В науке так часто бывает, что исследователь ищет ответ на один исследовательский вопрос, а попутно получает ответы на совершенно другие, возникающие подспудно. Так и у Даймонда – отвечаем на «вопрос Яли» о превосходстве условных «белых», а подспудно наносим удар по расизму, так как технологическое превосходство Запада является результатом не биологического превосходства одной расы над другой, а сельскохозяйственного превосходства Евразии над остальными континентами. Еды было больше именно в Евразии, а еще там было больше конкуренции, технологии гуляли по континенту, а вирусы и микробы упростили задачу европейским колонизаторам, выкашивая древние американские цивилизации оспой и другими болезнями.
Автор убедителен.
Однако его теория – высокой степени абстракции, которая объясняет все на свете, а значит не может объяснить некотороые частности. Предположим у ацтеков не было такого замечательного сельского хозяйства как у испанцев, но при этом Теночитилан был одним из самых густонаселенных городов к моменту вояжа конкистадоров Кортеса. Значит были у ацтеков ресурсы содержать поэтов, философов, ученых, регулярную армию и ремесленников. Но почему там не возникло ничего отдаленно напоминающее, скажем, культуру Древней Греции? или Рима?
Гипотеза о том, что Китай не стал развиваться в сторону колонизаторства объясняется у Даймонда отсутствием конкуренции в регионе – Китай был большой и монолитный. Не думаю, что Китай в 15-16 веках не вел войны, схожие с европйескими. А война, как известно по работам Чарьлза Тилли, создает национальные госдуарства – идеальные «машины» для ведения войн и создания колоний. Почему Китай с его монолитностью пошел по другому пути?
Даймонд вклинивается в великий спор «культурных» и «бескультурных» макросоциологов, экономистов и политологов. Что важнее – культура или институты? Можно ли построить либеральную демократию и рыночную экономику в любом обществе и государстве, независимо от культуры? Прочитав, скажем, Асемоглу и Робинсона и их критику теории Даймонда в книге «Почему одни государства богатые, а другие бедные», можно подумать, что географические факторы среды обитания действительно не так важны – Северная и Южная Корея не отличаются по климату. Так ведь и уровни анализа разные! Даймонд сранивает континенты, а Асемоглу и Робинсон, спускаясь по лестнице абстракции вниз, бьют его «занзибарской уловкой» в виде эмпирического материала конкретной страны. Классический институционализм и его «нео» версия это больше про модерн, хоть Асемоглу и Робинсон и пишут про падение Рима, но крайне неубедительно; а теория Даймонда это про факторы, повлиявшие на ускоренное развитие Европы по отношению к другим регионам мира.
Как итог: факторы выделенные и подробно проанализированные Даймондом важные и (как тут спорить!) имеющие значение в истории. Но далеко не единственные и (возможно) не самые ключевые. Тем интереснее будет почитать про другие факторы и сравнить с логикой теории Даймонда.
Из минусов книги – безусловная затянутость, повторы и тяжеловестность языка (местами). Тем не менее ставлю «Ружьм, микробам и стали» пять звезд за оригинальность теории и популяризацию темы! И рекомендую посомтреть фильм National Geographic, снятый по мотивам книги. Кто не осилил книгу до конца, то можно просто посмотреть фильм. Там все наглядно и кратко.
Самое сильное в этой книге – чарующая эрудиция автора, название и эпилог. Последний обязателен для прочтения всем, кто занимается социальными науками. Рассуждения Даймонда о роли эксперимента в «science» и в «social sciences» надо распечатать и раздавать для изучения аспирантам первого года обучения.
Гипотеза не безынтересная. Географический детерменизм неплохо может объяснять разницу в развитии ранних обществ, но, на мой взгляд, начиная с эпохи великих открытий такой подход является существенным упрощением, даже с учётом того, что автор уповает на географию вкупе с управленчискими институтами. Очень показательно сравнение северной и южной кореи. По-мнению, автора основа процветания южной кореи институты. Вот так просто, многолетние экономические санкции против северной кореи не в счет, 68 часовая рабочая неделя в южной кореи до 2018 года, сейчас «всего» 52 часа, тоже не учитывается, значительные инвестиции США, впротивовес санкциям против северной кореи, а также совсем не либеральные реформы 60-х, позволившие провести индуастриализацию, также вне внимания автора.
Книга очень интересная, но теория автора, на мой взгляд, излишне искусственна и надуманна. А то, что удачно подобранные им примеры его теорию вроде бы подтверждают – так это совсем не удивительно. Гумилева с его пассионарностью почитаешь – и тоже вроде бы все складно, как и у Тойнби или Андерсона. Но начинаешь копать чуть глубже – и видишь нестыковки и несоответствия. Но книга все равно очень интересная и познавательная, рекомендую всем.
Книгу решил прочитать, т.к. много слышал о ней от людей, к мнению которых прислушиваюсь. О прочтении не пожалел.
Джаред Даймонд отстаивает довольно старую идею, что развитие, богатство и успешность человеческих сообществ определяются природными условиями формирования этих сообществ. Идея, как я уже говорил, отнюдь не нова, но Даймонд аргументирует её с помощью ряда новых фактов, прояснившихся в последние пару десятилетий. И делает он это, надо признать, весьма убедительно. Во всяком случае, за себя могу сказать, что после прочтения этой работы я стал лучше и, скажем так, более снисходительно относиться к странам Третьего мира и их традиционным\аборигенным культурам. Кроме того, нужно сказать, что Даймон наделен талантом рассказчика и популяризатора, потому аргументы своей гипотезы он доносит грамотным литературным языком, понятным не только ученым и не только обывателям, но тем и другим, и одинаково уместным как в университетской аудитории, так и в кругу "непосвященных".
Хочется, однако, отметить несколько покоробивших моментов.
Во-первых, автор не свободен от современного "антиколониального" дискурса, хоть это и выражено не столь ярко, как во многих более современных работах на схожую тему. По этой причине он склонен, пожалуй, все-таки, к стремлению оправдать отсталость "невезучих" стран в большей степени, чем это позволяют приводимые им факты. Судите сами: Даймон как-то то старается не замечать того очевидного факта, что природные условия формирования наиболее успешных цивилизаций тоже отнюдь не являются идеальными, как бы он не старался доказать обратное. Как-то так получается, что пустыни и леса Мезоамерики ну вот прям так мешали распространению культурных растений и технологий, что колесо майя ну вот совсем никак не могло встретиться с ламами инков, и культурные растения между цивилизациями Америки тоже как-то так вышло, что вообще не перемещались. В тоже время, Аравийская и Сирийская пустыни как будто вот вообще никак не мешали распространению земледельческих и скотоводческих технологий на Ближнем Востоке. Пшеница и ячмень каким-то образом смогли преодолеть все природные преграды и неплодородные районы Евразии, но не смогли осилить сравнительно небольшое расстояние, чтобы добраться до Сахеля. Как так вышло? Непонятно. Самое забавное, что автор поставил этот вопрос, но толи сам не ответил на него, толи это я не понял его ответа. "Ну, вот так вышло". "Это оказалось непреодолимым препятствием". А почему так произошло? Тут уже объяснения заканчиваются, и нам предлагается поверить Даймонду что раз этого не случилось, значит это было невозможно. И так - по многим вещам. Одни и те же факторы, с которыми сталкивались разные культуры, на разных континентах как будто одним мешали, а другим помогали.
Во-вторых, опять же, налет постколониальной риторики не позволяет автору задать 1 очевидный вопрос. Ок, хорошо, допустим, что отставание аборигенных культур Африки, Америки и Австралии было предопределено непреодолимыми факторами, и сами местные жители не виноваты в том, что они так отстали от Евразии, ибо они не могла не отстать, и мы не можем осуждать их за то, кто они есть. Но ведь закономерным следствием из этого признания должно стать другое признание - что успешные цивилизации Европы и Вост. Азии, в силу своих условий, когда им так "повезло", в свою очередь не могла не развиться и не могли не опередить другие регионы планеты, и их лидерство точно так же было предопределено независящими от них факторами, и их точно так же нельзя осуждать за то, что колонизировали и доминировали именно они, а не их! Да, именно! Из аргументации Даймонда должно бы логически вытекать оправдание Европы за колониализм, ведь в силу тех же самых "непреодолимых факторов" история преуспевших обществ тоже не могла сложиться по другому! Это не их вина. Просто так сложилось. Вроде бы очевидный и полностью правильный вывод, но автор его, почему-то, сделать не осиляет.
Ну и в третьих, - момент неуместной лексики. При прочтении часто ловил себя на том, что автор называет случайностью то, что обычно у нас принято называть закономерностью. Мол, то что Евразия стала регионом-цивилизационным лидером - это чистая случайность. Ага, случайность. Вызванная целым комплексом специфических природных особенности и факторов. Так если речь идет о природно-географической обусловленности истории - то какая же это, к чертям, "случайность"? Наоборот, тогда это самая что ни есть железная закономерность, и нет вообще ничего в мире, что было бы более закономерным. И автор сам на протяжении более чем 800 страниц это последовательно доказывает. Но тем не менее, - "случайность". Это тот случай, когда закрадывается подозрение, что стремление угодить "постколониальному" дискурсу толи завязывает вполне здравому автору глаза, толи заставляет его осознанно наступать на горло собственной песне.
Тем не менее, книгу я считаю однозначно стоящей, и без всяких сомнений рекомендую её к прочтению. А что до её недостатков - то как говорится, имеющий разум - да разумеет.
Это книга пытается ответить на вопрос почему цивилизация на Земле развивалась так неравномерно. Краткий ответ на этот вопрос: особенности географии. Автор это очень дотошно объясняет, углубляясь в историю на 10 тысяч лет назад и потихоньку выныривая в текущее состояние цивилизаций. В конце книги рассказано о нескольких континентах – так автор проверяет свою теорию на практике. Абсолютно точно это книга заполнила огромный пробел моего образования в разделах:
история древних обществ,
историческое развитие культурных растений и животных в человеческих обществах,
география Полинезии,
и возможно много чего еще.
Минус тот же – дотошность иногда очень надоедает.
интересная книга, написанная ранее сапиенсов Харари и имеющая совсем другой угол рассмотрения истории почему одни народы вырвались вперед, а другие- отстали…
Занудно очень. И неоправданно длинно. Под каждую мысль автор подводит такую дотошную аргументацию, что уже и забываешь, о чем, собственно, это он.... Да и в целом не могу сказать, чтобы автор глубоко ответил на вопрос почему одни народы передовые и богатые, а другие отсталые и бедные. Предложенные ответы прямо либо очевидны, либо очень спорны. Но почитать можно, вот про историю чечевицы знания обновил, а то, понимаете, подзабывать стал, нехорошо как-то образованному человеку-то...
Коротко идея книги: разная скорость, с которой развивались разные народы, связана не с врожденными особенностями народа, а с окружавшей их средой и доступными для доместикации растениями и животными. Наиболее развитыми оказались народы, живущие на материке, расположенном горизонтально — Евразия, потому что вертикальное расположение Северной и Южной Америк и Африки, из-за разности климатических поясов, мешало распространению одомашненных культур.
Ружья, микробы и сталь — причины, почему одни народы стали колонизаторами, другие — колониями. Маленький континент Австралия, с непредсказуемым климатом, не самой плодородной почвой и отсутствием животных, годящихся для одомашнивания, оказался изолированным от остального мира.
В доколумбовой Америке не было животных, подходящих для одомашнивания, которых можно было использовать как транспорт или тягловую силу. Не было скученности домашних животных — не было болезней, передающихся от животных к людям — не было иммунитета к этим болезням. Поэтому, коренное население Америки погибало от микробов, привезенных европейцами, а не наоборот — европейцы от микробов коренных народов Америки. У европейцев уже была длинная история проживания плотными группами, рядом к скоту, и они имели более сильный иммунитет. У европейцев также были ружья, потому что по горизонтальной плоскости проще передавались не только окультуренные растения, но и культурная диффузия, знания и изобретения. В Евразии было лучше налажено сообщение между народами, чем между народами Америки, которые, при относительной близости, были достаточно изолированы друг от друга из-за экологических и географических препятствий. Благодаря земледелию и оседлому образу жизни, жители Евразии с меньшими усилиями могли добыть больше калорий, и прокормить больше людей, чем охотники и собиратели других материков. Плотность населения была выше, а больше людей — больший шанс появления на свет выдающихся личностей, и более быстрое развитие технологий.
Если совсем коротко: «Ружья, микробы и сталь» — это как Sapiens Харари, только намного лучше.
Классическая реализация принципа «сова на глобус»… Но увлекательно, конечно. Не рекомендую тратить время на ВСЮ книгу, а вот с кратким пересказом или обзором Ютюб советую ознакомиться
Интересная попытка объяснить историю человечества через призму географического разнообразия, но присутствует ощущение, что ряд фактов подогнан под теорию, а некоторые события истории проигнорированы
«Ружья, микробы и сталь. История человеческих сообществ» kitobiga sharhlar, 119 izohlar