Пройти все круги ада, чтобы вернуться к началу...(И отчего это история, рассказанная братьями Стругацкими, так живо напомнила мне историю Стрелка, Роланда :) К той самой темной Башне. Хотя у Стругацких все будет чуточку изящнее: Храм как вместилище всего самого лучшего и высокого в человечестве и душе и загадочное Красное Здание, которое поглощает людей и вместе с тем перемещается по Городу. Непростая дорога общества к Храму - метафорическое изображение возможного пути возрождения общества. Общества, в котором безумие стало нормой, беззаконие возведено в закон, аморальность - в привычку. Здесь никому не до возвышенных целей: вполне хватает высокого уровня жизни, чтобы удовлетворить низшие потребности. Культура? Искусство? Подвиг? Цель? Нет, не слышали. Не видели. Не хотим.
Власть захватили, похоже, сумасшедшие, объявив таинственный Эксперимент и не менее загадочный Север. Об Эксперименте - лишь общие слова: "Эксперимент есть Эксперимент", "Во имя Эксперимента" и тому подобное, а Север сразу же назвали средоточием Зла, никто же не знает, что там на самом деле творится, пускай будет скопищем Зла, когда-нибудь снарядим Экспедицию, чтобы узнать, что да как...
Живем по инерции, по инерции существуем, любим, ходим, реальность устойчива и безнадежно стабильна: каждые несколько лет - обязательная кардинальная смена профессии: негоже нарушать право на разнообразный труд, заботливо дарованное свыше. Обо всем уже давно позаботились, разум включать необязательно - от него одни проблемы...
Вот и Андрей Воронин (мусорщик-полицейский-советник Президента-начальник Экспедиции), неосторожно задумавшись о смысле сущего, попадает в ту еще и переделку...
Всегда удивляюсь способности писателей-фантастов словно бы предугадывать будущее: ну вот как у них это получается? Всегда так точно предсказать малейшие нюансы...Читаешь вроде бы фантастику (начинаешь, по крайней мере), а заканчиваешь читать - драму. Многое уже, к сожалению, сбылось, и только та дорога к спасению человеческой души - к Храму - до сих пор не найдена...
Собираем по осколкам и уходим вникуда...
Что-то с чем-то. Начала читать, сев в поезд из НН до Москвы, но очнулась где-то под Владимиром с последней фразой романа. Одно из самых страшных и захватывающих произведений, что мне когда-либо попадались в лапы.
В "Граде обреченном" (вот где важно различие Е и Ё!) много символов, и рассказать где чёрное, где белое, где гладкое, а где шершавое — очень сложно. Где-то треть текста воспринимается на уровне подсознания, потому что разумная часть мышления отказывается сухо анализировать поступающую в мозг информацию, отступая перед натиском эмоциональной и сопереживательной части. Скажу честно, "Град обреченный" напугал меня до упаду.
Странная и причудливая фантастическая линия: есть некий параллельный мир, модель-песочница, куда из XX века закидываются люди разных национальностей, культур и годов. Вавилонская башня наоборот, потому что всё это пестронародье магическим образом говорит на одном языке. Кем закидывается и для чего — неизвестно. Дескать, это такой эксперимент. В эксперименте главное что? Правильно, наблюдение, даже созерцание. Поэтому высшие (а такие ли уж они высшие?) силы, которые закинули туда эту человечью солянку, никак не вмешиваются в дела муравейника, только изредка тыкают в него палочкой и присылают некие приказы или баттхёрты. Впрочем, если эти приказы не слушать, как показывает практика, мало что изменится.
Аллегория здесь идёт даже не на уровне советской власти, а гораздо шире. Это цивилизация в целом, просто выборка чуть более узкая. Только XX век, только люди действия. В толпе закинутых людей нет людей культуры, искусства, явных маргиналов (сумасшедшие несчитово), да и явных пассионариев тоже нет. Впрочем, когда послушные овечки из стада открывают для себя секрет, что могут стать волками, а им за это ничего не будет, то они немедля это делают. Всё почему? Да потому что это действительно модель цивилизации. Как ты людям не внушай, что это понарошку, игра, эксперимент, как ни пытайся их перемешивать и взаимозаменять, всё равно они сложат пазл каким-то своим диким способом и будут тем, чья сущность превалирует в их личности. Вот хоть ты бей скромного китайца Вана палками, а он будет дворником. Хоть ты меняй профессию с мусорщика на мента, с мента на журналиста и т.д. и т.п., ты всё равно останешься искателем. А уж если ты прекрасно вписываешься во всю эту дикую и хаотичную систему, чувствуя себя на своём месте, то надо бы тебе сходить к психиатру, с тобой явно что-то не так. Впрочем, не уверена, что в этом мире вообще есть психиатры.
Стругацкие вновь показывают высший класс в мастерстве недоговоренности. Читателю остаётся только думать, сравнивать, прикладывать трактовки так и сяк... Впрочем, это необязательно. Можно вообще не заморачиваться и прочитать книжку на одном дыхании, бездумно, без анализа. Уж так устроена проза у Стругацких, что хочешь не хочешь, а мысли по прочтении тебя найдут сами.
Меня не отпускала мысль, что эта книга — такой же эксперимент над читателем, как и над главным героем. Персонажей романа постоянно тасуют, и точно так же происходит с жанрами, атмосферой в разных главах романа. На читателя примеривают разные тексты, разные мысли, а потом машут рукой — дескать думай, как хочешь, мы тебе не указ, мы просто наблюдаем. Множество тайн так и останется нераскрытыми, но возможно, что это при первом прочтении. С другой стороны, прочитаешь ещё раз — тайн станет ещё больше. И нигде нет гарантии, что всё закончится так же ошеломляюще неожиданно и отрезвляюще, как в "Граде обреченном". Детишки заигрались, мама зовёт домой, в реальность. Добро пожаловать, Нео, Изя, как тебя там %username?
Гениально, ошеломительно, сытно.
Как всегда у меня после Стругацких такое ощущение, что я видела сон. Вязкий, тяжелый, где все происходит по своим, сюрреалистичным законам, но ничуть не удивляет, где люди появляются из ниоткуда, внезапно перемещаются в другие, странные места, говорят даже не словами, с сразу - образами, смыслами, а потом исчезают так же - в никуда. И после пробуждения надо скорее ухватить за хвост ускользающее его понимание, поторопиться понять, какой же смысл был в этом, что хотели до меня донести те, кто пришел в этом сне.
Для меня этот роман имеет несколько смысловых кругов.
Первый - это антисоветский. Это трудно не заметить, потому что отсылки к советским реалиям - ну просто на каждом шагу, в каждом практически персонаже. Это и пламенные, вдохновенные поначалу речи Андрея, которые в отрыве от комсомольских трибун выглядят нелепо и вызывают сочувствие к его ослепленности, неспособности мыслить самостоятельно, без использования готовых речевок и лозунгов. Это дефицит, очереди, детали быта жителей Города. Это вездесущий блат, от которого негодует новичок-Андрей и которым успешно пользуется Андрей-чиновник. Это распределение работ, при котором человек сам не может решать свою судьбу, так похожее на распределения по различным населенным пунктам, в которые "Родина зовет". Это работа прессы с вездесущей и всемогущей цензурой. Это Красный дом, в котором среди бела дня навсегда исчезают люди. Это и рассуждения дяди Юры о фермерстве и деревенском прошлом. Это и кухонные споры о сути и целях Эксперимента. Даже сам Эксперимент - ну что это, как не великий наш эксперимент над людьми и страной длительностью в 70 лет? В общем, этих деталей масса и все они на виду.
Второй круг (может, мне это почудилось, но почудилось не раз и не два) - это размышления о личности и мотивах тирана, вождя и конкретно Сталина. Это, конечно же, в той самой шахматной партии - прямым текстом. Это в ходящих памятниках, которые олицетворяют угрозу, тень, которую тирания несет и после смерти вождя. Это в изменениях, происходящих в самом Андрее по мере повышения его ранга, получения им реальной власти над людьми - как он переживал за каждую свою и чужую пешку в начале, и с каким цинизмом, даже отвращением он думает о людях уже в конце, во время экспедиции - как о стаде, которое можно пустить в расход, не поморщившись. А его подозрения, что вокруг - шпионы и вредители? А его речь о величии и эмоции, которыми она сопровождается? И даже отношение Андрея к Фрицу - сначала с неприязнью, опасением, но затем - с восхищением и сотрудничеством - навевает определенные ассоциации с отношениями Сталина и Гитлера.
Третий круг - размышления об изменениях общества. По сути, на примере Андрея показывается трансформация общественного сознания с 30-х до 80-х: от революционного пыла и жажды деятельности - через пробуждающееся понимание, недовольство, сомнения - к полной утрате идеалов и замене духовных ценностей материальными. Об этом, конечном этапе, много говорит Изя в финале - о том, что без каких-то идеалов, идей, веры, цели - общество существовать не может, о том что цели "что бы сожрать понажористей" надолго не хватит и сытый бунт так же неизбежен, как и голодный. В чем писатели видят выход? Как мне кажется, этот выход представляет Изя с его пытливым, самостоятельным умом, интересом к мирозданию. Он пришел к своей идее - к образу Храма. Но Андрею эта идея не подходит, и авторы, по-моему как бы говорят: это ничего, главное, что он - проснулся, осознал себя и необходимость поиска своего собственного пути, своей цели.
Ну и четвертый круг - размышления в целом о путях развития всех цивилизаций. Одно общество приходит на смену другому, одна революция сменяется иной. И каждая сулит счастье, каждая пытается уравнять, искоренить несправедливость и насадить всеобщее равенство. Но каждая из них терпит крах рано или поздно. И все это - по спирали, смещая положение точек-идей во времени и пространстве. Так же, как и Город не стоит на месте, а перемещается, оставляя за собой пустыню, безжизненное пространство, и неся все дальше свой Эксперимент (а прекращение Эксперимента - не часть ли его?)
Об этом романе до сих пор ведутся споры, о нем пишут диссертации, в ним видят и общефилософские, и библейские мотивы, и параллели с Данте и Ницше. Я, скорее всего, увидела только то, что лежит на поверхности. Но хотя бы эту часть сна я успела уловить и записать.
Вот вас берут под локоток и подводят к полке с книгами. Аккуратно подцепляют ногтем твердый корешок зеленого цвета. "Познакомьтесь, это Град обреченный"
Под зеленым корешком вместился рассказ о городе. Нет, о Городе. Читатель не знает, где находится этот Город - на Земле ли, за ее пределами. Но знает (и это известно героям повествования), что все население Города участвует в Эксперименте. В чем состоит суть Эксперимента - тоже до конца не понятно. Как и многое в книге. Как и многое в жизни.
В Город добровольно попадают люди из разных годов и стран: скажем, советский академик из 1954 и американский фермер из 1921. Все они получают "рандомные" профессии, которые присваивает некая машина. Итак, сегодня Вы работаете дворником, но через несколько месяцев вполне можете стать министром финансов. Или наоборот.
В целом, книжное путешествие в "Град..." оставляет смешанные чувства и зацепившиеся одна за другую мысли. Книга - бесспорно - стОит чтения: сюжет облеплен множеством любопытных концпенций. Тут Вам и идея альтернативного государственного управления, и путешествия во времени, и универсальный язык, и история памяти, и созданная с нуля культура, и Большая Стена, и внеземные Наставники, и...
И всё это недокручено, неразвито, зачаточно. Как будто хулиганистые Стругацкие, сидя за обеденным столом, бросают в читателя хлебными катышками - только успевайте уворачиваться и грозить кулаком, пока они прыскают со смеху над Вашей неуклюжестью. А чтобы доказать авторам свою интеллектуальную состоятельность, Вам придется самостоятельно додумать предложенные сюжеты.
Для разогрева ответьте на вопрос: "На что именно обречен Город?"
Имеют место спойлеры!
Впервые читал ещё школьником и ничерта не понял воспринял роман просто как нестандартную фантастику. Мне всегда нравилось, как АБС умеют облачить довольно сложные социально-психологические и философские концепции в форму динамичного экшна; это делает их работы интересными и понятными для читателя разных возрастов и уровней эрудированности.
Так что же представляет собой "Град.."? Перед социальной фантастикой ставится задача: создать модель общества и ввести в нее героев, мыслящих и действующих в рамках её законов и правил. В данном романе Стругацкие пошли по пути "бритвы Оккама" -- и перед нами Эксперимент. Абсурдный, полностью сюрреалистический мир со своей физикой, историей, социальными и политическими законами. Уход от какой-либо привязки к реальному миру дал авторам практически неограниченный инструментарий -- в Городе живут люди разных национальностей, общающиеся на одном языке, они "выдернуты" из реального мира в разное время -- от 30-х до 70-х годов прошлого века -- со своими системами ценностей, образом мышления, манерой действовать. Взаимодействие персонажей, живших на разных исторических срезах, придает особую остроту и вычурность проблемам, возникающим в Городе.
"Град..." по сути -- антисоветчина. Явного соответствия между событиями в Городе и Союзе нет -- оно и понятно, тогда бы "Град.." вообще не издали, -- но психологическая обстановка и "цели" совпадают точно: от энтузиазма и чистой теории, от стремления к всеобщему благу через всеобщие неурядицы до брожения умов и застоя -- повышения уровня жизни каждого с частичной потерей идеологии масс. Что, в свою очередь, приводит к ситуации сродни "Пражской весны". Но вместо "социализма с человеческим лицом" авторы ведут свой мир к... Парадокс: фашизму со все тем же "человеческим лицом".
Герои. Типичность героев, схематичность и "чистота видов" давно стали показателем непрофессиональности автора. Но в данном случае именно "аутентичность" персонажей как нельзя лучше соответствует концепции Эксперимента. Каждый -- сборный персонаж, отождествляющий собой целый класс общества. Андрей Воронин -- ключевая фигура, один из тех, кто "был никем и стал всем". В начале книги он -- настоящий закалённый винтик в сталинской машине, куда бы его не завинтили -- стойко и упорно несёт службу, осознавая что "все профессии важны, все профессии нужны". Изя Кацман -- типичный еврей-диссидент, харизматичный, неуравновешенный, иронично-провокационный; он служит кем-то вроде совести и трезвого рассудка Андрея. Его оппонент -- Наставник, символ самообмана, "успокоительного" для совести. Ван -- эпизодичный, но в то же время очень важный для понимания книги персонаж -- тот самый кадр, который решает всё... Кэнси -- типичный же японец, верность принципам и закону преобладают над собственными желаниями. Немцы Гейгер и Фижа: первый -- настоящий идейный фашист, "его борьба" -- выражение его понимания всеобщего счастья, второй же -- пригревшаяся "шестёрка" и мотивы "его борьбы" куда прозаичнее -- страх и жажда наживы. Ну и дядя Юра Давыдов -- тот самый мужик, кулак со своей "мужицкой правдой", общительный, развязный, "душа компании", держащий под сеном "максимку", так, на всякий случай...
Поиски себя заводят Андрея в Красное Здание -- один из множества символов, которыми насыщен роман. Здание, как выражается Изя -- "бред взбесившейся совести", своеобразный внутренний мир -- внешне одинаковое, оно имеет для каждого совершенно разную внутреннюю обстановку. Здание несёт ключевое значение в сюжете, после визита туда в душе Андрея происходит надлом, ведущий к дальнейшему полному краху его идеалов. Последняя часть книги -- "Исход" настолько же оторвана от Города, насколько город оторван от реальности. Андрей и его "Вергилий" Кацман бредут из ниоткуда в никуда. Придя к "раю на земле" они, в скором времени уходят оттуда, зная, что впереди неминуемая гибель. Самураи? У которых есть только путь, и путь самурая -- смерть? Я это понял именно так, может, какая другая мысль вкладывалась в текст авторами.
А если по сути? Что есть в романе, окромя философии и самокопания? Ой, да много чего! Стрелка на датчике иронии дошла до края шкалы, упёрлась в шпиндык и согнулась. Все эти орангутанги, живущие бок-о-бок с людьми, солнце, зажигаемое и гасимое по приказу властей, памятники-идолы, пережившие своих жрецов и обретающие собственную жизнь... Одна шутка, о том, что по ночам будут выпускать психов, дабы бандиты боялись выходить "на дело", ставшая впоследствии нормой жизни -- злая пародия на противоестественные законы, внедряемые советской властью. Что уже говорить о революции и её предпосылках в видении авторов... Тонко, злобно, местами смешно, но всё больше страшно.
Понравился, очень понравился роман. Слабые места если и есть, то я их не заметил. Четыре же звёздочки вместо пяти ставлю чисто из-за личного несогласия в некотрых вопросах с авторами, в частности, с тем, что аллегорическая советская культура не дала миру ни одного гения искусств.
Ну и на последок -- цитата, фраза Кацмана, подитожившая "путь" Андрея:
....мне жалко стало тебя - вижу, что созрел человек, сжег все, чему поклонялся, а чему теперь поклоняться - не знает. А ты ведь без поклонения не можешь, ты это с молоком матери всосал - необходимость поклонения чему-нибудь или кому-нибудь. Тебе же навсегда вдолбили в голову, что ежели нет идеи, за которую стоит умереть, то тогда и жить не стоит вовсе. А ведь такие, как ты, добравшись до окончательного понимания, на страшные вещи способны. Либо он пустит себе пулю в лоб, либо подлецом сверхъестественным заделается - убежденным подлецом, принципиальным, бескорыстным подлецом, понимаешь?.. Либо и того хуже: начнет мстить миру за то, что мир таков, каков он есть в действительности, а не согласуется с каким-нибудь там предначертанным идеалом...
Как и в предыдущем прочитанном у авторов романе "Улитка на склоне" было многое непонятно из-за умалчиваний, из-за некоторой фантасмагоричности событий, из-за того, что в книге масса размышлений о смысле жизни и подобном, о чем нет единого для всех ответа, а большая часть людей и не находит ответа никакого. Так и Андрей задаётся вопросами, но не знает ответов, а с ним остаются в подвешенном состоянии и читатели. Стругацкие это любят - заставлять думать читателей, задавать вопросы, ответы на которые каждый должен сам найти для себя. Здесь существует Город, расположенный неизвестно где, созданный с неизвестной целью и заселенный жителями Земли 20 века. В Городе существуют странные правила, необычные объекты, неизвестная история, бывают катаклизмы. В остальном все очень по бытовом, приземленно, вещественно. Это создаёт контраст. Не могу сказать, что я влюбилась в историю, но послушала её с большим удовольствием в изумительном исполнении В. Левашева.
"И стаканчики были пусты, и фляга была пуста, и в груди было как-то пусто, словно вырезали оттуда что-то большое и привычное. То ли опухоль. То ли сердце…"
Люблю Стругацких. Умеют они сюжет закрутить, на любопытные вопросы натолкнуть и обязательно заставят улыбнуться. Но главная причина - это светлое чувство с каким читаются их романы. Спросите меня: "Град обреченный" - жизнеутверждающая книга? Да само название вопит о безысходности. Этот Эксперимент Экспериментов выглядит как один из кругов ада! Не случайны слова Наставника "Первый круг вами пройден". По словам авторов название для книги они позаимствовали у одноименной картины Николая Рериха, поразившей "своей мрачной красотой и ощущением безнадёжности, от неё исходившей".
Испытания, смерти, извечные вопросы без ответов... - и нет даже намёка на депрессию! Одна из причин - особое чувство юмора (ну как не улыбнуться на "сундук с клопами", который должен выглядеть ругательством?). Вторая причина - манера рассказчиков. С помощью героев рассуждают Стругацкие (вовлекая и читателя в эти рассуждения) о счастье и равенстве, о цели существования, голосом Изи философствуют о возведении храмов - не каменных, а тех, которые создают наши мысли, поступки, дела, о необходимости поклонения ("созрел человек, сжег все, чему поклонялся, а чему теперь поклоняться – не знает"), о множестве перепробованных систем... Сложные вопросы. И вот авторы так по-доброму объясняют, опять же Изиными философствованиями: "Либо цель, либо бесцельность – вот как у нас с тобой дела обстоят…"
Что такое Эксперимент? Каковы его цели?
Главный герой Андрей Воронин из тех, кто не задаёт лишних вопросов. Нет, он бы и рад их задать, но главное его качество - вера в Эксперимент, а значит: исполняй и никаких вопросов. Андрей - доброволец. Работа дворником? - Отлично! - Андрей будет добросовестно убирать мусор. Существует Право на труд, согласно которому каждый занимает назначенный ему пост/должность/рабочее место. Мы можем наблюдать экспериментальную карьеру Андрея по главам: Мусорщик, Следователь, Редактор, Советник. И не важно, что у него специальность Звездного астронома.
Участвуют в Эксперименте и такие, как китаец Ван Лихун, именно с ним в одной команде начинал уборку города Андрей. Ван - дворник с твёрдым убеждением: "Лучше всего быть там, откуда некуда падать". Его не раз осуждают по статье за Уклонение от права на труд, высылая на болота, Ван не ропщет: он согласен отбывать наказание, чтобы снова остаться дворником.
Самой интересной и загадочной личностью является Изя (Иосиф Михайлович) Кацман. Когда другие отстаивают своё право оставаться на нижней ступеньке или осуществляют восхождение по правилам Экспериментальных законов, Изя совершает вылазки в заброшенные поселения, отыскивая и изучая документы, анализируя и систематизируя обнаруженные данные. Он имеет острый ум, интеллект, умеет расположить к себе людей. Не случайно в трудном походе солдаты и рабочие тянулись к нему за советом и поддержкой, а полковник однажды сказал: "Я никогда не понимал, зачем в армии нужны комиссары. У меня никогда не было комиссара, но вас бы я, пожалуй, на такую должность взял…"
Как прожить жизнь, чтобы "не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы, чтобы не жег позор за подленькое прошлое"? Возможно, Стругацкие и не дали ответа на этот вопрос (а существует ли один ответ для каждого?), но направления указаны были: живи, строй храм своей души собственными добрыми мыслями, надеждами, поступками...
Книга прослушана в отличном исполнении Владимира Левашева - душевном и приятном. Длительность: 16 ч. 57 мин. 10 сек.
Вот и добрался я наконец до самого загадочного романа братьев Стругацких, который создавался в первые семь лет моей жизни (1968-1974), но увидел свет лишь в 1989, когда вовсю бурлила перестройка и близок был крах Союза. Не то чтоб роман этому способствовал, но предрекал уж точно. Авторы сразу же погружают нас в незнакомый и в то же время узнаваемый парадоксальный агонизирующий мир, предоставляя самим разбираться, что к чему. Что это за эксперимент, который невозможно понять, но необходимо принимать как есть и просто верить? Эксперимент, в который люди попадают из разных годов и стран, но при этом оказываются в одной временной, географической и лингвистической плоскости. Эксперимент, где отказ от права на труд карается по закону, где наряду с людьми действуют невиданные твари, блуждающие здания и памятники, где всё находящееся за пределами города покрыто тайной и в то же время является пройденным этапом, даже этапами, подобно базе сыгранных партий. Да и сам мир подобен шахматной игре в пределах доски, выход за которую невозможен. Но непонятно, кто ведёт эту игру, ибо самим фигурам и пешкам правила и цели неведомы.
Между тем у каждой из них есть свой персональный наставник, вроде воображаемого друга или альтер-эго, который не столько помогает разобраться в обстановке, сколько убеждает продолжать игру и может лишь поздравить с прохождением очередного круга ада. Да, это ад, но ад реальный, создаваемый самими участниками. Ведь и правила тоже «не догма, а руководство к действиям».
Выигрывает вовсе не тот, кто умеет играть по всем правилам; выигрывает тот, кто умеет отказаться в нужный момент от всех правил, навязать игре свои правила, неизвестные противнику, а когда понадобится – отказаться и от них.
Но выигрывает ли? Можно ли считать выигрышем прохождение очередного круга ада, если ты всё равно остаёшься в аду? Поэтому всегда есть выбор, вроде двух таблеток для увязшего в матрице: либо оставаться на нижнем уровне и не рыпаться вместе с восточным философом дворником Ваном, либо двигаться по карьерной лестнице к пониманию вместе с полным энтузиазма главным героем Андреем Ворониным, прошедшим по цепочке мусорщик-следователь-редактор-советник и возглавившим экспедицию за грань неведомого, или Фрицем Гейгером, неуклонно реализующим свои диктаторские замашки. Можно, правда, отдаться течению, оставаясь как бы сторонним наблюдателем вроде Изи Кацмана… А смысл? Ни самому воспользоваться обретённым знанием, ни другим опыт передать. Хотя такая попытка и предпринимается. А таблеток-то оказывается не две, а три. В кухонных спорах истина не только рождается, но живёт и умирает. А в храме жизни (или смерти) можно быть либо строителем, либо жрецом, либо потребителем. Выбор за нами!
В романе же смыслов много — трактуй любой, проводи параллели и делай выводы в меру своей веры и понимания. Как слепые мудрецы в старинной притче оценивали на ощупь слона по хвосту, ноге или хоботу. Как оценивали Эксперимент сами его участники. Книгу стоит прочесть, и не только прочесть, но и возвращаться к ней.
Я знакома с творчеством братьев Стругацких уже давно, читала их книги практически всегда по хронологии выхода. Весьма отчётливо прослеживается их творческий путь: от веры в светлое будущее и идеи коммунизма к тотальному разочарованию. Это был долгий и непростой путь принятия действительности, переходящий даже в пессимизм и мрачные предсказания.
"Град обреченный" является сжатым и вполне осознанным повтором этого пути в миниатюре, дополненное выводами и лучом света в тёмном царстве. И это путь предстоит пройти, как водится у Стругацких, простому русскому парню Андрею. Весь спектр отношения человека к системе в разных её формах, своём месте в ней и в жизни в целом за несколько сравнительно недолгих этапов. О главном герое хочется сказать, что человек он откровенно... так себе. Не признающий своих ошибок, лицемерный, достаточно злобный и при этом трусливый. В общем, с гнильцой человек, не тот, кого хочется видеть главным героем - ему не хочется сопереживать. Но возможно, отчасти это позволяет смотреть на ситуацию более беспристрастно, без симпатии к персонажу, больше обращая внимание на происходящее с ним и вокруг него, чем на него самого.
Разумеется, произведение наполнено метафорами и образами, способными запутать читателя и в то же время более остро обозначающими значимые аспекты повествования. Будь то павианы, Красное здание или Хрустальный замок - все они несут в себе определённый смысл, вехи, которые стоит отметить.
Довольно сложное и неоднозначное по своему посылу произведение.
Есть такие произведения и авторы, рецензируя которых чувствуешь особую ответственность. Стругацкие для меня – как раз одни из таких авторов. Боишься написать какую-нибудь чушь, сморозить глупость, сказать что-нибудь не то. Но вот про «Град обреченный» написать всё-таки стоит – иначе попросту не удастся уложить в голове мысли и эмоции от прочитанного. Так что приготовьтесь к откровенной чепухе, сумбурным мыслям и очевидным наивностям – мне просто надо попытаться понять.
Заметка на полях номер раз: «Посоветуйте что-нибудь самое фантастичное у Стругацких?». Сразу хочу оговориться, что АБС для меня никогда не были писателями-фантастами. Хотя бы потому, что фантастика у них – не самоцель и не первый план произведений, а скорее способ отображения реальности, нечто вроде басен во времена Крылова. Возможно, я просто читала всё время что-то не то. «Град» в этом плане скорее роман-антиутопия. Но и его место действия воспринимается как параллельная, но реальность – вроде бы ничего фантастичного, ничего такого, что выходит за рамки восприятия действительности. Ну да, остаются вопросы. Много вопросов. Но в конце концов просто махнёшь на них рукой: Эксперимент есть Эксперимент.
Заметка на полях номер два: «Не стоит читать аннотации на обложке, или небольшая история об обманутых ожиданиях». На моём издании в аннотации задаются риторические вопросы. Не премину на них ответить для себя, пытаясь всё-таки определить жанровую принадлежность (беда в том, что «Град» слишком многогранен, потому жанр его однозначно определить вряд ли удастся) романа. Философская притча? Да, пожалуй, особенно в пятой и шестой частях произведения. Антиутопия? Очень может быть. По крайней мере, многие признаки жанра присутствуют. Роман взросления? Хм… Возможно, у нас с автором аннотации несколько разные представления о романе взросления. Некая отрывчатая, ступенчатая структура произведения, где герой пробует разные способы самоидентификации себя в обществе (браво, товарищи Стругацкие! Великолепный ход!) сперва натолкнула меня на мысль, что ГГ из товарища, который откровенно раздражает своей душевной простотой и идеологической замутнённостью сознания, вдруг к концу что-то осознает и поймёт и станет милым пусичкой, который вроде как исправится и перестанет быть моментами откровенным мудаком по отношению к окружающим. Но нет, ожидаемого «пути исправления» в том виде, в котором он представлялся мне, не было. Безусловно, к концу повествования герой очень вырос над собой. Но что-то вот… В конце либо зияет большой знак вопроса, который мешает уверовать что ли в духовное взросление Андрея. Либо есть что-то ещё, обо что я запнулась и никак не могу понять…
Заметка на полях номер три: «О понимании». Боюсь, что при всём том, что Стругацкие определяются мной как авторы, актуальные во все времена, есть многие моменты, которых я могла попросту не понять. Я не застала того времени, о котором пишут братья и судить о нём могу только по рассказам старших родственников и каким-никаким собственным знаниям. Потому я и задаюсь вопросом: а понятны ли мне все отсылки авторов в романе? Не упустила ли я чего-то важного, столь очевидного для людей «того» поколения, что могло ускользнуть от меня? Не поняла ли я что-нибудь не так, не вложила ли в прочитанное другой смысл, отличный от того, который вкладывался авторами?
Заметка на полях номер четыре: «Немного о героях». Один из самых сложных вопросов – взаимоотношения с героями. И с главным героем в первую очередь. Да и герой ли Андрей Воронин вообще? Может, скорее, антигерой? Не персонаж, нет, поскольку обладает ярко выраженным характером. Впрочем, в «Граде», кажется, и вовсе нет персонажей: даже самый эпизодический герой чёртекакого плана – уже личность, уже самостоятельный персонаж, пусть даже в паре упоминаний, но наделённый авторами собственным «Я» и запоминающимися чертами. Как Стругацким это удаётся? Просто мистика какая-то, не иначе! Итак, Андрей. Читаешь и хочешь, чтобы что-то в нём изменилось. Не сопереживаешь ему, потому что кажется, что сопереживания твои ему – как собаке пятая нога. Но и безучастным быть не можешь хотя бы потому, что все происходящие события воспринимаешь через Андрея Воронина. А в конце романа ты просто тупо смотришь в стену, потому что не можешь никак понять, как же тебе относиться к описанному. И за пятьсот с лишним страниц ты так и не определился в своих отношениях к главному герою. И это всё как-то странно, потому что какие-то отношения с героями у тебя всегда есть, а здесь – как-то нет. Так бывает вообще? Может, с тобой что-то не так?
Заметка на полях номер пять: «Об отсылках». Пожалуй, тут у меня два главных вопроса. Красное Здание. Насколько может быть, что под зданием, в которое заходят люди и исчезают там, подразумевался некий обобщённый образ всяких лубянок и застенков КГБ? Или это просто странные ассоциации? Может быть, Здание – это и есть совесть, учитывая обстоятельства, в которых оно является Андрею? И последняя часть, «Исход». Насколько она относится к библейскому Исходу? Или авторы вовсе ничего такого не подразумевали?
Заметка номер шесть, последняя и самая сложная: «О чём роман?». Если быть откровенной с самой собой в первую очередь, то у меня, пожалуй, только один ответ – «Не знаю». Но это «не знаю» - точно не из области «я ничего не понял». Да, «Град обреченный» гораздо больше ставит вопросов, чем даёт ответов на них. Да, роман многогранен и довольно сложен для восприятия. Возможно, требует ещё одного прочтения через несколько лет. Роман о разрушении идолов, о развенчании культа личности? Может быть. Роман о взрослении? Да, пожалуй. Роман о строительстве внутреннего храма? Да, хотя и слишком пафосно и высокопарно, на мой взгляд. Можно долго продолжать задавать эти риторические вопросы о главной теме романа. Но так ли надо дать однозначный ответ на вопрос «О чём?». О многом. Для каждого – о своём. И может быть не так уж стыдно и плохо – не суметь для себя дать однозначного ответа…
«Итоговые комплексные работы. Русский язык. Окружающий мир. Литература. Математика. 4 класс» kitobiga sharhlar, 158 izohlar