Kitobni o'qish: «Анжарская академия. Темный магистр исцелению не подлежит»
Пролог
Кейр Райс
Дэлия призывно сместила разрез на платье в сторону и погладила жаропрочный чулок на выглянувшей точеной ножке.
Кейр устало поставил бокал на стол, намекая, что шоу желательно сократить. Последнее, чего он желал в нынешнем состоянии, – это варховых церемоний. Оба прекрасно знают, зачем Дэлию срочно вызвали в академию.
Знойная островитянка с Маути качнула бедрами и по очереди сбросила туфли. Внутри Райса привычно ничего не колыхнулось.
Не страшно… Просто эстетство и вся эта тяга к прекрасному – не его история. Сейчас Дэлия закончит «брачный танец», позволит Кейру получить нужную магрезерву разрядку… и уйдет, оставив его наконец наедине со своими демонами.
Покой. Ему нужны покой и тишина. Вархова магрень атаковала виски, «нектар» Эшерских дварфов бил по сознанию… Но организм требовал. Не заполнения – напротив, опустошения. Обнуления, низведения себя до состояния «магического ничего».
Для этого Дэлия здесь. Она знает, что ему нужно. Ей не впервые его необычная ситуация.
Массаж раскаленными стопами был лучшим способом пережить откат. Кейр много вариантов перепробовал и отлично знал все расклады…
На пару с Джонасом они за вечер заштопали с десяток мелких брешей в заслоне и один крупный разрыв материи. Последнюю неделю вызовы следовали один за другим, почти всегда – в вечернее и ночное время. Будто кто-то специально выбирал его, чтобы подтачивать защиту академии в неурочные часы.
Острые ушки Дэлии начали многообещающе просвечивать и рыжеть, походя цветом на раскаленный металл. Вокруг изящных обнаженных ступней заплясало марево.
На самом деле, эта остроухая шипящая дикарка – сокровище. Не лезет в душу, не навязывается, не болтает. Не пытается предложить что-то сверх оговоренного в контракте академии и стребовать что-то сверх обычной платы. Еще бы с церемониями не затягивала…
Ночь за окном тянулась черной патокой. Жидкой, вязкой и для кого-то сладкой… Рассвет не спешил, позволяя всем страждущим насладиться моментом. Как-никак, сегодня канун Дня сиятельных даров. Ночь, полная любви, деликатных тайн и соблазнов. Для кого-то.
Кейр помрачнел и раздраженно дернул плечом. Рано или поздно первые рассветные лучи пробьются через вязкую черноту и наступит утро. И ему придется идти в кабинет к Джонасу, а затем и на лекции…
Вероятно, придется.
Если после того, что случилось пару часов назад, он не потеряет свое место. Впрочем, плевать: оно того стоило.
Завтра будет легче. Наверняка. А пока Райс едва стоял на ногах. Губа до сих пор саднила. Воспоминания о рыжих кудрях, намотанных на чужой кулак, бередили давно затянувшуюся рану.
А Дэлия мало того, что опоздала, так теперь еще затягивала с варховыми церемониями!
– Довольно… – махнул островитянке, подтягивая к себе бутылку с эшерской дварфовой.
– Шшшшш! – возмущенно прошипела раскаленная докрасна девица.
Райс потер лицо, смахивая с кожи усталость. Покатал на ладони серебряный шарик, исчерканный рунами.
Обычное обезболивающее ему давно не помогало, и тем не менее артефактами были забиты все карманы. Сам не знал, зачем с таким упорством ходит в целительский корпус их добывать.
– Дэлия, сегодня я справлюсь с откатом сам, – выдавил из себя, качнув бокалом. – У меня есть другая помощница.
Пусть уходит. Не стоит и начинать, раз все так запущено. У него запущено.
Рыжая прядь снова манящим миражом промелькнула перед его носом и исчезла. Она сейчас далеко. Очень далеко после случившегося. В отличие от него, она делает то, что умеет лучше всего – бежит без оглядки.
– Ш-ш-ш, – покачала Дэлия головой и вцепилась коготками в его рубашку. Дернула ткань в стороны, вырывая с корнем ряд пуговиц.
Бешеная островитянка!
– Тогда побыстрее, – попросил, послушно подставляя под пытку оголенную грудь. – Без варховых церемоний.
– Шшшш… – протянула обиженно, морща точеный розовый носик.
– Не кривись. Академия оплатит полный сеанс. Я устал, – объяснил Райс, стирая с губ Дэлии расстроенную гримасу.
До чего странное создание. Извечная хмурость магистра Дэлию никогда не смущала. Напротив, островитянка обижалась, если он выпроваживал ее раньше положенного. Вне зависимости от оплаты.
В отличие от рыжей целительницы, стремившейся перейти на противоположную сторону коридора, едва завидит его силуэт на другом конце… Это забавляло поначалу, потом стало раздражать. Но сегодня он бы сам от себя сбежал.
– Шшш? – Дэлия размазала пальчиком кровь по его разбитой губе и с любопытством облизнула подушечку.
– Пустяки, – фыркнул Райс. – Давай, Дэлия, я готов… Сегодня можешь меня не щадить.
Островитянка игриво хмыкнула, приподняла платье над коленом и резко вжала раскаленную ступню в его грудь. Кейр откинулся на спинку, зашипел, словно сам был родом с Маути.
Нет, он не был готов. Варх дери! К такому взрыву нервных окончаний быть готовым в принципе невозможно.
– Потише… – охнул сдавленно.
– Ш-ш-ш! – покрутила пальчиком остроухая зараза, с азартом вдавливая пятку ему в солнечное сплетение.
Вархова пытка… Ладно, да, он сам просил себя не щадить. Заслужил. То, что сейчас так паршиво, означает, что наутро ему станет лучше. Магический откат рассеется дымкой, оставив после себя звенящее ощущение пустоты.
Кипящая ступня мягко пихнула в ребро, и Кейр откинулся поглубже в кресло и закрыл глаза. Огненные пальчики поехали выше, к ключицам, потом ниже… Обласкали ребра и грудную клетку, согрели напряженный живот, наполняя каждую мышцу вулканическим жаром острова Маути.
Ф-ф-фух. Горячая девчонка… Может, и стоило предложить ей что-то сверх контракта академии на расслабляющие процедуры.
Это все весна. Розовые лепестки филии пробирались даже сквозь закрытые окна. Плясали по академическим коридорам, настраивая даже мрачных сухарей на романтический лад… Хотя, конечно, Райсу до романтика было очень далеко. Как из южного Анжара до северного Ташера, не меньше.
Ящик для магпочты задымился экстренным красным, и Кейр дернулся в кресле, ловя каменным прессом очередной импульс «спасительной боли». Дэлия сегодня была в ударе и уже дыру в нем прожгла, ей Варху.
Нащупал дрожащим пальцем письмо, вытащил на свет. Тонкин? В такой час? Да какого линялого гхарра?
«У нас проблема на болотах за полигоном.
Точнее, находка.
Но больше все-таки проблема, сир Райс.
Но зато какая!..»
Вспомнив, что «сир Райс» – это, к прискорбию, он, Кейр скривился от потока слов. Тонкин был талантливым мальчишкой, но выражался всегда сумбурно. Слова бежали впереди мысли, как бешеный гхарр перед вояжером, и парень совсем не умел помалкивать. Даже в целях самосохранения.
Райс стряхнул с себя раскаленную пятку и, игнорируя разочарованное шипение, запахнул порванную рубашку. Малодушно подумал, что не так уж не рад письму Тонкина: кожа его почти расплавилась.
Набросил на плечи плащ и торопливо спустился из своей одинокой конуры во двор. Оглянулся, очертив взглядом громаду магистерского корпуса, нашел шпиль ректорской башни. Вокруг было тихо, природа замерла в ожидании рассвета.
Вдохнув весенний воздух, напитанный ароматом филии и прочей раноцветущей чепухи, Райс, пошатываясь, двинулся к полигону. Всю дорогу морщился от дурных предчувствий: эта магическая «ночь любви» его добьет.
Чем теплее становятся анжарские вечера, тем больше случается казусов на болотах. Оставалось надеяться, что Тонкин не настолько жаждет ранней смерти, чтобы вызывать темного магистра шутки ради.
Стройный рядок его учеников (Райс насчитал четыре головы) стоял безмолвно в начале Анжарского леса. И загадочно косился на черную воду перед собой. Такую бы тишину – да на занятия…
– Тонкин, какого гхарра вы меня вызвали? Что тут у вас?
Кейр плывущим взглядом оценил обстановку. Сначала первый план – то, что его нерадивые студенты намеренно оставили на виду. А затем и второй, наскоро припрятанный.
– Свидание, сир Райс, – голос Тонкина дрогнул, выдавая нахальное вранье. – На четверых…
Заккари Тонкин и Ровейн Диккинс усердно приминали плед ботинками к земле. Словно тут, на узком участке травы между полигоном и лесом, носился ураган, готовый в любую минуту унести тонкое одеяло…
Сверху на плед были второпях брошены пустые бокалы, плащи, какие-то лепестки, шишки. Все, что нашлось под рукой, пригодилось для имитации романтического вечера.
Третьекурсницы Фенрисса и Килира старательно краснели, изображая неловкость. Ученицы привычно отшатнулись от преподавателя: «духи» из дварфовой настойки всегда действовали на убой.
– А что у вас с рубашкой, сир? – нет, внимательный Тонкин точно не помрет своей смертью.
– Ничего, – глухо бросил Кейр, проезжаясь взглядом по «честным» лицам. – И что за вархово собрание?
– Так ведь канун «весенних даров», – пожал плечами Диккинс.
– Романтика Ахавы… Когда ночи уже теплы, а Звездносвод особенно близок, – мечтательно добавила белокурая Фенрисса, морща нос. – Сами понимаете, сир…
– Не понимаю, – мрачно буркнул Райс и резко сорвал покрывало с земли, добираясь до второго плана декораций. – Что за ритуал вы тут проводили, бездари?
В центре рисунка, прямо на земле, лежала кучка чьих-то вещей: расческа, брошь, платок, заколка, часы на цепочке… Все отдаленно знакомое. И пахнущее неприятностями.
– Это сейчас не важнее пробитых гхарровых копыт, сир Райс! – протараторил Тонкин, поддевая ботинком край одеяла. И снова накидывая его на замысловатую пентаграмму, выложенную кристаллами розового кварца и присыпанную джантарной пылью. Дорогие развлечения у современной молодежи.
– У нас тут… вот, – Диккинс ткнул пальцем вперед, в черноту.
От центра заболоченного озерца шла круговая рябь. Там кто-то возился, то уходя целиком под воду, то перекручиваясь и показываясь на поверхности… Не издавая ни звука и отчаянно работая конечностями.
«Свидание» было на четверых. А кто тогда пятый?
– Оно не с вами?
– Оно с воздуха шлепнулось, – пробормотал патлатый Ровейн. – «Бултых!» – и в воду. Мы хотели вытащить, а оно шарахнулось…
– Сейчас я вам покажу «бултых», – прохрипел Райс, потирая саднящую губу.
Эта ночь его доконает. Видит Варх, доконает.
– Думаете, русалка, сир? – ошалело выдохнул Тонкин, фамильярно стукая Райса по плечу и выводя из оцепенения. Смертник.
Оцепенеть было из-за чего. Надо признать, Райс много повидал на своем веку. Чего только не вываливалось из разрывов материи, пробираясь в Эррен с изнанки.
Как правило, это были сгустки тьмы, счастливые обладатели щупалец и изменчивых хоботков. Но такого… Нет, такого из разрывов обычно не вываливалось. И никакой магической водоплавающей живности в этой местности отродясь не водилось.
«Русалка» как раз ухватилась за камень, торчащий из воды. Подтянулась, позволяя себя рассмотреть, сплюнула ошметки водорослей и что-то ворчливо прощебетала. Облепленная мокрыми светлыми волосами по пояс, она пугливо жалась к скользкому валуну, мотала головой и таращила по сторонам голубые глазищи.
Райс отсюда видел, что голубые. Зрение в темноте его никогда не подводило. И, надо признать, глазищи тут были не самым странным…
– Эй! – рявкнул Кейр монстру Варх знает какой изнанки.
«Русалка» испуганно дернулась, соскользнула со склизкого камня. С обиженным воем ухнулась обратно в воду и с удвоенной силой забила конечностями. Бултыхнулась, перекувыркнулась, ушла в черноту с головой… Словно собиралась прямо при Райсе потонуть в собственной стихии.
Вот тут-то и показался над поверхностью кружевной поплавок, которого у русалок быть категорически не должно. Категорически.
– Кхм… – проморгался магистр, давая себе зарок завязывать с эшерской.
– Странная какая-то находка, сир Райс, вы не находите? – подал голос природник.
– Не нахожу, Диккинс. Потому что это не находка, – поморщился темный магистр, сбрасывая плащ и прямо в ботинках шагая в заболоченную воду. – Это вархова проблема.
– Сир Райс! – прилетело в спину от Диккинса. – Я могу ошибаться, но выглядит так, будто она захлебывается.
Кейр закашлялся, словно ему кулаком между лопаток прилетело. Да что вы говорите, молодой человек! Со стороны, видно, выглядит так, будто темный магистр решил искупаться в ночи. Романтика Ахавы и все такое.
– Какая-то сомнительная русалка, сир… просроченная, – настороженно протянул Заккари, тоже кружевной поплавок углядевший. – Может, добьем, и дело с концом?
– Отставить глупости, Тонкин! – рявкнул Райс, вспоминая огненные пяточки Дэлии. Не так они и плохи в сравнении с ледяной водой, пахнущей болотом. – Я слишком стар для этого…
– Да вам всего сорок, – пролепетала Фенрисса, подхватывая с земли его плащ.
– Тридцать семь, – процедил сквозь зубы, чувствуя себя тоже немножко «просроченным».
– А выглядите на пятьдесят, ей Варху, – фыркнула Килира, нетерпеливо подбегая к кромке воды. – Там точно нет светящихся плотоядных пиявок?
– Если были бы, они бы светились, квахарка, – хохотнул Тонкин, не раздумывая, за что тут же получил по шее.
Ледяная вода, до которой «тепло ночей Ахавы» пока не добралось, доползла Райсу до пояса. Обожгла живот под распахнутой рубашкой.
Кружевной ориентир то терялся из виду, уступая место жадно дышащему лицу. То всплывал снова. Эта русалка точно была просроченной и плавала крайне дурно. И сильно нервничала из-за приближавшегося к ней мужчины.
– Тише! – крикнул он истерично бьющемуся в воде чудовищу.
Голубые глаза при виде Райса расширились до размера анжарских яблок, и счастливая обладательница «поплавка» захлебнулась болотной тиной.
Кейр наскоро сплел магическую сеть, бросил перед собой. Плетение разошлось по водной ряби, заискрило серебром и, опутав «русалку», потянуло ее к магистру.
– Вот так… Вот так, тише, – подхватил замотанную девицу, скользкую, как мокрый анжарский змей.
– Ууу! – провыла болотница, дергая в сетке руками и ногами. Извиваясь всем телом и норовя выскользнуть обратно в озеро.
Торопливо прошагав обратно, Райс выбрался на берег и без лишних нежностей бросил проблему-находку на траву. Она ойкнула, зачесалась, стряхивая с себя облепившие ее водоросли. Лучше бы не стряхивала, мда…
– Тонкин, Диккинс!
– А… сир?..
– Отвернуться, живо! – рявкнул на своих оболтусов, заворачивая «русалку» в плащ.
Перед этим тщательно ощупал находку и лишний раз убедился, что хвоста у нее нет. А вот поплавок – тот был на месте. Облепленный водорослями, кружевами и иголками с земли.
Вархова проблема! Эта изматывающая бессонная ночь должна была закончиться массажем Дэлии, а не… кхм… «поплавками».
– Чтобы все «романтические атрибуты», – Райс кивнул на угол розовой пентаграммы, торчащий из-под пледа, – оказались в моем кабинете раньше меня. Тонкин, спрошу с тебя.
– Будут, сир, – понуро согласился парень.
Райс подхватил с земли замотанную в его плащ «русалку» и, хлюпая мокрыми ботинками, потащил находку в академию. Им обоим следовало согреться. Девчонку в непристойном кружеве колотило дрожью, и магистр мечтал сдать ее Граймсу поскорее. Пускай лечит, а у Кейра другие заботы.
Голубые глаза изумленно таращились на его порванную рубашку. Райс опустил взгляд, нашел на груди красную отметину от миниатюрной стопы. Превосходно: магистр выглядел так, словно по нему изрядно потоптались. Да и чувствовал себя примерно так же.
Брюки омерзительно липли к ногам, в голове до сих пор было мутно. Кейр облизнул разбитую губу, выдохнул раздраженно.
Вот тебе, Тьма, и «бултых»…
Они вошли в главный корпус, и Райс поставил босую девчонку на пол. Благо, у нее был не хвост, а вполне себе две ноги. Обычные, белые, покрытые водорослями и мурашками. Она стояла перед ним, потирая пяткой о щиколотку, подрагивая и озираясь.
С Райса текло даже больше, чем с «болотницы». Оно и понятно: на магистре было не в пример больше мокрой одежды, пусть и местами порванной.
На ней же кроме кружевного чехла для поплавка и столь же просвечивающего «верха» были только украшения. Необычный браслет в виде серебряной змейки, кусающей свой хвост. И тонкое колечко, за которое «русалка» как раз испуганно схватилась, наскоро оценив обстановку.
– Понимаешь меня? – нахмурился магистр, стараясь не заглядывать под распахнутые полы плаща. Облепившие девушку водоросли и мокрые длинные волосы немного спасали ситуацию, но, видит Варх, не сильно.
Она быстро кивнула и ошалело ощупала свои губы. И щеки. Прокатилась дрожащей ладонью вниз по шее, добралась до кружева… и, испуганно пискнув, запахнула на себе плащ.
Вот и умница. Значит, этот «монстр изнанки» вполне разумный. И даже немножко стыдливый.
– Откуда ты вывалилась на мою голову? – допытывался Райс, сглатывая неутоленный голод.
Островитянка разбудила в нем что-то давно забытое, набив живот раскаленными углями Маути. И те умудрились не остыть даже в ледяном болоте.
– Я… я… – немой рыбой девчонка открывала рот и, с обреченным вздохом, закрывала. – А вы?..
Ее растерянный взгляд упал на его разбитую губу, переместился выше, под глаз. Там, по ощущениям, тоже должен был быть кровоподтек.
В последний раз Райс дрался на кулаках, без магии, лет в двенадцать. Точнее, то был предпоследний. Как выяснилось этой ночью.
– А я? А я, видит Варх, сейчас кого-нибудь убью. Мне очень нужно, – признался магистр, закатив глаза к высокому потолку. Подальше от просвета в плаще.
Да в бездну мрака такие «весенние дары»!
– Пойдем, – Райс схватил болотницу за локоть и потянул за собой.
За окнами коридоров расползалась синева, намекая на близящийся рассвет. Магистр вспомнил про погром в целительском, вздохнул и направился в ректорское крыло. Не одному же ему страдать? Несмотря на ранний час, Кейр рассчитывал застать Джонаса в кабинете.
Бесхвостая русалка топала за ним нехотя, но послушно, хлюпая босыми ногами по холодному полу и кутаясь в безразмерный плащ.
Райс, конечно, не переломился бы, если бы донес замерзшую нечисть на руках. Но, во-первых, его и самого шатало, а со скользкой ношей он пересчитал бы плечами все стены в округе. Во-вторых, раскаленные кирпичи в животе намекали, что от девицы стоит держаться на расстоянии. Чем дальше от него вархов поплавок – тем лучше.
– Что понимаешь меня, это хорошо, – пробубнил магистр, подталкивая находку вперед. – Здесь, в Анжаре, спонтанные порталы – большая редкость. Вот разрывы случаются часто. Но то, что из них вываливается…
Стены коридора двоились, к горлу подкатывала муть. Он закашлялся в кулак и еще раз присмотрелся к голубоглазой. Было в ней что-то… знакомое.
Только варховой «попаданки» им тут и не хватало! Сейчас начнется: оформления, объяснения, возвраты… Благо, всю ответственность можно одним легким движением переложить на ректорские плечи. Пускай Джонас развлекается, а Райс слишком стар для этого всего. Внутренне так точно. Да и внешне, если верить рыжей подружке Тонкина.
В кармане перекатывались обезболивающие шарики. Поразмыслив, Райс активировал один: трезвый ум сейчас важнее, чем очередной поток воплей мисс Лонгвуд о несанкционированном вторжении в ее бесценный шкафчик с артефактами…
Ах да… Мисс Лонгвуд больше нет. Счастье-то какое! Рыжая заноза уволилась. И больше ее вздернутый нос, полагающий, что он лучше других знает, как надо, в поле зрения не появится.
– Тебя бы к целителю, но там сейчас пусто. Дежурная сбежала, – пояснил русалке, чтобы как-то разбавить искрящую между ними тишину. – А главного поди сыщи в такой час. И не факт, что ты переживешь его диагностику.
Хлюп, хлюп, хлюп… Девчонка молча топала вперед, не издавая более никаких звуков. Так что Райсу приходилось работать за двоих.
– Это Эррен. Мир, в который ты вывалилась, – объяснял монотонно, шлепая ботинками. – Точнее, ввалилась. Весьма некстати, смею заверить.
В беседах он никогда не был силен. Куда проще разрывы на болотах штопать и темных тварей в них возвращать.
– Академия магии, – ткнул пальцем в лестничный пролет, предлагая находке начать подъем. – Здесь учится пара сотен бездарей. И трудится с десяток взрослых идиотов, сбежавших в Анжарскую провинцию от… от чего только ни сбежавших. Здесь довольно комфортно прятаться. Но если прошлое тебя находит…
Девчонка резко развернулась, оросив его щеки холодными брызгами с волос. Выпучила на него перепуганные глаза в немом вопросе «То что?».
– То приходится бежать еще дальше, – магистр пожал плечом и вернул русалку на путь истинный. До кабинета Джонаса оставалось всего ничего.
Вот и мисс Лонгвуд сбежала, как он велел. Бросила его разгребать вархов бардак, оставленный совместными, между прочим, усилиями.
Райс половину ночи от него прятался, дожидаясь Дэлии в своей конуре. Прекрасно понимая, что утром вполне может лишиться должности. Ну да и к гхаррам.
– Сюда, – кивнул на дверь, заметив, как русалка мнется в нерешительности.
Для «утопленницы», выброшенной в чужой мир порталом, она была на редкость спокойна и покладиста. Только озиралась изумленно и не издавала ни звука.
Джонас был не один. Еще одна вархова проблема, отдавшаяся болью в челюсти и резью в губе, сидела на широком гостевом диване.
– Кейр, драгоценный мой, я не ждал тебя до полудня, – воскликнул пузатый ректор, резво поднимаясь с кресла. – А мы с сиром Вейроном, обнаружившимся в канаве под моими окнами, как раз обсуждали твой крайне нечеловеколюбивый поступок…
– Кто-то мог заподозрить меня в человеколюбии? – удивленно нахмурился Райс, избегая острого взгляда гостя из Хитаны.
Болотница отпрянула магистру за спину, вжалась в него сзади. Дурной знак. Только не говорите, что исчадие выбрало себе няньку в его лице!
Нет-нет, он не мамочка и не папочка, у него даже питомца нет. Последняя каффа – и та сбежала.
– Не мог, не мог… Но драка на кулаках? – охнул Джонас, бухаясь обратно в кожаное кресло. То скрипнуло жалобно, но устояло. – Тебе сегодняшних детей изнанки показалось мало?
Во всей этой идиотской ситуации радовало одно: синяков и царапин на госте из Хитаны было больше. Хотя, видит Варх, Райс слишком стар для драк с нахальными хирургами из столицы.
«Сир Вейрон» вальяжно расположился на низком диванчике, завесив светлыми волосами половину помятого, но некогда привлекательного лица. Потирал костяшки пальцев, разбитые в кровь парой часов ранее. Об Райса разбитые, мда…
– Я соскучился по острым впечатлениям, – повел плечом Кейр, ощущая мокрой рубашкой чужое тепло. Не палящее, обжигающее, как у островитянки, а вполне комфортное. – Вот, еще одно нашел на болотах. Дитя. Варх знает какой изнанки.
– Ээ?
– Принимай, говорю, находку, – Кейр вытащил из-за спины мокрую девчонку и выставил на всеобщее обозрение. – Ее надо к Граймсу, потом в Хитану, в центр драных потеряшек… А я пошел. Спать. Все занимательные увольнения оставь на утро.
Шаг к выходу – и он на воле. Даже воздух свободы почувствовать успел! Но дверь резко захлопнулась перед выдающимся носом магистра Райса.
– Притормози, дорогой, – Джонас пресек его побег. – Во-первых, Граймса я ищу уже час. Главный целитель вероломно игнорирует мои экстренные послания. А во-вторых…
Ректор подманил пальцем «русалку», но та не сдвинулась с места. Только переминалась босыми ногами на полу, будто готовясь к прыжку в любой момент. И машинально потирала колечко на левой руке.
– Вы, милая, не волнуйтесь, – ректор помахал на нее рукой. – Мы и не таких отправляли. В Хитане есть бюро находок, технологии с самого Сеймура… Вернем в лучшем виде, дайте только время. Вас как звать?
Недобитый хирург покосился на кружевной поплавок, выглянувший из плаща, и Райс снова инстинктивно задвинул девчонку за спину. Она послушно задвинулась. Даже, сказал бы, с охотой.
– В-вика… – она выглянула из-за плеча Кейра и снова за него спряталась.
Чужое теплое дыхание на секунду согрело шею до мурашек.
– Чудесно, Вивика, – покивал Джонас. – Только не паникуйте. Оформим все в лучшем виде! Откуда вы к нам… так внезапно?
– С Хав… Хав…
– С Хавраны? – подсказал тот, растекаясь в радушной улыбке. Ректор был весьма располагающим к себе человеком, уютным и круглым со всех сторон. – Далеко забрались! Да как же вы оттуда без всякой магии?..
Хаврана… Странные нынче гостьи из Междумирья. Впрочем, про особенности хавранской моды слышал даже Райс. Вот вам и родина кружевных поплавков.
– Я не…
– Понятно. Само так вышло, – покивал Джонас дружелюбно, словно со слабоумной разговаривал. – В Хаврану чуть посложнее, но и туда возможно. Давайте-ка мы вот как поступим…
Райс напрягся каждой мышцей, столкнувшись с хитрым взглядом напарника. Нет, тот не предвещал ничего хорошего.
– К-как?
– Вы, Вивика, погостите денек у нас. Сир Райс за вами приглядит, пока мы разыскиваем нашего пропавшего целителя. И пока я, – опять этот проникновенный взгляд, – разгребаю его проблемы. К обеду я заполню бумаги, положенные при подобных… кхм… находках. И организую вам транспорт до Хитаны… Это наша столица, милая.
– Я не…
– Не понимаете, да? – вздохнул Джонас сердобольно. Ткнул на синеющее окно. – Ночь на дворе. Водители вояжеров спят, мой секретарь придет только к полудню.
Райс нахмурился, подошел к приятелю, вытащил того за воротник из кресла и молча выволок в коридор. Поскольку он, по всей вероятности, все равно уволен, то человеколюбие можно вовсе отменять. И так лимит исчерпан.
– Кейр! – прошипел на него давний напарник, едва они оказались в коридоре, по ту сторону двери. – При таких гостях!
– При каких «таких»? – язвительно фыркнул.
– Сир Вейрон – выдающийся хирург, а его супруга, чтобы ты знал…
– И чем он таким выдается, Варх его прибери? – зло тряхнул приятеля за плечо.
– Кристиан Вейрон вхож в древний род тэль Меер. А ты получше моего знаешь, что это родственники Ее Величества, – бубнил ректор. – Мне как тебя выгораживать? Какого гхарра вы не поделили?
– Я принял его за исчадие мрака. Выдающееся, – скупо пояснил Райс. – Впрочем, к гхаррам. Я не буду нянчиться с этой бесхвостой!
– Бесхвостой? – поморгал тот добрыми карими глазами.
Новая должность ректора давалась Джонасу с трудом. Слишком много жестких решений для мягкого по натуре человека.
– Забудь. Мне нельзя в это ввязываться.
– У тебя индивидуальная непереносимость красивых полуголых девиц? – хохотнул мерзавец.
– Именно, – сердито покивал Райс.
– Эти хавранские моды… – Джонас ехидно закатил глаза. – Ты видел, какое там?..
– Нет, я слепой!
– Кружевное… Моя дражайшая супруга читала на днях в «Либтоунском Вестнике», что наши моды, по мнению Ее Величества, слишком консервативны, – признался Джонас вкрадчивым шепотом. – И, вероятно, будут претерпевать изменения…
– Не дай Варх! – выдохнул Райс, окончательно теряя нить беседы. – Почему я?
– Ты нашел, тебе и прятать, – пожал ректор покатыми плечами.
– Это оболтусы с природного нашли. Тонкин, Диккинс… Я еще не разобрался, что за ритуал они проводили.
– Чудненько. Вот и разбирайся, пока я… – Джонас ткнул пальцем на дверь и договорил шепотом: – Пока я разгребаю за тобой этот бардак, Кейр.
– Вызови мисс Донован. Или мисс Хендрик.
– Среди ночи «весенних даров»? Как ты себе это представляешь?
– Как-как… ты ректор, Джонас! – напомнил магистр, устало закатывая глаза.
– Но не самоубийца же?! К тому же, если из этого… кружевного… вдруг полезут щупальца…
– Матерь гхаррова, – выдохнул Райс.
– То что сделают бедные теоретички? Про Хаврану она могла и солгать. Так что приглядывай за гостьей, не смыкая глаз!
– Я спать планировал.
– Спи, – согласился полоумный ректор. – Но не смыкая глаз.
– Нет.
– Дай-ка подумать… Твои ученики провели запрещенный ритуал. Это раз. Ты начистил благородную физиономию столичному сиру, нашему гостю. Это… два, верно? – ректор загибал толстые пальцы, прохаживаясь по коридору. – Ты притащил в мой кабинет девицу в кружевном… кхе-кхе! А я семейный человек, сир Райс! Ты предлагаешь ее ко мне определить? Третьей в супружескую спальню?
Магистр отошел к стене и уткнулся в нее лбом. Ночь никак не желала заканчиваться, и все вокруг начинало раздражать.
– Потерпи до обеда. Завтра я оформлю ей документы для поездки в Хитанский центр, – заверил Джонас и успокаивающе похлопал по плечу. – Выдам сопровождающего. Мисс Донован как раз везет туда бумаги. И ты избавишься от одной из своих неприятностей. Но этой ночью, уж будь добр, пригляди за ней… максимально качественно.
Да там той ночи осталось… Пара часов – и взойдет солнце. Впрочем, поспать магистру все равно не мешало. И делать он это предпочитал с закрытыми глазами.
– И куда мне ее? – окончательно почернел Райс.
Компании он не желал. Недаром выбрал самую уединенную конуру во всей академии.
– Для начала – в кровать, – хмыкнул ректор. – И под одеяло. Хоть в библиотеке ее определи, но сиди рядом, пока мы от твоей находки не избавимся.
– Какая «привлекательная» идея!
– Ну пусть пока портал домой отработает, – предложил добродушно Джонас, и Кейр исступленно закашлялся. – Уборку сделает в твоей конуре. Бутылки пустые выбросит. Женщины – они вообще полезные. Мягкие, теплые.
– Я знаю, что такое женщины, – Райс навис над приятелем, только что зачисленным в его личный список смертников. – Варховы проблемы в кружевном сраме.
– Зато в каком!
– И, возможно, с щупальцами в неожиданных местах…
– Да где там их прятать? – удивился Джонас.
Райс стремительно вернулся в ректорский кабинет, огрел девчонку тяжелым взглядом.
Приглядеть. Качественно. Что это, Варх дери, означает?
Поморщился, рассматривая кукольное лицо с пунцовыми щеками. Со светлыми волосами, облепившими виски. С закушенной розовой губой и перепуганными голубыми глазами.
Гениальная идея «переночевать у незнакомого мужика» ее тоже не впечатлила. Хотя один Варх знает, какие там у хавранок нравы… Судя по чехлам для поплавков – ого-го какие.
Глаза эти по-прежнему казались странно знакомыми. Он проморгался: нет, никаких девиц с Хавраны Райс не знает. Ни голубоглазых Вивик, ни каких-то прочих. Девицы в его окружении вообще большая редкость, Дэлия – рабочее исключение.
Ему точно пора завязывать с эшерской. Несносная мисс Лонгвуд в чем-то права: рано или поздно он перепутает кого-то из своих студентов с тварью изнанки и засунет в разрыв материи.
Рыжая прядь смутным миражом снова коснулась его сознания…
Напомнила о гадком. Кейр был груб. Несправедливо груб с младшей целительницей. Если она натворит глупостей после его слов, вина ляжет на его плечи. Не стоит и удивляться, что боги Эррена решили его наказать этой вот мокрой… «Вивикой».
Бесконечный день надо было заканчивать. В принудительном порядке. Проигнорировав многообещающий взгляд скалящегося хирурга, Райс подхватил взвизгнувшую русалку на руки и вынес из кабинета.
– Завтра получишь бумаги и сядешь в маг-вояжер до Хитаны, – объяснил кружевной проблеме, глядя строго перед собой. – Если повезет, оттуда тебя быстро вернут домой. «Технологии с Сеймура» и все такое.
Ноги бегло перебирали ступени. Несколько десятков вниз, затем налево, вперед по коридору, и вверх – в его укромное логово. Он закончит этот вархов день. Положит проблему на кровать, спрячет под одеялом и закроет наконец глаза.
