Kitobni o'qish: «Птицы счастья»

Птицы счастья

Благодарю моего мужа В.А. Орлова за консультацию в области боксерских приемов.

Трагикомедия в трех действиях

Картина первая

Анна Зорина и ее любимый мужчина Михаил Колибри

Квартира-мастерская художницы АННЫ ЗОРИНОЙ находится под самой крышей старинного дома в центре города. Из окон раскрывается панорамный вид на крыши соседних домов.

Комнаты – прихожая и гостиная (она же мастерская художницы), дверь в спальную комнату обозначена темным проемом полукруглой арки. Кругом преобладают веселые радужные тона.

На стенах гостиной-мастерской висят художественные произведения хозяйки, преимущественно пейзажи и цветочные натюрморты, в центре комнаты под потолком висит большая, пустая птичья клетка с приоткрытой дверцей.

Около шести вечера капризного петербургского лета. В гостиной у мольберта АННА. Скрестив руки на груди, она задумчиво смотрит на полотно картины – в одной руке кисть. Звучит легкая эстрадная музыка, необходимая для вдохновения художницы. АННЕ нет еще и сорока. Это импульсивная женщина с мечтательным складом ума. На ней невообразимый домашний костюм очень модный и неповторимый, она увлекается дизайном одежды.

Из проема спальни выходит МИХАИЛ КОЛИБРИ, среднего роста, худощав, на голове густая, начинающая седеть шевелюра, ему около пятидесяти лет. Видно, что он только, что встал с кровати и одевается, застегивая на ходу ворот легкой, классической рубашки. На нем брюки со стрелочкой, под мышкой держит пиджак.

АННА бросает кисть и устремляется к нему.

Анна. Вот и моя птичка выпорхнула! Почему такой нахохлившийся?!

Она повисает в его объятьях и заставляет кружиться с ней в такт музыке. МИХАИЛ пытается высвободиться и отстраниться.

Михаил (нетерпеливо) Аннаперестань! Ты меня испачкаешь!

Анна. Прости милый. Выглянуло солнышко, такое редкое для нашего города. Я не могла его упустить, решила немного поработать. (Садится за мольберт) Как тебе это нравится? (указывает на картину).

Он подходит к картине, серьезно смотрит на нее.

Михаил. Неплохо.

Он отворачивается, садится на диван, закуривает.

Анна. Неплохо? Это все, что ты можешь сказать? Я считаю, что это гениально! А ты специально молчишь, чтобы позлить меня! Ты должен немедленно сознаться, что я великолепная художница!

Он улыбается.

Михаил. Мы говорили на эту тему много раз. Анна тебе нужно больше практиковаться. Может быть, стоит взять уроки у какого-нибудь хорошего художника.

Она в негодовании отходит от мольберта, направляясь к нему.

Анна. Мишельты просто мне завидуешь! Мои работы покупают, их хвалят на выставках. А ты невостребованный режиссер и не публикующийся писатель.

Михаил (серьезно) В этом есть и твоя вина.

Анна. Неужели?!

Михаил. С тех пор как я с тобой познакомился все пошло не так. Мы вместе уже пять лет, и все это время я не могу нормально работать. В моей голове живешь только ты со своими проблемами, истериками, постоянным недовольством.

Анна. Птичка моя, ты даже не живешь со мной под одной крышей, и жениться не хочешь. У тебя есть масса времени на свои дела. Ты появляешься у меня два-три раза в неделю. Остальное время ты вполне свободен. И я даже не представляю, чем ты занимаешься!

Михаил. Мне хватает этих двух-трех дней общения с тобой, чтобы потерять работоспособность на всю неделю.

Анна (всхлипывает, берет из вазы на столе яблоко, кусает его, чтобы заглушить слезы) Если я так плохо на тебя влияю, почему ты не бросаешь меня? Я тебя не держу!

Михаил (мягко) В том-то и дело, что держишь.

Он берет ее за руку и сажает к себе на колени.

Михаил. Я никогда не встречал женщины очаровательней тебя! Это чьи такие большие глазки?! (Он берет ее за подбородок, внимательно смотрит в глаза) У тебя случайно нет базедовой болезни?

Она в шутку бьет его кулаками и смеется. Он перехватывает ее руку.

Это чьи такие маленькие ручки?! (Он разглядывает каждый ее пальчик) А какие короткие, кривые пальчики, как лягушачья лапка!

Она опять замахивается на него.

Это чьи такие маленькие ножки?! (Он гладит ее ногу, продвигаясь все выше, бросает ее на диван и начинает целовать. Она вырывается, отходит к мольберту, смотрит на картину).

Анна (серьезно) Ты знаешь Миша, я тоже устала от наших отношений (ее глаза заблестели, она подходит к нему и садится рядом. Он опять закурил).

Милый, я уже не молода. Время уходит. Я хочу нормальную семью! Я хочу ребенка! (она умоляюще смотрит на него).

Михаил. Дорогая, если тебе нужно орущее существо, за которым необходимо постоянно приглядывать, то я сам вполне подойду для этого.

Анна. Мне не до шуток! Как надоела эта неопределенность. Либо мы создаем семью и ребенка или расходимся.

Михаил. Что с тобой происходит?! Нам было так хорошо все это время. Появление ребенка – это появление множества проблем. Я еще не готов наплодить кучу маленьких колибриков. Ты сама знаешь, что у меня сейчас трудности с работой. Я не могу себе позволить завести семью.

Анна. Восхитительно! Пятидесятилетний Михаил Колибри еще не готов заводить семью! Не у тебя ли в том году были проблемы с сердцем? Не ты ли постоянно кашляешь по утрам, так, что начинает срабатывать сигнализация у машин во дворе?

Михаил. Послушай не надо преувеличивать! Я всегда стараюсь быть с тобой здоровым и молодым. По-моему это у меня неплохо получается.

Анна. Если ты намекаешь на секс, то ты правильно подобрал слово – неплохо! Но твои забеги на длинные дистанции давно ушли в далекое прошлое.

Михаил. Да, я экономлю силы, чтобы на дольше хватило.

Анна. От этого страдает качество.

Михаил. Давай выпьем чайку с лимончиком и успокоимся.

Анна. Я уже заварила. Чего тебе предложить к чаю сладенького?

Михаил. В сладком я себя ограничиваю.

Анна. Не говори мне, что ты откажешься от пирожного?

Михаил. Прости, но откажусь.

Анна. Видишь дорогой, как все быстро меняется. Ты стареешь.

Михаил. Не пытайся меня уязвить. Да, я сел на диету. Стараюсь, есть меньше жирного и соленого. Делаю по утрам гимнастику. Чего и тебе советую. Ты сильно прибавила в весе, последнее время. Помню, когда мы только познакомились, ты была…

Анна. Я была такая легкая, что ты решил продемонстрировать на мне свой новый фокус со стульями… Помнишь? Ты тогда увлекался астрологией, изображал из себя ясновидца… Ты считал, что это производит сильное впечатление на молодых девиц и тоскующих вдовушек.

Михаил. Это все уже в прошлом.

Анна. Еще с тех пор у тебя постоянные прострелы в пояснице. Помещения в школе эзотерических знаний плохо отапливались, а тебе нужно было наладить контакт с очаровательной клиенткой.

Михаил. Тогда я чувствовал себя молодым и здоровым, выбежал неодетым к телефону. Какого черта тебе понадобилось тогда звонить?

Анна. Наши отношения еще только зарождались, я хотела услышать любимый голос.

Михаил. Ты его услышала, а я услышал первый звонок старости, когда выпрыгнул из теплой постели абсолютно голый и скрючился в прихожей от сильной боли в пояснице.

Анна. Теперь-то все в порядке?

Михаил. Да, несколько сеансов массажа меня поставили на ноги. Стараюсь следить за собой.

Анна. А как же сигареты?

Михаил. С этим тоже борюсь. Раньше выкуривал пачку в день, теперь только половину. Чувствую, что после беседы с тобой опять дойду до пачки.

Анна. Хочешь сказать, что со мной трудно общаться?

Михаил. Иногда.

Анна. Это потому, что сейчас действительно остро встал вопрос о замужестве.

Михаил (мечтательно улыбается) Я подумал об этом трюке со стульями… Давай повторим его сейчас? У тебя будет возможность продемонстрировать, что ты осталась такой же легкой как была раньше.

Анна. Ты сошел с ума. Я боюсь. У меня не получится.

Михаил не слушает ее возражений, расставляет стулья.

Анна скептически за ним наблюдает, сложив руки на груди.

Михаил. Фокус заключался в том, чтобы человек мог удержаться только на двух точках опоры. Я буду тебя поддерживать, а ты укладывай плечи на одну спинку стула, а ноги на другую.

Анна подходит к стульям. При помощи Михаила ложится на спинки. Ее фигура вытянута, как будто парит в воздухе. Кажется, что так удержаться невозможно, но Анна успешно справляется.

Анна. Ура! У меня получилось. Теперь ты убедился, что я не вышла из формы?!

Михаил. Да, но, по-моему, чего-то не хватает!

Анна. Чего?

Михаил. Пилы. Там в кладовке я кажется, видел… Он разворачивается, направляясь в прихожую.

Анна пугается и падает со стульев. Он бросается ей на помощь.

Михаил. Ты уже шуток не понимаешь?

Анна. Кто тебя знает? Ты всегда любил эксперименты. Если тебе хочется кого-нибудь разрезать, придется поискать другую кандидатуру. Я уже научена горьким опытом. Мне хватило твоих идей с закаливанием.

Михаил. Холодный душ придает энергию и морозоустойчивость.

Анна. Тогда почему ты сам его не принимал, а заставлял меня?

Михаил. Я уже старенький мне не поможет.

Анна. А я застудила нерв в позвоночнике. Вот и слушай тебя после этого… Ты просто меня не любишь, а держишь, как подопытного кролика для своих экспериментов.

Михаил. Разве можно тебя не любить?!

Анна. Тогда почему не женишься на мне?

Михаил. Уже сказал почему.

Анна. Ты просто трус!

Михаил. Наверно.

Анна. Раньше ты не был таким трусливым.

Михаил. А что было раньше?

Анна. Помнишь, как мы познакомились?

Михаил. Смутно. Напомни.

Анна. Я сидела на скамейке в нашем дворе. Ты разговаривал с приятелем на другой скамейке. В песочнице играли дети, рядом гуляли их мамаши. Вдруг откуда-то пришла дикая собака и начала с пеной у рта лаять на детей в песочнице. Все застыли на месте, не зная, что делать. К собаке подходить было страшно, она бесновалась и не давала никому пошевелиться. Тогда ты один не растерялся, взял палку и встал рядом с собакой. Собака, увидев палку, стала отступать, пока совсем не убежала.

Михаил. Да, что-то припоминаю.

Анна. Я была восхищена твоим поступком. И мы познакомились. Неужели жениться на мне страшнее, чем побывать в пасти у бешеной собаки?

Михаил. Я знаю случаи, когда мужчины, чтобы избавиться от женитьбы шли на эшафот.

Анна. Надеюсь, что ты последуешь их примеру.

Михаил. Анна, давай не будем ссориться и прекратим этот разговор. Ты сама не представляешь, как мне дорога! Ты столько для меня сделала и делаешь. Для меня лишиться тебя, это все равно, что лишиться руки.

Анна. О, да! Без руки все же можно прожить. А вот без головы…

Михаил. Если бы ты не помогала мне в работе над книгой, мне пришлось бы самому набирать текст на компьютере, а с моим зрением это становится тяжело.