Закрытая школа. Начало

Глава 3. Уборщица с большой дороги

Страшно. Конечно же, ей было страшно, и сердце то замирало, то начинало быстро-быстро колотиться в груди, пока Мария шла по коридору мимо спален учеников в директорскую.

«Ничего, – успокаивала она себя, – никто ничего не узнает. Я же, в конце концов, не делаю ничего плохого».

И все равно, несмотря на эти благие мысли, ведро чуть подрагивало в руке. Вот и нужный кабинет. Дверь не заперта, но, войдя внутрь, Маша поняла почему: на диванчике целовались Елена и Виктор.

На скрип двери оба отпрянули друг от друга, и на лице Крыловой явственно проступило раздражение.

– Девушка… Как вас там… Маша?.. – сказала она, манерно приподняв красиво очерченные брови. – Вас родители не учили, что входить без стука неприлично?..

Мария смотрела на эту холеную равнодушную женщину, которая с самой первой встречи старалась ее унизить. Есть категория людей, которая возвышается, унижая других.

– Родители? Нет, не учили. Теперь буду знать, извините.

Маша вышла из кабинета, улыбаясь: таких, как Елена Сергеевна, тоже нужно учить – чтобы они не забывали, что стоят не в центре мира. Помедлив пару секунд, девушка решительно постучала и снова вошла в комнату.

Елена и Виктор, вернувшиеся к поцелуям, вновь отпрянули друг от друга.

– Да что ж это такое! – воскликнула Крылова, вскочив с дивана.

От этого неловкого движения длинная жемчужная нить на ее шее порвалась, и освобожденные бусинки весело запрыгали по дивану, по полу, спеша разбежаться от своей хозяйки.

– Мне нужно прибрать здесь, – Маша отвела взгляд, чтобы не смотреть на заалевшие от гнева щеки завуча.

– Ах так! – Елена Сергеевна скользнула по девушке острым как бритва взглядом. – Ну так соберите все бусины. Если пропадет хоть одна – уволю!

– А еще разбери горох и чечевицу, прополи грядки и к утру вырасти кустики роз, – пробормотала себе под нос Маша, вольно цитируя известную сказку о Золушке.

– Лен, ну что ты… – Виктор Николаевич бросил на Машу рассеянный взгляд и пожал плечами. Ему ощутимо было стыдно за любовницу.

– Я к себе! – она вышла, хлопнув дверью, и Поляков последовал за ней.

Маша вздохнула. Что бы она ни пыталась на себя напустить, Виктор ей нравился. С той самой первой встречи в лесу, когда она только шла к «Логосу», и огромная черная собака, появившаяся едва ли не из воздуха, загнала ее на дерево, откуда Маша и свалилась потом в объятия Виктора. Причем в самом буквальном смысле. Она, не удержавшись, рухнула с ветки, а Виктор подхватил ее и удержал в объятиях. Они смотрели друг другу в глаза, не зная, сколько времени прошло, затем почти разом очнулись. И невероятно смутились. Оба. Потом, узнав его в директоре той самой школы, куда она пришла наниматься, Мария растерялась. Виктор смотрел на нее так… по-особенному. И ее привлекал этот красивый, уверенный в себе, осененный легким флером загадочности мужчина… Но, как оказалось, у него уже есть отношения. Причем, похоже, с самой неподходящей для него женщиной… Или это она, Маша, ошиблась в Викторе?.. Что, если он не такой, каким представляется на первый взгляд?..

«Хватит! – рассердилась она на себя. – Хватит думать о пустяках. Виктор Николаевич меня не интересует – и точка. Я пришла сюда не для того, чтобы заводить роман».

И девушка, отставив ведро и швабру, подошла к шкафу. Он был заперт, но на столе (и как она сразу не заметила?..) лежала связка ключей. Но только Маша успела взять их, как дверь кабинета отворилась.

– Маша, вы здесь моих ключей не видели? – спросил Виктор, подходя к столу. – Странно, мне казалось, я оставил их здесь.

Девушка, едва успевшая опустить связку в карман передника, покачала головой.

– Ну ничего… – Виктор помялся, явно желая что-то сказать. – Вы не обижайтесь на Елену Сергеевну. Первый учебный день, мы все на взводе…

– Что вы, – Маша опустила взгляд, – это я должна извиняться.

– Давайте я вам помогу, – директор нагнулся, поднимая безупречно круглую матово поблескивающую в свете ламп жемчужинку.

– Не надо, – Вершинина улыбнулась, – а то и вас уволят, если хоть одна пропадет!

– Я рискну…

Жемчужина перекочевала в ее ладонь, а его пальцы, коснувшиеся ее руки всего лишь на миг, были обжигающе горячими.

Маша закусила губу. Почему ее волнует этот чужой красивый мужчина? Отчего в груди разливается это странное томление?.. Она не должна, она не может позволить себе увлечься. Тем более им – директором престижной школы…

– Ну что же вы? – Виктор, присев, уже собирал с пола рассыпанные бусины, и Маша присоединилась к нему, стараясь, чтобы их руки соприкасались не слишком часто…

* * *

Утро выдалось хмурым. Над школой сгустились темные тучи – словно специально для того, чтобы усилить тревогу в сердцах девочек.

Едва встретившись с ребятами, по дороге в столовую Даша и Вика рассказали им о странном ночном визите Савельича.

– Да маньяк ваш Савельич! На свиданку заманивает, – равнодушно прокомментировал Максим.

– А вдруг он оборотень? Они придут, а он давай превращаться! – предположил Ромыч.

– Интересно, в кого? – встрял Темка.

– Да в хомячка! – засмеялся Макс. – Хомячок-оборотень! Что может быть страшнее!

Тем временем в столовой уже завершались приготовления к завтраку. Маша расставляла тарелки, которые так и норовили выскользнуть у нее из рук.

– Говоришь, в гостинице раньше работала? – поинтересовался Володя.

Он стоял тут же – в белоснежной поварской одежде и высоком колпаке. Однако полностью отличающийся от представлений Марии о работниках кухни. Ей казалось, что повара должны быть полными и почему-то лысыми, с нависающими над грудью тройными складчатыми подбородками. Володя, напротив, очень подтянут, по-мужски крепок, с густой каштановой шевелюрой и внимательными темными глазами.

– А что такое? Что-то не так? – ответила вопросом она, прекрасно понимая, что все, должно быть, не так. Но что остается при плохой игре? Только делать хорошую мину!

И как раз в этот момент одна из тарелок словно нарочно выскользнула из рук. По полу брызнули белые осколки.

– Нет, все супер, – Володя усмехнулся. – Ты как, сама ушла или выгнали?..

Маша потянулась за веником, чувствуя, как уши предательски наливаются краской.

– А тебе что за дело? – буркнула она и принялась заметать в совок осколки. Плохо. Очень плохо. Если все так пойдет и дальше, ее план, пожалуй, может и провалиться.

– Просто, разговор поддерживаю… Мари, – Володя наклонился к самой ее шее – так, что девушка почувствовала тепло его дыхания, – ты что сегодня вечером делаешь? Может, выпьем вина или погуляем под луной?

Она выпрямилась так резко, что едва не ударила его головой в челюсть.

– Не пью и не гуляю! – выпалила Мария и скрылась в служебном помещении.

* * *

– Нет, мне вовсе не до шуток. Знаете, Савельич говорил очень серьезно… – произнесла Даша, ставя на стол чашечку с мюсли и стакан апельсинового сока.

– У меня просто мурашки по коже, – поддержала подругу Вика. – Я потом полночи ворочалась, никак заснуть не могла.

– И я! – кивнула Даша.

– Знаете что, – Максим пристально оглядел обеих девушек. – Может, вас Савельич просто напугать хотел…

– Макс, новенький, – стукнул локтем друга Ромка.

Андрей, подошедший к столу вместе со своей сестренкой Надей, наткнулся на настороженные взгляды всей компании.

– Подвинься, пожалуйста, – попросил он Максима, видя, что места для Наденьки не осталось.

– Чего это вдруг? – Макс, привычно развалившийся на стуле, умудрялся занимать вдвое больше места, чем можно было ожидать, принимая во внимание его худобу.

– Младшим надо уступать. Не слышал? – Андрей старался говорить вежливо. Этот лохматый хамоватый тип уже порядком его достал.

– Тоже мне… Пассажир с детьми… Не в автобусе! – огрызнулся Макс, однако все же подвинулся.

Андрей придвинул стул для Нади, и девочка села.

– Андрюша, я не хочу кашу! Хочу бутерброд! – заявила она.

Максим хмыкнул, но удержался от готовой сорваться с языка реплики, тем более что Андрей, многозначительно покосившись на него, уже подавал Наде бутерброд.

– Авдеева! – от резкого голоса, словно полного перезвоном льдинок, девочка вздрогнула. – Здесь стол для старшеклассников! Твой класс, Авдеева, сидит за другим столиком!

Елена Сергеевна, как всегда, аккуратная и подтянутая, стояла за Надиной спиной.

– Пожалуйста, пусть она посидит со мной, – Андрей умоляюще посмотрел на завуча. – Она ведь маленькая, по дому скучает… Наши родители… они… пропали… – добавил он после паузы.

– Я в курсе, – сказала, как отрезала, Елена. – Но правила для всех одинаковые. Надо привыкать. – Ну, Надя, я долго ждать буду?

Девочка с неохотой сползла с высокого стула и, кинув жалобный взгляд на брата, пошла с завучем.

– Не школа, а тюрьма какая-то, – зло выплюнул Андрей.

– Пойду еще сока возьму, – Максим встал из-за стола.

Некоторое время за столом царила тишина. Все ели. Ребята искоса поглядывали на новенького. Вика, Ромка и Артем – с любопытством, Даша – с искренним сочувствием. Известие об исчезновении родителей Авдеевых показалось ей очень страшным. Да, ее собственная мама редко занималась ею, пропадая то на съемках, то на бесконечных гастролях, но по крайней мере она была где-то рядом. Даша могла позвонить ей в любое время… ну, почти в любое. Но она бы не пережила, если бы с мамой что-то случилось!

– Авдеев, тебя к телефону. Предки звонят, волнуются! – послышался голос Макса.

Ребята как по команде взглянули на Андрея. Он встал – очень медленно, словно не веря своим ушам, и вдруг бегом бросился к Надиному столику.

– Надюхин! Мама с папой звонят!

Схватив сестренку за руку, Андрей выбежал в холл, схватил телефонную трубку. Из нее доносились короткие гудки.

– Мама… – едва слышно пошептал Андрей, и тут взгляд его уперся в стену, на которой была криво прилеплена фотография. Та самая, что стояла у него на тумбочке рядом с кроватью: мама, папа и он с Надюшей. «Привет с того света!» – было криво написано поперек снимка.

Мир на секунду почернел перед глазами. Горе, боль и отчаянная ярость ударили Андрея в грудь, едва не лишив дыхания.

Отпустив Надину руку, он, не помня себя, бросился в столовую. Он не видел ничего, кроме ненавистного ухмыляющегося лица с косым росчерком шрама на щеке. И ударил в это самое лицо – изо всех сил.

– Сволочь! Какая же ты сволочь!

Макс вскочил и тоже попытался достать противника, но ярость прибавляла Андрею сил.

– Ну-ка разойдитесь!

От учительского столика к ним уже бежали Виктор Николаевич и физрук Паша, а от раздачи спешил Володя.

– Эй, парни! Брейк! Закончили разборки!

Трое сильных мужчин едва растащили дерущихся подростков. Оба еще тяжело дышали.

– Ну и в чем дело? – нахмурился директор. – Максим! Или ты, как всегда, не знаешь?

Из разбитого носа парня капала кровь.

– А я что? – Макс вытер нос, стряхнул на пол алые брызги крови.

– Так! Оба наказаны! – Виктор Николаевич оглянулся на школьников, глазеющих на их живописную группу. – Спектакль закончен! Все возвращаемся к завтраку!

* * *

После уроков, когда Надя осталась в классе одна, к ней пришел Андрей. Он тяжело опустился рядом с сестренкой за маленькую парту.

– Надюш… мне нужно тебе кое-что сказать, – проговорил он тяжело, словно стоявший в горле комок мешал словам прорываться наружу. – Понимаешь… Мама с папой… Ты уже большая, ты должна понять…

Надина рука застыла над картинкой.

– Они не приедут за нами? Да? – тихо спросила девочка.

Брат обнял ее, прижал к груди ее голову. И Надя вдруг отчетливо поняла: нет, не приедут. Это открытие было столь страшным, что сердце сжалось и стало таким маленьким-маленьким, как булавочная головка.

– Я плохо себя вела? Они сердятся на меня? – встревоженно проговорила Наденька.

– Нет, что ты! Просто… они в таком месте, откуда нельзя вернуться, – отозвался брат глухо.

– На волшебном острове?

– Ну да… на острове. Помнишь, они уехали кататься на яхте… Но яхта… сломалась, и им пришлось остаться там.

Надя отстранилась от брата, заглянула ему в лицо. Андрей отвел взгляд. Виновато, словно это он сломал родительскую яхту. Но нет, этого не может быть. Андрюша – не такой! Он хороший!

– Я не хочу оставаться здесь! – решительно заявила Надя. – Здесь страшно! А еще в лесу всякие чудища. Мне Алиса говорила! Мы с ней теперь дружим!..

– Какие это чудища? Нет здесь никаких чудищ! – послышался от двери бодрый голос Виктора Николаевича.

Директор вошел в класс, улыбаясь, присел перед Надюшей.

– Никаких чудищ! Я знаю это совершенно точно, – заверил он. – Школа у нас и вправду волшебная. У нас все предметы умеют разговаривать. Хочешь, я научу тебя понимать их язык?

Девочка кивнула.

– Так вот, если скрипнула дверь – значит, она передает тебе привет от твоей мамы. А сквознячок – мамин поцелуй.

– А чудища? – Надя посмотрела на брата.

– Ну, чего нет, того нет, – Поляков развел руками, словно сожалея о том, что чудищ им как раз и недодали. – Зато в лесу живут феи.

– Феи? – Наденька в волнении привстала. – И они волшебные? Они умеют исполнять желания?

– Конечно! – директор ласково погладил девочку по голове. – Только, если что-то загадываешь, надо закрыть глаза – феи не любят, когда на них смотрят… Кстати, если хочешь, могу передать им твое желание.

– Нет, я сама! – поспешно возразила Надя.

Дорогие мама и папа!

Мы с Андрюшей очень-очень скучаем. Знаете, как мы обрадовались, когда думали, что вы нам позвонили! А когда оказалось, что это не вы, очень сильно расстроились. Андрюша даже побил Максима. Это Максим пошутил. Но я знаю, он не злой.

И Виктор Николаевич тоже добрый. Он – самый большой здешний волшебник. Он рассказал мне это по секрету. А еще он рассказал мне о феях. Они живут совсем недалеко от школы – в волшебном лесу! Скоро я пойду туда. Не бойтесь, это совсем не страшно, ведь никаких чудищ нет! Я отыщу фею и попрошу, чтобы она починила вашу яхту и вы смогли уплыть с волшебного острова.

Вы же вернетесь к нам, потому что мы вас очень-очень ждем! И очень любим – и я, и Андрюша!

* * *

Человек бежал по лесу в надежде спастись. Тщетно! Он наблюдал за ним с умеренным интересом – так же, как, будучи кошкой, смотрел бы на глупую мышь, уже попавшуюся в когти, но еще не потерявшую надежду выжить. К счастью, Он сам не был ни кошкой, ни человеком и мог наблюдать за всем со стороны.

Миг – и бегущий кубарем, вздымая снежную пыль, свалился в овраг и тут же попался в пасть старого ржавого капкана. Вот и закончились кошки-мышки.

Кровь! Кровь! – в предвкушении жадно зашумели деревья. Они, как и Он, прекрасно знали, чем закончится такая игра.

А в это время Маша, отставив в сторонку свои ведра и отложив тряпки, остановилась перед дверью в кабинет директора. Как же хотелось немедленно проникнуть внутрь и закончить наконец свой мучительный поиск. Просто узнать – в этом нет ничего плохого. Да что там, ради своей цели она готова пойти на любое преступление. Да, на любое!..

В коридоре послышались чьи-то шаги.

Нет, не сейчас – сейчас слишком опасно. Она еще вернется… немного позже.

Глава 4. Путешествие в волшебный лес

Луна то выныривала из-за пены облаков, то вновь, словно стесняясь, стремилась укрыться за ними. Лес жил своей обыденной жизнью – где-то качалась ветка, потревоженная шустрым ночным зверьком; глухо ухал филин, зорко озирая свои владения; по снегу скользили неверные тени.

– Ну вот, можно идти, – прошептала Надя.

Они с Алисой, уже одетые в зимние куртки, дождавшись, пока в коридоре никого не окажется, выскользнули из дверей школы. Ворота оказались приоткрыты – дворник чистил снег.

Наденька в последний раз оглянулась на ярко освещенную школу, от которой, казалось, веяло уютом и теплом, и решительно направилась к калитке. Впереди темнела громада леса. Сердце девочки учащенно билось – от страха и волнения.

– Алиса, ну что же ты стоишь! Идем! – поторопила она замешкавшуюся подружку.

Алиса потеребила помпон, свисающий с ее вязаной шапочки, переступила с ноги на ногу.

– Что-то мне не хочется к твоим феям, – наконец призналась она.

Надя широко распахнула глаза: они же обо всем договорились еще там, в школе!..

– Разве ты не хочешь загадать желание? – спросила она и тут же, заметив приближающегося охранника, дернула подружку за рукав. – Бежим скорее, пока они нас не заметили!

– А ты точно знаешь, что эти феи добрые? – с явным сомнением спросила Алиса. – Вдруг они только притворяются хорошими, чтобы заманить нас в лес, а там…

– Глупая! Конечно, феи добрые! Мне это директор сказал. Он здесь самый главный по волшебству!

Наденька в нетерпении топнула, следя за передвижениями охранника. Медлить было нельзя: еще немного – и он их заметит.

– Ну, ты идешь или нет? – строго спросила она подругу.

– Нет! Не нужно мне это волшебство! Я лучше домой пойду! – прошептала Алиса и бегом кинулась обратно, к крыльцу школы.

– Боится! – прошептала Надя, изо всех сил стискивая кулачки. – А вот я ничего не боюсь! Нет в лесу ничегошеньки страшного, мне Виктор Николаевич сказал!

И девочка решительно проскользнула в ворота и побежала к лесу.

Тем временем у ворот старого кладбища собрались ребята. Они ждали уже довольно долго и ужасно замерзли.

– Сколько времени? – спросила Даша, растирая непослушные пальцы.

– Одиннадцать, – отозвался Максим, посветив на часы ручным фонариком. – Савельич-то, по ходу, решил вас бортануть. Или подкрался, смотрит, вы не в пижамах, – ну и слинял.

– Макс, хватит! – прервала его Вика. – Не смешно, честное слово, я уже говорила. Видел бы ты его! Он был реально напуган. До чертиков.

– Савельич в белых тапочках по кладбищу идет… – нараспев, с завываниями начал декламировать Темка.

– И кто его дождется… – подхватил Ромыч.

– Тот полный идиот! – закончил Макс. – Ваш Савельич реально двинутый. Зря мы сюда притащились.

Ответить на это было нечего, поэтому Даша молча пошла между рядами занесенных снегом могил. Кое-где из-под высоких сугробов выглядывали покосившиеся деревянные кресты. Вдали опять слышался вой.

Даше сделалось не по себе, и она уже хотела вернуться к ребятам и сказать, что они с Викой и вправду были не правы, восприняв слова историка всерьез, когда заметила под ногами нечто немногим крупнее хорошо откормленной кошки. Тушка животного лежала на тропинке, перегораживая девушке путь.

– Что это?! – воскликнула Даша, невольно отступая.

– Что? Где? – подскочили к ней друзья.

– Что-то дохлое! Фу, какая мерзость! – скривилась Вика.

– Это заяц, – Максим посветил фонарем и осторожно поддел тушку носком ботинка, переворачивая трупик. – Зайчик-побегайчик.

– Прикиньте, у него две головы! – Тема нагнулся, чтобы поближе рассмотреть странную находку.

– Урод! Я таких в Кунсткамере видела! – поморщилась Даша. – Какая-то генетическая ошибка… Бывает, но редко… А это что? Кишки? У него что, брюхо разорвано?

– Наверное, это проделки графской собаки, – предположил Ромка.

– Нет, это не собака, – покачал головой Тема, – смотрите, тут не разорвано, а разрезано ножом… или скальпелем.

– Кладбищенские опыты на животных? Перспективное направление! – Макс усмехнулся и отошел подальше, всем видом демонстрируя, что вся эта ерунда больше его не интересует.

– А знаете, – Даша снова поежилась, но на этот раз вовсе не от холода. – Пойдемте и вправду отсюда. Как-то мне неуютно. Такое чувство, будто за нами следят…

Луна в очередной раз нырнула в облака, а налетевший порыв ветра, сорвав с деревьев снежную пыль, бросил ее в лицо ребятам.

А потом послышался треск веток.

– Это, наверное, Савельич! – воскликнула с надеждой Вика.

– Иван Савельевич! Мы зде-есь! – позвала Даша, привстав на цыпочки.

И в ответ на ее зов кусты раздвинулись. Выглянувшая луна осветила оскаленную собачью морду. С необычайно крупных желтоватых клыков капала слюна. В свете фонарей глаза животного казались алыми, как кровь.

– Ой, мамочки! Графская собака! – взвизгнула Даша.

– Валим! – заорал Максим, хватая девушку за руку.

Одно за одним гасли окна. Школа успокаивалась, засыпая.

Елена Сергеевна, выйдя из своего кабинета, остановилась в задумчивости. Виктора нигде не было, и это очень ее беспокоило. В последние дни у завуча вообще появилось чувство, будто все катится в тартарары. Ей не нравились ни подопечные Виктора – Андрей и Надя (лучше бы завел собственных детей и о них заботился, а не взваливал на плечи ненужную ответственность), ни тем более новая уборщица Маша, у которой, сразу видно, лучше получалось строить глазки, чем махать тряпкой. Хотя Лена чувствовала за собой, что стала слишком раздражительной. Может быть, ее предположения верны, и это – свидетельство ее нового положения?.. Нет, лучше не думать об этом. Сколько раз она замечала: если чего-то очень ждешь, оно не сбывается, но, если не загадывать, судьба сама придет на встречу.

Именно так она познакомилась с Виктором – ничего от этого знакомства не ожидая.

Ее отец был директором детского дома, находившегося когда-то на этом самом месте. И когда Лена впервые услышала о том, что кто-то хочет открыть школу в бывшей усадьбе графа Щербатова, сердце молчало, никак не угадывая судьбоносности этой встречи. Потом она приехала сюда, чтобы показать помещения новому владельцу, и в первый раз увидела Виктора… Такого веселого, насмешливого, яркого, выделяющегося из серой казенной толпы. И роман между ними вспыхнул так же неожиданно и ярко.

Крылова улыбнулась, вспоминая, как они шли, взявшись, словно дети, за руки. С ним, только с ним она ощущала себя свободной…

Отгоняя видение, Елена Сергеевна провела рукой по лицу и решительно зашагала по коридору.

Из-под двери одной из комнат младшеклассников пробивался свет. Завуч взглянула на часы: пять минут двенадцатого. Ну что же это такое?! И ведь это комната, где живут Алиса и эта новенькая – Надя Авдеева!

Осторожно приоткрыв дверь, Лена заглянула внутрь и увидела Алису. Девочка стояла коленками на подоконнике, прилепившись к стеклу, и пыталась что-то высмотреть в темноте двора.

– Ну-ка ложись спать! – окликнула Алису Елена Сергеевна. – Что ты там выглядываешь? Там никого нет!

– Есть, – ответила девочка, теребя тонкую косицу, и посмотрела на завуча большими честными глазами.

– Нет, – категорично заявила Елена. – Ты уже не маленькая, чтобы во всякую ерунду верить. Ну, кто там может быть? Баба-яга?

– Бабов-ягов не бывает! – тут же отозвалась Алиса. – Там Надя Авдеева. Она в лес к феям пошла!

– К-как?!. – завуч шагнула к кровати Наденьки и с ужасом убедилась, что девочки действительно нет.

Не помня себя, Елена Сергеевна выскочила из комнаты и тут же наткнулась на Виктора.

– Что-то случилось? – спросил он, разворачивая женщину к себе и вглядываясь в ее напряженное лицо.

– Надя! Надя Авдеева ушла в лес! – проговорила Лена.

Вскоре была организована спасательная группа.

– Феечка? Ты здесь? Милая феечка, сделай, пожалуйста, так, чтобы мама с папой вернулись с волшебного острова. Я хочу, чтобы все было как раньше! – шептала девочка, изо всех сил зажмурив глаза.

Она была совсем рядом с тем, кто попался в ловушку, но не замечала его. Зато, прошептав свою просьбу, увидела на снегу свалившийся с пальца перстень с печаткой. Подняла его, разглядывая. И как раз в этот момент обессиленная рука человека потянулась к ноге девочки.

– Мамочка! Аааа! – огласил молчаливый лес ее вопль, и она бросилась прочь.

Он смотрел на все это, укрывшись за ветками дерева. Пусть бежит пока… Потом, все потом…

– Надя, мы здесь!

Девочка пулей выскочила из-за деревьев и, бросившись на шею к Виктору Николаевичу, крепко-крепко прижалась к его щеке.

– А где Андрюша?.. – пробормотала она сквозь слезы.

– Надюша! Ты нашлась! Горе ты мое! – Авдеев, запыхавшись, со сбившимся набок шарфом, подбежал к сестре. – Чего же ты убежала, глупенькая?..

Директор осторожно передал Наденьку на руки брату.

– Я ходила к феечке! – спеша, глотая окончания слов, говорила девочка. – Я просила ее сделать так, чтобы мама и папа вернулись. А там был кто-то страшный! Он меня за ногу схватил!..

– Выдумщица! – Андрей чмокнул сестру в холодную щеку.

– Ничего не выдумщица! Так и было! Я его руку видела!..

– Наверное, это был гном! – подмигнул девочке парень. – Он хотел отвести тебя в школу.

– Гном?! Вот здорово! – разулыбалась Надя. – А я испугалась.

– Все хорошо, что хорошо закончилось, – вздохнул Поляков, открывая скрипучие ворота школы. – Но больше не убегай в лес одна. Хорошо, Надя?

– Пообещай, – Андрей встряхнул Надю, – пообещай же, что больше не убежишь без спросу!

– Обещаю, – нехотя отозвалась девочка. – Только и ты обещай-преобещай, что всегда будешь со мной!

– Обещаю-преобещаю, – серьезно подтвердил Андрей.