Kitobni o'qish: «Миллионер и монах. Как перестать гоняться за успехом и начать жить»

Shrift:

Julian Hermsen

Der Millionär und der Mönch: Eine wahre Geschichte über den Sinn des Lebens

* * *

Глава I

Я был несчастен. Принтер тихо зажужжал, втянул чистый лист бумаги, и вот он – мой билет на самолет в Таиланд, туда и обратно. Всего через пару дней все будет по-другому. Три недели вдали от дел, покой и расслабление среди буддийских монахов. Таков был план, который моя помощница Линда так давно расписывала мне во всех красках. «Андреас, тебе действительно нужно взять отпуск, ты близок к выгоранию», – предостерегающие голоса моих сотрудников постоянно раздавались эхом в моей голове.

Так что еще один день в офисе, а потом на самолет, думал я, вспоминая, когда в последний раз был в отпуске. «Четыре года», – пробормотал я в воротник своей толстой водолазки. В Германии было холодно. Возможно, мои сотрудники и правы: солнце в Таиланде придаст мне новые силы. Я вынул лист бумаги из принтера, сложил его вдоль пунктирной линии и аккуратно разрезал пополам. Билет туда я положил в первый прозрачный файл моей папки с надписью «Таиланд». Под ним красовалось изображение монаха в традиционном оранжевом одеянии, сидящего в позе лотоса. Его лик обращен к святыне, а руки сложены перед лицом для молитвы. Зачем я это делаю? Надеюсь, компания переживет мое столь долгое отсутствие. Что, если мои заместители не справятся со своими задачами? Я потянулся к мобильному телефону, выбрал в списке контактов номер госпожи Бернс, моей заместительницы, и поднес мобильный телефон к уху.

Сейчас суббота вечер, Андреас, пожалуйста, положи трубку, пронеслось в моей голове. Я смутился и положил мобильный на письменный стол экраном вниз. Быстро вытащил свой ежедневник и записал на следующий день: «Совещание с госпожой Бернс, обсудить планы на ближайшие три недели». Я открыл ноутбук, запустил программу для отправки электронной почты и начал торопливо печатать. Получатель: Луиза Бернс. Тема: Отсутствие Андреаса. «Добрый день, госпожа Бернс», – начал я, и тут мой взгляд снова упал на лежащую рядом папку с фотографией монаха. Я закрыл окно с сообщением и захлопнул ноутбук. Возможно, немного спокойствия и расслабления пойдут мне на пользу, подумал я и поспешил утешиться через три недели ты снова вернешься, а с помощью мобильного сможешь все контролировать и делегировать из Таиланда. Немного удовлетворившись этими мыслями, я лег в свою пустую двуспальную кровать и задумался. У меня есть все, о чем я когда-либо мечтал. Страшно дорогая вилла, куча автомобилей класса люкс, собственная экономка, самые шикарные костюмы в городе, личный водитель… Почему я все еще несчастлив?

Следующий день начался, как любой другой. Точно в 5:30 прозвенел будильник. Первое, что я видел каждое утро, была огромная прямоугольная рама для картины, которая висела в моей комнате под потолком. А в ней надпись с подсветкой: «Ни одна крепость не сильна настолько, чтобы отказаться от денег. – Цицерон». Быть по сему, подумал я с уверенностью и с искаженным от боли лицом перенес ноги через край кровати, чтобы сесть прямо. Меня мучали боли. Уже давно. Болели спина, бедра и колени. Это нормально для пятидесятилетних, рассуждал я. Потом посмотрел на айфон. Мои не совсем еще хорошо воспринимающие в темноте глаза заметили семнадцать писем. Я сделал глубокий вдох, постучал себе кулаками в грудь, как горная горилла, и встал.

До двери главной спальни было около двадцати метров, которые я каждое утро проходил с удовольствием благодаря моим коврам с высоким ворсом. Я пересек верхний этаж моего дома в направлении ванной комнаты, которая расположена прямо напротив спальни. Последняя дверь по правую руку была приоткрыта.

Я ненадолго остановился и осмотрел массивную дверь из темного дерева. «ЛАРА» – гласила надпись большими буквами, – моя дочь. После моего развода с женой четыре года назад Лара также начала свой собственный путь и училась теперь в Нью-Йорке. Что творят деньги, подумал я гордо, вспоминая, кто оплатил учебу в Колумбийской юридической школе.

«Алекса, включи свет в ванной», – скомандовал я маленькой белой коробочке на полке возле зеркала. И Алекса повиновалась. «Если бы все женщины были такими же покладистыми», – усмехнулся я и начал свои утренние процедуры. Принять душ, побриться, нанести лосьон для тела, посушить волосы феном. С большим мягким, как замша, полотенцем, завязанным чуть ниже пупка, я покинул ванную и направился в гардеробную комнату. Уже коснувшись золотистой ручки двери из латуни, я услышал шорохи, доносившиеся из комнаты. «Марта?» – окликнул я тихо, но так, чтобы за дверью услышали.

«Андреас, прости, пожалуйста, я сегодня проспала и только что пришла, чтобы повесить твой костюм в гардеробную. Теперь все готово, я выхожу». Дверь быстро распахнулась, и из комнаты вышла Марта. Она предстала передо мной немного напуганной, но излучала свойственную ей силу доброты. Вот уже шестнадцать лет Марта была моей экономкой, и я не хотел бы ее потерять.

«Тебе не нужно ни перед кем оправдываться, моя дорогая», – сказал я искренне и легонько положил ей руку на плечо. В одном из своих изысканных костюмов я покинул гардеробную и начал спускаться вниз по изогнутой винтовой лестнице. Через большие овальные окна над ней проникал солнечный свет. Я ощущал запах кофе, апельсинового сока и только что испеченных круассанов. Ах, Марта, подумал я и осознал, как же у меня все хорошо. Завтрак занял, как обычно, всего пять минут. Марта подала пальто, портфель и пожелала удачного последнего рабочего дня. Я открыл массивную входную дверь и вышел во двор. Две львиные головы слева и справа от входа блестели в лучах утреннего солнца. Прищурив глаза, я заметил свой темно-синий «Майбах», который как раз обогнул большой фонтан в середине двора и подъехал ко мне. Я спустился по ступенькам и ждал, пока правая задняя дверь автомобиля поравняется со мной. Водительская дверь быстро распахнулась, и из нее вышел Йохен.

Йохен был моим водителем и самым преданным человеком на свете. «Сиди, дружище», – приветствовал я его и сам открыл дверь. Как и в другие утренние часы мой нос почувствовал любимый аромат ванили, смешанный с запахом свежеубранного кожаного салона. Я с наслаждением опустился на мягкие сиденья и закрыл глаза. «I get knocked down, but I get up again»¹, – сигнал айфона жестко прервал мою попытку расслабиться. «Незнакомый номер» – высветилось на экране. «Андреас Бергер», – ответил я довольно раздраженно. Тишина. Я прервал звонок, нажав отбой. «Очень весело», – прошипел я в негодовании и на полном серьезе подумал о смене номера. Йохен бросил на меня беглый взгляд через зеркало заднего вида и выехал через большие въездные ворота.

Через несколько минут спокойной поездки мы приблизились к перекрестку. Йохен включил правый поворотник, перестроился и остановился перед стоп-линией на светофоре. Я заметил, как он несколько раз посмотрел на меня через зеркало заднего вида. Он выглядел озабоченным. Когда мы подъехали, я понял, в чем дело. «Вот черт! Каждое утро одно и то же, ну что ты будешь делать», – выругался я по поводу ежедневных заторов по пути в офис.

«Ничего не попишешь, господин Бергер», – Йохен попробовал меня успокоить, но в его голосе было мало надежды, и от этого мне не становилось лучше.

Я был вне себя. Пробки. Трафик. Все эти люди на машинах среднего класса, которые едут в магазин или на свою работу, какие-нибудь агенты страховой компании. «Мне нужна выделенная полоса», – жаловался я со своего заднего сиденья. Я действительно думал, что моя жизнь и все, что с ней связано, было важнее, чем дела других людей. Йохен, который был прекрасно знаком с моим недовольным ворчанием в дороге, молчал. Я нажал на маленькую кнопку в средней панели, и черная разделительная перегородка между передней и задней частью салона тихо поднялась. Через некоторое время мы снова поехали.

Через пятнадцать минут Йохен мягко повернул и заехал на территорию компании. Охранник увидел нас и заранее поднял шлагбаум, который преграждал въезд на парковку у офиса. Йохен, с достоинством управляя автомобилем, проехал мимо шести длинных рядов для парковки, на которых стояло лишь несколько машин среднего класса. Сейчас всего 6:30 утра, объяснил я сам себе происходящее. Йохен с удовольствием припарковал автомобиль на стоянке с табличкой «Директор» перед главным входом, над которым большими буквами было написано мое имя. Это было мое место для парковки. Я вышел и обошел автомобиль сзади. Поравнявшись с дверью водителя, я посмотрел на Йохена с признательностью и коротко кивнул, что означало: ты свободен.

Глава II

Теперь я находился в своем мире. Две раздвижные стеклянные двери тихо открылись. Я переступил порог своей компании. «Добро пожаловать» – гласила надпись на большом ковре при входе, который простирался по всей ширине входного проема. Мой путь пролегал, как обычно, мимо дамы на ресепшен. «Доброе утро, господин Бергер», – поздоровалась она, доброжелательно улыбаясь моему появлению. Я прошел вдоль длинного холла, закрыл дверь лифта изнутри, вставив свой ключ в замок тринадцатого этажа. Когда лифт поднялся наверх, дверь мягко открылась, и я ступил на свой этаж. Миновав прозрачные переговорные, которые я с любовью украсил оливковыми деревьями и произведениями современного искусства, вошел в свой кабинет. Я очень любил его. В центре помещения размером примерно 50 квадратных метров возвышался большой письменный стол из красного дерева. Стены были увешаны фотографиями в рамках, в основном отражающими меня с известными людьми из сферы политики, спорта или бизнеса. Я опустился в свое кресло из коричневой телячьей кожи и открыл ноутбук. На экране выскочило уведомление: «7:00 – квартальный отчет».

Моя ассистентка Линда появилась в дверях кабинета и с улыбкой приветствовала меня: «Доброе утро, Андреас!»

«Доброе утро, Линда», – ответил я с достоинством.

«Вот ваш кофе и газета. Почту я уже разобрала и переадресовала соответствующим сотрудникам. Вы, как всегда, в копии. Переговорная «Берлин» готова к совещанию в 7:00. Понадобится ли еще что-то?» Ее утренний отчет был уверенным и спокойным. Я любил отчеты. Все должно было происходить по порядку.

«Большое спасибо, Линда, – ответил я, – пожалуйста, организуйте совещание для всех управляющих в 13:30».

«Считайте, что все почти готово», – сказала она, развернулась на каблуке и ушла к своему рабочему месту.

Считайте, что все почти готово? – ее слова продолжали звучать в моей голове, и я осознал, как меня пугают незаконченные вещи. Просто скажи мне, когда все будет готово, подумал я и почувствовал легкое негодование, поднимающееся внутри. В конце концов, я построил эту компанию один. Годы труда, пота и крови. Я инвестировал в нее энергию и деньги. Все это я создал благодаря строгим правилам, дисциплине и честолюбию. Я был в этом абсолютно уверен.

Мое совещание с руководителями отделов, которые презентовали свои цифры по квартальному отчету, прошло хорошо. Во всех отделах была зафиксирована прибыль больше чем на четыре процента по сравнению с предыдущим кварталом.

Однако я заметил, как во время выступления господина Чезника со злостью начертил в своих заметках: «Почему не 24 %?!» Утром я прочел в экономической газете, что Илон Маск за ночь заработал несколько миллиардов евро. Он наверняка очень счастлив – я был в этом совершенно уверен. Убеждение, что мне необходимо заработать больше денег, было несокрушимым. Я был богат, многие считали, что очень богат. Но я мечтал о личном самолете. Готов биться об заклад, у Илона Маска он есть. Эта мысль испортила мне настроение, и я написал в своем списке задач: «В Таиланде найти новые импульсы к максимизации прибыли».

Совещание в 13:30 со всеми управляющими, включая госпожу Бернс, прошло ужасно. Я наконец еще раз объявил, что со следующего дня и на три недели буду отсутствовать. На работе. Там, где я всегда был. Последние двадцать четыре года. Присутствующие отреагировали с пониманием, радостью и облегчением. Ни один человек не отважился сказать, какой это может быть риск, когда глава компании будет отсутствовать в течение трех недель. Я недовольно поблагодарил управляющих и попрощался со словами: «Я ожидаю, что, если хоть что-то пойдет не так, вы мне сразу сообщите. Мой мобильный доступен днем и ночью. Естественно, я постоянно на связи». Коллеги встали и покинули переговорную. «Увидимся тогда через три недели», – крикнул я вдогонку в надежде, что хотя бы кто-то выразит сожаление о моем отъезде так далеко и надолго. Я не подозревал, что обещанное возвращение никогда не состоится.

Остаток последнего дня моей жизни прошел как обычно. Бесконечные звонки, поток писем, цифр, которые нужно было проверить, записи камер видеонаблюдения, которые нужно было просмотреть. Стандартно. Около десяти вечера Линда вошла в мой кабинет и спросила с легким удивлением в голосе: «Андреас, вы еще здесь?»

«Я должен здесь поработать на три недели вперед, Линда?! – воскликнул я с непониманием и претензиями в голосе и добавил: – Честно говоря, я не знаю, нужно ли мне действительно лететь. Как тут будет все работать? Я нужен моей компании».

«Андреас, – улыбнулась Линда и медленно подошла к моему письменному столу, – мы все здесь хотим, чтобы вы и следующие двадцать четыре года успешно руководили своей компанией. Вам действительно нужен отдых. Я каждый день буду здесь и буду информировать вас обо всем, что происходит, обещаю». Меня это не очень убедило, но билет был уже забронирован, а помимо мобильного, ноутбук, планшет и записная книжка упакованы. Все будет хорошо, подумал я и осознал, что не особенно в это верю. «Позвоните, пожалуйста, Йохену, я сейчас поеду», – сказал я Линде.

«Он уже на парковке внизу, Андреас», – ответила она.

Если бы все были такими как Линда, я бы меньше беспокоился, совершенно точно. Я попрощался с Линдой, спустился на лифте на первый этаж и прошел мимо пустой стойки ресепшен с приглушенным светом к выходу. Йохен встретил меня с сердечной улыбкой и уже открыл дверь. Я сел, и «Майбах» тронулся. «Подождите немного, Йохен», – вдруг скомандовал я. Автомобиль остановился, я повернулся и посмотрел в последний раз с гордостью, но одновременно и с тяжелым чувством на здание моей компании. Большие буквы на крыше, меняющие цвет в зависимости от времени суток, горели мягким красным светом. Никогда в жизни мне не пришло бы в голову, что я больше не увижу эту картину. «Спасибо, Йохен», – сказал я, дав понять, что он может ехать дальше.

Остаток дня прошел скучно. Мои чемоданы были уже упакованы и аккуратно стояли у стены в прихожей. На них лежала записка: «Дорогой Андреас, я желаю тебе приятного отпуска. Пожалуйста, не беспокойся о доме. Я о нем позабочусь. С уважением, Марта». Она уже уехала домой, и я был один. Слабый рассеянный свет на лестницах давал ровно столько освещения в прихожей, чтобы я мог ощутить свое присутствие. Засунув руки в карманы брюк, я медленно прошелся по всем помещениям, заглянул во все ниши и обнаружил пустоту. Неутешительный вывод был в том, что мне не хватает моей жены и дочери, но я быстро отбросил эту мысль. «Такова цена успеха», – ответил я с упреком большой пустоте. В этот вечер понедельника я никак не мог догадаться, что всего через несколько дней мне откроется новый взгляд на вещи и я уже не буду называть себя успешным.

1.«Меня сбивают с ног, и я снова встаю» (англ.), слова из песни «Tubthumping», исполнитель Chumbawamba. (Прим. пер.)

Bepul matn qismi tugad.