Kitobni o'qish: «Цугцванг для человечества»

Вместо консенсуса – дубина

– Господин Кьеза, вы многие годы работали в журналистике, сейчас занялись политикой, создав движение “МегаЧип” Почему?

– Две мои книги “Афганистан – год нуля” и “Супервойна” о ситуации в мире стали бестселлерами, это связано с тем, что начинается война. Люди увидели, что дело идёт к войне кавалерийскими темпами. Но большинство чувствует напряжение лишь подсознательно: испытывают страх, беспокойство, часто не понимая, чем вызван дискомфорт. В книгах я стараюсь, не поддаваясь эмоциям, дать логичное объяснение происходящему.

Люди многого не понимают. И это парадоксально: мы живём в обществе информации, но люди в основной массе понимают происходящее меньше, чем 30 лет назад.

Парадокс объясняется тем, что в последние 20 лет сформировалась такая система коммуникации, в которой всё централизировано и монополизировано. Раньше существовали разные идеологии, которые определяли уровень плюрализма. Отсутствие глобальной связи давало возможность разным группам в разных странах интерпретировать происходящее по-своему.

Всё идёт по существу от одного центра, распространяется по всему миру и даёт ложную интерпретацию происходящему, искажённую картину мира в пользу Америки. Американский образ жизни становится доминирующим для всего мира. Но люди понимают меньше, чем раньше, потому что меньше стало разнообразной информации, она унифицирована. Меньше диалектики, борьбы идей. Это приводит к уничтожению демократии: если люди не знают, какие могут быть иные варианты происходящего, то какой у них выбор? А нет альтернативы – нет демократии. Нас довели до этого. И такой мир начинает рушиться. Война – это последствие американской глобализации: вместо консенсуса – дубина.

– Недавно телевидение показало многочисленную демонстрацию итальянской молодёжи против планов войны в Ираке. Известно, что правительство Италии поддерживает эти планы американцев. СМИ выражают в основном позицию правительства. А кто доводит до молодёжи другую точку зрения на этот вопрос?

– Большой частью населения удается манипулировать, убеждать людей в правильности того или иного взгляда. В частности, мнения правительства по этому вопросу. Но не всеми. Европа долгое время жила в условиях демократии. Поэтому люди, так сказать, “вакцинированы”. Они понимают, когда власти врут. Это здорово, когда часть населения может защититься от навязываемого мнения собственным пониманием ситуации. В России большинство людей не в состоянии этого сделать, так как в стране не было демократии. В США большинство людей не в состоянии защититься от навязываемых властью мнений, ибо там давно и умело манипулируют сознанием граждан.

Большинство европейцев против войны. Правительство – это одно, а население – это другое. СМИ усиленно пропагандируют войну. В Италии ситуация примерно ничейная по этому вопросу. Власти ведут агитационную работу очень усиленно. Вполне возможно, что часть людей склонят на свою сторону. Поэтому надо организовывать информационное контрнаступление.

Лет 30–40 назад политика была борьбой идей. У тебя была программа, ты убеждал в ее правоте. Боролся с другими программами. Люди спорили, ходили на собрания… Была демократическая система обмена мнениями. Сейчас всё сконцентрировано на экране телевизора.

Без телевидения твои идеи не существуют, какими бы хорошими они ни были. Или они распространяются в тех кругах, которые никак не влияют на власть. Даже сотрясающие общество скандалы: если они дошли до ТВ – они есть, если нет – то и не существуют. Сейчас политика – это то, что прошло через экран телевизора.

Если политические силы понимают это, они выходят на поле боя с ТВ. Если нет, они проигрывают навсегда. Навсегда!

Через развлекательные программы распространяются многие идеи, аморальные в том числе. Человек, смотрящий неумные развлекательные программы снижает свой интеллектуальный уровень и уровень видения мира. Посмотрите, какое в России количество рекламы пива! И каждый ролик демонстрирует, как это хорошо, приятно – пить пиво. Миллионы подростков невольно воспринимают это. Им вдалбливают: лучше всего – пить пиво.

Виртуальная студия способна создать у зрителя особое настроение. Снимается уже много передач и фильмов, не имеющих никакой связи с действительностью, но убеждающих, что всё это реальность.

ТВ становится реальным центром общества, захватывающим всю политику.

Нашей демократии угрожает не Саддам Хусейн, а эта система СМИ и средств манипуляции сознанием.

– После прочтения ваших книг люди готовы действовать?

– Я часто говорю “Пусть сто капель станут рекой”. Пусть все люди, которые понимают происходящее, объединятся, создадут систему, способную противостоять системе глобальной коммуникации.

Прежние политические организации не умеют это делать, не знают как. Я создал организацию “МегаЧип” Мы стараемся действовать повсеместно: в университетах, институтах, школах, книжных магазинах… Все силы, группы, которые хотят этим заниматься, должны быть скоординированы, чтобы организовать контрнаступление.

Известно, что газеты часто врут. Но почему читатели не могут объединиться и потребовать у главного редактора давать правдивую информацию? Ведь газета зависит от читателей. И они, объединившись, могут на неё влиять, требовать объяснений: почему вы так поступаете, обманывая нас?

Есть много честных журналистов, желающих говорить откровенно. Но они должны чувствовать поддержку если не редактора, то читателей. Я не предлагаю цензуру, нет. Но все разумные взгляды и мнения должны иметь возможность быть представленными в СМИ.

Пусть сто капель станут рекой

Манифест ведущих журналистов Италии о создании организации MEGACHIP

Ситуация с информацией и коммуникацией в Италии и в мире стала весьма тревожной.

Плюрализм в информации уже скорее кажущийся, чем реальный. И тенденция ухудшается. То, что слушают, читают и в особенности видят миллионы людей каждый день, определяется узкими группами, решающими, что должна знать широкая публика, а чего ей лучше не ведать. Почти везде так называемая четвёртая власть уже настолько тесно переплелась с политической властью и настолько зависит от частных интересов, владельцев и контролёров СМИ, что уже практически отказалась от контрольных и критических функций.

Подавляющее большинство коммуникационных потоков производится или контролируется горсткой мировых гигантов. Это настоящая медийная олигополия…

Не стоит удивляться, что коммуникация стала продуктом, почти исключительно произведённым в развитых странах Запада и выражающим идеи, доминирующие в этой части мира. Остальные страны и народы планеты исключены с этого рынка, доступ на который им запрещён в силу структурной неконкурентоспособности. Они вынуждены довольствоваться ролью зрителей, и в этом качестве подвергаются бомбардировке новостей, идей, чуждого им образа жизни и потребления…Они подвергаются процессу стандартизации, который болезнен не только для его жертв, но и деструктивен по отношению к языкам, культурам, целым цивилизациям…

Поскольку становится всё очевиднее, что информация, массовые культурные процессы и развлечение стали по сути товаром, то эта область становится средством извлечения прибыли и в то же время “воспитания” потребителя. Система медиа становится, таким образом, основным инструментом организации власти. Проходящая в ней информация фильтруется, канализируется, контролируется определёнными интересами…Она становится какой угодно, но только не свободной и честной.

Глобальное общество, так называемое общество знания в действительности перешло в руки производителей гигантской “фабрики грёз” дочери и сёстры глобализации.

…Если нужно – а “фабрике грёз” это нужно всегда, – действительность можно существенно изменить в процессе её виртуального отображения. Её можно приукрасить или изуродовать. Это не важно. Важно то, что ею можно манипулировать соответственно потребностям рынка и – главное – власти.

…СМИ фабрикуют мысли и желания, узаконивающие их претензии на право представлять мысли и желания публики. Миллионы людей постоянно подвергаются (с чудовищным эффектом постепенного отложения в сознании) “фоновому шуму”, определяющему не только уровень информации общества и его коллективную культуру, но даже его эмоциональный и этический уровень. Немногие понимают, что и школа, и семья, и даже церковный приход – все эти институты уже опрокинуты мощью коммуникации, которой подвергается молодое поколение. Снижение умственного уровня, образованности, обесценивание нравственных и гражданских ценностей отмеряется ежедневными вердиктами рейтингов, ставших безапелляционными судьями нашей жизни, наших развлечений, нашего потребления. Они бесспорны и безапелляционны…

Всё это решается и создаётся за пределами демократической легитимности, но оказывает радикальное влияние на жизнь огромных человеческих масс. Всё это вредит демократии, гражданскому воспитанию и вообще психическому равновесию зрителей. Тем хуже для них, потому что бизнес нельзя остановить.

Почти никто не заботится о том, что появление homo videns, “человека смотрящего”, этого антропологического подвида, меняет общественную жизнь и саму форму использования демократических прав начиная с права на корректную информацию и воспитание. Современная “агора”, где протекает почти весь политический торг за поддержку, – это телевидение. Тот, кто контролирует эти СМИ – особенно если это монополия, – может нарушить основополагающие принципы любой демократии.

Современное общество – и наше не исключение – ещё сохраняет возможность ответить на этот вызов. Независимая информация, зачастую не производящаяся на продажу, то есть не являющаяся товаром, действует и соревнуется с медийной системой, помогая формированию и распространению критического духа, поощряя демократическое участие в формировании общественного мнения. Но мы не считаем, что надо запираться в «гетто меньшинства». Мы хотим заниматься подавляющим большинством пользователей СМИ и столкнуться с медийной системой на том поле, где она находит поддержку и жертвы…

Мы хотим наступать на медийную систему практической критикой, системной, многосторонней, распространяемой по всей территории, реально плюралистичной и открытой всему гражданскому обществу. Это движение фактически уже существует, но оно раздроблено на сто, тысячи капель, изолированных друг от друга. Капиллярная и важная работа, проведённая ими, не может, однако, достичь критической массы для того, чтобы бросить вызов всевластию – всего лишь кажущемуся – “официальной” коммуникации. Необходимо достичь широкой публики, сидящей перед телевизором, перейти границы, в которые заперта сейчас независимая информация. Нам представляется бессмысленным говорить тем, кто уже всё знает. Но необходимо бороться с механизмом, подчиняющим себе миллионы беззащитных телезрителей.

Предложение

MegaChip родился, чтобы дать ответы на эти проблемы. Мы убеждены, что на этой почве идёт решающая битва за спасение демократии, а не только за право на корректную информацию и достойную коммуникацию. Наше предложение обращено ко всей сети коммуникации и информации: журналистам и учёным, работникам шоу-бизнеса, креативщикам рекламы, студентам, пользователям, практически ко всем гражданам.

Мы предлагаем:

а) Создать независимую обсерваторию коммуникации. Существует настоятельная потребность знать и интерпретировать всемирную стратегию информационно-коммуникационных технологий, поведение национальных и зарубежных собственников, стратегии финансовых инвестиций, рекламные потоки и их развитие в национальном и международном плане. Во всех этих областях сейчас принимаются решения, которым суждено глубоко повлиять на будущее всей планеты. Не знать о них означает проиграть, ещё не начав войну.

б) Проводить мониторинг качества и количества продуктов национальной (и не только) медийной системы. Это необходимо как операторам профессионального рынка, так и гражданам, чтобы противостоять произволу и давлению, подрывающему свободу информации и достоинство публики, мешающему транспарентности и использованию своих прав. В связи с этим необходимо вовлечь, в первую очередь, сотни центров и групп независимой информации, университеты и исследовательские центры, а также профсоюзы всех профессиональных категорий, от журналистских до потребительских организаций.

в) Уровень подготовки операторов информации и коммуникации. Необходимо определить или выработать заново этические и деонтологические стандарты всей медийной системы, находящейся в процессе мощной трансформации. Это потребует прямого участия заинтересованных профессий, прежде всего, журналистов.

г) Уровень организации политической борьбы за демократию в коммуникации. На основе приобретенного ноу-хау необходимо провести учёт существующих сил, узнать их опыт, способствовать их распространению через сеть и координационную национальную организацию. Необходимая ударная масса может быть достигнута только одновременными и скоординированными акциями.

Неуязвимость власть имущих от информации объясняется только тем, что никто никогда не бросал им вызов.

Слабость журналистов и других операторов информации объясняется в том числе и их изолированностью и раздробленностью.

MegaChip хочет дать бой, заранее объявляя о своих целях – наступление на все компоненты медийной системы и достижение коммуникационной и информационной корректности. Мы прекрасно знаем, что это будет непростой бой, в котором власть имущие от информации прибегнут к мощи, находящейся в их распоряжении. Поэтому нам надо будет производить солидно обоснованное знание и безупречную информацию. Мы хотим слить тысячи капель в общий опыт и сделать из этого “новость” способную достичь широкой публики, политиков и институтов власти.

Наше предложение открыто для всех. Те, кто захочет его разделить и участвовать в нём, смогут увеличить (а не уменьшить) свою идентичность в более обширном и эффективном плане. Мы прежде всего намерены открыть дискуссию с теми – и их много, – кто осознает стратегическую потребность в создании новой организации для невиданной прежде борьбы. Это шаг решающей важности для победы в борьбе в защиту демократии, общественных, гражданских прав и мира.

Giulietto Chiesa, Arturo Di Corinto, Pino Di Maula, Massimo Loche, Vincenzo Maddaloni, Paola Manduca, Federica Morrone, Valentina Pascarelli, Rocco Rossitto, Francesco Ruggiero, Davide Sacco, Marco Sisi, Carola Spadoni, Gabriella Turnaturi, Maurizio Torrealta, Luca Valeri Curti, Roberto Vignoli, ZabrinskyPoint.org

«Литературная газета» № 42, 2002 года

Планета кривых зеркал

– Г-н Кьеза, чем вызван ваш нынешний приезд в Москву?

– Желание наблюдать ситуацию в преддверии выборов и смотреть, как все, что происходило, особенно в Ираке, отражается на нынешней внешней и внутренней политике России. Потому что я считал и считаю, что Россия должна быть большим игроком на мировой арене, несмотря на все переживаемые за последние 10–12 лет проблемы, она остается очень большим главным действующим лицом на мировой арене. Поэтому надо понимать, что происходит в России.

– О выборах 1996 года вы написали книгу «Прощай, Россия», где вскрыли механизм фальсификации, подтасовок, натяжек во время тех выборов. Какова ваша оценка предстоящих выборов? Будут ли они честными, видите ли вы равенство возможностей участников?

– Нет, считаю, что не могут быть нормальными выборы, когда существует монополия на средства массовой информации. Равных условий не будет. К сожалению, ситуация в России очень похожа на ситуацию в Италии, где один человек практически возглавляет и руководит прямым или косвенным образом всеми шестью каналами, государственным и частным телевидением. В таких условиях нельзя говорить о демократии, о нормальных выборах, о равных условиях. Их нет, поэтому нет нормальных выборов демократического порядка.

– А какую роль тогда играют иностранные наблюдатели? Они просто фиксируют это? Тогда зачем они нужны?

– Они не нужны. Все предыдущие выборы, которые состоялись в России после развала Советского Союза, были в разной мере сфальсифицированы, сфабрикованы, искажены.

А наблюдатели вообще не наблюдают ничего. Приезжают люди, которые не знают России. Ходят по избирательным участкам, не понимая ничего. Наблюдают. Я помню очень хорошо, что происходило на последних парламентских выборах. Приезжала делегация итальянских политических деятелей. Они уже собрались в итальянском посольстве до выборов, и посол им сказал, что выборы будут хорошие. Я возмущался, потому что как может быть до выборов решено, что они будут хорошими?

Вообще, это всегда было политическое решение, независимо от исхода выборов – поддерживать или не поддерживать победителей этих выборов. Европейское сообщество таким образом принимало участие в этой фальсификации. Надо сказать определенно и без всякого джентльменского договора, что европейцы принимали участие в лигитимированности сфабрикованных российских выборов. Так будет и дальше.

– Вы проработали в нашей стране 20 лет, приехав в СССР в качестве корреспондента газеты итальянских коммунистов. Как вы можете оценить степень свободы в современной России? Отмечу, что по данным организации «Репортеры без границ»,

Россия стоит на 148-м месте из 166 исследованных стран по этому показателю.

– Я был корреспондентом «Унита». Жил первые 8 лет в России именно как корреспондент коммунистической газеты. Но отличался от всех других корреспондентов, потому что и тогда честно говорил о том, что я видел. Здесь свобода слова сейчас – очень относительная идея. Есть определенные моменты: человек может писать вещи, которые раньше невозможно было писать, формально не существует никакой цензуры. Но существует фактически всеобщая цензура. Сам факт, что здесь уже нет прямых телевизионных передач, все записывается заранее – значит, контролируется до эфира – это уже очень серьёзный показатель.

И есть большая доля самоцензуры. Журналисты об этом знают: есть темы, которые лучше не затрагивать. Например, я был здесь во время выборов в Чечне. Выборы в Чечне были, по-моему, полностью сфабрикованы. Никаких сомнений по этому поводу у меня нет.

Но самое важное, что никто из журналистов не поднял проблему. Мне об этом не известно, по крайней мере. Все, что я видел, – это была единодушная тотальная позиция. А это ненормально. Потому что не может быть, что все одинаково думают в такой свободной стране, как Россия сейчас. Шучу, конечно.

– Будут ли иметь желаемый результат забастовки против увеличения пенсионного возраста, прокатившиеся по Италии?

– Забастовка была очень мощная. Но у нас тоже происходят странные вещи. Раньше, лет 20 назад, тоже были такие объединённые профсоюзами мощные демонстрации, всеобщие забастовки. Разные профсоюзы едины в резком отрицании этого проекта правительства. Когда такие сильные забастовки шли, была реакция и парламента, и политических партий, и правительства. Они должны считаться с этими манифестациями. А сейчас как будто ничего нет. Бастуют – ну и что? А правительство продолжает действовать, как и прежде. Значит, правила политической игры уже довольно глубоко изменились.

Я считаю, что это тоже эффект монополизации системы средств массовкой информации. Если допустим, целый день бастуют 2–3 миллиона людей, а вечером все теленовости об этом молчат, и никакой информации по этому поводу нет, значит, 30 миллионов остальных итальянцев не знают, что забастовка проходила, как она происходила. Поэтому политической эффект нивелируется. Не для тех, которые бастовали – их семьи знают, их друзья знают. Но остальное население изолировано от этого, не знает, не понимает.

Когда система массовой информации в руках правительства, когда нет возможности выражения разных позиций, нет плюрализма информации – это фактор искажения реального демократического процесса. Поэтому трудно сказать, насколько итальянские рабочие могут защитить право на пенсию.

– Согласны ли вы с тем, что социальные завоевания рабочих западных стран стали возможны благодаря нашей революции, образованию Советского Союза? Капиталистам Запада было, чего бояться. И не наблюдается ли наступления на эти завоевания после распада СССР? Может, именно потому правительство Италии решило наступать на права трудящихся, что уже им некого бояться?

– Связь между двумя явлениями, конечно, существует. И связь глубокая. Но не прямая. Конечно, после исчезновение Советского Союза все эти 15 лет мы наблюдали очень явно, что капитализм, особенно американский капитализм, стал более агрессивным, односторонним. Нет препятствий. Они считают себя не только победителями, но и что вправе делать всё, что угодно. Потому что нет противовеса внутри, во внешней политике то же самое. Это ясно ощущается.

Учёные разных взглядов, политических воззрений об этом пишут уже давно, что, конечно, всё время своего существования Советский Союз был не только сдерживающим фактором развития капитализма на Западе, но это был очень сильный притягательный пример социальной политики. Были искажения пропагандистские, мы не знали всего, что происходило внутри Советского Союза, было много идеологии, много пропаганды, даже откровенной неправды. Я жил здесь в 80-х годах и видел своими глазами всё, что было хорошо, и всё, что было абсолютно нехорошо. Поэтому не склонен идеализировать. Но тем не менее бесплатное образование, медицинское обслуживание действительно было. На Западе, особенно в Европе, многое сделано на базе этой модели. Надо обеспечить определённую часть населения, которая не может защитить себя этими системами.

А сейчас наоборот происходит всеобщая приватизация. Приватизация услуг населению, приватизация страхования, приватизация пенсий, так называемые фондовые структуры, которые тебе дают пенсию, только если ты заплатил лично. Это уже не государственная, а личная система. Мы видим, что безопасность людей и уверенность в будущем уменьшается с каждым годом, с каждым днём, можно сказать. И поэтому на Западе стало более дико, чем было раньше. Раньше на Западе – в Италии, Германии, во Франции – очень хорошими были системы социального обеспечения. И вдруг все меняется, Запад дичает. Слово «солидарность» исчезает из словаря. Это слово уже не понимают. Особенно молодое поколение.

Это я очень плохо и для социализма, и для капитализма. Плохо для жизни людей.

– Понимают ли на Западе, что проблемы, возникшие в мире после распада Советского Союза, несравнимо серьёзнее, их труднее разрешить, чем те, что были в то время между Западом и Советским Союзом и вообще в мире?

– Тогда западные люди сказали советским людям – освободитесь от коммунизма, у вас всё будет хорошо – будет свобода, будет рынок, будут товары в магазинах. Это было очень упрощенное, нереальное обещание. Ничего этого не произошло, потому что не могло произойти. Потому что социальные процессы намного сложнее и длиннее. Демократия не создаётся в один день. Демократии нужна подготовка, нужны века, по меньшей мере, поколения. А всё хорошее, что на Западе происходило в области демократии, было следствием создания гражданского общества. А гражданское общество не создаётся по декрету, по указу. Гражданское общество – это следствие развития культуры народа.

Конечно, надо было реформировать социалистические структуры. Это абсолютно необходимо. Но надо было реформировать, а не разрушать. Разрушение не производит ни демократии, ни порядка, ни рынка, ни свободы. Ничего этого не появилось. На место старых руководителей пришли новые, ещё более жёсткие, более непримиримые, чем предыдущие.

Это часть правды, которая относится к бывшей социалистической системе. А с другой стороны, и наша демократия, вытеснив этот противовес, стала хуже. Мы сами испортились. У нас во власти есть люди, которые ничего не боятся, они могут позволить себе нападки на демократические завоевания, на свободу, включая свободу слова.

Через 12 лет после падения Советского Союза получается, что демократии в западных государствах меньше, чем раньше. Вот результаты, которые мы получили.

– После распада Советского Союза Америка превратилась, собственно говоря, в мирового жандарма. И она развязывает войны под теми или другими предлогами, но действительная причина, по-моему, всем ясна. И мой вопрос связан именно с этим: разгромив Советский Союз, супердержава, Соединенные Штаты стали бесконтрольными. И мы видим, к чему это приводит.

– Это правда, я бы даже больше сказал. Американцы были жандармами мира уже давно. Даже когда существовал Советский Союз. Обвинение к ним более серьёзное, чем вы предъявили. Они стали не только жандармами, они стали империей. Я никогда не хвалил Запад как таковой, я смотрел реалистично как на его завоевания, так и на его недостатки и раньше. Но сейчас можно сказать, что Запад не существует больше как общая идея. Как общая идея он, и это одно из последствий, уже мертв. Империя не нуждается в союзниках. Зачем нужны союзники, когда я император? И американцы действительно ведут себя как императоры. Посмотрите на войну в Ираке.

Они действуют самостоятельно. Не требуют никакого разрешения ООН. Взяли в союзники наиболее сговорчивых, удобных, например, Великобританию. Остальные не хотели ввязываться. США сами сделали всё, что хотели. И в Афганистане по существу то же самое. И будут вести себя так же в дальнейшем. Эта империя больше, чем жандарм. Это “новый мировой порядок”.

– Вы стали инициатором создания общественного движения «Мега чип». В чём вы увидели необходимость его создания при изобилии общественных организаций?

– Итальянское демократическое движение ещё не поняло, что в последние 20 лет произошли изменения радикальных структур в политике западных государств. И здесь у вас тоже сейчас нет никакой разницы с этой точки зрения. У вас очень жёсткая монопольная структура. У нас тоже монополия в Италии очень жёсткая, практически всеобщая. В других странах более гибкая ситуация: в Германии, в Англии, во Франции, в Америке не так плохо.

Но и там произошли глобальные изменения. Состоят они в том, что система средств массовой информации стала самой мощной структурой власти. Четвёртая власть уже не существует, практически, нигде. Имеется в виду, что четвёртая власть независима от трёх других: исполнительной, законодательной, судебной. Она является частью власти, исполнительной власти. И поэтому не играет никакой роли в корректировке. Она не корректирует, не критикует. Она участвует во власти.

Итог происходящего – миллионы людей получают каждый день, каждую минуту, искаженную картину мира – посредством телевидения. Вот что происходит. Как можно говорить о демократии, когда миллионы людей не имеют необходимой информации, чтобы принимать решение? Как можно голосовать один раз в пять лет или четыре года, если у тебя нет реальной картины мира? Вся система средств массовой информации нам даёт искажённую картину. Возьмите телевидение. По сути мир – это то, что вы видите на ваших каналах. А там 50 % рекламы. Значит – полное искажение. Реклама – это фальсификация. В принципе! А потом тележурнал, новости: какие-то темы трогают, а какие-то не трогают никогда. Значит – тоже искажение. За нас решают всё, что мы должны знать и особенно всё, что не должны знать.

Плюс развлекательные программы. Также идеология. Через развлекательные программы идёт массовый поток идеологических представлений. Как показывают женщин, например? Фигуры женщин, которые сходит с экрана телевидения, это реальная фигура женщины России? Я думаю, что нет.

Подумайте о ваших детях. Я всегда, когда говорю об этих вещах, спрашиваю: кто из нас, выйдя из дома, доверил бы своего ребёнка первому встречному на улице? Никто. Каждый оберегает своих детей. Но мы делаем это каждый день. Миллионы людей каждый день предоставляют своих детей в руки совершенно не известных людей, между прочим, более подозрительных, чем прохожий на улице. Эти не известные люди делают программы, чтобы воспитывать ваших детей совершенно неправильно. Воспитанность ваших детей им безразлична. Их цели – продавать товар. Используют ваших детей, чтобы продавать. Потому что дети – самые хорошие тележки, на которых можно подвезти вам товар. Используют и ваших детей, и вас как потребителей. Вы к этому готовы?

Мы поняли, какие изменения в культурном смысле происходят таким образом? Не поняли.

Демократические силы и у вас, и у нас ещё этого не поняли. Они думают, что, как и раньше, достаточно создать хорошие платформы, развивать хорошие идеи, сделать хорошее предложение, как нужно жить и т. д. Но каждый из нас говорит что-то, его кто-то слушает. Я могу написать статью. Сколько человек её будет читать? Ну, 50, юо, 5000 человек. А одну передачу телевидения одновременно каждый вечер, каждый день, каждый час смотрят миллионы людей. Это несравнимо.

Таким образом мы реально теряем демократию. Это происходит во всём мире. И на Западе, и в России, и везде. Мы в результате действий средств массовой информации теряем подлинную демократию! Потому что лишаемся реальной информации, возможность критически оценивать ситуацию и т. д. Нас обманывают, нами манипулируют. И манипулируют не один день. Манипулируют в течение нескольких лет подряд. И это аккумулируется, это создает новую систему ценностей. Вот что происходит.

И пока ещё демократические силы не понимают, что здесь нужен поворот, поворот в мышлении, не знают, как защититься от этого, как организоваться, какие организации нужны, чтобы защититься коллективно. Получается, что каждый из нас сидит перед телевизором в полном одиночестве. Можешь просто выключить телевизор и все. Но это – не выход.

Вы спросили, зачем мы создали свою организацию? Я шутливо назвав «Мега чип». Мега – это большой. Проблема огромная. Это проблема современного мира. А «чип» – маленькая частица, которая создает телевидение и структуру передачи. Большая проблема и маленькая, как кажется, техника. Но это ключевой центр мировой политики в будущем. Или мы поймем это и на этом построим теорию и практику политической борьбы, или мы проиграем.

– В чём заключается деятельность вашей организации?

– Я резюмирую одним словом – альфабетизация населения. Это новый язык. Язык телевидения – это язык, который мы ещё не знаем. Есть люди неграмотные. Они могут говорить и слушать, но не умеют читать и писать. Мы безграмотны в отношении языка средств массовой информации, особенно, подчёркиваю, телевидения. У нас ошибочное представление. Нам кажется, что мы можем читать. Сидим – смотрим телевидение, и нам кажется, что мы понимаем. Ошибка. Мы не понимаем. Это очень сложный язык. Экран – это большой квадратный. Мы смотрим в центр экрана. А всё остальное, что находится в экране и движется, мы видим, но не контролируем.