Kitobni o'qish: «Спустя время»

Мастер склонился над своим творением, любуясь миниатюрной проявляющейся женской фигуркой из мертвого камня. Штрих за штрихом, осторожно, на протяжении многих недель, он доставал из каменного плена эту прекрасную, танцующую с бубном, нимфу. Тонкие складки платья окутывали её стройный стан, а прозрачную вуаль, казалось, вот-вот унесет легкое дуновение ветра.

Камень изо всех сил сопротивлялся, расставаясь с чарующей пленницей. Её красота завораживала, оставалось придать достойное этой королевы обрамление. Тщательно, перебирая множество вариантов, отметая один за другим, мастер, после долгих мучений, нашел то, что она заслуживала.

«Да, – думал он, – именно так – темный фон и тонкое обрамление из золота, со вставками бриллиантов вокруг моей красавицы, а жемчужины подчеркнут нежность и гладкость ее кожи, да, только так!».

*

– Какая красивая камея! – воскликнула очаровательная девушка, – Она само совершенство!

– Как вы, моя дорогая, – склонился в небольшом поклоне элегантный мужчина, целуя ее руку, – позвольте поздравить вас с днем ангела!

– Благодарю, вас! – церемонно ответила девушка, не отрывая взгляда от подарка.

*

– Золото в одну кучу, бриллианты в другую, – громко распоряжался прокуренным голосом мужчина в кожаной куртке, стряхивая пепел с самокрутки на грязный пол, – все остальное бросайте в ту коробку!

– Но это же произведения искусства, – робко возражал худой, постоянно кашлявший, мужчина, с болтающейся на цепочке лупой, – целиком их ценность гораздо больше! Посмотрите на эту камею – как мастер все подобрал, она пропадет без своего обрамления!

– Революции нужны деньги, – грубо прервал его оппонент, – ломай, говорю!

– А ордена? – после мучительного приступа кашля, спросил мужчина, – Ордена тоже ломать?

– Нет, – подумав, ответил кожаный, – бросай сразу в коробку, спустя время решим, что с ними делать. Первым делом камни и золото, с остальным будем разбираться после победы мировой революции.

***

Настроение майора Петрова сегодня оставляло желать лучшего. Эта новость быстро разнеслась по отделу и заставила коллег спрятаться по кабинетам и создавать видимость срочных, важных, неотложных дел. Число желающих попасться под его горячую руку стремилось к нулю.

Приятную внешность Петрова портил не совсем свежий вид, не очень тонкий силуэт и умение до обидного громко и четко выражать свое отношение к происходящему. Он был закоренелым холостяком, обращающим внимание на противоположный пол, только если тот выступал в качестве свидетельниц, подозреваемых или, на крайний случай, понятых, и это ставило его на самое низкое место в рейтинге перспективных женихов отдела.

Сегодня Аллочке Сергеевне не повезло – она имела несчастье проспать и опоздать не только на маршрутку, но и на оперативку. Обнаружив нарушительницу внутреннего режима вверенного ему отдела, майор Петров превзошел самого себя и разнёс словом несчастную девушку так, что отпаивать ее успокоительным всех видов и крепости приходил по очереди весь отдел целый день.

Девушку любили и ценили все, без исключения. Поэтому майор испытал на себе весь спектр неодобрения и презрения – от мужского хмурого, до женского фыркающего. Петров, хоть и был сатрапом и тираном, но к вечеру понял, что палку перегнул и надо бы извиниться. С этой мыслью он вышел вечером из здания полиции с четким намерением догнать Аллу Сергеевну. Но то ли ретроградный Меркурий вступил в силу, то ли девушка быстро бегала, но нагнать ее получилось не скоро.

Улицы города были залиты солнечным светом, который застревал в золотых ветвях, проливаясь листопадным дождем на тротуары. Осень выдалась на удивление сухой и теплой. «Жаль, что выехать за город на шашлыки опять не удалось», – размышлял Петров, ускоряя шаг и смотря, как девушка зашла в магазин. Решив дождаться ее на улице, майор, пользуясь моментом, любовался синевой раскинувшегося перед ним неба и раскрашенного ярком золотом растянувшегося сквера через дорогу.

Аллочка Сергеевна к вечеру, после влитых в нее заботливыми коллегами пары литров разнообразных успокоительных капель, ходила быстро, соображала медленно и смотрела на окружающий мир сквозь небольшой туман. В какой момент ей в голову влетела мысль купить питомца, она и сама не понимала. Но решение было принято молниеносно и также быстро воплощено в жизнь.

Выбор пал на довольно упитанного грызуна неопознанной породы, с мордой, очень похожей на майора. "Прекрасно, нареку его Крыс Петров, – любуясь питомцем, размышляла Аллочка, – а будет гадить, скормлю соседскому Барсику".

***

Выйдя из зоомагазина, держа в руках клетку с новоявленным питомцем, она воткнулась ею в пузо своего сегодняшнего мучителя. Неловкую паузу нарушил Крыс Петров, твердо решивший обратить на себя внимание, сыграв на струнах клетки нечто романтичное.

Изумлённый майор переводил растерянный взгляд с музицирующего крыса на девушку. Внезапно он осознал, что у Аллы Сергеевны красивые глаза удивительного цвета, глядя в которые очень сложно сосредоточиться. Помычав и прокашлявшись, майор Петров тихо извинился за сегодняшний "неприятный инцидент", чем ещё сильнее разозлил девушку.

"Гад, орал ты на меня сегодня гораздо громче", – промелькнула мысль в ее, залитой холодной яростью и успокоительным, голове. Ничего не ответив, девушка резко развернулась и быстрым шагом отправилась в противоположную от майора сторону.

Не привыкший к этакому бесцеремонному обращению со своей драгоценной персоной, тем более от подчиненных, пусть и в свободное от службы время, Петров бросился догонять девушку. По пути он что-то бессмысленно бормотал, про магнитные бури и разбушевавшуюся нечисть. Слушая себя со стороны, майор пугался еще сильнее – когда он успел превратиться в бесхребетное, путающееся в собственных показаниях, существо?

Через пару сотен метров быстрого шага под бубнение майора, Алла Сергеевна вдруг развеселилась и решила остановиться и посмотреть в бесстыжие глаза Петрова.

– Ну? – строго спросила она спутника, – Долго вы еще, господин начальник, за мной таскаться будете?

– Пока вы меня не простите, – твердо глядя в изумрудные глаза Аллы Сергеевны, ответил майор.

– Простить? – зло усмехнулась девушка и встряхнула шоколадными кудрями, -Вас? Да нет на свете ни одного человека, который не заслуживает прощения больше, чем вы. Вы же людей за людей не считаете! Издеваетесь над всеми, мы для вас только галочка в очередном бессмысленном отчете.

– С чего вы это взяли? – испугался напора девушки и насупил прямые брови майор Петров.

– С чего? – возмутилась Аллочка, – Вот когда вы последний раз извинялись?

– А ка-какое это имеет значение? – от неожиданного вопроса стал заикаться майор, – Я руковожу целым отделом, в конце концов!

– Руководит он, вы только посмотрите на него, – всплеснула, свободной от клетки рукой, девушка, обращаясь к небесам, – а кто ждет вас дома?

– Никто, – буркнул майор Петров.

– Так я и знала, – торжествующе улыбнулась девушка, – Вы даже семью создать не можете! Ничего вы не знаете о настоящей ответственности, только орать и унижать умеете.

– Неправда, – возмутился майор.

– Ах неправда? Докажите! – девушка поставила клетку с питомцем на землю, скрестила руки на груди и стала ждать.

Майор Петров растерянно смотрел в ее глаза, понимая, что ничего не понимает. Но за возможность поговорить с этой девушкой вне работы, пожалуй, готов был оставаться в таком положении ещё какое-то время. Не дождавшись ответа, Аллочка подхватила клетку и отправилась было домой, но остановилась и вернулась к растерянному мужчине.

– Так и быть, даю вам шанс исправиться, – суя клетку с ничего не понимающим животным внутри, в руки майору, – держите, это ваш полный тезка – Крыс Петров. Он будет вашим питомцем на ближайшие полгода. Если не изменит имя, выживет и будет пребывать в добром здравии, считайте, что вы прощены.

Пока ошарашенный майор приходил в себя от услышанного, девушка побежала прочь, маша рукой, собиравшейся отходить от остановки маршрутке, быстро села в нее и умчалась в неизвестном для майора направлении.

– Почему сразу Крыс-то? – обиженно спросил пустоту майор и, не дождавшись ответа, обратился к питомцу, – Ну пошли, домой… тезка.

***

Утром майор Петров сидел со стаканом остывшего крепкого чая и задумчиво наблюдал за питомцем уже битый час. Тот, уютно устроившись на толстых окорочках, догрызал последний сухарь, цепко держа его в розовых лапках трогательными маленькими пальчиками.

– Ну и толстый же ты, брат! – недипломатично высказался, наконец, майор, – Смотри, какое брюхо наел, пора тебе на диету. Мышам тоже надо.

Крыс Петров укоризненно посмотрел на человека, выбросил недоеденную крошку и принялся наводить марафет, выразительно время от времени поглядывая на своего собеседника.

– Ну и чего ты на меня пялишься? – возмутился майор Петров, – Накормил, все поменял, живи да радуйся.

Крыс Петров подошел к тонким прутикам клетки, высунул беззащитный нос и вздохнул. Ну почему Господь не наделил его даром речи? Вот как объяснить этому увальню, что это ему не мешало бы навести марафет и сесть на диету? Ничего не попишешь, придется брать дело в свои руки, ой лапы, раз объяснить словами возможности нет. Эх, была не была, пора, майор Петров, приводить тебя в порядок.

Дождавшись, когда человек, отдуваясь и тяжело вздыхая, оденется и отбудет на любимую работушку, Крыс Петров приступил к реализации задуманного.

Первым делом стоял вопрос о наведении марафета. И объем работы на этом направлении был гигантский. С трудом протиснувшись между прутьями клетки (прав, майор, пора завязывать с семечками и переходить на гречку), Крыс Петров короткими перебежками отправился к шкафу, в котором майор хранил свой немудреный гардероб.

Быстро найдя первоочередную цель, Крыс заботливо проделал огромную дыру в ужасных брюках, о которых на работе Петрова слагали легенды. Видавшие виды, лоснящиеся на том месте тела майора, которое непосредственно принимало на себя всю тяжесть работы, надутые на коленях просторными пузырями, они еще и, после последней стирки, растянулись вширь и неприлично укоротились. Но занятый поимкой грозных и опасных преступников, майор Петров этого совершенно не замечал.

После легендарных брюк, Крыс пробежался по остальному гардеробу, приводя его в непотребный вид с помощью художественного прогрызания мелких дырочек в каждой из предложенных моделей. Держа в памяти информацию о профессии майора и необходимости железобетонного алиби, грызун вытащил из дальнего пыльного угла дохлую моль и красиво разложив в шкафу, спихнул вину за содеянное на нее.

Немного отдохнув и перекусив завядшим куском пирога, найденным в карманах почившей легенды, Крыс Петров пробежался до прихожей и добавил пару тонких штрихов в дизайн, видевшей ещё первую инаугурацию Путина, обуви. «Дырки и асимметрия не зря в тренде», – убедился он, разглядывая результат своей работы. К концу дня, с чувством честно выполненного долга, уставший Крыс еле дополз до клетки и с трудом протиснулся сквозь прутья.

Утром он проснулся от громких воплей майора Петрова. Осторожно выглянув из домика, Крыс Петров с удовлетворением смотрел, как красный от гнева майор, бегает по квартире с огромным мешком для мусора и выбрасывает всю одежду. Нарядившись в единственный, заботливо оставленный Крысом костюм, купленный для последнего корпоратива, майор обильно поливал шкаф какой-то вонючей дрянью.

Потом, страшно ругаясь на гадских насекомых, погрызших все, что только есть, Петров отправился в прихожую. Обнаружив дырки в любимых кедах, разъяренный майор взревел, швырнул их в раздувшейся от вещей мешок и, матерясь, стал одевать модельные туфли, предварительно стряхнув с них сантиметровую пыль.

***

Утро Аллочки Сергеевны было сложным. Проснулась с болью в пустой и тяжелой голове, гул в ней стоял, как после окончания многодневного запоя. Во всяком случае именно так она себе это всегда представляла. Вспомнив вчерашние приключения, девушка весьма ощутимо вздрогнула. Что устроит начальник после ее вчерашнего весьма нахального поведения? Быстро собравшись, она со страхом отправилась на работу.

Отдел встретил гудением и шептанием по углам с горящими глазами. Обсуждали новость дня – внешний вид майора Петрова. Он произвел эффект разорвавшейся бомбы среди женской половины отдела. Широко распахнув глаза, которым сегодня сложно было поверить, девушки на обеде обсуждали чудесное превращение начальника отдела.

– А он все-таки душечка, – пропела, ласково поглядывая на виновника переполоха, главный бухгалтер, представительная Алевтина Никифоровна, – особенно, когда не вопит, как потерпевший.

Барышни, сидящие с ней за одним столом, одобрительно закивали, не отводя заинтересованный взгляд от предмета обсуждения. Тот, смущенный небывалым вниманием со стороны прекрасных дам к своей персоне, плюнул на недоеденный обед и сбежал из столовой.

– Видела нашего сегодня? – спросила Алевтина Никифоровна у подошедшей с подносом Аллочки, – Ну красавчик ведь, когда молчит?

Аллочка, налегая на солянку, пожала плечами и заметила, что никого не видела, поэтому оценить не в состоянии. Коллеги не стали держать ее в неведении и в ярких красках живо расписали каким красавцем сегодня явился к своим подчиненным майор Петров.

– Ну и хорошо, – подвела итог Аллочка, втягивая в себя божественный компот, – может хоть теперь орать на всех перестанет. Не к лицу писанным красавцам сотрясать воздух воплями.

– Ты все еще сердишься на него? – уточнили девчата.

– А как вы думаете? – вопросом на вопрос ответила Аллочка.

Пожелав всем приятного аппетита, девушка прошла по коридору, высоко подняв голову и расправив плечи, и быстро скрылась в своем кабинете.

***

А тем временем, Крыс Петров, оставшийся дома один, строил планы по приведению к стройности тезки. После вчерашней глобальной работы по уничтожению гардероба немного болели зубы и лапы. Но разве такие пустяки способны его остановить в достижении благородной цели?

Свернувшись калачиком в своем домике, Крыс Петров размышлял, как же он, простой грызун, может заставить целого майора больше двигаться? Пока получалось, что без вреда для собственной жизни и здоровья, никак. А вот лишить съестных припасов вполне в скромных грызуньих силах. Вздохнув, что вылезать из теплой норки все-таки придется, Крыс выбрался из клетки и отправился на кухню, проводить ревизию.

Кухня встретила неприступной крепостью из заляпанных брызгами фасадов закрытых наглухо шкафов. Оценив фронт работ, Крыс Петров опечалился. Но врожденная целеустремленность и жизнерадостность не дала грустить больше положенного, и через несколько минут Петров-грызун уже протискивался в узкую щель между дверцами нижнего шкафа. «Не такие уж и страшные эти двери!» – думал он, наблюдая, как легко они открываются от малейшего движения.

– Боже мой! Клондайк! Эльдорадо! Райские кущи! – восторженно пищал Крыс, лазая между пакетами с крупами, бутылями подсолнечного масла, коробками разномастных сухих завтраков и печенюшек.

Прогрызть всё подряд или придумать что-то поизощренней – вот в чем вопрос. Размышляя над тем, как подойти к делу творчески, Крыс с трудом забрался по крупам на верхнюю полку. Там он случайно уронил набок стоящую бутылочку дагестанского коньяка. Драгоценная пахучая жидкость стала неторопливо выливаться из-под плохо завинченной пробки и тонкой красивой струйкой стекать вниз.

Увлекшись красотой действа, Крыс попятился и случайно задел бутылку шампанского, стоящего на краю. Она с грохотом вывалилась на пол и закрутилась вокруг своей оси. Пробка, не выдержав перегрузки, вылетела, а освободившаяся из плена пенная струя весело и стремительно залила всё вокруг. Свободная, как Кипелов, пробка, продолжая свой фантастический полет, пару раз отрекошетив от стен, прямой наводкой влетела в бутыль подсолнечного масла и точным ударом в бок, уронила его. Масло, небрежно заткнутое бумажкой, ароматной волной вылилось на любимые вечерние печеньки майора Петрова.

Такого эффекта Крыс Петров не ожидал, он превзошел все самые смелые мечты. Осматривая сверху масштаб разрушений, грызун понял, что пора ретироваться. Шмякнувшись на пол с неприличным звуком, он неровной походкой, вдыхая алкогольные пары, поспешил вернуться обратно в клетку.

***

После работы, майор Петров понуро пошел покупать новую одежду. Попав в цепкие руки заскучавшего продавца-консультанта весьма нетрадиционной наружности, не очень внимательно слушая советы по трендам и стилю, майор оставил половину заначки, скопленной с трудом за последние несколько месяцев. Получив взамен пакеты с обновками, которые, как утверждал консультант, не оставят равнодушными противоположный пол, обалдевший Петров, пошатываясь, вышел из торгового центра. Уставший и злой, как никогда, майор медленно брел домой, спотыкаясь на каждом шагу. Мечтая о холостяцком ужине со сковородки и стопочке любимого коньячка, Петров открыл дверь в квартиру и крепкий запах алкоголя ударил его прямо в нос.

Осматривая разрушения на кухне, мужчина вспомнил и громко озвучил все самые заковыристые нецензурные слова, которые когда-либо слышал из уст темной стороны человечества. Достав второй раз за день очередной мешок для мусора, Петров выбрасывал все, что было куплено в приступе хозяйственности, когда он решил стать нормальным человеком и готовить дома самостоятельно.

Посмотрев на срок годности очередного претендента на выброс, майор понял, что в магазин надо ходить чаще, чем раз в несколько лет, а решение о готовке с треском провалилось еще пару лет назад вместе со сроком годности закупленных ингредиентов. Особенно жалко было тех вкусных печенюшек, которыми он ежевечерне снимал стресс. «Эх, теперь ведь такие не возят,» – переживал он.

Гораздо позже, в ночи, уставший, с бокалом купленного заново коньячка и контейнером готовой еды из супермаркета, Петров, уничтожая нехитрый ужин, сидел у клетки с тезкой и бессвязно жаловался ему на непредсказуемую жизнь. Тот сидел на корточках и внимательно слушал, наклоняя время от времени голову то в одну, то в другую сторону. «Надо его ещё и от алкоголя отучать!» – размышлял сквозь разглагольствования майора, Крыс Петров, накидывая варианты, как это воплотить в жизнь.

– Да ты, наверно, засиделся? – внезапно спросил майор Крыса, бесцеремонно вытаскивая его из клетки, – Иди, побегай!

Обалдевший Крыс Петров осматривался на диване, понимая, что для поддержания легенды, бегать хочешь – не хочешь, а придется. Прошвырнувшись пару раз туда-сюда вдоль спинки дивана, он уселся на подушке и стал наводить марафет. Разомлевший от переживаний дня, выпитого и съеденного за поздним ужином, майор, забыв про смирного питомца, крепко уснул. Тезка, недолго думая, забрался ему подмышку и, уютно свернувшись в клубочек, уснул, подрагивая лапками во сне.

***

Скрываясь от начальника, Аллочка Сергеевна понимала, что так долго продолжаться не может. Рано или поздно придется встретиться с ним лицом к лицу, а как себя вести – она пока не решила. Махнув рукой и подумав, что уволиться никогда не поздно, Аллочка смело вышла в коридор.

Проплывавшая мимо монументальная Алевтина Никифоровна, величественно кивнула в ответ на пожелание доброго дня и поинтересовалась, как она оценивает новый имидж начальника. Пожав плечами, Аллочка ответила, что пока никак, ведь он не попадался ей на глаза.

– У тебя сейчас будет шанс оценить, – снисходительно засмеялась Алевтина Никифоровна, – он собирает всех на оперативку. Иди, а то опять опоздаешь.

Покрывшись холодной испариной, Аллочка побежала в кабинет к так пугавшему ее начальнику. Устроившись подальше от Петрова, поближе к выходу, девушка старалась сосредоточиться на работе, но удивление от нового образа майора было сильнее. Стараясь не сильно пялиться на него, девушка записывала очередные задания на ближайшее время. Молясь, чтобы она поняла все, как надо, потому что сосредоточиться было невозможно – коллеги активно переглядывались и толкали друг друга локтями, выразительными взглядами показывая свое отношение к увиденному.

Майор Петров к окончанию 7 минуты совещания понял, что разброд и брожение в коллективе принял беспрецедентные размеры. Взглянув на подчиненных своим фирменным бронебойно-тяжелым взглядом, добился желаемой тишины и озвучил все требования и пожелания. Отпустив всех разгребать рабочие завалы, он, оставшись один в кабинете, ухмыльнулся, вспомнив утреннее пробуждение.

Проснувшись, он обнаружил на своем животе мирно посапывающего Крыса, раскинувшегося на спине кверху лапами. «Надо же, не сбежал,» – удивился Петров, закидывая расслабленного питомца обратно в клетку и вернулся к делам насущным. Собираться на работу было, как никогда, долго и неожиданно увлекательно. «Не зря вчера отдал заначку, – подвел итог майор, удовлетворенно разглядывая очередной новый образ в зеркале, – Лет на 10 хватит!».

Крыс Петров смотрел на своего хозяина и прикидывал, что где-то через полгода диеты, надо будет как-то намекнуть и отправить товарища майора за новыми шмоточками. А пока тот занят на работе, пора выработать план по здоровому питанию и образу жизни подопечного. Витая в облаках, он не заметил, как майор подошел к клетке, о чем-то размышляя, глядя на него.

– А чего тебе здесь одному сидеть? – весело обратился он к Крысу, внезапно обнаружив в себе давно потухшее чувство юмора, – Поехали со мной на работу?

Крыс не ожидал такого подвоха от судьбы. Ближайшие недели уже были расписаны поминутно и перестраивать расписание ужасно не хотелось. Пропищав, что он желает остаться дома, Крыс в знак протеста забился в домик.

– О, собрался? – удивился майор, – Молодец, поехали.

***

На обеде Аллочка, с нарастающим ужасом слушала веселые комментарии коллег на новость, что начальник притащил на работу какую-то крысу. А может не крысу – определить принадлежность животного к одному из общеизвестных видов, было сложно. То ли это переросший мышь, то ли недокрыс, а может хомяк-мутант или плод любви шиншиллы и неизвестного бродяги. Да ладно бы оставил Петров оставил сие недоразумение в кабинете, так нет, таскает её везде с собой. А она сидит себе у него на плече, как попугай, и даже не делает попытки сбежать. Разномастные версии, от претендующих на остроумие «жена, видать» до мрачно-пессимистичных «совсем с ума сошел», холодили кровь девушке.

«Он меня просто прикончит, – решила перепуганная Аллочка, – Может уже пора увольняться?»

Переделав все задания с невероятной скоростью, девушка с трудом дожидалась окончания рабочего дня. Стараясь лишний раз не высовываться из кабинета, чтобы не нарваться на внезапно сошедшего с ума начальника, Аллочка пребывала в невероятном моральном затруднении. С одной стороны, неслыханная наглость с ее стороны, явно пошла на пользу Петрову, с другой, что-то явно пошло не так. Хотя, как – так, она и сама не понимала, потому что всё происходящее с ней тем вечером вспоминалось сквозь мутную пелену принятого на грудь успокоительного.

Вытирая об юбку вспотевшие в очередной раз ладошки, Аллочка внезапно разозлилась на себя. «Так бояться – просто унизительно! В конце концов, уволиться всегда успею». С этой мыслью, девушка смело вышла из кабинета и отправилась домой.

Майор Петров сам себе не мог признаться, что избегает встречи с Аллой Сергеевной. Раз пятнадцать за день ему нужно было получить ее экспертное мнение, отчет или справку. Но каждый раз находилась уважительная, с его точки зрения, причина, чтобы обойтись собственными силами. К концу дня он посмотрел правде в глаза и понял, что дальнейшее избегание сотрудницы сказывается на результатах работы самым печальным образом.

Схватив клетку с задремавшим Крысом в руки, он стремительно вышел из кабинета и со всего размаху врезался прямо в предмет своих переживаний. Молчать было совершенно неприлично и Аллочка, опустив голову, мяукнув что-то вроде «Хорошего вечера!», попыталась обойти Петрова с тёзкой в руках. Тот, буркнув в ответ что-то невнятное, пытался сделать всё то же самое, что и она. Переминаясь с ноги на ногу, они постоянно врезались друг в друга, не в силах найти правильный вектор движения.

Разбуженный Крыс Петров высунул из домика морду и внимательно изучал происходящее с неимоверным любопытством, боясь даже шорохом вспугнуть своих подопечных. «Интересненько», – размышлял он, глядя на смущенного тезку и розовощекую Аллочку, – «Что-то тут наклевывается, надо об этом подумать на досуге!».

Волшебство момента нарушила Алевтина Никифоровна, твердо взявшая в свои крепкие руки не только баланс отделения, но и хрупкие плечи Аллочки, и отодвинувшая ее в сторону от затуманенных глаз обоих Петровых.

– Ей-Богу, как дети, – величественно промолвила она, плывя дальше по коридору, – разойтись по домам не могут! Бросайте уже работу, Петров, и несите свою крысу домой, нечего прекрасную половину коллектива еще и ей пугать.

– Вообще –то, это он! – возмутился майор, – Совсем не страшный, а очень даже симпатичный! И почему это, собственно «ещё пугать»?

Алевтина Никифоровна только махнула рукой и с королевским достоинством отправилась дальше. Майор Петров растерянно посмотрел в смеющиеся глаза Аллочки Сергеевны и понял, что пропал. Окончательно смутившись, он трусливо сбежал с места событий. Девушка, почувствовав что-то неуловимо изменившееся в Петрове, с интересом смотрела ему вслед.

***

Утро выходного дня встречало пустые улицы спящего города. Даже вечные свидетели рассвета – непроснувшиеся собачники, вынужденные выводить своих питомцев вне зависимости от времени года и суток, еще не вышли на променад.

К небольшой антикварной лавочке, вывеска которой гласила, что здесь каждый найдет что-то для себя, подбежала худенькая девушка. С трудом открыла тяжелую, скрипнувшую протяжным звуком дверь, большим ключом и зашла внутрь.

Включив свет, она подошла к стойке и наклонилась поднять улетевшую от порыва воздуха бумажку, а когда поднялась, то взгляд прилип субъекту в черном, замерзшему в углу. Не отводя взгляда от субъекта в черной балаклаве, она водила руками по воздуху, пытаясь вспомнить, где находится кнопка вызова охраны.

– Ну-ну, – насмешливо проговорил субъект, – милая, я бы на твоем месте не шевелился и кнопку тревоги не трогал.

– Ч-что в-вы х-хотите? – заикаясь, с расширенными от страха глазами, спросила продавец.

– И чего тебя на работу в выходной день принесло? – медленно проходя к выходу, поинтересовался субъект.

– За-забыла кое-что на работе, – заплетающимся от страха языком, ответила девушка.

– Вот же умница, – похвалил ее человек в черном, подходя к дверям и закрывая их на ключ, – Давай-ка, милая, выходи сюда, посиди, пока я поищу кое-что среди твоих сокровищ.

– Конкретное кое-что? – уточнила девушка, осторожно выходя из-за прилавка, держа на всякий случай руки вверх.

– Да ты моя хорошая, – восхитился грабитель, – на лету схватываешь! Именно конкретное! Такое, знаешь, боевое, наградное. Может ты знаешь, где оно лежит?

– Возможно, – тихонько кивнула девушка, медленно выходя из-за прилавка.

– И? – заинтересовался субъект.

– Если нет на выкладке, то у хозяина в сейфе. Но вам не добраться – ключ у хозяина, а его сейчас нет. Может вы попозже зайдете, в рабочее время? – предложила в конце продавец.

Заржав, грабитель одобрительно крякнув, отметил: «А ты смелая!».

– И что мне с тобой делать? – развел руками субъект, – Ну вот чего ты приперлась?

– Сама ужасно жалею, – призналась девушка, – Давайте я обратно уйду и никому ничего не скажу!

– Нет, дерзкая, – покачал головой субъект в черном, – Будем с тобой сейчас искать, что мне надо. Ох, зря ты таблетки для памяти не пьешь. Спала бы сейчас мирно в своей постельке, а не вот это вот все.

***

Выравнивая на столе стопку старых, архивных дел, майор вздрогнул от неожиданно громкого телефонного звонка. «Сколько не работаешь, привыкнуть к этому невозможно,» – размышлял майор Петров, после разговора с участковым Михайловичем, закидывая Крыса в клетку.

– Куда едем, что случилось? – загрузившись в машину, спросил худенький паренек, проходивший практику в отделе.

– Да фиг знает, – после недолгого молчания, ответил Петров, поворачивая на светофоре и ища место для парковки, – Михайлович по телефону путно объяснить не может. Тебе-то почему дома в выходной не сидится?

– Скучно, мама опять прибираться заставит, – пожал плечами паренек, – а в отделе все время что-нибудь да происходит.

– Да уж, – пробормотал себе под нос Петров, вспоминая свои юношеские гулянки с друзьями, вот уже куда бы он не сбежал в выходной по доброй воле, так это точно не на работу.

– А что мне делать? – продолжал допытываться паренек.

– Пока я разговариваю, – начал говорить майор, вылезая из машины и приветственно кивая нетерпеливо притоптывающему неподалеку Михайловичу, – Ты остаёшься в машине, жуешь пончики и не мешаешься под ногами. Приказ понял?

– Так точно, – угрюмо пробурчал практикант.

Михайлович подошел к Петрову и негромко, наклоняясь к самому лицу, сказал: «Петрович, помнишь ты мне желание проспорил? Получай задание. Вон тот мудак в ярком – хозяин лавки со старьем. Говорит, что сигнализация моргнула не тем местом, которым надо, а сам туда идти проверить боится. Мне лишние бумаги писать ни к чему, сигнал нигде не зарегистрирован. Ты, помнится, в последнюю встречу хотел развлечься? Милости просим!».

– А вечер перестает быть томным, – пробурчал Петров, – Самому совсем лениво проверить, обязательно меня дергать?

– А как же желание? – ухмыльнулся его собеседник, – Заодно и повод с тобой встретиться, может потом еще и пообедаем вместе.

– Ну ты даешь! А просто на обед позвать не судьба? – покачал головой Петров и спросил, – Ты сам проверял, что там ему почудилось?

– Тишина там, дверь закрыта, никто не открывает, – ответил Михайлович, – фиг знает, происходит ли там вообще что-то. А насчет того, чтобы зайти внутрь – хозяин со страху без ключей приехал, вот отправил его за ними.

Побарабанив пальцами по ноге, майор спросил: «Он уже здесь? Тащи его сюда!».

– Итак, уважаемый, если это шутка, то накажу, – начал разговор майор, – С чего вы решили, что там что-то случилось?

– Сигнал какой-то странный был, – запинаясь объяснил тощий хозяин лавки, одетый в нечто несуразное и очень яркое, – Я, если честно, сначала в охрану позвонил, они приехали, посмотрели, замок целый, в окнах покой и тишина.

– Так там может и нет никого? – спросил хмуро майор, – Мало ли, что этой технике в ее электронные мозги втемяшится.

– Может, – мелко закивал сгорбленный мужичок.

– А чего сам не открываешь дверь, ключи-то небось есть? – спросил Петров.