«Королева пустыни» kitobidan iqtiboslar
Ислам – величайшая в мире республика, нет ни расы, ни класса внутри этой конфессии…
Не в мундире только я и кошка.
Ох, наши бедные косточки! Когда мы наконец уложим их в могилу, как же они будут ныть…
Я провела два часа, взятые прямо из “Тысячи и одной ночи”, с женщинами дворца. Думаю, мало осталось мест, где можно увидеть подлинный Восток в его обычаях, как он живет уже сотни и сотни лет, и одно из таких мест – Хаиль. Вот они были передо мной, эти женщины, одетые в индийскую парчу, увешанные драгоценностями, обслуживаемые рабынями. Они передаются из рук в руки, их берет себе победитель… подумать только! У него руки красны от крови их мужей и детей. У меня это все никак в голове не укладывается.
Это была какая-то «гора зла… и я совсем не чувствую себя дочерью королей, которой мне полагается здесь быть. В Аравии быть женщиной – это бремя».
И если бы вы прислушались к этой песне, вы бы узнали, что самое лучшее в мире – пойти и убить своего врага.
Хью был чудесным отцом и не особенно переживал, что ребенок может пораниться.
Мне интересно: остаёмся ли мы теми же людьми, когда меняется окружающая обстановка, связи, знакомства? Вот то, что есть я, что есть пустой сосуд, которые проходящие мимо наполняют, чем хотят, здесь наполнен таким вином, от котором я никогда не слышала в Англии... Как велик мир, как велик и как чудесен! Мне теперь кажется до смешного самонадеянной мысль, что я свою мелкую личность смею проносить через половину его и наивно пытаюсь измерить... то, к чему вряд ли применима какая-либо система мер
При тщательном анализе своих чувств я пришла к выводу, что в этих случаях я пугаюсь. Наверное, это страх – некоторая нервность разума, когда он, как очень свежий конь, натягивает поводья и резко их отдает – ты знаешь это чувство в руках, как неровный пульс. У меня одна лошадь дома все время это делает, совершенно бешеная. А потом – глубокое желание, чтобы в следующий час тебе ничего не грозило! Да, это страх.
Согласно правилу, установленному с четырнадцатого века, женщина может выйти из дома только в трех случаях: когда ее ведут в дом жениха, когда умирают ее родители или когда ее хоронят. Обычная женщина в Хаиле выходила на улицу только ночью, полностью закутанная, и лишь для того, чтобы навестить родственниц. Чем богаче и знатнее семья, тем строже она толкует правила. Каждая женщина должна иметь при себе опекуна-мужчину, даже если это мальчик вдвое ее моложе, и это он будет заключать ее брак. Мужчина может иметь до четырех жен – при условии, что проявляет одинаковую щедрость ко всем ним, – и сколько угодно наложниц. Он может развестись с женой без указания причин, только произнеся простую словесную формулу при свидетелях.
