Kitobni o'qish: «Женщина-трансформер»

Это был последний день лета. В воздухе грустно пахло тополиными листьями, которые вот-вот готовы сорваться с деревьев, или уже падают, или давно лежат на асфальте, растёртые колёсами и ногами пешеходов. Так – солнцем и листьями, пахло накануне очередного учебного года. Школьного и институтского. Печальный запах безвозвратно исчезающей свободы…

Хотя здесь, на большом усадебном участке, тополей не было – но других красивых деревьев, кустов и цветов росло в изобилии. Может быть, все увядающие листья пахнут одинаково?

Я бродила по дорожкам и вдоль забора. А в просторной беседке праздновали день рождения главы одной славной семьи, где меня любили и часто принимали.

За столом было весело – и почему не веселиться хорошим людям в погожий день? Сначала я, конечно, тоже сидела там. Раньше меня из-за праздничного стола было клещами не вытащить, но сегодня что-то пошло не так. Я тихонько ускользнула.

И вот теперь гуляла. Мне было совсем немного грустно и как-то бессмысленно, что ли. Вроде как и не из-за чего. А в то же время – из-за всего. Если вспомнить ужасную статистику, которую для придания бодрости офисному планктону рассылает иногда неведомый сетевой гуманист, то, конечно же, сразу становилось ясно, что у меня всё замечательно. Ведь если я пробудилась утром, ощущая себя в большей мере здоровой, чем больной, это означает, что Судьба благоволит мне намного больше, чем миллиону человек, которых не будет в живых уже на этой неделе.

Как там дальше? А! «Если вы никогда не испытывали чувство опасности, которому подвергается человек на поле боя, если вам не знакомо чувство одиночества, какое испытывает узник в тюремной камере, или вы не знаете, что такое агония пыток или муки голода, то вы счастливчик: вам повезло больше, чем каждому из 500 миллионов других людей в мире. Если у вас есть еда в холодильнике и одежда на теле, есть крыша над головой и место, где вы можете поспать, то вы, без всякого сомнения, несравненно богаче, чем 75 процентов людей в этом мире. Если у вас лежат деньги в банке и что-то есть в кошельке, то не сомневайтесь: вы принадлежите к тем 8 процентам населения Земли, которые находятся на вершине иерархической лестницы богатства. А если вы сумели прочитать всё это, то вы – баловень Судьбы в большей мере, нежели два миллиарда людей на этой планете, которые не умеют читать совсем…»

Ну так что ж – читать я умею. И ценить свои преимущества стараюсь. Но как же, всё-таки, много мне не хватает для счастья!..

Я – это взрослая девушка тридцати четырёх лет, одинокая, неуверенная в себе и во вред себе нелогичная. Умная я или глупая, красивая или нет – сказать сложно. Я до сих пор не определилась в оценках.

Жить мне с таким набором трудно. Но жить хочется. Так в чём вопрос?

Я много училась, но сказать, чтобы это как-то отразилось на качественности моего образа, не могу. Знания. Да… Должна же быть от них какая-то польза? Да и что я, собственно, знаю? Так вот навскидку и ничего в голову не приходит. Ну, скажем, когда-то были декабристы. Много. Я помню, в декабре какого года и где они восстали, зачем. Эмоционально реагировать на их действия не хочу – особенно в свете знания, например, о том, какое количество солдат, которых они вывели на Сенатскую площадь, прогнали затем сквозь строй. Они-то были господа, им по спине не досталось. Да, пятерых повесили, причём некоторых два раза. Кто-то из них сказал, что у нас даже повесить как следует не могут – вот такие мы всем государством бестолковые. Так, повешенные: Бестужев-Рюмин, Муравьёв-Апостол, Каховский, Раевский, нет, Рылеев, кажется. Да, точно. И ещё один. Или кто-то из них всё-таки лишний. Так вот этих повесили, а остальных в Сибирь… За ними жёны. За кем чья поехала – этого не помню. Трубецкая среди них была. Жена ли она Трубецкого и был ли среди них такой – не могу утверждать, чтобы не опозориться. Но вот за это, кстати, мне не стыдно. Я знаю, где и как можно быстро найти информацию. В этом большой плюс моего поколения владельцев электронных средств связи, оплачивающих интернет.

Если сильно напрячься, я могу вспомнить что-нибудь наизусть на старославянском языке. И даже составить предложение на древнерусском. Если напрячься, да. Только вот зачем – ведь никто не поймёт. А если и поймёт, то обязательно ошибку какую-нибудь обнаружит.

Фамилии романтиков «Озёрной школы» я если и перечислю, то с трудом и кряхтением. А это неромантично.

Как относиться к неоплатонизму и ницшеанству – не знаю.

Могу вспомнить даже что-то из планиметрии – учила ведь когда-то, старалась. Вспомню. Но зачем?

Нужны ли мои знания, пригодятся ли они мне в жизни? Если сейчас я живу себе, вроде, и ничего. А завтра все начнут умирать по причине планетарной пандемии или просто конца света. И какие знания тогда пригодятся? Может, то, как надо правильно вырыть норку и там жить? А может, пора озадачиться и выучить правильные ответы на вопросы тестов, которые будут задавать у ворот в загробную жизнь?

Я хлопаю в ладоши и ловлю моль на лету почти всегда с первой попытки. Вдруг это мне очень пригодится? Зачем-то ведь я это умею…

Всё происходит совсем не так, как мне хочется. И ни разу не было, чтобы по моему хотенью. Нельзя назвать моё существование большой удачей – несмотря на крышу над головой и отсутствие пыток. Но почему надо равняться на гипотетических страдальцев, а не на реально успешных людей?

Надо думать.

Думать, что делать. Хотя – и так всю жизнь думаю. Толку-то…

Ложась спать, я боюсь свешивать руку. Мне кажется, что в темноте за неё схватится маленькая, холодная и сморщенная лапка Того, Кто Живёт Под Кроватью. Я знаю, что его, наверно, на самом деле нет. Но всё равно боюсь – и сама себе удивляюсь…

Мне хочется быть успешной в общечеловеческом плане. А что это значит? А то, что я должна иметь высокие личностные характеристики, образование, убеждения и идеалы, состояться как специалист, как жена и как мать. Всю первую часть я имею, два последние пункта нет – может, от этого я чувствую, что жизнь моя не то чтобы неполноценная, но какая-то без особого горения, что ли? Мы счастливо, казалось, проскочили эпоху, когда женщине непременно надо было замуж. Да, мерило гармоничной женской ценности осталось: если она имеет набор положительных качеств, которые привлекли мужчину настолько, что он женился на ней, с ней живёт, считая жизнь свою удавшейся, заводит детей и планирует эту совместную жизнь продолжать, значит, эта женщина – состоявшийся человек. Да точно так же и мужчина. Если жена с ним счастлива, если муж не вызывает у неё желания бежать от него на край света, то всё в порядке. Про карьеру и речи нет – потому что ведь как правило, если человек не совсем дурак, она как-то складывается. И приносит доход – раз жена не бежит.

Но если этого набора и нет, то тоже ничего страшного. Ведь пары, сознательно ставшие чайлдфри, живут счастливо, блистательные одиночки тоже не страдают, женщины за сорок рождают первого ребёнка вполне нормальненьким.

С другой стороны, всё моднее сейчас жениться очень рано, заводить детишек – и уже параллельно этому становиться личностями и прокачивать профессиональные навыки. Что-то я вот зависла между двумя этими тенденциями.

А ведь многое стало не проблемой. Практически всё. Нужен ребёнок, а сама никак – заплати, вырасти его в пробирке и отдай суррогатной матери его вынашивать; нужна молодость – оплати шприц и скальпель; ощущения отлично симулируются, билеты продаются в любую точку мира, кто ищет, тот всегда найдёт…

И всё равно зачётно иметь всё настоящее. Традиционно-полноценное. Особенно личную жизнь. Недавно, перебив моё спокойное довольство собой, кто-то мне сказал, что, если не срослось у человека в этой самой личной жизни, если никто не возжелал его так сильно, что захотел ради него пожертвовать своей марьяжной свободой, значит, не судьба виновата. А что-то с ним не то. С ней. С одинокой женщиной. Такой вот, хотя бы. Как я.

Ну да, я особо и не зацикливалась на том, чтобы выйти замуж. Я жила, работала, сильно об этом не задумывалась. Казалось, что всегда замуж успею. По любви обязательно. Как-нибудь непременно это сделаю, а пока… И что «пока»?

А ведь если подумать любовь – это так здорово! Почему у меня её нет? Я даже не зануда и не истеричка. Вот как раз такую женщину (в смысле истеричку или зануду, а ещё лучше и то и другое в одном флаконе) я бы только врагу пожелала. Если бы у меня был какой-нибудь мужчина-враг. Вот ему.

Почему-то мне всегда верилось, что любовь – это чудо, и оно возникнет нерукотворно. Обязательно возникнет! Надо только быть хорошей, ждать, верить. Чтобы в какой-то там прекрасный момент – раз! И вот оно!!! Время шло в стойкой и смутной надежде на возникновение этого самого счастья… Верилось-верилось – и доверилось до того, что уже тридцать четыре, а всё никак. И хоть бы меня это не тяготило – одна и одна, пусть бы мне было бы от этого хорошо! А то ведь, как сейчас выяснилось, плохо! Раньше я сильно об этом не задумывалась. А тут вдруг задумалась – и испортила себе приятный выходной…

Все попытки это изменить – кончаются или ничем, или страданиями.

Отсюда что следует? Что если я не люблю – ладно. Но ведь не любят и меня. Значит, раз меня не любят, то, выходит, любить не за что. У мужчин ведь другие мозги – и тому сотни примеров. Любят же они дур, стерв и подлых обманщиц. А за что? За какое-то странное «что-то», чего лишена я? Совсем лишена, выходит? Видела, сама видела: романы со стервами и подлейшими корыстными хитрованками закручивались на моих же глазах, причём у весьма симпатичных и приличных парней. Как?! Чем-то они их привлекали. Чем? И почему не могу привлечь я?… Почему эти парни не выбрали меня? Потому что я не была активна? Не посылала им нужных флюидов? Не кокетничала и не проявляла эту самую пресловутую «женскую мудрость»? Правильно – и не кокетничала, и не проявляла, и тупила, и тормозила. Вот и получила.

Да, на самом деле – тяга к резко отрицательным женщинам у мужчин очень сильна. Что в этом случае мне если я знаю эту тенденцию, мешает быть такой? Зачем я всегда стремилась к созданию положительного образа, думая, что моё хорошее поведение и незапятнанную репутацию обязательно оценят? Глупость моя и недальновидность – вот, скорее всего, что мешает. Или дурная надежда на то, что добро побеждает зло? Но ведь даже если обратиться к сказкам, патентованному кладезю народной мудрости и концентрату жизни, то что мы видим: некий добрый малый влюбляется не на жизнь, а на смерть в злобную царскую дочку – и начинает ради неё совершать всякие подвиги, попутно шлифуя её гадкий характер. Зачем? Не только же ради царского приданого молодой герой так старается? Нет – сама эта коза ему чем-то понравилась! Неужели это всё – показатель необыкновенной мужской прозорливости? Что они умеют замечать бриллиант среди колючих терний. А те дамочки, которые пушистые, белые, яркие – но всё-таки фианиты, а не бриллианты, их обмануть своим искусственным блеском не могут? Не хочется в это верить. И фианитом быть тоже… А ведь есть множество женщин-бижу, которые всю жизнь даже не пытаются бриллиантовость имитировать, а гордо блещут своей человеческой бижутерией, живут себе счастливо. И мужчины счастливы при них. А я, а я?..

Может показаться, что я какая-то бедняжка. Нет – я успешная женщина. У меня отличная работа! И прекрасные подруги. Они меня любят и ценят. Как и в каждой женской истории, с подругами у меня связано очень многое. И хорошо, что у нас всё хорошо. Хотя мы знаем, что любая из нас прекрасно проживёт без остальных. Но дружим. Так уж сложилось. Это у одной из них сейчас, у Жени, мы отмечаем день рождения её мужа в их загородном доме.

Славно тут у них – живи и радуйся. Места много, до Москвы почти восемьдесят километров, природа и относительное одиночество. Дом стоит на высоком холме, с которого открывается вид на пронзительно-прекрасную даль. Мне выделяют комнату на самом верху, и её балкон висит, кажется, отдельно от всего дома. И будто бы летит, летит над землёй. Ничего, кроме далёких лесов, широкой поймы реки и неба с него не видно!

…Я сделала ещё один круг по территории и вновь оказалась возле беседки. Веселье продолжалось. Вкусно пахло шашлыками – пора, значит, подбираться к раздаче.

Гости преувеличенно бодро – ну прямо как будто едят жареное мясо первый раз в жизни! – крутились возле мангала. Оглядываю мужчин. Интересно, это только я так делаю, или многие девушки так развлекаются: каждого мужчину, который заговорит со мной, я в самую первую же секунду «обдумываю», типа: «Неужели это он – мой будущий муж?» Интересно, лечиться надо – или это нормально?

Из сегодняшних гостей даже вот так вот «обдумать» некого. Как обычно: или все мужчины заняты (с жёнами или подругами, от которых их переманивать нечестно и даже опасно), или если свободен, то обязательно бедняжка-страдалец, до сих пор не понятый ни одной злодейкой-женщиной… Мне ни в коем случае нельзя даже начинать слушать их рассказы о муках, обидчиках и проблемах. Я начинаю сочувствовать и… И расчищаю место у себя на голове, приглашая: садись и свешивай ножки! Ну хоть это я, наконец-то, поняла. И стараюсь таких обходить. Я в этом смысле – молодец.

В общем, кавалеров нет. Подруги – одна замужняя и одна «в вечном поиске», которой завидуют все: и счастливые жёны, и одиночки, рассмотрев гостей категории «М», разводят руками, соглашаясь со мной. Да, снова для меня никого… И только третья подруга, хозяйка дома Женька, смотрит хитровато. Может, знает, что кто-то ещё приедет?..

Кстати, есть ещё охранники и водители. В основном молодые, спортивные и симпатичные. Но…

Проблема даже не в том, что они некий «второй сорт» или что им нельзя заниматься личной жизнью на работе. Всё можно, как показывает сама же эта жизнь. Но, опять же «но»…

Могу, конечно, в целях подтверждения утверждения продемонстрировать это «но». Собрав на себя внимание подружек, улыбаюсь охраннику.

Охранник воротит нос – а почему? А потому, что понимает: я – не барыня. Барыни приезжают со своими бариньями, они ведь, эти охранники, всегда в курсе жизни господ. Так что уважения, такого, как, например, вечно свободная женщина Анжелка, я у них вызвать не могу. Такие мужчины вместе с ней прикатывают, что любому чужому охраннику понятно: раз столь серьёзные перцы интересуются этой женщиной, она – высший класс. Анжелка, бывает, приезжает одна. Но она иногда одна, а я всегда. Может, это их настораживает? Или то, что у меня машины до сих пор нет и начать учиться ездить на ней я не сподобилась. Ну что же – купить машину, беспрестанно думать о её внутренних проблемах, сходить с ума на московских улицах, искать парковки – и всё это ради того, чтобы водителям Женьки и её друзей понравиться? Поздно. Они меня уже знают. Всё равно не понравлюсь.

Конечно, никто из них мне не хамит, но на этом и всё.

Да, часто у этих же водителей и охранников крыша съезжает от дам Анжелкиного типа. Они горят глазами, бегут со всех ног, куда им скажут, преданно провожают взглядами, слушаются, даже пытаются играть командира жизни и решать что-то в планировании времени и судьбы своей партнёрши. Что, конечно же, им никогда не удаётся. Ведь такие, как Анжелка, знают, кого можно просто использовать, а с кем иметь что-то серьёзное.

За то, что охранники никогда не обращают внимания на меня, я, наверно, так цинично о них и отзываюсь. Ну мне правда обидно, что они меня не замечают, так что, когда их какая-нибудь «Анжелка» кинет – это значит, им за невнимание ко мне отомстили. Шучу, шучу… Я знаю одно. Мужчину надо за что-то полюбить. За поступок. За яркое и славное качество характера, которое он вдруг проявит. А где же он его может проявить? Тут, за столом? Или когда мы выйдем за забор пройтись? Петарды когда начнём какие-нибудь пускать? Нас вдруг накроет стеной огня – а этот самый «он» всех спасёт?.. Или вдруг восстанут против людей шары в бильярдной, пойдут на нас в атаку – а тут он, мой герой, покажет им кузькину мать?

Что мы только ни делали с семьями и друзьями моих подруг! Катались на катерах, сноубордах, горных лыжах, равнинных и водных, пили, ели, танцевали. К обычной радости и игре адреналина всегда примешивалась дурацкая призрачная надежда. Кто её теперь знает, надежда на что: на встречу, на случайно-неслучайный взгляд, на то, что вот, сейчас, за поворотом, за хлопком двери или ударом часов кто-то появится. А с ним – именно моя радость, моя любовь, мой смысл жизни.

Нет, всё, это я уже отставила – всё-всё-всё, смысл жизни ищу в работе и ежедневных мелких удовольствиях! Я не только о жёлтой обезьяне не думаю, стараюсь на темы своего будущего не думать вообще. И, конечно же, не загадывать. Потому что как загадаю – так никогда не получается…

Я ною? Всё мне не так? Пёс меня знает… Но будущего впереди ещё много. Его у меня больше, я надеюсь, чем прошлого. И чем придётся наполнить это будущее? Я хорошо и много работаю, осваиваю все новые методы, слежу за трендами и веяниями, перенимаю опыт. Я не учёный, а потому не сделаю открытия, которое толкнёт человечество вперёд, к процветанию и истинному счастью. Тем не менее, я пытаюсь, конечно, но в основном мои силы уходят на поиск новых и новых форм обогащения фирмы, в которой я работаю. Да, я могу сильнее напрячься, улучшить свои параметры – и меня переманит ещё более могучая фирма на лучшую зарплату и бонусы. Это ли не цель, что всем желанна? Должна ли я бороться, покорять вершину за вершиной и чувствовать удовлетворение от этих побед? Победы ли это?

Что же это я не знаю ответов на самые простые вопросы – вопросы по жизни, как говорится? Наверняка ведь каждый взрослый человек это знает: где я, кто я, что я стою.

Ведь все пути человеку открыты. Можно не работать на хозяев, развивать свой бизнес. Сделать себя брендом, нанять людей, чтобы помогали его сначала раскрутить, а потом поддерживать. А вот я и не знаю, хочу ли я такой судьбы. Плыву, получается, в трудящейся массе…

Чтобы что-то понять, сдвинуть в судьбе своей и жить более осмысленно, надо сделать что? Что? Насколько надо сильно пожелать, чтобы начать действовать?

Пока я не знаю ответов на эти вопросы. А жизнь продолжается. Хоть бы была я лютой карьеристкой. Или меня женщины, что ли, привлекали бы. С ними, может, быстрее всё наладилось бы. И мотивация другая появилась, и воля к жизни, и стремление к успеху. Так ведь нет – не привлекают, заразы.

Сиди вот теперь, обижайся, что всё никак.

Я и сижу. В смысле схватила шашлык и хожу в сторонке. Пить подружкам со мной, я думаю, всё менее неинтересно. Раньше я была веселейшая собутыльница. Подруги параллельно создавали личное счастье, а я просто радовалась жизни, как персонаж среднего рода. И только грела себе закоулки души обманной надеждой – будет и у нас счастье и сердечная радость, всему своё время. Спустя годы опомнилась – а нету! Так смысла жизни и счастья я не нашла. И пить тогда девчонкам со мной стало страшно – выпив, я страдала, ужасаясь чёрной дыре общей бессмысленности своей жизни. А потом я научилась упаковывать это и хранить в дальнем ящике памяти. И пить со мной стало скучно. Я была ровна, в меру весела. И всё. Так что я и не пью особо теперь.

А сейчас я хожу и ем. Вокруг весело и празднично. Ой, полулысый толстячок машет мне и улыбается. Женечка всё-таки его на меня науськала. Опять машет… Сейчас меня начнут с ним знакомить. Толстые обычно добрые. Может, ничего…

Вихрем пронеслось в голове: вот мы с ним обнимаемся (я припадаю к его мягкому тёплому пузу и с трудом подбираюсь к румяному личику), вот наша свадьба, вот… Следующее «вот» не придумывалось.

Пока потенциального кавалера кто-то отвлёк, я заспешила от беседки подальше. Жалко, мало шашлыков взяла. Ну да ладно.

Было тепло, день медленно кончался, вместе с солнцем утекая за горизонт.

За шпалерой обнаружилась славная лавочка. И никого. Отлично…

Мысль, что ткнулась мне в голову по пути от праздничного стола до сюда, окончательно оглупляла мою жизнь. Предыдущую. И настоящую тогда, конечно. Мысль эту я ещё не додумала. А додумаю – и тогда что?..

Я вот много раз размышляла: ну что мешает некоторым людям быть нормальными? Что мешает состояться в жизни – не обязательно как творцу чего-нибудь там, типа композитора или создателя миллиардов денег, а просто так состояться, по-обычному? Просто размножиться – в конце концов?! Почему у меня за всю жизнь не было даже ни одной попытки этого? Почему я шла на поводу у тех, с кем имела отношения? Все как один они были испуганы перспективой неплановых детей, и я зачем-то берегла их покой, используя все степени защиты от возникновения потомства. Зачем? Раньше мне казалось, что это было от большой любви и уважения к партнёрам. Чтобы их доверие не подорвать. А сейчас и не знаю, что думать. Но ведь у кого-то к моему возрасту уже имеется не по одной семье, растут дети, пусть иногда заброшенные, заведённые по невнимательности или по глупости, но настоящие живые люди, потомки! Что мешает таким, как я, осуществить одну из самых примитивных человеческих функций? Может, мне просто не нужны дети и семья? Но если подумать, так я была бы и не против.

Ведь размножиться-то надо. Раз я человеческая особь определённого пола. На чужих детей не нарадуешься, чужим домом не поживёшь. Всё должно было произойти вовремя. Глупо прожить жизнь, не исполнив такую простую функцию. Это как в компьютерной игре – все данные у персонажа есть, но если он ими не воспользуется, то так и будет ходить по одному и тому же уровню. Вот я как раз так и хожу по жизни. Но что же надо сделать, какой артефакт подобрать, по чему кликнуть?..

И причина-то безрезультатного хождения вот в чём. Вот какая мысль-то мне в голову пришла. Таким людям, как я, наверное, была уготована другая судьба: или воевать где-то, или делать что-то нужное, яркое, трудное. Но скоротечно так, недолго. Бодрыми молодыми силами, максималистской ещё душой. Сделал это самое дело – и погиб. А таким, как я, временным людям, не удалось найти той самой дороги в жизни, по которой нужно было пойти, чтобы так оно и случилось. Мы случайно выбрали себе другую, чужую – спокойную и простую судьбу. Судьбу, предназначенную для людей основательных, «долгоиграющих». Мы ничего не совершили. Но выжили. А на нас-то не был рассчитан этот лимит, не была выделена «пара» – в виде жены-мужа. И кейс остальных приложений типа успешной карьеры, детей, семейного уклада – тоже не был предусмотрен. Вот такие, как я, – а это и мужчины, и женщины, – и мотаются по жизни. Просто так. Ведь подобные индивиды эмоциональны и деятельны, а потому, из-за своей активности, попросту занимают чужое место – рассчитанное на того самого «долгоиграющего». Мы, часто даже сами этого не подозревая, отбиваем партнёров у тех, кому они действительно предназначены. Своей деятельной душой мы жаждем счастья, боремся за него с жизнью, пытаемся изменить что-то в самих себе, чтобы быть этого счастья достойными. А результат нулевой. Ведь если нам высшими силами ничего не подготовлено, то и стараемся мы вхолостую… И только удивляемся: ну почему так? где же справедливость? разве я плохой человек? разве хуже того, того и вот этого? и почему же тогда я так одинок и неудачлив – а какой-нибудь Зачуха Занюхин женился, родил малыша-малышку, пополнил сберкнижку?…

А вот, оказывается, почему…

И потому-то всё моё бурление по жизни бессмысленно.

Так я сидела и думала. Вот оно как – когда смыслы открываются. Ноги заледенели. И руки. Я как будто перестала их чувствовать.

Получается: или я лежу в беспросветной коме, без чувств и мыслей, или активно живу, ем-пью, работаю, стремлюсь к чему-то – результат всё равно один? Даже от моей благотворительной помощи людям пользы не будет – на эту помощь ведь никто не рассчитывал! Поздно – надо было раньше, в нужном юном возрасте проявлять героизм. А сейчас… Даже если, например, спасая от взрыва стратегически нужный государству мост, я буду держать зубами проводки бомбы, чтобы она не рванула во время прохождения по мосту суперважного поезда, – что-нибудь поменяется, поезд отправят по другому пути, скажем, в объезд, и в моих услугах нуждаться не будут…

Меня, в общем-то получается, как и нету? Из-з а этого нет радости моим родителям – они меня любят и такую, но их грустное ожидание моего счастья тоже превращается в пепел. Чистым разумом простых людей они не могут охватить зияющую бездну моего одиночества. Почему? – наверное, думают они. Что мы сделали не так, если именно наша дочь никому не приглянулась, почему она несчастлива? Пусть бы они жалели, например, меня – глупую мать-одиночку, но любили бы моего ребёнка, своего внука. И была бы эта горькая любовь радостной, понятной. А так… Стыдно мне перед родителями. Стыдно.

Может, остальные понимали это с самого начала своей жизни. А я – вникла только что. Или я снова ошибаюсь?

Может быть, где-то уже набирают войско из проигравших жизнь? На каком-нибудь полу-том свете? Там, наверно, долго обучают в лагерях и учебных боях, а затем устраивают смотр, некоторых демобилизуют и отправляют доигрывать свою гражданскую жизнь. Если есть такое место, может, мне туда отправиться? Я оттуда сильная вернусь. А вдруг меня там оставят и даже в звании повысят? Тогда вперёд, на войну! Э, нет. С кем мы воевать-то там будем? С людьми, которые в борьбе с житейскими трудностями выиграли себе счастье? Но ведь они тогда и у нас выиграют, раз такие мощные. К тому же наверняка у них имеются резервно-засадные полки из тех, кто ещё бьётся за себя на простом белом свете. И полки эти многочисленные. Так что отменяется война. Не хочу отбивать чужое счастье.

Мысль носилась во мне, кололась внутри черепа, трясла руки, долбила пульс в скоростном режиме.

Смысла не будет.

Как же быть? Нормальные люди советуют в таких случаях честно признать поражение, продолжать жить и спокойно делать своё дело.

А какое у меня дело? Работать? Приносить своей деятельностью доход работодателю и на зарплату, что он платит мне, поддерживать своё дальнейшее существование? Копить деньги, тратить их на поездки в дальние страны – чтобы мир посмотреть, а также на одежду и косметику – чтоб себя показать? Да, а на что ещё? И этого уже вполне достаточно для осмысленной жизни члена общества потребителей.

Не нравится судьба обывателя – увольняйся, бросай всё и устраивайся в миссию Красного Креста, например, которая ездит по Африке и помогает тамошним несчастным. Ещё не поздно, наверняка возьмут.

Страшно. Придётся оставить мою недорогую съёмную квартиру, бросить работу. А удастся ли после возвращения из Африки найти и квартиру в том же ценовом сегменте, и работу, которая хотя бы так же оплачивалась, как нынешняя, – или все карьерные наработки, а вместе с ними и возможность сносной жизни будут окончательно утеряны? Вот это и называется – страшно. Вот так нас в трусов превращает, как говорится, мысль…

Не страшно было тогда, лет в двадцать. Вот в те годы и нужно было решаться на что-то кардинально-смелое. А теперь…

Я поднялась. Прошлась по дорожке. Жить, чёрт возьми, всё равно хотелось! Хорошо, что у меня не бывает суицидальных мыслей. Но как жить-то? С какой-то такой очевидностью мне стало понятно, что так, как было раньше, я наконец-то больше не могу…

А как могу?

И только устремилась по мозгам какая-то новая мысль – ещё совсем тощая, не обросшая смысловым мясом, как – ну что ты будешь делать! мне навстречу вывернул из боковой аллеи недавний румяный пупсоид. И с мысли сбил.

Радостно подбежал ко мне, вытянув руки. Он со мной-таки познакомился, как, видимо, и планировал. Улизнуть не удалось – вслед за дяденькой по аллее торопилась большая компания. А по бывшему ясному небу неотвратимо двигалась грозовая чёрная туча, несла нам ливень для полного счастья. Cumulonimbus – я даже вспомнила, как такие облака называются. Зачем-то вот знала. Cumulonimbus… Красиво и грозно.

Но дело не в облаках.

Так что скоро я оказалась в доме. Меня усадили в кресло и окружили всё той же задорной компанией. Все пили, ели, смеялись, тормошили меня – к счастью, без особого энтузиазма. Толстячок не оставлял попыток кокетничать, что-то спрашивал, улыбался. Женька сообщила мне, что жена и дочка толстячка где-то отдыхают, поэтому с ним можно смело…

Можно смело взять и послать! Зачем Женька его на меня науськала? Чего хотела добиться?

…– Чтобы ты просто развлеклась! – извиняющимся, но в то же время недовольным голосом сообщила она. – Ну сколько же можно так сидеть?

– Да! Жизнь-то проходит! – вступила Анжелка. Которая тоже хотела, чтобы я развлекалась с временно одиноким пупсиком.

– Ну просто хоть поговори с ним! – шипела в ухо Женька, добрая мать здешнего семейства. – Он очень любит с умными разговаривать!

– Ну не сиди ты, как пень, правда! – с другой стороны толкала Лариса, мать другого семейства.

Я заметалась. Ситуация была обычная: я капризничала, девчонки меня стыдили и уговаривали.

В конце концов я бы от них отбилась. Как отбивалась много-много раз, потому что все мужчины, которых подруги предлагали, были «не то».

И сейчас, разумеется, было это самое «не то», но Лариска, Женя и Анжела, видимо, разозлились серьёзно. Оттащив меня от центра веселья, они принялись увещевать.

Я почти не вникала в смысл их слов. Я ведь поняла сегодня про себя всю правду. И потому слушать их было невыносимо.

Видимо, всё. Аллес…

А тут ещё гости так весело смеялись – им что-то рассказывала молоденькая славная девчонка, чувствовала, что к ней приковано внимание, а потому была особенно очаровательна. Интересно, я тоже раньше такая была? А сейчас какая? Какая????!!!!

Люди снова засмеялись.

Жизнь шла. Но как-то без меня.

… – Ты смотри на вещи легко!

– Попробуй просто с ним расслабиться! Просто получи удовольствие. Подумаешь – пузо! С пузатыми, между прочим, очень удобно и мягко. Попробуй! И после этого скажи ему «до свидания».

– Ты же всё-таки нравишься мужчинам. Видишь, как он на тебя таращится…

– Неужели тебе не скучно жить?

– Я бы так не смогла! Я бы чокнулась.

– Попробуй, пообщайся с ним. Тебе что, трудно? А вдруг ты ему так понравишься, что он…

– Да! Свою жену бросит – и на тебе женится! Главное начать – и процесс, сама знаешь, пойдёт…

Подруги хотели, чтобы у меня всё было хорошо. Они старались, как могли. Я мазохистски отнекивалась – уверена, им казалось, что это я нарочно, чтобы побольше пострадать и чтобы они меня пожалели. Но я-то знаю, что не смогу ни так, как предлагает Женька, ни как Анжела! Ни «расслабиться», ни отбить у жены. Да и не хочу. Я хочу по-другому. А – не получается…