Kitobni o'qish: «Особые приметы, чтобы умереть»
Кошмары
Она открыла глаза, но в комнате никого не было. Это был сон, очередной сон, в котором все настолько детализировано, что, невольно принимаешь его за реальность. Пенелопа лежала, без всякого движения, она медленно вдыхала ночной воздух, попадающий в комнату через приоткрытое окно.
Все это только сон, бэби! Ты можешь, не беспокоится об этом, ведь во снах никто не может причинить тебе вреда. Потому, что если ты почувствуешь, как нечто страшное овладевает тобой, ты всегда можешь проснуться.
Так и есть, думала она. Все, что казалось ей таким страшным, не что иное, как сон, длинный ночной кошмар, который закончится, стоит только захотеть проснуться.
Но что, если сном была вся ее жизнь? Что, если однажды она проснется, а вокруг никого и тех, кого она знала, просто не существует? Ее любимые и близкие люди, лишь ее фантазия, глупая шутка ее воображения. Это было бы невыносимо больно. Она бы ни за что не смогла пережить потерю Лизы, будь то обычным сном, или сном наяву. В любом случае врачи советуют лишь терпеливо ждать…
Но чего именно ждать, они не говорят. Это лишь трюки, чтобы заглушить твое беспокойство, детские фокусы в рукавах, которые они используют для успокоения близких. Они выходят в коридор, заранее зная, что ты захочешь у них спросить. Зная эти бесконечные вопросы, на которые они не могут дать ответы. Эта область до сих пор не изучена. Сны, сновидения, это всего лишь химера.
В какой момент явь начинает граничить с фантазией? Что же это такое, похожее на бесконечные сны? Это же кома… состояние, вокруг которого множество загадок. Врачи просто разводят руками, не совсем понимая, с чем они имеют дело.
Это химера!
Это состояние, между жизнью и смертью. Здесь, за занавесом таинств, нет никаких преград. Человек сталкивается с выбором, где ему в конечном итоге остаться. Но выбирает ли он сам, или выбор делает за него кто-то другой? Пенелопа ни раз слышала о тех случаях, когда люди впадали в кому на многие годы. И даже на десятки лет. Жили ли они все это время в каком-то иллюзорном мире, или он также реален, как мир, в котором мы сейчас живем? Она не знала.
Никто не мог этого знать.
За окном летали ночные мотыльки, подсвечиваемые фонарем. Едва уловимая мысль проскользнула в сознании Пенелопы, настолько быстрая, что она, чуть было не упустила ее…
Опасайся ночных мотыльков!
Откуда это? Кажется, так сказала ей Лиза… девочка из детского приюта. Пенелопа, зачарованно смотрела на бабочек, не замечая, что некто смотрел в этот момент за ней. Тот, кто стоял прямо у окна, немного прикрытый шторой. Тот, чье дыхание было глубоким и тяжелым. Она просто не замечала этого, как иногда разум отказывается видеть то, чего он так сильно опасается. Тени от крыльев мотыльков двигались по сосредоточенному лицу человека, в серой ветровке с капюшоном, которая пропахла озоном, после сильного летнего дождя. Он играл с ней, он пропитывал ее страхом, он хотел оттянуть этот сладкий финал, как можно больше. Финал, который он ей приготовил сам. Человек был совершенно неподвижен, как идол смерти, высеченный из камня. Без движения, очень трудно заметить присутствие чего-то постороннего.
Пенелопа не замечала его до тех пор, пока все в ее комнате было статично. Мотыльки улетели и обстановка снова стала обычной. Таинство исчезло, оставив лишь легкий след волшебства, но и тот вскоре растворился в сером одеянии пустоты. Она зевнула и сделала глубокий вдох. Спать не хотелось, но и вставать с постели тоже. Она просто наблюдала… Наблюдала и замечала детали.
Чьи-то руки свисают вдоль худощавого тела, там, в тени плотной ткани шторы. В одной из них находится блестящий предмет.
Но разве это все, что ты видишь?
Конечно, нет. Есть еще много чего, что она видит. Например, бледное пятно, его лицо, на котором, будто бусины сияют безумные глаза, смотрящие в ее глаза, смотрящие в ее душу… Папочка, включи скорее свет! Но она уже не маленькая и папочка теперь далеко. Он не прибежит ей на помощь, не прогонит Буку. Пронзающий холод пополз по всему телу, заглядывая во все его клеточки. Возможно, если включить свет, тот человек и правда исчезнет! Возможно, он существует только при свете луны, которая висит над старыми склепами, освещая древние захоронения неизвестных могил.
То, что было статично, внезапно пришло в движение. Человек с ножом, медленно направился в сторону Пенелопы. Он не оставлял ей шанса сбежать. Он склонился над ней, и сделал вдох, будто животное, идущее за своей жертвой по запаху. Чувство безысходности навалилось на нее. Она чувствовала, что это конец. Он все-таки добрался до нее. Маньяк Джексонвилла. Тот, о ком вчера говорили в вечернем выпуске новостей. Он смотрел на нее, а во взгляде не было злобы. Но это пугало Пенелопу еще больше. Его взгляд зачаровывал. В нем можно было разглядеть любовь, но любовь не в том понимании, в каком привыкли ее представлять обычные люди. Это была ненормальная любовь, граничащая с безумием.
Пенелопа попыталась оттолкнуть его, но разве можно оттолкнуть каменный идол смерти?
Нет, моя девочка, даже не надейся!
А потом он приложил палец к своим губам и прошептал:
– Тсссссс.
Пенелопа была словно под гипнозом. Она не издавала ни звука. Маньяк улыбнулся и медленно отступил назад, продолжая смотреть на нее, не разрывая с ней этот безумный контакт. Он будто забирал ее энергию. Он забирал ее волю и свободу. А еще он мог забрать ее жизнь. Но он ушел.
А она осталась.
Если какие-то чары и овладели ей, то они внезапно развеялись, и она вышла из этого наваждения. Пенелопа спустилась вниз, опасаясь, что он все еще здесь, в доме. Поджидает ее. Прямо там, в кухне. А может за тем шкафом, утонувшем в тенях деревьев? Но нет. Он действительно ушел. Кошмар растворился во мраке.
* * *
– Мне опять снились сны, тревожные сны. Этот человек… он постоянно преследует меня, – сказала Пенелопа. Она сидела в просторной больничной палате, в окно которой уже начали проникать лучи восходящего солнца Джексонвилла, города пальм и пляжей. «А еще города кошмаров», – подумала Пенелопа. Возле нее на кушетке, с регулируемой высотой, лежала девочка. Сейчас верхняя часть, с изголовьем, была немного приподнята, чтобы девочка могла попить. Пенелопа уже передала ей стакан с трубочкой и наблюдала, как бедняжка держит его своими не послушными руками, стараясь не обронить. Девочка была прикована к кровати, из-за своей, постепенно развивающейся болезни, которая парализовала практически все ее тело. Она посмотрела на Пенелопу очень серьезно, будто была не двенадцатилетнем ребенком, а уже взрослой и мудрой женщиной. Ее дар… ее способности, наполняли девочку невероятной мудростью, которая не была присуща даже многим взрослым. А еще девочка выглядела очень измученной. Ее красивые зеленые глаза, будто впали в глазницы. Болезнь отбирала у нее много сил, не смотря на то, что девочка почти не двигалась физически.
– Твои сны более реальны, чем ты думаешь, – сказала девочка и Пенелопа забрала у нее стакан с апельсиновым соком. Пенелопа была немного напряжена, ведь перед ней была не просто не просто девочка-сирота из детского приюта, за лечение которой, она так долго боролась, перед ней было что-то вне понимания человеческого разума, то, во что до сих пор многие не верят. Эта девочка обладала невероятным даром, который пугал Пенелопу и вызывал у нее чувство тревоги.
– Главное помни, если тебе снова станет страшно, просто зажмурься и представь себе, свое безопасное место, – сказала Лиза.
– И что же это за место такое? – спросила Пенелопа.
– У каждого из нас оно есть. Это-то место, где тебе хорошо. Оно находится внутри тебя. Когда ты откроешь глаза, кошмары исчезнут…
– Так этот человек нереален? – спросила Пенелопа.
Девочка отвела от нее взгляд и посмотрела на настенные часы, стрелки которых показывали начало девятого утра. В палате становилось жарко.
– Время меняет события, – сказала девочка. – Вот, все, что я знаю.
Она продолжала смотреть на стрелки часов, прислушиваясь к их тиканью. Пенелопа не понимала о чем она. Возможно, она и не хотела понимать, ведь то, что знала эта девочка, могло очень сильно напугать.
– Что же это значит? – спросила Пенелопа, наконец. Она почувствовала нереальность всего происходящего. Будто это было очередным ее кошмаром. Часы продолжали тикать в больничной палате, в которой время, казалось, текло циклично.
– Это может означать что угодно, – сказала девочка, – например то, что есть события, которые неизменны.
– Но почему я вижу его, этого человека? У меня же нет дара, которым обладаешь ты! – воскликнула Пенелопа.
– Дар тут не причем. Это всего лишь предчувствие. Твоя жизнь совсем скоро изменится, поэтому ты видишь предупреждения и знаки, – сказала девочка.
– Знаки? – Пенелопа почувствовала, как вспотели ее ладони.
– Да, – сказала девочка. – Ты уже видела ночных мотыльков?
Пенелопа вспомнила ночной кошмар и вздрогнула. Она помнила, как тени от мотыльков передвигались по лицу таящегося у окна человека. Она ощутила холод, где-то внутри себя, будто до ее души дотронулось что-то потустороннее.
– Да, – тихо сказала Пенелопа.
– Это плохо. Значит он уже совсем рядом, – глаза девочки смыкались. Совсем недавно медсестра дала ей какие-то синие таблетки, и теперь она проваливалась в сон.
– Но кто он? – спросила Пенелопа. Она посмотрела на Лизу, но та уже крепко спала.
Убийца
Джексонвилл погрузился в темноту.
Улицы утонули в тенях городских построек, пальм и фонарных столбов. Прохладный ветер, с Атлантического океана, усилился, нагнав грозовые летние тучи. Жара, постепенно начала спадать, прохожие разбредались по своим домам, чтобы встретить эту, грозящуюся пролиться дождем, ночь, в своих уютных домиках. Группа мальчишек, перебегала дорогу, они громко смеялись, иногда обмениваясь обзывательствами. Пожилой мужчина, обеспокоено поглядывал на небо, что-то бормоча себе под нос. В руках он держал трость. Больная нога не позволяла ему передвигаться быстрее, от чего вероятность попасть под ливень сильно возрастала. Мужчина двинулся в сторону своего дома, прошел мимо старого офисного здания и заметил странного человека, который стоял совершенно неподвижно, в тени одной из пальм. Лица человека не было видно, но мужчина буквально почувствовал на себе его взгляд и поспешил дальше, цокая наконечником трости по асфальту. Когда мужчина очутился в самом конце улицы, которая сворачивала и переходила в другую, он обернулся, но человека, стоящего под пальмой уже не было. Мужчина попятился назад и врезался в препятствие. Им оказалась милая девушка, с красивыми карими глазами. Ее собранные в пучок волосы, слегка колыхнулись и она вскрикнула.
– Извините, – сказал ей мужчина.
– Да, нет, я сама виновата, – воскликнула девушка, – бегу куда-то сломя голову!
– И правильно делаете, кажется, сейчас «ливанет», – мужчина приподнял трость и показал на небо.
– О, это не страшно, – сказала она, – я взяла с собой зонтик.
Девушка взмахнула рукой, в которой держала маленький прозрачный зонтик. Мужчина посмотрел на него и одобрительно кивнул.
– Хорошего вечера, мисс, – сказал он.
– И вам того же, – ответила девушка и направилась дальше. Она прошла мимо пальмы, где совсем недавно мужчина с тростью заметил странного человека, и нырнула в тень от здания театра. Первые капли дождя упали на ее юное лицо, и она раскрыла зонтик. Дождь тут же забарабанил по натянутому, на спицах, полотну. Девушка очень хотела попасть поскорее домой, ведь сегодня, по кабельному, ровно в полночь, покажут заключительную серию «А ты можешь умереть снова?». Она обожала детективные сериалы. Особенно, если сюжет не был заезжен до дыр. Самое большое разочарование от просмотра – была предсказуемость. Так, например, в сериале «Флорида хранит много страхов», в городке, похожим на Джексонвилл, завелся серийный убийца. Но она с первой серии поняла, что убийца, это дружок главной героини, глупой девушки, которая жалуется на протяжении всех серий, о том, что ее никто не любит. Но в «А ты можешь умереть снова?» было очень много неожиданных сюжетных поворотов.
Девушка перешла дорогу, поморщилась от неожиданного порыва холодного ветра и вздрогнула. Рядом с таксофонной будкой кто-то стоял. Неподвижно. Мужчина, хотя скорее парень, с всклокоченными волосами, которые уже намокли от дождя, в серой ветровке с капюшоном, и широких, не по размеру меланжевых брюках. Парень не выглядел опасно. Единственное, что пугало, это то, что он не шевелился.
Как чертово пугало, только руки свисают вниз – подумала девушка. Она прошла мимо, стараясь не привлекать к себе внимания, и в этот момент сверкнула молния. Лицо парня озарилось, совсем, как в дешевых фильмах ужасов. На секунду она увидела его глаза. Они смотрели на нее.
Девушка почувствовала, как слюна стала комом в ее горле, который совершенно невозможно проглотить. Ее ладони взмокли, а в груди что-то шелохнулось. Будто душа решила спрятаться внутри ее тела. Девушка старалась не ускорять шаг, не показывая свой испуг. Парень все так же стоял неподвижно, немного наклонив голову набок. Девушка не смотрела новости и не знала о недавнем убийстве, взбудоражившем город. Но этот парень ей не нравился. Совсем не нравился. Гром прокатился по небу и он…
он начал двигаться! О Боже!
В ее голове внезапно возник целый рой мыслей. Они жужжали, будто разъяренные пчелы. Мысли о том, что надо успокоиться, сменялись на другие, противоречащие первым. Ее, вдруг, охватила паника. Девушка пыталась сохранять спокойствие до последнего, но когда увидела, как в руках этого человека что-то блеснуло, побежала.
Это был нож, это был нож! У него в руке был нож!
Топот ее шагов, эхом разнесся по улице. Она пробежала мимо неработающего фонаря и свернула в узкий проулок, между двух зданий. Девушка выронила свой зонтик и он, взмахнув в воздухе от порыва ветра, упал позади нее. Она обернулась и увидела, что улица совершенно пуста. Возле таксофонной будки уже никого не было. Девушка уже начала сомневаться в том, что он вообще был там, как вдруг заметила тень, которая виднелась из-за угла здания.
Тень двигалась.
Девушка попятилась, она видела, как парень появился в проулке и поднял ее зонтик, посмотрев на нее. Молния снова осветила его лицо. Парень улыбался. А потом, он бросил зонт в сторону и начал надвигаться прямо на нее. Девушка слышала, как нож в руке парня разрезает воздух. Он двигался так быстро, будто злое животное, вышедшее на охоту. Девушка развернулась и побежала, чувствуя, как он нагоняет ее. Проулок заканчивался. Оставалось совсем чуть-чуть. Она выберется. Ей хотелось избавиться от туфлей, но она боялась терять время на то, чтобы скинуть обувь. Она услышала, как скрипят ее зубы. Она даже не заметила, как сжала их со всей силы. В ушах, почему-то стоял шум, но, не смотря на это, она стала слышать гораздо лучше, чем когда-либо. Все ее чувства обострились. Кровь с невероятной скоростью неслась по ее организму. Девушка добежала до большой арки, отделяющей проулок от дворовой территории жилого квартала, и ей показалось, что она слышит чьи-то голоса.
– Принц! Хороший пес! Бегом домой, иначе мы совсем промокнем! – голос мальчика.
Она не видела обладателя этого голоса, но воображение нарисовало ей большую собаку, которая лежит рядом с ребенком и машет хвостом. Нужно предупредить мальчика об опасности. Он должен бежать и позвать помощь.
И тут за ее спиной раздался голос, который заставил ее съежиться и ощутить, себя загнанным в угол животным. Ее тело обмякло. Ноги и руки стали, будто ватными. Она вдруг вспомнила, что придя домой, собиралась съесть кусочек торта под последнюю серию «А ты можешь умереть снова?». Торт сейчас лежит в ее холодильнике, пропитанный фруктовым сиропом. Он, наверное, невероятно сладкий и немного тает во рту…
– Как же ты на нее похожа… – голос, как из ночных кошмаров. Тихий, щекочущий нервы.
Она хотела закричать, но холодная рука закрыла ей рот. Парень развернул ее к себе, и в ее карих глазах отразилось его напряженное лицо. Он толкнул ее и девушка упала. Она снова хотела закричать, но в легких будто бы кончился воздух. Она встала на четвереньки и поползла. В этот момент Зло настигло ее.
– Не трогайте меня! – прохрипела она.
Он ударил ее наотмашь. И она замолчала. На ее губах выступила кровь. Девушка посмотрела на нависшего над ней демона, ее сжатые губы задрожали.
– Правильно, милая, тссссссс – сказал убийца и приложил к губам указательный палец.
Тсссссссссс.
– Отпустите меня, пожалуйста! – прохрипела девушка.
Он смотрел на нее. Его взгляд зачаровывал.
– Прости, но я не могу, – сказало злобное существо, в виде обычного парня.
– Что вы со мной хотите сделать? – спросила девушка. Слезы уже катились по ее щекам, вперемежку с каплями дождя, смывая с ее алых губ тоненькую струйку крови.
Но он не ответил. Он вглядывался в ее красивое лицо, а она притихла и только всхлипывала, после чего по всему ее телу проходила судорога. Но вдруг случилось нечто странное. Человек, нависший над ней замер, продолжая держать в руке занесенный над головой нож. Глаза парня, будто провалились в глазницы. Он не шевелился. Он напоминал ужасное изваяние, как некое злобное божество, но сотворенное не из глины и камня, а из человеческой плоти. Девушка попыталась выползти из-под него, но у нее ничего не выходило. Она не знала, что в его голове прямо сейчас происходят жуткие процессы, которые двигают плохо смазанные шестеренки его мозга.
Убийца видел, как лицо девушки менялось, все больше и больше приобретая черты его матери, из уст которой, вдруг донесся успокаивающий голос.
– Сынок, ты же не можешь так поступить! Ты же хороший мальчик! Я знаю, ты не такой. Ты всегда был добрым, вспомни, как ты любил своего попугая. Вспомни, каким ты был.
Но он не хотел всего этого! Он не совершает зла. Он не хладнокровный убийца. Он должен сделать это, потому что… Потому что…
Должен, должен, ДОЛЖЕН!
Опусти нож, сынок – сказала мама.
И он опустил. На его глазах появились слезы, его плечи поникли, голова повисла на шее.
Вот так! – сказала она, – хороший мальчик. Теперь ты сладкий, хороший мальчик. Мама споет тебе колыбельную. Ты только спи. Тшшшшш. Я расскажу тебе сказку, о воздушном Эльфе. Тшшшшш!
Он хороший человек. Он не убийца. Он не хотел никому причинять боль. Все, что ему нужно, это просто поспать… Он посмотрел на девушку, а ее лицо снова изменило очертания. Теперь оно превращалось в лицо монстра. В лицо его отца.
Зачем ты слушаешь эту тупую суку! – кричал отец. – Ты все делаешь правильно, сынок, запомни слова старика. Если ты не запомнишь, я вышибу из тебя всю дурь, глупый ты кусок дерьма! Слышишь? Я возьму тебя за шиворот и буду выбивать из тебя дерьмо, до тех пор, пока ты не поймешь, что ты гребаный маменькин сынок! Так, что? Ты так и будешь молча сидеть, и глотать свои сопли, чертов слюнтяй?
Парень вздрогнул. Он вспомнил как отец, запирал его на чердаке, когда он был совсем маленьким. Но теперь это все в прошлом! Этот подонок бросил их с мамой почти двадцать лет назад и исчез.
Убирайся, УБИРАЙСЯ!!!
Парень зажмурился и попытался прогнать отца из своей головы.
Когда он открыл глаза, девушки уже не было.
Ее нет! Она сбежала! Ушла! Станцевала свой финальный танец и свинтила. Вот чертова сука, долбанная стерва, с долбанными тупыми мозгами!
Но он сам виноват. Он слишком часто уходит. Иногда целые куски выпадают из его памяти, и последнее время их все сложнее становится соединить вместе. Он осмотрелся. Она не могла далеко уйти. Он вспомнил, про выступившие слезы на своих глазах, и быстро вытер их рукавом куртки. Это никуда не годится! Отец в чем-то прав! Возможно, ему нужно перестать быть маминкиным сынком. Убийца подошел к арке и выглянул во двор. Мальчишка, с собакой уже ушли достаточно далеко. Этой стервы нигде не было. Она не могла добежать до жилых домов за такое короткое время. Значит она все еще где-то здесь. Но где ей прятаться?
Он посмотрел на дымовую трубу, обшитую нержавейкой. Сталь переливалась, от стекающих капель дождя.
Эта стерва там! Но прятаться бесполезно. Тем более он гораздо сильнее ее.
Он медленно двинулся в сторону трубы, его рот оскалился в перекошенной гримасе. Маменькин сынок ушел. Теперь здесь он. Настоящий он! Тот, кто не позволяет себя унижать! Он молниеносным движением заглянул за трубу и махнул ножом, который рассек только ночной воздух. Убийца уже начал оборачиваться, когда за его спиной появилась она, девушка, в руках которой был обломок водопроводной трубы.
– Что за… – пробормотал он и тут же почувствовал сильный удар в височной области. Он потерял ориентацию в пространстве, начал размахивать руками и выронил нож. Тот тихо звякнул в темноте наступающей ночи.
– Получи, ублюдок, – сказала девушка и плюнула в его сторону, после чего бросила обломок трубы и побежала в ту сторону, откуда попала сюда. Она уже видела свой зонтик, который лежал в самом начале проулка. Он будто остался в ее прошлой жизни, спокойной и беззаботной, в той жизни, где не было и мысли о том, что сегодня ночью она может умереть. Девушка пробежала мимо него и направилась в сторону здания заброшенного театра. Она решила спрятаться и позвонить в службу спасения. Девушка забежала под огромный навес, опорами которого служили большие белые колоны. Трясущимися руками она достала мобильный телефон и набрала 911. Послышались длинные гудки. Она выглянула из-за колоны. Улица была пуста. Все в порядке, главное, что она спаслась!
– Служба спасения 911, слушаю вас, – сказал приятный женский голос.
– На меня напал парень… Он… У него в руках был нож. Боже, кажется, я его вижу, и он идет сюда! – пробормотала девушка.
– Как вас зовут? – спросила оператор службы спасения.
– Холли Бейкер, – еще тише сказала девушка.
– Сохраняйте спокойствие, Холли! Он видит вас?
– Кажется, нет, но он двигается в мою сторону! – девушка старалась говорить тише, но эмоции одерживали над ней верх.
– Вы должны где-то спрятаться. Слышите? Такая возможность у вас есть? – спросил женский голос на другом конце линии.
Девушка огляделась. Она видела небольшое окошко подвала театра. Стекла не было, окно было заклеено картонкой.
– Кажется да, – сказала девушка.
– Хорошо, Холли, я определила ваше местоположение и уже направила к вам ближайшую полицейскую машину. Помощь будет с минуты на минуту, слышите меня?
– Да, – Холли выбила ногой картонку и протиснулась в окошко, пытаясь нащупать ногами пол, но он был слишком низко, и ей пришлось спрыгнуть. – Я спряталась в здании театра! В подвале!
– Молодец, оставайся там и будь со мной на связи!
– Хорошо, – девушка убрала телефон от уха и прислушалась. Кроме звука дождя ничего не было слышно, разве только…
Что же это за скрип? Она осмотрела подвал, но тут было слишком темно и ничего не видно. Возможно, то была игра ее воображения. А возможно и нет. Она опять посмотрела в окошко и ее сердце екнуло. Огоньки! Она увидела огоньки полицейской машины! Совсем скоро этот кошмар закончится! Холли обернулась и…
Он стоял прямо перед ней. Темный силуэт убийцы. Холли вскрикнула и в этот момент фары полицейской машины осветили пластиковый манекен.
– Вы в порядке?
Холли снова вскрикнула и посмотрела в окошко. Там, склонившись, сидел полицейский, с очень пышными усами. Холли с облегчением вздохнула.
– Господи, вы напугали меня! – сказала она.
– Извините, я не хотел. Меня зовут Ларри Хендрекс, мэм, – сказал полицейский.
– Слава Богу, вы приехали, – сказала Холли.
– Мы, с Гарольдом патрулировали соседнюю улицу, так, что вам повезло мисс. Что с вами произошло? – спросил мужчина.
– Лучше я расскажу вам, когда выберусь отсюда. Помогите мне. – Холли протянула руку полицейскому и попыталась подтянуться.
– Осторожнее мисс, здесь еще остались осколки от когда-то разбитого стекла, – пробормотал полицейский. В этот момент Холли сорвалась вниз, и он выпустил ее руку.
– Черт! – вскрикнула она, – слишком высоко!
Она почувствовала, как паника накатывает на нее снова, а потом услышала стук за спиной.
– Все в порядке, это Гарольд. Он пошел через главный вход. Кажется дверь в подвал, почему то закрыта изнутри. Просто идите и откройте ее. Не переживайте, я буду наблюдать за вами! – сказал полицейский.
– Лучше слезьте ко мне, пожалуйста, – Холли была в отчаянии. Ей казалось, что этот бесконечно ужасный вечер не закончится никогда.
– Я здесь не пролезу, – сказал полицейский и за спиной Холли снова послышался стук. Она повернулась лицом к темноте. Лицом к своим страхам.
– Хорошо, – сказала она и пошла вперед, наткнувшись на какой-то театральный инвентарь. Что-то пластиковое отскочило в сторону, и она двинулась дальше, вытянув руки перед собой. Глаза постепенно привыкли к темноте, и она уже видела старую деревянную дверь, за которой ее ждал второй полицейский. Она обернулась, но окошко, в которое смотрел полицейский с пышными усами, скрылось за платяным шкафом, дверцы которого провисли на старых петлях.
– Я у двери! – крикнула Холли и посмотрела на покрытую ржавчиной ручку. Она несколько раз повернулась и застыла. – Кто там?
– Это полиция, откройте!
В этот момент тень убийцы отделилась от других теней подвала и накрыла Холли, будто смерть. Убийца схватил девушку за горло и развернул лицом к себе, а потом просунул пальцы между ее зубов, открыв ей рот. Он пытался ухватить ее язык, но поначалу тот выскальзывал из его пальцев. Убийца придавил горло девушки локтем. Холли начала задыхаться и раскрыла рот шире. Парень, наконец, зажал ее язык между большим и указательным пальцами и вытащил наружу.
– Теперь этот красивый ротик не будет говорить всякие гадости! Я знаю, такие, как ты, просто обожают сначала говорить, а потом думать, – сказал он и отрезал девушке язык.
Кровь заполнила ее рот, Холли замахала руками. Она перестала понимать, где она. Шоковое состояние выбило ее из реальности. Ей почему-то казалось, что она сидит на отвесе высокой скалы и смотрит вниз. Но там ничего нет.
Вот и прекрасно! Это маленький штрих, еще не завершенной картины, – думал убийца, засунув язык в карман. Он склонился над девушкой и перерезал ей горло. В появившейся ране булькнула кровь и надулась большим пузырем. Безжизненные пальцы, на руке Холли разомкнулись, выпуская телефон, который упал на пол и засветился в темноте. Из динамика послышался женский голос:
Холли! Вы меня слышите? С вами все в порядке? Ответьте!
Убийца поднялся на ноги, достал носовой платок из кармана своих широких меланжевых брюк и тщательно вытер окровавленный нож. Он даже не заметил, как, убирая платок назад в карман, случайно коснулся мизинцем кирпичной стены подвала, оставив кровавый отпечаток.
Когда полицейские проникли внутрь, парня уже не было.
Лиза
Это произошло с ней, когда она была еще совсем младенцем. В Джексонвилле наступила зима, и крупные хлопья снега падали на перистые листья пальм, постепенно превращаясь в сугробы. Уже к середине дня на город обрушилась сильная метель. Во Флориде редко бывают морозы, но тогда, температура упала ниже минус десяти градусов по Фаренгейту. Маленькую девочку, завернутую в льняную пеленку, грубые мужские руки, положили у дверей детского приюта. Крошка была голодна, поэтому не переставала сосать свой большой палец. Снежинки кружились в воздухе, ветер подкидывал их, а потом прибивал к земле. Человек, положивший девочку на порожки, постучал в дверь приюта и быстро удалился, оставляя на снегу свои следы. Никто так и не вышел, потому что в тот день дежурила старая миссис Тиффани. Она была глуха на одно ухо и пренебрежительно относилась к слуховым аппаратам. Миссис Тиффани считала, что все современные изобретения, не что иное, как проделки Сатаны. Именно Дьявол дарит людям блага, чтобы те бежали у него на поводу, прямиком в ад. Миссис Тиффани раскачивалась в старом, на скрипучих полозьях, кресле-качалке, и размышляла о бедных грешниках. Молодые люди совсем забыли об истинном Боге и преклонили свои глупые головы перед хитрым Люцифером. Возможно, они не понимали этого, возможно их стоило за это простить, но миссис Тиффани полагала, что лучшим методом будет для них наказание. В наказании кроется очищение. Пока миссис Тиффани пребывала в своих мыслях, девочка, тем временем, начала замерзать, она уже дрожала и похныкивала. Малышку почти полностью засыпало снегом, но льняная пеленка до сих пор сохраняла небольшое тепло. Спустя некоторое время ветер усилился, начав протяжно завывать в старой крыше детского приюта и девочка, сильно расплакалась. Она резко теряла температуру тела, синея на глазах Господа Бога, о котором постоянно поговаривала старая миссис Тиффани. Где-то заискрились провода, их сорвало вьюгой, и детский приют полностью погрузился в темноту. Миссис Тиффани помолилась, ожидая, что свет вернется, но резервное освещение не сработало, и тогда она вызвала дежурного электрика, очень морщинистого мужчину, от которого пахло махоркой. Женщина попросила его восстановить свет, на что тот недовольно пробормотал, что до конца вьюги сделать что-либо будет практически невозможно. На его ворчание миссис Тиффани ответила, чтобы он сделал хоть что-то. Например, вид, что работает. Электрик разозлился, махнул рукой, показывая этим, что спорить бесполезно, надел теплую спецодежду и вышел в метель, чуть было, не споткнувшись о младенца.
Он громко выругался и отнес плачущую малышку внутрь, после чего передал ее миссис Тиффани. Женщина перекрестилась, прочитала молитву и начала растирать маленькую девочку. Кожа на ее руках была очень грубой, но это только помогло разогнать кровь по телу младенца. Через несколько минут, малышка порозовела, а когда она получила порцию теплого молока, то, наконец, успокоилась и перестала плакать. Миссис Тиффани завернула ее в новую пеленку и уложила в свободную люльку, в самой дальней комнате по коридору. Какое-то время женщина покачивала девочку и напевала религиозные песни о том, как рано или поздно все пройдут через божественное очищение и станут более покорны. Под ее гнусавое пение, девочка уснула, и женщина тихо ушла. Малышка проспала почти целые сутки.
На следующий день девочку оформили в приюте. В той пеленке, в которой ребенок попал сюда, нянечка нашла записку, где было указано имя и фамилия девочки. Лиза Брукс.
Сама Лиза, конечно, не помнила всего этого. Она была совсем маленькой. Но зато она помнила яркие вспышки, которые начались с тех пор, как она чуть было не замерзла насмерть. Эти вспышки всегда сопровождались различными картинками, в которых можно было увидеть статичное событие, которое еще не произошло. С взрослением пришло и осознание происходящего с ней. Лиза стала замечать, что видения в момент этих вспышек, чаще всего происходят позже наяву. С каждым годом видения становились все ярче и отчетливее. Они становились более детализированные.
