Kitobni o'qish: «Лаванда Рейн и лесной призрак»

Shrift:

Глава первая

– Где он?

Я касаюсь пальцами шеи – там, где должна быть цепочка, но чувствую только гладкую кожу. Медальон исчез. Я свечу фонариком на землю, обыскиваю высокую траву вокруг колодца, но всё бесполезно. Его нигде нет.

Великолепно. Просто великолепно. Сначала Уголёк – наш кот – убегает в лес. В очередной раз. Затем, пытаясь отыскать его в темноте, я теряю серебряный медальон в форме сердца, который моя бабушка подарила моей маме. В него вставлена старая чёрно-белая фотография, где они с дедушкой ещё молодые. И почему мне приспичило надеть его сегодня вечером?! Мама сказала, что отдаст мне его через три года, когда мне исполнится шестнадцать. Она считает, что к тому времени я буду достаточно ответственной, чтобы хранить такую ценность. Что ж, логика в этом есть.

Пропаже мама точно не обрадуется.

Тяжело вздохнув, я направляю фонарик на ближайшую сосну. На меня смотрят два больших сверкающих глаза.

– Уголёк? – я пытаюсь разглядеть, что это за существо.

В ответ оно тихо ухает и, взмахнув крыльями, слетает с ветки. Нет, это всего лишь сова.

Ладно. Дышим. Что бы бабушка сделала на моём месте? Она бы не стала поддаваться панике и припомнила бы все последние места, где была.

Маловероятно, что медальон потерялся здесь, в лесу. Если только застёжка не сломалась. Или цепочка не зацепилась за ветку, пока я бегала в поисках этого вредного кота.

Медальон может быть и дома. Наверное, я сняла его, когда вернулась из художественной школы, и забыла. Да, точно. Наверняка я положила его в мамину шкатулку с украшениями: я уже столько раз так делала, чтобы он был на месте к тому времени, когда мама приходит домой после смены в больнице. Это самый вероятный вариант.

Хорошо, а как насчёт кота? Обычно я нахожу его у этого колодца: он либо сидит на каменной кладке, либо шастает в кустах неподалёку. Но сейчас его нигде не видно.

Я сжимаю губы и отодвигаю в сторону ветви ели. Сегодня днём было жарко, поэтому я только в футболке и шортах, без куртки. Иголки царапают руки. Но это меня волнует в последнюю очередь. Я должна найти кота.

– Уголёк! – зову я и свечу фонариком на лесную подстилку из сморщенных листьев и сосновых шишек. Потом вытягиваю шею и пытаюсь что-нибудь разглядеть среди ветвей. – Иди сюда, кис-кис-кис.

За моей спиной раздаётся пронзительный мяв. Я резко разворачиваюсь, направляю фонарик на тропу – и вижу чернильно-чёрного кота. Он дёргает хвостом, наклоняет голову набок и снова мяучит.

Я с облегчением выдыхаю, подхожу к нему и чешу за ухом:

– Ты нехороший кот. На этой неделе убегаешь второй раз, а сегодня только вторник.

Уголёк мурлычет и трётся головой о мою руку. На него трудно долго злиться – это самый красивый кот из всех, каких я когда-либо видела: у него сияющая шёрстка и яркие зелёные глаза. Он жил у моей бабушки, пока она не умерла несколько недель назад, завещав его нам с мамой. Она часто говорила, что котёнком он был очень маленьким и чёрным как уголь – потому его так и назвали. Я сглатываю подступивший к горлу комок, а Уголёк крутится у меня под ногами и трётся о щиколотки. Наверное, он тоже скучает по бабушке.

Последнее время кот ведёт себя странно: почти каждый вечер он скребётся во входную дверь и орёт, чтобы его выпустили. Наш старый деревянный дом стоит на окраине городка, рядом с лесом, и нам приходится быть осторожными каждый раз, когда мы открываем дверь, иначе Уголёк сбегает в лес и пропадает там по многу часов.

– Пошли домой, дружок. – Я пытаюсь взять кота на руки, но он с протяжным мявом уворачивается. – Что с то… – Не успеваю я закончить фразу, как Уголёк убегает по тропе во тьму. Я бегу за ним, подсвечивая себе дорогу фонариком. – Уголёк! Вернись сейчас же! Что на тебя нашло?!

Тропинка поворачивает, и я вижу, что Уголёк сидит посередине поляны и метёт хвостом из стороны в сторону. Он смотрит на меня своими горящими в темноте глазами и пронзительно мяукает.

– Иди сюда, дьяволёнок.

Меня пробирает озноб, волосы встают дыбом. Я чувствую что-то странное, в воздухе как будто разлито электричество. Над головой шелестят листья. Я смотрю наверх, ожидая увидеть летучую мышь или, того хуже, вампира, спрыгивающего с ветки, качаю головой и мысленно усмехаюсь: похоже, пересмотрела ужастиков по телевизору.

Посветив на Уголька, я вижу рядом с ним серую ткань. Он трётся о чью-то ногу! Вздрогнув, я поднимаю фонарик, и его луч падает на лицо молодой женщины. У неё длинные чёрные волосы, но при этом вся она кажется какой-то выцветшей. Как будто её вырезали из газеты или из старой чёрно-белой фотографии. Но ещё удивительнее её взгляд: она не моргает и смотрит словно сквозь меня, как будто меня здесь вообще нет.

У меня по спине ползёт холод, я буквально чувствую, как деревенеют позвонки.

– Уголёк, иди ко мне.

Кот не обращает на меня внимания и тычется головой женщине в щиколотку. Это выводит её из транса, и она дёргает головой.

Ветер доносит до меня слабый шёпот, настолько тихий, что я даже немного сомневаюсь, не чудится ли он мне:

– Лаванда.

Откуда она знает моё имя?! Это вообще её голос?! Её губы не двигались! Меня словно приковало к месту, я хочу развернуться и убежать, но ноги не слушаются.

Женщина тянет ко мне руку. Она дёргается и мерцает в свете моего фонарика, с каждой секундой всё быстрее, и мне становится совсем жутко.

Я открываю рот, чтобы закричать, но голос застревает у меня в горле.

Женщина скользит ко мне. Мне кажется, что я сейчас упаду в обморок, и вдруг она исчезает, оставив после себя только облачко тумана. Порыв ветра – и оно рассеивается. На тропинке остаётся только Уголёк, с самым что ни на есть безмятежным видом вылизывающий лапы.

Я смотрю на него разинув рот; сердце стучит так громко, что я боюсь, как бы не случился приступ. Уголёк смотрит на меня, а потом потягивается и зевает, как будто не произошло ничего из ряда вон выходящего.

Я подбегаю к нему, хватаю на руки и крепко прижимаю к себе. Уголёк трётся головой о мой подбородок.

Что это сейчас было – призрак? Ведьма? Может быть, зомби? Кажется, я схожу с ума! Мама верит в сверхъестественное. Я – нет. Мама просто обожает всякие шоу про охоту за привидениями и документальные фильмы о проклятых местах. Но я-то не такая наивная.

Этому должно быть какое-то логическое объяснение. По здешним тропинкам часто ходят. Может, я просто напугала эту женщину и она быстро ушла? Сейчас так темно, а я была в состоянии, близком к панике. Мне могло почудиться, что она исчезла.

Из кустов поблизости доносится какой-то шорох. Я прижимаю Уголька к груди и мчусь к дому так быстро, как только позволяют ноги.

Глава вторая

Я откладываю в сторону бисерное ожерелье из маминой шкатулки и со стоном закрываю лицо руками: бабушкиного медальона здесь нет! Как не было десять минут назад и вообще весь день, сколько бы я ни перепроверяла. Отчаявшись, я тяжело вздыхаю. И что теперь делать?

В зеркале на мамином туалетном столике я вижу своё лицо в обрамлении длинных волос, выкрашенных в лавандовый цвет – под стать моему имени. Я провожу по ним рукой и бросаю взгляд на электронные часы на столе. Два часа дня, мама может в любую минуту вернуться из продуктового. Сегодня у неё выходной после ночной смены, и она собирается пойти на свидание со своим бойфрендом Брайаном. И она точно захочет надеть этот медальон.

Я закусываю губу и захлопываю крышку шкатулки. Зачем мне только понадобилось вчера надевать медальон! Чтобы произвести впечатление на свою лучшую подругу Рози? Но она равнодушна к таким украшениям. Я поднимаю взгляд на фотографию в рамке, которая стоит рядом с часами: на ней мама и бабушка. Бабушка молодая и улыбается, густые чёрные волосы забраны в хвост на затылке. Моя мама – ещё грудничок – сидит у неё на коленях и улыбается очаровательной толстощёкой улыбкой. У меня сжимается сердце.

Я так и не навестила бабушку перед её кончиной. Я не думала, что всё случится так быстро. Примерно за неделю до её смерти мама, которая весь последний месяц провела у постели бабушки в больнице, сказала мне, что роковой час близок. Но я ненавидела этот унылый госпиталь и боялась увидеть, как бабушка мучается. Она стала такой немощной и уже не была похожа на ту бодрую, задорную бабулю, к которой я привыкла. Мне становится не по себе, когда я об этом думаю. Я жалею, что повела себя как последняя трусиха.

А теперь я потеряла бабушкин медальон. Я морщусь при мысли, каково было бы у неё на душе, узнай она об этом. Если мама не заблуждается, духи и в самом деле существуют. Сначала я бросила бабушку на смертном одре. А теперь вот это.

Стоит мне подумать о духах, как я вспоминаю, что видела вчера вечером в лесу, и меня пробирает дрожь. Мой мозг просто решил поиздеваться надо мной, да?

В дверь стучат, и я сбегаю по лестнице на первый этаж посмотреть, кто там. Уголёк устроился между двумя горшками с хлорофитумом в прихожей и интригующе мяукает.

Я открываю дверь – и моя лучшая подруга Рози Каур в знак приветствия машет мне большой книгой в твёрдой обложке. Уголёк выгибает спину, вид у него такой, будто он сейчас прыгнет на Рози. Я успеваю схватить его поперёк живота.

– Привет! Что ты тут делаешь?

Кот извивается у меня в руках. Я пытаюсь удержать его и заставить сидеть смирно.

– Как мило ты здороваешься с лучшей подругой, – отвечает Рози, усмехнувшись уголком губ.

– Ты знаешь, что я имею в виду. Ты не говорила, что собираешься зайти. – Я отхожу в сторону и крепче сжимаю кота; Уголёк недовольно мяукает.

– Я пришла вернуть книгу, которую брала у твоей мамы.

Рози заходит в дом и одной рукой выхватывает у меня кота, а другой пихает мне книгу.

Я беру её и читаю вслух название на обложке, написанное большими жёлтыми буквами:

– «Охота за привидениями. Пособие для начинающих паранормальных исследователей». Рози, ты серьёзно? – я вскидываю бровь. – Моя мама и тебя на весь этот призрачный бред подсадила? Или ты просто взяла книжку на лето для лёгкого чтения?

Рози закатывает глаза и перебрасывает свои длинные косички за спину, крепко прижимая Уголька к груди.

– Привет, парень, я тоже по тебе скучала.

Кот очень громко мурлычет. Рози чешет его за ушами и снова переводит взгляд на меня.

– У нас в доме творится что-то странное. Папа рассказывал, что прошлый владелец там умер и его несколько недель не могли найти. Я посоветовалась с твоей мамой, и она дала мне эту книгу.

Нахмурившись, я кладу книгу в шкаф, стоящий у стены прямо напротив входной двери. На верхних полках лежат книги не только о призраках и духах, но и по гербологии, астрологии, нумерологии и прочих «ологиях», которые мне глубоко неинтересны. Нижние дверцы шкафа заперты. Подозреваю, что там мама хранит свечи, камни и другие странные безделушки. Она почему-то думает, что я буду во всём этом рыться, и поэтому запирает шкаф на ключ. Но мне подобное и в голову не приходит. Честно говоря, мама немножко хиппи (кто бы ещё додумался назвать дочку Лавандой Азалией Рейн?!). А теперь она, судя по всему, втянула в свои странные увлечения мою лучшую подругу.

– Что ж, удачной охоты за призраками, – говорю я. – Хочешь немного посидеть у нас? В холодильнике есть холодный чай.

– Не получится.

Рози одной рукой прижимает к себе Уголька, вытаскивает из кармана телефон и поднимает к глазам.

У меня вспыхивают щёки – я с завистью смотрю на телефон. Рози всего на несколько месяцев старше меня, а телефон ей купили давным-давно. А моя мама и слышать ничего об этом не хочет, пока мне не исполнится шестнадцать. Шестнадцать! Ещё целых три года я буду отставать от одноклассников в плане технического прогресса. У меня есть планшет, с которого я могу заходить в Сеть и переписываться с друзьями, но мама следит, чтобы я не регистрировалась ни в одной социальной сети. Это нечестно: я уже не маленький ребёнок. Но спорить с мамой бесполезно. Ну вы же понимаете, да: главное – что скажут призраки и звёзды, а моя социализация – это так, мелочи.

Рози что-то быстро набирает на телефоне и поднимает на меня глаза:

– Меня ждёт Уорнер, он и так уже бесится, что я опаздываю. Мы пойдём в парк кататься на скейтах. Хочешь с нами?

Во рту у меня становится сухо. С Уорнером, новым парнем Рози, мы не поладили. Конечно, иногда он бывает забавным, но по большей части он просто вредина. Он весь год смеялся над моими фиолетовыми волосами и странными хобби моей мамы. И это ещё не всё: на последней неделе перед каникулами он «случайно» опрокинул бутылку с водой на мой рисунок с древом жизни, проектом по рисованию, на который я потратила почти месяц. Рисунок был полностью испорчен, а Уорнер только усмехнулся и пожал плечами.

Рози начала с ним встречаться этой весной, но вскоре перестала – после того как он на неё сорвался. Как-то раз они оба пришли ко мне в гости, тогда бабушка ещё была жива. В тот день она тоже была у нас. Бабушка приготовила на всех лимонад, и Рози случайно пролила свой на штаны Уорнера. Он просто взбесился и начал орать, что она испортила ему новые джинсы. Бабушка наблюдала всю сцену. Раньше я никогда не видела её такой расстроенной. Она попросила Уорнера уйти, а потом провела со мной и Рози беседу на тему взаимного уважения и дружбы. После этого Рози на какое-то время перестала с ним общаться, и зачем она опять сошлась с Уорнером, не знаю.

Мне тошно от этих воспоминаний. Гулять с Уорнером Томпсоном мне хочется меньше всего.

– Нет, думаю, сегодня я пас.

Рози поджимает губы и поднимает Уголька повыше. Оба смотрят на меня одинаковым обвиняющим взглядом.

– Это всё потому, что тебе не нравится Уорнер? Слушай, я знаю, что иногда с ним просто невозможно. Но у него недавно умерла двоюродная сестра. Ему сейчас тяжело.

Я пожимаю плечами, раздумывая над её словами. Эмма умерла несколько месяцев назад, погибла в жуткой автокатастрофе. Страшная, неожиданная трагедия. Я не представляю, что Уорнер и его семья чувствовали в то время. Моя бабушка умерла всего несколько недель назад, и боль от потери ещё сильна, хотя бабушка умерла естественной смертью, прожив долгую жизнь. У меня щемит сердце при мысли о ней и на глаза наворачиваются слёзы. Я смаргиваю их, пока Рози не увидела.

Я качаю головой. У меня нет никакого желания вести с ней этот душещипательный разговор.

– Нет, дело не в этом. Вчера вечером я потеряла бабушкин медальон. Мне нужно найти его до того, как вернётся мама, а она придёт с минуты на минуту.

– О, – её укоризненный взгляд сменяется сочувственным. – Помочь тебе его найти? – Рози бросает нервный взгляд на телефон и аккуратно ставит Уголька на пол. Кот трётся о её ноги. – Я могу написать Уорнеру, чтобы он не обижался, если я немного задержусь. Уверена, он поймёт. Этот медальон так много значит для твоей мамы. К тому же я давно собираюсь спросить её кое о чём. Когда мы его найдём, я могу ненадолго…

Bepul matn qismi tugad.