Kitobni o'qish: «Любовь под яблочным соусом»
1.
Студеное ноябрьское утро. Стрелки часов показывали семь утра, но рассвет появляться не торопился. Чернильное небо затянули тяжелые тучи. Метель яростно бросала в окна снежный песок, то и дело заунывно причитая. Аномальная погода для этих мест в конце осени.
В крохотной квартире на третьем этаже деревянного дома жила семья Москвиных: мама Наталья, папа Дмитрий и восьмилетняя Нина.
Тихо. Дремота витала в холодном воздухе. Тепла батарей не хватало. Спать приходилось под двумя ватными одеялами. Оконные стекла леденели изнутри. Сквозь щели в деревянных рамах то и дело пробивался ветер.
Дымчатый кот Тимоша с вечера отслеживал, кто из домочадцев собирался в царство Морфея раньше всех. Ему еще не было и года, ночью он мерз, как ребенок. Прыгал в постель, плотно прижимался к избраннику и тарахтел, как трактор, убаюкивал. Но и Тим прерывался на крепкий сон, замолкая. Сейчас был именно тот момент. Кот мирно сопел в ногах своей маленькой хозяйки. Львиного рыка-храпа главы семейства тоже не было слышно. Очевидно Дмитрий трудился в ночную смену.
“Мне приснился чудесный сон!” – восьмилетняя Нина со звонким вскриком уселась в кресле-кровати. Белокурые пряди выбились из длинной косы, челка упала на нос, как у озорного солового жеребенка. Сонные бирюзовые глаза искали маму. Она не отвечала. Мирно спала под ворохом покрывал на диване напротив.
Зато от неожиданной побудки на пол спрыгнул Тимоша. Кот вопросительно мяукнул и уставился на девочку глазами-топазами. Убедившись, что катастрофы не произошло и в срочном порядке эвакуироваться из дома нет необходимости, он сладко потянулся и потопал на кухню проверять миски – авось кто вечером положил вкусняшку вечно голодному пушистому любимцу.
“Я должна тебе сон рассказать!” – еще громче позвала девочка. Кромешная темнота нисколько ее не пугала. Она даже не вспомнила о времени от нетерпения. Маму нужно было срочно разбудить. Ведь такого сна ни у кого из ее одноклассниц не было. Уж она точно знала. Нина только что видела СВОЕ БУДУЩЕЕ. Да еще какое, самое, что ни на есть сказочно-чудесное. Вот Мила, Варя и Настя, ее подружки, обзавидуются! От этой мысли Нинина улыбка стала еще шире и довольнее. Босые детские ножки тут же зашлепали по холодному линолеуму. За пару шагов замерзла, даже фланелевая пижама не спасла. Прыгнула к маме под плед.
– Ноги ледяные. Сколько раз говорила, надевай тапочки, не ходи босиком, простудишься, – заворчала Наталья, укутывая дочь.
– Я быстренько. Не поверишь, что сейчас приснилось!
– Пару часиков не подождешь? Суббота же, выспаться хочется… Подремли со мной, – мама обняла Нину и прижала к себе, уткнувшись ей в затылок.
Но юркая девчушка вывернулась и обиженно засопела. Никогда она больше не будет делиться с мамой секретами, раз она такая. Сон ей важнее. Не торопясь спустила ноги с дивана, все еще надеялась, что мама передумает. И не зря.
– Куда собралась? – родные руки утянули Нину обратно. – Выкладывай, только все-все-все подробности. Я во внимании.
Девочка сразу забыла про обиду, терзавшую ее секунду назад. За ее эмоциями всегда было сложно поспеть. Казалось бы, только что в тоске обдумывала свою дальнейшую печальную судьбу без откровений с мамой, планировала одинокое и гордое жизненное плавание, а теперь оживленно щебетала, оставив драму позади. Неугомонный тайфун.
– Я оказалась на морском пляже. Только уже совсем взрослая. Высокая, с потемневшими длинными волосами. На мне было белое кружевное платье, как свадебное, только намного короче. Модное, – тараторила Нина, закрыв от удовольствия глаза. Она снова видела волшебную картину, от которой кружилась маленькая девичья головка. – Море было огромное. Волны шумели, успокаивали. Чайки кричали, охотились за рыбой. Повернула голову, а на меня смотрит мой принц. Оказывается, все это время он держал меня за руку. Не могла разглядеть его лица, но чувствовала, что он улыбался. И любил меня. Больше всего на свете любил! Мы искали друг друга так долго, наконец-то нашли. Больше никогда не расстанемся, будем счастливы вместе всю оставшуюся жизнь. Вместе навсегда! Ты слушаешь?
– Очень внимательно. Продолжай.
– Мы так и стояли, держась за руки, а потом он исчез. Я обернулась, но его нигде не было. Но не побежала за ним. Откуда-то знала, что все случится само собой и он вернется. Я какое-то время еще любовалась морской картиной, а потом пошла в воду. Прямо в платье. И проснулась. Что думаешь?
– Необычный сон. Загадочный. Ты точно не выдумала его? Может, видела по телевизору что-то подобное?
– Нет. Ничего такого не смотрела. Это мое будущее. Вот увидишь, сон сбудется! Я точно знаю, чувствую.
Мама задумчиво промолчала. Нина не придала значения ее настороженной реакции. Девочку увлекла мечта. Она видела в ней только волшебство наяву и искренне верила, что оно с ней произойдет.
“Мя-у-у”, – возмущенный Тимоша отвлек всех от размышлений. В тарелке не было обнаружено ничего привлекательного, а он настроился плотно позавтракать. Хозяйки обязаны немедленно отправиться на кухню и приготовить ему вкуснейший завтрак в лучших кулинарных традициях современной кошачьей эпохи.
“С добрым субботним утром, мое беспокойное хозяйство!” – вздохнула мама, натягивая махровый халат и вязаные шерстяные носки.
“Вот увидишь, мы с принцем найдем друг друга!” – крикнула ей Нина и упала на подушку, зажмурившись.
2.
От волнения иголочками покалывало кончики пальцев. Нина стояла в подъезде, у двери родительской квартиры. Они переехали за год до окончания школы. Вскоре после того, как папа получил повышение. Он занял должность руководителя подразделения. Головокружительный взлет по карьерной лестнице взбудоражил тогда все предприятие. Гул по нему стоял несколько дней, как в осином улье, потревоженном палкой мальчишки. Даже “шершни” были в недоумении. Честно говоря, домашние тоже были весьма удивлены, но подробных объяснений такого феерического успеха от отца не добились.
“Приказ из Москвы,” – отмахивался папа. – “Видимо, до них дошли слухи, что я достаточно силен в своей сфере и способен на большее. Да и Павлов на этом месте дел наворотил, мама не горюй. Мне еще долго придется разруливать его косяки. Степаныч только штаны просиживал, пенсии дожидался и зарплату снимал. На все сквозь пальцы смотрел. Статья не светит и уже хорошо. А мне теперь придется извернуться и прыгнуть выше головы раза три подряд, чтобы вычистить за ним. Вот наладим бешеные темпы и заживем. Девчонки, у вас все теперь будет, я обещаю!”
Слово Дмитрий сдержал. Новая квартира Москвиных не шла в сравнение с однушкой в ветхом деревянном бараке. Теперь в их распоряжении было две спальни, гостиная, совмещенная с кухней, кабинет, две ванных комнаты, в одной из которых даже была сауна. А самое главное – здесь всегда было тепло. Никакие погодные выходки не отражались на комфортной атмосфере просторного семейного гнезда.
Его интерьер был выполнен по дизайнерскому проекту в современном стиле: пастельные бежевые тона сочетались с насыщенными изумрудными, сиреневыми, небесными оттенками, стальные элементы – с деревом орехового цвета. При этом не было перегруженности мебелью и деталями – изысканную лаконичность проработали до мелочей. Нина любила разглядывать обстановку, расположившись на велюровом диване цвета морской волны в гостиной. Не могла налюбоваться красотой, созданной вокруг, принадлежавшей отныне им. Мама тоже подсаживалась к ней, так и оглядывали свои владения в обнимку.
На удивление, крутые перемены не вскружили голову девушке, которая лишь стала чуточку счастливее. Она не хвасталась и не задирала нос, хотя подобная жизнь была доступна немногим в ее городе.
Радость омрачили сверстники, как только увидели у школы Дмитрия на новом тонированном кроссовере. Они категорично объявили бойкот. Злобно провожали Нину взглядами, шептались за ее спиной, по-хамски отворачивались на любое обращение. Всеобщее раздражение хлынуло на Нину раскаленной лавой: школьники перешли в наступление и пустили в ход ядовитые насмешки, гадливые и желчные замечания по типу “из грязи в князи”, “смотри, идет дочь олигарха”, “хорошо, наверное, живется на чужие кровные, ворюги”.
Даже когда-то близкие подруги изменили свое отношение. Теперь при появлении Нины они замолкали. Общих тем больше не было. Девочки стали ее избегать. Их тоже душила зависть, отчего было неописуемо обидно. Десятилетней дружбе с Варей и Настей пришел конец. И все из-за чего? Из-за лучшей жизни, которой удостоилась их одноклассница, а они – нет.
Что говорить, и преподаватели охладели к круглой отличнице. Их замечания перешли на уровень придирок. На нее смотрели свысока, с нескрываемым раздражением. Пострадала успеваемость Нины, которой нагло занижали оценки две особо уязвленные учительницы. Ехидны находили недочеты в безупречно выполненных контрольных. В итоге с ними пришлось разбираться отцу. Конечно, после напряженного разговора тет-а-тет заслуженные пятерки вернулись в журнал, но давление никуда не делось, скорее наоборот приумножилось. Нина все силы прикладывала, чтобы выглядеть невозмутимо и достойно: равнодушно игнорировала провокации, сохраняла спокойствие и выдержанное дружелюбие, делала вид, будто травли не происходит.
На самом деле от несправедливости ныло в груди. Нина подолгу ревела ночами, уткнувшись в Тимошу. Кот сочувствующе тарахтел, обнимая хозяйку лапами. Школьные дни тем временем становились все более невыносимыми.
Опускать руки не давала Мила, единственная и лучшая подруга: “Забей на этих дураков, они скоро от зависти удавятся. Пусть захлебнутся своим ядом, гадюки!” Теперь при встрече обнимались еще крепче, а в школе не отходили друг от друга. Держались вместе всем вопреки. Туго бы пришлось Нине без поддержки подруги – родители сочувствовали и подбадривали, но на школьное поле боя не заявлялись по просьбе дочери. Она хотела справиться сама. Сосредоточилась на подготовке к выпускным и вступительным экзаменам, отбрасывая любые мысли о предательстве когда-то дружелюбных одноклассников.
Когда Нина поступила в московский университет, былые проблемы остались позади. Она с радостью покинула родной город, ставший враждебным и чужим. Общение с Милой в те времена перешло в онлайн формат. Именно так через года подруга узнала о великом Нинином счастье.
– Отгадай, что будет завтра?
– Не томи!
– Вручение моего красненького диплома!
– Я знала, что ты защитишься на ура. Дипломную работу признали лучшей в группе?
– Угадала!
– Нинка, столько лет мучений. Ни личной жизни, ни тусовок толком. Стоило это таких жертв? Как ощущения?
– Как будто Оскар завтра получаю.
– Родители приедут?
– Нет. Сама заявлюсь, сюрпризом.
– Так, отсюда поподробнее.
– Ты меня слышишь? СЮРПРИЗОМ – неожиданно, внезапно, в любой момент. Поняла?
– Да уж дошло. Ты меня убиваешь. Я же теперь буду ждать тебя вот прямо с этой секунды.
Нина обнаружила, что минут двадцать простояла в подъезде, облокотившись на перила, настолько ее увлекли воспоминания. Смахнув с себя былые печали и тревоги,
девушка потянулась к дверному звонку, но передумала. Она усилит эффект неожиданности, возникнет перед родителями и торжественно вручит заветные корочки со словами: “Вечер добрый, встречайте своего бухгалтера. План выполнен, диплом с отличием взят”.
Нина осторожно открыла дверь своим ключом и на цыпочках направилась на голоса в гостиной, предвкушая ликование родных.
Миновав коридор, вздрогнула, как от удара в двести двадцать вольт: “Папа?! Что происходит?!”
3.
Отец прытко соскочил с дивана, как горный козел. Ранее Нина такой активности за ним не наблюдала, видимо, шефу не к лицу. Или более неловкой и стрессовой ситуации между ними еще не было. Дмитрий второпях застегивал брюки, в то время его спутница была поразительно спокойна. Она неспешно уложила карамельные пряди в стрижке-пикси, протерла уголки губ, щедро накрашенных алой помадой, заправила полупрозрачную блузку, одернула юбку-карандаш, одарила Нину надменной ухмылкой и покинула квартиру, вульгарно покачивая широкими бедрами в черном атласе. Офисная дива, по-другому не скажешь.
– Что это значит?
– Определенно одно: о своем визите нужно предупреждать заранее.
– Я вообще-то домой приехала.
– Ты не одна живешь.
– Неужели тебе нисколько не стыдно?
– Я взрослый мужчина. У меня есть личная жизнь, которая никого не касается.
– А мама в курсе твоей “личной жизни”? Где она, кстати?
– На дачу с Тимофеем уехала. Кофе свари, поговорим по-человечески, без претензий.
– Вряд ли удастся.
– Придется пересилить себя.
Нина поставила турку на плиту. Ее поразил мгновенный переход отца от растерянности к твердости. Его было не узнать. Приезжая раз в полгода последние пять лет, она и не заметила, когда папа изменился. Перед ней теперь был властный мужчина, ухоженный и самодовольный. Падкий на наглых фиф из вульгарных мыльных опер! Никогда не встречала более высокомерных и бесстыжих особ. Хотя где ей было с ними пересекаться, в универе на парах?
Да уж, Нина, отстала ты от жизни. Она круто поменялась. Может, всегда была такой, а ты не замечала, одержимая сначала золотой медалью, потом красным дипломом. Ты хотела обеспечить себе будущее. Стоило, хоть иногда, оглядываться по сторонам.
Мама. Как быть с ней? Сделать вид, что ничего не произошло, или рассказать правду и собственными руками разбить ей сердце. А если она в курсе отцовских измен и живет в аду? В таком случае, это ее выбор. Развестись, отсудить половину нажитого и покинуть город можно всегда. Или нет? Нине уж точно надо уезжать обратно в Москву, подальше от этих грязных интриг внутри семьи. Слишком больно. Невыносимо. Родные стены стали омерзительны.
Размешивала сахар в чашке с кофе уже минут пять, погруженная в свои мысли. Хотелось то выплеснуть черное варево отцу в лицо, то забыться амнезией, то схватить вещи и уйти, не оглядываясь, то набрать маме и вывалить ей всю правду за сегодня. Водоворот мыслей закружил девушку. Того гляди закричит от досады и разочарования. Ее мир рухнул и прежним уже не станет. Москвины, уважаемые и успешные, родные и любимые – лишь картонная декорация, фальшивка, сгорающая на ее глазах. Надо запомнить, что отныне сюрпризы – это не ее. К черту, такие эффекты неожиданности.
– Дочь, это жизнь. Мы мало отличаемся от других. У мужчин есть свои потребности. Так было всегда. В этом нет ничего сверх-страшного, – Дмитрий уговаривал дочь, пытаясь вырасти в мирное русло.
– Я решила строить карьеру в Москве.
– Это вряд ли. У меня другие планы. Ты будешь у меня на глазах.
– В каком смысле?
– Устрою тебя к себе. Иначе твоя карьера начнется с уборщицы. А жить придется в загаженной коммуналке в пригородном захолустье. Без моих денег и имени у тебя ничего не получится.
– Красный диплом все-таки я сама заработала, без твоей помощи.
– Уверена?
– Ты причастен к моим оценкам?
– Дочь, у меня все всегда под контролем. Тем более твои дела.
– Ты блефуешь! Не присваивай себе чужие заслуги! Диплом – главное достижение в моей жизни. Дай немного денег, чтобы комнату снять на первое время! Больше ни о чем не прошу. Докажу тебе, что всего смогу добиться в одиночку.
– Зачем тебе трудности? Кому и что ты пытаешься доказать? Мне и так ясно, что ты – умница. Тебя ждет успешное будущее. Хочу его наблюдать своими глазами.
– Мне нужно идти дальше, Москва – другой мир, где возможностей в миллион раз больше. Там мое место.
– Наша столица коварна и упряма. Она может в любой момент уничтожить тебя. Не готов к такому риску.
– Ты же всегда рядом. Не позволишь этому случиться. Отпусти меня. Не смогу теперь жить здесь.
– Ты остаешься. В противном случае я позабочусь, чтобы твоя карьера ограничилась сферой клининга.
– Не бывать этому! Решать только мне.
– Будешь ты решать. Будешь! – отец ударил кулаком по столу с силой, кружки перевернулись, а кофе разлился и капал на пол. Продолжил спокойным голосом,– Отдохни две недели и выходи на работу в бухгалтерию. И еще, думаю, ты уже поняла, что о сегодняшнем неприятном для нас инциденте нужно забыть.
Нина ушла к себе в комнату. Жизнь, словно встала на паузу. Время остановилось. Она не была уверена, хочет ли, чтобы оно продолжало свой путь. Планы полетели прахом. Этот город снова душил ее, как в школьные годы, только теперь он усилил хватку. Жаждала вырваться и скрыться. Но от отца не убежать. Оказалась в западне.
Девушка рассматривала себя в зеркало. Прежней школьницы не было и в помине. Она давно уже не носила челку. Длинные, спутанные, теперь каштановые волосы обрамляли лицо и спускались до локтей. Нина принялась с остервенением расчесывать густые пряди, распутывая узелки.
Щеки побледнели. Небесные глаза устало щурились, под ними появились синие круги. Провела по пунцовым пухлым губам гигиенической помадой и поморщилась. Стало тошно из-за кофе, выпитого на голодный желудок.
Укуталась одеялом и закрыла глаза. Тимоши не хватало с его расслабляющим мурлыканьем и лаской. Котик потоптался бы по ней лапками, потерся мордочкой, вытянулся вдоль нее и обнял.
Дурманящие чары сна уже захватили сознание Нины, когда в сумке пиликнул телефон. Перевернулась на другой бок, проигнорировав уведомление. Но раздался телефонный звонок, потом еще один, настырный и долгий. Тут без вариантов, придется ответить. Почти уверена, что это Мила, а, значит, она не отстанет.
– Угомонись, женщина, я спала, – не открывая глаз, промычала Нина.
– Семь вечера. Ты в порядке? – беспокоилась подруга.
– Устала с дороги.
– Ты дома?
– Не успела набрать. Кстати, нам поговорить надо срочно. Приезжай к нам?
– Скоро буду. Мне тоже есть, что рассказать.
Очередное доказательство необъяснимой связи между подругами: они чувствовали, когда нуждались друг в друге. Одна вспомнила – вторая тут же позвонила, уловив посыл. Как они это делали, для них самих было загадкой.
4.
– Добрый вечер, Дмитрий!
– Мила, ты тут как тут. Привет. Нина на кухне, проходи. Соблазнительный пирог, угостишь?
– Конечно. Шикарно выглядите!
– В ресторан на встречу с партнерами собираюсь.
– С теми, которые сегодня утром приезжали?
– Все-то ты знаешь.
Отец пафосно поправил лацканы пиджака. Выглядел он и правда блестяще в свои сорок восемь. Черный смокинг подчеркивал широкие плечи и крепкие руки. Расстегнутая на три пуговицы белоснежная рубашка обнажала гладкую шею. Из-под рукава выглядывали часы, статусная и дорогая вещь. Они усиливали брутальность образа.
Вытянутая форма лица. Строгая и аккуратная стрижка светло-русых волос, щедро разбавленных сединой. Проницательные глаза цвета еловой хвои, суровый взгляд и острый нос, выразительные губы, окруженные ухоженной щетиной. Красивый мужчина.
Нина рассматривала папу, будто видела в первый раз. Лоск, уверенность и бешеная энергетика даже Милу лишали рассудка, не то, что женщин, случайно оказавшихся рядом. Кстати, о Миле. Она тоже любовалась Дмитрием, забыв о приличиях. Пялилась на него со знакомой улыбкой. Так подруга смотрела только на парней, от которых с ума сходила. Ее лицо сейчас выражало стопроцентную негу, что, само собой, льстило отцу. Пора спасать свою бестолочь: “Пойдемте пить чай! Мили, обними меня сейчас же! Блондинка моя, наконец-то я вижу тебя не через экран телефона! Соскучилась!”
– Пирог – бомба, – отец с аппетитом наворачивал второй кусок. Он вел себя непринужденно, будто пару часов назад не стоял перед Ниной с расстегнутой ширинкой. – Мой любимый, с картошкой. Никакая ресторанная еда с ним не сравниться.
– Сама испекла. Настроение кулинарное было, – смущенно мямлила подруга.
– Заходи к нам с такими вкусностями почаще, – хлебнув чаю расхваливал отец. Он открыто заигрывал с девушкой, которая ему в дочери годилась. Та млела от удовольствия. От очередного откровения снова начало подташнивать.
– Без пирогов не приходить?
– В любое время. Ты нам, как родная, – отец взглянул на часы и заторопился. – Мне пора выезжать. До встречи, девчонки.
Отец намеревался поцеловать дочь в щеку, но та увернулась. Мила же смотрела ему вслед своими зачарованными большими карими глазами, часто хлопая густыми, длинными ресницами.
– Напоминаю, что он – мой отец. Не вздумай, – строго прошипела Нина. – Пошли ко мне в комнату. И накинь кардиган, ради всего святого. Он ушел уже.
– Не ворчи, – Мила одернула чересчур короткое, плотно облегающее черное платье из тонкого материала.
– Разговор только между нами, вообще никому не рассказывай, – запрыгнула на кровать, подруга присела рядом.
– Могла бы и не уточнять. И так вижу, что дело серьезное, – Мила накинула кофту на плечи и скрестила руки, приготовившись слушать.
Нина в красках пересказала вечерние события. Что примечательно, подруга нисколько не удивилась.
– А что ты хотела? При виде его все женщины ум теряют. Даже самые стойкие лишаются самообладания, ведут себя, как влюбленные малолетние дурочки. Дмитрий – альфа-самец нашего города. За ним это звание давно закрепилось. Конечно, он волен выбирать новую пассию хоть каждый день, что, собственно, и делает.
– Замечательно, их еще и толпа.
– Кстати, у твоего отца появился конкурент. Сегодня приехали шишки из Москвы. Будут контролировать запуск новой линии производства. Походу они здесь задержатся надолго. Один из них умопомрачительный. Только представь: здоровый и высоченный, как скала. Темные волосы, стрижка короткая, не под ноль, но близко к этому. Взгляд хищника, с огоньком. Хитрая ухмылка. Вальяжная походка, голос с хрипотцой. Харизма на высоте. От одного его появления мурашки по всему телу бегают. Подожди, фотку его найду.
– Мила в своем репертуаре. Я тебе о своей трагедии, а ты мне о мужиках. Пойми, моя семья – это лишь компания талантливых актеров, каждый из которых себе на уме. Играют свои роли отменно, конечно. Видимо, мама в курсе папиных похождений, но закрывает на них глаза. Я искренне верила, что родители преданно любят друга, и так будет всегда. Они были для меня примером. Теперь от ярости тяжело дышать и говорить. Они уничтожили нас таких, какими мы были.
– Ты, как ребенок, которому рассказали, что Деда Мороза не существует. Не хныч. В чем именно беда? Мама любит твоего отца, и он ее тоже. Мимолетные интрижки не угроза их браку. Родители давно подстроились под нынешний темп жизни.
– Только у меня нет больше семьи.
– Бред какой. Родные любят тебя, как и прежде. Их личные дела к тебе никакого отношения не имеют.
– Я видеть их не могу. По крайне мере, отца. К тому же он категорически запретил мне переезжать в Москву. Придется по его указке жить и команды выполнять, как дрессированной собачонке.
– В его решении есть смысл. Он желает тебе лучшего. Жизнь в Москве не так легка, как кажется.
– Тебе ли мне рассказывать. Я талантлива и упорна, мне многое по зубам.
– И наивна, как дите из ясельной группы. Твой красный диплом не решит проблем и не откроет тебе все двери. В работе главное – опыт, а у тебя его нет. Наработай базу здесь. Со временем отец отпустит тебя. Вот увидишь. Многие мечтают о такой поддержке и покровительстве, а ты капризничаешь.
– Хочу сама всего добиться. Да и жить по указке – кромешный мрак.
– Не думаю, что папа будет командовать тобой до такой степени. Нинка, не раскисай ты, все не так плохо. Справимся, разрулим. Подожди немного. Жизнь не заканчивается. Уехать и пуститься во все тяжкие успеешь.
– Может, ты и права.
– Твоя семья – родные мне люди. Перемены на моих глазах происходили, я внимательно за ними наблюдала. Для тебя контраст ощутимый. Накрутила себя.
– Показывай своего мужчину-мечты. Я готова увидеть совершенство.
Подруги проболтали до глубокой ночи, как в старые добрые времена. Вспомнили одноклассников, нашли их в социальных сетях. Промыли косточки каждому для большего успокоения. Уснули в обнимку под фильм, включенный на ноутбуке.
