Kitobni o'qish: «Я – Одри Хепберн»

Одри Кэтлин Растон, впоследствии Хепберн, родилась в Брюсселе 4 мая 1929 года, в семье голландской баронессы и ирландского авантюриста.

Мать Одри, Элла ван Хеемстра, происходила из старинного баронского рода, ведущего свою родословную с XVI века. Как и все аристократические семьи, ван Хеемстры находились в родстве с дворянскими родами чуть ли не всей Европы, так что в Элле смешалась кровь голландцев, французов, венгров и евреев. Впоследствии обширные родственные связи очень помогли в жизни и ей, и ее дочери Одри.

Их семья не была особо богатой, несмотря на то, что отец Эллы, барон Арнольд ван Хеемстра, был известным юристом и поочередно занимал достаточно высокие должности: чиновник в министерстве юстиции, судья, мэр, губернатор южно-американской колонии Суринам (Голландская Гвиана). Однако у Арнольда ван Хеемстра было много детей, каждого из которых пришлось обеспечить, поэтому все они стали людьми состоятельными, но отнюдь не богатыми.

Словно в противовес Элле, отец Одри, Джозеф Виктор Энтони Хепберн-Растон был человеком «из ниоткуда». До сих пор неизвестно толком, кто он, где родился и чем занимался. Он совершенно неожиданно возник в жизни Эллы ван Хеемстра, а через несколько лет навсегда пропал из виду.

К моменту рождения их единственной дочери Одри Джозеф носил фамилию Растон, но позже сменил ее на Хепберн-Растон, чтобы подчеркнуть свое родство со знатным шотландским родом Хепбернов.

Для обоих родителей Одри Хепберн это был не первый брак.

Элла ван Хеемстра в юности подумывала о карьере оперной певицы, но родители сочли это неподходящим занятием для дочери барона и поспешили отправить ее в путешествие. В Батавии (сейчас – Джакарта) она познакомилась с голландским аристократом ван Уффордом и вскоре вышла за него замуж.

Их брак просуществовал недолго – с 1920 по 1925 год, после чего они по неизвестным причинам развелись. Элла осталась одна с двумя сыновьями, но она и не думала унывать – благодаря ее привлекательности, приличному состоянию и баронскому титулу она легко могла найти себе нового подходящего мужа.

Однако она вдруг выбрала совершенно неподходящего Джозефа Растона, яркого красавца, нравившегося дамам, но совершенно не привыкшего работать. Он быстро развелся со своей предыдущей женой, и они с Эллой поженились.

Надо сказать, она довольно скоро поняла, что Джозеф не стремится работать, а интересуют его только светская жизнь и политика – он был ярым антикоммунистом. Но она стремилась сохранить брак и через связи своего отца нашла для мужа хорошее место в британской страховой компании в Бельгии. Так они покинули Батавию и отправились в Брюссель, где у них и родилась дочь Одри. Зарегистрировали ее, кстати, в британском вице-консульстве, поскольку ее отец имел британское гражданство.

Первые годы Одри Хепберн прошли в атмосфере постоянных скандалов.

Ни Джозеф, ни Элла не могли похвастаться мягкостью и терпимостью, к тому же они оба обладали бурным темпераментом. Поэтому их ссоры всегда проходили очень шумно, и позже Одри вспоминала, что при первых звуках близящегося скандала она тут же пряталась под обеденный стол, где и пережидала очередную «грозу». Возможно, именно эти болезненные детские впечатления и стали причиной того, что, повзрослев, она сама никогда ни на кого не повышала голос.

Но в целом ее детство было совершенно обычным, не хуже, чем у других детей. Она часто бывала в поместье у бабушки с дедушкой, играла со сводными братьями и слугами, да и родители, когда не ссорились, занимались воспитанием детей, причем на удивление успешно.

Одри, как это часто бывает, больше любила красивого яркого отца, который не обращал на нее особого внимания, чем строгую мать, прививавшую ей дисциплину и трудолюбие. Повзрослев, она с грустью вспоминала, что ей очень не хватало материнской теплоты. Элла делала для детей все, что могла, но ласку они от нее видели не часто, а ведь это было именно то, в чем Одри особенно нуждалась. Она настолько была переполнена нереализованной нежностью, что тискала всех животных и маленьких детей, которые ей встречались, и даже пыталась взять себе младенцев, оставленных в колясках.

В мае 1935 года отец Одри ушел из семьи.

Для нее это стало страшным ударом. «Я была совершенно сломлена, – вспоминала она позже. – Я проплакала несколько дней подряд, развод родителей был первым ударом, который я пережила в детстве… Я боготворила своего отца и очень скучала по нему с того самого дня, как он ушел. Расставание с отцом в возрасте каких-нибудь шести лет ужасно. Если бы я могла время от времени встречаться с ним, я бы чувствовала, что он любит меня. Но в той ситуации мне оставалось лишь постоянно завидовать другим, у которых были отцы, и я всегда возвращалась домой в слезах, потому что у них был папа, а у меня его не было».

Как и первый развод Эллы ван Хеемстра, ее разрыв с Джозефом тоже окутан тайной. Почему они расстались, никто так и не узнал, поэтому строилось немало предположений. Биографы писали, что Джозеф начал спиваться, что он растратил большую часть состояния жены, ну и наконец, искали причину в его политических взглядах.

Дело в том, что Джозеф Растон открыто сочувствовал нацистам. И первое время Элла его в этом поддерживала, существует даже подписанная ее именем статья о «зове фашизма». Но она довольно скоро разочаровалась в идеях национал-социализма.

Как бы то ни было, они с Джозефом развелись и больше не встречались.

В 1939 году мать записала Одри в балетный класс.

Танцами она увлекалась давно – еще в раннем детстве стоило зазвучать музыке и Одри принималась танцевать. Поэтому в балетный класс она пошла с радостью, занималась там легко и с удовольствием, чего нельзя было сказать об ее учебе в школе. «Мне нравились девочки и учителя, но сам процесс обучения в классе не нравился никогда, – вспоминала она. – Я была очень активной и не могла часами сидеть за партой. Мне нравилась история, мифология и астрономия, но я по-настоящему ненавидела все, что было связано с арифметикой. Школа казалась мне скучной, и я была рада, когда все это наконец закончилось».

Танец стал для застенчивой Одри средством самовыражения и даже в какой-то степени образом жизни. Она не переставала заниматься балетом даже во время немецкой оккупации – пока у Эллы были деньги, чтобы оплачивать уроки, к ним приходила учительница; когда денег не стало, Одри сама начала давать уроки младшим девочкам.

Занятия балетом сформировали знаменитую фигуру Одри Хепберн – тонкую, стройную, гибкую и в то же время аристократически прямую. Ее грация, ее великолепная осанка – все это тоже результат многолетних занятий балетом.

Одри видела себя в будущем знаменитой балериной, и понадобилось много лет и много разочарований, чтобы она отказалась от этой мечты.

В мае 1940 года Голландию заняли германские войска. Одри оказалась в оккупации.

А ведь летом 1939 года они с матерью отдыхали в Англии у родственников и с началом войны могли остаться там. Но Элла была уверена, что нейтральной Голландии ничего не грозит, и вернулась на родину, где поселилась в городе Арнеме. Это было ее большой ошибкой, да и не только ее – никому из семьи ван Хеемстра не пришло в голову уехать из страны.

Они довольно быстро поплатились за свое легкомыслие – вскоре после оккупации их счета были арестованы, а ценности конфискованы. Никогда не знавшие материальных проблем, ван Хеемстры оказались на грани нищеты. Но на этом их несчастья не закончились: вскоре один из братьев Одри был схвачен и отправлен в лагерь за связь с Сопротивлением, другой оказался в плену, и о нем до конца войны ничего не было известно, а дядя и два кузена попали в облаву и были расстреляны.

Одри вспоминала, что жила в то время в постоянном иррациональном страхе: «Я не боялась, не попаду ли я, как многие молодые девушки и женщины, в дома, предназначенные для «развлечения» германских офицеров и других мужчин. И я не знала, не заберут ли меня на день или на неделю на уборку или на полевую кухню. Я знала лишь, что мне двенадцать лет и мне страшно».