Kitobni o'qish: «Великий путь пробуждения. Комментарий к поучениям Махаяны о семи пунктах тренировки ума»

By arrangement with Shambhala Publications, 300 Massachusetts Avenue, Boston, MA 02115

Публикуется по согласованию с издательством Шамбала Пабликейшенс (Бостон, США)

Махаяна: «Жить для других»

Созданный в XII веке небольшой труд «Семь пунктов тренировки ума» затрагивает тему Просветленного настроя, центральную для Махаяны, или Великой колесницы. Цикл наставлений Махаяны изначально предназначался для зрелых людей, которые стремились быть полезными, искали способы научиться помогать другим. Обращаясь к ним, Будда Шакьямуни «повернул Колесо Дхармы» во второй раз (после Хинаяны, первого «поворота») и объяснил, что принести существам настоящую пользу сможет лишь тот, кто разовьет беспристрастное сочувствие и интуитивную мудрость. От силы и глубины этих двух качеств зависит движение к Просветлению в Великой колеснице.

Основу для взращивания сочувствия, или сострадания, дает осознание того, что в обусловленном мире все существа страдают и отчаянно ищут счастья. Помня об этом, нужно желать им всего самого лучшего и стараться делать все возможное для того, чтобы облегчить их боль и защитить их от трудностей.

Идею сочувствия выражают в буддизме знаменитые «Четыре неизмеримых»:

Любовь: «Пусть у всех существ будет счастье и причины счастья».

Сочувствие: «Пусть все существа будут свободны от страданий и причины страданий».

Радость: «Пусть все существа будут неотделимы от истинного счастья, в котором нет страданий».

Равностность: «Пусть все существа покоятся в великой равностности, без привязанности к одним и неприязни к другим».

В тибетском буддизме эти четыре пожелания входят в состав некоторых медитационных практик; кроме того, их рекомендуется мысленно произносить в любых обстоятельствах между медитациями, начинать и заканчивать ими свой день. Вдумываясь в их значение, можно представить себе весь масштаб помощи, которую хотел бы оказывать всем буддист Махаяны. Поскольку причиной счастья являются полезные действия, а причиной страдания – вредные, первые два пожелания означают, что любящий помощник не только старается давать другим все приятное и полезное, а также защищать их от боли прямо сейчас, но и заботится об их будущем, о том, какие кармические семена они накапливают. Поэтому он вдохновляет существ на то, чтобы те отказались от вредных поступков и сами делали в мире что-то доброе. Только тогда помощь будет долговременной: если люди сознательно предпочитают позитивные действия негативным и потому работают над собой, их будущее больше не вызывает опасений. Есть все основания для радости: ведь они смогут обрести то необусловленное счастье, о котором говорится в третьем пожелании, и уже не потеряют его под влиянием привязанности или неприязни.

Важно, что буддийское понятие сострадания не содержит в себе идею «совместного страдания». Поэтому во многих современных переводах вместо термина «сострадание» используется «сочувствие». Существам нужно сопереживать и стремиться помогать, но если сам помощник станет погружаться в трудные состояния ума, его возможности будут весьма ограничены. Когда кто-либо из учеников спрашивал Будду, как можно радоваться, когда все живущие страдают, Будда отвечал: «Представь себе, что ты идешь по лесу и видишь яму, в которую провалились два человека. Ты ведь не прыгнешь в яму третьим, чтобы страдать вместе с ними? Вместо этого, как разумный человек, ты найдешь длинную палку, опустишь ее в яму и поможешь им вылезти. Чтобы помочь, не нужно страдать вместе».

Как видно из сказанного, радость является необходимым компонентом буддийского сочувствия. Шантидэва в VIII веке писал в поэме «Вступая на путь Бодхисаттвы»:

 
«Что бы ни выпало мне на долю,
Пусть неизменной будет радость моя.
Ибо в печали я не достигну желаемого,
И мои добродетели истощатся».
 

Не стоит путать сочувствие с жалостью или сентиментальностью. Конечно, чаще всего оно выражается в мягкости и заботе, но иногда требует и жестких действий. Будда не настаивал, например, чтобы его ученики отказывались от воинской службы. Защита жизни, покоя и свободы людей – это отличное проявление сострадания; главное – нельзя становиться агрессором, нужно чувствовать себя защитником. Воевать следует без гнева, без ненависти к врагу. Подлинные враги каждого человека – не вооруженные завоеватели, а внутренние мешающие чувства: гнев, ревность, гордость, привязанность и глупость. Лишь тот, кто покорил этих сильных противников, может считаться настоящим победителем.

Не следует также думать, что сочувствие делает нас слабыми или что добрый человек что-то теряет. Напротив, проявлением слабости является не что иное, как злость. Гневный, несдержанный человек всегда выглядит нелепо. В Дании говорят: «Лают маленькие собаки. Большим это не нужно». Слабый злится, а сильный – просто делает то, что хочет. Кто занимался единоборствами, отлично знает: если противник разозлился, его легче победить. Кроме того, мир – наше отражение. Если мы полны настоящей доброты, мы встречаем много добрых людей.

Чтобы быть полностью беспристрастным, сострадание должно распространяться и на таких людей, которые кажутся трудными и непривлекательными, и даже на тех, кто открыто вредит другим. Буддист понимает, что люди поступают плохо не потому, что они плохие по природе, а из-за неведения. Они надеются, что эти вредные поступки принесут им счастье, но это большая ошибка, ведь страдание, которое мы приносим другим, всегда возвращается к нам. Таким образом, сопереживания заслуживают все существа без исключения.

Другая важная сторона учения Махаяны – мудрость – это не книжное знание, а глубокая интуиция: ты знаешь все, потому что по природе своей ни от чего не отделен. Так человек знает свое тело, свой дом. Настоящий мудрец повсюду чувствует себя как дома. Прежде всего мудрость связана с пониманием пустоты – иллюзорности и мимолетности всех явлений, внешних и внутренних. Для махаянистов понятие пустоты содержит исключительно позитивный смысл. В пустом пространстве есть потенциал: все может появиться. В этом контексте пустотность означает свободу и богатство возможностей.

Сострадание и мудрость должны поддерживать и усиливать друг друга. «Знание ради знания» не имеет смысла: мудрость нужна лишь для того, чтобы по-настоящему действенно помогать другим. Чтобы успешно развивать сострадание, необходимо знать, что все боли и трудности – это тоже иллюзия. Будь страдание реальным, оно напоминало бы бесконечный кирпич – его не сдвинуть, не изменить. Но оно состоит из множества условий – на них можно воздействовать и тем самым облегчать или прекращать страдание. Для этого требуется не только сильное желание помочь, но и глубокая мудрость: нужно знать умы людей и природу явлений.

Не научившись по-настоящему заботиться обо всех существах, невозможно стать Буддой. Поэтому практикующий Махаяну дает обет Бодхисаттвы: обещает развивать особое отношение к жизни и другим существам, называемое «Просветленный настрой» (на санскрите – бодхичитта). Вот одна из наиболее распространенных формулировок обета Бодхисаттвы:

«Отныне и до полного Просветления я принимаю Прибежище в Буддах, их Учении и Сангхе – друзьях на пути. Следуя примеру Будд, я обещаю развивать Просветленный настрой, идти путем Бодхисаттвы и подниматься по ступеням постижения, пока не будет обретено полное Просветление для блага всех существ».

Просветленный настрой означает, что мы хотим развивать сочувствие и мудрость, чтобы обрести Просветление и привести к нему всех существ. Здесь возможна разная очередность «своего» и «чужого» Просветления. Некоторые буддисты думают: «Сначала я приду к Просветлению сам, а потом приведу всех остальных». Хоть такой настрой и кажется несколько эгоистическим, все же он вполне приемлем. Его называют позицией короля: тот первым вступает в захваченный город, а за ним следует народ. Другие собираются достичь Просветления одновременно со всеми существами; это взгляд паромщика, который вместе со своими пассажирами пересекает реку. Третьи говорят: «Пусть сначала все остальные станут Буддами. Потом они наверняка протянут руку и мне». Такой подход называется настроем пастуха: пастух всегда идет позади своих подопечных. Как ни странно, именно с третьим подходом Просветление достигается быстрее.

Помогать всем существам, забыв о себе, – задача нелегкая, но благородная. Поэтому путь Бодхисаттвы предназначен для отважных и самоотверженных людей. Для того чтобы выполнить обещание Бодхисаттвы, нужно стараться постоянно помнить о главном: благо других важнее, чем наши своекорыстные интересы. Все живущие страдают и потому заслуживают сочувствия. Нельзя исключать никого – следует желать счастья всем, как бы существа себя ни вели. Нужно быть внимательным, чтобы никогда не причинять страданий. Необходимо отказаться от привычки говорить плохо о других и грубить людям. Если мы видим страдающего, знаем, как ему помочь, и имеем такую физическую возможность, надо обязательно постараться сделать это. Следует также радоваться чужому счастью и развитию. Стараясь сдерживать этот обет, Бодхисаттвы в повседневной жизни упражняются в Шести освобождающих действиях, на санскрите называемых «парамиты».

Первая парамита – это щедрость. Она является отличным началом для любого взаимодействия между людьми. Быть по-настоящему щедрым – значит делиться вещами, временем, своим теплом и знаниями, причем все это необходимо делать без ожиданий. Давая что-то кому-то, нельзя ожидать ни ответного дара, ни особого отношения, ни даже благодарности. Дело в том, что ожидания – вещь эгоистическая; если мы дарим подарок с намерением тоже что-то получить, то это не щедрость, а своего рода торговля. Лучше всего делать это с намерением помочь или доставить радость другому человеку. К тому же ожидания всегда осложняют нам жизнь – ведь они могут не сбыться, и тогда мы расстроимся или обидимся. Зачем же подвергать самих себя такой опасности? Намного свободнее и счастливее тот человек, который просто действует, ничего не ожидая.

Важным видом щедрости является также защита – нужно стараться оберегать жизнь и здоровье других существ.

Вторая парамита – разумное поведение. Прежде всего оно предполагает полный отказ от причинения вреда другим. Для этого надо быть очень внимательным к своим собственным словам и делам, чтобы не допустить десяти упомянутых выше негативных действий. Кроме того, следует сдерживать все свои обещания и не брать на себя того, что мы не сможем выполнить.

Третья парамита – терпение. Оно означает, что мы никогда ни от чего не раздражаемся. Злость – это то, чего ни в коем случае не должен позволять себе человек, который хочет, чтобы его уважали. Гневные люди всегда теряют лицо. Настоящий герой – тот, кто всегда отлично владеет собой. Вспышки злобы – признак вовсе не силы, а слабости, ведь сильным не нужно злиться: они просто делают, что хотят. Следует терпеливо относиться к тем, кто ведет себя не так, как нам бы хотелось. Конечно, бывают случаи, когда нужно выглядеть гневным, чтобы кого-то защитить, остановить агрессора и так далее. Но «разозлиться» и «состроить сердитую гримасу» – совсем разные вещи. Когда злимся, мы всегда делаем что-то не то, потому что наш ум неспокоен и неясен. Так что, если необходимо, мы надеваем гневную маску, но делаем это с ясной головой и исключительно ради общей пользы. Кроме того, нужно стойко выносить неудобства, боль и трудности.

Четвертая парамита называется «радостное усилие». Это значит не останавливаться на достигнутом, всегда двигаться вперед, к новым знаниям и достижениям, расширять свои горизонты. Мы преодолеваем лень и уныние, не засиживаемся в «зоне комфорта», ведь развитие всегда происходит за ее пределами. Развитие означает преодоление чего-то, поэтому не стоит бояться перемен и трудностей; в конце концов, «то, что нас не убьет, сделает нас сильнее». Настоящий Бодхисаттва бесстрашен и при любых обстоятельствах не устает трудиться на благо всех.

Пятая парамита – медитация. На этом пути практикующему необходимы упражнения, во время которых ум успокаивается и некоторое время удерживается в стабильном состоянии. Здесь имеется в виду именно такая медитация, дисциплинирующая ум. Благодаря этой тренировке человек становится более внимательным и осознанным во всем, и на это требуется все меньше усилий и напряжения. Если мы внимательны и в то же время расслаблены, нам очень легко понимать, что происходит, а значит, мы сможем все более умело и гибко действовать в любых ситуациях.

Шестая парамита – мудрость. Мы учимся в школах и университетах, накапливаем много практического опыта, который помогает достигать успеха, зарабатывать деньги и репутацию. Эти мирские знания безусловно полезны, но лишь в одной этой жизни. Более того: можно заметить, что даже самые образованные люди бывают и несчастными, и трудными, а подчас даже опасными. Эрудиция сама по себе не сделает нас лучше и не принесет окончательного счастья. Поэтому к ней нужно добавить кое-что важное. Во-первых, сочувствие: информацию следует накапливать и использовать только для блага существ. Об этой мотивации забывать нельзя. Именно эгоистическое применение знаний превращает человека в чудовище. Во-вторых, нужна также особая мудрость, которая (в отличие от университетских знаний) не сотрется никогда, невзирая на склероз. Это мудрость интуиции, изначально присущая уму: мы знаем все, потому что ни от чего не отделены: понимаем людей, умеем чувствовать их ситуацию, знаем все явления и осознаем их природу, знаем сам ум. Это изначальное высшее знание развивается, когда человек практикует медитацию и стремится помогать другим.

Из текста «Семь пунктов тренировки ума» и комментариев к нему видно, насколько далеко может простираться сочувственный настрой. Здесь постоянно упоминается медитационное упражнение Махаяны, нацеленное на развитие сочувствия и понимание пустоты. Оно называется по-тибетски «тонглен», что означает «давать и брать». Вначале медитирующий сосредотачивается на дыхании и успокаивает ум. Затем он вспоминает о том, какие боли и мучения переживают существа в обусловленном мире. Их страдание он представляет себе в виде черного дыма. Желая освободить всех от боли, он вдыхает черный дым, и тот растворяется у него в сердце. При выдохе практикующий заполняет пространство ярким светом радости – и существа становятся счастливыми. В этом и состоит процесс медитации: вдыхаем черный дым страдания существ и выдыхаем ясный свет своего счастья. Тонглен учит по-настоящему сочувствовать другим, не думая о себе. Кроме того, он развивает мудрость: если страдание иллюзорно, то невозможно приобрести или потерять ничего реального.

Обобщая уровень Махаяны, можно сказать, что его девиз: «Жить для других». Некоторые советы о том, как это осуществить практически, содержатся в книге «Великий путь пробуждения».

Елена Леонтьева

буддолог,

кандидат исторических наук

Предисловие

В XI веке тибетский буддизм восстанавливался после двухсотлетнего периода упадка, вызванного гонениями со стороны царя Лангдармы¹¹.Это было время большого интереса к учению Будды. Многие тибетцы предпринимали долгие и опасные путешествия в Индию, чтобы учиться у великих мастеров, а короли и правители приглашали индийских махасиддхов в Тибет. В 1042 году приглашение наконец-то принял Атиша².

Он постарался утвердить определенную концепцию и понимание духовной практики, обучая синтезу трех линий индийского буддизма: линии Глубокой философии, исходящей от Будды Шакьямуни, которой обучал Нагарджуна³, получивший вдохновение от Бодхисаттвы Манджугоши⁴; линии Обширной активности, так же идущей от Будды, – ей учил Асанга⁵, получивший вдохновение от Майтрейи⁶; и линии Благословения и Практики, исходящей от Ваджрадхары⁷, которую передавал Тилопа⁸. В поучениях Атиши ключевую роль играли Прибежище⁹ и бодхичитта¹⁰. Благодаря той важности, которую он придавал Прибежищу в качестве основы для всей практики Дхармы, его стали называть «Знатоком Прибежища».

Ранее в жизни этого великого учителя было много видений и вещих снов, в которых подчеркивалось, как необходима бодхичитта для достижения состояния Будды. Ему пришлось отправиться в далекое плавание в Индонезию для встречи с Серлингпой¹¹, который передал ему поучения тренировки ума в традиции Махаяны. В соответствии с этой системой, способ восприятия ситуаций повседневной жизни трансформируется в переживания этих ситуаций с точки зрения Бодхисаттвы. Серлингпа сам составил тексты по этому методу. Атиша передал полученные поучения своему ближайшему ученику Дромтону Ринпоче¹², основателю линии Кадампа¹³. Вначале они не передавались широко и стали известны в основном благодаря мастеру Чекаве Йеше Дордже¹⁴ из школы Кадампа (1102–1176). Поучения попали к нему случайно. Находясь в гостях у друга, он бросил взгляд на книгу, лежащую на кровати, и прочел такие строки:

 
Отдай свою победу другим,
Одержи верх над самим собой.
 

Заинтересовавшись этой незнакомой идеей, Чекава узнал, кто автор, и выяснил, что строки, которые он прочел, относятся к «Восьми строфам тренировки ума»¹⁵, составленным Лангри-тангпой (1054–1123). Хотя Лангри-тангпа к тому времени умер, Чекава сумел найти Шараву, другого учителя Кадампы, так же получившего эту передачу.

В течение 12 лет Чекава занимался осмыслением и практикой Дхармы, объединив поучения в «Семь пунктов тренировки ума». В последующие годы эти поучения широко распространились, и многие учителя по собственному вдохновению или по просьбе своих учеников стали больше писать на эту тему.

Одним из таких учителей был Джамгён Конгтрул (1813–1899). Являясь одним из руководителей движения религиозного обновления в Восточном Тибете XIX века, он, вероятно, был рад возможности написать о столь ценных поучениях. К тому времени они были приняты всеми школами буддизма в Тибете.

Конгтрул был воспитан в традиции бон. В юные годы он получил обширные познания в этой религии от своего отца, бонского священника. В подростковом возрасте, столкнувшись с политическими волнениями на родине, Конгтрул направился в Восточный Тибет и поступил в монастырь Пепунг, принадлежащий буддийской школе Кагью. Его выдающиеся способности привлекли внимание Ситу Пемы Ньинже, главного ламы Пепунга. Под его опекой Конгтрул стремительно развивался не только в духовном, но и в интеллектуальном направлении, и еще до своего тридцатилетия стал «Учителем записей». Его последующее влияние на буддизм неоценимо. Он составил пять знаменитых собраний поучений и практик всех школ тибетского буддизма. Известные под названием «Пять сокровищ», эти собрания охватывают все тибетские науки и представляют собой один из величайших вкладов в религиозное обновление Восточного Тибета, движение Римэ.

«Семь пунктов тренировки ума» – поучения мастера Чекавы Йеше Дордже из школы Кадампа (1102–1176). Они широко распространены, и многие учителя по собственному вдохновению или по просьбе своих учеников много писали на эту тему. Данный текст относится к Дамнгаг Дзё – одному из пяти собраний Конгтрула.

Само движение возникло благодаря нескольким учителям XIX века: Конгтрулу, Кхьенце Вангпо, Дза Патрулу, Чёгьюру Лингпе и другим. Эти учителя относились к шести традициям.

Что касается целей учения, то тремя главнейшими были: сохранить редкие поучения, ослабить сектарные предрассудки и акцентировать внимание на практике Дхармы и применении ее в повседневной жизни.

Передача редких и малоизвестных методов практики особенно уязвима. Поскольку прерванную линию передачи невозможно восстановить, обладающий этими поучениями должен был собрать уникальные и эффективные медитационные техники, находящиеся под угрозой исчезновения. Это удалось осуществить благодаря обширным собраниям методов созерцания и соответствующих посвящений Конгтрула и Кхьенце.

Хотя Конгтрул и прочие желали ослабить закостенелое сектантство, у них не было намерения создавать новую школу или линию. Идея Римэ заключалась в том, чтобы практиковать на основе наиболее близкой по духу линии преемственности или наиболее подходящих поучений, а также в признании качества и ценности всех буддийских традиций.

Третье и, возможно, самое главное – это акцент на применении Дхармы в повседневной жизни. С точки зрения этих учителей, учение Будды не должно превратиться в простую зубрежку, в песнопения или стать набором определенных обоснований и практик. Наоборот, оно призвано активизировать понимание и сочувствие существ в каждом аспекте их жизни.

Именно эта тема и является предметом рассмотрения в «Семи пунктах тренировки ума». Большинству из нас трудно применять чистое видение и сочувствие в любых обстоятельствах. Наше восприятие и реакции на происходящее постоянно омрачены и обусловлены личными интересами и заботой о себе. Если цепляние за «я» сильно в нас, мы не можем просто так по доброй воле расстаться с ним, наши попытки использовать сочувствие и осознавание неуклюжи и заставляют испытывать чувство сожаления или вины.

Однако если мы понимаем, что эго – это иллюзия, а то, к чему мы цепляемся, на самом деле не существует, мы привыкнем не думать о собственных интересах и станем ближе к тому, чтобы отказаться от эго, – так же просто, как мы без сожаления избавляемся от старого свитера, который больше никогда нам не подойдет. Подобное понимание и привычка развиваются благодаря сидячей медитации, которая включает работу описанных техник. Сидячая медитация – это самое главное, единственный метод, позволяющий развить подобное отношение к миру. Но все же она не эффективна, если наша практика не отражается на повседневных действиях: нам не только стоит стать более терпимыми, менее высокомерными, более открытыми и отзывчивыми, но также необходимо действительно находиться в мире с собой, переживать естественное счастье и радость даже при столкновении с трудностями, и наши действия не должны вызывать у нас чувство сожаления или стыда.

Соответственно, основная часть книги – это наставления о том, как вести себя в обычных жизненных ситуациях. Постоянная практика медитации и внимание к повседневному опыту сочетаются друг с другом, поскольку являются разными аспектами практики, а не двумя независимыми видами деятельности. Например, если люди, которые успешно освоили эту технику, встретят кого-то, страдающего от боли, они сразу же представят, что забирают себе все страдание этого человека. Когда мы работаем с обоими аспектами, привычка к цеплянию за эго уходит и появляются истинное понимание и сочувствие, осознание отсутствия самости и необусловленное счастье.

Кен Маклеод