Kitobni o'qish: «Страна на Я»
ВСТУПЛЕНИЕ
Короткие заметки на авиабилетах, ресторанных меню, гостиничных буклетах.
Посты в соцсетях.
Рассказы друзьям и знакомым под шашлык в садовой беседке до утра.
Все это копилось, множилось и не помещалось в листочках на рабочем столе на работе и дома.
Подписчики и друзья кричали: пиши книжку!
А потом появился проект Кулинарные Ленопки. Рецепты. Домашние, старинные и найденные в ресторанах. В них вы не встретите строго отмеренные пропорции: самым точным там будет «на глаз». Ни за один не дадут мишленовскую звезду. Хай-тек девайсы тоже не про них. Зато их можно принимать вместо антидепрессантов и цементировать ими семьи.
И пазл сложился. Книжка о путешествиях и кухнях разных стран. Через мое и только мое восприятие. Только о том, где я была сама, и только то, что сама ела или готовила. Отсюда и название: Страна на Я, – подсказанное моими читателями.
О! Я писала не одна. Вернее, одна, конечно, выводила буквы и переплетала смыслы. Но ничего не получилось бы без моих многочисленных друзей, подбадривавших меня, шуршащих по пыльным чердакам в поисках старинных рецептов и пристающих к шефам окрестных едален с вопросами: расскажи да покажи, а как ты жаришь вот это и печешь вон то… Я обязательно перечислю их всех на специально выделенной отдельной странице книжки.
А начиналось все так…
Когда-нибудь я напишу книжку. О дальних и ближних землях, дорогах, маршрутах, вспухающих на глобусе причудливой вязью. О мегаполисах, поселках, деревушках. Где живут люди. Или хоббиты. А, может быть, лепреконы. О странах, которых сегодня за плечами более тридцати. Жалею, что так мало. Надеюсь, будут еще.
Где-то я была по несколько раз. Куда-то и после одного возвращаться не хочется. Как, например, в Израиль. Кто-то, может быть, скажет, что я «неправильно» в него съездила, но единственная случившаяся поездка настолько отвратила меня от страны, что вряд ли я когда-нибудь окажусь там снова.
А есть такие страны, куда только на минуточку сунул нос – и все, пропал. Они становятся навязчивой идеей, манят и не отпускают. А сколько советских и российских городов и весей до сих пор не могут опомнится от встречи со мной!
О путешествиях? Эка невидаль! – скажет искушенный читатель. Всевозможными книжками о поездках, прогулках, отпусках и прочих вояжах можно месяц топить общественную баню какого-нибудь крупного сибирского села. В нынешнем интернете каждый traveller сразу blogger и сразу норовит в пресс-тур. Да и в классической литературе не протолкнуться от этих ходоков за три моря.
А вот и нет. Ну, во-первых, не совсем о путешествиях. Скорее о впечатлениях, эмоциях, звуках, запахах, мелодиях, тактильных и вкусовых ощущениях, образах, которые являются во снах, когда преклонишь голову где-нибудь в горах Узбекистана или у Белого моря.
Вы знаете, как пахнет аэропорт Хитроу? Как шелестит ветер в перьях чайки над Бискайским заливом? Чему улыбается кошка в таверне под Ираклионом, о чем каждый день на воротах Несебра умирает волынка или чьей душой с вами говорит главный барабан аршанского дацана?
Такой очень личный взгляд на мир. Безусловно, очень женский взгляд. Уникальный? Конечно. Все мы видим мир по-своему, основываясь на своем опыте, культурных кодах, образовании и, не побоюсь этого штампа, семейных ценностях.
Именно поэтому, а не по чему-нибудь другому, Англия для меня – это в первую очередь прокуренный кабинет на третьем этаже старой московской школы, переделанный, как гласит легенда, из туалета, хриплый кашляющий голос неповторимой Собеневской (самый главный Учитель в моей жизни, мир праху ее), которая сидит, обвернувшись дважды нога об ногу, в обнимку со своей неизменной тетрадкой, с безупречным RP (received pronunciation), рассказывающая о Лондоне, где она никогда не была.
А, скажем, Армения, – небольшой участок каменистой земли под Эчмиадзином, где в марте под пленкой выращивают тархун, чтобы потом отвезти его на поезде в Тбилиси – и выгодно продать, и немного заработать.
А во-вторых, как говорит мой муж, «хочется» – хуже, чем «болит».
Я соберу в эту книжку все торопливые заметки, дорожные репортажи, давно написанные рассказы со смыслом и без, те, которые пока лишь едва придуманы, и даже те, которые пока и не думают придумываться.
Они будут разной длины, в разных стилях и даже жанрах.
Я соберу их друг за другом без смысла и порядка, через * * *, как модные современные писатели, и представлю, что читателю так интереснее нырнуть в страну и смотреть на нее глазами то пятнадцатилетнего уже почти не ребенка, то бабуськи, обвешанной цинизмом, лишними килограммами и первыми признаками деменции, то нищей студентки, то профессионального турагента, то квохчущей мамашки, то влюбленной женщины…
Потом я вспомню, что хорошо готовлю. И начну собирать рецепты по национальному признаку и добавлять их в книжку. Что-то по памяти, что-то из старой бабушкиной кулинарной книги. Начну приставать к своим многочисленным друзьям и просить их рассказать мне, что такого-этакого готовится в их странах. И запишу их рассказы. Возможно, не очень точно. И тогда придется на ходу перчить и сластить.
Я обязательно найду себе художника. Из молодых и голодных, какого-нибудь талантливого студента. И попрошу проиллюстрировать книгу. В карандаше, в черно-белой графике. Наобещаю, конечно, с три короба: про грядущую славу, выставки по всем известным галереям мира и глянцевые каталоги.
Конечно, никаких электронных изданий! Только печать. И кожаная обложка с тиснением. И шелковый шнурок, шкодливо подмигивающий с форзаца, такой, знаете, чтобы заложить понравившуюся страницу.
Когда-нибудь я напишу книжку. «Что же из этого следует? – Следует жить…»
И вот! Она написана! Проиллюстрирована и вышла в электронном формате. Осталось дождаться своего издателя.
Несколько слов о том, как устроена книжка.
Каждая глава начинается небольшим вступлением о стране. За ней следуют рассказы – длинные и не очень, художественные и публицистические. Иногда они вообще не про страну, а про эмоцию, которая возникла передо мной как живая и настойчиво потребовала о ней написать.
Дальше в некоторых странах встречается раздел «Коротко». Мы долго спорили о нем с моим редактором: включать или нет. Я победила. Потому что это очень важный раздел – этакие заметки на полях. Им никогда не воплотится в полноценное художественное произведение, но они живые, меткие, образные. И зачастую так выпукло рисуют быт и нравы, что «полноценному» и не снилось. А иногда есть только «Коротко». Потому что вдохновение не пришло на что-то большое. Или страна явно хочет, чтобы я в нее вернулась.
Каждую страну мы попробуем «на вкус».
Поговорим о национальной кухне в целом и попробуем приготовить самое интересное. Как каждой хозяйке, мне иногда бывает лень готовить. Или нет настроения. А без настроения – готовить грех, это каждый знает. Гарантированно: блюдо – в помойку. Тогда мы обязательно сходим в ресторан. Самый атмосферный и аутентичный! Обещаю!
Книжкой удобно пользоваться. Она – не застывший монолит, ее можно читать с любой страницы, справа налево и наоборот.
А для меня она, конечно, еще не окончена. И никогда не будет закончена, наверное, потому что дописывать ее можно всю жизнь. Как и путешествовать, и готовить!
*Блоги автора:
в Телеграм – «Марокканский борщ» @moroccanborsch
в Яндекс-Дзен – https://dzen.ru/elenapopova
АВСТРИЯ
Когда-то давным-давно мы делали сайт для моей туристической компании. Наш компьютерный гений прочитал лекцию об уникальном контенте, seo-продвижении и частотности употребления всяких умных и полезных слов, которые должны повышать индекс цитируемости и позиции в естественной выдаче. Мы ничего не поняли, но восхитились. А потом гений раздал всем листочки и попросил написать слова, ассоциирующиеся с Австрией, чтобы наглядно объяснить, по каким словам обычно ищут в интернете информацию об этой славной стране. Я была единственной, кто написал «Моцарт», «кофе», «штрудель».
А что приходит в голову вам?
Горнолыжные курорты? И это правильно. На любой вкус и уровень мастерства – Ишгль, Лех, Серфаус, Китцбюэль… Самые разные отели и апартаменты: от фешенебельных до скромных, «на переночевать» в каморке между лыжами и ботинками. Множество детских школ. Прекрасный апре-ски1*. О! Какой там апре-ски! Скажу по секрету, очень многие едут сюда не на лыжах кататься, а попить кофе в милых ресторанчиках с видом на горы, поплавать в бассейнах с теплой водой, когда за окном метель и елки изнемогают под снежной шубой. Даже позагорать, в конце концов. Да-да! Авторитетно заявляю – самый красивый загар водится в зимних Альпах.
А вот про то, что в австрийских горах прекрасно и тогда, когда не лыжный сезон, мало кто знает. Отели работают круглогодично, не снижая уровень сервиса. К вашим услугам треккинг, скалолазинг, велосипединг и даже малоподвижный созерцательный кайф на фоне чистейшего альпийского воздуха.
Музыкально-театральная жизнь? Несомненно! Венская опера блистает и по сей день репертуаром спектаклей и профессионализмом исполнителей. Билеты давно можно купить онлайн, а самолет доставит вас прямо к удовольствиям за какие-то два с половиной часа.
Ценители истории, архитектуры, живописи будут в несомненном восторге от имперской Вены, брутального Зальцбурга и прочих крепостей и замков.
А вы в курсе, что Австрия богата термальными курортами? Оздоравливаться можно в течение всего года, сочетая заботу о здоровье с любыми другими видами отдыха.
Ю. Райсфельд
В Австрии, увы, нет моря. Но там есть озера. Знаменитый Траунзе, где по преданию прячется аналог Лох-Несского чудища. Милльштеттер-Зе, увидев который, можно не стремиться к норвежским фьордам, такие зрелищные у него берега. Ледяной Грюнер-Зе с ярко-зеленой прозрачной водой. Альпийский Вайсензе, где форель запрыгивает прямо
в лодку, потому что цивилизации запретили законодательно наступать на этот благословенный уголок.
Всего их более трехсот и почти во всех можно купаться, ловить рыбу и даже пить из них воду. Прекрасная альтернатива для отдыха с детьми с правильными родителями, которые думают об иммунитете своих отпрысков и не везут их в климат, отличный от родного.
И, конечно, гастрономические удовольствия! Можно неделями путешествовать по стране, наслаждаясь местной кухней. В каждом – каждом! – горном ауле вас порадуют чем-то аутентичным и, если повезет, даже дадут рецепт!
Коротко
Заблудившись однажды в Зальцбурге, я узнала, что такое австрийское кафе во дворе-колодце.
Надо сказать, что дома на берегу Зальца стоят там с самого Средневековья и устроены так: неприступная со стороны реки чаща домов с огромными проходами-воротами, чтобы было удобно подводам с солью грузится на баржи. А внутри этих домов-крепостей – миллиарды маленьких двориков, узких, как горлышко какой-нибудь древней бутылки, куда с трудом заглядывает далекое-далекое небо.
И вот представьте: почти в каждом таком дворике есть маленькая кафешка, размером с половину моей московской кухни. Но здесь умещается все – и где сварить кофе, и испечь штрудель, и сам улыбчивый усатый хозяин в традиционном трахтене2.
Пара кукольных столиков с игрушечными стульчиками, разумеется, на улице, во дворе.
Ю. Райсфельд
Ты садишься, слегка нервничая, как бы оно все под тобой не сломалось, тебе приносят кофе, который пьют только ангелы на облаках, и такую выпечку, которая ангелам и не снилась, и, жмурясь на солнце, бесцельно разглядываешь окна, представляя, кто там сейчас смотрит в ответ на тебя.
Вверх по помнящим Священную Римскую империю стенам ползут маленькие балкончики, сплошь увитые цветами, и, конечно, веревками, веревками с идеально постиранным австрийским бельем.
За соседним столиком абсолютно седой древний австриец клюет носом над своей трубкой, едва слышен цокот копыт откуда-то с центральной площади и светлая тень великого композитора приветливо машет из-за угла…
КУХНЯ
Мое знакомство с австрийской кухней началось с местечка Бад Хофгаштайн, которое относится к федеральной земле Зальцбург.
Боже! Как нас кормили в ресторане простого четырехзвездочного отеля. Клецки, оладьи, разнообразные супы, подливки, мясо домашнее, мясо дикое, умопомрачительная выпечка… А когда перед самым отъездом я сунула нос в меню, оказалось, что кто-то другой, но уже не мы, будет пробовать орла по-тирольски с клецками, дикобраза с лапшой в уксусном соусе и жареную белку с салатом. Хорошо хоть успели отведать знаменитые марципановые конфеты «Моцарт». Ничего особенного на самом деле. Но знаменитые.
А потом была Вена. Я тщетно искала белок и дикобразов. И именно тогда узнала, что в Австрии в разных регионах кормят очень по-разному. Везде вкусно, но в Тироле не тем, чем в Штирии, и совсем не так, как в Каринтии.
Ю. Райсфельд
В целом блюда довольно просты, сытны, при это изысканны. Порции – огромные! Кстати, именно в этой стране аборигены научили меня заказывать много разных кушаний на компанию, чтобы все могли всё попробовать и обменяться впечатлениями под прекрасное австрийское пиво.
И кстати, вы можете быть абсолютно уверены, что ровно то же самое, что вы сейчас едите, когда-то подавалось при императорском дворе. Австрийцы замечательно консервативны, да!
РЕЦЕПТЫ
Венский шницель
Ну а что еще я могла выбрать в качестве примера типичной австрийской кухни из своей потрепанной книжки «Секреты маленькой хозяйки»? Не Захер же. За него семь лет в «битве тортов» противостояли профессионалы. Они до сих пор ругаются. Какое масло использовать да как бисквит пропитывать. И шоколада правильного у нас все равно нет.
А если вам таки захочется Захеру, поезжайте в Вену. На Фильхармоникерштрассе, что аккурат за Венской оперой. Смею уверить, что путь займет куда меньше времени, чем вы потратили на прочтение дивного названия почтенной улицы. В ресторане отеля Захер вам подадут Тот Самый Торт. Только постарайтесь с утра пораньше – потом затопчут туристы.
О чем это я? Ах, да, о шницеле.
Нам понадобится нежнейшая телятина. Нет, вы, конечно, можете себе готовить из курицы или там свинины, например. И это даже будет шницель. Но не «венский».
Нарезаем телятину поперек волокон приятными сердцу кусками, толщиной с элегантный дамский мизинец. Вспоминаем, насколько наша телятина была молода и свежа при жизни. Это важно. Потому что, если у вас есть сомнения в ее возрасте, то лучше все-таки ее отбить. Напоминаю, что отбивать следует плоской отбивалкой, а не прабабушкиной железякой в пупырышек.
На 4 шницеля нам понадобится 2 яйца. Разбиваем их в обычную глубокую суповую тарелку, желательно размером примерно с будущий шницель. Нежно, без фанатизма взбалтываем, не стремясь к однородности. Пусть желтки кокетливо проглядывают сквозь белок.
Во вторую аналогичную тарелку насыпаем простую пшеничную муку. Можно даже не просеивать. Соль и перец я люблю добавлять именно в муку, чтобы они как можно равномернее распределились по поверхности нашего кулинарного шедевра.
В третью тарелку – сухари. Хозяйки, претендующие на звание «кулинарка года», делают сухари сами, из хорошего белого хлеба, раскрошенного после сушки в древней медной ступе доисторическим медным пестиком.
Теперь аккуратно обваливаем мясо сначала в муке, потом в яйце и напоследок в сухарях. Не стесняйтесь, обваливайте как следует. Чтобы каждая морщинка и складочка обвалялись. Можно даже вспомнить, как вы обычно строите замки из песка на берегу моря. И ладошками, ладошками сыпать муку, сухари. И пристукивать будто лопаточкой, как в детстве. Не бойтесь переборщить. Мясо возьмет ровно столько, сколько ему надо. Если уж именно ваше мясо оказалось жадиной и набрало слишком много муки или сухарей, просто слегка стрясите с него излишки.
Растапливаем приличное количество сливочного масла в глубокой, именно глубокой, чугунной сковородке. Глубинным чутьем, присущим каждой истинной кулинарке, улавливаем идеальную температуру нагрева и опускаем наш обваленный кусок мяса, чтобы он, наконец, стал знаменитым венским шницелем. Две минуты с одной стороны, две с другой. Не больше!
Украшаем каждый кусок тонким ломтиком лимона и подаем на стол.
Наслаждаться шницелем можно под что угодно. Рекомендую под традиционный австрийский салат из картошки. Чтобы уж, так сказать, соблюсти все приличия.
Картофельный салат
Он прост, как пареная репа. И часто подается гарниром именно к венскому шницелю.
Отвариваем картошку в мундире. Как положено: залив ее кипятком и слегка присолив. Желательно, чтобы сорт корнеплода был каким-нибудь не рассыпчатым, а то получится какое-то невнятное пюре вместо салата.
Пусть картофель варится, а мы займемся заливкой.
Нам понадобится некоторое количество – (примерно грамм сто) лука. Приятнее глазу, да и вкуснее, если он будет красным. Режем кому как нравится – я вот люблю полукольцами. И отправляем в маринад: пять столовых ложек уксуса и немного горячей воды. Можно воду заменить бульоном, куриным или мясным, но мне с водой нравится больше, потому что в этом салате вовсе не нужны лишние ароматы и вкусы, которые может привнести сторонний бульон, да и лишние жиры с белками нам совсем ни к чему. Пока лук, теряя горечь, маринуется, смешиваем 1 столовую ложку горчицы с 5 ложками подсолнечного (оливкового, кукурузного – у кого к чему душа лежит) масла, добавляем 2 чайные ложки сахара (лучше сахарной пудры) и соль-перец на глаз.
Картошка сварилась? Отлично! Снимаем с нее «мундиры». Стойте, так вы все пальцы пожжете! Возьмите полотенце и пообжимайте каждую картофелину. Ласково, но настойчиво. Краснеть не надо. Надо порезать картошку красивыми нежирными кружочками и приступить к сборке салата, предварительно отбросив лук на ситечко. Маринад из-под лука не выливаем, а смешиваем с горчично-масляной смесью.
Слой картошки, лук, заливка. Потом повторить. И так до тех пор, пока кто-нибудь из них не закончится. Чтобы не испортить всю красоту, не перемешиваем перед подачей. Сделаем это, когда будем укладывать гарнир вокруг шницеля уже в тарелке.
Просто же? Ну вот…
АНГЛИЯ
Великая Британия с незапамятных времен манит к себе путешественников.
Шутка ли – страна вечнозеленых газонов, где затерялся мистический Грааль, бродят тени короля Артура и Шекспира, до сих пор живы римские бани, государством правит настоящая королева, автобусы из двух этажей и в школах учат настоящему английскому языку.
Достаточно мягкий морской климат Великобритании позволяет посещать эту страну круглый год, а туристические возможности таковы, что удовлетворят самых взыскательных клиентов.
В первую очередь, конечно, Англия интересна своим культурно-историческим наследием. Экскурсионные туры многообразны, охватывают разные эпохи, города и памятники. Безусловно, знакомство со страной традиционно лучше начинать с ее столицы. Биг Бен, Вестминстерское аббатство, Королевский Тауэр, Букингемский дворец, Трафальгарская площадь… Список бесконечен.
Особое место в Лондоне занимают музеи и картинные галереи. Здесь можно бродить неделями и все равно не успеть посмотреть все экспозиции.
Обязательно некоторое внимание стоит уделить Лондону театральному.
Освоившись в столице, можно отправиться путешествовать по стране. Я, честно говоря, больше люблю маленькие городки с дивной патриархальной атмосферой, неспешным, размеренным течением жизни, где все по правилам и строго по часам. Есть в этом что-то умиротворяющее.
Когда надоест кататься просто так, можно придумать себе тематическую программу. Места силы Англии с загадочными каменными кругами и древними поселениями друидов. Или по следам литературных героев: короля Артура, Шерлока Холмса, Гарри Поттера. Или – Битлз и Великобритания. А еще – Родина футбола. Замки с привидениями. Знаменитая на весь мир цветочная выставка в Челси и частные сады Англии. Англия пасторальная…
Об английском шоппинге ходят легенды. Даже если магазины не про вас, просто пройдитесь по знаменитой Оксфорд-стрит или загляните в эпохальный Харродс. Здесь торговля возведена в ранг искусства, и на это стоит посмотреть.
Зачем еще едут в Англию? За качественным обучением, разумеется.
Здесь существуют летние лагеря, круглогодичные языковые курсы, пансионы и индивидуальные системы обучения.
Есть возможность для получения второго высшего или специального образования. Можно поучиться несколько семестров в знаменитых на весь мир колледжах и университетах.
Есть программы, подразумевающие обучение и для детей и взрослых, что очень удобно, если вы надумали повысить свой образовательный уровень всей семьей.
В Англии не останутся без внимания и желающие позаботиться о своем здоровье. Минеральные источники Бата, Лемингтона, Бакстона и Харрогейта открыты круглый год и могут похвастаться самым высоким уровнем сервиса.
И, конечно, скачки! Все, что связано с лошадьми, необычайно высоко ценится в Туманном Альбионе и собирает зевак со всего мира. Не забудьте прикупить соответствующую случаю шляпку!
Лево руля, мадам!
Жаркий воскресный июньский день. Десятки машин лондонцами, с освеженными купанием практически в Ла Манше, черепашьим шагом торопятся из Борнемута в столицу. А у меня в автобусе 45 студентов. А дорога проселочная в две полосы. А когда я гляжу на часы, я понимаю, что мы опаздываем на рейс.
Фото из архива автора (в обработке)
Представим себе еще раз. Страна Англия. Две полосы. Левая свободна. И по ней никто не едет. В правой – многокилометровая многочасовая пробка.
Дополняет картину наш водитель. Улыбчивая пожилая леди ростом с наперсток, в очках и завитушках. В огромном кресле огромного автобуса невозмутимо прыгает на роскошных амортизаторах.
А я смотрю на часы.
Леди, – не выдерживаю я. Вы случайно не находите, что есть некоторая вероятность, что мои юные организмы слегка опоздают на рейс?
Да, пожалуй, – весело соглашается леди.
Окей, может быть, учитывая все обстоятельства, мы могли бы, слегка наплевав на ваши идиотские правила, проехать по левой полосе? – педалирую я ситуацию.
– Вы знаете, если бы не чертовы полицейские камеры, я бы несомненно поступила так, как вы советуете. Но я не могу огорчить свою транспортную компанию многофунтовыми штрафами, – невозмутимо скачет в кресле леди.
– Окей, – нервничаю я, – но мы опаздываем.
Леди щелкает кнопочками и соединяется с кем-то из своей *** транспортной компании (ну вы поняли: звездочки скрывают непечатные выражения), но не едет по левой полосе, черт бы ее побрал.
Мы успеваем на рейс. Потому что транспортная компания связалась с аэропортом, нам дали выделенную линию в терминале, нам взвесили багаж на группу, нас какими-то козьими тропами тащили через границу, таможню и к воротам, нам держали борт.
Нам 45 минут держали борт.
Линда
Обычная машина. Вовсе не горбатый лондонский кэб. Сталкиваюсь на полном ходу у правой пассажирской двери с неспешным английским водителем. «Вы поведете машину, мэм?» – он учтиво открывает мне дверь. Пару мгновений ментального коматоза, пока я не соображаю, что на острове все не как у людей и руль не там, где обычно. Еще секунда на оббежать капот и плюхнуться на правильное кресло.
Мы едем по приморскому Бормуту, куда мои студенты прилетели учиться. Воскресенье. Машин мало. От автовокзала, куда нас примчал за несколько часов Нэшнл Экспресс3*, до дома моей хозяйки недалеко.
С любопытством рассматриваю узкие улочки, усиженные рядами одинаковых кирпичных домиков с одинаковыми по размеру палисадничками. По сути, все палисаднички разные, но про них я расскажу позже.
Мы подъезжаем к трехэтажному отдельно стоящему зданию. Водитель, кряхтя, выгружает меня с чемоданом на идеальный английский газон и, подслеповато щурясь, ищет кнопку правильного звонка.
Потом я узнаю, что в доме живет три семьи. По одной на каждом этаже. Линда – моя хозяйка – самая крутая. У нее первый этаж с внутренним задним двориком, с горшками с цветами и специальной кошачьей дверкой в задней двери.
Линда – сушеная короткостриженая леди верхней границы «средних лет». Работает в медицинском учреждении кем-то вроде ресепшионистки. У нее есть гостиная с камином. Крохотная кухонька, где нет стола, потому что дома Линда ест только со студентами или гостями, что реже, а их надо кормить в гостиной. Гостевой душ, ванная с ванной, чем она очень гордится. И две спальни. Вернее, не так: спальня и каморка. Спальня для нее и каморка для студентов.
Линда берет студентов. Это – недурный приработок, считает она, стоит того, чтобы проходить проверку и подписывать договор. Обязательная в Англии процедура для граждан, которые хотят размещать иностранных студентов в своих домах. Граждане обязаны быть не агрессивными, не педофилами и разговаривать со своими студентами во время завтрака и ланча на хорошем английском языке.
В самый первый мой приезд Линда усердно старается со мной разговаривать. И так же усердно пытается меня кормить (по контракту семья, принимающая у себя студентов, обязана кормить своих постояльцев горячими завтраками и ланчами). На самом деле она совершенно не умеет готовить. Все, на что она способна, это отварить жуткую свежезамороженную фасоль с не менее жуткой морковкой и красиво разбросать это зелено-оранжевое великолепие по разогретой в микроволновке пародии на ростбиф.
Завтрак Линда представляет себе еще хуже: тосты, джем и маслозаменитель.
Точно не помню, как мы с ней в самом начале решили вопрос с моим утренним кофе. Потом-то я просто привозила Арабику с собой. Зато хорошо помню, как мы с коллегами-преподавателями воровали в кафешках «пальчики» коричневого сахара, чтобы подсластить мгновения моего раннего английского пробуждения, потому что и сахара у Линды в доме тоже не было. Несколько дней мы так тихонечко ссыпали «пальчики» в сумки, пока кого-то из нас не осенило, что можно просто сходить в магазин и купить сахар. Ничего, что упаковки меньше килограмма мы не нашли. Зато Линде было что показывать своим подружкам на их традиционных сейлз-вечеринках по пятницам.
Так и вижу их, пронзительно щебечущих на высоких нотах от самой двери: «Линда, у тебя так лавли4*!» И всегда, конечно, лавли, разве может быть по-другому? Гарантированно на ползимы впечатлений о странной русской, которая скупает сахар килограммами.
На одной из таких вечеринок Линда распродавала свои сокровища: чайная пара, хотя кто знает, может, это все, что осталось от сервиза ее пра-пра-бабушки; серебряная ложечка с оригинальным вензелем; сломанная брошка в виде бабочки; гроздья каменьев откуда-то, по-моему, из Индии… Подружки порхали вокруг Линдиной кровати, где все это было разложено самым выигрышным образом, в полном восторге махали руками и под неугомонное «лавли» часа два разглядывали каждый «лот».
Когда за последней щебетуньей закрылась дверь, Линда пригласила повосторгаться и меня.
Я была крайне напряжена, потому что была занята сканированием всех своих запасов англоязычной лексики в поисках аналога навязшего в зубах «лавли». Аналог, как обычно, где-то затерялся. Так бывает даже с самыми талантливыми синхронистами. Нужные слова показывают тебе кукиш и отчаливают в неизвестном направлении. Говорят, хорошо помогает бокал холодного шампанского. Но откуда у Линды шампанское?
Пришлось вцепиться в чайную пару и остолбенело, предполагалось, что от восторга, полузадушенно шептать, какая она бьютифул5. Линда тут же принялась уговаривать меня ее купить. Наверное, в ее роду были купцы. Мне пришлось интеллигентно отнекиваться, всплескивать руками а-ля Линдины щебетуньи-подружки и печалиться, что я никак, никак не довезу сей раритет до Москвы в целости и сохранности. Линда слегка обиделась, поджала губы и демонстративно ушла варить морковку.
Но, видимо, гены аристократичной прабабки, по всей видимости хозяйки чашки, – хозяйки, как мы предполагаем, чашки, задавили Линдину купеческую жилку, и в день моего отъезда она, смущенно улыбаясь, просочилась ко мне в каморку. В руках у нее была… чайная пара, замотанная в полиэтилен с пупырышками, который все так любят лопать, – чтобы я уж точно не отвертелась. Линда сказала, что это подарок. И она необычайно счастлива, что эта дорогая ее сердцу чашка закончит свою земную жизнь в таких прекрасных руках. Моих, то есть. По-моему, она даже всхлипнула украдкой.
Чашка благополучно доехала до Москвы. Стоит у меня на кухне в окружении живописных камушков, привезенных из разных стран. Пыжится своим аристократическим происхождением. А когда никто не видит, заигрывает с медным толстопузым тунисским кофейником. Тот простолюдин, конечно, но эффектен, эффектен.
Вернемся к Линде.
Мне было разрешено в ее доме все. Только курить мне велели аутсайд6. Причем, аутсайд не во внутреннем уютном дворике, увитом цветами и заботой, а у входа в кондоминиум,
на глазах у всей честной улицы. Долго искали пепельницу, не нашли, приспособили банку из-под кошачьих консервов.
Не то чтобы я стеснялась, нет. Я лингвистически страдала. Особенно по утрам. Тот, кто курит, знает, что утренняя сигарета с чашкой обжигающего кофе – необходимый, жизненно важный атрибут начала дня, без которого глаза не открываются, руки-ноги не двигаются, а мозг никогда, никогда не соберется с мозгами и так и останется в полубессознательном, полужелейном состоянии.
И вот представьте себе. Раннее утро. Пасмурная серость, готовая вот-вот расплакаться типично-английским дриззлингом7. Я в теплой пижамке (а иначе никак: на ночь бережливая Линда отключает отопление). Лохматая, в очках. Линзы надеваются строго после кофе – во избежание. С баночкой из-под кошачьих консервов. Одной рукой держать горячую кружку неловко, держу двумя. Сигарета в зубах. А мимо течет жизнь. И все, все, проходящие мимо, согласно милейшей английской традиции, радостно, бодро, с широкой, почти бравурной улыбкой машут мне с неизменным «Морнинг8**!» И все, все, как назло, – натуральные англичане. Они произносят этот «морнинг» с жизнеутверждающей восходящей интонацией. И ты должен, просто обязан, порадоваться в ответ. Желательно на английском.
Впоследствии я всегда рассказывала об этом своим студентам как о самом сложном испытании, которое их ждёт во время учёбы в Англии. Некоторые отказывались от поездки.
Ю. Райсфельд
Однажды Линда пригласила меня на свой день рождения.
Это была какая-то круглая дата, причем совпавшая с ее уходом из родного медицинского учреждения. Отметить надо было с размахом. Размах должен был случиться вне дома, конечно.
«Напомадившись и облачившись в нарядное, мы сели в Линдину машину, очень
практичную и совершенно бесцветную» – хотела было написать я. Но не напишу. У меня нарядного не предполагалось по роду командировки, а Линдино платье только с очень большой натяжкой могло быть названо выходным. У нас в таких каждый день на работу ходят. Хотя, быть может, это мы зачастую слишком нарядны.
