«Моя гениальная подруга» kitobidan iqtiboslar
потому, что она умела обходиться без меня, а я без нее – нет;
Мы вместе ушли, вместе и вернемся.
Взрослые живут сегодня в ожидании завтра и оставляя позади вчера, позавчера, максимум прошлую неделю – на большее их не хватает. А вот дети не знают, что такое «вчера», «позавчера» или «завтра», – для них существует только «здесь и сейчас»: вот улица, вот дверь, вот лестница, это мама, это папа, это день, это ночь.
счастливые перемены в жизни умножили ее красоту,
Она видела ее на улице. «Она шла со своим женихом, – сказала учительница. – С колбасником». А потом произнесла фразу, которую я не забуду никогда: «Красота, которая с детства была у Черулло в голове, не нашла приложения, Греко, и переместилась в лицо, грудь, бедра и жопу – в такие места, где она быстро проходит. Только что была – и вот ее уже нет».
училась, и чтение стало для меня приятной привычкой.
когда из городов уходит любовь, они меняются, перестают служить благим целям и в них воцаряется зло.
Господь: Тогда явись ко мне без колебанья! К таким, как ты, вражды не ведал я… Хитрец, среди всех духов отрицанья Ты меньше всех был в тягость для меня. Слаб человек; покорствуя уделу, Он рад искать покоя, – потому Дам беспокойного я спутника ему: Как бес, дразня его, пусть возбуждает к делу! И. В. Гёте. Фауст 1
На следующий день по пути в школу Лила как ни в чем не бывало сказала мне: «А я все равно сдам экзамен. Сама». Я ей поверила. Мы все знали, что запрещать ей что-либо бесполезно. Казалось, она сильнее всех нас, девочек, сильнее Энцо, Альфонсо, Стефано, сильнее своего брата Рино, сильнее своих и моих родителей, сильнее всех взрослых, включая учительницу и даже карабинеров, которые могут кого угодно отправить в тюрьму. С виду хрупкая, она сметала с дороги любые преграды, умела переступать границы и никогда не переживала из-за последствий.
была ослепительной блондинкой с правильными чертами лица и идеально ровными длинными ногами. Да, у Кармелы были красивые глаза, и держалась она все более раскрепощенно. Но все это ничего не значило: от гибкого тела Лилы исходило нечто почти неосязаемое, что мужчины чувствовали кожей, некая неведомая сила, похожая на гул приближающейся бури.
