«Дальше живите сами» kitobidan iqtiboslar, sahifa 2

...все, что предшествует слову «но», – полная ерунда, можно даже не вслушиваться.

Вообще с определенного возраста никто своих родителей в упор не видит — остаются только эпизоды из прошлого да клубок неразрешенных конфликтов.

— Он шутит, — вступается за меня мама.

— Я не шучу, — говорю я.

— Он не шутит, — подтверждает Венди.

— Он серьезен, как сердечный приступ, — подхватывает Филипп.

Ездить на "порше" — это как секс с моделью. Обертка глянцевая, а внутри все как обычно.

Впрочем, вслух я такие вопросы давно не задаю: себе дороже. В ответ меня смерят снисходительным взглядом, который припасен у всех родителей для всех не-родителей, чтобы напомнить, что я пока - человек неполноценный.

Люди женятся, чтобы иметь союзника против своих родственничков.

Когда на нас нападают, мы тут же стоически прячемся в раковины. А раковина рассчитана на одного.

- Скажи, о чем ты сейчас думаешь, - просит она. – Пожалуйста.

Абсурдная просьба. Наши неотредактированные, не приглаженные чувством вины или стыда мысли не отличаются приличием или любовью к ближнему, они совершенно не предназначены для озвучивания, поскольку могут либо кого-то больно ранить, либо выявить, какие мы на самом деле себялюбцы и подонки. В сущности, мы никогда и ни с кем не делимся своими мыслями, мы делимся лишь отфильтрованными, обеззараженными, разбавленными водицей растворами этих мыслей, их сладенькими голливудскими экранизациями, предназначенными для детей от тринадцати и старше.

Если решения нет, нет и проблемы.

Она тебе изменила, и я понимаю, как тебе больно. Но это лишь секс, мальчик, удовлетворение телесного зуда. Мы придаем этому слишком большое значение, нас так запрограммировали. В результате мы теряем из виду куда более важные вещи. Лес густой, и секс в нем – лишь одно дерево.