Kitobni o'qish: «Не шутите с колдуном»

Пролог

Дряхлое лицо медленно выплыло из темноты:

– Посмотри сюда. Только внимательно смотри, взгляда не отводи. – Старик придвинулся вперед на скрипучем стуле и начал раскачивать золоченые карманные часы перед глазами девочки. – Смотри. И прислушайся. Ты слышишь тиканье?

Боязно всхлипнув, она кивнула. Пыталась сопротивляться, но взгляд ее то и дело возвращался к часам.

– Хорошо, – прохрипел старик. – Не бойся. Ты слышишь, как тиканье бьется в такт твоему сердцу?

Снова кивок. На этот раз более спокойный. Глаза стали внимательно следить за ритмичным покачиванием часов на длинной цепочке.

– Замечательно. А теперь сосредоточься на том, что случилось. И замри.

С небывалой ловкостью старик подбросил часы и сжал их в кулаке. Взгляд девочки, пустой и безжизненный, замер прямо перед собой. Рот чуть приоткрылся. Несомненно, она вновь вернулась туда, где быть не хотела.

– Я заберу это из твоей памяти, – произнес старик и потянулся к лицу девочки.

Большие пальцы коснулись лба, указательные легли на виски. Секунда, и недвижимая, точно кукла, она обмякла на диване. Локоны темные, густые, кожа бледная, точно фарфор. Старик оценивающе посмотрел на девочку, как художник на свое произведение искусства, проверяя, закончено ли оно, и повернулся к темной прихожей.

– Можете входить! – прохрипел он и закашлялся.

В комнату с занавешенными окнами, освещенную настольной лампой, зашли двое мужчин. Один – плотно сбитый, недовольный, с усами под крючкообразным носом, другой – чуть потоньше, в мешковатой одежде и с потекшим от несчастья лицом.

– Все кончено? Она ничего не вспомнит? – Спросил тот, что потоньше.

– Ничего. – Седовласый старик спрятал часы во внутренний карман пиджака. – Я поставил глухую заслонку. Или стену. Называйте, как хотите. С возрастом, конечно, она может ослабнуть и рухнуть, но это случится не скоро.

– Отлично, – отреагировал усач с явным недовольством, сложа руки на груди. Каждым своим жестом, дернувшимся на лице мускулом и тоном он выдавал свою нервозность, давая понять, что отдал бы все, лишь бы находиться сейчас в другом месте.

– Она станет… прежней? – обеспокоенно спросил второй мужчина. Его подбородок зарос трехнедельной щетиной, лицо опухшее, как у заядлого пьяницы.

– Последние два месяца она только и делала, что молчала, плакала, ссала под себя и пускала слюни, – с отвращением резюмировал усач. – Как ты думаешь, Моррис?

Но не успел старик ответить, как девочка зашевелилась и вновь открыла большие темные глаза. Зрачков почти не видно. Непонятно, что творится внутри этой пропасти.

– Дедушка, вы кто? – пугливо поинтересовалась она, взглянув на незнакомца. Ее взгляд изменился, и старик довольно улыбнулся, убежденный, что все сделал правильно.

– Лучше про меня скажи. – Усач вышел на свет и нетерпеливо развел руками. Синяя рубашка, блестящая бляшка на поясе. Острый взгляд. – Помнишь меня?

Девочка насупилась:

– А вы кто?

– Так-то лучше.

Колеблясь, Моррис тоже подошел поближе.

– А меня узнаешь?

Её лицо вмиг озарила наивная детская улыбка, невольно заставляющая взрослых улыбаться в ответ:

– Папа.

– О, господи! – Мужчина тут же сел на диван и бережно обнял девочку. На его лице заблестели слезы. – Доченька, вернулась! Она впервые улыбается. После всего…

– Хорошо. – Старик удовлетворенно кивнул. – Берегите эту улыбку, Моррис.

Усач сплюнул на пол:

– Соплячка к тебе вернулась. – Его явно не радовал подобный исход. – Ты доволен?

– Да.

– Отлично. А теперь, Моррис, слушай сюда, – усач подошел к дивану и нагнулся к отцу девочки. Он заговорил тихо, но от острого слуха старика ничего не утаишь, если ты хоть раз об этом где-то заикнешься, откроешь свой поганый рот и попытаешься мне навредить, то я мигом шкуру спущу не только с тебя, но и с твоей соплячки. Ты понял меня?

Затем, пробормотав что-то неоднозначное, усач достал из кармана сложенную пачку купюр, перетянутую резинкой, и небрежно кинул ее на стол.

Старик нахмурился, глядя на нее:

– Я не нуждаюсь в деньгах. Особенно в грязных, которыми вы пытаетесь отмыть свое имя.

– Тогда чего же вы хотите?

– Вы сказали, что девочке нужна помощь, и я ей помог. Считайте, это ради нее. – Дав понять, что разговор закончен, старик с трудом поднялся со стула. Одной рукой, сморщенной и иссушенной, он вцепился в трость, другой – держался за больные ребра.

Старик сжал челюсти и сипло прошептал:

– За платой я приду позже.

Глава 1 Магии не существует

– Боже, Салли, ну и зачем ты меня сюда притащила? Я же говорила, что не люблю эти ваши ярмарки и карнавалы.

– Не выкручивайся. Я обошла с тобой сегодня все скучные книжные магазины. Теперь и ты со мной прогуляйся.

Яркий свет софитов, подсвечивающих фестивальную площадь, резанул в глаза. Кругом и всюду теснились цветные лотки и палатки, слышались разговоры, музыка и звонкий смех, а в воздухе остро ощущались пряные ароматы праздника, от которых обычно зудят ладони и чаще бьется сердце.

– Ты что, боишься раскрашенных людей? – спросила Салли, когда мимо нас проплыла важного вида дама в старинном пышном платье и с набеленным лицом.

– Нет, просто не люблю подобные сборища.

Несмотря на мой снобизм и дурное расположение духа, глаза подруги все равно горели от восторга. Я не сомневалась, что здесь, среди людей, спрятавшихся за костюмами и масками, среди скрипящих аттракционов и автоматов со сладкой ватой, она ощущала себя как дома.

– Да брось! Тебе понравится! Эти ребята из «Берг и Кейр» к нам каждый год приезжают.

– Как давно?

– Уже лет пять примерно.

– Ага… – Я замолчала, когда мимо нас весело проскользнула странного вида компания в кружевных полумасках. Кажется, среди них я узнала свою коллегу из «Вестника» – унылую тихоню, вечно засиживающуюся допоздна. – Готова поспорить, что ты ни разу этот карнавал не пропускала. Как и многое другое.

Подруга деловито поправила очки и убрала прядь светлых волос за ухо:

– Конечно. Мне нравится смотреть, как люди самых строгих правил позволяют себе всякие безумства. Знаешь, тебе бы тоже расслабиться не помешало.

– Неужели ты хочешь меня в кого-то нарядить? – Идея показалась мне нелепой. Равно как и то, что я вообще пришла на дурацкий фестиваль.

– Нет, я хочу тебя кое с кем познакомить. Он тут главный. Ох, – Салли вдруг улыбнулась одной из своих самых мечтательных улыбок, и в стеклах ее очков отразились карнавальные огни, – тебе понравится. Он гений! Очень необычный человек.

Начитанный. Коварный. Настоящий провидец, маг и знаток темных искусств.

– То есть – обманщик.

– Да нет же!

Я прыснула от смеха и толкнула ее плечом:

– Спорим?

– У него вся семья сплошь ясновидящие. Его бабка в сороковых предсказала войну, мама – падение башен-близнецов, а он сам…

– Да-да, – перебила я ее, едва удерживаясь, чтобы не расхохотаться. – Он тоже обязательно что-то громко предсказал после того, как это уже произошло.

– Я говорю тебе, он маг!

– Салли, – я ободряюще похлопала ее по руке, – магии не существует. Люди верят во всю эту брехню, потому что хотят быть обманутыми. А я не верю. И быть обманутой не хочу.

– Что ж, вот и проверим! – Она огляделась по сторонам и ткнула пальцем в нелепую лиловую палатку, украшенную золотыми узорами – самую непримечательную из всех. – Тебе туда. Поговори с ним и поймешь, что я права.

– А ты что, уходишь?

– Да! – фыркнула она. Затем прошла дальше и, обернувшись, подмигнула. Водопад светлых волос заструился по ее плечам. – Буду тебя ждать возле колеса обозрения. Там был стенд с плюшевыми медведями, постараюсь выиграть одного.

– Погоди, а как зовут твоего мага?

Подруга вдруг присела в глубоком и мрачном реверансе, придерживая подол воображаемой юбки:

– Тамзин Кейр, Великий маг темных искусств, Последователь ночи и Властитель всего сущего.

Меня чуть не стошнило от того, как помпезно это прозвучало.

– Спасибо!

Когда миниатюрная Салли, поправив рюкзачок, скрылась в разномастной веселящейся толпе, я наконец смогла выдохнуть и оглядеться. Зрелище доверия не вызывало: под покровом темноты на сомнительный праздник средь недели собрался по меньшей мере весь молодняк нашего городка. Площадь гудела от изобилия возбужденных голосов и блестела от невообразимого количества сверкающих масок. Гремели игровые автоматы, взрывался попкорн, шуршали обшитые мишурой платья и, конечно же, обнадеживающе звенели монеты.

Делать было нечего: я подошла к убогой палатке и нехотя одернула полог убежища Великого мага Тамзина Кейра, мысленно «благодаря» Салли за сегодняшний вечер. Не то чтобы мне не нравилось происходящее, но карнавал оформленный под Хеллоуин девятнадцатого века меня нисколько не воодушевлял. В отличие от подруги, которая приходила в свинячий восторг от любых странных людей и не менее странных вещей или событий. Вроде этого карнавала. Или вроде меня.

Внутри палатки Великого мага Тамзина, как и полагалось, царил таинственный полумрак, дурманяще пахло благовониями и таинственно подрагивали свечи. И конечно же, за дымкой благовоний сидел «ужасно таинственный» человек.

Вон он, Тамзин, за маленьким круглым столиком: интеллигентного вида мужчина в годах, сухощавый, с бледным вытянутым лицом, хитрыми глазками и жидкой козлиной бороденкой – ну точно сущий дьявол. Старый черный костюм и высокий цилиндр выглядели так, будто он их выкупил на ближайшей барахолке. Из-под потрепанной временем шляпы торчали черные зализанные волосы с блестящей проседью на висках.

– Заходи же, не стесняйся. – Голос Тамзина показался мне сладким как мед, что никак не сочеталось с его угловатой отталкивающей внешностью. – Имриш, верно?

– Откуда вы знаете мое имя? – ляпнула я. И лишь потом мысленно выругалась, что начала разговор как эти глупые подростки из дешевых фильмов ужасов. – Вам Салли про меня рассказала?

– Нет. Я уже давно жду тебя. – Последовала неприятная, холодящая душу пауза. Затем маг моргнул. – Заходи, присаживайся. Чего ты ждешь?

 Повинуясь, я вошла в палатку, пытаясь отделаться от ощущения, что добровольно кладу голову в пасть голодному льву.

– Что не так? – Тамзин дернул губами в подобии улыбки, когда я села напротив, противно скрипнув стулом. – Неужели я вижу замешательство в твоих глазах?

– К вам обращаться на «ты» или на «вы»?

Замешательство – это мягко сказано. Я могла поклясться, что секунду-другую назад передо мной сидел чуть ли не старик преклонных лет с глубокими морщинами на лбу, дряблыми щеками и нависающими веками. Но сейчас, когда я подошла ближе, он помолодел лет на двадцать.

Глядя в серые глаза «мага», я не могла прочесть его возраст. Он не молодой и не старый. Лицо – как маска из вязкого ила. Должно быть, все дело в освещении: игре света и тени, специально устроенной так, чтобы внушить страх тем, кто сюда входит.

Тамзин Кейр улыбнулся широко, тепло и добродушно, словно я уже стала ему закадычной подругой:

– Давай на «ты». Мы же с тобой люди простые. – Маг взмахнул рукой и бархатный манжет выскользнул из-под его рукава. – Итак, зачем ты здесь, Имриш?

– Твоя давняя поклонница Салли утверждает, что ты маг. И она отправила меня сюда, чтобы я могла в этом убедиться. Зачем, правда, я не знаю.

– О… – Углы на его лице вмиг сгладились и сделались такими же мягкими, как взгляд или голос. – И чего же ты хочешь? Может… любви? Денег? Популярности? Все этого хотят.

– А разве этого всего без магии не бывает?

Тот довольно хмыкнул:

– Бывает. Но некоторые хотят всего и сразу. Немедленно.

– А я хочу чего-нибудь, от чего захватит дух. – Я вдруг вспомнила, что говорю с шарлатаном в обшарпанной палатке на дешевом фестивале. – Но кролики из шляпы не считаются. Как и бесконечные платки из кармана, и-и-и…

Он вежливо откашлялся в кулак:

– Я маг, а не фокусник.

– А разве это не одно и то же?

– Отнюдь. – Тамзин хитро сощурил глаза, неумело подведенные черным карандашом. – А что у тебя в руках?

– В руках? – Ожидая подвоха я опустила взгляд под стол, но вместо незаметно подложенной змеи или голубя я все еще продолжала сжимать новенькую книгу. Слишком сильно, аж костяшки пальцев побелели.

– Покажи-ка. – Он протянул ко мне свою костлявую и бледную руку с накрашенными ногтями, и я передала ему увесистую книженцию, толщиной с кирпич. – Хм-м, на женский роман не похоже. Жаль.

– Я про сопли не читаю.

– А что тут? Приключения? Фэнтези? – Тамзин продолжал вертеть книгу в руках. – Надо же, какой у героя пронзительный взгляд.

Взгляд у Анри Гёста и правда был пронзительным. Художник, рисуя обложку, постарался на славу. Он прорисовал каждую мелочь: от маленьких белых шрамов на губах главного героя и лучинок в уголках глаз до кривых швов на его кожаном доспехе. Что уж говорить, реалистичная картинка. Даже кровавые разводы на его доспехе казались настоящими. С обложки «Легенд Сахвары» на всех гневно взирал воин с копной длинных спутанных волос, и в его взгляде не было и намека на милосердие. Наверное, как и на здравомыслие.

Несчастная Салли вся измаялась, пока мы обыскивали книжные магазины в поисках продолжения «Легенд». И не мудрено. Найти хорошую книгу в нашем городе очень сложно: все равно, что блестящую жемчужину в океане. Но мне повезло, и сейчас я всей душой жаждала оказаться дома и уйти с головой в первую главу, а не сидеть здесь в полумраке и распинаться перед «магом».

– Тут история про человека, которому не повезло, – нехотя выдавила я.

– Почему это не повезло? – Тамзин игриво дернул бровью. – Про него же пишут книги. Думаю, многие об этом мечтают.

– Вряд ли Анри о чем-то мечтает, будучи буквами на страницах.

– А хочешь… – Уголок рта мага лукаво скривился. Как будто он узнал обо мне что-то, чего не знала я. – Хочешь, я сделаю его живым?

– Это как? – я нахмурилась.

Зная придурковатость и затейливость Салли, она могла подстроить все с самого начала, пытаясь меня разыграть. Она вполне могла подговорить своего Великого мага темных искусств и найти какого-нибудь мужика, похожего на Анри, чтобы нарядить его в кожаный доспех.

– У тебя что, уже ряженый актер прячется за ширмой?

– Откуда? – Тамзин положил книгу на стол меж расставленных свечей. – Если бы для каждой магической шалости мне нужен был специальный актер, то я бы сидел не в палатке, а под куполом циркового шатра.

– Ну, по крайней мере, воняет здесь так же, как в цирке.

У Тамзина дернулось веко.

– Ну так что? Оживлять?

Я пожала плечами:

– Да, давай.

Он поставил локти на стол и положил подбородок на сплетенные тонкие пальцы, мельком взглянув на обложку.

– Готово.

Ничего не произошло. Разве что я резко почувствовала себя обманутой и почти оскорбленной.

– И что, это все? Ты даже не щелкнешь пальцами? Не хлопнешь в ладоши? – Язвительная ухмылка, медленно расцветшая на бесцветном лице мага, вынуждала меня перечислять дальше. – Может, хотя бы ногой топнешь для приличия или сделаешь фокус с летающим столом, чтобы я поверила?

– За кого ты меня держишь, Имриш? – Он улыбнулся во весь рот, но уже совсем другой улыбкой, не по-доброму осклабившись. Его зубы, как и подобает зубам Великих магов, были полны изъянов – кривые и черные, как будто он специально поел угля перед нашей встречей. – Я тебе что, какой-то актеришка с бульвара?

– Мне кажется, все люди на этом фестивале – актеры. Хорошие и не очень.

– Да неужели?

Наступила неловкая пауза и она явно затягивалась. Что-то недоброе заскреблось на душе. Взгляд Тамзина стал каким-то влажным, слезящимся и даже немного виноватым. На лбу под самым цилиндром прорезалась жуткая морщина, похожая на шрам.

– Так что, это все? Ты наколдовал?

– Да.

– Я могу идти?

– Да.

– Прекрасно. Спасибо. Было очень интересно.

Я встала и забрала книгу с «Легендами». Странное чувство подгоняло меня к выходу. Какая-то неясная тревога, смешанная со страхом. Наверное, примерно что-то подобное ощущает человек, когда за ним гонится голодная свора собак.

– Предупреждаю: этот трюк дорого обойдется, – мягко промурлыкал Тамзин мне в спину. Мягко, но будто бы угрожающе.

– Денег я тебе не дам.

– А я их и не прошу.

– Может, душу мою хочешь? Очень смешно.

– Я буду ждать твоего возвращения, Имриш. И извинений.

Я вышла, резко задернув за собой полог, расписанный узорами с облупившейся краской, – такой же дешевый, как и «маг», сидящий за ним. Может, господин Тамзин и был шарлатаном, но стоило отдать ему должное: он смог меня запугать. Особенно своим меняющимся лицом, податливым, похожим на пластилин.

– Спокойно. Это все свет и тень, – буркнула я себе под нос и отправилась на поиски беспечной Салли. К сожалению, я уже догадывалась, что пока мы не обойдем все палатки и шатры этого жуткого карнавального балагана, дома мне не видать.

Вечер обещал быть долгим.

Глава 2 Анри Гёст

И все же Анри Гёст – идеальный убийца. В первой части его способности вызывали много неудобных вопросов, но во второй книге автор решил пролить свет на их происхождение.

Оказалось, что, будучи запретным плодом любви людей из разных сахварских племен, Анри родился самым опасным человеком на земле, нарушая устои своего мира. Кровь матери позволяла ему пользоваться всеми преимуществами телепатии, читать мысли людей, видеть их прошлое и будущее, а кровь отца позволяла ему бесшумно скрываться в тенях.

В прошлой книге племена устроили на него охоту, которая почти закончилась успехом. Но Анри выжил. И вопреки здравому смыслу отправился отыгрываться на обидчиках. Мы прошли с ним по долам Альхоры, болотам Канджи и даже побывали в таверне города Хармы.

О, как же многие его недооценивали! Люди думали, что он просто злобно на них таращится, как какой-нибудь перебравший дебошир, ищущий повод для драки. Но на деле, если Анри пристально смотрит на тебя, значит, скорее всего, он уже копается в твоем прошлом и выискивает твои слабости.

Вернувшись с карнавала, я до пяти утра читала «Легенды», после чего уснула с книгой в обнимку и проспала почти до обеда. Почти! Если бы не телефонный звонок.

– Да, Салли, чего тебе? – сонно прохрипела я в трубку, едва продрав глаза. – У меня еще отпуск не кончился, если ты помнишь. Мне на работу не надо.

– Ты что, еще спишь?!

– Завидуй молча. – Я перевернулась на другой бок и накрыла голову подушкой, чтобы спрятаться от яркого света. – Так чего тебе?

– Ты же знаешь, я бы не стала тебя беспокоить просто так. Но тут это… – подруга запнулась, – тут какой-то жуткий мужик возле нашего офиса околачивается, тебя ищет.

– Нет, Салли, в третий раз я на это не куплюсь. Не каждый «жуткий мужик», шатающийся возле нашего «Вестника», обязательно ищет меня. Мы, кажется, это уже с тобой обсуждали.

– Да, но… – Она опять замолчала, как будто на что-то отвлеклась. – В этот раз я не шучу. Когда наш охранник, жирный Тони, подошел к нему, тот назвал твое имя.

В сознании медленно начали всплывать события прошедшего вечера и разговор с «магом» Тамзином.

– Чего?

– Ага. Вот я тебе и звоню.

– И как выглядит этот «жуткий мужик»?

– Ну, – в трубке послышалось цоканье каблуков Салли, – погоди, сейчас к окну подойду.

Я села на кровати, ощущая, как начали потеть ладони. Нет, ну она точно меня разыгрывала! Я, конечно, не рассказывала Салли, чем закончилась моя вчерашняя встреча с Тамзином, но где гарантия, что она сама у него не спросила?

– Ага, он еще здесь. Сидит на скамейке недалеко от входа, скучает.

– Салли, как он выглядит?

– Волосатый, растрепанный, как какой-нибудь музыкант. Или бомж. – Она глупо хихикнула. – Тебе такие нравятся.

– Точнее, Салли.

– Волосы темные. Лицо вытянутое, заросшее щетиной. Нос длинный. Кожа чуть загорелая. Куртка – кожаная, но какая-то кривая, будто он сам ее шил.

От каждого слова подруги во мне нарастала тревога: она нахлынула на меня, точно волна, и растекалась мурашками по телу.

– А, о! – Салли вдруг весело охнула. – Он похож на мужика с твоей вчерашней книжки.

– Да ты издеваешься, – по коже пробежал неприятный холодок, – быть такого не может!

– Да, может, может! – Салли вдруг замялась. – Давай я его сфотографирую и тебе покажу.

– Давай.

Я скинула вызов, тревожно дожидаясь фотографии. Но то, что прислала подруга, заставило меня нахмуриться, и я снова набрала ее:

– Ты что, Салли, на калькулятор фотографируешь? – рассердилась я. – Ничего не видно. Даже лица. Все размыто.

– Что есть, то есть, – парировала подруга. – Мне ближе не подойти. Тем не менее этот человек все еще тут и, похоже, никуда уходить не собирается. Наш жирный Тони стоит и смотрит на него, мужик враждебно смотрит на Тони. Кажется, два одиночества нашли друг друга. – Салли опять хихикнула. – Не знаю, Имри, – она никогда не договаривала букву «ш» в моем имени, – если хочешь – подъезжай. Посмотришь хоть на этого мужика и узнаешь, чего он хочет.

Я тяжело выдохнула:

– Так и сделаю.

В любом другом бы случае я бы к «Вестнику» и на пушечный выстрел не подошла – отпуск же не для того дается, чтобы на работу ездить. Но делать было нечего. И потому, скинув вызов, я ретировалась из кровати прямиком в ванную.

– Боже, ну и видок.

С зеркальной глади на меня уставилось утонченное бледное лицо, как у человека, фанатично избегающего солнца. Слегка усталое, слегка недовольное, слегка опухшее после выпитого литра кофе за ночь. Я скользнула взглядом по темным волосам, сердитым ореховым глазам и принялась расчесывать гриву, вздыбившуюся после сна.

А вдруг этот Тамзин действительно соткал из своей магии Анри? Вдруг он заключил договор с какой-то древней и темной силой и теперь способен на то, чтобы нереальное сделать реальным? Об этом я размышляла, стоя под душем.

– Нет, быть не может, – буркнула я, понимая весь абсурд.

Если бы господин Кейр реально умел что-то такое, то его бы не превозносили, как «Великого мага», а давно бы заперли в секретной правительственной лаборатории и ставили бы опыты, как на подопытной крысе. Я вдруг улыбнулась, представив Тамзина в клетке. Не знаю, почему. Эта мысль показалась мне привлекательной, потому что все шарлатаны должны знать свое место.

«Где ты?»

Я замерла, распахнув глаза. Вода стучала по плиткам, по стенкам душевой кабины, журчала в воронке, но даже сквозь этот шум я услышала шепот. Тихий, как далекий шорох листьев. Почти ненастоящий.

«Я не могу тебя найти».

В любой непонятной ситуации нужно сохранять трезвость рассудка. Поэтому вместо напрашивающегося приступа паники я молча выключила воду и прислушалась.

Ничего. Должно быть – показалось. Воображение, увы, может играть с людьми злые шутки. Так что я проигнорировала слуховые галлюцинации и продолжила собираться в дорогу.

День был теплым, небо – чистым. Даже автобус до центра города долго ждать не пришлось. Я села у окна и с умиротворением наблюдала, как мимо проносились белоснежные дома, деревья и стриженные лужайки. Вот за что я люблю наш городок – за спокойствие, зелень и чистоту. Здесь никогда ничего не происходит. За исключением ежегодных карнавальных вечеров и концертов каких-нибудь малоизвестных певичек.

Когда автобус проезжал мимо площади с балаганом «Берг и Кейр», я увидела Тамзина, играющего на скрипке прямо у дороги. Ну точно сущий дьявол! Почему-то при виде него мое сердце сделало сальто, пропустив несколько ударов. Тот же потрепанный костюм, тот же цилиндр, та же странная ухмылочка на глиняном лице. Что-то в его чертах заставляло меня волноваться. Но это было отнюдь не то будоражащее волнение с бабочками в животе, которое обычно женщины испытывают к мужчинам, это было что-то другое. Что-то… чего я не могла описать словами.

– Салли, ну и где твой «жуткий мужик»? – Я зашла в вестибюль «Вестника Вэйланда» напряженная точно струна. Отчасти от разочарования, потому что на входе в грандиозное здание главной городской газеты я никого не встретила. Ни мужика, ни толстяка Тони. – Там никого нет!

Белокурая девушка выглянула из-за стола ресепшена и торопливо засеменила ко мне навстречу, цокая каблуками. Удивительно, как дресс-код преображает людей. Вчера Салли расхаживала по карнавалу в цветастой толстовке с единорогами и рваных джинсах, прикидываясь подростком, а сегодня передо мной предстала тощая стервозная женщина в идеально выглаженном деловом костюме, с накрашенными алыми губищами и подведенными глазами. Совсем другой человек.

Возможно, Салли «при полном параде» и казалась лютой стервой, но ровно до того, как откроет рот.

– И-и-имри! – воскликнула она, приобняв меня за плечи. На своих гигантских шпильках она почти догоняла меня по росту. – Что-то ты долго.

– Только не говори, что этот мужик уже ушел.

– Я… – Она потупила взгляд. – Не знаю.

– То есть как? – От недовольства у меня загорелись щеки. – Я что, зря тащилась в такую даль?

– Тот мужик долго сидел без дела, но потом, видимо, решил попробовать попасть к нам с черного хода. Не знаю, зачем ему это. Жирный Тони пошел его выгонять с территории и пока еще не вернулся.

– Так они за домом?

В душе расцвел блеклый лучик надежды. Получается, вот он, момент истины? Нужно лишь обогнуть здание и посмотреть на «жуткого мужика», а уж потом решать, что это: магия Темзина или странное стечение обстоятельств, никак от него не зависящее.

– Ага, – кивнула Салли.

От волнения вдруг закололо в груди. Давно забытое чувство… Как в старших классах перед экзаменами.

– Пойдем поищем их вместе?

Я бы пошла одна, да вот только у меня было хорошее чутье на неприятности. И сейчас это чутье пульсировало тупой болью за глазами примерно так же, как вчера перед карнавальной площадью.

Итак, пройдя вдоль белой каменной стены и полукруглых окошек с закрытыми жалюзи, мы с подругой завернули за угол и оказались меж двух домов в узеньком темном переулке, заставленном мусорными контейнерами. Тишина не предвещала ничего хорошего. Как и странная груда серо-синего тряпья, лежащая вдалеке на асфальте.

– Боже, это что, Тони?!

Я рывком пронеслась между контейнеров и остановилась как вкопанная, глядя на него. Беднягу проняла судорога. Впалые глаза таращились перед собой, как в бреду. Тони дергался и хрипло булькал, зажимая глубокую рану на толстой шее. Кровавые сопли пузырились через нос.

– Салли! Звони в скорую! В полицию! Твою мать! – Я упала на колени рядом с безнадежным Тони и попыталась помочь ему зажать рану. Правда, этого было мало: кровь все равно хлестала через пальцы, собираясь лужей на асфальте. – Держись, здоровяк!

На место службы приехали быстро. Тони почти сразу же увезли на каталке, а нам с Салли пришлось общаться со стражами правопорядка, разжиревшими от безделья и скуки.

Выслушав наш краткий пересказ, полицейские отправились в комнату охраны, чтобы посмотреть запись с камер наблюдения. И мы с Салли, конечно же, пошли за ними. Она – чтобы опознать преступника, а я – чтобы на него посмотреть.

Полицейский отмотал видео до начала драки, и мы вчетвером прильнули к одному из маленьких экранов на столе.

– Бл…дь, – более подходящего слова нельзя было подобрать.

Если наш мир и держался на своде жестких логических правил, то после увиденного на экране, этот самый свод обрушился на меня и раздавил. Я до последнего пыталась размышлять логически. Пока ехала к офису, думала, что «жутким мужиком» в итоге окажется кто-нибудь из моих старых знакомых, внезапно вернувшихся в город. Но нет. Логика покинула меня и предала, оставив после себя лишь леденящий ужас, застрявший комом в горле.

– Да-да, это он, – пискнула Салли и испуганно прикрыла рот ладонью. – Какой ужас!

– Ха! – Беспощадная расправа над Тони только развеселила одного из копов, того, что помоложе. – Честер, это что еще за Арагорн? Вы его раньше в городе не видели? – Вопрос предназначался седовласому напарнику, видимо, старшему по званию, но тот ему не ответил. – Ну вы поняли хохму, да? Арагорн. Из «Властелина колец».

Я судорожно выдохнула через ноздри.

Может, через древнюю черно-белую камеру наблюдения мужчина, резанувший по шее бедняге Тони, и выглядел как Арагорн, но все же это был Анри. Реальный. Из плоти и крови. С растрепанными волосами и заросшим щетиной подбородком. Думаю, в мире было бы сложно найти более похожего на Анри человека, чем тот, что застыл на экране.

– Арагорны не режут людей в переулках, сынок, – проскрипел полицейский голосом суровым до сухости. Затем отмотал видео вперед. На новом кадре Анри смотрел прямо в камеру, нахмурив брови, пока Тони корчился у его ног.

– Мне кажется, или у него светятся глаза? – заметил второй коп.

По книге у Анри и правда светились глаза, особенно в приступах гнева. Мне поплохело.

– Да не-е-е-ет, – протянул шеф полиции Честер, задумчиво погладив усы. Он был старым человеком, полный старческого недоверия. – Это освещение такое.

Слишком многое в последнее время вдруг стало объясняться освещением.

Я поднесла руку к лицу, чтобы упасть в нее лбом, и зашипела от отвращения и накатившего рвотного позыва – только сейчас заметила, что она до сих пор была в крови Тони.

– Короче, распечатай фото этого психа и объявляй в розыск. – Честер покачал головой. – Не нравится мне все это.

Его напарник кивнул, отстегнув с пояса рацию:

– Ребята, вы представляете, у нас тут маньяк завелся! Настоящий! Спустя год затишья хоть какое-то стоящее дело!

Седовласый Честер выключил видео и посмотрел на нас с Салли из-под тяжелых век.

– А что до вас, девушки… – Суровый взгляд оценивающе скользнул по мне и в нем мелькнуло что-то, что мне очень не понравилось. Что-то знакомое, отвратительное и отталкивающее. – Имриш Каллем, если этот человек действительно вас искал, то очень не советую вам лишний раз выходить на улицу без сопровождения. Особенно в темное время суток.

– Да, хорошо.

– Может вас до дома довезти? Вы одна живете?

– Не одна. С отцом. Но он уехал в командировку на пару недель, так что… Не знаю, когда он вернется.

– Может, вам тогда сейчас стоит пожить у кого-нибудь? Например, у подруги?

– О, я могу постелить спальник! – оживилась Салли.

– Ну уж нет.

Я любила Салли, но терпеть ее компанию каждый день не входило в мои планы. Я ценила уединение и тишину. А еще до глубины души ненавидела ночевать в гостях, подстраиваться под других и питаться чужой едой.

«Ты где-то рядом», – отчетливо прозвучало в голове, и ноги сами собой понесли меня к выходу.

– Мистер Честер, отвезите меня домой.

Долго уговаривать старого копа не пришлось, так что я вышла следом за ним через стеклянные двери, второпях попрощавшись с Салли.

В переулке возле офиса за оградительной лентой сновали полицейские в перчатках. Кто-то отмывал кровь с асфальта, кто-то искал отпечатки и фотографировал улики. Мои коллеги встревоженно пялились на копов из окна, отодвинув жалюзи, и их нельзя было винить в чрезмерном любопытстве.

Дверь полицейской машины захлопнулась, зарычал мотор, и мы с Честером помчали по главной городской улице под старенький ненавязчивый джаз, доносящийся из колонок. Мимо высоких домов, мимо магазинов и парка и мимо площади с балаганом.