Kitobni o'qish: «Хомячок на лезвии 2»

Глава 1

Мез

Я сидел на самом краю висящего бассейна, глядя на то, как вниз, на город, падает пепел от успокаивающей мятной сигареты. Очередная судорожная затяжка – и маленькие хлопья, тлея, снова парят над бездной, слегка лениво покачиваясь из стороны в сторону. Эту пачку мне презентовал Мастер Максимиллиан Сафатера, на случай «когда все скатится во ржу и будет казаться, что все усилия бессмысленны, а жизнь закончена. Они позволят посмотреть на ситуацию с трезвой головой». Да, он так и сказал. Не «если», а именно «когда». Видимо, уже на этапе сборов что-то подозревал.

Привязка болезненно ныла, не давая забыть о тех резких рывках от моего так называемого Мастера. Странно, что она так быстро успокоилась. Я думал, она еще минимум сутки будет пытаться вырвать мне душу, скручивая и дергая ментальный жгут. Может, у нее даже получится разорвать связь, она ведь талантливая девушка. Говорят, Оружия после такого становятся буквально овощами. И теряют смысл жизни. Со мной тоже это произойдет?

Наверное, если появятся подобные предпосылки, лучше сразу завершить свое существование. Пусть с миссией разбираются уже Кайден и Ланселот. Благо с сэвеном, который останется с ними после моей смерти, восстановить свой боевой потенциал они быстро смогут. А муж главы клана лучше разберется в проблеме… наверное… если не станет таким же овощем, как и я, не ощутив в этом мире свою госпожу. М-да…

Эти сигареты хорошо помогают мыслить логически, без эмоций. Не справятся они. У Кайдена сейчас на уме только малолетний Мастер, у Ланселота в голове будет тоже Мастер, но потерянный.

И несмотря на то что я сейчас в совершенно подвешенном состоянии, соображаю еще здраво. Значит, надо действовать, пока окончательно не рассыплюсь во ржу. Надежда только на то, что Лали не сразу разберется, как отравить мне жизнь через связь. И не станет мешать, хотя бы до освобождения детей.

Лали… зачем она вообще это сделала? Зачем притворялась? Зачем лгала? Ведь получается, все ее рассказы об этом мире, об отношениях с артефактами – ложь. Ну, раз ей так надо было преодолеть мою бдительность и привязать, то ради чего?

Я сделал еще одну затяжку, снова напрочь избавляясь от эмоций. Запах мяты наполнил сознание и очистил разум от ненужных примесей.

Нет, что-то не сходится. Ладно, допустим, Лали лгала. Но все остальные? И весь мир, который я видел, чувствовал. Надо быть совсем нездоровым на голову параноиком, чтобы заподозрить столь масштабную мистификацию-ловушку с участием множества существ и даже природных явлений.

Или?

Бред.

А еще… я же почувствовал ее ужас. Она испугалась больше, чем я, и тут невозможно было солгать. Особенно когда привязка вот только вошла в ауру, в тело, в кровь. Это первое единение всегда до донышка. А ей это точно знать неоткуда, она со стопроцентной вероятностью дитя этого мира.

Это что получается?

Она не хотела? Не знала, что я по ее меркам артефакт?

Но тогда… получается, именно я – главный злодей в ее истории. Как иронично. Тогда почему больно именно мне?

Решительно затушив сигарету, я встал и пошел одеваться. Надо ехать к Кайдену. Думаю, там я найду ответы на многие вопросы. Заодно успею перехватить Крыкса, объяснить ему свое видение и понимание ситуации. Возможно, он поможет найти, уговорить и образумить Лали. Нам надо поговорить.

* * *

– Что? – Глаза Кайдена стали неправдоподобно большими, а потом наполнились каким-то жалостливым недоумением. – Мез, ты идиот? Она же не скрывала, что родилась в питомнике.

– И что?

– О прародитель! А подумать? Кто будет растить в питомнике обычных людей? Они и так плодятся словно цвирки! Тебе прямым текстом с самого начала было сказано, что девушка – оператор! Если ты не хотел слушать и слышать, то это не она тебя обманула, а ты сам себя обманул! Точнее, получается, ее обманул. Самый главный страх здешних операторов – насильственная привязка. Рабство у артефакта.

– И именно потому я ее ни в чем не обвиняю. Случилась ошибка. И нам надо ее исправить. А мой новоявленный Мастер сбежал в туман и дергает за связь так, будто хочет устроить мне внеплановый инфаркт.

– Ага, я вижу. Небось успел наговорить всякого? Или не успел, она раньше сбежала? – Я неуверенно кивнул, вспоминая наши эмоциональные перекрикивания. Вроде тогда она меня даже не слушала, полностью растворившись в своих страхах и эмоциях. А Кайден наморщил лоб и вдруг болезненно нахмурился. – Слушай. Мне тревожно. Здесь она не появлялась, куда могла еще пойти? Дело в том, что оператор сразу после привязки… короче, не слишком адекватен и совершенно беззащитен. Хотя, конечно, не уверен, что такое происходит после привязки к Оружиям из нашего мира. Я свою привязку, как ты помнишь, спокойно пролежал в обмороке.

– Надо расспросить этого цвирка. Он все еще у тебя обитает? – Я старательно давил тревогу в душе, но она все равно росла.

– О чем расспросить?

Мы с Каем резко обернулись. В дверях стоял Крыкс, вопреки ожиданиям совершенно не сонный, а какой-то весь… как его тезка, уже выпустивший жало и клешни.

– Где моя сестра? – Голосом ржавого мальчишки можно было сталь резать. – Я доверил ее тебе, пришелец. Где она?

– Держи. – Я протянул ему уже хорошо зарекомендовавшую себя сигарету и, чтобы показать пример, сам затянулся первым. – Поверь, это понадобится. Позволит воспринимать все спокойно и дослушать до конца. Клянусь, что ни слова не совру и расскажу все без утайки.

– Надо разбудить Морфа, – решил белый меч. – Вы пока разговаривайте, не думаю, что до убийства дойдет, так что… я сейчас.

– Итак. – Проводив глазами скрывшегося за дверью Кайдена, Крыкс подошел и сел на диван. Взял у меня сигарету и умело затянулся. Выпустил облако ароматного дыма и полоснул взглядом. Из его глаз сразу же пропал гнев, но настойчивость никуда не делась. – Начнем с главного. Где Лали?

Сейчас он не был похож на шалопая и жулика. И на мальчишку с помойки тоже похож не был. Передо мной сидел взрослый, уверенный в себе и жестокий Мастер.

– Не знаю. Убежала, поняв, что я артефакт.

– П-понимаю. А теперь расскажи всю историю с самого начала. – Он снова затянулся. – Хорошая дурь. Возможно, я даже смогу дослушать до конца и не убить тебя на месте.

Глава 2

Мез

– Значит, привязал. И как только она это поняла, то впала в панику и убежала? – пугающе спокойно переспросил Крыкс.

– Да. Но как я уже сказал, в нашем мире все наоборот. В более подчиненном состоянии находится именно Оружие, то бишь артефакт. Потому и моя реакция… была не слишком правильной, – не стал утаивать я.

– Так, погоди. – Он все еще оставался серьезным, и эта внутренняя основа, стальная, жесткая, никуда не делась. Хотя интонация чуть поменялась. Откуда у меня такая чувствительность к нюансам чужого голоса, интересно? – Погоди. Еще раз. Она тебя трахнула, ты ее привязал, а потом вы, как два дебила, испугались и разбежались, я правильно все понял?

– В общих чертах. Из-за паники она стала остервенело дергать за неокрепшую духовную связь, что причиняло мне огромную боль. Быть адекватным в таком состоянии действительно сложно, – жалкое оправдание, но тем не менее ни слова лжи. Как я и обещал.

– Откуда растут ноги у чокнутой реакции сеструхи, я знаю. Да и ты догадываешься, но повторю, чтобы не было потом непоняток и двойных толкований. Мы операторы из питомника. Дети, выведенные и выращенные для того, чтобы быть игрушками и едой для артефактов. С самого рождения нас ломали и готовили именно к такой судьбе. А когда мы получили свободу от тех, кто нас ел, появились те, кто хотел просто трахать и владеть. Лали особенно «повезло» на таких желающих, и ее паника объяснима. А ты-то с какой чернухи испугался?

– Я понимаю. Но буду честен, жалости это у меня не вызывает. Я Оружие из жестокого многочисленного клана, где мне подобными торговали как дешевыми вещами. Как только мать скончалась, я сразу был продан своими же братьями в лабораторию, где мне отрезали половину тела и души. И потому я не понимаю, как… – кажется, вот тут меня начало слегка срывать на эмоции, – как вообще она смогла меня привязать?! Я – лезвие без рукояти. Ядовитый клинок непонятного вида и формы, прикосновение к которому опасно для жизни. Не только физически, но и ментально.

– Да тут как раз все понятно, – хмыкнул Крыкс. – Ну чего вытаращился? Она Хомяк. Не просто так получила свое прозвище. Ты видел, как эта живность кобру жрет? Думаешь, змеюка в процессе не кусается или из нее при смерти испаряется яд?

– Но Лали не животное! Она может быть похожа на этого грызуна характером, а не всеми свойствами тела, – с сомнением произнес я, вспоминая все, что знал о жителях этого мира. Разве на определенных животных походили не артефакты, чьи предки питались душами? Операторы звериных черт не перенимали.

– Да, только вот выросла она примерно в тех же условиях, что и настоящие хомяки. И выжила там, где другие загнулись. Думаешь, как она от Ская свинтила? Просто в один «прекрасный» момент, когда этот скот летел над аномалией, одна из его игрушек сорвалась с привязи, раскровянила рожу уроду и спрыгнула. Да, прямо в чернуху. Никто не ожидал, что она выживет и вернется. Даже я.

У меня поневоле начали вставать дыбом волосы. Мы тоже по дороге от норы в Перепечки летели мимо края аномалии. И сколько бы ужасов двух миров я ни видел, меня все равно пробрало от концентрации… мерзости. Чернота была такой густой, что колыхалась в естественной впадине рельефа как вода. Вода, у которой есть собственное сознание и чувство всепоглощающего голода.

Лали тогда сказала, что именно от этой дряни отпочковываются мелкие чернухи, шастающие по пустыне как хищники. Спокойно так сказала, даже плюнула с высоты в черноту. На нее ядовито-болезненная аура этого места не произвела ни малейшего впечатления.

Я тогда не обратил внимания. А зря, как выяснилось.

– Короче, тебя теперь тоже можно трогать руками, – резюмировал Крыкс и криво усмехнулся, в доказательство ткнув пальцем в мою кисть без перчатки. – Сам не заметил? Когда ты у нас только появился, для меня ты пах как вонючее облако моего тотема. А теперь вон даже мелкая за руку берет, и ничего.

Я недоуменно застыл. Да. Да… Прародитель меня побери. А ведь действительно, меня без последствий перелапало уже столько народа, а я только сейчас это заметил! На Горгонзоле более-менее безопасно это могли делать только самые близкие из нашей банды. И то только потому, что за годы совместной жизни у них выработалось что-то вроде кратковременного иммунитета. Если хвататься за участки голой кожи не дольше чем на несколько секунд, ожога не возникало.

– Но почему?

– Да фиг его знает, – пожал плечами Крыкс. – Может, покусала она тебя, может, впитала, может, обезвредила чего-то этой вашей связью. Мне ваши интимные подробности неизвестны и не очень интересны. А вот то, что ты ее отпустил в таком состоянии…

– Думаю, если бы я побежал следом, то вызвал бы еще большие страх и панику, – пожал я плечами.

– Ладно хоть, сообразил ко мне прийти сразу. Так. Помолчи две минуты, думать буду. Хотя нет, не буду. Поехали.

– Куцыр или антиграв? – Я не стал спрашивать пункт нашего назначения, Крыкс знал Лали и этот мир гораздо лучше меня.

– Берите зверя, – возник на пороге гостиной вчерашний старик. Морф его зовут, я вспомнил. – И начните с отеля. А если служащие ничего не скажут и на камерах не будет ничего подозрительного…

– Ты думаешь?! – резко обернулся к беловолосому Крыкс, резко бледнея и закусывая губу. Потом снова дернулся ко мне: – Так. Слушай, твой куцыр, он же нюхач! Мра, надо было сразу его по следу пустить, имбецил ты артефактов! Походу, реально эта ваша связь мозги плавит.

– Ты даже не представляешь как. У некоторых на восстановление уходят годы, – невесело фыркнул я и мысленно позвал сэвена.

– Я как раз представляю. – Сквозь крысиную внешность снова выглянул какой-то более опасный зверь, но тут же спрятался. – Лишь бы этот не был тут замешан.

– Кто?! – Сердце стукнуло о ребра и провалилось куда-то в желудок.

– Поехали, на месте разберемся!

Поправив маскировку, мы снова вернулись к этой злополучной гостинице. Я уже не мог понять, ненавижу ли я этот образчик местной пафосной архитектуры или наоборот. Слишком уж много событий здесь произошло, как хороших, так и не очень.

– Камеры фиксируют вашу спутницу только до выхода. Куда она побежала дальше, мы понятия не имеем. Все-таки нашей ответственностью является безопасность только в самом здании. – Врет. И даже особо не скрывает, что врет. Я честно выбирал между двумя вариантами – устроить здесь кровавую бойню или поступить, как они хотят, то есть дать взятку. Но тут в голове раздался скорбный зов моего сэвена, и у меня мурашки пробежали по коже. Он нашел ее запах. И не только ее.

– Что ж, жаль, – абсолютно безэмоционально сказал я, и две небольших, отравленных медленно действующим ядом иглы полетели в шеи местной продажной охраны. – Вы сами знаете за что. У вас есть ровно четыре с половиной часа, чтобы где-то найти противоядие. А хотя… постойте. Точно. В этом мире его еще не существует.

И отвернулся. Встретился взглядом с Мастером-цвирком и резко сказал как отрубил:

– Она у Гатто. Ты знаешь, где его логово?

Глава 3

Лали

– Мра, бесполезная сука! – Гатто с ненавистью пнул меня в бок, пока я корчилась на полу в его спальне. – А какая принципиальная раньше была, свободолюбивая. Тьфу! Разве не ты клялась, что никто из зверомордых не сможет тебя привязать? И говорила, что лучше сдохнешь, чем добровольно ляжешь под мне подобных?! Куда делась твоя гордость, операторская мразь? Значит, ты просто искала кого побогаче, да? Я оказался недостаточно хорош для тебя?!

Мир медленно выплывал из темноты, и я застонала. Что? Неужели побег… тот прыжок с летящего антиграва мне только приснился? Приснилось, что я нашла Лесса, что мы сумели построить свой дом и стать свободными? Все привиделось, а на самом деле я просто… просто извиваюсь на полу хозяйской спальни, приходя в себя после очередного наказания.

Слова падали в пустоту, которая медленно вращалась внутри, как камни в глубокий колодец. Летели тяжело и больно, только далеко-далеко внизу что-то глухо булькало, когда они достигали даже не дна, а всего лишь маслянисто-черной поверхности воды.

Смысла этих слов я вообще не улавливала поначалу. Вода в колодце тяжело колыхалась, пахла стынью и отчаянием, пустой надеждой и разбившимися мечтами. Я не смогла… не смогла. Мне все приснилось.

– Ты еще и не слушаешь?! – Скай схватил меня за волосы и встряхнул, но добился только того, что я медленно моргнула. Боли от рывка не чувствовалось, внутри было больнее. – Мра!

Он подхватил меня на руки и затащил на кровать. Уложил на подушки, попутно сдирая остатки одежды и как-то болезненно жадно, но вместе с тем словно бы нерешительно касаясь голой кожи.

Я удивилась. С чего вдруг такая… милость?

– Мровая сучка, ты такая же ядовитая тварь, как твоя тезка из пустыни, – прошипел Скай, положив руку мне на горло и чуть сдавив. – Ты меня отравила, гадина, отравила и сбежала!

Сбежа… сбежала?! То есть мне не приснилось?!

Горячечный шепот ввинчивался в уши, звенел настырным насекомым, не давая мозгу снова отключиться.

– Ты теперь чужая собственность, да? Распласталась под такой же ядовитой змеей, как ты сама, и счастлива. Или ты решила, что раз он змей, то рано или поздно ты его сожрешь? Как всегда, отвратительна в своей продуманности. Нет бы принять чужую милость, нет… ты будешь кусаться до самого конца, во вред себе и своим близким. И именно это заставляет других хотеть наконец сломать тебя. Уничтожить.

– Пошел во мру… – Кажется, у меня пропал голос, но пожелание свое я прохрипела от души. Мне не приснилось! Не приснилось! Я сбежала. И брат… у него все хорошо, я его нашла. У Лесса есть дом, есть…

– Сука! Мне плевать на твою привязку. Я убью его. Убью и принесу тебе его отросток и голову, – припадочно засмеялся Скай, теперь полностью напоминая сумасшедшего, – в качестве подарка.

– Тебе еще раз повторить? – Я напряглась и шевельнула рукой. Пальцы почти ласково скользнули по щеке артефакта, глубокие, так и не залеченные до конца шрамы приятно погладили подушечки. – Я могу.

– Тебе не важна твоя жизнь, я помню, – хмыкнул Гатто, – и ты думаешь, что я не доберусь до твоего любимого братца. Вот только это ненадолго, Лали. Ведь он скоро сам сюда придет. Может, даже вместе с твоим новым хозяином.

– Он тебя размажет и даже не оглянется. – Память вернулась полностью, ее колючий ветер обдувал душу, раня до крови и разнося эти брызги по вселенной. Хотелось смеяться и убивать. – Идиот, какой же ты идиот, Скай… Ну чего ты рычишь? Злишься? – Пальцы снова погладили старый шрам. Скай застонал и приник к моей ладони. В его глазах светилось безумие, упрямое и яростное.

– У него нет ни связей, ни дома, ни оружия. Я проверил по всем каналам. Просто какой-то безымянный бродяга, возомнивший себя силой. Мне даже интересно будет посмотреть на твое выражение лица, когда слуги моего дома сотрут его с лица нашего мира.

– Боюсь, это как раз он сотрет наш мир, как это случилось когда-то. – Моя улыбка, наверное, была еще безумнее, чем его жажда, но она всего лишь отражала тот ветер с брызгами крови, что сейчас бушевал во мне, снося все на своем пути. – Они не преуспели в первый раз и теперь закончат начатое. Умрем вместе, Скай, тебе будет от этого легче?

– Что?! – Гатто резко встряхнул головой, отбрасывая мою руку. – Ты не в себе.

– Ну да, я не в себе. – Кровавый ветер все же вырвался наружу, рассыпался по комнате смехом. – Я не в себе. И ты не можешь меня привязать, потому что меня уже нет, меня забрал другой. Забавно, да? Смешно.

Смешно-то смешно, но это правда. Какая ирония, однако. Тот, кто меня обманул и привязал, дает мне сейчас силы смеяться, глядя в глаза самому большому страху.

– Похоже, ты окончательно сошла с ума от переживаний. Приходи в себя быстрее, иначе придется тебя все же утилизировать. Даю тебе сутки.

– А чего ждать, давай прямо сейчас. – Я снова рассмеялась и протянула к нему руки.

Скай шарахнулся так, словно я не обнять его пыталась, а задушить.

– Ненормальная. Помойте ее. Воняет как… – Он явно хотел грязно выругаться, но глянул в мои глаза еще раз и проглотил оскорбление. Ну правильно, чего зря разоряться, если больше не действует? – И следите во все глаза! Если эта гадина умрет по какой-либо внешней причине или устроит суицид, я вас размажу. И ваша смерть не будет такой легкой!

– Хорошо, умру по внутренней. – Я все-таки не удержалась от болезненного сарказма, но голос настолько охрип, что Скай меня просто не услышал.

– Пошли, Лали, – тяжело вздохнула единственная знакомая мне по прошлому разу девочка-оператор, самая молоденькая на тот момент. Сиира, кажется, ее зовут. Только вот я помнила ее еще с яркими голубыми глазами и густыми светло-русыми локонами, которые она заплетала в затейливые косы. А сейчас на меня безразлично смотрела уставшая кукла с глазами цвета пыли, длинным шрамом над бровью и спутанными волосами, убранными в хвост. Остальные две девушки были совершенно мне незнакомы. Новенькие.

– Пошли. – Я кивнула и попыталась сесть, но меня сразу повело. – Погоди. Сейчас… отдышусь и встану. Ванна там же?

Сиира тихо вздохнула и согласно прикрыла глаза, потом помогла мне подняться. Да, здесь ничего не поменялось. Ничего. А значит, надо вставать и идти мыться. Потому что устраивать разборки по пустякам с теми, кто сломан и не имеет собственной воли, – что может быть глупее и гаже? И потом, какая разница? Смешно, как смешно.

Я даже не сомневаюсь, что Мез придет за мной. И ни секунды не верю в то, что Скай сможет что-то сделать против артефакта чужих. Против существа, способного уничтожить остатки нашего корявого мирка.

И вот удивительно. Я больше не злюсь на него. А что толку, если сама дура? Сама закрывала глаза на очевидное. Сама не хотела видеть то, что буквально разложили веером, как игральные карты на столе в дешевой забегаловке.

Никто тебя не обманывал, Лали. Ты отлично справилась без посторонней помощи.

С другой стороны, может, у нашего мира еще есть шанс? Во всяком случае, он будет существовать, пока чужаки не найдут своих детей. Помешать им? Нет, ни в коем случае.

Но… но… Моя интуиция не могла так сильно подвести. От них не веет жаждой разрушения. Ха! Носу своему я тоже верила.

Да точно не артефакт, сто процентов! Тьфу.

Конечно, он не артефакт. Не наш артефакт. Он чужой, он пришел из мира, где все по-другому. В том числе и запахи.

И потом, какая теперь разница? Если я уже люблю его… как последняя идиотка.