Kitobni o'qish: «Волк»
Волк
Помещение четыре на четыре, без окон, напоминало бы склеп или тюремную камеру, если бы не внутренняя обстановка комнаты. Стены были обклеены обоями белого цвета, на которых был нанесен узор в виде колон из двух цветов серого и коричневого. Комната была меблирована мебелью из дерева цвета «темный орех». Состояла из шкафа с четырьмя полками, три из которых были открытыми, а четвертая, нижняя, имела две дверцы и закрывалась на ключ. Стол прямоугольной формы с тумбой расположенной под ним, все ящики которой закрывались на ключ. Под столом также находился системный блок. На столе – настольная зеленая лампа, монитор, клавиатура, беспроводная мышь, ручка, небольших размеров блокнот, планшет, смартфон, подставка под стакан круглой формы, на ней стакан, наполненный 1/3 виски. Перед столом с двух сторон стояли два стула повернутые друг другу, явно для посетителей. Небольших размеров диван, обтянутый кожей стоял с левой стороны, возле стены. Единственный человек, находящийся в этой комнате восседал в большом, мягком, красивом кожаном кресле. У него было явно хорошее настроение. Он никуда не торопился, медленно пил виски растягивая удовольствие. Мужчине было 52 года, он носил небольшую бородку. Голова его была покрыта черными короткими кудрявыми волосами, как и бородка, прорежена сединой. На нем был черный костюм, белая рубашка, темно-синий галстук, черные, до блеска отполированные туфли. На левой руке часы, на циферблате которых красовался российский флаг и двуглавый орел. В дверь постучали.
Мужчина громко сказал, – Входи. Но был удивлен, увидев начальника отдела внутренней разведки, выразив свое недовольство, которое отразилось на его лице.
– Не корчи рожу, Коля, я тоже приветствую тебя, – сказал вошедший.
Человек, которого не особо хотел видеть хозяин кабинета, он же начальник внешней разведки, был не врагом, а мелким пакостником, что мешало службе.
– Стас, ты не вовремя. Я жду своего агента.
– Ты не против, если я присяду. И говоря это, он присел на один из стоящих возле стола стульев. Я даже подозреваю, кого ты ждешь.
Мужчина по имени Станислав был на 10 лет моложе. Одет, так же строго, в костюм серого цвета, носил усы. Его светло-русые волосы были коротко пострижены. На макушке уже проглядывалась лысина.
– Ты чем-то недоволен, Стас? Твоих пятеро, моих пятеро. Все честно. То, что у меня агенты лучше, так это моя заслуга. Значит, я лучше работаю, т.е. более профессионален, чем ты.
– Ну, ты наговорил. У меня другое мнение. Она же из последнего твоего выпуска. С одной стороны должна быть самым лучшим агентом, так как ее учитель, т.е. ты в силу своего опыта и возраста достиг и постиг, в общем, обладаешь таким объемом знаний, которые ты можешь передать своему ученику. Или все-таки нет. Так как ты уже стар, у тебя уже не те силы, поэтому и агент у тебя получился, скажем, хреновый.
– Ты это поосторожнее в выражениях. То, что ты говоришь гадости в мой адрес, я тебе за это морду бить не буду, а если будешь оскорблять моего ученика, набью.
– Ты знаешь, что ее называют за глаза Черной вдовой.
– Да, мне это известно. Но, я еще раз повторяю, расследование проведено, и твои специалисты в нем участвовали, – хозяин комнаты ткнул пальцем в сторону своего собеседника. И оно показало, что агент Волкова непричастна к смерти агента Смирнова, доказано на сто процентов. Она прошла все тесты.
– Да, она слишком умна, она профи. Поэтому пройдет любой тест и обманет любого.
– Ты уж определись, то ты хаешь меня, говоря, что я уже стар и воспитываю плохих агентов, то ты считаешь, что она умнее всех в этом здании и за его пределами, тогда получается, что я не такой уж маразматик.
Человек в сером костюме явно был взбешен, так как чувствовал свое поражение, и еще его раздражало спокойствие и абсолютная уверенность начальника отдела внешней разведки.
– Хорошо, тогда ответь мне, почему, когда все или многие погибают, она всегда возвращается с задания живой и невредимой.
– Потому что она профессионал в своем деле.
– Вот именно профессиональный убийца. Она убивает остальных, чтобы вся слава досталась ей одной.
– Не неси чушь! – хозяин кабинета зарычал как медведь. И этот его рев было слышно даже в коридоре. К твоему сведению, я готовлю всех одинаково. Ты вот не хочешь связываться с женщинами, а зря.
– Ты же знаешь, Коля, что у них есть три недостатка. И твоя подопечная два из них подтвердила. Она совратила мужика, т.е. своего напарника, такого же агента как и она, что нельзя было делать, нарушив при этом все инструкции и правила. И забеременела.
– Ну, знаешь, не надо всю вину перекладывать на нее. Она этого мужика не насиловала, он не такой уж и беспомощный. Это, во-первых, а во-вторых, она баба, а бабе надо рожать. Мужчина агент, ему проще. Здесь одна, там другая. Которая и родит. По завершении службы, та, что с детьми, а то и примет к себе. И будет он под старость лет с бабой, детьми и внуками. А женщине агенту гораздо сложнее. После окончания службы она остается одна, один на один со своими воспоминаниями – взрывы, стрельба, кровь, искаженные рожи бандитов.
– Ты сам только что подтвердил, что с женщинами не надо иметь дело. Они разлагают мужскую дружбу, внеся в нее хаос. Сталкивают мужиков друг с другом. Уходят в декрет.
– А ты женоненавистник, как я посмотрю. И ничего я не подтверждал.
– Я по делу говорю, – продолжал на своей волне Станислав. Меня беспокоит, что ты ее отправляешь вместе с моими парнями. А дело серьезное.
– Вот потому что оно серьезное, я ее и отправляю. Вернутся ли твои парни, не знаю, а она точно вернется и все мне расскажет. А если ты чего-то там боишься, надень на них пояса верности. И Николай громко засмеялся.
– Придурок! – чуть ли не с пеной у рта огрызнулся Станислав. Тем самым только подзадорив своего противника.
В дверь постучали. Хозяин кабинета посмотрел на часы, 10-30. Это она, – сказал он про себя. Никогда не опаздывает. Входи.
На этот раз в кабинет вошла молодая женщина тридцати лет, очень стройная и подтянутая. Любой бы отметил хорошую физическую подготовку. И вряд ли бы кто поверил, что каких-то шесть месяцев назад она родила ребенка. Девушка носила длинные прямые темно-русые волосы, зачесанные назад и собранные в хвост, который доходил до талии, прямую челку. У нее были красивые черты лица, большие темно-карие глаза, длинные черные ресницы, изогнутые брови, прямой нос, правильной формы губы. Следов макияжа на лице не было. Косметика была не нужна, ее естественная красота заставляла биться мужские сердца чаще. Высокая, 182, с длинными красивыми ногами, округлыми бедрами, красивой высокой грудью. Ей бы на подиум, щеголять в красивых платьях, носить на голове корону, но она решила, что лучшие друзья это пистолет и винтовка с оптическим прицелом.
– Ну, ты нас извини Стас, работа.
Мужчина в сером костюме встал и, даже не поздоровавшись с девушкой, вышел из кабинета.
– Сволочь, – не стесняясь в выражениях, сказал ему в след хозяин кабинета. Дорогуша, прикрой за ним дверь, чтобы он нас не подслушал.
Девушка закрыла дверь и присела на стул противоположный тому, на котором сидел начальник внутренней разведки.
– Зачем звал? – спросила она.
– Задание у меня есть для тебя.
Она посмотрела ему прямо в глаза. Ее пронизывающий взгляд он так и не научился выдерживать, поэтому перевел взгляд на монитор.
– А как же мое заявление о переводе на гражданку?
– Я помню. Раз обещал, все сделаю. Дело серьезное.
– А разве мы занимаемся несерьезными делами?
– Не цепляйся к словам. Ты что думаешь, мне легко было принять такое решение. Да на меня все как на волка смотрят. Ты меня подвела.
Она молчала, ее взгляд был устремлен на стену. Она поняла, что сейчас он начнет ее учить жизни.
– Я считал тебя самым лучшим своим агентом.
– Считал?! – ее губы затряслись, на глазах стали наворачиваться слезы, но она сдержалась.
– Не цепляйся к словам, еще раз тебе говорю. Лицо хозяина кабинета стало багровым, руки его затряслись. Если бы в таком состоянии его увидел начальник внутренней разведки, он бы использовал это и победил, потому что поверил бы в свои силы. А пока он считал, что начальник внешней разведки непробиваем, как сталь, поэтому и боялся идти против него, лишь так повизгивал.
Он хотел сказать ей, чего ему стоило защитить ее от тюрьмы, но не стал, потому что не желал, чтобы она рассыпалась перед ним в благодарностях.
– Моя, ты хорошая, – Николай Сергеевич говорил уже совершенно спокойным голосом, – получен приказ от самого президента. У нас же теперь по любому поводу….Короче, один сельский житель Алтайского края пожаловался на то, что на их скот, домашнюю птицу нападают волки. Многие из-за страха покинули свои дома. Говорят, что обращались в полицию. Проверяли, да действительно.
– А, что охотники? – поинтересовалась Волкова.
– Ты, что думаешь, ты одна такая умная. Ни полиция, ни охотники никого не могут выловить. Но волки там водятся.
– С каких пор мы стали охотниками за волками. Президенту, что делать нечего разведчиков бросать на ловлю волков?
– Следи за тем, что ты говоришь. Это еще не все, в обращении говорилось, что это не просто волки, а оборотни.
На лице девушки появилась улыбка. Он посмотрел на нее и замер. То ли улыбка его так очаровала, то ли он что-то вспомнил. Она поспешила стать серьезной и про себя подумала, – Сейчас опять начнет учить. Но он перевел свой взгляд на монитор и продолжил, – Никто не принял бы это на веру, если бы, а бы состояло вот в чем. Когда-то еще в Советском союзе на расстоянии где-то 10 км от села была построена база. На базе находилась лаборатория, общежитие, складские помещения, загоны для животных. Была у них и вертолетная площадка. Советские ученые под охраной проводили там опыты. Понятно, что на животных, но не исключено, что может быть и на людях. Никто из ученых не покидал этого закрытого учреждения. После развала Советского союза финансирование прекратилось, новым руководителям было не до науки, про ученых забыли. Люди, которых уже никто не держал взаперти, стали покидать это место, унося с собой документы. Тогда случилась первая трагедия. С базы поступил сигнал (связь была только с КГБ). На место прибыл отряд из 7 бойцов. Нашли трупы 5 ученых, кровавый след уходил в лес. Сколько на самом деле там работало человек, доподлинно неизвестно. Из доклада командира отряда: «Лаборатория. 2 кабинета: как будто здесь кто-то что-то искал, на полу разбросаны бумаги, опрокинута мебель». Военные улетели. Базу закрыли. Вначале ждали, что те, кто смог оттуда уйти, станет продавать секретную информацию, но ничего такого не случилось. Тогда решили, что погибли все. С тех пор прошло 25 лет. При упоминании об оборотнях вспомнили секретную лабораторию. Задача, которую нам предстоит решить, заключается не в том, чтобы освободить деревню от волков, а выяснить, кто вышел из базы, какие опыты там проводились, что удалось сделать ученым. Военных отправлять не хотят, не доверяют, ученых вместе с военными, боятся за первых, так как допускают определенный риск. Таким образом, выбор пал на нас. Мы где-то между, относимся и к умным, и к красивым.
Она понимала, что он шутит.
– Готовность к субботе. У тебя три дня.
– Кто со мной?
– Наших ребят четверо – это Дмитрий, Стас, Андрей и Максим. Пятеро Стаса – Олег, Юрий, Григорий, Захар, Борис. Ты всех очень хорошо знаешь, поэтому, прошу тебя, будь внимательна и осторожна. Как только прибудете на базу…
Она не дала ему закончить, – А как мы туда доберемся?
– На вертолете. Не перебивай меня! Так вот, когда прибудете на базу, постарайся отделиться от всех. Веди собственное расследование, информацией ни с кем не делись, и будь всегда начеку. Осторожность, прежде всего. Ты меня поняла?!
Она мотнула головой.
– И помни, с кем бы ты ни общалась из группы, всегда записывай разговор на диктофон. Веди скрытую съемку. Ты должна всегда быть на шаг впереди. То, что находится на базе или покинуло ее, те, кто приедут с тобой – твои враги. Повтори, чему я тебя учил.
– Не надо недооценивать противника, – сказала она и почувствовала себя школьницей стоящей возле доски. Она даже не стала спрашивать его, почему он считает своих ее врагами, сделав скидку на возраст. Ей казалось, что за последние три года он стал очень подозрительным и недоверчивым. Или же это случилось после того как она забеременела? Да, он изменился. Неужели это было для него потрясением?! Постараюсь не разочаровать его в последнем нашем совместном деле, а там у меня свой путь.
– Иди, готовься, – он второй раз за все время их разговора посмотрел ей в глаза.
– Как будто хочет запомнить, – подумала Волкова.
Мужчина встал, оправил пиджак. Девушка продолжала сидеть на стуле, она смотрела то на него, то на стену. И этот узор серо-бело-коричневых полос казался ей клеткой. Да, она в клетке. Ей так не хочется, она уже строила планы.
– Я жду, – мужчина начал нервничать. Он уже не знал, куда деть свои руки. Стал перекладывать предметы на столе, а она все также спокойно сидела. Тогда он взял ручку со стола и со всей силой бросил ее на стол. Ручка ударилась о гладкую поверхность полированного дерева и отскочила в сторону, упав где-то за спиной хозяина кабинета.
– Иди уже, – сказал он чуть громче, но не закричал.
– Странно, – подумала она про себя, – я его довожу, а он это терпит. Она встала и молча покинула комнату. Когда за девушкой закрылась дверь, мужчина еще минут пять стоял и смотрел на дверь, на дверную ручку, которой, только что коснулся его самый лучший агент. Он сел в свое огромное черное кресло и обхватил голову руками.
Через три дня группа разведчиков из десяти человек прибыла на вертолетную площадку. Вертолетная площадка располагалась на крыше здания разведуправления. Первыми поднялись бойцы внутренней разведки вместе со своим начальником. Экипаж, состоящий из четырех человек, был готов к полету. Минут через десять, после прибытия первой группы, поднялись бойцы внешней разведки.
Подняться на крышу можно было двумя способами, с помощью лифта и по лестнице. Первые выбрали лифт, вторые физические упражнения. Как только вторая группа поднялась, начальник внутренней разведки поспешил сделать замечание:
– Опаздываете, бойцы. Долго идете. Из чего я делаю вывод, что ваша физическая подготовка желает лучшего.
На его язвительные слова никто из группы Николая Сергеевича не собирался отвечать. Молодые люди и девушка, молча пройдя мимо стоящих бойцов стали садиться в вертолет. Их задержка была не в том, что они решили идти пешком, а в том, что в отличие от начальника внутренней разведки их начальник не стал подниматься на вертолетную площадку и свое напутствие перед поездкой произнес в своем кабинете.
Группа прибыла вовремя. Войдя в кабинет, они выстроились в ряд. Николай Сергеевич встал со своего любимого большого кожаного кресла, обогнул свой стол, и по очереди подходя к каждому из присутствующих бойцов, пожимал руку в знак приветствия, а после легонько обнимал, женщины не являлись исключением. После приветствия, не садясь за свой стол, а стоя перед своими агентами, хозяин кабинета давал последние советы. Единственный раз за все время работы он не назначил командира их группы. Получается, что каждый мог делать то, что считает нужным. Каждый из бойцов решил, что их начальник доверяет им настолько, и считает их профессионалами своего дела, что даже если группа будет без командира, бойцы, тем не менее, будут работать слажено. Только у Волковой был еще один вариант такого решения ее руководителя. Это решение предоставляло ей свободу действий, возможность, как он ей говорил отделиться от группы, а так как в их группе нет командира, то ее действия не будут являться нарушением Устава.
В вертолете бойцы заняли свои места, и пристегнулись ремнями. Путь их лежал в Горно-Алтайск с дозаправкой в Омске. Перелет предстоял долгий, но трудность была не в дороге, а в том, что две противоборствующие группы сидели напротив. Психологическая борьба взглядов хуже физической. Послышался гул мотора, лопасти вертолета пришли в движение, издавая характерный шум. Он становился все сильнее по мере того как лопасти крутились быстрее. Вертолет поднялся в воздух. Волкова повернула голову и посмотрела в иллюминатор. Начальник внутренней разведки отошел к двери, ведущей на крышу. Поток воздуха от вертолета ударил ему в лицо, и он прикрыл его ладонью левой руки.
– Так ты левша, – отметила про себя Дарья.
Полтора года назад, когда она вернулась после завершения операции, против нее были настроены многие, хотя некоторые и сейчас еще не успокоились. Одним из главных противников в этой войне был Станислав Анатольевич – начальник внутренней разведки. В той операции участвовал один из его бойцов, которого Волкова обвинила в предательстве к родине, а это бросало тень и на руководителя. Волковой был предоставлен документ, на котором стояла подпись С.А, но тот отрицал и настаивал на том, что ее подделали, а тех указаний, которые были написаны в том документе и предназначались для его агента, он не давал. Конечно же, была проведена почерковедческая экспертиза, но результат был в пользу Станислава Анатольевича, ведь он писал и расписывался правой рукой. Сейчас же, когда поток воздуха с силой обрушился на его лицо, он себя выдал. Она задалась вопросом, говорить ли ей об этом после возвращения с Н.С.? Но поняла, что пока не готова была на него ответить. Уж очень ей не хотелось поднимать дело, касающееся ее и ее чувств. Поднимать разговор о наболевшем, о том, о чем она пытается поскорее забыть. Она тогда не поверила С.А., как не приняла результаты экспертизы, а поверил ли ему Николай Сергеевич? Или же он отстаивал свои интересы, потому что он ее руководитель?! И ему совсем неважно был прав его агент или нет. Ведь именно так поступал Станислав Анатольевич. Такая позиция очень вредна работе, агент не чувствует ответственности, он знает, что его задницу все равно прикроют.
Николай Сергеевич всегда, как ей казалось, это замечали и остальные, относился к ней как-то по-особенному. Он почему-то считал ее лучшим агентом и непроизвольно настроил против нее остальных. Хотя она так не считала. Волкова видела, как работают парни из их команды, и из команды Станислава Анатольевича. Оценивая их по пятибалльной шкале, многим давала высший бал. После каждого задания ее руководитель проверяя работу сделанную агентами, указывал им на ошибки и нарушения, которые они допустили, и что только чудом они не провалили всю операцию. Так, после очередного задания, оказавшегося настолько сложным, что вымотало не только Волкову, но и остальных бойцов участвовавших в нем, на нее обрушился поток замечаний, она не выдержала:
– А Вы-то сами смогли бы сделать то, о чем говорите?! Хорошо сидеть в кабинете и умничать. А, когда у тебя над головой пули свистят….
Но он не дал ей договорить, – Замолчи!
Она, конечно, знала, что он в свое время был агентом и как говорят, ему не было равных. Ее замечание было оскорбительным для Н.С., и она это почувствовала, поэтому не замедлила извиниться. Поначалу она интересовалась, есть ли у него семья, жена, дети или он всю свою жизнь посвятил разведке. Информацию на этот счет она не получила, но отметила про себя его особое отношение к женщинам, хотя она была единственной женщиной-агентом за всю его карьеру. Бойцам мужского пола он говорил так:
– Природа наградила женщину тем, чем обделила нас мужчин и мы должны сами этому научиться.
Кто-то из бойцов пошутил, – Рожать?! И по залу прошелся смех. Бойцам явно понравилась шутка, они расслабились и зашумели, продолжая разговаривать друг с другом, развивая эту тему. Но начальник внешней разведки был слишком серьезен и смех в зале его разозлил. Он стукнул кулаком по столу. Этого было достаточно, чтобы все посмотрели на него.
– Идиоты, – сказал он громко, шутка его задела. Чувство самосохранения, вот что есть у женщин. У них больше шансов выжить. А когда в вас будет сидеть сильное чувство выжить, ваш мозг будет работать на все сто процентов и даже больше. И в какой бы ситуации вы не оказались, вы всегда найдете из нее выход. Этому вам и надо учиться.
Еще Волкову интересовало, что сказал своим бойцам начальник внутренней разведки. Она отвела взгляд от панорамы крыш частных домов, дорог, деревьев, которые медленно, но с таким упорством покрывал первый выпавший снег, огляделась, бойцы, как свои, так и чужие закрыли глаза. Она снова посмотрела в иллюминатор, – Зима. Вот и до Москвы добралась, хоть и с опозданием. Затем последовала примеру своих коллег и закрыла глаза. Работа разведчиков не проходит от звонка до звонка. Никто до конца не знает, что будет в следующую минуту, и как долго они будут выбираться из этой ситуации. А чтобы выбраться, нужны силы. Вот они их и берегли.
Дарья погрузилась в свои мысли. Совсем юная, сразу после окончания института, не без участия Николая Сергеевича, была взята на работу в управление внешней разведки. Проработав немного, была включена в группу. На то чтобы ее утвердить у Николая Сергеевича ушло полмесяца. Все были против: «Она без опыта. Слишком рискованно. Провалит всю операцию». Но Н.С. настаивал на своем. В той операции он отводил Дарье роль приманки. Ей необходимо было попасть в лапы сутенеров, они же торговцы наркотиками, людьми – работорговцы, и органами. Это была очень опасная преступная организация. Людям, которые возглавили ее, удалось не только устранить своих конкурентов по цеху, но и укрепить свою власть, и их организация становилась все больше, а значит сильнее.
Помимо внешней разведки в борьбе с бандой участвовала и внутренняя разведка, начальнику которой удалось внедрить в преступную среду своего бойца. Но, операция провалилась, агент был вычислен и жестоко убит. Тогда Николай Сергеевич и решил, что надо действовать через женщину. Конечно, это было рискованно, но если бы только это. Никто не давал сто процентной гарантии, что она «нарвется» именно на этих парней, а не на каких-то еще. Ведь помимо этой преступной группировки в городе и других выродков хватало. «Охота на живца», такое кодовое название получила эта операция.
Первый этаж здания, которое расположено в центре города, занимали коммерческие помещения, принадлежащие частному лицу. Эти помещения, по договоренности с их владельцем, решили использовать для проведения операции. Часть из них пустовала, часть была сдана в аренду. Витрины двух, остававшихся пока незанятыми, закрыли яркой и красочной рекламой товаров, которые якобы продавались здесь, из чего можно было сделать вывод, что там находится магазин, правда, вывески на дверях не было. Еще одно преимущество было у этого здания, это то, что оно имело два выхода и входа на две центральные улицы непересекающиеся между собой. Именно отсюда шло наблюдение за тем, что происходит на этих улицах. Та, что проходила перпендикулярно зданию, была менее оживленной и более безопасной. И наоборот, улица, проходящая параллельно, кишела разного рода тварями. Но не только преступный элемент расхаживал вдоль по этой улице, здесь было много туристов, любопытных до всего. Местные обычно старались прогуливаться по ней в светлое время суток. Вид с этой улицы, которая являлась набережной, был потрясающим. Отсюда можно было увидеть звездное небо и ровную переливающуюся гладь воды, на которую падал свет от множества фонарей, расположенных вдоль набережной. Наблюдать, как на волнах покачиваются парусные судна, катера, небольшие яхты. Сюда тянет романтиков.
Задачей Дарьи было выйти на улицу, прислушаться к находящимся там людям, присмотреться, пообщаться с девочками и «не лезть на рожон». Помимо этого, ее прикрывал один из агентов Станислава Анатольевича.
Красивая девушка была одета в джинсы, кроссовки и толстовку оранжевого цвета со светоотражающими наклейками на спине и впереди по обе стороны замка молнии. Не заметить девушку «мотылька» было просто невозможно.
«Мотылек» вылетел из дверей, которые выходили на набережную, хотя предварительно было оговорено, что агент должна была выйти на улицу перпендикулярную зданию, но она решила поступить иначе.
Если выйти на менее оживленную улицу, то от здания до того места где обычно собираются «ночные бабочки» идти минут пятнадцать. Это далеко. Кроме этого, посторонний человек сразу бросается в глаза. Ни о каком прикрытии не могло быть и речи, сопровождающего вычислили бы сразу. Понятно, что рассказывать все и обо всем никто сходу не будет, но, если выйти на набережную, то окунаешься в людской поток. Вокруг шум человеческих голосов, звуки музыки. Это как в «косяке», плаваешь и смотришь за теми, кто вокруг. Жизнь «бурлила» и до нее не надо было идти, она начиналась сразу за дверью.
«Спустившись по ступенькам, я окунулась в толпу. Люди шли в двух направлениях. Кто-то катался на коньках. У неосведомленного человека не возникло бы подозрений относительно того, что здесь может быть опасно. Я тоже думала, что пройдусь туда-сюда, прогуляюсь по набережной. Но стоило мне лишь отойти от здания на пять метров, как передо мной выросли трое парней. Несмотря на то, что я была готова к встрече с врагом, для меня столь скорое и внезапное его появление, стало неожиданностью, и ввело в легкое замешательство. Они подошли слишком близко, мне наперерез. Стояли плотно друг к другу.
– Идешь с нами, – скомандовал один из них, тот, кто был первым.
Все трое примерно одного роста, где-то за 176, одеты в джинсы, кроссовки и ветровки. Я остановилась, повернулась спиной к балюстраде, оставив для себя возможность отхода. Чтобы в случае нападения, смогла прыгнуть в воду. Я подумала, видит ли меня сопровождающий, но искать его глазами не стала. Прикрыв, таким образом, спину и отведя руки немного в сторону и назад, чтобы они не смогли схватить меня за локти, начала отступать. Посмотрев на них, я как будто что-то вспомнила.
– Паспорт! – сказала я громко. Я паспорт оставила. И сделала шаг левой ногой в сторону, затем потихоньку стала двигаться боком. Им это явно не понравилось, они двинулись за мной. Я снова повторила, – Паспорт, они подадут на меня в розыск. Слово розыск оказалось волшебным и тот, кто командовал мне следовать за ними, сказал, – Хорошо, мы пойдем с тобой. Я продолжала идти боком, прикрывая спину. Мне было страшно. Они шли вплотную, напирая на меня. Еще чуть-чуть, т.е. те пять метров, что я прошла за одну минуту, сейчас казались мне гораздо больше. Ступенька, вторая, и вот уже она входная дверь, я берусь за дверную ручку, вхожу. Они следом. Вначале шел квадратный коридор, хорошо освещенный, от него тянулись два, в разные стороны. Я повернула налево. Здесь работали два человека, они делали арку. Каждый из них стоял на небольшой стремянке возле стены по бокам коридора. В правом коридоре штукатурила стены бригада из трех человек. Парни посмотрели на них и повернули в мою сторону. Рабочие оставили свои валики и ведра. Я прошла под аркой, тот, кто командовал, прошел следом. Двое мужчин колдовавшие над аркой спустились со стремянок. Теперь в их руках было оружие. Это были бойцы внутренней и внешней разведок. Заломив руки моим преследователям, они заставили их лечь на пол. Через шесть часов работы, задержанные заговорили. К тому же у нас была информация от погибшего агента. Далее работал ОМОН. Заслуга, конечно же, Николая Сергеевича, это он возглавил операцию, благодаря которой за два дня преступная банда была разбита. Но кто такой Н.С. без его агентов. Я была счастлива, что самое первое мое задание успешно завершилось. Тем более, что мне в нем отводилась главная роль. Через три дня трое агентов, включая меня, стояли, выстроившись в одну шеренгу в кабинете начальника внешней разведки. Он был в хорошем расположении духа, как обычно приветствовал крепким рукопожатием и слегка приобнимал.
– Молодцы, провели такую операцию. Все заслуживаете награды.
Молодые люди и я расплылись в улыбке.
– Спасибо, – сказали мы хором.
– Все, кроме тебя, – он посмотрел на меня, а также указал на меня пальцем. Я была в недоумении.
–Ты ослушалась меня. Действовала по собственному усмотрению, вопреки моим указаниям. Еще раз такое повторится, и я тебя вышвырну отсюда вон!
Мне хотелось плакать, но я смотрела на него в упор. И злость подкатывалась к моему горлу. Злостью и ненавистью наполнились мои глаза. Он это почувствовал и отошел в сторону. Повернувшись к нам спиной, попросил выйти из кабинета. Потом еще две недели парни обсуждали непонятное поведение их начальника. Покинув кабинет, я прямиком пошла домой. До дома добиралась из последних сил, ноги стали ватными и не слушались. Едва закрыв за собой дверь, я разрыдалась. Опустившись на колени, там же под дверью, просидела три часа. В моей жизни не было никого, с кем бы я могла поговорить об этом, никого кто бы мог меня пожалеть. Раньше была мама, но вот уже полгода, как я осталась одна».
Дарья открыла глаза и отошла от своих мыслей. Парни дремали. Она вновь посмотрела в иллюминатор, затем села удобнее, расслабилась и уснула.
На улице было градусов 15 мороза. Для зимы это хорошо. Пройдя 20 метров, она вошла в здание через служебный вход. На первом этаже в закрытой части аэропорта города Омска находились комнаты для отдыха пилотов и экипажа, туалетные комнаты, небольшая столовая и кафетерий. Так как есть ей совершенно не хотелось, утром она плотно позавтракала, то выйдя из туалета, направилась в кафетерий. Проходя мимо столовой, она обратила внимание на четырех сидящих там человек, троих мужчин и одну женщину. Никого из тех с кем она прилетела, пока не было видно. В кафетерии тоже было тихо. За одним столиком сидел мужчина лет сорока пяти, пилот, и пил кофе. Он так задумчиво смотрел в окно и совсем не обратил внимания на вошедшую девушку. Видно в своих мыслях он был не только далеко, но и высоко над облаками. Она заказала кофе с молоком, две плитки шоколада с орехами. Продуктов питания (сухой паек), а также питьевой воды, которые они взяли с собой, должно хватить на неделю. Хотя на проведение разведывательной операции им отводилось трое суток. Со стороны столовой до нее донеслись знакомые мужские голоса. Видимо, – подумала она, – мужички решили перекусить. Отлично, а я посижу здесь. Плана как действовать отдельно от группы у нее не было, она решила, что сориентируется на месте.
Время ожидания составило минут сорок. Судя по довольным мужским рожам, парни хорошо подкрепились.
– Опять долгий перелет, – сказала про себя Дарья.
Она села в вертолет первая. Молодые люди не особо торопились, им явно было весело. Но после того как они расселись, смех и разговоры прекратились. Бойцы пристегнули ремни, как по команде закрыли глаза. Волкова вздохнула еле слышно.
