Kitobni o'qish: «Ведьма по профессии»

Глава 1: Ведьма по профессии

– Вы ведьма вообще или кто? – возмущалась блондинка, постукивая по моему столу своими шестисантиметровыми леопардовыми ногтями. Лично я в этот момент задавалась вопросом, как с этими ногтями в принципе можно жить. Ни в носу поковыряться, ни пуговицы застегнуть, ни в туалет, простите, полноценно сходить. – Вы слышали, что я сказала? Я хочу, чтобы он бросил свою страшную жену и женился на мне! Это что, трудно?

– Но вы же его совсем не любите, – откровенно недоумевала я, по инерции продолжая водить ладонью по стеклянному светящемуся шару, купленному на барахолке в качестверадиоприемника с подсветкой.

Радио он, кстати, вообще не ловил, но зато потусторонние звуки, исходящие из него время от времени, впечатляли всех моих клиентов до сердечного приступа, добавляя мне как ведьме сразу сто баллов из ста.

– Да какая вам разница?! – вспылила блондинка, хлопнув своими когтями по столешнице. – Он богат, не очень противный, и вообще… Что я тут перед вами отчитываюсь? Вы делать что-нибудь будете?

– Для работы мне нужна тишина.

Прикрыв веки, я продолжила водить ладонью по светящемуся голубым потусторонним сиянием шару. Честно говоря, просто успокаивала остатки своих бедных нервов, потому что вот такие пересидевшие в солярии мамзели с огромными ноготками и перекачанными губами приходили ко мне по три раза на дню, дабы с моей помощью захомутать очередного богатого папика. При этом каждый первый из них был женат и имел детей, что совершенно не волновало девушек, не отягощенных моральными принципами.

Напротив, они искренне не понимали, что меня так удивляет, но и выгнать их я не могла. Четыре тысячи рублей, которые каждая из них платила за прием, к сожалению, на дороге не валялись, поджидая такую хорошую меня.

А деньги мне были просто необходимы! Долги по квартире, накопившиеся за три года моего отсутствия, сами себя не покроют.

Я принимала клиентов прямо дома. Обустроив в маленькой комнате настоящее логово ведьмы Лилианы, сама жила в большой, куда по вечерам сбегала отдыхать от ароматов благовоний, которые за день благовоняли так, что голова нестерпимо болела. Но это были единственные ароматы, успешно перебивающие оставленные теткой запахи, поэтому приходилось плакать, материться, но терпеть.

Эта квартира еще несколько лет назад досталась мне от родителей, но, пока я училась в колледже на учителя начальных классов, здесь попросилась пожить моя тетка – сестра отца. Несмотря на то, что квартиру я собиралась сдавать, чтобы получать пассивный доход, на просьбу родственницы согласилась, потому как идти ей было некуда: дом в деревне сгорел. Однако я выдвинула ей условия, что та будет оплачивать коммуналку и интернет.

Знала бы моя бедовая голова, чем это обернется.

Вернувшись в родной городок, я обнаружила огромные долги по квартплате и пустую квартиру в состоянии после бомбежки, с выломанной входной дверью. В маленькой комнате явно случился пожар, после которого остались следы черной копоти на стенах и потолке, а большую, судя по всему, использовали в качестве мусорки.

Остатки еды, хлама, вещей и газет вперемешку с пустыми бутылками заставили не только задергаться мой глаз, но и прослезиться от сногсшибательных ароматов. Целую неделю я приводила квартиру в более-менее приемлемый вид, выскребая остатки своей заначки на черный день, но от долгов оказалось не так просто избавиться.

Триста тысяч рублей не свалились мне на голову по взмаху чужой волшебной палочки, а на работу я еще устроиться не успела. Да и если бы успела, обещанные в школе семнадцать тысяч зарплаты на первое время мне нисколько не помогли бы.

Зато помог случай.

С Машкой мы не то чтобы были лучшими подругами, но за время учебы однозначно сдружились на фоне того, что обе оказались из одного города. Заехав ко мне на следующий день после возвращения, она увидела всю ту разруху, от которой я пыталась спешно избавиться.

– Над тобой висит злой рок! – выдала она авторитетно и тут же потащила меня к потомственной ведьме в десятом поколении.

Привезла она меня в типовую многоэтажку, что стояла на окраине нашего города, вместо нарисованного моей фантазией старого покосившегося домика в лесу. Поднявшись на шестой этаж, мы позвонили в обычный звонок, и дверь нам открыла совершенно обычная девушка лет двадцати пяти. С ведьмой ее роднил разве что черный балахон до пола да темные круги под глазами, которые жирная черная подводка только подчеркивала.

Пропустив нас в ничем не примечательную квартиру, она толкнула дверь маленькой комнатки. Из дверного проема тут же повалил въедливый запах благовоний, который стал только сильнее, стоило нам занять деревянные стулья с высокими спинками. Нас с доморощенной ведьмой разделял только стол, а остальная часть комнаты была занавешена черной непроницаемой тканью.

– Вы пришли ко мне, потому что над каждой из вас висит злой рок! – хриплым голосом произнесла ведьма, поводив руками над снежным шаром с фигуркой Микки Мауса внутри.

– Да-да! – подтвердила Машка, закивав. – Очень злой рок!

– Я вижу… – протянула девица. – Я вижу…

– Замуж хочу! – не вытерпела Машка, а я прыснула в кулак, чем заслужила неодобрительные взгляды.

Просто о том, что Машка хочет замуж, не знал только ленивый. Как, впрочем, и о том, что с парнями ей категорически не везет. И не потому, что судьба у нее такая, а потому, что сама Машка выбирала себе кандидатов, которые в принципе на роль отца семейства не годились.

Последний ее парень имел розовые волосы, четыре сережки в ухе и раздвоенный язык. Из транспорта у него был только скейтборд, а из личного имущества – тараканы на съемной квартире. Но все это вполне можно было бы пережить, если бы он хотя бы работал. Но нет, работать ему не позволяли личные убеждения, уговаривающие его терроризировать родителей.

– Да, на тебе венец безбрачия. Чтобы снять его, необходимо провести очень сложный ритуал в полнолуние. Стоит это недешево, – тут же взяла быка за рога ведьма, а Машка только наивно закивала. – А ты… От тебя тоже мужики шарахаются.

– Еще бы! От меня пахнет, как от мусоропровода, – усмехнулась я, нисколько не веря аферистке.

Да я бы от себя сама шарахалась. Выветривались ароматы из квартиры очень неохотно.

– А еще тебе в деньгах не везет, – забросила девушка вторую удочку.

– Если вы про казино, то оно запрещено законом. А если про работу, то я на нее еще неустроилась.

– Лиля! – дернула меня Машка, обижаясь на мое веселье.

– И не устроишься, – неожиданно заявила ведьма. – Тебя прокляли.

– Чем? Несварением желудка? Так это я вчера чебуреки на вокзале сдуру купила, – честно поделилась я своими злоключениями. – Кстати, не хотите один? Своим запахом он гарантированно избавляет от всех злых духов в округе. Я его просто в холодильник вчера так и не убрала…

Мне было смешно. С каждой новой фразой, что так и не попала в цель, доморощенная ведьма все больше злилась, а Машка все больше обижалась на мою реакцию. Подруга охотно верила всему тому, что слышала, в то время как мне было ясно как день, что перед нами обыкновенная мошенница.

В конце концов, не выдержав моих насмешек, ведьма сказала, что кто-то в этой комнате подает негативные импульсы и запечатывает ее энергетическое поле, поэтому сеанс по не зависящим от нее причинам завершен. Естественно, оба взгляда с осуждением скрестились на мне.

Для снятия венца безбрачия Машка записалась на следующую встречу, отвалив за эту целых четыре тысячи рублей. Увидев деньги, моя жаба дернулась в порыве задушить то ли Машку, то ли ведьму, а уже позже ночью, в попытке отыскать в интернете способ быстро заработать, я подумала: а почему бы и нет?

В конце концов, в детстве все, о чем я говорила, так или иначе сбывалось, а окружающие удивлялись этому. Да я даже пропавшие предметы с успехом отыскивала! Спрячет папа свою заначку куда-то, а потом вспомнить не может – так я тут как тут. Покручусь в середине комнаты с закрытыми глазами, остановлюсь, например, напротив шкафа, глаза открою, и все. Куда взгляд упал в первую очередь, там и надо искать. Например, на второй полке, где у мамы хрустальная посуда стояла за стеклянной дверцей. Папа туда свои заначки часто прятал, потому что посуду оттуда мама доставала только по праздникам.

Да что я, не смогу чего-нибудь туманного рассказать, чтобы люди сами себе все додумали? Это же самовнушение чистой воды.

Решив все для себя, я дала объявление во все возможные социальные сети и газеты. Тем временем подготовила одну из комнат, занавесив ее темно-коричневыми шторками, что пылились на антресолях. Всяких непонятных и странных штук в квартире после тетки осталось много, а пучки с травами и ветками я насобирала прямо на улице, ночью проредив соседскую клумбу.

А вот на благовония пришлось раскошелиться, но это было то единственное, что я купила кроме светящегося шара. Даже балахон мне достался бесплатно: его я сделала из маминого старого плаща, в котором она ходила в лес по грибы.

С тех пор, как я выложила объявления, прошло уже две недели. Народ ко мне валил как из рога изобилия, а я старалась им всем помочь в меру своих сил, переворачивая их странные желания с ног на голову, как, например, сейчас.

– Вижу… – резко открыла я глаза для пущего эффекта, отчего блондинка вздрогнула и закусила длинный ноготь. – Вижу, что ты многое потеряешь, если привяжешь к себе чужого мужа. Вижу, что забеременеешь, как только он разведется с женой, и засядешь дома на долгие годы. За одним ребенком появятся второй и третий. Ты будешь убираться, стирать, готовить, гладить и смотреть за детьми с утра до вечера, пока он будет развлекаться с новыми молоденькими любовницами, потому что ты располнеешь и потеряешь свою красоту.

Блондинка смотрела на меня с ужасом в глазах, но эта схема уже была отработана, так что ее дальнейшие слова меня нисколько не удивили.

– Но я так не хочу! Я на такое не соглашалась! – истерично воскликнула она.

– Молчать! – приказала я грозно. – Но если ты откажешься от него прямо сейчас, в течение месяца познакомишься с мужчиной, которого полюбишь всем сердцем несмотря на его непривлекательность. Он будет любить тебя, носить тебя на руках, и всего в жизни вы добьетесь вместе. И на квартиру, и на машину заработаете. И дачу купите… – расщедрилась я, хотя конкретно ей я бы ничего такого не желала.

Но, может, еще не все потерянно? Вдруг исправится?

– Но я не хочу работать. Я слишком красивая, чтобы работать! – с обидой в голосе прослезилась клиентка.

– Красота – это еще не все. Итак, выбор за тобой. Оплата наличными.

Получив деньги от впечатлившейся ближайшими перспективами блондинки, я закрыла новенькую дверь. Эта клиентка была на сегодня последней по записи, так что, стянув с головы глубокий капюшон, я с чистой совестью могла отдыхать.

Если так и дальше пойдет, я вскоре стану самым богатым человеком в городе. За две недели я почти заработала необходимую сумму. Еще немного, и долг по квартире будет полностью выплачен, а я наконец-то перестану вздрагивать, когда ко мне будут стучаться, чтобы отключить электричество. Да и в том, чтобы скрываться от приставов, тоже нет никакой романтики. Они ж ко мне ходят чаще, чем к себе домой!

Погладив желудок, что вполне себе справедливо бурчал об отсутствии положенных ему обеда и ужина, я уже собиралась пойти на кухню, чтобы побаловать себя чем-нибудь вкусненьким и вредненьким, но в дверь неожиданно позвонили, а мгновением позже настойчиво постучали.

Что это у нас, приставы во внерабочее время ходить уже начали?

С подозрением приблизившись к дверному глазку, я всмотрелась в того, кто стоял за надежной преградой. Облик невысокого пожилого мужчины слишком отличался от тех, что принадлежали заглядывающим ко мне приставам. Для них он был слишком откормленным. Пиджак едва-едва сходился на его животе, грозясь в любое время избавиться от пуговиц. Протерев свою лысину белым платочком, он снова потянулся к двери.

– Кто там? – спросила я голосом галчонка из “Простоквашино”.

– Добрый вечер, как хорошо, что вы дома! – радостно скороговоркой выдал мужчина, подпрыгнув на месте от нетерпения. – Я нотариус из юридической конторы, в которой ваша бабушка регистрировала завещание. Мне нужно с вами срочно поговорить.

– У меня нет бабушки, – ответила я изумленно.

– На данный момент совершенно точно нет, в связи с чем я приношу вам свои соболезнования. Но раньше она очень даже была. Так вы откроете? – заглянул он в глазок, вынуждая меня невольно отпрянуть. – Мне необходимо передать вам бумаги на дом.

– На какой дом?

– На тот, что вам завещала бабушка.

Дверь я открывала не без опаски. Смерив мужчину оценивающим взглядом через образовавшуюся в проеме щель, внутрь я его просто втащила, дабы и дальше не радовать соседей новыми слухами. Бабушки у подъезда до сих пор нарадоваться не могут, что ко мне, по их словам, “мужики и бабы ежедневно шарахаются”. А слух у них – дай боже каждому.

– Документы где? – потребовала я, коршуном закрыв вид на свою квартирку.

– Так вот оно все, – всполошился мужчина, спешно доставая бумаги из своего потертого кейса. – Читайте.

Я не верила своим глазам. Ознакомившись с завещанием, составленным несколько месяцев назад, я никак не могла поверить в то, что грузовики с плюшками иногда переворачиваются и на моей улице. Согласно документам, я получала дом и небольшую территорию вокруг него, но не это было главным, а его месторасположение. Новенький поселок только-только закончили отстраивать где-то совсем рядом с этим местом.

– Ваш дом стоит в конце одной из улиц нового поселка, – подтвердил мои мысли мужчина, протирая вспотевший лоб платочком, – но к поселку не относится. Вы сможете его выгодно продать…

И вот у меня к нему был только один вопрос: неужели он не мог прийти раньше? Продав этот дом, я бы точно не стала притворяться ведьмой в десятом поколении. Да мне же наверняка и на ремонт, и на покупку машины теперь денег хватит!

Мой внешний вид мужчину нисколько не удивил. Потоптавшись на пороге, он явно ждал приглашения зайти в квартиру, но вести его мне было откровенно некуда. На кухне резвыми коняшками бегали жирненькие тараканы, не поддающиеся вонючему дихлофосу и “Машеньке”, в моей комнате жил откровенный бардак, а приемная ведьмы и вовсе не подходила для делового разговора. В общем, стояли мы в узеньком коридоре метр на два, притаптывая старенький коврик.

– И что я должна сделать? – в который раз взглянула я на бумаги.

Радоваться я боялась, ибо вот так просто мне никогда не везло. Даже учитывая, что само строение, по словам нотариуса, давно имело потрепанный вид, земля, где построили новый поселок стоила немало.

Рассказав мне о моих дальнейших действиях, подсунув бумажки для подписи, нотариус засобирался на выход, но остановился уже перед распахнутой дверью.

– И самое главное! Вам необходимо как можно быстрее съездить туда, чтобы забрать кота. Я пытался это сделать, но бедняжка был напуган и не давался мне в руки. Я, конечно, оставил ему еды, но, боюсь, этого хватит только на сегодня, – обернулся мужчина. – А, и еще одно. Официально вступить в наследство вы сможете только через полгода. У вашей бабушки нет других родственников, кроме вас, но законы для всех одинаковые, поэтому продать дом быстро вам не удастся.

– А вы не подскажете, это бабушка по папиной или по маминой линии?

– Чего не знаю, того не знаю, – пожал он широкими плечами. – Не забудьте про кота!

Резво для своей комплекции скатившись вниз по лестнице, мужчина вскоре скрылся, а вслед за ним исчезли и его шаги. Подъездная дверь так и не хлопнула, что делало эту встречу еще необычнее.

То, что нотариус пришел ко мне домой, да еще и сам, показалось мне очень странным, но что я понимала в юристах и их конторах? В конце концов, в двадцать первом веке принято все упрощать.

Оставался один вопрос: что делать с котом? И на него имелся один ответ: однозначно забирать.

Глава 2: Домик с проблемами

Утро добрым не бывает. Вот и мое утро сразу же не заладилось хотя бы потому, что я выслушала множество примечательных вещей о себе. На этот раз словоохотливыми источниками стали совсем не бабушки на скамейке у подъезда, а мои клиенты, никак не желающие переносить время приема. Честно говоря, я даже задалась вопросом, кто из нас потомственная ведьма, потому что проклятия в меня летели только так.

С горем пополам прозвонив всех, кому было назначено на эту неделю, я заново заполнила ежедневник и отправилась собираться. Завтракала уже на ходу, забежав по дороге в пекарню на углу. Они готовили замечательные печеные пирожки на любой вкус, на которых я с удовольствием отъедалась после голодных студенческих будней.

Набрав с собой в дорогу от жадности целый пакет, я помчалась дальше по улице в зоомагазин, в который ранее мне заходить не приходилось. До такси оставалось полчаса, и я думала, что этого времени мне хватит, чтобы вернуться, но, как оказалось, одним кормом кот обойтись никак не мог. Консультант убедила меня, что на дальние расстояния обязательно нужна переноска, а еще мне понадобится лоток, наполнитель к нему, домик, когтеточка, игрушки, миски, вкусняшки и лакомства. Из зоомагазина я вывалилась с огромными пакетами, которые держала даже в зубах.

С трудом дотащив свои покупки до подъезда, я загрузилась в такси и тут же получила счет за лишние десятки минут ожидания. По-хорошему надо было бы занести все пакеты домой, но таксист смотрел на меня так, будто я у него последний надкушенный беляш отобрала. И вот что странно, я еще не успела даже увидеть этого кота, а он мне уже заочно не нравился.

Да я в лучшие годы даже на себя столько денег не тратила!

В дороге до поселка я провела почти четыре часа. За это время мои уши завяли от новинок современной попсы. Каким-то песням таксист даже подпевал, отчего мои мучения казались бесконечно невыносимыми. Когда он остановил автомобиль прямо посреди поселка, я выдохнула с облегчением. Лучше на себе пакеты тащить, чем прослушать еще одну песню в стиле “Раз снимаешь с меня платье, покупай мне Мазерати”.

А ведь это слушают дети!

Когда я проходила практику в одной среднеобразовательной школе, дети из начальных классов на переменах бегали со смартфонами, слушая попсу и рэп. И это несмотря на запрет использовать телефоны в школе. И ладно бы там песни были нормальные, так нет же. “Этой ночью мы будем вдвоем, мы с тобой весь холодильник сожрем” была самой скромной.

– Куда дальше? – поинтересовался таксист, поймав мой взгляд в зеркале заднего вида.

– Не знаю, но я сама найду, – протянула я помятые купюры. – Спасибо.

Выбравшись из машины посреди красивых двух- и трехэтажных зданий, скрывающихся за высокими заборами, я забрала свои покупки и побрела вперед по дороге. Такой чистой и ровной дорогой не могла похвастаться ни одна улица нашего города, так что я тихонько завидовала богатеям, оторвавшим себе здесь кусок земли.

Это ж какие деньжищи надо иметь, чтобы такие хоромы себе отстроить?! И главное, ведь никакой суеты. Вокруг только лес, тишина и порядок.

У дома, который я искала, по документам не имелось ни улицы, ни номера, но, по словам нотариуса, он находился в самом конце поселка. И вот я бы совсем не отказалась обменять его на что-нибудь вот такое двухэтажное, новенькое, с баней и садом, но увы.

– Ну не-е-ет, – простонала я, заметив тот самый дом.

Была на сто процентов уверена в том, что это он. Нотариус говорил, что у дома потрепанный вид, но я даже не представляла насколько. Дерево, из которого его построили, давно посерело от времени. Крыльцо с тонкими перилами окосело, завалившись на правую сторону, а маленькие окна, казалось, собрали на себя пыль и грязь со всего поселка.

Отдельным шедевром растительного искусства являлись заросли, облепившие дом со всех сторон. А вишенкой на торте была хорошая такая чернеющая дыра сбоку на крыше.

В общем, даже моя напрочь убитая после теткиного пребывания квартира выглядела в десять раз лучше, чем эта развалюха. И как бабушка тут жила? Да еще и в одиночестве. До поселка от этого дома было метров тридцать, не меньше, а до супермаркета, что находился в самом начале, и вовсе метров сто пятьдесят.

Кое-как дотащив до не внушающего доверия крыльца пакеты, я осторожного толкнула дверь. Она отворилась с диким скрипом, будто кто-то ногтем провел по школьной доске. Выдержав и эту напасть, я шагнула в пыльное помещение и…

– Это что за хрень?

Внутри дом выглядел совсем не так, как снаружи. Казалось, что его только что отстроили, проделав нешуточный ремонт. Причем снаружи он был раза в три так меньше, чем внутри, что навевало мысли о глюках.

Дверь со скрипом закрылась за моей спиной, но я даже не обратила на это внимания. Опустив пакеты на чистенький деревянный пол, я сделала еще шаг. Справа от меня располагалась длинная кухня, о которой я раньше только могла мечтать, смотря передачи о ремонте. Деревянная, покрытая белой краской, она имела множество ящичков и полок, а также встроенную технику, но больше всего взгляд приковывала мраморная столешница с большой раковиной под окном.

Напротив кухни, в самом центре комнаты, словно желая довести меня до нервного тика, расположился пузатый чугунный котел. Под ним тихо-мирно лежали дрова, а над ним имелась вполне себе новенькая вытяжка.

Левее этого экспоната стоял прямоугольный деревянный стол с четырьмя стульями с высокими спинками. За ними стройными рядами разместились шкафы. Их створки имели вставки из стекла, что позволяло мне во всей красе рассмотреть всевозможные баночки, скляночки, коробочки и мешочки. Чуть дальше от них имелась приоткрытая дверь, через которую проглядывался унитаз в окружении керамической плитки.

В самом конце комнаты стояла огромных размеров выбеленная печь. Она словно шагнула сюда прямиком из деревни, дополняя собой то старое, что имелось в этом доме и так охотно перекликалось с новым и современным.

Заметив, что слева от меня что-то мелькнуло, я едва не подпрыгнула, увидев в старом круглом зеркале свое отражение. Потертая рама была прикреплена прямо к боковине шкафа.

Мои карие глаза выглядели испуганными. Они казались не просто большими, а огромными. Светлые волосы растрепались, пряди вылезли из косы. Я была похожа на домовенка Кузю, который только-только вывалился из печки.

Да, в таком доме я и сама смогла бы спокойно жить. Но правда в том, что я до сих пор не верила тому, что видела. Может, у них тут болота какие с ядовитыми газами? А я сейчас не стою, а сижу себе посреди разрухи и пускаю слюни на грязный пол.

– Сама ты хрень, – прозвучало внезапно хриплым прокуренным голосом.

– Кто здесь? – всполошилась я. Запнувшись о пакеты, чуть не свалилась на пол, но вовремя ухватилась за столешницу. – Предупреждаю, вы незаконно находитесь на моей территории! Я вооружена и очень опасна!

– Шо, прямо и колдовать умеешь? – раздалось удивленное.

– Ага! Сейчас как колдану чем-нибудь тяжелым по голове, так мало не покажется! – пригрозила я, ища, чем бы вооружиться. – А ну, живо выходи!

– Да шо ж так орать-то? – пробурчал незнакомец недовольно. – Я и не прячусь.

Миг, когда со шкафа спрыгнуло что-то мохнатое и белое, вполне мог бы стать в моей жизни последним. Я успела рассмотреть белого котяру до того, как бросила в него железным ведром, стоящим у порога.

– Эй! – возмутился кошак, отпрыгивая в сторону. – Ты шо, ведьма, с ума сошла?

– Это ты разговариваешь? – От изумления мои ноги подогнулись, и я села прямо на пол, больно ударившись копчиком, но даже не заметила этого.

– Ну не совесть же твоя! – продолжал обижаться упитанный кот. – Судя по всему, у тебя ее нет!

– Радиация, – все решила я для себя, пощупав свою кожу на предмет сползания по костям, но, как ни странно, все было в порядке. – Может, выхлопные газы?

– Ты шо, еще и токсикоманка? Вот принесло же родственницу, – словно не видя моего вытянувшегося лица, кот совершено спокойно разговаривал.

С опаской обойдя железное ведро, он запрыгнул на кухонную столешницу. Схватив зубами сиротливо лежащее в одиночестве зеленое яблоко, котяра так же резво спрыгнул вниз и подошел ко мне.

– На вот, – выплюнул он яблоко мне в ладонь, останавливаясь рядом. Усевшись на свою мохнатую попу, он обернул передние лапы пушистым хвостом. – Пожуй. Говорят, яблоки хорошо от глюков лечат.

– Правда? – спросила я заторможенно, откусывая от зеленого бока, где еще не побывали кошачьи зубы.

– А леший его знает, на тебе и проверим, – ответил котяра, а я закашлялась, подавившись.

Но это, как выяснилось, была меньшая из моих проблем. В тот самый миг, когда я все-таки проглотила застрявший в горле кусок, дом изнутри засветился, полностью лишая меня зрения. Проморгалась я с огромным трудом, но свечение так никуда и не ушло.

Оно впиталось. В меня.

Светилась моя одежда, светилась кожа, светились ногти. И пока я рассматривала себя, как призрака, дом неожиданно затрясло. Он трясся так, словно его прямо сейчас сносили бульдозером. Я даже вот-вот ждала, что в окно залетит гигантский шар, как в мультике “Ну, погоди!” – но ничего такого не случилось. Напротив, несмотря на землетрясение, на пол ничего не рухнуло. Ни одна склянка не выпала из шкафа, ни один предмет мебели не перевернулся.

– Э-то что та-ко-е? – закричала я, пытаясь не откусить язык клацающими зубами.

– А… – махнул кот лапкой, будто происходило что-то незначительное. – Домой возвращаемся.

– Ку-да до-мой?

– К себе, на Птелаций. Земля, конечно, интересная, но у нас чище и красивее. Я, кстати, забыл представиться. Потомственный фамильяр семьи Булуар, Аристотель.

– Фа-ми… кто?

– Защитник, хранитель тайн и живой накопитель магии. Принадлежал твоей бабке, а теперь тебе.

– Но я не Бу-лу-ар! Я Ли-ля Самой-лова. – Трясучка усилилась, будто я скакала верхом на коне или неслась по лесу в избушке на курьих ножках.

– Еще какая Булуар, а иначе бы ведьмовская сила через яблоко не передалась. – Кот развалился у моих ног и лениво помахивал хвостом, пока трясучка сходила на нет. – Добро пожаловать в новый мир.

Первым делом я сиганула прочь, на ходу перепрыгивая через пакеты. Выбежав на улицу, неслась со всех ног, но очень скоро поняла, что нахожусь не в поселке. Ни красивых домов за высокими заборами, ни высаженных клумб, ни дороги. Только вытоптанная тропинка посреди густого темного ельника, что расползся, казалось, на сотни метров вокруг, закрывая собою солнечный свет.

– Лиля! – доносился за спиной хриплый голос кота.

Этим голосом запросто можно было пугать темной ночью в парках маньяков, а грабители, заслышав его, совершенно точно отдали бы все награбленное, а то и сверху бы еще принесли.

– Ли-и-иля-я-я! – надрывался Аристотель, пугая самых страшных чудовищ, засевших в кустах.

Я пугалась вместе с чудовищами. Запрыгнув в лапы к одному такому волосатому волку, дальше я уже передвигалась на нем.

Правда, совсем недолго.

Он несся, не разбирая направления, и вскоре вылетел прямо на дорогу. Бросив меня навстречу лошади и телеге, волчара нырнул в кусты, мгновенно теряясь среди елей. Я же изо всех сил пыталась затормозить, чтобы не попасть лошади под копыта. И в конце концов замерла, не имея сил пошевелиться.

Ужас настиг меня, стоило понять, что еще миг – и от меня останется только трупик. Очень несчастный, затоптанный лошадью трупик, которым, скорее всего, даже монстры после пыльной дороги побрезгуют.

Лишь в последний миг я закрыла голову руками, слыша лошадиное ржание и ругань извозчика. Перед глазами пролетела вся моя недолгая жизнь, но вдруг звуки резко оборвались. Секунда, две, пять. Лошадь так и не налетела на меня. Со мной абсолютно ничего не произошло.

Несмело опустив руки, я с опаской открыла глаза и окончательно офигела. Лошадь встала на дыбы и застыла изваянием. Застыли и телега, и испуганный извозчик, вскочивший на ноги. Он был одет в серую подпоясанную рубаху с рукавами и затертые до дыр штаны.

– Фу-у-ух! – расслышала я и мигом обернулась на звук. – Бегаешь хорошо – для ведьмы это плюс, но в местности совсем не ориентируешься, а это минус. Если ты хотела утопиться, то тебе в другую сторону.

– Да ты офонарел?! – закричала я, выплескивая весь пережитый ужас.

– Ох уж эти ваши словечки, – поцокал кот розовым языком. – Ты бы это, расколдовала их да обратно шла. Там на пороге девица мнется, тебя дожидается.

– Какая девица? – рявкнула я от души.

– Да обычная такая, деревенская, в платье слегка поношенном и чепчике. Шо ты смотришь на меня так? Иди да сама посмотри.

После пережитого идти никуда не хотелось, смотреть на деревенских девиц – тем более. Кое-как поднявшись с пыльной дороги, я пару раз качнулась на нетвердых ногах, но так и не придумала, что делать с получившейся статуей. Да я до сих пор глазам своим не верила!

Как я это сделала? А самое главное: как это исправить?

Кот посоветовал слишком-то не убиваться по этому поводу. В крайнем случае магия сама развеется через какое-то время, а если нет, то ими можно и позже заняться: не убегут. А вот наш заработок может уйти, так и не дождавшись.

– И много зарабатывает ведьма? – господи, это точно я спросила?

– По-разному, но на жизнь хватает. Ты, главное, меня слушай. Вместе точно не пропадем.

До дома мы шли долго. Я даже не думала, что успела так далеко убежать. Пока шла, все пыталась смириться с реальностью, но она никак не желала мириться со мной. И вот вроде бы смотришь: ничего необычного вокруг. Деревья, кусты, трава – обычный лес, если не заглядывать глубже. Вот там-то и прячутся дриады – телесные души деревьев, девушки с волосами цвета листвы. Тут, даже если приспичило, с такими соседями до дома дотерпишь.

Особенно если встретишь лешего.

Он заправляет всеми ветрами в лесу, он сам лес – его сердце. И даже учитывая то, что роста он небольшого, а одет по-человечески, в рубаху и штаны, подходить к нему я не захотела. Потому что кот сказал, что неугодных он и сожрать может. А я, пока бежала, столько веток в его лесу переломала. Как-то мне мои конечности еще дороги.

У меня же их не шесть, как у кентавров!

Я чувствовала себя сумасшедшей. Лошади с человеческими туловищами, кикимора, русалки, анчутки, василиски, волкодлаки, водяные… Чем больше Аристотель рассказывал, тем больше я убеждалась, что перестаю дружить с головой.

Никогда не думала, что у меня такая изощренная фантазия.

Еще на подходе к дому я заметила на крыльце мнущуюся девицу. Темные курчавые волосы лишь слегка выглядывали из-под чепчика. Платье то ли серого, то ли светло-зеленого цвета укрывало ее ноги до щиколоток, не пряча тонкие кожаные балетки.

Приложив руки к груди, она высматривала кого-то по сторонам, пока ветер трепал короткие кружевные рукава ее платья, а увидев нас, она обрадовалась нам как родным, мигом слетев по косым ступенькам.