Богдан увидел меня в больнице, он внезапно исчез, оставив меня наедине с кошмарами во снах и наяву. Ты же помнишь, что творилось со мной несколько месяцев. Мне нужна была его поддержка, – всхлипнула я. – Знаешь, он очень любил знакомить меня со своими друзьями, родственниками, ему нравилось, когда говорили: «Вау, какая красивая у тебя девушка!» Как будто я была его козырем. Он с гордым видом появлялся вместе со мной на всех тусовках, называл котенком, носил на руках. Помнишь, когда мы поругались, он ночевал возле моей двери.

От воспоминаний слезы потекли ручьем.

– Мы собирались вместе поступить в московский универ и никогда не расставаться. Мне казалось, он безумно любил меня, но стоило мне утратить свою красоту, как я тут же стала ненужной.

– Я думаю, тебе стоит встретиться с ним и расставить точки над «i». Все-таки вы больше года встречались, но после трагедии так толком и не поговорили. Это тебя и гложет. А представь, если всё это время он тоже мучился, не знал, как заговорить с тобой, хотел извиниться, но боялся, что ты не простишь? Ведь может быть такое, верно? Возможно, он хотел позвонить или написать, но ты сменила телефон и удалила страницу «ВКонтакте». Ты всё сделала для того, чтобы никто не смог с тобой связаться. Что уж там… даже от меня иногда шифруешься, – обиженно сказала Даша.

Подруга еще несколько минут продолжала расписывать, как будет прекрасно, если я начну выходить в люди. Она уверяла, что разговор с Богданом и встреча со старыми друзьями пойдут мне на пользу.

А может, она права?.. Я должна пересилить себя и поговорить с ним. Всё бы отдала, если б мечты и сны о том, что мы снова вместе, стали реальностью.

Глава 2

– И зачем я на это подписалась? Уже жалею, что поехала…

Я нервно дёргала ногой, сидя на заднем сиденье в такси.

– А ну, прекрати! – скомандовала Дашка. – Ты видела себя в зеркале? – и подруга, не стесняясь водителя, зачитала рэп:

– Классные джинсы, волосы, как шелк, короткий топ обнажает живот, босоножки на каблуках, детка, да ты просто АХ!

Мы обе засмеялись.

– Ты почти год не видела себя в таком образе, верно? Так вот скрести пальцы и загадай, чтобы Князев пришел. Уверена, он потеряет дар речи, когда увидит тебя!

Небольшое кафе в центре города, мрачноватый и почти безлюдный зал с массивными деревянными столами и стульями. Здесь было довольно прохладно, и я пожалела, что не прихватила с собой джинсовку.

В дальнем углу за большим столом сидела большая компания наших одноклассников. Помещение сотрясалось от их смеха, но как только они увидели нас с Дашей, резко замолчали. Я заметила, как с лиц ребят медленно сползали улыбки, и мне сразу стало не по себе.

Хотелось развернуться и убежать, но Дашка крепко держала мою руку.

– Расслабься, они рады тебе! – шепнула подруга, затем широко улыбнулась и воскликнула: – А что все притихли? Эй, народ, кто первым обниматься? – Даша раскинула руки в стороны, несколько девчонок и парней вышли из-за стола, начали обнимать нас обеих. Я все время поправляла волосы, чтобы, не дай Бог, никто не увидел мое лицо полностью.

Обвела взглядом всех сидящих за столом и не увидела среди них Богдана. Если честно, даже не знаю, что испытала в тот момент – облегчение или огорчение. Может, и к лучшему, что его не было. Это дома я была уверена в себе и казалось готовой к выходу в люди, но, ей-богу, под пристальными взглядами одноклассников я чувствовала себя так, словно меня раздели догола на центральной площади. Хотелось спрятаться под одеяло и не высовываться вовсе.

– Девчонки, садитесь! – Коля Полыскин кивнул на два свободных стула.

Многие изменились за год: кто-то перекрасил волосы, кто-то подстригся, кто-то отрастил бороду. У Коли скоро появится ребенок.

Я поняла, как много не знала о тех, с кем училась, дружила много лет. Как будто я долго спала, а в это время вокруг моей маленькой квартирки бурлила жизнь.

Ребята рассказывали о том, кто куда поступил и как прошел первый учебный год. Я слушала разные истории, ела мороженое, уверяя Дашу, что не голодна, а на самом деле пускала слюнки, глядя на различные закуски, которыми был завален стол.

С удовольствием съела бы роллов или салатик, но не хотелось, чтобы подруга много платила за меня, поэтому довольствовалась самым недорогим, что было в меню.

Часто поглядывала на входную дверь, и всякий раз, когда она открывалась, мое тело напрягалось, ладошки потели, но когда видела незнакомого человека, а не Богдана, возвращалась в нормальное состояние.

– Лина, а где ты учишься? Наверное, на бесплатном? – спросила Маша Сергеева.

– Еще бы! С ее мозгами на платном делать нечего! – подхватила Кудряшова, которая в школе была влюблена в Богдана.

На меня уставилось пятнадцать пар глаз. Я немного покраснела от смущения, прокашлялась и ответила очень кратко:

– Я не поступала. Сейчас для меня важнее работа.

– Да ладно? – вытянула лицо Кудряшова. – Ты же закончила с отличием, на английском шпарила, как на родном. Да тебя в любой вуз с руками и ногами возьмут! – Кудряшова хитро прищурилась. – Или… подожди… небось, работа такая высокооплачиваемая, что можно и на учёбу забить?

Кудряшова вечно сует свой длинный нос в чужую жизнь. Ей только дай повод задеть меня!

– Восемь триста! – громко ответила я, пристально глядя на нее. – Столько получают санитарки в больнице. Еще будут вопросы?

Кудряшова опустила глаза. За столом повисло неловкое молчание, в котором я была виновата. Может, мои одноклассники утратили дар речи от моего грубого тона, но что поделать, если любое вмешательство в мое личное пространство теперь вызывало неконтролируемую агрессию?

– Кхе, кхе… – громко сказала Даша и покосилась на меня. – Думаю, никому не нужно объяснять, почему Лина вынуждена работать, а не учиться? Предлагаю закрыть тему и послушать, например… – Даша обвела взглядом народ. – Коль! – воскликнула она, глядя на Полыскина. – Кого ждете, мальчика или девочку?

У Дашки всегда мастерски получалось сгладить любую обстановку. Казалось, уже через пять минут все благополучно забыли о нашем диалоге с Кудряшовой, за столом снова звучал смех, веселые рассказы сыпались из уст каждого, ребята вспоминали разные случаи из нашей школьной жизни. Практически в каждой истории звучало мое имя, и я погрузилась в прошлое, в котором мне было очень легко и комфортно.

Там было всё как раньше: я веселая, всегда за любой кипиш, окруженная большой компанией девчонок и парней, общительная и… красивая.

Потом Коля достал фотоаппарат и начал фоткать всех сидящих за столом – и по парам, и по отдельности, затем мы встали поближе друг к другу на фоне мигающих огоньков, висящих над барной стойкой.

Мы сели обратно за стол. Кто-то из ребят догадался позвонить нашей классной, и мы дружно разговаривали с ней по громкой связи, а потом Дашка неожиданно толкнула меня в плечо и прошептала:

– Смотри, кто идет.

Я перевела взгляд на дорожку между столиков и застыла с ложкой мороженого в руке: подпрыгивающая походка, кепка, отодвинутая на затылок, белая майка с Микки Маусом, показывающим фак, рваные джинсовые шорты, белые кеды «Адидас», и, как всегда, широченная улыбка на лице. Вот он, Богдан Князев!

Глава 3

Трое парней, которые дружили с Богданом в школе, выскочили из-за стола и побежали ему навстречу. Раздались радостные возгласы, хлопки рукопожатий. А я не знала, куда себя девать от волнения.

Поправила волосы, положила руки на стол, убрала под стол, снова достала их, взяла салфетку, начала теребить ее.

– Спокойно, спокойно, – почти не шевеля губами, проговорила Дашка. – Держи спинку прямо, нос – выше. Ты – уверенная в себе девушка, у которой всё прекрасно.

– Постараюсь, – прерывисто выдохнула я.

Богдан подошел к столу, со всеми поздоровался, его взгляд упал на меня (я точно это видела, так как с замиранием сердца ждала, когда он меня заметит, и не поняла, почему он так бегло взглянул). Не улыбнулся, не помахал рукой, словно он посмотрел на пустой стул.

Когда Богдан сел за стол, его тут же засыпали вопросами о его учебе и жизни в столице. А я хотела провалиться сквозь землю.

Ведь все в школе знали, что мы встречались, и теперь наблюдали за моей реакцией на его появление. Моя персона снова была в центре внимания, чего я категорически не любила.

Богдан с московским акцентом красочно рассказывал об учебе в институте, о том, как ему нравится жить в московской квартире с красивым видом на город, о новенькой «Тойоте», которую ему недавно купили.

Я пыталась заставить себя улыбаться, сделать равнодушный вид, но не смогла. Одно его появление возродило в моей памяти миллион фрагментов – от нашего первого поцелуя до его ухода из моей больничной палаты.

Наши взгляды пересеклись еще несколько раз, но в его глазах кроме равнодушия и холода ничего не было.

Совсем ничего. Даже м-а-аленького огонька.

Еще год назад мы бы вместе вошли в этот бар, держась за руки, я бы точно полвечера просидела у него на коленях, и мы бы бесконечно целовались, целовались, целовались… А друзья говорили бы, какая мы красивая пара.

– Не, ну он, конечно, всегда носил корону на голове, но чтобы вот так вот прилюдно игнорировать бывшую девушку… – тихо возмущалась Дашка. – Как будто вы чужие друг другу люди.

Подруга заказала мне мохито, и я была не против, несмотря на то, что к алкоголю, как и к курению, относилась негативно. Выпила его залпом, и, знаете, стало легче. С плеч как будто сняли что-то тяжелое, тело расслабилось, мозг – тоже.

Богдан вышел из-за стола и направился к выходу из бара.

– Это твой шанс, – шепнула Даша.

– Думаешь, стоит? – сомневалась я.

– Когда ты еще с ним увидишься? Иди, поговори.

Возможно, если б я не выпила мохито, то не решилась бы на разговор. Вроде, и так все ясно: между нами все кончено. Зачем впустую сотрясать воздух? Но алкоголь пробудил во мне уверенность и желание расставить точки над «i».

Под любопытные взгляды одноклассников я вышла из-за стола и пошла к выходу.

Богдан стоял ко мне вполоборота, смотрел на экран телефона и быстро курил. Я стояла у самой двери, боясь помешать: вдруг он вышел на разговор тета-тет?

Солнце село, и на улице стало прохладно, ветер забирался под короткий топ, по коже пробежали мурашки, волосы растрепались, и пришлось придержать их рукой, чтобы закрывать половину лица. С непривычки ноги очень устали в босоножках на высоком каблуке, но я не показывала этого. Если бы я не знала, что Богдан тащится, когда девушки носят обувь на каблуке, то стояла бы сейчас в кедах.

Богдан, так ни с кем не поговорив, убрал телефон в задний карман, сделал пару затяжек, выбросил окурок в урну, повернулся, и наши взгляды встретились.

Первое, что я заметила в его небесно-голубых глазах – растерянность, но он быстро собрался, выпрямился, слегка улыбнулся и развел руками.

– Ну, привет, что ли?

– Давно не виделись… – Мой голос прозвучал неуверенно.

Он перевернул кепку козырьком назад, прислонился плечом к кирпичной стене, сунул руки в карманы шорт.

– Как дела? Как вообще жизнь?

– Жаль, ты опоздал: я как раз рассказывала, как весело мне работается в больнице.

И почему-то я подумала, что он должен был об этом знать. Ведь наверняка интересовался моей жизнью у знакомых.

– Серьезно? – Богдан выгнул брови. – Медсестрой, что ли?

– Нет… Санитаркой, – растерянно ответила я.

– А-а, ну понятно. В институт так и не поступила?

– Да пока не до учебы как-то. – У меня вырвался нервный смешок. – Жить на что-то нужно.

В голове промелькнул вопрос: «Кому я это рассказываю? Он же больше всех остальных знал, что произошло в моей семье».

– Ну да, ну да… – Он понимающе покачал головой. – А я вот приехал всего на пару дней. Вообще редко приезжаю, из столицы хрен выберешься: то одно, то другое, там жизнь кипит, не то что здесь. Ты ведь есть у меня в друзьях ВКонтакте? – неожиданно спросил он. – Видела, наверное, фотки?

Он еще что-то говорил, говорил, говорил, но я утратила дар речи, когда он спросил, есть ли я у него в друзьях ВКонтакте.

Это был выстрел прямо в сердце.

Да, не писал, да, не звонил, не искал в соцсетях, как я уже поняла, бросил в тот момент, когда мне особенно нужна была его поддержка, но чем я сейчас заслужила такое отношение? Почему Богдан всем своим видом показывает, как ему плевать на меня? Ведь если б он заходил на мою страницу, то наверняка бы увидел, что я удалила ее еще в июне прошлого года.

Не вникая, о чем он рассказывал и смеялся, я рывком убрала волосы с левой части лица.

– Из-за этого ты меня бросил? – решительно спросила я.