Kitobni o'qish: «Инстинкт убийцы»

Shrift:

Jennifer Lynn Barnes

Killer Instinct

* * *

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

This edition published by arrangement with Curtis Brown Ltd. and Synopsis Literary Agency

* * *

Посвящается «специальному агенту» Элизабет Хардинг.
Спасибо за все

Глава 1

Если похищенный ребенок погибает, это чаще всего происходит в течение трех часов после похищения. Спасибо моей соседке по комнате, ходячей энциклопедии вероятностей и статистики, – я знаю точные числа. Знаю, что, если обсуждение переходит от часов к дням и от дней к неделям, вероятность найти жертву живой падает настолько, что ФБР перестает выделять ресурсы на ведение активных поисков.

Я знаю, что, когда дело определяют как зависшее и оно попадает к нам, мы уже ищем тело, а не маленькую девочку. Но…

Но Макензи Мак-Брайд было шесть лет. Но ее любимый цвет – сиреневый. Но она мечтала стать «ветеринаром-поп-звездой». Невозможно прекратить поиски такого ребенка. Невозможно перестать надеяться, даже если попытаешься.

– Выглядишь как женщина, которой не хватает развлечений или, возможно, возлияний. – Майкл Таунсенд устроился на диване рядом с мной, отставив негнущуюся ногу.

– Я в порядке, – ответила я.

Майкл фыркнул.

– Уголки рта приподняты. Но остальные части твоего лица сопротивляются, например, если бы твои губы раскрылись для улыбки хоть чуть-чуть, она могла бы превратиться во всхлип.

В этом проблема с участием в программе для прирожденных. Все мы здесь, потому что видим то, чего другие не видят. Майкл читал выражения лиц как открытую книгу.

Он наклонился ко мне.

– Только скажи, Колорадо, и я бескорыстно обеспечу тебе столь необходимое отвлечение.

В последний раз, когда Майкл предложил меня отвлечь, мы полчаса взрывали разные штуки, а потом взломали защищенный жесткий диск с информацией ФБР.

Ну, технически защищенный жесткий диск взломала Слоан, но результат тот же.

– Никаких отвлечений, – твердо сказала я.

– Уверена? – спросил Майкл. – Потому что у меня в планах Лия, смесь для желе и месть, которая взывает к воплощению.

Я не хотела выяснять, что наш ходячий детектор лжи учинила, чтобы заслужить месть, в которой будет использоваться смесь для желе. Учитывая личность Лии и историю ее отношений с Майклом, возможности бесконечно разнообразны.

– Ты же понимаешь, что соревноваться в пранках с Лией – очень плохая идея.

– Без вопросов, – ответил Майкл. – Жаль, что я отягощен здравым смыслом и инстинктом самосохранения.

Майкл водил машину как гонщик и презирал авторитеты. Два месяца назад он последовал за мной, когда я покинула этот дом, хотя знал, что меня преследует серийный убийца, и в благодарность за это в Майкла стреляли – дважды. Самосохранение не самая сильная его черта.

– А если мы ошибаемся? – спросила я.

Мои мысли описали круг – от Майкла к Макензи, от того, что случилось шесть недель назад, к тому, чем агент Бриггс и его команда занимались сейчас.

– Мы не ошибаемся, – мягко возразил Майкл.

«Пусть телефон зазвонит, – подумала я, – пусть это будет Бриггс, пусть он скажет, что на этот раз – на этот раз! – мои инстинкты не подвели».

Первое, что я сделала, когда агент Бриггс передал мне информацию по делу Макензи Мак-Брайд, – составила психологический портрет подозреваемого: преступник, который вышел по условно-досрочному освобождению, а потом исчез в то же время, что и Макензи. В отличие от талантов Майкла, мои не были ограничены выражением лица или позой. Получив несколько деталей, я могла забраться под черепную коробку другого человека и представить, каково это – быть им, хотеть того, чего он хочет, делать то, что он делает.

Поведение. Личность. Среда.

Подозреваемый в этом деле не похож на сосредоточенного человека, но похищение спланировано слишком хорошо. Что-то не сходилось!

Я просмотрела документы, выискивая подходящие кандидатуры: молодой, мужчина, умный, дотошный. Я не то упросила, не то убедила Лию просмотреть материалы опроса свидетелей, допросов, интервью – все без исключения записи, связанные с делом, надеясь, что она поймает кого-то на лжи. И наконец ей это удалось. Семейный адвокат Мак-Брайдов выпустил заявление для прессы от лица своих клиентов. Оно показалось мне стандартным, но Лия замечала ложь так же отчетливо, как человек с идеальным слухом того, кто поет, не попадая в тональность.

«Никто не сможет объяснить такую трагедию, как эта».

Адвокат, молодой мужчина, умный и дотошный, врал, произнося эти слова. Существовал кто-то, кто мог объяснить произошедшее и кто не считал это трагедией. Человек, который забрал Макензи.

Майкл отметил, что адвокат Мак-Брайдов испытывал возбуждение, просто упоминая имя девочки. Я надеялась, что это означает: у нас есть шанс, пусть и небольшой, что он оставил ее в живых: живое, дышащее напоминание, что он значительнее, лучше, умнее, чем ФБР.

– Кэсси! – В комнату ворвался Дин Реддинг, и у меня в душе все сжалось. Дин был тихим и сдержанным. Он почти никогда не повышал голос.

– Дин?

– Они нашли ее! – крикнул Дин. – Кэсси, они нашли девочку у него на участке, точно там, куда указали схемы Слоан. Она жива.

Я вскочила, чувствуя, как сердце отдается в ушах, чувствуя, что вот-вот не то закричу, не то расплачусь, не то меня стошнит. Дин улыбнулся – не полуулыбкой, не одними губами, а во весь рот. Он сиял, и это преобразило его. Шоколадно-карие глаза сверкали из-под светлых волос, свисавших на лицо. На щеке появилась ямочка, которую я никогда раньше не видела.

Я обняла его. В следующую секунду я высвободилась из его объятий и бросилась к Майклу.

Майкл поймал меня и победно вскрикнул. Дин присел на подлокотник дивана, и я оказалась зажатой между ними, чувствуя жар их тел. Я могла думать только об одном: Макензи вернется домой.

– Это частная вечеринка или можно присоединиться?

Мы повернулись и увидели в дверях Лию, одетую в черное с головы до ног, только на шее белый шелковый шарф. Она изогнула бровь, глядя на нас: холодная, спокойная, слегка насмешливая.

– Признайся, Лия, – сказал Майкл, – ты рада так же, как мы.

Лия взглянула на меня, потом на Майкла, затем на Дина.

– Честно говоря, – произнесла она, – я сомневаюсь, что кто-то в этот момент радуется больше Кэсси.

Я постепенно училась игнорировать двусмысленные подколы Лии, но этот попал в цель, прямо в яблочко. Зажатая между Майклом и Дином, я покраснела. Я не собиралась на это вестись, не позволю Лие испортить этот момент.

Помрачнев, Дин встал и подошел к Лии. На мгновение мне показалось, что он скажет ей что-то насчет того, что она все портит, но он не стал. Дин просто поднял Лию и перебросил через плечо.

– Эй! – возмутилась та.

Дин улыбнулся и бросил ее на диван рядом со мной и Майклом, а затем снова присел на подлокотник, словно ничего не случилось. Лия нахмурилась, и Майкл ткнул ее в щеку.

– Признайся, – повторил он, – ты так же счастлива, как и я.

Лия отбросила волосы и посмотрела вперед, отказываясь глядеть в глаза кому-либо из нас.

– Маленькая девочка возвращается домой, – произнесла она, – благодаря нам. Разумеется, я рада так же, как вы.

– Учитывая индивидуальные различия в уровне серотонина, вероятность того, что какие-либо четыре человека испытывают одинаковый уровень счастья одновременно, довольно-таки…

– Слоан, – сказал Майкл, не оборачиваясь, – если ты не закончишь это предложение, тебя ждет чашка свежемолотого кофе.

– В ближайшем будущем? – с подозрением спросила Слоан. Майкл давно пытался ограничить потребление ею кофеина.

Не говоря ни слова, Майкл, Лия и я повернулись, чтобы посмотреть на Дина. Тот уловил намек, встал и шагнул к Слоан, а затем обошелся с ней как с Лией. Когда он аккуратно кинул ее на меня, я рассмеялась и чуть не свалилась на пол, но Лия схватила меня за шиворот.

«Мы справились, – подумала я, пока Майкл, Лия, Слоан и я толкались, пытаясь устроиться на диване, а Дин наблюдал за нами с подлокотника, не вмешиваясь в заварушку, – Макензи Мак-Брайд не станет частью статистики. Она не будет забыта».

Макензи Мак-Брайд сможет повзрослеть – благодаря нам.

– Итак, – сказала Лия, и в ее глазах сверкнуло решительное безумие, – кто согласен, что это нужно отпраздновать?

Глава 2

Был конец сентября. То время года, когда буквально ощущаешь последнее тяжелое дыхание лета, которое постепенно уступает место осени. Холодный ветерок обдувал двор, садилось солнце, но мы впятером едва это ощущали, опьяненные тем впечатляющим событием, к которому были причастны. Лия выбрала музыку. Ритмичные басы заглушили негромкий шум маленького городка в Вирджинии, городка, который назывался Куантико.

Я нигде не чувствовала себя на своем месте, пока не вступила в программу обучения прирожденных, но именно сейчас, в этот момент, в эту ночь, ничто другое не имело значения: ни исчезновение моей матери, которая, вероятно, была убита; ни тела, которые появлялись одно за другим, когда я согласилась работать на ФБР.

Именно сейчас, в этот момент, в эту ночь, я была неуязвима и всемогуща, я стала частью чего-то большего.

Лия взяла меня за руку и повела на газон. Она двигалась с текучей идеальной грацией, словно была рождена для танца.

– Хоть раз в жизни, – велела она, – просто расслабься.

Танцор из меня тот еще, но каким-то образом мои бедра задвигались в такт музыке.

– Слоан, – крикнула Лия, – тащи сюда свой зад.

Слоан, которая уже получила обещанную чашку кофе, ринулась к нам. Быстро стало ясно, что ее версия танца подразумевает большое количество прыжков, к которым иногда добавляется размахивание руками над головой. Широко улыбаясь, я перестала пытаться воспроизвести чувственные движения Лии и последовала примеру Слоан. Прыгай! Подними руки! Потряси ими! Прыгай!

Лия с ужасом посмотрела на нас и обернулась к мальчикам в поисках поддержки.

– Нет, – коротко ответил Дин, – абсолютно точно, нет. – Было уже достаточно темно, и я не могла различить выражение его лица, но я могла представить, как он упрямо сжал губы. – Я не танцую.

Майкл оказался не настолько сдержанным. Он подошел к нам, заметно прихрамывая, но подпрыгивать на одной ноге у него получалось просто отлично.

Лия закатила глаза.

– Вы безнадежны, – сообщила она.

Майкл пожал плечами, затем вскинул руки вверх, растопырив пальцы.

– В этом в том числе и заключается мое очарование.

Лия обхватила его сзади за шею и прижала к себе, не переставая танцевать. Он поднял бровь, но не попытался высвободиться. Казалось, это его веселит.

«То сойдутся, то разойдутся». Что-то внутри резко сжалось. Лия и Майкл не были вместе, когда я с ними познакомилась. «Не мое дело, – напомнила я себе, – Лия и Майкл могут делать что захотят».

Майкл заметил, что я на них смотрю. Просканировал взглядом мое лицо, словно пролистывая книгу, потом улыбнулся и демонстративно подмигнул.

Слоан, стоявшая рядом со мной, поглядела на Лию, затем на Майкла и на Дина и вприпрыжку переместилась поближе ко мне.

– С вероятностью сорок процентов кого-то в итоге ударят в лицо, – прошептала она.

– Давай же, Ди-и-ин, – позвала Лия, – давай к нам! – Это прозвучало и как приглашение, и как вызов. Майкл двигался в одном ритме с Лией, и я внезапно осознала, что Лия устраивала это шоу не для меня и не для Майкла, а только для того, чтобы вывести из равновесия Дина. Судя по возмущенному выражению его лица, это сработало.

– Ты знаешь, чего ты хочешь, – поддразнила его Лия, не переставая танцевать, и повернулась так, чтобы оказаться спиной к Майклу. Дин и Лия вступили в программу первыми. Несколько лет не было никого, кроме них. Лия рассказывала мне, что они с Дином относились друг к другу как брат и сестра. И вот прямо сейчас Дин всем своим видом напоминал чересчур заботливого старшего брата.

Майклу нравится бесить Дина – это ясно без разговоров. Лии только и надо вытащить Дина в центр внимания. А Дину…

Майкл провел ладонью по руке Лии, и у Дина дернулся мускул на подбородке. Слоан права: мы в одном неверном движении от драки. Зная Майкла, можно предположить, что он, наверное, считает, что драка сближает.

– Давай, Дин, – сказала я, вмешиваясь, прежде чем Лия успела сказать что-нибудь провокационное, – необязательно танцевать, просто задумчиво качайся под музыку.

В ответ на это Дин неожиданно усмехнулся. Я улыбнулась. Майкл расслабился и отстранился от Лии.

– Может, потанцуешь, Колорадо? – Майкл схватил меня за руку и закружил. Лия прищурилась, но быстро взяла себя в руки, обхватила Слоан рукой за талию, пытаясь втянуть ее во что-то действительно похожее на танец.

– Ты мной недовольна, – произнес Майкл, когда я снова оказалась лицом к нему.

– Я не люблю игры.

– Я с тобой и не играл, – ответил Майкл, продолжая кружить меня, – и, хочу отметить, с Лией тоже.

Я с упреком посмотрела на него.

– Ты хотел вывести Дина из себя.

Майкл пожал плечами.

– Человеку нужно какое-то хобби. Уголки твоих губ подняты вверх. – Майкл наклонил голову. – Но на лбу видна морщина.

Я отвела взгляд. Шесть недель назад Майкл сказал, что я должна разобраться, как я отношусь к нему и к Дину. Я изо всех сил старалась об этом не думать, не позволяла себе чувствовать хоть что-то к ним обоим, ведь почувствуй я что-нибудь – что угодно, Майкл понял бы. У меня никогда раньше не было романтических отношений. Это не нужно мне, для меня важнее другое: быть частью чего-то, переживать за других так, не только за Майкла и Дина, но за Слоан и даже Лию. Здесь было мое место. Я давно нигде не чувствовала себя своей. Может быть, никогда, а потому не могла позволить себе все испортить.

– Уверен, что мы не уговорим тебя потанцевать? – Лия окликнула Дина.

– Абсолютно.

– Что ж, в таком случае… – Лия влезла между Майклом и мной, и в следующее мгновение я снова танцевала со Слоан, а Лия – с Майклом. Она смотрела на него сквозь густые ресницы, положив руки ему на грудь.

– Таунсенд, – промурлыкала она, – хочешь испытать удачу?

Это не предвещало ничего хорошего.

Глава 3

Мне конец. Я оказалась в меньшинстве перед превосходящими силами противника в секундах от катастрофы – и ничего не могла с этим сделать.

– Вижу, что у тебя три, и поднимаю ставку. – Майкл ухмыльнулся. Если бы я могла читать эмоции, то смогла бы определить, что означает эта ухмылка: «У меня отличная рука, и я по капле скармливаю вам вашу участь» или «Уморительно, как вы не можете распознать, что я блефую». К несчастью, я лучше разбиралась в чертах характера и мотивациях, чем в точном значении конкретных выражений лица.

«Заметка на будущее, – подумала я, – никогда не играть в покер с прирожденными».

– Я повышаю. – Лия накрутила на указательный палец блестящие черные волосы и передвинула в центр столика соответствующее количество печенюшек «Орео».

Учитывая, что она специализировалась на обнаружении лжи, я решила, что Майкл, скорее всего, блефует. Единственная проблема заключалась в том, что я понятия не имела, блефует ли Лия. Слоан выглянула из-за внушительной горки печенья.

– Я пока пережду. Кроме того, я подумываю о том, чтобы начать есть свои фишки. Давайте договоримся, что «Орео» без глазури стоит как две трети обычной.

– Просто ешь, – сказала я ей, скорбным взглядом окинув ее запасы, – у тебя их предостаточно.

Прежде чем вступить в программу прирожденных, Слоан обреталась в Лас-Вегасе. Она считала карты с тех пор, как научилась считать. Она пережидала примерно треть сдач, но каждую, в которой участвовала, выигрывала.

– Кому-то не везет, – констатировала Лия, глядя на меня и покачивая пальцем. Я в ответ показала ей язык.

– У кого-то осталось только два «Орео».

– Поддерживаю, – вздохнула я, сдвигая их в банк. Нет смысла оттягивать неизбежное. Если бы я играла с незнакомцами, у меня было бы преимущество: я рассмотрела бы их одежду, обратила внимание на позу и поняла, насколько они склонны к риску, станут блефовать молча или напоказ. К несчастью, я играла не с незнакомцами, а способность считывать чужую личность не дает заметного преимущества, если играешь с теми, кого уже знаешь.

– Что насчет тебя, Реддинг? Ставишь или нет? – Майкл произнес это как вызов.

«Может, Лия неверно прочитала его, – подумала я, крутя в голове эту мысль, – может, он не блефует». Я сомневалась, что Майкл станет бросать Дину вызов, если не уверен в своем выигрыше.

– Поддерживаю, – произнес Дин, – иду ва-банк. Он толкнул в банк пять печенек и поднял бровь, глядя на Майкла и почти идеально копируя выражение его лица.

Майкл ответил на его ставку. Лия ответила на ставку Майкла. Моя очередь.

– У меня закончилось печенье, – сказала я.

– Я готова обсудить адекватную процентную ставку, – сообщила Слоан, обкусывая с печенья глазурь.

– У меня есть идея, – произнесла Лия подчеркнуто невинным тоном, который, как всегда, обещал проблемы. – Мы всегда можем вывести игру на новый уровень. – Она развязала белый шарф и бросила его мне. Пробежала пальцами по нижнему краю майки и приподняла его как раз достаточно, чтобы стало кристально ясно, какой именно «следующий уровень» имеется в виду.

– Насколько я понимаю, по правилам покера на раздевание раздеваться должен проигравший, – вставила Слоан. – Никто пока не проиграл, следовательно…

– Считай это выражением солидарности, – сказала Лия, еще немного задирая майку. – У Кэсси почти нет фишек. Я просто пытаюсь уравнять шансы.

– Лия! – Дин явно не в восторге.

– Ну же, Дин, – произнесла Лия, демонстративно выпятив нижнюю губу, – расслабься – тут все друзья.

С этими словами Лия стянула майку. Под ней оказался топ от бикини. Похоже, она оделась с учетом своего замысла.

– Чем ответишь? – спросила она.

Под моей майкой не было купальника, так что ответить тем же я точно не могла. Я медленно сняла пояс.

– Слоан? – Лия повернулась к ней. Слоан посмотрела на Лию, и краска залила ее щеки.

– Я не стану раздеваться, пока мы не установим обменный курс, – ядовито произнесла она, показав на свою гору фишек.

– Слоан, – вмешался Майкл.

– Да?

– Как насчет второй чашки кофе?

Через сорок пять секунд Слоан удалилась на кухню, а мальчики освободились от рубашек. У Дина был загорелый живот, на пару оттенков темнее, чем у Майкла. Кожа Майкла казалась гладкой, как мрамор, за исключением шрама от пулевого ранения, розового и неровного, у ключицы. У Дина тоже имелся шрам – старый, тонкий, словно кто-то медленно провел острием ножа по его торсу, нарисовав извилистую линию от основания ключицы до пупка.

– Принимаю ставку, – сказала Лия.

Друг за другом мы открывали карты.

Три одинаковых – флэш у Лии, фул-хаус – королевы и восьмерки у Майкла.

«Я знала, – подумала я, – он не блефовал».

– Твоя очередь, – сообщила мне Лия.

Я открыла свои карты, осмысляя результат.

– Фул-хаус, – улыбаясь, произнесла я, – короли и двойки. Вроде это значит, что я выиграла, а?

– Как… ты? – запинаясь, произнес Майкл.

– Хочешь сказать, что специально давила на жалость? – В голосе Лии послышалось невольное восхищение.

– Вовсе нет, – сообщила я, – действительно была готова проиграть. Я просто не стала смотреть на свои карты. Решила, если не буду знать, Майкл или Лия тоже не догадаются.

Дин рассмеялся первым.

– Слава Кэсси, – произнес Майкл, – повелительнице лазеек.

Лия фыркнула.

– Значит, я могу забрать ваши рубашки? – спросила я, потянувшись к своему поясу и прихватив по пути печенюшку.

– Думаю, лучше всего, если рубашки вернутся законным владельцам. И наденьте их сейчас же. Немедленно.

Я застыла. Команду произнес резкий женский голос. На долю секунды я вспомнила первые недели в программе, нашу руководительницу и мою наставницу – специального агента Лэйси Лок. Она обучала меня. Я преклонялась перед ней. Я доверяла ей.

– Кто вы? – Я заставила себя вернуться в настоящий момент. Нельзя позволить себе погрузиться в мысли про агента Лок – упади я в эту кроличью нору, назад придется пробиваться с боем. Я сосредоточилась на той, что выкрикнула приказ: высокая, худая, но определенно не легковесная, темно-коричневые волосы стянуты в тугой французский узел на затылке, подбородок слегка приподнят, глаза серые, на тон светлее костюма, одежда дорогая, но она носит ее, словно не замечая цены, на боку кобура с пистолетом.

Пистолет! Вот теперь я не смогу остановить воспоминания: Лок, пистолет, нож – все вернулось ко мне.

Дин положил ладонь мне на плечо.

– Кэсси! – Я ощутила тепло его ладони сквозь рубашку. Я услышала, как он произносит мое имя. – Все в порядке. Я ее знаю.

Один выстрел, второй – Майкл падает. У Лок в руках пистолет…

Я сосредоточилась на дыхании и прогнала воспоминания прочь. Это не в меня стреляли. Это не моя травма, но из-за меня Майкл оказался там. Это меня любил тот монстр, пусть и странным, извращенным образом.

– Кто вы? – спросила я снова, цепляясь за момент «здесь и сейчас», и мой голос прозвучал высоко и напряженно. – И что вы делаете в нашем доме?

Женщина в сером скользнула взглядом по моему лицу, и у меня осталось неприятное ощущение, что она точно знает, что происходило в моей голове секунду назад.

– Я специальный агент Вероника Стерлинг, – наконец произнесла она, – и теперь я здесь живу.