Kitobni o'qish: «Губернатор»

– Пеетроов!!! Пеетроов!!! А вот ты где! Чего не отзываешься?

– Снег! Идет!

– Он везде идет, зима же. Привыкнешь.

Он здесь уже год, и никак не мог привыкнуть. Его уже не удивляло место, в котором он находился, он никак не мог привыкнуть ко времени и пространству, вернее к их отсутствию. Разум, если его так можно назвать, никак не мог оторваться от земной плоскости, такой понятной и логичной раньше, и начать работать вне плоскости, без ограничений по времени и пространству. Поэтому и этот снег, идущий уже второй день, сильно удивлял и восхищал его. Там, на Земле, снег превращал город в огромную грязную лужу, и кроме раздражения ничего не вызывал, здесь же белые искрящиеся снежинки, вызывали «замирание души», как он это называл, он мог смотреть на них бесконечно долго.

Человек с длинными спутанными волосами, почти полностью закрывавшими лицо, сквозь которые поблескивали стеклышки очков, тронул его за плечо:

– Петров, очнись же, вызывают тебя, иди.

Снежинки летели в лицо, но не было ощущения колючести, напротив, как будто мягким пухом окутывали его и летели дальше вниз, не оставляя ни капли своего присутствия.

Белая дверь стояла, как всегда, нараспашку. Петров нерешительно постучал и усмехнулся, вспомнив себя полгода назад. Тогда он был категоричен, ни с чем и ни с кем не согласен, и яростно выражал свой протест. За прошедшие полгода многое изменилось, не все стало понятно, но пришло чувство покоя, которое возникает, когда начинаешь доверять, безусловно, без оглядки.

– Проходи.

Человек в белой одежде стоял спиной к нему и смотрел на снег. Петров встал рядом. Казалось, что в возникшей тишине было слышно звук падающих снежинок. Человек повернул голову, взгляд голубых глаз был задумчив:

– Нужно возвращаться.

– Зачем? Там вроде бы спокойно, устаканилось, попривыкли к новым реалиям, справляются. Праздники опять же на подходе, снег вон пошел, настроение мандариновое….

– Скоро им нужна будет помощь. Ты отлично справился в прошлый раз.

Петров вдохнул, опять туда незнаю куда, за тем незнаю зачем.

– Что делать то? В чем помочь?

Человек усмехнулся:

– Как всегда, спасти и сохранить.

…..

Елку поставили рано, хотелось настроения, уюта, тепла. Каждый вечер включали огоньки, и комната наполнялась волшебством. Даша включила камин, пусть хоть и электрический, но его веселые язычки пламени добавляли настроения. До Нового года оставалось две недели. Все ждали этот Новый год как никогда, как будто старый уйдет и заберет с собой все страшное, что случилось в нем, и это больше не повторится никогда. Эпидемия унесла многие жизни по всему миру, почти в каждой семье были потери родных, друзей или просто знакомых. После спада пандемии, началась волна самоубийств. Кто-то не мог пережить потерю близких, кто-то работы, бизнеса, денег, кто-то не смог найти себя в реалиях нового времени, адаптироваться. Люди устали бояться и терять, хотелось хоть немного пожить без этих страшных новостей и прогнозов. Новый год вселял надежду, как в детстве, на чудо. Даша тоже надеялась. На то, что на следующий год обучение в режиме онлайн закончится и можно будет ходить в универ, познакомиться «в живую» с одногруппниками, лица которых видишь в Zoom на лекциях. На то, что тревога на лице мамы наконец-то сменится спокойствием. Эта тревога не давала Даше покоя. Мама не озвучивала ее причину, но как – будто что-то знала. И сны… она перестала рассказывать сны.

…..

Петров медленно шел по городу. Сумерки быстро опускались на серый город. Снежинки, такие пушистые и мягкие там, здесь холодно кололи лицо и его торчащие и непослушные волосы были почти мокрыми. Шарф, замотанный на шее, не спасал от холодного ветра. С прошлого раза людей на улице стало гораздо больше, все куда-то неслись, суетились. Ему приходилось то и дело пропускать вперед, отступать, чтобы не столкнуться с очередным летящим навстречу прохожим. Снег под ногами вперемешку с песком превращался в грязную жижу, и он чувствовал, что ноги тоже уже мокрые. Краем глаза заметил на той стороне дороги горящую предновогодними огоньками вывеску кафе и решил зайти погреться.

– Кофе, – произнес он подошедшей официантке.

– Какой?

Насмешливый голос показался знакомым. Он поднял голову. Огромные фиалковые глаза смеялись. Его удивление не осталось не замеченным. Лилит тихо рассмеялась:

– Так какой?

– Капучино. Что ты здесь делаешь?

Лилит и сама бы хотела это знать. На расспросы времени не было. Велено встретить и по возможности сопровождать.

– Работаю, а ты?

– Тоже.

Лилит пошла за кофе. Петров смотрел ей вслед, мысли бешено проносились в голове. Как они узнали? Что именно им известно? Понятно, что они хотят помешать, но чему? Он пока еще и сам не понял в чем опасность. Но раз она уже здесь, значит знает, что его послали помешать. Как узнать, что она знает?

Он вдруг понял, что, несмотря на непонятность ситуации, на разность их целей, он рад ее видеть. «Стоп! С дуба рухнул? Рад видеть! Уймись! Вспомни, кто она и на кого работает!». Эти мысли отрезвили. Он провел ладонью по волосам, вернул поникшие волосы в торчащее положение. Размотал шарф.

– Твой кофе, – Лилит поставила перед ним чашку с дымящимся капучино.