Дорога к храму. Записки бывшего атеиста

Вступление. О чём эта книга

 Как всегда, в любой книге, статье или даже обычном студенческом реферате самым сложным моментом является начало труда, его первые строки. Я даже специально отложил написание этой части напоследок, но вот пришлось всё-таки взяться и за неё.

Наверное, самое важное, что я могу и должен сказать о себе это то, что вплоть до 30 лет я был атеистом, пускай и не воинствующим, не тем, которых раздражает само наличие храмов, священнослужителей и вообще верующих, но всё же достаточно убеждённым.  Слава Богу, но уже 12 лет как я являюсь православным христианином.  Принято говорить, что я пришёл к Богу, в моём случае правильным будет сказать, что Бог взял меня за руку и буквально привёл к себе. Слишком уж я был человеком, склонным к сомнениям и нерешительности.

Я понимаю, что  есть много людей, которые уже во многом осознали ложь и пустоту атеизма, но по разным причинам так и не смогли сделать решительные шаги, переступить через порог храма.  Эта книга предназначена, в первую очередь, для них, может быть она поможет разрушить определённые стереотипы о православии и Церкви, которые продолжают распространяться  в нашем обществе.

Конечно, есть люди, которые уже с детских лет были воцерковлены или смогли сразу отбросить все сомнения, но, думаю, и им эта книга может быть  не бесполезна.

Скажу несколько слов о себе. По образованию я историк, кандидат исторических наук, много лет проработал преподавателем в школах и колледжах. Родился и воспитывался в абсолютно невоцерковлёной семье. Говорю это исключительно для того, что в определённом смысле это тоже разрушает некоторые стереотипы. Обращение ко Христу вполне может сочетаться с образованностью и даже знание истории не является помехой для принятия христианской истины, о чём так любят поговорить атеисты. Приход к Богу не зависит полностью от того,  в каких обстоятельствах и среди каких людей ты рос и воспитывался. Нельзя объяснить принадлежность к Православной Церкви исключительно традициями.

Агностицизм – временно или навсегда?

 В последнее время всё большее количество людей предпочитает обозначать себя в качестве агностиков.  То есть человек в существовании Бога не убеждён, но при этом не  считает также, в отличие от атеистов, что Его несуществование является очевидным фактом.

Как и все мы грешные, агностики также не избегают греха гордыни и зачастую считают именно свою идеологическую позицию верхом мудрости. Будьте уверены, если в сети развернётся очередная дискуссия между верующими и атеистами, то рано или поздно появится человек, который заявит нечто вроде. "Вот вы тут спорите. А зачем спорите? Всё равно друг друга не убедите. Не разумнее ли признать, что ваш спор бессмыслен и дать возможность каждому спокойно оставаться при своём мнении"?

Как же нам относиться к агностицизму? Всё на самом деле зависит от того, а как эти люди относятся сами к своей позиции. Считают ли они её чем-то временным или, наоборот, признают, что их взгляды останутся неизменными.

В первом случае агностицизм, думаю, можно признать вполне достойной позицией. Более того, в каком-то смысле даже неизбежной для каждого человека, который приходит от неверия к вере. Такой агностик признаёт, что он не знает на данный момент истину, но при этом стремится её найти. Он готов рассматривать непредвзято любые точки зрения и мнения, при этом подразумевая, что согласится с той, которая окажется верной.

Разумеется, этот период может быть и достаточно продолжительным.  Теоретически он может продлиться и всю жизнь. Мы не знаем всех подробностей Божьего промысла об отдельном человеке. Обращение  к Богу даже в последние дни жизни это также возможный вариант.

Вот к таким агностикам стоит относиться с уважением и терпением. Не стоит высмеивать их позицию, заявлять, что всё ведь и так очевидно, что для сомнений нет никаких причин. Вы можете порадоваться, что всё очевидно для вас, но не стоит переносить этот духовный опыт на всех остальных людей.

Тут правда стоит уточнить, что люди, находящиеся именно в таком духовном поиске, обычно себя агностиками и не называют.

К сожалению, под названием агностицизм  мы чаще сталкиваемся с совсем другой позицией, которую можно было бы охарактеризовать как полное душевное безразличие. Человек признаёт, что он не знает истину, при этом откровенно заявляет, что искать её он и не собирается. Ему это абсолютно ненужно, неинтересно, не видит он в этом никакой пользы для себя.  Этот агностицизм является по сути своей интеллектуальной и духовной ленью, нежеланием приложить усилия для того, чтобы разобраться в самом важном вопросе нашей жизни.

Зачастую переубедить таких людей гораздо сложнее, чем самых воинствующих атеистов. Последних, если в чём и нельзя упрекнуть, так это в равнодушии к религиозным вопросам. Они охотно вступают в дискуссии, спорят, невольно выслушивая аргументы своих оппонентов, а порой даже и прислушиваясь к ним.

Не то агностики. Они, скорее всего, просто не будут с вами спорить, предпочитая вообще не обсуждать религиозные темы.

Конечно, на практике агностицизм не так уж редко бывает, скорее всего, лишь ещё одной разновидностью атеизма. Просто по каким-то соображениям человек предпочитает не говорить о своих атеистических убеждениях в открытую. Зачастую это связано  с желанием играть роль якобы объективного третейского судьи, который может беспристрастно оценивать аргументы обеих сторон.

На практике, однако, такой судья крайне пристрастен и любые даже самые очевидные аргументы верующих рассматривает крайне критично, зато к атеистам гораздо более лоялен.

Вера в Бога или вера в существование Бога? Что такое эпохоцентризм

Конечно, говоря о вере в Бога, нужно понимать, что само это слово имеет многочисленные оттенки смысла. Один из них подразумевает знание о чём-то. Говоря о себе как о верующем, человек утверждает, что он знает о существовании Бога. Однако таким знанием могут обладать далеко не только благочестивые люди. Как сказано у апостола Иакова: "И бесы веруют и трепещут" (Иак. 2:19). То есть, демонические существа как раз обладают знанием о бытии Бога, у них в этом нет никакого сомнения.

Однако мы понимаем, что называя себя верующим, человек говорит не только  о знании. Он имеет в виду, что принимает Господа как своего Спасителя, берёт на себя обязательство не отрекаться от Него и соблюдать заповеди. Именно в этом и заключается вера.

Ни для кого, наверное, не является секретом, что подавляющее большинство людей по природе своей эгоцентрики. Мы склонны рассматривать всё происходящее в мире, через призму своих собственных интересов и предпочтений.  Нам кажется, что весь мир вращается именно вокруг нас.

Менее заметным, но практически столь же все объемлющим является другая человеческая черта, которую можно назвать "эпохоцентризмом". Вольно или невольно, но мы считаем нынешний уровень цивилизации чем-то невиданным и выдающимся, ставящим нас выше остальных.  При этом подобное отношение распространяется не только на предыдущие поколения (для этого хоть какие-то разумные основания можно найти), но и на наших потомков.

Определённое лекарство от эпохоцентризма есть. Заключается оно в изучении истории. Когда ты прочитаешь авторов V, XV, XVIII веков, у каждого из которых звучит в общем одна и та же мысль: "Наши предки нам бы обзавидовались, а наши потомки будут вечно восхищаться нами и нашими достижениями", то сначала ты, конечно, посмеёшься. Но потом начнёшь понимать, что и тебе самому, и большинству окружающих тебя людей свойственен именно такой взгляд.

При чём тут религиозные споры? Как мне кажется, очень даже при чём. Зачастую люди, выступающие с критикой Священного Писания, озвучивают на практике именно одну самую главную претензию. Они исходят из того, что библейский текст должен быть обращён исключительно к человеку, который живёт здесь и сейчас, если говорить  о нашем времени, то это конец XX – начало XXI  веков.

Эти претензии могут выражаться в форме апелляции к науке. Нередко верующих спрашивают, почему процесс творения нашего мира описан в Библии не в соответствии с научными открытиями, почему в нём не говорится о большом взрыве, расширяющейся Вселенной, да хотя бы о том, что наш материальный мир состоит из мельчайших частиц, таких как молекулы и атомы?

Вот это и есть проявление эпохоцентризма в чистом виде, нежелание признавать того, что для Бога все предыдущие поколения людей были не менее ценными. Да и говорить о том, что они были менее развитыми или менее разумными также не приходится. Язык Библии универсален, он рассчитан на то, чтобы сообщить истину, которая может быть воспринята любым человеком, жившим в эпоху, отстоящую от нас на тысячу лет в прошлое. Этот язык будет понятен и спустя тысячу лет после того, как уйдёт наше поколение.  Если говорить о создании мира, то главная мысль, доносимая до нас Библией, это то, что у  Вселенной и людей есть Благой и любящий мир Творец.

А вот как раз использование научного языка рубежа XX  и XXI  веков было бы полнейшим абсурдом, ибо этот язык не универсален, как и вообще язык науки. Критики ещё готовы согласиться с той мыслью, что этот научный язык был бы просто непонятен людям предыдущих эпох. Эта мысль их даже радует, так как даёт чувство ложного превосходства над предками. Однако эпохоцентризм мешает понять, что если прогресс в научных знаниях будет идти современными темпами, то через тысячу лет язык современной нам науки покажется нашим потомкам убогим и примитивным.

Многим, очевидно, такая мысль кажется обидной. Однако, на самом деле, в этом нет никакого повода для обид или огорчений. Сущность науки именно в накоплении знаний и усложнении гипотез, в возникновении всё новых вопросов, поиск ответов на которые не прекращается.

Зачастую эпохоцентризм проявляется и в социальной сфере. Описываемое в Ветхом и Новом Завете общество не является, с точки зрения современного человека, идеальным и даже нормальным во многих своих проявлениях. Соответственно, если ветхозаветные пророки или апостолы не призывают к немедленным социальным преобразованиям, то они не обладают никаким высшим знанием и мудростью. Причём, подразумевается, что эти преобразования должны быть проведены обязательно именно по нормам и законам того общества, в котором мы сейчас живём.

Наиболее часто используемый пример касается существования рабства в древнем мире. Критики христианства полагают, что если апостолы не выступали с требованием немедленно освободить всех рабов, то, значит, никакие они и не носители Истины и слова Божьего.  Хотя, понятно, что при подобном подходе можно требовать от апостолов всего чего угодно, причём даже такого, что явно и однозначно не одобряется евангельскими заповедями.

И здесь перед нами всё та же ложь эпохоцентризма. Нежелание увидеть, что социальные нормы и законы менялись и продолжают меняться. Что, с одной стороны, идеальными своё общественное устройство объявляли множество цивилизаций, причём среди них были такие, которые практиковали, например, человеческие жертвоприношения – инки, ацтеки. С другой стороны, нет никаких сомнений, что многие современные законы и обычаи нашим потомкам покажутся суровыми или просто глупыми. Такова историческая неизбежность.

Евангелие же и в области человеческих отношений говорит нам не о  временных законах и обычаях, а об универсальных заповедях. Заповедь любви к ближнему своему не зависит от уровня общественного развития и особенностей социального устройства. Она действительна и в кастовом обществе Древней Индии, и в античную эпоху с её рабством. Продолжает действовать она и в наши дни, когда социальное расслоение и зависимость одних людей от других никуда не исчезла, хоть и приобрела новые формы. Не исчезнет она и в будущем, как бы оно не отличалось от наших дней в плане общественного уклада.

Про хороших атеистов и плохой атеизм

Один из наиболее частых упрёков, который приходится слышать православным это то, что христиане якобы стремятся унизить всех атеистов, приписывая им неистребимую тягу к злодействам, полное отсутствие морали и прочие мерзости. Разумеется приводятся многочисленные примеры добрых и справедливых людей, которые заявляли о своём атеизме, эти люди сравниваются с какими-либо верующими, которые явно не могли быть названы образцом добродетели.

Понятно, что  в данном случае нужно понимать – в основе христианства лежит любовь к каждому человеку и признание того, что все мы сотворены Богом и все любимы им.  Именно тем, что мы сотворены по образу и подобию Божьему, объясняется то, что у нас вообще существует такая вещь как представление о неких объективных моральных ценностях, которые не сводятся к вкусовым предпочтениям или временным договорённостям отдельных групп людей.

При этом христиане должны весьма чётко разделять грех и грешника. Первое ненавидеть и отвергать, а вторых прощать и любить. Также мы должны понимать, что есть нечто даже более страшное, чем отдельный грех, совершённый отдельным человеком. Это греховные учения, которые как раз подталкивают человека к совершению греха, делают при принятии основных положений этого учения грех практически неизбежным.

Поэтому на вопрос разве не может атеист быть хорошим, можно смело отвечать – ну, конечно, может.  Так же как может быть хорошим человеком мусульманин, буддист или свидетель Иеговы. Более того, я был знаком даже с одним хорошим сатанистом.  Правда, он заявлял, что сатанизм для него не религия, а исключительно философское воззрение, ни в какого князя тьмы не верил, ритуалов жутких не совершал. Хороший, честный паренёк, доброжелательный, вежливый.

Поэтому повторимся – атеисты могут быть самыми разными, как очень хорошими и добродетельными, так и вполне себе злодеями. То же самое можно отнести и к верующим. К сожалению  вера в Бога не делает человека безгрешным, она не даёт ему иммунитета ко злу. Но она может помочь ему отличить  зло от добра с гораздо большей отчётливостью, чем человеку не религиозному. Атеисты могут не быть злыми, но вот атеизм как лжеучение является несомненным злом.

При этом нужно сказать Богу спасибо за то, что большинство атеистов ведут себя в соответствии со следующей моральной установкой: "Бога, конечно же нет, но давайте всё-таки будем вести себя так, как будто бы Он есть".  Подобная позиция характерна не только для обычных атеистов, но даже для тех, кого можно назвать  духовными лидерами этой идеологии.

Возьмём, например, всем известного Ричарда Докинза, который может быть назван гуру современного атеизма. Многие знакомы с его фразой о том, что: "Во вселенной нет ни добра, ни зла, ни цели, ни замысла, ничего, кроме слепого и безжалостного безразличия". Звучит, конечно, страшновато, вряд ли кто-то захотел бы жить в такой вселенной. Но в данном случае для нас важнее то, что Докинз, несмотря на декларируемое им отношение к морали, продолжает, тем не менее, давать всему происходящему в мире моральные оценки. Он говорит о том, что заниматься наукой это хорошо и правильно,  а вот быть религиозным мракобесом это нечто отвратительное. Но ведь понятно, что подобные оценки в том мире, каким его представляет Доккниз, звучат абсолютно абсурдно.

Никаких добра и зла как некой объективной реальности в этом мире просто не существует. Можно вести речь исключительно о личных вкусовых предпочтениях. Ну вот нравятся Пете апельсины, а от яблок его корёжит, Вася же готов уплетать яблоки в любом виде хоть в сыром, хоть в виде варенья. Разумеется, это не означает, что яблоки или апельсины сами по себе плохие или хорошие. Точно так же бессмысленно говорить о положительной или отрицательной оценке самих Пети и Васи. Мы, если что и можем, то только сказать, что мы разделяем пристрастия одного из них, ну или готовы с удовольствием кушать все фрукты, либо, наоборот, у нас и на яблоки, и на апельсины страшная аллергия.

В сугубо атеистическом мире вообще всё можно было бы оценивать исключительно с такой точки зрения. Ну вот кому-то нравится заниматься наукой и благотворительностью, а кто-то получает удовольствие, сжигая своего ближнего на медленном огне. Ничто из этого не хорошо и не плохо. Как мы помним, согласно Докинзу, никакого добра и зла во вселенной вообще быть не может.

Можно, конечно, сказать, что людям невыгодно наличие большого количества особей, которые получают удовольствие от страданий других. В этом случае возрастает опасность подвергнуться такой вот мучительной смерти. Можно даже допустить, что это вызывает определённую интеграцию людей для защиты от таких потенциально опасных особей. Однако в данном случае  речь может идти исключительно о рациональном отношении. Я осознаю опасность, стараюсь её избежать. Если она мне никак не грозит, то и никаких вообще переживаний по этому поводу у меня быть не должно.

В общем, остаётся только повторить, хорошо, что даже идеологи атеизма на практике всё-таки руководствуются именно существованием неких объективных представлений о плохом и хорошем.

Однако нужно понимать, что это вовсе не означает отсутствие опасности со стороны атеизма как такового. Если человек принимает хотя бы на уровне рассудка утверждение о том, что в этом мире не существует добра и зла как таковых, то это неизбежно ведёт и к размыванию его собственных представлений о допустимом и запретном. Сами эти представления начинают казаться человеку чем-то лишним, своего рода пережитком, который не к лицу современному и цивилизованному человеку. Разумеется, это не значит, что каждый из атеистов в обязательном порядке постарается нарушить все заповеди. Однако сам факт допустимости этого, отношение к этому как  чему-то вполне естественному уже не может не вызывать опасений.

Весьма показателен в данном случае пример с абортами. Чем, по сути, является их легализация и признания чем-то вполне нормальным, естественным? Это позиция, которую можно выразить следующим образом. Да, людей, конечно, убивать нельзя, но вот нерождённых младенцев можно.  Очевидно, что по сути своей данная позиция ничем не отличается от, например, такого правила как людей убивать нельзя, но вот на негров данное правило не распространяется. В одном случае из под общего морального правила выводится одна категория по расовой принадлежности, в другой эта категория выделяется на основании возраста. Однако главное здесь именно то, что само выведение некой группы невиновных ни в чём людей за рамки всех правовых и моральных норм считается чем-то вполне естественным.

Разумеется, в дальнейшем могут приводиться разного рода рациональные и эмоциональные аргументы. Например о том, что нерождённый младенец не является человеком.  Ну так и в копилке расистских идеологов собрано значительное число доказательств того, что негров нельзя отнести к человеческому роду. И эти аргументы ничуть не менее основательны, чем аргументы сторонников абортов.

А уж если начать рассматривать такие категории как умственно отсталые, люди с психическими заболеваниями, то тут уже отнесение их к тем, кого нельзя назвать хомо сапиенсом, вообще не требует никакого труда при желании. И у нас опять же есть этому практическое подтверждение в истории третьего Рейха.

Зачастую аргументация сторонников абортов пытается апеллировать  к некому общественному благу. Порой речь может идти об угрозе перенаселения на нашей планете, ограниченности ресурсов, невозможности обеспечить нескольким дополнительным миллиардам достойный уровень жизни. Понятно, что при таком подходе невольно начинаешь думать о том, какая категория людей будет следующей выдвинута на кандидаты в уничтожение, ради освобождения жизненного пространства на Земле.

Порою можно услышать рассуждения опять же во вполне дискриминационном духе о том, что делают аборты в основном представители тех категорий населения, которых сложно отнести к благополучным, следовательно, родившиеся младенцы обязательно пополнили бы ряды, наркоторговцев, проституток и преступников. Разумеется, подобные утверждения полностью голословны. Однако ведь в любом случае нужно помнить, что ратующие за аборты ведут к тому, чтобы эта практика рассматривалась как нечто нормальное абсолютно всеми людьми, независимо от их социального статуса и материального положения.

Ну и самым убойным аргументом, кончено, должно считаться заявление о том, что аборт является подтверждением права женщины распоряжаться своим телом, а любые попытки ограничить это право следует рассматривать как ограничение свободы человека. Однако вряд ли кто-то может сомневаться в том, что есть значительная разница между нанесением на тело татуировок, изменением формы носа и других пластических операция и убийством другого человека, пускай даже того, кто в определённый момент полностью зависим от тебя.

Разумеется, атеисты могут быть гуманными и добросердечными людьми. Верующим не приходит  в голову этого отрицать. Другое дело, что у них могут быть разные с атеистами взгляды на причину этого. Христиане объясняют доброту атеистов вовсе не их атеистическими убеждениями и отказом от "религиозного мракобесия",  а тем, что атеисты точно так же как и верующие созданы Богом и любимы Им.  Поэтому атеистам также присуще изначальное стремление к добру, справедливости и истине.